Белый свет слепил глаза. Кир лежал неудобно, чувствуя под собой каменистую землю. Голова была пустой. После того урагана мыслей, что ворвался в нее совсем недавно, ощущать ясность и простор было настоящим блаженством. Кир попробовал пошевелиться. Удивительно, ничего не болело. Он приоткрыл глаза, щурясь от яркого света и понял, что смотрит прямо на светящуюся надпись. Он лежал у двери, у самого порога. А надпись над дверью гласила "Выход". Кир оглянулся - далеко позади на бескрайней равнине виднелось дерево. Звезды собрались вокруг него, сбиваясь в целые рои галактик. От этого казалось, что дерево охвачено холодным синим огнем.
Как он попал сюда? Неужели, дошел сам? Он встал, опираясь на стену, которая простиралась перед ним насколько хватало взгляда. Пустая, гладкая стена и вправо и влево, и вверх. И лишь одна дверь. Куда она приведет? Кир осторожно повернул ручку и дверь плавно отошла в сторону. Кир встал на пороге, оглянувшись в последний раз на сияющее дерево. А потом шагнул вперед, в реальный мир обшарпанной, серой комнаты.
Щелчок закрывшейся двери за спиной. А потом неявное, еле ощутимое движение воздуха. Кир обернулся и понял, что дверь исчезла. Теперь он стоял в какой-то старой кладовой, где в беспорядке громоздились старые швабры, листы картона и обломки дерева.
Окна не было. Комнату заливал свет лампочки под потолком.
Затхлый запах, знакомая промозглая сырость подсказали Киру, что он снова в общежитии. В его привычной ипостаси. Напротив была еще одна дверь, на этот раз, настоящая.
Он открыл ее и осторожно выглянул наружу. Кир не знал, сколько прошло времени и ищет ли его кто-то. Он вполне мог бы поверить, что пронеслись года, а то и тысячелетия.
Дверь вывела его в новый коридор. В голове промелькнула мысль, что многовато в последние дни в его жизни стало дверей и коридоров. Этот казался знакомым. Кир уже выдел раньше и неровные стены, и фестоны паутины. Только тогда все эти детали выхватывал из темноты неровный свет сотового.
Да, это был третий этаж. Теперь он не тонул в темноте - желтоватый, дергающийся свет позволял разглядеть все подробней. А свет - Кир уже не изумился тому, что видел - свет давали старинные факелы, висящие на стенах через равные промежутки.
Кир осторожно пошел вперед. Он вспомнил, что где-то здесь должно быть разбитое окно из которого выпал тот незнакомец. Сразу же страх прошел по лопаткам. Теперь он точно понимал, что это не было случайное падение. Кто его столкнул? Вездесущий Номин? Не прячется ли он здесь прямо сейчас и посмеивается, невидимый.
Коридор шел вперед, вот уже впереди показался знакомый обрыв - лестница. Как и в ту ночь, она была неимоверно длинна и терялась во мраке. Кир понял, что закрытой двери не будет. Можно спустится спокойно и оказаться на своем, втором этаже. А потом еще раз вниз - и вот уже дверь на свободу. Теперь никаким собакам его не остановить! Он нащупал в кармане куртки нож. Пускай кидаются. Отобьется.
Он уверенно спускался по ступенькам. Слишком уверенно. Потому едва и не попался.
- А откуда я могу знать!
Голос прозвучал неправдоподобно близко. Кир резко остановился. Из-под ног вылетел камушек и помчался вниз по ступенькам оглушающе грохоча. Так показалось Киру. Внизу царила тишина. Дальний край лестницы терялся во мраке. Это мрак мешал разглядеть говорившего, но он же и скрывал Кира.
Несколько секунд Кир стоял замерев, не решая двинуться. Его заметили? Попался? Наверное, невидимый враг поднимается сейчас по ступенькам, чтобы застигнуть Кира врасплох.
- Ну, голубушка, это уж ваше дело! - прозвучало снизу.
Номин, узнал Кир, снова он. Значит, пока не услышал.
