- Ты прошел коридор до конца? Знаю, иначе ты бы не был здесь.
- Да, там был двойник.
- Не двойник. Это был ты сам. В этом и смысл. Трудно посмотреть на себя со стороны и еще труднее принять это.
Страшно было?
Кир пожал плечами. Боялся ли он тогда? Теперь казалось, что нет. Какой страх, если видишь всего лишь самого себя?
- Кажется, я забыл. Странно. Как будто это было очень давно.
За спиной слышался шорох а временами и грохот. Это человек-птица ворошил чердачные залежи в поисках зеркала. От помощи отказался: "я здесь хозяин, знаю все, а ты только порушишь ненароком".
Сейчас он вынырнул из нагромождения мебели. Отдуваясь, утер крылом лицо.
- Лукавишь что ли, али и вправду забыл?
- Чего бояться самого себя? - ответил Кир храбрясь. И впрямь прав был пернатый, врал напропалую. Страшно было и тогда, в зеркальном коридоре наедине с собой, страшно и сейчас. Еще страшнее. Он даже представить не мог, что покажет зеркало, когда его все-же отыщут в этом хламе.
- Тут хитрость есть, - через плечо бросил человек-птица, возвращаясь в поискам.
И продолжил, удаляясь вглубь чердака.
- Ни Хозяйка коридор ни пройдет, ни гости ее, будь им пусто. На то и секрет коридора сделан. Никто из погани этой самого себя увидеть не отважиться. Ведь коридор - он не простое зеркало. Он показывает тебя безо всяких прикрас, всю шелуху отметает себялюбивую. Вот ты есть - смори на себя, да плачь слезами горькими. Ты коридор прошел, до меня добрался, значит. почитай, первую преграду одолел.
- Какую преграду?
- На пути к себе. А на второй раз и обычного зеркала хватит. Главное - посмотри, да увидь. что с тобой дом сделал, да твое неразумие.
- Это обязательно? - спросил Кир, стараясь казаться невозмутимым. - При чем здесь мое отражение? И так мало времени осталось.
- Времени хватит, - ответила сверху Серенида. - На все хватит. Ты еще не знаешь всех законов этого мира, всех обрядов. А они сложны. И попробуй упустит хоть одну деталь - сгинешь без вести.
- Ты говоришь как Номин, - усмехнулся Кир. - Такими же загадками.
- Ты не такой как мы, - объяснила она. - С ранних лет ты не занимался тайными искусствами, не готовил свой ум к неведомому, не держал свой разум в равновесии со всем миром. Поэтому тропа будет для тебя сложна, почти невозможна.
- Но все-таки мы должны попытаться, - продолжил за нее Кир.
- Вот видишь, ты сам все понимаешь. Там, встретив своего двойника, ты принял его, я значит, принял и себя.
- Психология какая-то. Тренинги. "Прими себя, улыбнись миру и мысли позитивно". Полная глупость.
- Для той твоей жизни - может быть. Но не здесь. Как-то жила одна королева. Очень давно, еще в древние времена. Говорят, она была моим предком. Многое умела, многое знала. Она могла поворачивать реки и призывать снег, говорить с духами и лечить больных. С каждым днем становилась она все сильнее, и могущественней, но никогда не забывала посмотреть в зеркало, чтобы помнить, кто она есть. Рожденная здесь, на этой земле, живая душа со всеми ее пороками и слабостями.
- А это не она потом отравила падчерицу яблоком? Про такое я читал.
- В этой истории много неправды. Пересказы только искажают настоящее.
- Про яблочко и я слышал, - прокричал издалека человек-птица. Он в своих изыскания забрался вглубь чердака. - Только у нас яблочко наливное по зеркальцу каталось, да всю правду показывало.
- И такое бывало, - сказала Серенида. - яблоко, зеркало, медный котел и пламя свечи, дикий терновник и весенний цвет - все это лишь символы. Но сейчас они нам не нужны.
- Нашел! - громогласно известил он и сдернул ткань с угловатого силуэта. Падая на пол, та зловеще зашуршала, в воздух поднялся очередной столб пыли.
Кир подошел поближе. Несколько десятков шагов по деревянному полу, и каждый шаг отдавался головокружением. Давнее сотрясение мозга снова напомнило о себе. Или это просто нервы?
Тяжелое зеркало в деревянной раме словно вбирало в себя чердачный свет. Оно уцелело от пыли, укрытое потертой зеленой тканью. Кряхтя, человек-птица выволок его на свободный участок, подальше от других завалов мебели. Утвердил под самым чердачным оконцем. Теперь зеркало стало словно бы центром этого помещения. По стене побежали солнечные зайчики.
- Ну же, пора, - шепнул голос сверху.
- Не робей! - подбодрил пернатый. - Пуще смерти не испугаешься.
Кир осторожно подошел ближе. Сбоку, чтобы не увидеть ненароком своего отражения. Провел рукой по гладкому стеклу. Оно казалось таким старым, словно стояло здесь с сотворения времен. "Оно видело и не такое" - возникла неожиданная мысль. Кир не понял, была ли это его игра разума или в голове снова заметались мысли дома. "Чего оно только не видело"...
По резной раме раскинулись цветы,листья. Гроздья неведомых ягод, лаково блестя, свисали вниз. И все это - лишь обрамление главного средоточия. Зеркального стекла.
В воздухе пронесся ледяной порыв ветра. Заиграла печальная струна. Болото добиралось и сюда, оно ползло по ступеням, вцепляясь гнилыми пальцами в дерево.
