Аннотация: Это - сказка в четырёх снах. Сказка, похожая на правду.
СОН 1
1
На одном из холмов правого берега величавого Славутича располо-
жилась деревня дворов на сорок. Земля вокруг родила в изобилии, так
что люди, умевшие работать, вскоре зажили здесь безбедно. За дерев-
ней простирался старый тёмный дремучий лес - редкость для этих степ-
ных краёв. Хаты со стороны реки смотрелись словно девицы-красавицы,
выбежавшие на опушку водить хоровод.
У самой околицы над берегом поставил когда-то себе дом Петро
Федорчук, взяв в жёны ладную девку Катерину. Справное хозяйство было
у них: Петро плотничал, жена его рукодельничать мастерица была. Быть
бы дому полной чашей, да не дал Господь детей... Катерина с мужем
поначалу не очень горевали, думали - век долгий, всё ещё может слу-
читься. Только годы идут, хоть бы сиротиночку на худой конец какую
приютить... Да ведь и на это тоже случай надобен...
2
Табор пришёл издалека. Многие вёрсты крутились колёса кибиток,
много радостей и бед довелось пережить их обитателям. Свободное пле-
мя, бывшее некогда многочисленным, распадалось теперь очень быстро.
Встречались на их пути сёла, где среди других жили их собратья -
кузнецы, просто крестьяне... Видно было, что живётся им неплохо, и
некоторые, уставшие от тревог и забот кочевой жизни, покидали табор.
Оставшиеся шли дальше. Несколько лет назад они уже проходили по этим
местам, и сейчас, встречая отколовшихся, видели, что большинство из
них поступили верно. Лишь редкие семейства приходились не ко двору и
с радостью возвращались к былой вольнице...
Но несмотря ни на что, жизнь продолжалась, молодёжь веселилась,
мужчины добывали средства к существованию, женщины рожали детей.
Пришло время и Розине исполнить своё предназначение. Родившаяся де-
вочка была крепкой и здоровой, но вот матери с каждым днём станови-
лось всё хуже и хуже. Через пару месяцев ни у кого не оставалось
сомнений в её скорой смерти...
В эти дни табор появился на берегах реки. Сёла на пути встреча-
лись богатые и заработка в них было довольно...
Розина уже больше недели не встравала, а теперь ей стало совсем
худо. Бледная, она попыталась приподнять голову, но ей и это не уда-
лось. Старая цыганка склонилась над дочерью.
- Где мы сейчас... где остановились? - разобрала она едва слыш-
ный шёпот. - Расскажи...
- Возле села стоим. Богатое село. Река, лес рядом...
Больная тяжело дышала.
- Я хочу, чтобы девочку мою... здесь оставили... Дай мне её...
Попрощаться...
Поцеловав малютку, Розина отдала её матери и устало закрыла
глаза. Через несколько минут её не стало.
Табор простоял у села до ночи и растворился во тьме, будто и не
было его вовсе.
3
Катерина поднялась рано, как всегда. За утро много сделать нуж-
но. Вот и спешит она на двор, где уже ждут, нетерпеливо квохчут на-
седки, приведшие недавно цыплят. Улыбаясь, Катерина вышла с плетён-
кой на крыльцо... Что это? Вроде плач слышится. Не померещилось ли?
Да нет. На скамейке под яблоней, где часто сиживали вдвоём с мужем,
свёрток лежит. Опомнилась женщина, подошла поближе. Ребёнок. В пёст-
рое одеяльце завёрнут заботливо. Подхватила на руки - и в хату.
- Поднимайся, Петро! Посмотри, какую гостью Бог послал!
Тот недовольно зевнул и глянул на жену, уже успевшую развернуть
ребёнка.
- Что ещё там? - спросил хмуро.
- Да ты подойди, взгляни - девчонку я у порога нашла. И откуда
взялась-то? - радостно приговаривала Катерина, рассматривая свою на-
ходку неожиданную.
Муж её окончательно проснулся и, с затаённым волнением взглянул
на малютку. Подошёл к окну. Повернувшись, ответил почти с нежностью:
- Видишь, чернявая да смуглая какая. Не иначе, цыгане подкину-
ли. Вчера табор да селом весь день стоял, а сегодня - словно черти
слизнули.
- Цыгане или не цыгане... Покормить дитя надо. А ты зря не сиди
- есть ребёнок, значит, люлька нужна, - распорядилась Катерина.
