Артюшкина Елена : другие произведения.

Хроники Раскола. Глава шестая. Демон льда

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:

  Ветер играл с неплотно привязанным пологом, закрывающим вход в палатку, то вдавливая его внутрь, то приподнимая - и тогда по земляному полу кралась россыпь солнечных зайчиков.
  В углу, прилепившись к опорному столбу, дрожала паутина. Толстая черная муха надоедливо и бестолково жужжала, пытаясь освободиться и только сильнее запутываясь в клейких нитях. К ней, быстро перебирая лапками, подполз паук, принялся умело обертывать бьющуюся в агонии жертву в глухой кокон.
  - Думаешь, получится? - Кагерос, вольготно расположившийся на застеленной шкурой скамье, скептически приподнял бровь, смотря на собеседницу.
  - Разве я до этой минуты хоть раз подвела вас, Повелитель? - почтительно, но с едва заметным раздражением уточнила Вьюна.
  - Все бывает впервые, драгоценная.
  - Я уверена в результате, - пери недовольно поджала губы. - Согласно расчетам, подходящее время для ритуала наступит сегодня около полуночи. Проклятие уничтожит любого неугодного нам человека... или дракона, невзирая на магические щиты и охранные амулеты.
  Слова пролетали мимо ушей, почти не цепляясь за оглушенный разум, не способный смириться. Вьюна и Кагерос, обсуждающие тонкости предстоящего обряда, мнились актерами второсортного театра, нелепыми подделками под оригинал. Моя возлюбленная фея снегов не может... не должна! убивать.
  Повелитель Запада заинтересованно подался вперед.
  - Нейс, Аратай, эссы и мастера меча - забавно, что могущество Пределов зиждется на жизнях всего лишь полусотни драконов. Если одновременно избавиться от них, южный и северный кланы окажутся обезглавлены, превратятся в легкую добычу.
  Девушка нерешительно возразила:
  - Аратай - отец Риккарда.
  Вьюна... Для победы воин обязан использовать любые доступные средства. Этому учили наставники всю мою жизнь и, надо признать, учили хорошо. Я оторвал взгляд: муха прекратила бороться, паутина затихала, таилась в ожидании новой жертвы. Произнес:
  - Делай, что нужно.
  
  ***
  
  Звезды смотрели сверху холодными безучастными льдинками, словно насмехаясь над потугами смертных. Застывшие в недоступной людям и драконам вышине, они не испытывали ни страха, ни сомнений, ни горечи, ни ненависти. Я опустил взгляд, больше не веря, что сумею отыскать правильный путь среди рисунков созвездий.
  Пламя факелов, яростным голодным зверем рвущее на лоскуты ночные тени, было гораздо ближе и понятнее.
  Лагерь засыпал. Шуршали сквозняки в ивах. Плескала вода. Вяло перекликались часовые. Оглушительно стрекотали сверчки.
  Луна, поднявшаяся над горизонтом, зловеще отливала алым: она тоже хотела крови.
  Вьюна, с головой укутанная в светлый ритуальный балахон, задержалась у входа, глубоко вдохнула, собираясь с мыслями. Я потянулся, намереваясь схватить фею за выглядывающее из-под просторного рукава хрупкое запястье, удержать, но передумал, так и не коснувшись. Все обговорено и решено на дневном совете, и минутное трепыхание сейчас было бы лишь признаком постыдной слабости.
  Пери, не заметив моего невольного жеста, скрылась в шатре, плотно задвинув за собой полог. Мне оставалось только ждать.
  Я сел на землю, влажную от выпавшей росы, с ненавистью покосился на ехидно скалящуюся небесную странницу. Сжал кулак, смотря, как дорожная пыль бежит сквозь пальцы тонкой белесой струйкой. Все, что мне дорого, все, что я хотел сберечь, утекало как эта пыль. Родные башни Иньтэона. Доверие клана. Друзья. Семья: какое наказание ждет Цвейхопа за разговор со мной? Идм, мой Спутник. А сегодня Вьюна, нежный невинный цветок, моя небесная пери, запачкается в крови, чтобы помочь мне.