Холодный ветер не унимался и приносил за собой предвкушение близкой охоты. Для всех, кто приедет повеселиться, но только не для дичи.
Этот ветер подтолкнул Кира с зеркалу. Словно не сам он подошел, а был притянут неведомой силой. Теперь главное лишь поднять глаза и увидеть самого себя. Как это сложно.
Но в голове билась паническая мысль - "Скоро! Скоро!". Время раздумий и колебаний прошло. Настало время выбираться.
Он посмотрел на отражение.
Даже не отшатнулся. Был готов к чему-то подобному.
Вот странно, он почти успокоился, ведь ожидал увидеть вместо себя страшное чудище, неведомую тварь, в которую превратил его дом.
Все было не так.
Сначала ему показалось, что не изменилось совсем ничего.
Ну вот, а сколько пугали!
Из зеркала смотрел все тот же он - нелепый и невзрачный, но успокаивающе-знакомый. Разве что, круги вокруг глаз стали больше, сами глаза смотрели затравленно и испуганно.
Но потом...
Мутное стекло не сразу открывало тайны. Словно давало время привыкнуть и приглядеться.
Потом все стало видно.
Он заметил, что лицо странно подергивает и меняет цвет.
Это кожа. Она сделалась полупрозрачной и , если приглядеться, видно как под ней что-то пульсирует и бегает. Тоже полупрозрачное, дымчатое.
Замутило.
И глаза тоже выцвели. Как оказалось, их блеск был не испуганным, он стал серебряным, переливающимся, словно брюхо рыбы. Все кости на лице заострились и углами выпирали из-под кожи.
"Морлоки - вспомнил Кир. - Жители подземного мира".
Теперь я такой же.
Он положил руку на стекло. Странно, как не замечал до этого, что пальцы вытянулись и заострились.
В кого я превращаюсь?
- Ты...это, не бойся - шепотом сказали из-за плеча.
И вот уже человек-птица шагнул вперед, встал рядом, едва доходя до пояса. Они смотрелись гармонично в этом отражении - два урода.
- Не бойся, говорю, и страшнее бывало.
- Бывало, - прошелестела сверху Серенида. - Я знаю это по себе.
- Я вижу свою кровь. - сказал Кир. - Почему она черная?
И правда, вены вспухли болезненной синевой, узлами завязываясь под кожей. А в ниж он видел пульсацию, горячий бег крови. И она была очень темной.
Или это кожа стала слишком прозрачной.
- Я этого точно не просил, - сказал Кир. Казалось, стоит только заявить о своем несогласии, и волшебство исчезнет, отражение в зеркале снова станет прежним.
- Но теперь это твое, - жестко отрезал человек-птица, - Я тоже о перьях да когтях не думал. Но таков уж дом.
В воздухе снова йодисто запахло болотом. Кир прислонил к зеркалу обе ладони. Через отвращение, через страх приблизил лицо к стеклу и вгляделся в то. чем он теперь стал.
- все не атк уж и плохо. Зачем мне здесь, в сущности, человеческое лицо?
"Затем - ответило что-то из глубины, - что я всегда был человеком. Человеком - а не непонятной тварью из фильма ужасов".
Оказывается, это так важно - быть человеком. Даже если тебя никто больше не увидит из живущих в этом мире. Даже если кругом - такие же порождения хаоса и прихотливой воли дома.
Он вспомнил, как жалел Веру. Жалел с высоты своего положения, еще надеясь. что он-то непременно выберется и останется прежним. Он-то нормальный, а она - бедная овечка, увязшая в тенетах коридоров.
Как оказалось, теперь Вере впору было возвыситься над ним с превосходством. Ведь она хотя бы сохранила свой облик, да и стать жертвой охоты ей уже не грозило. Вот только...
Кир вспомнил про ее сына и сразу же устыдился. Что может сравниться с таким горем? Да уж, не место это для того, чтобы мериться страданиями.
Что-то мелькнуло в зеркале, и Кир с удивлением, увидел стройную фигуру Номина. Тот, казалось, стоял вдалеке у самой чердачной стены. А может он существовал лишь в зеркале.
- Насмотрелся? - тихо спросил человек-птица. Неужели он ничего не замечает?
Впрочем, пернатый стоял сбоку и не вглядывался в отражение.
А вот Кир видел. Он видел, что Номин на этот раз одет в темное. На руках и шее блестела стать, за спиной покачивались полы плаща. Торжественный и строгий наряд.
Вот Номин сложил руки вместе, изобразил сомкнутыми пальцами подобие ромба. Что бы это значило?
- А, поспел к сроку, - недовольно сказали сзади.
Выходит, это не мираж.
Кир оглянулся. Человек-птица теперь тоже уставился на незванного гостя. А вот больше никого сзади не было. Номин и в самом деле существовал лишь в зеркале. И теперь изобразил оттуда шутовской поклон.
- Это он? - ахнуло сверху и метнулось прочь. Посыпались куски штукатурки. Откуда? Потолок же деревянный.
- Не любит она его, - объяснил человек-птица. - Опасается. Оно и верно. А мне бояться нечего.
А Номин тем временем, словно строгий начальник, постучал пальцем себе по запястью. Этот жест Кир часто видел в своей прошлой жизни. Только там у людей обычно на руке были часы. Опаздываешь, мол.
- Пора, - расшифровал человек-птица.
А потом случилось сразу две вещи. Подобрав полы плаща, Номин обернулся кругом и исчез. И сразу же в воздухе зазвучала уже знакомая сирена. Только теперь Кир понял, что все по-настоящему.
Пора.