Итак, большая часть пути к Арк-Альдору уже позади. Я чувствую, что все больше завоевываю расположение барона Бриша, но меня это нисколько не радует, скорее, наоборот. Я понимаю, что барон ждет от меня чудес и очень сильно рассчитывает на мои способности. А способностей-то никаких у меня и нет! Есть только чудесная девочка по имени Уитанни, волшебный посох, подаренный мне Алиль, и желание выжить во что бы то ни стало. Между тем я понятия не имею, с чем мы столкнемся в Арк-Альдоре. В одной из застольных бесед в обществе барона я осторожно намекнул, что не стоит Бришу слишком на меня полагаться, но барон не понял меня - или сделал вид, что не понял. И еще, я больше не сомневаюсь, что нажил себе врага в лице мэтра Лабиша. Псарь старательно избегает общения со мной, и даже в присутствии барона не скрывает своей ненависти. Меня это беспокоит - я не могу отделаться от мысли, что вильфинги Лабиша могут повести себя совсем не так, как мы все этого от них ожидаем.
И уж что совсем плохо, так это ситуация с моими планами. Впутавшись в дела Бриша, я все дальше ухожу от своей главной задачи - найти Веронику и де Клерка. Я много думал, как мне решить проблему, но ни одного стоящего варианта не нашел. Сбежать от Бриша? Наверное, я смог бы это сделать. Однако я помнил, что сказала мне Алиль во время последней нашей встречи - старинное эльфийское оружие необходимо нашим союзникам для борьбы с поработителями.
Конечно, Бриш всего лишь коварный, хитрый и алчный феодальный волк, который думает только о своей корысти. На роль друга ши с их волшебными животными и светлой магией он никак не подходит. Но даже такой союзник лучше никакого, Алиль это ясно дала понять. Видимо, наступает момент решающих событий, в которых мне предстоит принять самое непосредственное участие.
Мне многое стало ясно. Из того, что я когда-то узнал от Кастельмаре и Тиммана, не все было правдой - да и сами они ее не знали. То, что поначалу казалось белым, оказалось черным, и наоборот. Кланы действительно есть, но один из них остался на стороне Сестер ши, а вот второй... Всем хороши собаки, люблю я этих животных. Но вот то, что их может приручить любой негодяй и использовать потом в своих целях, это плохо. Я почти не сомневался, что вильфинги когда-то тоже были частью волшебного мира Элодриана, но пришельцы сумели превратить их в своих цепных псов - и теперь мы пытаемся раздобыть эффективное оружие для борьбы с ними. Слава Богу, что кошки не приручаются! А ведь есть еще таинственные Вечные, о которых я ничего не знаю, и такое незнание меня пугает. То, что говорила мне Алиль, ясно давало понять, что Вечные - что-то вроде могущественных вампиров, которые обладают невиданной властью. Я даже решился и спросил барона Бриша, что он думает о Вечных, но барон велел мне замолчать и не кощунствовать, упоминая всуе владык Вечности. Странная тут религия, очень странная. Похоже, вальдгарцы искренне верят в своих богов, которых Сестры и Алиль в беседе со мной называли нежитью и вампирами. Мою догадку подтвердил разговор с Люстерхофом на ту же тему.
- Вечные? Не будем говорить о священном, - ответил он мне, когда я спросил его о Вечных. - Мы недостойны.
- Но ты можешь рассказать мне о них? - все же рискнул я продолжить. - Кто они, как они пришли в этот мир?
- Вечные - это истинно святые сыновья-воители Айтунга, - сказал мне Люстерхоф. - Когда Великий Снежный Дракон начал отвоевывать мир у вечной Ночи, ему нужны были воины. И Айтунг рождал сыновей из частей своего тела, вырывая их и бросая на землю. Из крови и истерзанной плоти Дракона появились двенадцать воинов, которые победили вечную Ночь, и Айтунг стал ее господином, взяв себе титул Ллойен-эн-Нахтар, Свет в Ночи, ибо только он мог управлять тьмой и светом. А его сыновья понесли знамя с Драконом дальше, в земли людей. Они дали нам великие заповеди, которые соблюдает каждый вальгардец.
- Прости мне мое невежество, Ромбранд, но о каких заповедях ты говоришь?