  Хаос! Я раздосадовано ударил по опоре ближайшего факела: на землю посыпались искры.
  Клятвопреступник. Отцеубийца. До каких еще глубин мне предстоит пасть?! Или дальше уже некуда?
  Я зажмурился, напоминая себе: смерть Альтэссы - вынужденная необходимость, благая жертва. Если война затянется, погибнут сотни и тысячи. Что по сравнению с этим жизнь одного? Пусть даже Аратая. Меня отлично вымуштровали, зарубили на костях: клан всегда на первом месте, а уж после - семья.
  Вьюна сказала, что конец будет мгновенным и безболезненным. Никто сразу ничего не поймет...
  Крик, разорвавший тишину, полнился невообразимым ужасом, непередаваемой мукой.
  Не помня себя от тревоги, я вскочил, сдернул полог, ворвался внутрь. Вьюна билась в припадке среди опрокинутых факелов и рассыпанных из жаровен углей, беспомощно пытаясь приподняться на локтях. Одежда, превратившаяся в лоскуты, тлела, нежную кожу испятнали ожоги. На искривленных судорогой губах пузырилась пена. Из-под закрытых век катились черными дорожками кровавые слезы.
  - Хаос! - я подхватил девушку на руки, прижимая к себе, словно драгоценный хрустальный сосуд, в котором едва трепыхалась душа. Вывалился наружу. - Целителя! Срочно!..
  
  ***
  
  - Судя по всему, план провалился, - безмятежно поинтересовался Кагерос. Прогуливающийся по лагерю среди ночи Повелитель Запада замер напротив, рассеянно прищурился на тени, снующие внутри освещенной палатки. Он не походил на дракона, разочарованного неудачей.
  - Да.
  Я едва сдержал себя в руках, чтобы не бросится на Альтэссу. Меня выбешивало его равнодушие: как он смеет пренебрежительно относиться к тому, что Вьюна серьезно пострадала?! Доводила до белого каления необходимость полагаться на других. Нестерпимо хотелось пробиться к пери, расшвырять сухонького старика-целителя и его бестолковых помощников. Злила неопределенность: насколько опасен откат? А вдруг... вдруг именно в этот самый момент Вьюна умирает?
  Собственная беспомощность сводила с ума.
  И одновременно я испытывал непонятное мне предательское облегчение, что ритуал сорвался.
  - Пройдусь, подышу воздухом.
  Я резко встал, проверил прикрепленные к поясу ножны. Быстрым шагом направился к окраине лагеря и дальше, к реке, раскатавшейся черной лентой с серебристыми снежинками звезд.
  Вода пахла свежестью и рыбой. Звенело оголодавшее комарье. Сапоги блестели от росы. То тут, то там из зарослей клевера вспархивали мохнатые ночные бабочки. Отражение луны дрожало в омуте багряным бликом.
  Некоторое время я брел вдоль берега. Голоса и теплые желтые светлячки факелов отдалялись, растворялись в темноте. Я всегда любил прогулки в одиночестве: наедине с собой можно отказаться от вечного изнуряющего самоконтроля, выплеснуть эмоции, привести в порядок мысли. Только наедине с собой я имел право быть слабым.
  Задумавшись, свистнул, подзывая добермана. Опустил руку, собираясь потрепать пса между ушей. Тут же опомнился: Идм погиб.
  Захотелось завыть в голос, кого-то убить, либо же умереть самому.
  Клинок, шипя, распластал воздух, срезав верхушки густо разросшегося дербенника. Еще удар, еще один. Бесполезно. "Бой с тенью" не приносил должного удовлетворения. Мне требовался реальный противник, пусть и не обладающий разумом.