Кир очень медленно и осторожно повернулся и начал обратный подъем. Только бы не оступиться.
Разговор внизу продолжался. Странный разговор. Кир не слышал реплик собеседника, звучал только голос Номина. Говорит по сотовому? Скорее всего.
Судя по всему, Номин раздосадован, рассержен. Уж не тем ли, что упустил пленника? С каждой ступенькой голос стихал, оставался далеко внизу. Кир никогда не думал, что будет благословлять это бесконечную лестницу, но сейчас именно она помогла не влететь с разбегу прямо в руки преследователя.
Он снова стоял на третьем этаже. Что же делать? Вниз дорога пока закрыта. Может, здесь есть какая-нибудь пожарная лестница?
Кир огляделся. Чадящие факелы еле разгоняли темноту. Здесь не было привычного коридора. Третий этаж представлял собой круглый зал, из которого выходило несколько дверей. Что за одной из них Кир уже знал - кладовка. А вот остальные...
Двери открывались не все. Кир попробовал одну, другую - заперто. Да что ж такое! Третья поддалась. Кир заглянул внутрь и сразу понял, что это за комната. Тюремная камера. Притом, не современная, а средневековая. Словно из исторических книжек. Сырые стены, охапка сена на полу. Там лежало еще что-то . Кир пошевелил непонятный предмет ногой и понял, что это кандалы. Крошечное окно располагалось под самым потолком. Его перегораживали прутья решетки, а между прутьями, кружась и сверкая в воздухе, летел снег. На полу уже намело небольшой сугроб. Кир подошел ближе и попробовал снег рукой. Настоящий. Он пах морозом и талой водой. Из окна доносился гомон улицы. Чуть сверху, словно камера была в полуподвальном помещении. Долетел размеренный бой колоколов.
С улицы еще тянуло морозом. Настоящим, рождественским, от которого моментально заледенели кончики пальцев и холод прошел по спине. Кир попробовал дотянуться до решетки, но она была слишком высоко. Здесь делать больше нечего.
Следующая комната. И она тоже оказалась открыта. Перед Киром простиралась анфилада помещений. Он видел, как они уходят все дальше и дальше вперед, словно зеркальный коридор. Спустя секунду, Кир понял, что так и есть - комнаты были абсолютно одинаковыми. Он осторожно прошел вперед, шаря рукой перед собой, казалось, что вот-вот наткнешься на зеркало. Однако, вскоре он понял, что никакого зеркала не было. Комнаты и вправду были одинаковы. До мельчайших деталей, до царапины на стене и криво стоящего стула. Движение мелькнуло впереди. Кир шарахнулся , но потом, не веря себе сам, что-то понял. Осторожно поднял он руку и неясная тень вдалеке сделала то же самое. Он пошел вперед и видел, как приближается двойник. Смог различить даже порванную куртку и взъерошенные волосы, как у него.
Это уж точно зеркало, на ходу подумал Кир. Замедлил шаги. И потом развернулся обратно. Он понял, что проверять не хочется. В этом странном, перевернутом мире могло быть что угодно. В том числе и собственный двойник, идущий к тебе из зеркальной череды комнат.
Что произойдет когда они встретятся? Вдруг - ничего хорошего.
Он снова вышел в круглый зал и толкнул дверь следующей комнаты.
Толкнул раздраженно, быстро, потому что уже смертельно устал от череды тайн, мистических событий и игр с законами физики. Он никогда не мечтал о приключениях и загадочных открытиях. Особенно, когда приходится спасаться бегством или прятаться.
Потом он думал, что его жизнь спасла какая то доля секунды. Всего один шаг вперед, и все было бы кончено.
Кир едва не сделал этот шаг, но отпрянул в последний момент и забалансировал на краю...чего? Бесконечной пропасти, оглушающе огромной пустоты, которая простирался прямо за дверью.
Несколько долгих секунд он висел, вцепившись в дверную ручку. Одна нога уже болталась над пустотой, а другая соскальзывала туда же. Но потом, почти вывихнув все пальцы на руке, он подтянулся и замер на пороге, не решаясь нарушить с таким трудом обретенное вновь равновесие.