Через несколько часов выкупанная осторожно и накормленная ма-
лютка сладко спала в новой, ладно сработанной зыбке. Катерина сидела
рядом и шила обновки девочке, а Петро направлялся на другой конец
села, к батюшке, с десятком яиц в корзине и рассказом об утреннем
происшествии...
Девочку окрестили Марьяной...
СОН 2
1
Четыре года пролетели, ровно песню пропели. Всякое бывало, да
пережить лихую годину добрым людям надежда на лучшее помогала.
Подрастала Марьяна своим приёмным родителям словно свет в окош-
ке. Вот уже и бегает она, хохоча звонко. Чёрные волосы кудрявые из
косы выбиваются. Глаза зелёные полнятся интересом к жизни, что вок-
руг своим чередом идёт. Бойкая, непоседливая девчонка. Приглядывать
за ней в оба глаза нужно. Люди разные по дороге мимо села проходят
да проезжают. Не ровён час случится что с единственной, ненаглядной.
Вон соседа прошлым летом обокрали, а у другого скотину сглазили
- околела телушка ни с того, ни с сего. Как есть сглазили. И то ска-
зать, когда двор городили, да хату ставили, поскупился сосед Василь
на богатую резьбу, украшавшую исстари все постройки в селе, а те,
что к околице ближе, особенно. Не простая то резьба, оберегом служит
от злых людей да нечисти разной. Не верил сосед "бабьим сказкам", а
видно зря. Вон церковь, и та вся руками умельцев разукрашена. И ба-
тюшка не только не против, хвалил работу добрую.
У самого Петра всё как положено в хозяйстве обустроено - и
резьба где надо, и узоры Катерина на одёжке вышивает - по вороту,
рукавам да подолу. Посуда тоже изукрашена с пониманием. И на душе
спокойно, и глазу радостно. Поэтому, пока Марьяна во дворе или в до-
ме играет - всё в порядке. А за воротами земля ничейная, там кого
угодно встретишь. Вот когда постарше станет, можно её к делу како-
му-никакому приставлять, да одну без родных на улицу не пускать.
Только вот загвоздка: любознательно девочке всё в родных пределах
уже хорошо знакомо. Тянет её в мир широкий, и родительские запреты
не всегда помогают...
Выбирается она за ворота, а тут за околицей разнотравье до са-
мого леса. Сядет в траву - почти не видно её - рассматривает травин-
ки, цветы, а ещё сколько букашек всяких есть! Вот одна гудит под са-
мым носом - полосатая, большая - ручонкой её хвать!.. Больно до
слёз.
Услыхала Катерина - плачет девочка. Глянула - опять со двора
убежала, разбойница. Кинулась в поле. Тут, рядом малышка сидит, и то
хорошо.
- Мама, я её взяла, а она жжётся-а-а!...
- Ах, негодница! Сколько раз тебе говорено, не ходи за ворота,
Марьяша! Ну, вот, будет тебе в другой раз наука. Кто же пчелу руками
берёт?
Подхватила Катерина дочку на руки, и во двор. Холодной водой ей
на руку плеснула. Поцеловала, погладила, ласково приговаривая. Жало
пчелиное из ладошки выдернула, а чтобы не припухло, луковицы кусочек
велела в кулачке зажать.
Боль утихла, высохли слезинки. Перебирает Марьяна пучок травя-
ной, матерью собранный, чтоб непослушницу занять (заметила Катерина
страсть дочки к цветам, решила посмотреть, что из этого будет). Сте-
белёк к стебельку, цветок к цветку, листики, травинки - всё в ход
идёт.
- Посмотри, мама!
Даже руками всплеснула Катерина, такой красивый букет вышел, на
вышивку краски просятся.
- Сейчас мы его в кувшин поставим. Умница, доченька! А со двора
всё же не ходи. Лучше я тебе сама цветы носить буду. Любишь ты их,
вижу. И глаз у тебя острый. Может в меня, рукодельницей станешь?
2
Только история на том не закончилась. Время от времени чувство-
вала девочка неудержимую тягу к просторам, напоённым запахами чабре-
ца и полыни. И случалось это всё чаще. Петро высказался об этом ко-
ротко:
- Цыганская кровь, - покачал головой хмуро, - помяни моё слово,
вырастет, уйдёт со своими.