- Конечно, ты же крейон и не можешь знать истинных слов Айтунга. На мечах Вечных огнем и морозом начертаны руны Слова Дракона. Эти руны складываются в Слово Завета, которое звучит так: "Снежная Белизна Помыслов, Алая Кровь, Великая Сила Клинков".
- И в чем смысл?
- Холод разума, кровь и сила оружия порождают власть, которая подчинит нам весь мир, - тут Люстерхоф внимательно посмотрел на меня. - Ты еще молод и не знаешь пророчеств, которые были сделаны много веков назад. В них говорится о наступлении эпохи Айтунга, когда все народы прославят Великого Снежного Дракона и его сыновей-воителей.
- Все это слишком сложно для меня, - сказал я с самым простодушным видом. - Но скажи мне, кто-нибудь видел этих Вечных?
- Есть несколько ночей в году, когда их можно увидеть, - в глазах Люстерхофа появился фанатический блеск. - В такие ночи всадники Айтунга летят над землей среди облаков на могучих крылатых конях, с обнаженными мечами в руках, в сверкании молний, сопровождаемые раскатами громами и воем ветра. Мы верим, что так они прогоняют долгую северную ночь и пролагают путь для света.
- Дикая Охота! - пробормотал я. - Теперь я, кажется, начинаю понимать...
- Ты никогда этого не поймешь, крейон, - сказал Люстерхоф с едва уловимым презрением в голосе. - Я расположен к тебе, и барон считает тебя своим другом, но скажу тебе откровенно: только вальгардец по крови способен постичь величие Вечных и верно служить им. Поэтому остерегись говорить о том, чего тебе не дано понять.
- И Орден был создан Вечными, так?
- Их первыми последователями, двумя братьями-воителями. Братья приняли от Вечных часть великой силы Айтунга и создали братство Белой Звезды, которое начало преследовать темную магию Ночи, где бы она им не встретилась. Первое правило Ордена гласит: "Истребляйте тьму, в которой нет духа Айтунга". Когда-то я крепко выучил законы Ордена!
Признаться, я мало что понял в мифологии вальгардцев, и показалась она мне редкостной белибердой. Но люди склонны верить в самые нелепые вещи. Важнее было другое - зловещие Вечные, с которыми, по словам Алиль я должен буду рано или поздно пересечься, представляют грозную силу. Когда-то вальгардцы с их помощью победили ши, а ведь эльфы сами великие волшебники. Но вот чего я пока совершенно не мог понять - почему именно я должен всем этим заниматься. Все эти боги, демоны и великие волшебники, как видно, обладают неслыханной силой, но вот одной вещи они совершенно не умеют делать - точно ясно и без тумана объяснить человеку, чего они от него хотят.
- Знаешь, Уитанни, - сказал я своей спутнице уже после разговора с Люстерхофом, - мне все это начинает надоедать. Скорее бы уже все это закончилось.
Удивительно, но впервые я понял, что означает ее мелодичное мурлыканье. Уитанни сказала мне, что она понимает меня и обещает помочь мне в любой ситуации. И эти слова моей кошечки-переростка меня очень взбодрили.
Так ли, иначе ли, наш путь к Арк-Альдору продолжается уже восьмой день, и сегодня на горизонте появились какие-то горы - судя по дневнику Франко, мертвый город находится где-то в этих горах. Воины барона мрачнеют на глазах. Я понимаю их: по ночам, когда над равнинами сгущается плотный туман, люди Бриша жмутся к кострам и шепотом рассказывают друг другу о том, что эти места прокляты. Когда-то, во времена похода Вальгарда против Королевства трех рас здесь шли битвы, и множество павших воинов остались непогребенными. Теперь их души, ставшие вампирами, скитаются в тумане, ища поживы. Меня смешат их страхи, но порой я и сам чувствую присутствие чего-то необъяснимого. Мне хочется верить, это это мои приятели ши под покровом тумана приближаются к нам, но я знаю, что это не так. Иногда в ночи над равнинами раздаются странные звуки - вопли, крики, тоскливый вой, рычание, - и мне становится ясно, что в тумане идет какая-то невидимая мне война, отчего меня пробирает мороз по коже, и самые мрачные мысли лезут в голову.
Завтра мы увидим Арк-Альдор. Завтра станет ясно, чего же я стою на самом деле. Но я думаю не об этом. Не об отце, даже не о Веронике. Я думаю об Уитанни. За минувшие недели я слишком привязался к ней, и мне не хочется потерять ее. Когда мы придем в Арк-Альдор, я буду беспокоиться только об Уитанни. Мне нет дела до барона и его амбиций. У меня теперь только одна цель - не позволить моей спутнице погибнуть. Вот такую задачу я себе поставил, а в остальном - будь что будет.
