Мир крутанулся на пятке и уткнулся лицом в чумазый горизонт. Всё осталось как прежде. Привычная свалка за дорогой по-прежнему упиралась в замаранный струйками испарений небосклон. Каханга Ри по-прежнему находился в придорожных кустах на своём обычном месте. Короткое, мешковатое тельце восседало на корявом постаменте из разномерных деревянных брусков - грубом, но прочном. Круглая голова коротышки торчала над придорожными зарослями и рассматривала пыльную дорогу, которая широкой подковой оббегала заваленную мусором равнину. От горизонта тянуло дымком с едким привкусом.
Прохожие здесь случались редко. Иногда, тяжело переваливаясь на колдобинах, мимо пробирались глухо закрытые, запыленные авто военной окраски. Каханга Ри на эту жужжащую машинерию не обращал внимания. Он был на посту. И днём и ночью, в любой час и разную погоду его голова возвышалась над кустами. Такое задание - ждать. Потому что придёт Тот и спросит. И надо сразу ответить. Не задумываясь.
А пока Каханга Ри тренировался на редких прохожих.
Сегодня мимо проходила старушка. Она не была Тем, она просто увидела торчащую из кустов голову. Солнце к тому времени уже успело форсировать дорогу и теперь висло над зарослями, жарко просвечивая сквозь правое ухо Каханга Ри. Старушка досадливо прищурилась.
--
Эй, лопоухий! У тебя лишней бумажки не найдётся?
--
Иди куда шла, - сразу ответил Каханга Ри, потом подумал, что других прохожих сегодня не будет, но бдительности не потерял. Старушка продолжала стоять и щурить на него мелкие слезливые глазки, и он выкинул ей на дорогу рулон туалетной бумаги. Сжалился.
Старушка ловко по балетному отставила в сторону ногу, вполунаклон-вполуприсядку подхватила нежный подарок и бодро засеменила налево.
А вчера были матросы. При очередном повороте мира они свалились за борт и теперь искали исчезнувшее море. Матросам без моря было не по себе, жарко и неуютно.
--
Направо, ответил им Каханга Ри.
Судя по ответным репликам, они не очень-то поверили говорящей голове, но всё же вытянулись в галдящую цепочку и как пингвины заковыляли в указанном направлении. Семь. Морских матросов было семь, и Того среди них не было.
А позавчера... А позавчера не было никого. И позапозавчера тоже не было. И до того тоже.
А перед этим был мальчик. Очень подозрительный пацан с барабаном и короткими штанами на одной лямке - хитрые глаза, конопушки и гребень рыжих волос. Он вполне мог оказаться Тем, и поэтому Каханга Ри его сразу невзлюбил.
--
Лысая башка, дай пирожка!
Каханга Ри молчал. Ждал вопроса.
Пацан ещё долго выкрикивал дразнилки, корчил рожи, подпрыгивал на одной ноге и лупил в барабан. Наверное, тоже тренировался. Наконец, утомившись, он неосторожно выпалил:
--
Плешивый пень, куда ушёл тюлень?
--
Направо, - сразу ответил Каханга Ри.
Мальчик сконфузился, помялся немного и ушёл. Направо.
Солнце втихушку прокралось за спину и раскрасило алым оба уха, когда на дороге появился коренастый мужик. Каханга Ри насторожился.
Вроде бы, мужик как мужик. Смурной, бородатый, пиджак почти до колен, руки ещё длиннее, а за спиной привязана доска. Вот оно, понял Каханга Ри.
Мужик внимательно огляделся, посторонних не увидел и перевёл темные, глубоко ввалившиеся в череп глаза на уши Каханги Ри, потом ощерился и снял со спины доску. Несколько ловких движений - у доски появились ножки. Мужик поставил столик перед собой и закрутил руками. После нескольких пассов в его руках возникли красные пластмассовые стаканчики, три штуки. Ещё один хитрый взмах и мужик продемонстрировал отсутствующей публике шарик.
Шарик лёг на стол, сверху опустился стакан, два других расположились по бокам. Мужик, привлекая внимание, поиграл бровями, руками придавил два крайних стакана, и после драматической паузы завертел дикий танец.
Каханга Ри не был новичком, его правый глаз следил за одной рукой мужика, а левый за другой. Руки скрещивались, менялись местами, сталкивались. Каханга Ри потел, вращал глазами и старался не моргнуть. Но мужик был тёртый, пляска стаканов в его исполнении казалась бесконечной. Пришлось моргнуть, потом второй раз моргнуть и третий, лишь тогда мельтешение на столе прекратилось.