- Типун тебе на язык, - охнула его жена и, перекрестившись, се-
ла на лавку. - Ведь мы ей не чужие.
В ближайший же праздник был отнесен гостинец попу, чтоб помо-
лился о рабе Божией Марьяне и родителях её. И ещё, не на шутку
встревожившаяся Катерина однажды собралась, да и отвела дочку в лес,
где вдали от людей жила старая знахарка Веселина.
зналась Веселина на травах, помогала болящим, бегали к ней за
приворотным зельем, да и просто совета спросить. Порой могла она там
дело поправить, где и надежды уже не оставалось. Но односельчане по-
баивались близко с ней знаться. Известно, знахарка. Поговаривали,
что она и ведовством занималась, а это уж дело совсем тёмное, добрым
людям от него подальше держаться надо. Вот ведо порода человеческая!
В беде за что угодно схватиться готовы, а как прошла нужда... Что и
говорить...
3
Старая Веселина о тревогах женщины выслушала, пожевала губами,
глядя задумчиво на притихшую девочку, которая меж тем не выказывала
ни малейшего страха и с живейшим интересом рассматривала внутреннее
убранство избушки.
- Пойди, милая, набери цветов, - обратилась старуха к Марьяне,
и, протянув руку, по голове девочку погладила. Против ожидания мате-
ри улыбнулась малышка и, выпустив её руку, смело к двери отправи-
лась.
- Да как же одна-то в лес! - воскликнула испуганно Катерина.
- Почему одна? Балун за ней присмотрит.
И вправду, от дверей поднялся крупный серый пёс, дружелюбно
махнув хвостом, и девочку обнюхал. Марьяна доверчиво положила руку
на мощный загривок.
- Мама, он хороший!
- Иди, иди, деточка, - Веселина прикрыла дверь и к женщине по-
вернулась. - А ты садись, в ногах правды нет. Да и разговор долгий
будет, - она вздохнула.
- Неужто и впрямь, кровь цыганская...
- Не торопись, Катерина. Умной ты слывёшь, болтовне глупой не
веришь6 и сердце у тебя доброе. И беспокоишься не зря, хоть и не в
крови тут дело. Послал тебе Бог ребёнка не затем, чтоб отнять, а
чтоб сберечь. И дана Богом дочке твоей сила немалая. Слыхала небось,
что есть люди, которым ведомо многое, чего другие не знают и не уме-
ют. Только иным мастерство дано, вот как тебе, да мужу твоему: выши-
вать или плотничать лучше всех в округе. А Марьяны твоей такая судь-
ба... Сможет она травами лечить как я, и более моего. Как те старцы,
что прошлой зимой проходили - наложением рук да молитвой святой.
- Так что же, это ей жить как тебе придётся, без людей, без
семьи? Чуяло моё сердце беду. Ах, ты, Господи!
- Рано беду поминаешь, не ровён час накликаешь. Не договорила
я, а ты не дослушала, - сурово отчитала Катерину знахарка. - Кому
Богом дано много, с того и спросится... А только и от вас с Петром
требуется - перво-наперво, терпение. Доброты и любви у вас в достат-
ке, надо чтобы и дочь такой же выросла. И рукоделью своему научи её.
Чую, будет из девчонки толк в этом деле... Да предупредить тебя мне
надобно вот о чём. Есть кроме добра в этом мире ещё и зло. От него
храни Марьяну, потому, что сила её может как спасти, так и погубить.
- Да что я могу-то? - встрепенулась Катерина, доселе внимавшая
недоверчиво.
- Воспитывай её в радости и любви, не позволяй душе её озлить-
ся, не утесняй лишний раз. Я тебе помогу и научу её всему, что сама
знаю. Да, вот ещё что... Ясно-то и я не вижу, но похоже, не оставит
её Господь жить в одиночестве...
- Бабушка Веселина, мама! - вбежала в избушку Марьяна, вокруг
которой скакал и звонко лаял Балун. - Что я нашла!
Знахарка проворно ухватила что-то из её руки, заметно взволно-
вавшись, потом морщинки на её лице разгладились.
- Ах, озорница, пока мы её тут оберегать наладились, она сама
себе оберег отыскала.
Старая Веселина в ковш с водой руку окунула, а затем показала
камушек небольшой - галечку прозрачную с туманом посерёдке.