  Я выронил испачканный в травяном соке меч. Остервенело стянул рубаху, избавился от сапог. С разгона, рвя покрывало прибившейся к берегу ряски и оскальзываясь на илистом дне, влетел в воду. Разгоряченную кожу обожгло морозом.
  Нырнул, погружаясь в беспросветную мглу, сродни занебесной.
  Ни света, ни запахов, ни звуков, кроме отчаянного биения собственного пульса, тока крови по венам. Глубже. В самое сердце черноты. Прохладные объятия воды наполняли тело необычайной легкостью, словно во сне, рождали ощущение узнавания, пришедшее из бессознательной жизни младенца в чреве матери. Глубже. Пространство и время стирались, ускользали, теряли смысл. Мир растворялся во всепроникающей тьме. Я обращался бесплотным призраком. Еще глубже - до звона в ушах, до рези в легких. Боль - последняя истончающаяся нить, связавшая мое "я" с жизнью.
  Шершавое прикосновение песка к пальцам, острые грани камешков на дне. Глубже уже некуда.
  Разворот, резкий толчок. Осмысленное желание бороться. Тонкая грань между водой и небом расползлась как ветошь. Сияние тысяч звезд ослепило, ошеломило яркостью. Глоток воздуха ворвался внутрь живительным до муки нектаром.
  Я несколько секунд лежал на спине, позволяя реке нести меня. Слушал шуршание воды. Перевернулся, резкими гребками рванул против течения, вкладывая в борьбу со стихией всю ярость и обиду на озлобившийся мир.
  На берег я выбрался полностью обессиленный, рухнул, жадно хватая губами воздух, уткнувшись лбом в неприветливую землю, склоняясь в молитве неизвестно кому, прося непонятно о чем.
  Минуты утекали в вечность, просачивались каплями влаги в песок.
  Вдоль хребта цепкими мурашками пробежал холодок - то ли случайное дуновение ветра, то ли предчувствие надвигающейся опасности.
  Я резко откатился в сторону.
  Клинок, должный вонзиться мне в спину, скользнул по ребру, оставив глубокий, досадный, но неопасный порез. В инстинктивно созданный щит врезались стрелы, взорвались, обдав руки ледяной крошкой.
  Я, шатаясь, быстро поднялся на ноги, прижимая ладонь к ране. Бок ощутимо пекло. Нападавший - темная сгорбленная фигура без каких-либо знаков отличий - находился в двух шагах. Я чувствовал хищный взгляд, знал, противник не отступит.
  Хаос! Попался! Убийца не использовал плетения до последней секунды, а потому я ощутил его приближение слишком поздно. Кописы валялись непонятно где. Когти ждали в лагере. Убежать - если речь идет о жизни, не до глупых предрассудков - вряд ли получится: по пересеченной местности без обуви не поносишься. Да и на помощь звать бесполезно: не услышат!
  Мысли промелькнули в голове за долю секунды, рождая понимание: влип по-крупному. Но я не ожидал (а следовало!), что Альтэсса опустится до нападения из-за угла.
  Не давая мне времени прийти в себя, враг набросился снова. Я блокировал: ледяная броня, наращенная на предплечье, выдержала удар меча, но руку все равно пронзило болью. Ответная "любезность" - кол из застывшей воды, при ударе о внешнюю броню раскрошившийся на десяток тончайших игл, - увязла в грамотно возведенных щитах. Я едва успел отшатнуться, избегая захвата.
  Хаос! Хуже не придумаешь! Мой противник - боевой маг из верховной семьи. Точно, закончивший Пламя. Вероятно, каратель - воинов именно этого крыла отличает агрессивный атакующий стиль.
  Осторожно попятился. Холодный мокрый чернозем разъезжался под босыми ступнями. Адреналин, кипящий в крови, на короткое время придал сил ватным от усталости мышцам.
  Свист потревоженного воздуха. Я отпрыгнул к реке, но полностью уйти не успел: плечо обожгло, подарив еще одну царапину. Обычное оружие тем и опасно, что его гораздо труднее отследить и обезвредить, чем призванное магией.
