Словно мать лежит в палате,
а на шее страшный шрам.
Вот и доктор здесь в халате,
или несколько их там.

Суть не в этом, ожерельем,
этот шрам, весьма он страшен,
прям на шее - украшением,
как разрыв меж телом скажем.

Но смотреть туда не надо.
Я жь взглянул и нет его,
того шрама, только сзади,
трубка, больше ничего.

Там надрез, как будто вделан 
для поддержки аппарат,
а от шрама нет и следа,
только трубочки торчат.

Доктора в халатах пишут,
ей диагноз, и понять,
всё не могут - чем та дышит?
Чем живёт она опять?

И не могут разобраться,
что с ней, в чём её болезнь?
И как трубки те клубятся?
Но понять им просто лень.

Вот одна из них куда то,
в сторону ведёт, и там,
трубка с сердце-аппаратом,
это сердце пополам.

На двоих, прям чудо-диво!
Ей вдыхает жизнь опять,
неудобно, некрасиво,
но живёт тем сердцем мать.

Да шучу я, это шутка,
вовсе мне она не мать.
Всё здесь будто бы как будто,
нужно только всё понять.

Ожерелье то - на шее,
сине-красной полосой,
шрам меж телом и душею.
Тело в ссоре с головой!