************
На рассвете мы достигли долины Арк-Альдора. Ошибиться было невозможно - у въезда в долину красовалась скала из черного диабаза в форме куба, все грани которого покрывали знакомые мне письмена из дневника Франко. Миновав скалу, мы въехали в узкое ущелье меж двух отвесных базальтовых круч и вскоре достигли его конца. На замыкавшей ущелье зеркально гладкой гранитной стене перед нами был высеченный, будто выжженный мощным лазером в камне, идеально правильный круг с вписанным в него огромным лишенным зрачка глазом.
- Клянусь Вечными! - воскликнул барон, и его глаз заискрился восторгом. - Теперь твоя очередь, крейон. Открой эту чертову дверь!
Я спешился и подошел к стене. Вспомнил, что говорила мне Алиль, вытащил из сумки кусок припасенного угля и начал чертить свою окружность поверх вырезанной в камне. Едва я соединил концы окружности, послышался глухой гул. Наши лошади начали храпеть, в ущелье поднялся сильный ветер. А потом стена вдруг рухнула с оглушительным грохотом, похожим на выстрел из пушки = я едва успел отбежать от нее на безопасное расстояние. Когда осела пыль, мы увидели портал входа в Арк-Альдор.
Оставив лошадей в ущелье под присмотром двух воинов, мы вошли вовнутрь. Вперед пустили вильфингов Лабиша - на разведку. Сам барон, облаченный в кольчугу и вооруженный эльфийским мечом и кинжалом, находился в середине колонны. Мне он велел быть рядом.
- Никуда не убегай, - сказал я Уитанни перед тем, как последовать за бароном. - Поняла?
- Йенн, - ответила гаттьена, сверкнув глазищами из-под своего капюшона.
В город вела великолепная, метров тридцать в ширину, каменная лестница, по которой мы спускались несколько минут. Она привела нас в колоссальный подземный зал, пересеченный полноводной рекой, берега которой соединяли два каменных моста. Воины барона быстро переправились по ним, освещая нам путь своими факелами. Из пещеры был только один выход - широкий туннель вел куда-то под землю. Он оказался довольно длинным, и еще в самом начале пути все почувствовали резкий сернистый запах.
Новый зал, открывшийся за выходом из туннеля, был наполнен испарениями из трещин в полу. Дышать тут было очень тяжело, почти невозможно, хотя большая часть дыма и газов все же выходила из зала через темные провалы в стенах и отдушины, расположенные высоко под сводами зала. Но самое потрясающее я увидел чуть позже - на высоте примерно двадцать-двадцать пять метров, прямо над нашими головами, в слоистой пелене дыма висела гигантская неправильной формы глыба, по поверхности которой пробегали разноцветные огоньки.
- Камень, указывающий путь! - прохрипел я, борясь с приступами кашля и указывая на парящую глыбу.
- Куда идти? - тут же спросил барон сквозь плащ, которым закрывал нос и рот.
Медлить было нельзя - нам грозила реальная опасность задохнуться в этом каменном загазованном мешке. Но задача оказалась не такой уж сложной, чтобы определить направление движения, мне потребовалось несколько секунд. Я заметил, что огоньки на глыбе пробегают в одном и том же направлении, образуя светящуюся указательную стрелку. Эта стрелка показывала на крайний левый провал в противоположной стене. Туда мы и направились. Странно, но едва первый из вильфингов по приказу Лабиша вошел в проход, дым в пещере моментально рассеялся. Колдовство Огненных работало самым исправным образом.
Провал вывел нас из подгорного лабиринта вновь на свет божий, но радости от этого никто не испытал, скорее наоборот - мы вышли на край огромного кратера, заполненного до половины раскаленной лавой. Наш край кратера и противоположный соединял узкий и на вид очень хрупкий кованый арочный мост, опирающийся на торчащие из лавы черные скалы. Зрелище было просто потрясающее.
- Уитанни льярр-а-лайн! - простонала гатьена, глядя расширившимися глазами на бушующее под нами огненное море.
- Представь себе, я тоже боюсь, - сказал я, чувствуя, что у меня слабеют ноги.
