Женитьба 1
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
Александр АСТРАХАНЦЕВ
Ж Е Н И Т Ь Б А ХХI
(пьеса в одном действии)
Действующие лица:
Ч а щ и н А л е к с е й В а с и л ь е в и ч - лет пятидесяти пяти,
с небольшим брюшком.
Т е р с к о в а М а р и н а А л е к с а н д р о в н а - двадцати
с небольшим лет, стройная.
Когда на высоких каблуках -
то намного выше Чащина.
А л и к - лет под тридцать, с легкими залысинами на висках.
Все действие пьесы происходит в одной комнате обычной квартиры с обычной мебелью (на выбор режиссера или сценографа); обязательны в ней только окно с балконной дверью, стеллаж с книгами, диван, и напротив дивана - кресло, а между диваном и креслом - журнальный столик с телефоном на нем. Из гостиной ведут три двери: п е р в а я - на кухню, в т о р а я - в прихожую,
т р е т ь я - в спальню.
С ц е н а 1
Звонит телефон. Ч а щ и н, в майке с короткими рукавами, домашних брюках, шлепанцах и фартуке, выходит из первой двери, вытирая на ходу руки о фартук, подходит к журнальному столику и поднимает трубку. Лицо у Ч а щ и н а сосредоточенное и печальное. Когда он говорит по телефону, то делает паузы между фразами, выслушивая собеседницу.
Ч а щ и н. Алло, слушаю!.. А-а, Марина?.. Мариночка, здравствуйте, милая!.. Да, сорок дней сегодня. (Сокрушенно кивает головой). Сорок дней! Ужасно быстро летит время... Нет, никого нет - только что ушли... Дочь - последняя. Хотела остаться, помочь с уборкой, да я выпроводил... Сам все убрал, посуду вымыл - все равно делать нечего... Хотелось одному побыть... (Удивленно). Да? Ой, конечно же, конечно!.. Вы знаете, буду очень рад!.. Нет, очень даже кстати!.. Нисколько не помешаете!.. Ну и что, что траур?.. Посидим, попечалимся вместе... Хорошо, жду! Адрес вы знаете?.. Ну и прекрасно! Даже не ожидал, Мариночка... Ну что вы, это просто здорово - буду весьма рад! Жду, жду! (Кладет трубку, несколько мгновений стоит, о чем-то раздумывая, затем быстро уходит во вторую дверь).
С ц е н а 2
Ч а щ и н входит в белой выглаженной рубашке с черным галстуком, черных брюках и черных туфлях. Проходит по гостиной несколько раз туда-сюда, взволнованно потирая руки, затем садится на диван. Раздается звонок в прихожей. Ч а щ и н вскакивает, быстро выходит во вторую дверь, через некоторое время пропускает в дверь М а р и н у и входит за нею сам. М а р и н а - в черном длинном платье с глубокими вырезами на груди и на бедре, и с открытыми до плеч руками, в черных туфлях на высоких каблуках и черной газовой косынке на голове. В руках у нее черная дамская сумка. Ч а щ и н от смущения поначалу скован и неловок, М а р и н а - излишне нервозна и возбуждена, - но вскоре смущение у обоих проходит.
Ч а щ и н (в дверях). Проходите, проходите, Мариночка!
М а р и н а. Спасибо. Ну, здравствуйте еще раз, Алексей Васильич! (Чмокает его в щеку). Набралась вот смелости. Вы меня простите за наглость?
Ч а щ и н. Ну что вы, какая наглость? Я безмерно рад, честное слово! И, потом, такое событие - я просто обязан встретить любого, кто захочет выразить...
М а р и н а. Вот именно, Алексей Васильич - выразить! Я - только за этим!
Ч а щ и н. Спасибо, Мариночка!
М а р и н а (оглядывая гостиную). И, потом, хотелось посмотреть, как вы тут.
Ч а щ и н. А вам так идет черный цвет - вы просто элегантны сегодня!
М а р и н а. Спасибо. Да хотелось, знаете, выглядеть соответственно... (Берет в свои руки руку Ч а щ и н а). Горячо соболезную вам в том, что...
Ч а щ и н. Да, да, сорок дней уже. Вот, час назад, проводил гостей: посидели, помянули. Только что убрал все.
М а р и н а. Может, вам чем-то помочь?
Ч а щ и н. Нет-нет, спасибо, я уже все сделал! Домываю посуду.
М а р и н а. Я вам помогу!
Ч а щ и н. Да вы что! Я вам не позволю!.. Впрочем, что же мы стоим-то? Проходите! Позвольте? (Берет из ее рук сумку).