  Алый сократил дистанцию. Вода под ногами, ощущавшаяся как прочная пружинящая пленка, с легкостью держала нас обоих - значит, и тут мы на равных.
  Я перехватил несущийся меч - пальцы свело судорогой - дернул, лишая равновесия, вынуждая нависшего надо мной убийцу склониться. Ударил, целясь в горло. Призванные когти развеялись, наткнувшись на его щиты. Воин увернулся, и мой кулак скользнул по касательной.
  Колено противника угодило в порез на боку.
  Дыхание сбилось. Я едва не потерял контроль над чарами: стоит мне упустить позволяющее ходить по воде плетение, провалиться, и конец.
  Вражеский меч взрезал реку. Отлично! Слегка уравняем шансы. Клинок намертво застрял в мгновенно заледеневшей воде.
  Мы одновременно выпустили бесполезное оружие, сцепились, падая. Мне разом приходилось тяжелее и легче: хвататься за одежду сподручнее, чем за голую влажную кожу, но и все неровности с ударами ощущались намного отчетливее.
  Да сколько же у него ножей! Я впился пальцами в запястье, отводя еще одну стальную пластину. Извернулся, зазвездил локтем в лицо. Получил чувствительную оплеуху в ответ.
  Боевые плетения сыпались, натыкаясь на защитные чары - ни мои, ни заклинания противника пока не достигли цели. Обычный человек давно бы лишился отмороженных магией конечностей, кровь же драконов, наполненная зимним дыханием Северного Владыки, не могла застыть.
  Меня не покидала уверенность, что я знаю убийцу! Достаточно молод, чтобы не жалеть сил и стараться взять нахрапом, допускать некоторую небрежность движений. И одновременно умел, что говорило об опыте, полученном отнюдь не на тренировочных аренах. А еще он без колебаний бросил вызов эссе - его род, несомненно, получал северную корону в прошлом и не раз. Если бы у меня появилась пара спокойных секунд, когда все внимание не занято борьбой за жизнь, я бы вспомнил.
  Несколько ударов, нанесенных и пропущенных, ни одного точного. Пульсирующие горячими углями раны. Неуклюжее копошение в попытке подмять врага... Заклинания, удерживающие нас на поверхности, развеялись одновременно, и - я едва успел хватануть губами воздух - мы ухнули в реку.
  Хаос! Берег светлел саженях в двух, но, похоже, мы угодили в омут - дна под ногами я не ощущал. Вокруг пузырилась черная вода. Я попробовал вывернуться, оттолкнуть недруга, всплыть. Тот бросил бесполезный нож, вцепился в волосы - давно следовало сходить к цирюльнику, отрастил косу не хуже лиса.
  Ясно. Тонуть будем вместе? Вопрос один, но жизненно важный: у кого быстрее кончится кислород?
  Стремительно холодало. Вода превращалась в лед, окружая толстым панцирем, грозя участью замороженной рыбы. Он еще и самоубийца?! Собирается похоронить нас обоих!
  Я бесполезно дернулся. Хватка противника стала жестче: каратель больше не атаковал, полностью сосредоточившись на том, чтобы не дать мне вырваться. Хаос!
  Мелькнула безумная мысль. Мы не в озере, реке - и течение тут сильное. Чтобы заключить нас в ледяной кокон, алый распахнул крылья во всю ширь, его связь с магическими сферами должна быть невероятно сильна, а значит, и грань между реальностью и грезами размыта.
  Сложно. Опасно. Но, пожалуй, это шанс. Я крепче вцепился во врага, раскидывая нити плетения, против воли утаскивая алого туда, где у меня имелось подавляющее преимущество. В мир снов, в штормящее искрящееся молниями небо, где парили тени драконов...