- Эй, вперед! - крикнул барон, заметивший, что его люди сомлели от страха. - Вперед во имя герба дома Бриша!
Надо отдать барону должное - он оказался по-настоящему храбрым человеком. Он первым ступил на мост и очень уверенно пошел по нему над огненной пропастью. Воодушевленные примером своего командира, воины барона двинулись за ним, а там и мы с Уитанни рискнули. Было забавно ощущать, как грозная гаттьена, на моих глазах порвавшая группу орденских охотников в клочья, вцепилась мне в руку, будто маленькая испуганная девочка. В хвосте колонны оказался Лабиш со своими волколдаками - почтенный Псарь не без труда заставил вильфингов выйти на мост.
Мы преодолели шесть пролетов моста над адской бездной, и я почувствовал невыразимое облегчение, когда понял, что мы с Уитанни добрались до края кратера. Перед нами был вход в тоннель, вроде железнодорожного - мост уходил в него.
- Лабиш! - крикнул барон, вытирая с лица полой своего сюрко струящийся пот. - Пускай своих вильфингов в туннель! Кириэль, иди за ними следом.
Я понял, что Бриш что-то почувствовал, и не ошибся - воздух в туннеле был буквально пропитан запахом смерти. Мы прошли шагов двадцать-тридцать и увидели впереди вильфингов - оборотни были уже в зверином обличье. Припав к земле, они наблюдали за чем-то невидимым мне в темных глубинах туннеля, время от времени издавая глухое встревоженное рычание.
- В чем дело, Лабиш? - шепнул я Псарю, который стоял посреди дороги, скрестив на груди руки, и наблюдал за своими тварями.
- Там есть кто-то, - шепотом ответил Лабиш. - Мы не можем его видеть, а звери могут.
- Согласно записи, тут должен быть нижний зал, - сказал я. - Хотим, не хотим, надо идти дальше.
Тут к нам подтянулся барон со своими людьми и тоже поинтересовался, почему мы стоим.
- Да чтоб я сдох! - воскликнул он, едва Лабиш начал объяснять ситуацию. - Вперед, я велю! Я не затем сюда пришел, чтобы бояться.
Приглашение было сделано, отказаться было невозможно, и я, надеясь только на Уитанни, двинулся дальше. Лабиш и его звери держались с нами рядом. Стены туннеля начали понемногу расширяться, мы вышли в большой круглый зал с ведущей под землю лестницей, спустились по ней и оказались в новом зале. В свете факелов мы увидели, что по полу зала разбросаны человеческие кости, ржавые части доспехов и оружие.
- Клянусь Вечными! - воскликнул барон. - На щитах мой герб! Это люди Франко, будь я проклят.
- Невеселое зрелище, - сказал я, глядя на разбросанные по полу костяки. - Ага, вон и дверь.
Памятуя о сказанном в шифрованной надписи, я начал искать пресловутое оружие против таинственной нежити, которая ожидала нас дальше. Странное у меня возникло ощущение, когда я нашел то, что искал - я ожидал увидеть что-то колюще-режущее, дробящее или огнестрельное, но увидел на каменной подставке у двери обычную волынку - заросшую пылью, старую-престарую, с облезлым мешком из целой козлиной шкуры.
- Вот это йес! - вырвалось у меня. - И как же ей пользоваться?
Ответом мне стал звук, донесшийся откуда-то из недр горы - тягучий, заунывный и вибрирующий голос уже десятка волынок, наигрывающих что-то совершенно кельтское. А потом стена перед нами с треском и грохотом разошлась вверх и вниз, будто разомкнулись гигантские каменные челюсти, и я увидел такое, чего не забуду до конца жизни.
Перед нами простиралось необозримое каменистое поле, из которого там и сям торчали обломки каменных колонн. И по полю в нашу сторону маршировали под нестройный рев волынок и буханье барабанов густые ряды вооруженных алебардами и глевиями мертвецов. Над этим чудовищным воинством развевались на древках истлевшие тряпки, некогда бывшие знаменами, сотни пустых глазниц были обращены на нас, ржавые доспехи лязгали о кости, десятки факелов ярко пылали над черепами атакующих. Барон Бриш какое-то мгновение стоял, выпучив глаза, но потом все же пришел в себя, рванул меч из ножен и заорал:
- Ко мне! К бою! Йех-хха!
