Мне приснился сегодня Есенин в Константиновом рыжем лесу, где сентябрь постучался в сени, словно вспомнил свою красу. Оба молча бродили меж сосен, размышляя о чем-то своем, не заметив, что нынче осень в Рождество вдруг взяла заем. Русский лес много лет неухожен, пришлых рать гомонит у казны, предков путь позабыт и заброшен, и Сварога слова не слышны. Сквозь туман у болотца за просекой померещились нам голоса, и Сергей подмигнул - "Ну-ка, спросим-ка, отчего в декабре чудеса". Я едва поспевал за обоими, а они напрямки. Разошлись... Кто быстрей, как мальчишки, заспорили. Так втроем мы на луг ворвались. Там лесная братва хороводила - леший, филин, Морозко, шишок, а Яга с водяным уж повздорила из-за пары волшебных сапог. Каляда и Щедрец балагурили, Корочун сам на стол накрывал. Мы глаза с перепугу зажмурили - Кот-баюн на баяне играл.
"Что ж вы, братцы, про нас позабыли-то?" - грустный Лель очень тихо спросил. "Все тропинки давно заметелило. Дожидаться вас нет больше сил". Тут Кощей передернул костяшками - "Мы решили Купалу позвать. И пустился он во все тяжкие, но собрал здесь всю русскую рать. О русалках Перун позаботился - чтоб не мерзли девчонки средь льда и Мороз в декабре не банкротился - перенес в Анкару холода".
Мы обнялись без слов. Даже всхлипнули. Русский дух единит нас пока.
Я проснулся. Темно. Ставни скрипнули, и к перу потянулась рука.