- Ты, Катерина, вели оправить этот камушек, а ты, Марьяна, как
готово будет, на шею одень и не снимай, носи всё время.
- Как крестик?
- Как крестик, хорошая моя. А подрастёшь годков так до семи -
приходи ко мне весной, как яблони зацветут, ладно?
- Ладно.
- Теперь домой ступайте с Богом. Как придёте, истопите баньку,
да искупайтесь обе. Возьми ещё, Катерина, мой отвар, и как будешь
утром молочко дочке давать, влей туда немного. Не забудь, делай каж-
дый день, пока оберег не отдашь ей.
Старуха протянула небольшой горшочек и проницательно глянула на
женщину.
- Вижу, не веришь ты мне. Всё одно сделай. А правда моя пока-
жется при случае.
4
Случай не замедлил представиться.
Через месяц после того, как получила Марьяна прочный кожаный
шнурок с подвешенным на него камнем, что у знахаркиной избы нашла,
ехал с покоса дядька Степан, брат Петра, что жил через улицу. Жере-
бец у него был с дурным норовом, тяжёлый воз не по нутру ему пришёл-
ся, а тут ещё и слепень привязался. Начал коня жалить, тот совсем
ошалел - храпит, глазом злющим на хозяина косит, из оглобель чуть не
выворачивается. Взмахнул Степан кнутовищем, урезонить хотел чертяку,
да жеребец пуще прежнего разъярился. По дороге разогнался - не оста-
новить.
И надо же такому случиться, Марьяна как раз за ворота выбра-
лась, в поле ей захотелось - за бабочками побегать, да попала мало
не под копыта.
Катерина дочкин крик услыхала, со двора кинулась, смотрит -
конь на задние ноги приседает, копытами бьёт, а малышка рядом сов-
сем. Схватила её мать в охапку - и назад, в дом. Как вошла, на лавку
упала, дочку из рук не выпуская, не помнила. Очнулась, когда Степан
в горницу вошёл. Сам белый весь, пот со лба рукавом утирает.
- Дай водицы попить, Катерина... беда какая чуть не вышла, - и
голос дрогнул у мужика. - Думал я, затопчет чёртов конь девчонку
твою. Бога благодарить надо, чудом спаслась.
- Чудом... - повторила Катерина.
- Обернулась она, как закричала, а с груди у ней как огнём
что-то полыхнуло, в глаза прямо. Чертяка мой на дыбы, а тут и ты
выскочила. Чудо и есть, - он перекрестился на иконку.
Катерина отрешённо подала ему воды, мгновение стояла неподвиж-
но... "Правда моя покажется при случае..." Глянула в окно. Жеребец
ещё встряхивал гривой и переступал ногами после скачки, стоя на до-
роге. Подошла Марьяна и молча обняла мать, спрятав личико в её юбке.
А дядька Степан говаривал потом, что с той поры норов у его же-
ребца поутих. Будто наворожил кто.
СОН 3
1
Много с той поры воды в реке утекло. Случилось так, что оста-
лась Марьяна на двенадцатом годочке без отца, без матери. Приютил её
тот самый дядька Степан в обмен на хату родительскую, где поселился
его старший сын с молодой женой. Сиротское житьё известно какое -
хоть и не обижают родичи, всё одно своим детям больше ласки. Да тут
ещё кумушки досужие, соседки-сплетницы, вспомнили, что и Петру с Ка-
териной девчонка не родная была, а приёмная. То-то смуглая да черня-
вая, цыганами, знамо дело подброшена. Ну, кумушки-то посудачили,
языки почесали, а жене Степановой, Дарее, та болтовня на сердце, что
нож острый. Взял её муж из другого села, где цыган не любили, да и
боялись изрядно. Поговаривали разное об этом народе, что не появлял-
ся в округе с тех пор, как оставили здесь Марьяну. Если б Дарея за-
ранее знала, кого в дом пускала, то уж верно пришлось бы сиротке
другое жильё искать, чай свет не без добрых людей. Но уж коль пусти-
ла, теперь выгнать или дурное что сделать глупая баба боялась. Что
если цыганка в отместку порчу наведёт? А кроме того узнала она, что
Марьяна частенько к старой знахарке Веселине в лес бегает. Заикну-
лась о том мужу, а он ей в ответ: мол, Катерина с Петром против не
были, значит, пусть теперь всё так и идёт. Смекнул Степан, вспомнив
про жеребца своего, откуда ветер дует, и старался не утеснять пле-
мянницу лишний раз. Мало ли, как дело обернётся ещё. И ведь хлопот
особых девчонка не доставляла. А подрастая и рукодельницей станови-
лась завидной. Таких узоров цветных по всей округе никто из выши-
вальщиц не делал. Хорошо Катерина учила дочь свою единственную, доб-
рые всходы дали её труды.