Люди барона, надо отдать им должное, не растерялись - в какие-то пару секунд выстроились в линию и дали дружный залп, осыпав наступающую нежить градом стрел и железного дроба. Но эффекта не было никакого, ни один мертвец не упал, ощетинившиеся ржавым оружием выходцы с того света продолжали надвигаться на нас, гремя сапожищами по камню.
Я, признаться, крепко сомлел от страха и растерялся. Так и стоял, держа подмышкой волынку. И только когда осознал, что ожившие костяки вот-вот поднимут нас на ржавые пики, решился на самую идиотскую в подобной ситуации вещь - отставил свой посох, быстро надул воздух в мешок волынки и попробовал заиграть. Звук, который по первой издала волынка, вполне можно было бы определить, как длительный выброс газов из коровьего кишечника, но потом волынка внезапно взвыла у меня в руках, жутко гнусаво, на одной ноте, да так громко, что у меня заложило уши.
Эффект был просто потрясный: моя дурацкая погудка заставила заткнуться мертвецкие волынки, и чертово воинство встало, как вкопанное - вероятно, без своих дьявольских пиброхов эти ребята шагу ступить не могли. Ситуация была самая идиотская: я стоял, держа в руках воющую волынку и видел, как мертвые волынщики противника тискают своими моклаками мешки волынок, но моя музыка переорала их всех. Я еще успел подумать, что надолго меня не хватит - рот был забит пылью, воздуху в легких, чтобы надувать чертову волынку, мне уже не доставало, - и тут началось самое невероятное: черепа мертвых воинов от моей музыки начали взрываться с сухим треском, разлетаясь в пыль и костяные обломки. Обезглавленные костяки валились целыми рядами, пока поле не расчистилось совершенно, и вся армия нежитей сгинула, как дурной глюк, рассыпавшись прахом, а миг спустя и волынка сама собой заткнулась. Стало так оглушительно тихо, что мне показалось - я слышу, как у меня кровь в жилах шумит.
- Ни хрена себе рок-н-ролл! - вздохнул я. - Правильно говорят, что громкий звук вредит здоровью.
- Молодец, Кириэль! - рявкнул барон, трепля меня за плечо. - Вот настоящий маг, чтоб мне пропасть. А Лордер был просто мальчишкой. Теперь путь свободен, можно идти дальше.
- Иллюзия, - догадался я. - Отлично сделанная магическая иллюзия. Но только железки у них в руках были явно не иллюзорные. Как такое возможно?
- Ллеу найанрр мо-гьирр, - сказала мне Уитанни с гримаской отвращения, показав пальчиком на волынку.
- Милая, я играл на ней первый раз в жизни, - сказал я и отшвырнул волынку подальше от себя. - Надеюсь, что и в последний. Никакой из меня пайпер. Даже мертвецы это поняли.
******************
После встречи с вооруженными мертвецами в восьмом переходе мы еще долго приходили в себя. Я заметил, что воины барона шепчутся и косятся на меня, но мне это было как-то все равно. Честно говоря, я устал и желал только одного - чтобы все это путешествие по гиблым подземельям Арк-Альдора побыстрее закончилось.
Алиль все сказала правильно - в Зале вечности, так было написано уже знакомыми мне рунами ши на его дверях, находился гигантский алый кристалл на подставке, и он засветился, едва мы вошли внутрь. Не знаю, чтобы мы делали без эликсира купины ши. Хватило всем по маленькому глотку, но этого оказалось достаточно. Сияние было такое... вобщем, не описать, оно будто просвечивало всех насквозь, как рентген. Но, видимо, магической энергии у кристалла было только на одну вспышку, после чего он благополучно померк, и мы двинулись дальше по новой анфиладе коридоров к таинственным архивам Огненных.
Следующее испытание ждало нас буквально через сотню шагов - мы вошли в очередной зал, и увидели, как камни в огромной куче у выхода вдруг зашевелились и в мгновение ока сложились в Стража - огромного, ожившего прямо на наших глазах огра со стальными кувалдами в каждой руке и глазами, излучающими багровый свет. В считанные мгновения чудище прикончило трех воинов барона, и, вне всякого сомнения, всех нас превратило бы в отбивные, если бы не Уитанни. Я даже не заметил, когда она успела принять свой второй облик, но буквально в несколько секунд моя гаттьена, цепляясь когтями за каменную шкуру Стража, вскарабкалась к его безобразной башке и сорвала с макушки великана нечто, больше всего напоминающее вцепившееся в череп огра ярко-алого осьминога. Мерзкая гадина шлепнулась вниз, к нашим ногам, на радость вильфингам, которые с рычанием порвали ее в клочья, а еще через пару секунд огр выронил свои молоты и с грохотом развалился на куски, опять став кучей камней и щебня. Я торжествовал. Барон вновь принялся меня благодарить - еще бы, посмотрел бы я, как они без меня рубили бы своими мечами каменного великана! - а Лабиш стоял неподалеку с самым потерянным видом. Мы с моей кошечкой снова утерли завистнику нос!