  
  ***
  
  На берег я выползал, трясясь (невероятно!) от холода, с чувством, что наплавался на годы вперед. Бессознательное, но не бездыханное тело оттягивало руку. Я мог бросить убийцу захлебываться в омуте, но очень уж интересно было взглянуть в лицо того, кто едва не отправил меня в Последний Предел.
  Во второй раз уткнувшись носом в землю, я подумал, что во всем происходящем есть один неоспоримый плюс: сейчас жить мне хотелось гораздо сильнее, чем полчаса назад.
  Раны жгло, синяки ныли, в горле першило от речной воды, которой я наглотался по самое не балуйся. Совместное путешествие в мир снов не такая и редкость: его практикуют и наставники при обучении птенцов сложным заклинаниям, и жаждущие уединения влюбленные, хотя насильно затягивать кого-то в астрал мне еще не доводилось.
  Но только сумасшедший рискнет "засыпать", когда его физическое тело находится в опасности. Пусть часы и дни в царстве грез равняются нескольким секундам в реальности, даже пары мгновений иногда достаточно, чтобы больше не проснуться.
  Ощущение чужого присутствия заставило скривиться. Опять, что ли? Я сел, зажимая кровоточащую рану на боку, вглядываясь в темную фигуру, спешащую ко мне по крутой насыпи.
  - Эсса, что случилось?
  - Валгос? - я облегченно перевел дух. - Ты кстати. Меня пытались убить.
  Вспыхнувший светлячок выхватил кусок берега: илистый чернозем, проплешину песка, колышущиеся заросли камыша, неподвижное тело в тяжелых, набрякших водой одеждах. Блики чешуей заискрились на поверхности реки, стайкой мелких рыбок устремились к медовому хлебцу луны, колышущемуся в глубине.
  Потревоженный светом, противник закопошился. Приподнялся на локтях, хрипло закашлялся. Сдернул скрывающую лицо маску, отплевываясь.
  - Кейнот?!
  Едва услышав имя, я понял: неприятности не закончились. Напрягся, опасливо смотря на склонившегося к лису здоровяка.
  - Что все это значит?
  Первый коготь вцепился в одежду напарника, силясь удержаться на подгибающихся ногах. В карих глазах не таилось ненависти, одна уверенность в правоте собственных действий, готовность подчиниться предназначению и исполнить неприятную обязанность. А оттого мне стало только паршивее.
  - Наш долг - удержать эссу... не позволить... ради клана...
  Я опустил руки. Если Валгос выступит против, не будет иного выхода, как сдаться. Справиться с ними двумя мне едва удавалось в лучшие времена, нежели нынешний вечер - и мы никогда доселе не сражались насмерть.
  - Я знаю, в чем мой долг перед кланом.
  Голос второго защитника звучал мрачно и твердо. Я сам себе не признавался, что надеялся... Но неужели он тоже? Сердце заныло, во рту разлился вкус вяжущей горечи. Никогда не задумывался, как много значит для меня поддержка когтей.
  - Жаль, ты забыл данную тобой клятву, - продолжил Валгос, выворачивая руки приятеля за спину, ловко связывая его же ремнем. Взгляд мага полнился печалью и решимостью. - Эсса, что прикажете делать с предателем?
  
  ***
  
  - Все готово.
  Я рассеянно кивнул, показывая Валгосу, что услышал. Закрыл глаза, набираясь смелости, уносясь мыслями к разговору, случившемуся три года назад.
  ...Есть что-то пугающее в неожиданном повороте судьбы, резком взлете. Вчера я был простым воином, одним из тысяч безымянных мечей, на которых держится мощь северного клана.
  Завтра мне надлежало стать "хозяином оружейной". По приказу Альтэссы отныне я руководил крылом карателей.
  Я сидел за массивным столом из дуба в кабинете лорда Крейкаста. Начальник внешней стражи - полный невысокий мужчина средних лет, с залысиной, бакенбардами и лихо закрученными усами - вытянулся посреди комнаты, заложив руки за спину, и, окончив доклад, ждал... вопросов? приказов? Взгляд рассеянный, на лице - доброжелательность и внимание. Если дракона и раздражала необходимость подчиняться малолетнему выскочке, на его поведении это никак не отразилось.