2
Поначалу сиживала Марьяна больше в хате, вышивкой да хозяйством
занималась. Только стала она замечать, что как тётка рядом бывает
долго, так свет Божий не мил становится. Выбрала сиротка время, по-
бежала к Веселине, рассказала всё. Знахарка и говорит:
- Потому это, деточка, что кровь в тебе цыганская, а тётка Да-
рея цыган не любит. Нелюбовь эту ты чувствуешь... Помочь туту не
просто. Если бы тётка твоя ко мне пришла, можно было бы из неё
страх, от которого всё идёт, выгнать. Да ведь она причину не в себе,
а в тебе ищет.
- А может я попробую. она и знать не будет?
- Нет, милая, не выйдет это. Лечить можно, когда человек на то
согласен, а Дарея, ежели сказать ей о том, пуще прежнего напугается.
Видно, пришло время мне тебя учить, как от злых людей защищаться.
Через неделю приходи к полудню, всё расскажу и покажу. Только на
тётке этого средства не пробуй. Оно помогает, если человек тебе на
самом деле зла желает. А у тётки Дареи такого и в мыслях нет, зна-
чит, и сделать ей ничего нельзя. Наоборот, себе зло причинишь.
- Что же делать, бабушка Веселина? Тяжко мне, разве только...
- Ну-ка, догадалась ли, милая?
- Если мне от её нелюбви худо, то ей от моей любви хорошо долж-
но быть. Может, если я её любить сильнее буду, она изменится?
- Умница, деточка. А ещё, чаще на улице бывай, с ней рядом
меньше сиди, и ладно всё будет.
- Спасибо, бабушка Веселина. Пора мне теперь, а то хватятся, к
вечеру уж дело идёт.
- И то верно, Марьяша. Иди, а Снежок тебя прроводит до опушки;
вдвоём поди веселее в лесу-то.
Услыхав своё имя, от дверей поднялся пушистый белый пёс, сме-
нивший на посту состарившегося Балуна. Марьяна потрепала его за уши
и домой отправилась. Снежок за ней следом и побежал.
Пока к опушке вышли, полную корзину ягод лесных набрала девоч-
ка.
- Тётке Дарее отдам... Вон и околицу видно, или домой, Снежок!
- приласкала она пса напоследок. - Дальше я сама доберусь.
Только не так вышл, как думалось. Мальчишки за селом коров пас-
ли, а с ними и Дареин младшенький - Василько. Даром, что внешностью
на отца походил, а вот характером в мать удался. И чтобы матери
угодное сделать, подговорил он дружков своих нарядиться пострашнее
да подстеречь Марьяну по дороге из леса. Напугается девчонка, авось
не станет к старой ведьме бегать. И невдомёк дурному, что худое дело
худо для него же обернуться может.
Идёт Марьяна, домой торопится, бабушки Веселины советы про себя
повторяет, чтоб затвердить покрепче. Вдруг...
- У-гу-гу... О-го-го! - закричали, завопили, наскочили со всех
сторон ряженые, аж сердце захолонуло. Только была Марьяна не робкого
десятка - бежать не стала. Ухватила первого попавшегося за волосья,
ещё кому-то затрещину отвесила, кого толкнула, кого вовсе с ног сби-
ла. А больше всех Васильку досталось: была у него в руках палка -
собаку, что с девчонкой ходила частенько, гнать собирался. Вот эта
самая палка по бокам его и погуляла. Помчался с рёвом к матери жало-
ваться, да только Дарея в сердцах ещё подзатыльник добавила непутё-
вому дитяти. А ну как прознает ведьмина воспитанница, кто всему делу
зачинщиком был, да наведёт болячку какую, чтоб впредь неповадно было
поперёк дороги станвиться?
Остальные Марьянины обидчики тоже врассыпную кинулись без ог-
лядки. А она корзинку принялась выглядывать, что в драке уронила.