- Отличная работа, парень, - сказал барон, глядя на меня с изумлением. - Ты заслужил мою благодарность, клянусь Дреблом!
- Покорный слуга, - сказал я и расшаркался. Мне было смешно.
Воины барона уложили у стены своих погибших сотоварищей, и отряд вполне был готов продолжать путь вглубь чертова города. Я между тем похвалил Уитанни, и мы двинулись дальше. Я больше не сомневался, что теперь-то мы уж точно добудем то, ради чего пришли сюда.
Однако спустя пару минут мой оптимизм начал понемногу улетучиваться. В очередном туннеле, по которому мы шли, становилось все жарче и жарче, потом мы ощутили запах раскаленного камня. Оборотни Лабиша сбились в кучу, поджали хвосты и выглядели довольно жалко.
- Да, помню, что-то там про демона огня, - сказал я. - Погоди впадать в панику. На месте посмотрим, что и как.
Задолго до того, как мы вышли в очередной подземный чертог, стал слышен монотонный гул, похожий на гудение ацетиленового резака. То, что мы увидели чуть позже, не могло не внушать трепет - темный зал освещал огромный столб золотистого пламени, бивший вверх из круглого жерла в центре зала. В пляшущих языках огня можно было различить очертание человекообразной фигуры, длиннорукой, сгорбленной, с большой лысой головой и выпученными горящими белым пламенем глазами. Едва первый из нас ступил через порог зала, огненный столб загудел еще громче, выстрелил фонтаном искр и выпустил два змеевидных языка радужного пламени, которые с шипением заметались вокруг столба, создавая что-то смахивающее на огненный смерч.
- Осторожно! - крикнул кто-то.
Из столба вылетел ослепительный файерболл и полетел в нашу сторону. Воины барона бросились врассыпную, кто куда. Огненный шар никого не задел и с гудением ушел в туннель, однако секунду спустя существо в столбе пламени угостило нас еще одним шаром. На этот раз заряд попал в цель - один из латников барона в мгновение ока превратился в кучу серого пепла и оплавленных остатков брони. А сидящий в огненном столбе ифрит начал швырять файерболлы обеими лапами, и они летели в нас, будто снаряды из скорострельной пушки. Я слышал крики барона и его людей, полные бессильной ярости - справиться с огненным демоном обычным оружием было не возможно. Стрелы и пули, посланные в столб, просто-напросто вспыхивали и сгорали, не причиняя чудовищу ни малейшего вреда. А потом я внезапно понял, холодея, что очередной файерболл летит прямо в меня, и увернуться я уже не успеваю.
Самая естественная инстинктивная защитная реакция - закрыться руками. И я закрылся, держа перед собой посох Алиль. Огненный шар угодил прямо в окованный золотом конец посоха, ослепительно вспыхнул и... И дальше случилось что-то невероятное. Сгусток огня пополз по древку к моим рукам. Я вскрикнул, ощутив его прикосновение даже через кожаные перчатки. Огонь с шипением скользнул вдоль всего древка к свинцовому наконечнику посоха, оранжевое свечение сменилось голубовато-белым, и я увидел, как сорвавшийся с моего посоха снежный заряд ударил в пол рядом со мной, покрыв камень толстым слоем серебристого инея.
Наверное, еще одно мгновение я пытался осознать, что случилось, а потом меня озарило. Вот он, единственный шанс спастись и победить ифрита. Чудесный посох Алиль обладал еще одним важным свойством - он поглощал и трансформировал магию в противоположную.