  До нынешнего дня я бывал в кабинете Крейкаста лишь дважды, получая задания по большей части от куратора. Даже кровное родство с Повелителем Севера не делало меня птицей достаточно высокого полета, чтобы лично общаться с командиром карателей. По давней традиции птенцы верховных семейств сами добивались положения в клане, начиная, как и выходцы из провинций, с самых низов.
  Поменяться местами, да еще так стремительно, казалось странным. Я не заслуживал почета, с которым ко мне относились драконы, еще вчера отдававшие приказы.
  Встал, понимая, что сосредоточиться на делах не получится. Мне срочно требовался глоток свежего воздуха, чтобы привести мысли и чувства в равновесие.
  - Спасибо за подробный рассказ, лорд Крейкаст. Надеюсь, вы будете помогать мне, как до этого помогали Нэтьюнару.
  - Конечно, эсса.
  В комнате повисла неловкая тишина, которую я не знал, чем заполнить. Поэтому просто кивнул:
  - До завтра.
  И вышел. Практически сбежал.
  Я быстрым шагом преодолел короткий пустынный коридор, споткнулся у ведущей на нижний этаж лестницы, раздосадовано стесал костяшки о перила. Какой я, к Хаосу, эсса! С раннего детства меня тренировали стать когтем Повелителя Севера, его опорой. Но еще слишком рано! Я попросту не готов к такой ответственности перед кланом!
  Вспомнился утренний визит на арену, где упражнялись каратели между заданиями. Никого из них я, привыкший к одиночеству - верному спутнику сына Альтэссы, не мог с полной уверенностью назвать другом. Но среди встретивших меня сегодня парней было несколько добрых приятелей, с которыми время от времени неплохо завалиться в ближайший трактир, чтобы выпить пару кружек ягодной настойки, поделиться опытом, поворчать на командиров, или же отправиться в бесшабашный на грани закона рейд против охотников.
  "Было" - ключевое слово. На лицах ровесников читался блаженный восторг, вызывающий глухую злость. Старшие драконы обращались к новоявленному эссе с холодной учтивостью, сразу задавая дистанцию, готовые подчиняться, но не уважать - мне еще предстояло поступками заслужить их искреннее доверие.
  Не требовалось сменять сотню лет, чтобы понимать: отныне пропасть отчуждения между мной и остальными начнет только шириться.
  Погруженный в невеселые мысли, я не разбирал дороги и очнулся лишь, когда меня окликнули.
  - Уделите мне немного внимания... эсса. Есть разговор.
  Я запнулся, смерил шатена, лениво подпирающего колонну на веранде, раздраженным взглядом, соображая, как следует поступить с наглецом. Пусть я не успел свыкнуться с новым положением, все же не мог позволить разговаривать в подобном оскорбительном тоне с избранным Древними.
  Кейнот перекинул хвост на плечо, приблизился, преградив путь. Свободно заткнул большие пальцы за пояс. Прищурился. Во всем облике карателя чувствовался вызов, приглашение к поединку... или игре?
  Я заинтересовался нетипичным для драконов поведением шатена. Либо он мнит, что Древние совершили ошибку и собирается отыскать подтверждение собственных догадок. Дикая мысль, ведь кто отважиться спорить с волей Владык?! Либо...
  Одно я знал точно: если сорвусь и попытаюсь приструнить хама, пользуясь привилегиями эссы, проиграю - минимум в глазах Кейнота. А кому нужна победа, если противник не признает себя побежденным?
  Меня охватил азарт. Вот он шанс доказать прежде всего самому себе, что я действительно готов справиться с ношей, что взвалил на мои плечи выбор Дракона.
  - Слушаю.