Надо же - стоит целёхонька в сторонке. И Андрейка, кузнеца сын, ря-
дом. Улыбается:
- Хотел тебя от баламутов оборонить - да, гляжу, ты сама скоро
управилась. Только...
- Кабы тётка Дарея на меня не взъелась?.. - засмеялась Марьяна.
- Ничего, я ей на небеле новую скатёрку вышью, а Васильку - рубашку
с таким узором, что сердце радует и дурные мысли прочь гонит.
- Ты как прознала, что я сказать хотел?
- А через глаза. В них всегда, что человек замышляет, видать.
Потому и прячут взгляд свой обманщики от добрых людей, - корзинку
подхватила. - Ну, пойду я теперь, прощай на добром слове.
- Постой, Марьяна... Ты у бабки Веселины многому научилась...
Скажи по глазам, какая доля у меня будет?
- Мастером большим станешь, коли сердце к делу приложишь.
- А ещё?
- Много знать будешь, состаришься скоро, - тряхнула волосами
девочка и к селу пошла.
- А всё-таки? - вслед крикнул Андрейка.
Обернулась она:
- В другой раз скажу, коли захочешь.
- А когда свидимся ещё?
- Как Бог даст.
Частенько потом Андрейка вспоминал слова эти, когда трудно при-
ходилось - на сердце от них теплее становилось, работа веселее спо-
рилась. Да и сама Марьяна парнишке в душу запала, даром, что ведьми-
на ученица.
СОН 4
1
А время-то на месте не стоит. Вот уж восемнадцать лет минуло с
той поры, как цыганскую девчушку Федорчуки у порога нашли. Стала
Марьяна девкой на выданье. Только не больно-то она парней деревенс-
ких жалует. Дарея уж говорила не раз, чтоб поласковей была, а то и
замуж не возьмут, придётся до старости одной горевать. А та глазом
зелёным искоса зыркнет - ну чисто ведьма - усмехнётся, да и в ответ:
- Коли на то есть Божья воля, то и строгую возьмут, а коли нет,
то хоть ковром под ноги стелись, толку не будет.
и, знай, пропадает в лесу всё время, пока другие хороводы во-
дят, да песни поют под гармонь звонкую.
Веселина-то, знахарка, совсем дряхлая стала, срок её на земле к
концу подходил. Вот и торопилась она ученице своей все знания да
умения передать, чтоб люди окрест без подмоги не остались против не-
чисти разной да болезней. Поп в церкви, знамо дело, овец своих пасёт
зорко, на добрый путь людей наставляет; молитвы его да крест святой
силу большую имеют супротив зла. А только в одиночку трудно врага
одолеть, всякий мудрый человек скажет. И подмога в таком деле важном
лишней не бывает.
Постигает Марьяна науку старинную, не всякому подвластную: как
силу ведовскую, от рождения данную, правильно использовать, чтоб лю-
дям добрым не навредить, мир и любовь вокруг оберегать и хранить.
2
А меж тем лето красное наступило. Ученью знахарскому срок выхо-
дит. Марьяна тётку упросила и совсем в лес переселилась, бытьё новое
налаживать. Только старая Веселина головой качает:
- Послушай старуху; иное тебе, детка, суждено. Не в глухомани
лесной, а в семье большой ты жить будешь, но о даре своём тоже не
позабудешь.
- Да разве ведунье судьба человеческая выпадет? - принимается
спорить девушка. - Ведь сама сказывала, бабушка, с другими моя доро-
га расходится.
- Верно, Марьяша, идти тебе тропой нехоженной, и много такого
случится, о чём теперь рассказать нельзя, чтоб не напортить. И по-
мощь тебе в пути нужна будет немалая.
- Вовек не слыхано, чтобы нам помогал кто, - покачала головой
девушка. - Мы всё другим помогаем, для того и появились. Да кто ж
это может быть?
Старая ведунья хитро усмехнулась.
- А ведь сегодня Купальская ночь, Марьяша. Тайны многие откры-
ваются. Пойди-ка ты, детка, с другими девушками венки по воде пус-
кать. Может, и узнаешь что. А я пока прилягу, устала что-то.
- Ладно, бабушка, вернусь, как солнышко встанет.
3
По ярам да по опушкам набрала Марьяна трав, цветов разных; с
умыслом подбирала, не первые попавшиеся брала. Тут и полынь горькая,
и любисток с мятой, и рута... Сплела разнотравье с дубовыми да берё-
зовыми ветками, свечку восковую посередине затеплила...
