Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.
Она сидит в павильоне, и так получается, что позади меня устроилась. Она - Светлана Орловская.
Или, если точнее выразиться - она сидит в точности за мной. Прям как в городском транспорте. Не знаю, где её павильон, а я в парке устроился. Не не оглядываюсь до определённого момента, а как оглянусь, вижу, что она занята делом, попутно как бы. И дело это - вязание. Сидит и вяжет. Но так вяжет, чтобы не очень открыто, но особо и не скрывая своё это вязание.
Красива лицом госпожа Орловская, мила и приятна она. Одета стильно, да и выглядит как интелигентная барышня. Всё в ней хорошо, всё в ней притягивает. Кроме странности, которое - вязание.
Если чесно, не идёт ей вязание. Прям как та старушка, что сидит и вяжет. Чего она вяжет? трудно понять. Это вязание её находится в начальной стадии. Я вижу, не то тряпку вяжет госпожа Орловская. С виду что-нибудь серенькое, а может даже и серенько-пушистое. Оно, которое перед ней.
А я сижу на лавочке, вне павильона. Оглядываюсь и естественно, не могу не заметить её. Она такая хорошенькая и миленькая, что не насмотреться на неё. В какой-то момент обращаю внимание на шею госпожи Орловской. Шея красива, изящной линией плавно переходит в плечо.
Вот и не удержался, целую этот плавный переход её шеи. Однажды коснувшись, целую нежно, с любовью, сладко... Такой сладкий поцелуй, что сладко и губам, такая у неё шея.
По выражению её лица, миловидного, я замечаю, что для Светланы Орловской мой поцелуй стал полной неожиданностью. Что в свою очередь стало полной неожиданностью и для меня. Что малышку так удивляет? Сладость поцелуя или сам поцелуй?
Для меня стало полной неожиданностью, что сладость моего поцелуя эквивалентна сладости её нежной женской шеи. То есть, едва я прикоснулся к ней губами, как чувствую всю её сладость, где шея плавно переходит в плечо.
![[]](/img/a/ash_a_r/orlovska1/maxresdefault1.jpg)