  Кейнот лет десять носил знак равновесия[1] и делал это весьма успешно. Правнук предыдущего Альтэссы, талантливый боевой маг, убежденный в собственных силах до самоуверенности, он часто проявлял своеволие, вызывая ворчание кураторов. Но его заслуги перед кланом с лихвой перевешивали, а потому некоторая дерзость сходила нахальному карателю с рук.
  - Первый коготь - я думаю, меня устроит звание вашей правой руки.
  Мы никогда не были ни приятелями, ни врагами. Соперниками... недолго. Кейнот быстро убедился, что моя слава одного из лучших мечников Предела не пустой звук, и прекратил задираться по мелочам. Впрочем, тренировочные поединки с ним не позволяли расслабиться, а потому я всегда с удовольствием принимал его приглашение размяться.
  Дальше арены дело не двигалось, поэтому заявление дракона заставило поперхнуться. Ведь коготь в первую очередь тот, кому я могу безоговорочно доверять.
  - И почему ты считаешь, что достоин этой должности? - я позволил улыбке едко изогнуть уголки губ.
  - Причин всего две, эсса, - Кейнот, нагло смотря глаза в глаза, вернул мне ухмылку. - Во-первых, я прекрасно знаю, на что вы способны, и не буду досаждать излишней опекой, которой часто грешит зрелость в отношении юности.
  Я вынужденно согласился с доводом: тридцать лет - несерьезный возраст для драконов, и выбор Древних, павший на меня, вызвал у многих, мягко говоря, недоумение. Я предчувствовал сопротивление "стариков", когда поведу клан так, как считаю нужным. Мне еще предстояло раскрутить этот маховик.
  - А во-вторых, - шатен оскалил клыки в усмешке, которую подавляющее большинство сочло бы вызовом на дуэль, - я летаю достаточного близко к звездам, чтобы не ослепнуть от твоего сияния. Если я увижу, что выбран не тот путь, я сумею остановить тебя...
  Ты обещал остановить меня, если я ошибусь, но не смог. Значит ли это, что сделанный мной выбор правильный?
  - Уверен, что хочешь сам, лично разобраться с этой... проблемой? - голос Кагероса вырвал меня из задумчивости. - Мое предложение в силе.
  Последние три года мелькали листами календаря, на которых рисовались картины утраченного навсегда: нелепые шутки, дружеские поединки и совместные авантюры. Непреходящая убежденность, что есть, на кого положиться, и кто-то всегда прикрывает спину.
  Воспоминания сгорали, осыпались пеплом, выжигали в душе безжизненную пустошь. Я покачал головой, отказываясь от легкого решения.
  - Иди, - толкнул Кейнота к выходу из палатки.
  Лис криво усмехнулся разбитыми губами, неловко пожал плечами - мешали путы, стянувшие запястья за спиной, - шагнул вперед, навстречу хмурящемуся низкими тучами утру. Я держался рядом, Валгос следовал за левым плечом, за правым было непривычно пусто.
  В лицо ударил ветер, сухой и колючий. На миг сквозь завесу надвигающейся грозы проглянул пунцовый диск солнца, неестественно большой и дрожащий.
  Степь молчала, таилась, выжидала, наблюдала за разыгрывающейся трагедией сотнями внимательных глаз.
  - Хотите устроить спектакль, эсса?
  Вопрос когтя услышал я один. Не ответил. На миг горько зажмурился, решаясь. Ударил магией под дых, вынудив Кейнота осечься, упасть на колени. Коготь хватанул раскрытыми губами воздух, напомнив вытащенную из воды щуку.
  Я обвел взором окаменевшие ряды драконов, застывших в утренней немоте. Это Раскол. Клан раскололся. Каждый должен раз и навсегда определиться, на чьей он стороне.
  - Вчера мы выбрали... выбрали иное будущее, нежели указывал фальшивый Завет, этот унизительный договор, навязанный нам охотниками. Мы решили сражаться за будущее, где наши отцы и дети, братья и сестры смогут открыто ходить по земле, не боясь стать добычей безумных фанатиков. Будущее, где к крови Древних начнут относиться с должным почетом и уважением. Будущее, где драконы снова распахнут крылья и взмоют ввысь.
