От нее веяло такой… арктической красотищей. Реально, Снежная Королева. Причем с невероятно надменным выражением лица. Люди вокруг прекратили есть, отвечаю. И этот ее убийственный взгляд медленно так скользит по залу, роняя мужчин на пол, как кегли, а потом вдруг совершенно неожиданно останавливается на мне. Я от ужаса чуть под стол не полез. А она начинает приближаться ленивой походкой пантеры, неотрывно глазами при этом держа меня в фокусе.
- Добрый вечер, — низкий с хрипотцой голос полностью гармонирует с образом завершенной стервы, — к вам можно? Я устала отбиваться от любвеобильных самцов, а с Вами мне будет поспокойней. В знак признательности расскажу анекдот. Надеюсь, жену с детьми Вы случайно не ждете?
- Ну, если анекдот того стоит… — как под гипнозом отодвигаю ей стул. — К тому же я в гордом одиночестве.
- А это видно. Я чисто для приличия спросила. — у нее карие, спокойно-насмешливые глаза на двести процентов уверенной в своих чарах плотоядной хищницы. Ох и экземпляр, доложу я вам… Моника Белучи меркнет…
- Так что там за анекдот? — произношу это тоном цыпленка, пытающегося взять под контроль задушевную беседу с удавом.
- Ах да, слушайте. Прожив десять лет в России, американец так и не смог понять, почему хуево — это плохо, а пиздато — это хорошо. Но главное, почему пиздец — это хуже, чем хуево, а охуенно — это лучше, чем пиздато.
В фильме «Шпионские игры» агент ЦРУ в исполнении Роберта Редфорда советовал своему молодому некурящему коллеге всегда иметь в кармане пачку сигарет. Угощая ими незнакомого человека, поучал он, ты в одну секунду ломаешь между вами невидимый лед. Здесь имело место нечто подобное. Изощренный мат из уст этой восхитительной самки мгновенно разрушил у меня подсознательный психологический барьер. Я сразу усмотрел в ней родственную душу. К тому же, как вы скорей всего имели возможность убедиться, нецензурным словариком автор этих строк и сам тряхнуть очень даже в состоянии. Словом, сближение успешно состоялось.
- Снежанна, — дождавшись, когда я отсмеюсь, она протягивает мне загорелую холеную руку.
- Георгий. Кажется, мне Вас Бог послал.
- Ну почему же именно Бог? Эту мысль я бы пока подвергла сомнению.
- Знаете, я вчера распрощался с одной истеричной девушкой и находился по этому случаю в легкой депрессии. И тут Вы. Как снег на голову. Даже имя исключительно подходящее.
- Меня чуточку настораживают истерички. Никогда не знаешь, чего от них ждать. Это не она смотрит на нас вон с того столика? Самая грустная девушка, когда-либо державшая в руках мартини…
- Снежанна, да вы меня добить танцем удумали?! Знаете, откуда эта фраза?
-Фи, папа! Вы меня обижаете! Пенелопа Круз, «Ванильное небо», мой любимый фильм.
- Предупреждаю, я человек впечатлительный. Сейчас плакать от восторга начну!
- Плакать?! — ее надменное лицо искажает брезгливая гримаса. — Парни не плачут, это не круто!
- Ясно, вы любительница брутальных мужчин.
- Мужчины как пирожки. Бывают с яйцами, бывают с капустой. Я предпочитаю с яйцами. Если их нет-это уже навсегда. А капусту в случае чего доложить можно.
- Вы мне все больше нравитесь.
- Слушай, давай на ты. Возраст еще позволяет. Хватит понты колотить.
Смотрю на нее и понять не могу. В ушах серьги по карату, часы «Chopard», и такие вот милые разговорчики. Впечатление, что где-нибудь в Москве она навела лихих ребятишек на жирного дядю с баблом и гасится теперь в этой дыре. Или еще что похуже.
- Не бойся, клофелином угощать не буду, не по этим делам. — красотка с криминальным оттенком будто вслух читает мои мысли. — У меня схожая с твоей ситуация. Престарелый бойфренд в Питере заебал до икотки. Вот и пришлось обстановку сменить. Морально отдохнуть хочу. А вместо этого по сто предложений в день. Ты мне почему-то безопасным показался. Вот я и подсела.
- Безопасный — это в десяточку. Чувство вины порождает импотенцию. А после вчерашнего…
-Ну, не надо меня так сразу расстраивать. Надежда-это всегда приятно. У самой была идея завтра домой сбежать от этих павианов. Давай лучше выпьем. Молодой человек, — официанту, — и мне коньяка принесите.
- Пей Луноликая, как часто будет месяц, всходить на небосклон уже не видя нас. За Хайама!
- За него, понимающего!
Знаете, вечерок получился — что надо. На одном дыхании. Было впечатление, что мы знакомы всю жизнь. Одни фильмы смотрели, одни книги любили. Думаю, Папа решил устроить мне передышку. После всего предшествующего. И когда первые лучи возходящего июньского солнца окрасили золотым черную кромку моря, я жалобным пьяным голосом взмолился:
- Снежанна, не уезжай домой! Прошу тебя, останься!
Она встает, нежно гладит меня по щеке и с материнским укором произносит:
- Гошенька, откуда взялась эта мазохистская позиция жертвы? — и уходит в свой номер. И было в ее голосе что-то такое, отчего у меня возникла абсолютная, твердая, непоколебимая уверенность, что ни в какой Питер она сегодня не свинтит. И более того, мы с ней точно поладим. И внутри вдруг возникло давно забытое, раздавленное миллионом семейных скандалов, затопленное океаном девичьих слез, приговоренное к долгой, мучительной смерти чудовищным чувством вины ощущение безмерного счастья. Так началась одна из лучших недель в моей жизни.