Он смотрел в бездну, которая была слишком велика, чтобы это казалось постижимым. И она была ничем. Она не имела цвета, глубины, звука. За порогом двери начиналась такая пустота, которую невозможно было описать словами. Наверное, так будет чувствовать себя нарисованный человек, если он однажды заглянет за пределы листа бумаги. Кир почувствовал, как заболели глаза. Он уже давно стоял на краю привычного мира и все никак не мог отступить назад. И стоял бы до тех пор, пока не упадет от усталости прямо туда, в бесконечное ничто.
Дверь сама собой начала медленно выскальзывать у него из рук. Она закрывалась, нарочито неторопливо, словно давая ему время отойти. Кир почти увидел, как по гладкой дверной ручке пробегают искорки, очень похожие на те звезды у исполинского дерева.
Он все еще держался за дверь и через нее к нему начали приходить чужие мысли, огромные и медленные, словно думать начала тектоническая плита. "Это мысли дома - мелькнуло озарение. Что-то случилось там, под деревом и теперь я чувствую связь с ним".
Дверь захлопнулась и Кир даже не пытался открыть ее вновь. Знал, что будет заперто. Да и зачем? До сих пор от воспоминания о бездне передергивало.
Он перевел дух и прислушался. Никого. Попробовать еще раз спуститься?
Кир опять ступил на лестницу. На этот раз - куда осторожней, прислушиваясь к каждому шороху.
Он понимал, что проигрывает в этой игре в прятки. Ведь у той стороны есть в запасе невидимость. Он даже не знает, сколько человек на него охотятся. И человек ли.
Вот уже показался второй этаж. В этот раз он одолел лестницу быстрее, или она сама стала короче. Глупо было бы вернуться и пересчитывать ступени. Сзади полыхали факелы, в впереди и внизу светили электрические лампочки. Неужели уже стемнело? Кир понял, что совершенно потерял счет времени. Он замер на последней ступеньке. Страшно было сделать еще один шаг. Кир ощущал себя испуганной мышью, которая в любой момент готова лететь стремглав от кошачьих острых когтей.
Но он переборол себя, осторожно прокрался по коридору все ближе и ближе к заветной свободе.
И вздрогнул от голосов, раздавшихся совсем близко. Замер в испуге, но тут же понял, что говорят за закрытой дверью комнаты. Там живет Вера.
- Не показывайся на глаза, - говорил Номин. Опять он. - Хозяйка еще ничего не знает, и твое счастье. Но смотри, я-то знаю.
- Пожалуйста, - сказала Вера и Кир понял, что она плачет. - Вы же все можете. Пожалуйста...
- Э, нет, голубушка! Ты меня с Господом-богом-то не равняй. Все могу, надо же! Я к тебе, милая, со всей душой, но меру надо знать. Не поможет никто, так и знай. И ты вон помочь не смогла. Устроила нам беготни. Ну да ладно, так даже веселее. Но учти, больше не спасай никого. Свое спасти не смогла, чего ж других пытаться. И камушек отдай.
Кир понял, что ничего важного больше не будет. Надо, пока они заняты разговором, прошмыгнуть дальше. Но тут к разговору присоединился третий. Точнее - третья.
- Ба! - вскричал радостно Номин. - Вот уж кого не ждали. Хозяюшка!
Загадочная Хозяйка что-то сказала, но до Кира звуки доносились странным образом. Словно распадались в полете на составные элементы, и он никак не мог разобрать хоть слово.
Снова всхлипнула Вера.
-Так, значит, прибывает, - обрадовался Номин. - Чудно-чудно, просто замечательно.
Снова череда непонятных звуков.
- Ах, не беспокойтесь! За пределы дома он не выходил, клянусь вам своей бывшей душой. И не выйдет. Ведь уже совсем скоро...