От людского гомона подальше отошла и пустила венок на воду, как
древний обычай сказывает. Как венок суженого разыщет, тот обычай не
говорит, но и самому узнать про то запрета нет. Вот и решила девушка
пойти берегом за ярким огоньком следом. И течение речное будто заво-
рожил кто - медленно веночек плывёт, от берега не далеко и не близ-
ко, не зацепится, не остановится. Деревья перед молодой ведуньей
словно сами расступаются, тропинка под ноги стелется ровнёшенько.
Светло, будто и не ночью идёшь - всё лунным серебром залито. Легко
Марьяне бежать, за судьбой своей поспевать.
Поворот река сделала, вынесла венок к самому берегу. Костры го-
рят на лугу, танцуют сельчане вокруг них, песни поют. А один косте-
рок в стороне. Кони рядом пасутся. Белый жеребёнок к воде подошёл,
увидел на волнах огонёк - голову вскинул, заржал звонко.
У Марьяны сердце забилось, за стволом дуплистой ивы она затаи-
лась. "Вот и судьба твоя, - в мыслях мелькнуло. - Кони, и те боятся,
а люди и подавно. Где уж среди них женихов искать". Только подумала,
глядь - к берегу парень подошёл. Венок ему в руки прямо волна и вы-
плеснула. Пламя свечи ветерком раздуло, выросло оно, лицо освети-
лось. Андрей-кузнец! Поговаривали люди, что умение в деле своём пар-
ню дано немалое. Жених завидный. Многие девки на него заглядываются,
да ни одна ему по сердцу не пришлась. По селу слух идёт, уж не сгла-
зил ил кто Андрея; больно крепок да пригож вырос сын у кузнеца Семё-
на.
Держит молодой кузнец в руках венок, цветы перебирает, по сто-
ронам оглядывается. Жеребёнок воды напился, к травам душистым тянет-
ся. Андрей морду его в сторону отталкивает.
- Вот венок так венок, откуда ж ты такой взялся? Девицы-то из
нашего села попроще делают. И свечка вот-вот погаснет, издалека,
видно, приплыл... Отнести, что-ль, на круг? Уж больно на хозяйку
твою поглядеть охота!
Марьяну будто в спину толкнуло, на открытое место выбажала она.
Жеребёнок фыркнул6 вдоль берега припустил. На свече огонёк выше
взметнулся, потом легло пламя, в сторону девушки потянулось. И Ан-
дрей обернулся.
- Чтоб на меня посмотреть, далеко идти не надо, - парню весело
в глаза глядя, Марьяна вымолвила.
Пламя свечи, словно притомившись, свтило теперь едва-едва, и в
разом сгустившейся темноте лицо девушки белело смутным пятном.
Что-то давно знакомое почудилось в её голосе Андрею, отчего сердце
вдруг стукнуло не в лад.
- ...Кто это? - спросил враз пересохшими губами.
- Не узнаёшь? Видно, богатой мне быть, - волосы с лица откинув,
засмеялась ведунья и руки к свече поднесла, ковшиком ладони сложив.
Пламя заплясало и пошло гореть веселей, лица из темноты яснее высту-
пили.
- Марьяна? Ведунья? - удивился Андрей. Давно уже не слыхали,
чтоб кто-то из этого племени женское счасть искал в Купальскую ночь.
- Ты ли?
- Я.
- Вот и свиделись, - свеча догорела, и Марьяна убрала руки, но
Андрей в темноте туту же нашёл её пальцы. - Я уж не чаял.
- Всё судьбу узнать хочешь?
Андрей вдруг подхватил её на руки и закружил.
- А я её уже знаю, по реке ко мне приплыла с венком твоим!
- Значит, люба я тебе?
- Люба! - сказал он, как припечатал. На землю поставил бережно
молодую ведунью. - Люба!
- И ты мне...
4
Венок, что на голову парню Марьяна надела, как раз впору при-
шёлся...
...И стояли они долго в ночи... И шумели ивы да трава-мурава
колыхалась под свежим ветром... И плескались волны в реке... И свер-
кали в бархатном небе звёзды как драгоценные камни... И сиянья их
был ярче свет в глаза двоих людей, когда выбежали они к кострам - и
плясали в хороводе, и прыгали через пламя костров...
...И был тот свет любовью...
КОНЕЦ