Размышлять над очередным чудом было некогда - в меня летели сразу два огненных шара. От одного я увернулся (моя ловкость стоила жизни еще одному воину барона, в которого попал предназначавшийся мне файерболл), поймал второй шар на посох, как ловят обруч на палку, а потом, повернув посох, послал получившийся ледяной заряд в ифрита. Эффект был отличный - раздался громкий взрыв, пламя на мгновение погасло, по залу разлетелись искры, и раздался рев демона - ему очень не понравилось то, что я сделал. Одного айсболла было маловато, чтобы покончить с тварью, и огненный столб снова заплясал во мраке зала. Ифрит вновь атаковал меня, но я изловчился, поймал испепеляющий шар на посох и послал демону ответный гостинчик. Рев твари прозвучал для меня музыкой.
Атаки продолжались раз за разом, но страха у меня больше не было - появился азарт воина, готового довести поединок до конца. Я заметил, что огненные шары стали лететь в нас реже, и пробегающий по посоху огонь уже не так обжигает мне руки, и воодушевился. Силы ифрита слабели. Я больше не сомневался, что сумею добить тварь, отнявшую жизни у десятка человек. Раз за разом я посылал айсболлы в колеблющийся огненный столб, вызывая жалобный рев чудовища. Сам столб пламени, в котором сидел ифрит, уменьшался на глазах, и с каждым моим удачным попаданием становился все ниже и ниже, а фигура ифрита теряла очертания, все больше напоминая призрак.
Я и сам не понял, когда же вернул с процентами последний файерболл, пущенный в нас издыхающим чудовищем. Но пламя над жерлом вдруг погасло, стих гул и сквозь пелену сизого пахнущего серой дыма, наполнившего зал, мы увидели, как призрачная светящаяся фигура ифрита осыпалась дождем искр в угасшее жерло. В пещере стало удивительно тихо - будто в зале театра за миг до того, как потрясенные игрой актера зрители разражаются громом аплодисментов.
Оваций я не дождался. Барон, вытирая с лица пот и копоть, лишь потрепал меня за плечо, покачал головой и, вложив меч в ножны, прошествовал к полукруглой двери, открывшейся за погасшим жерлом. Я понял его - ему просто нечего было мне сказать, все было ясно без слов. Его воины пошли за ним, искоса поглядывая на меня. Однако тут случилось нечто странное - едва Бриш и его люди приблизились к двери, она захлопнулась, и громкий голос, прозвучавший под сводами зала, заставил всех вздрогнуть.
- Не ты, барон Бриш! - сказал голос. - Я буду говорить с победителем огненного Привратника. Наедине, с глазу на глаз.
Комментарии были излишни. Мне оставалось только войти в дверь, которая тут же с грохотом опустилась за моей спиной. Обступившая меня тьма заставила мое сердце сжаться от страха, но через какие-нибудь пару секунд по залу зароились огненные светляки, разгоняя темноту. Когда неяркий красноватый свет озарил внутренность чертога, в который я вошел (именно чертога, поскольку убранство этого нового зала было довольно роскошным - тут тебе и колонны из красного и белого камня, и резные каменные скамьи вдоль стен, и причудливые статуи!), мне навстречу вышла невысокая фигура, закутанная в полупрозрачный черный плащ, будто окутанная тьмой, сбросила с головы капюшон. Я увидел продолговатое снежно-белое лицо в резких морщинах, миндалевидные черные глаза без зрачков, синие губы, скрепленные обручем над высоким лбом черные волосы без малейших следов седины. Я вздрогнул - это было лицо эльфа-вампира.
- Я Тхан-ха-Григгт, Хранитель истины, - сказал вампир. - Я вижу у тебя в руках посох Алиль. Если бы не он, тебе ни за что бы ни удалось справиться с Привратником.
- Верно, - согласился я. - Это все посох.
- Ты не маг, - сказал Григгт. - Я не чувствую в тебе сильной маны. Кто ты?
- Я ищу секрет оружия из Арк-Альдора, - ответил я.
- Его искали многие. Но всех их ждала смерть. Почему тебя я должен отпустить отсюда живым?
- У меня нет ответа на этот вопрос, - сказал я, сомлев от страха.
- Конечно, - произнес вампир, показав в улыбке острые клыки. - Посох в твоих руках и присутствие в соседнем зале преданной тебе бьенагат меняет привычный ход вещей. Ты избранник Сестер, а это значит, что нам есть о чем поговорить. Только помни - в эти забытые чертоги ты пришел незваным гостем. Постарайся сделать так, чтобы я не разочаровался в тебе и позволил уйти.