Кир не смог дослушать, в кармане завибрировал телефон. С давно севшей батарейкой. Раздался оглушительный сигнал вызова. Музыкальные трели, казалось, были слышны во всем общежитии.
- Ну вот! - только успел услышать он торжествующего Номина, а потом развернулся и побежал прочь. Опять бежать. За спиной он услышал грохот распахнувшейся двери, топот ног, разбойничий свист. И тут понял, что в панике повернул назад, снова к лестнице на третий этаж. А может, коридор сам развернулся, отрезая ему пути спасения. Он взлетел по лестнице. Вот и снова факельный зал. Кир рванул на себя дверь, он хотел затеряться в зеркальных комнатах. Там было, где скрыться. Но снова ошибся. Он оказался в тюремной камере. Бежать больше некуда. Успел только снова закрыть дверь, и увидел, как на верхней площадке лестницы уже мелькают тени погони.
Кир лихорадочно огляделся по сторонам. Прятаться было негде. Он отступил к стене. Под ногами хрустнул снег, голову засыпала снежная пудра. Кир замер к полукруге света и только прислушивался к голосам снаружи. Оставалась безумная мысль, что в камеру не заглянут. Или, что дом сжалится над ним и заблокирует дверь.
- Так-так, - послышался голос снаружи. - Далеко уйти не мог. Ну, что скажете, Хозяюшка? Укажите-ка пальчиком - куда? Что вам вещает ваше женское сердце?
Шаги стали приближаться, по шороху платья Кир понял, что Хозяйка, кем бы она ни была, угадала совершенно верно.
- Да неужто?! Ну, разумно, что ж, узников тянет к камерам.
Дверь со скрипом начала открываться. Кир вытащил нож и зажал его, раскрытый, в дрожащей руке.
- Ай, как глупо! - воскликнул Номин, когда увидел его. - Ай, как опрометчиво. Ну, что ж.
Он встал перед Киром. Теперь Номин был одет в наряд испанского тореадора. Очки странно и нелепо смотрелись с этой одеждой, но вот глаза за стеклами сияли решительным веселым. блеском.
- Поединок, юноша? - Номин вытянул из ножен короткую шпагу и описал в воздухе приглашающий полукруг. - Скрестим оружие в смертельной битве?
Это была бы смехотворная битва, а не смертельная. Кир понял, насколько нелепо он выглядит сейчас с этим копеечным ножиком. Он услышал шорох платья в дверях камеры. Значит и загадочная хозяйка явилась полюбоваться на забавное зрелище.
Волна отчаяния вынесла Кира туда, где он до этого не бывал. В безбрежные просторы чистого гнева. Внезапно стало абсолютно все равно, убьют или нет. Он ринулся вперед и кончик ножа почти достал сухопарую грудь Номина. Почти, потому что тот изящно извернулся в последний момент и Кир пролетел мимо, наткнувшись на стену.
- А ну-ка, еще раз, - весело подбодрил противник. Он перемещался в тесном пространстве камеры так, словно это был бальный зал.
Кир бросился еще раз. Рванулся прямо на острие шпаги, только бы достать негодяя, убить его немедленно.
Шпага вильнула в сторону, лишь едва задев рукав. А там, где только что был Номин опять никого не оказалось.
На этот раз Кир свалился на пол, не заметив ловкую подножку. Он понимал, что с ним просто играют. Но все равно раз за разом бросался вперед и потом летел кубарем, собирая пыль и синяки.
В какой-то момент он понял, что встать больше не может. Иссякли силы. Казалось, схватка длилась несколько часов.
Номин, все так же свеж и весел, рассмеялся.
- Что ж, сдаетесь? Опять?
Кир не смог даже ответить, он все пытался отдышаться.
Хотелось собрать силы для еще одной попытки, рвануться прямо к выходу. Но дверь резко захлопнула невидимая рука. Щелкнул замок.
Кир лежал на охапке старой, высохшей травы. Туда он упал в последний раз. И сюда же пристроился Номин. Присел рядом, вытянув длинные ноги, словно и не было поединка.
- Поговорим? - спросил Номин спокойно.