Мужик аккуратно, одним пальцем выстроил стаканы в ровную линию, снова ощерился и спросил:
--
В каком?
--
В правом, - не задумываясь, ответил Каханга Ри.
Зловредный прохожий ухватил правой рукой стакан за донышко, приподнял и неожиданно протянул его над кустами прямо к носу алоухой головы. Шарика не было. Каханга Ри заволновался, закачался на своём постаменте, открыл рот, но мужик его опередил.
--
Пусто! - крикнул он. И сгинул, только пыль взметнулась на дороге. Ни стола, ни стаканов, ни шарика.
--
Очаровательно, просто очаровательно, - раздался за спиной сердитый женский голос.
Каханга Ри развернул, насколько мог, своё округлое тело-огуречек и изогнул длинную шею. Позади него, уперев руки в бока, стояла девушка в длинном белом сарафане. Солнце, пробиваясь сквозь светлые волосы, окружило женскую головку искристым ореолом. Перекинутая через плечо коса недовольно раскачивалась возле пояса, брови хмурились.
--
Ты уже который раз сдаёшь тест?
Каханга Ри молчал.
--
Четвёртый! Мы не довольны твоим старанием. - Девушка сердито дёрнула косу, брови её нахмурилась ещё сильнее. - Почему каждый раз одно и то же? Почему всегда "в правом"?
Не дождавшись ответа, девушка отвернулась. Её сарафан потемнел и взгорбился. В длинном разрезе на спине антрацитом блеснули перья, наружу полезли крылья. Тормознувшее у горизонта солнце на всякий случай накрылось облаком.
Каханга Ри смотрел на почерневшую женскую фигурку.
Так получилось, что он был ни жив, ни мёртв. Когда-то давным-давно, когда он сумел выбраться из свалки на дорогу, здесь его поджидал местный плотник - большеротый и рукастый. Первым делом плотник снял с Каханга Ри мерку, потом вытащил из-за пояса топор и принялся за дело. Ну, и чтобы работать было не скучно, он объяснил клиенту, какие здесь порядки.
--
Добродетелей у тебя никаких. Понятно? Значит, наверх тебе ходу нет. А грехи какие? Подумаешь, страсть к игре, с кем не бывает. Что говоришь, увлёкся? Проигрывать стал, сначала свои деньги, потом казённые? Дом проиграл, ага, ещё и планету. Да, брат! А дальше что?
Постукивая топором, плотник слушал рассказ, как обиделись на Каханга Ри жители проигранной планеты, как не поверили они, что синеньким, которые банк держали, только власть нужна была. Недолго прожил Каханга Ри после той игры.
--
Мучительной смертью, говоришь. Вот и списали тебе грех за муки принятые. А раз грехов нет, то и вниз дороги нет. По понятиям, тебя надо бы снова в жизнь вернуть, на следующий круг, чтобы сущность ты свою до конца явил. Да видно надоел ты, брат, нашему начальству, по одной колее всё крутишься и крутишься. В общем, решили они в тебе немного интуиции воспитать, - плотник двумя ударами вогнал последний гвоздь. - Вот принимай помост, будешь из кустов выглядывать и прохожих поджидать. А как заявится Тот и задаст вопрос, отвечай сразу, не задумываясь. Ежели правильно скажешь, так способность к угадыванию в тебе сразу и прирастёт. Тебя подсадить? Ну, бывай.
Много-много поворотов мира назад это было.
--
От меня в правом, - сказал Каханга Ри.
Взгорбившаяся крыльями спина замерла, мерцанье перьев стихло, сарафан расправился и посветлел. Девушка повернулась, теперь её брови хмурились скорее озадачено.
--
Оба-на! Значит, Тот опять за старое, пошутить с нами решил. Ну, попадётся мне этот Тот, в того Этого выверну!
Каханга Ри молчал, девушка раздражённо теребила косу.
--
Но в первый-то раз, ты всё равно не угадал!
Молчание.
--
Свободен!
Мир крутанулся, и Каханга Ри умер. Мир немного поскрипел, крутанулся ещё раз, и Каханга Ри родился заново. Правда, звали его теперь не так, да и выглядел он иначе.
Он не помнил своих прошлых жизней, но интуитивно подозревал, что всё уже было, поэтому играл редко и только на мелочь. Хотя друзья не раз говорили ему, что с таким везением и интуицией он мог бы смело ставить на кон всю планету.