Аннотация: Посвящается моей кровинушке... Сразу говорю, неловко было писать.. Даже очень!
Анжела.
С некоторых пор меня тревожат гарны дивчины. А в этом ничего нет необыкновенного, наоборот, вполне естественно. Нет, я не хочу сказать, что я бабник, nein, у меня есть определенные обьекты любви, если хотите. Господи, что только пишу, а... Надеюсь читатель простит меня, ведь первый раз я буду выставлять свой серьезный рассказ... Точнее повесть... А может и басню... Нет, рассказ-описание. Вообщем неважно. Нравится мне много кто, но вот круг "доверенных" мне лиц гораздо уже. Расшифрую. Еду в автобусе: "а эта ничего..." - и отворачиваюсь. Смотрю еще раз, слежу за манерой общения. Короче оцениваю по 100 бальной шкале. А потом думаю что делать дальше. Если увидете типа с подозрительным взглядом, то вполне возможно, что это я присматриваю себе жертву. Но как правило, точнее в 99 случаях из 100 я понимаю, что моя дывчина гарней и прекрасней. Намного. Баллов на 15-20. А начиная с августа третьего года двадцать первого века я даже и не гляжу на сторону, потому что это безполезно. Дело в том, что наконец то я нашел то, что искал. Попадание в десятку. А произошло то банально и смешно. В троллейбусе по пути на другой конец города. В подробности даже вдаваться не буду. Не очень это gut такие секреты раскрывать. Явление Христа-спасителя сразу же заслужило 99 баллов, сотни никому не даю и не дам. Видать я тоже получил высокую оценку. Правда. На следующий день был у нее в гостях, через еще два дня она стала мне родной, через неделю мы были вместе. А через месяц нас можно было венчать. А было мне шестнадцать лет. Венчаться нельзя. Учеба свалилась как раз не в самый подходящий момент. Первый курс по математике завалил по ее вине. То есть по вине моей привязанности к ней. И тут на осенних каникулах моя прелесть сообщила мне, что они перезжают в другой город, в южную часть нашей республики. Пускай республика и мала, но расстояние все-же. Конечно стало страшно и как-то не по себе, но пока голова боиться, руки делают. Стал к ней ездить. И не сказал бы что мне стало скучно. В определенной степени разлука накс сблизила. Добавила взрослости и чувственности. Может даже чуткости. Боже мой, в раздумьях забыл сказать, ее зовут Анжела. Аленький цветочек мой, тебе посвящаю это произведение искривленного искусства.
А она прекрасна, я не могу о ней не думать. Понимаю, не верите. А вот я попробую нарисовать картинку. Конечно мог показать фото, но разве фото раскрывает картину души. Не-е-ет.
Когда она радуется невозможно оставаться угрюмым и скучным. Не знаю даже как это сказать... Она человек-солнце (я сейчас заплачу, никогда, никогда прежде не описывал такую красоту). Глаза большие, карие, необычайно выразительные, может выразительность им придают тонкие брови. Маленький, прекрасный ротик. Нет, губы, пышные цвета спелой вишни. Загляденье. Чудные и легкие локоны каштановых волос касаются плеч. Эх, там не хватает только алой розочки, тогда бы картина была полной. Тонкий и прекрасный стан, про него говорить очень тяжело, даже грешно, потому что это божественно и не может не наводить на определенные размышления. Ноги стройные как у лани, да и сама она вся такая же грациозная. Мне повезло. Жутко. Она прекрасный собеседник, так и хотелось бы слушать вечно журчание ручейка. А ведь часто многие эту струйку портят. Сильно. А Она нет, потому что ее ум острый, как отточенное лезвие бритвы. Поэтому она и хороший слушатель еще. А это тоже важно. Порой рядом с ней я теряю дар своей речи. Разумной речи. Все сваливается в одну большую кучу, тогда понимая мое состояние Она нежно обнимает меня со словами: "не старайся, я тебя и так пойму". А мне неловко. Еще часто она часто улыбается, слушая меня, прекрасные ямочки усиливают чаруещий эффект улыбки. Жаль что не всегда ей даю повод быть счастливой, хотя Она и уверяет меня, что быть со мной уже счсастье. Неправда, это мучение, это терпение, это хождение по краю каната. Но и грустной Она прекрасна. Вернее ее грусть выражается в задумчивости. Тогда ее дивные глаза смотрят куда-то вдаль, губки сжимаются, это не может не вызвать улыбки, улыбки сочувствия и сострадания, если есть таковая на свете. Такое бывает редко, но все же бывает. Может я и эгоист, но мне нравится любовться ей в такой момент, а обычно Анжела пребывает в таком состоянии после ссоры или обиды. Гневить ее не стараюсь, нет, низачто, но и здесь она божественна. Тогда-то и в полной мере можно познакомиться с ее острым умом. Ее фразы лаконичны и смертельны, всегда вымеренны. Глаза превращаются в щелки, подбородок подчеркивает опасное состояние ее гнева. Как правило, одна бровь оказывается квыше другой, все то в купе вгоняет тебя в краску: "зачем вывел?". Ссорится с ней безполезно. Это война характеров. Победивших не бывает. Потому что я упертый осел. А она зоркая пантера. Один раз поссорились. Сильно. Жутко. Я был полным идиотом. Ва неосторожных слова стоили мне очень дорого. Впервые я умолял простить меня. Она торжествовала, но каждый раз отвергая мою просьбу сама понимала что есть предел. Мы дошли до него. Коснулись. Одной ногой заступились. Тогда-то вымерев мой характер она пошла навтсречу. Два месяца ада были позади. Из-за двух слов. Каких, не буду говорить, стыдно. Очень. Сгораю прямо. Главное сейчас мы вместе на расстоянии. То есть мы единое целое, но она в Дерпте, я в Ревеле. Это ужасно. Я боюсь, боюсь ее увидеть - это опасно, оказаться под обстрелом ее глаз. Но надо, надо ломать свой характер. Ради нее можно. Еще раз хочу увидеть ее в полной темноте. Тогда ты не можешь опознать ее внешнюю прекасность, однако ты ее чувствуеш. Чувствуешь учащающееся дыхание, ощущаешь ласку и нежность, плавность формы. Тогда можно осязать ее внутреннюю красоту. Короткие журчащие фразы. Нежная рука легко скольщит по щеке, это блаженство. Болтаю всякую ерунду, а она слушает. Я безконтролен, а она слушает, держит себя еще в руках. Потом все, вершина, пик, дальше некуда, только полет. И летим...
По моему я утомил тебя, читатель. Утомил загадочными фразами и неястностью. Ты уж прости. Ну не могу я описывать это чудо так, как тебе будет понятно. Прости.