  Степь безмолвствовала. Напряжение нарастало.
  - Путь к будущему нелегок. Альтэсса Аратай объявил нас мятежниками и предателями. Вчера я позволил уйти псам, верным Совету. Мне не нужны трусы, они недостойны Небес. Сегодня я смотрю на вас, готовых бороться за воплощение нашей общей мечты. И вижу: вы надежда северного клана, нет, всех драконьих кланов!
  Я каждой порой кожи чувствовал близящуюся грозу. И потому почти кричал.
  - Я - тот, кому вы доверили вести себя - говорю! Каждый, кто станет на нашем пути, враг и будет уничтожен как враг. Если вы желаете свободы и крыльев, отбросьте ножны, сражайтесь вместе со мной. Если вы боитесь биться против своих, сложите оружие и отойдите в сторону - тех, кто уступит, не затронет мой гнев. Но каждый, кто явится к нам с мечом, от меча и погибнет!
  Воздух наэлектризовался до предела. Я снизил тон.
  - Сегодня ночью меня предали. Предал друг, которому я безгранично доверял, предал клинок, клявшийся защищать и быть моей опорой. Предал мой первый коготь.
  Над степью поднялся тихий ропот.
  - Я предупреждал и не отрекаюсь от своих слов: каждый, изменивший нашей воле, каждый, предавший нашу мечту, должен умереть. Кем бы он ни был.
  Хмурящийся Валгос молча вложил в протянутую руку кинжал. Добротная сигерская сталь, хорошее оружие, надежное и простое, без лишних украшений.
  Пальцы вцепились в длинный хвост лиса, задрали голову, обнажая горло. Второй коготь невольно отвернулся, не выдержав. Я смотрел, заставляя себя не отводить взгляда, в расширившиеся от страха зрачки Кейнота.
  - Именем эссы северного клана, именем Дракона, именем будущего, что ждет возвращения Крылатых Властителей, я приговариваю тебя к смерти.
  Я словно раздвоился. Одна половина отчаянно желала прекратить спектакль, освободить, позволить другу уйти. Второй голос, жесткий, уверенный, голос лидера, увлекающего за собой воинов, требовал довести дело до конца, убеждал, что поздно отступать.
  Иногда дракон становится заложником истории, ее инструментом. У меня больше не было права выбора. Меня несло потоком событий.
  С губ сорвалось неожиданное.
  - Прощай.
  Близкое к "прости".
  Кейнот выдавил нелепую усмешку.
  - Вы самый настоящий демон[2], эсса.
  Короткое привычное движение.
  Кровь хлынула водопадом, орошая безжизненную землю. Глаза, отражающие голману, замутились, напомнили тусклое стекло. Лис потерял всю сноровку, превратился в неуклюжий куль, омерзительный мешок плоти, набитый костьми.
  Едва слышным шелестом пронеслось над степью.
  ...Демон...
  Я поднял вверх окровавленный кинжал, указывая в клубящиеся над головой тучи. Указывая направление.
  - Мы должны вернуться в Небеса. Вернуть принадлежащее нам по праву рождения. Ради этой цели я готов стать хоть демоном, хоть самим Хаосом!
  ...Демон...
  Волной от первых рядов к последним, от шепота к сотрясающему землю грому. Вскоре вся степь скандировала.
  Демон... демон... демон...
  Демон из ледяного клана.
  Демон льда.
  
  
  _________________________________________
  [1] То есть состоял в крыле карателей.
  [2] Демонами (от dai-man) называли слуг N'eari, которые добровольно приняли сторону Повелителя Хаоса во время битвы Алых Небес. В людском языке слово утратило первоначальный смысл и ныне является собирательным названием для обладающих силой сверхъестественных существ, часто являющихся к человеку с недобрыми намерениями.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"