М а р и н а. Спасибо. (Проходит по гостиной, осматривается, останавливается перед стеллажом с книгами).
Ч а щ и н. А хотите чаю?
М а р и н а. Вы знаете... я бы тоже хотела помянуть вашу супругу, Вален...
Ч а щ и н (подсказывает). Валентину Сергеевну. (С воодушевлением). Ой, да конечно же, Мариночка, конечно! Что же это я? Сейчас! У меня там много чего осталось! (Не знает, куда деть сумку).
М а р и н а (забирая у него сумку). Я даже подумала, что у вас может не быть вина - принесла с собой. (Вынимает из сумки и ставит на журнальный столик бутылку вина, а сумку кладет в кресло).
Ч а щ и н. Минуточку, Марина, подождите, ладно? Поскольку нас всего двое - позвольте не накрывать большой стол? Сядем за журнальный, хорошо?
М а р и н а. Конечно, конечно!
Ч а щ и н. И вино ваше откупорим. (Берет в руки бутылку и разглядывает этикетку). О, какое прекрасное! По-моему, стоит немалых денег, с вашей-то стипендии!
М а р и н а. Ничего, у меня деньги есть. Знаю, что вы разбираетесь в винах...
Ч а щ и н. Ну, я сейчас, быстро! (вместе с бутылкой уходит в первую дверь).
С ц е н а 3
М а р и н а, оставшись одна, еще раз осматривается, затем садится в кресло, достает из сумки мобильный телефон и набирает номер.
М а р и н а. Алик, можешь пока быть свободен - я остаюсь... (Раздраженно). "Почему-почему"! По кочану! Не обязана отчитываться перед тобой!.. Но будь на колесах... Так, на всякий случай... Мне не звони - сама позвоню... Да какое тебе дело? Ничего пока не знаю! Потом объясню!.. Ну что ты мне можешь дать, кроме лежанки в своей берлоге?.. Запомни: позвоню сама! Всё, конец связи! (Прячет телефон в сумку и освобожденно потягивается, загадочно улыбаясь).
С ц е н а 4
Входит Ч а щ и н с подносом в руках; на подносе - блюда с закусками, раскупоренная бутылка вина, графинчик с водкой, бутылка минеральной воды, рюмки, бокалы, столовые приборы; подмышкой у него - сложенная скатерть. Подходит к столику.
Ч а щ и н. А вот и я!
М а р и н а (вскакивает). Ой, простите, Алексей Васильич, мне, дуре, надо было пойти вам помочь!
Ч а щ и н. Ничего, я сам. Учусь жить один (ставит поднос на диван, достает из подмышки скатерть, застилает ею столик). Вы моя гостья, так что позвольте мне за вами поухаживать! (Расставляет на столике блюда, бокалы, рюмки и столовые приборы). Так что садитесь и сидите.
М а р и н а. Спасибо. (Садится в кресло).
Ч а щ и н (продолжая накрывать стол). Вы знаете, домашнее хозяйство - это такая сложная наука! Валя моя изучила ее досконально, а мне не позволяла: у нас было разделение труда.
М а р и н а. Какая хорошая была у вас жена!
Ч а щ и н. Не то слово - она меня вообще на кухню без дела не пускала: обязательно что-нибудь испорчу или не так сделаю. А теперь вот всё - самому. Хорошо, библиотечку по кулинарии у нее обнаружил; учусь на старости лет, постигаю тайны. Есть, знаете, золотое правило: с помощью теории практика осваивается в семь раз быстрее... (Закончив накрывать стол, критически оглядывает его). Ну вот, кажется, всё! (Прислоняет поднос к диванной спинке, садится на диван напротив М а р и н ы и берет графин с водкой). Вам вина - или, может, водочки?
М а р и н а. На поминках по обычаю пьют водку, но позвольте все же вина?
Ч а щ и н. Да, конечно, конечно - давайте не будем рабами обычаев. (Наливает ей в бокал вино).
М а р и н а. Как вы это точно сказали! За вами надо записывать афоризмы!
Ч а щ и н (смеется). Это - пожалуйста, это - сколько угодно!.. А себе я, пожалуй, водочки. Правда, я сегодня уже слегка перебрал, но ничего - я понемножку. (Наливает в свою рюмку водки). Та-ак, позвольте теперь за вами поухаживать. (Берет ее тарелку). Что вы хотите? Тут вот балык осетровый, здесь - заливное, вот бифштексы. Остыли, правда, но очень вкусные! А вы, конечно, голодна? Угадал?
М а р и н а (смеется и забирает у него свою тарелку). Ужасно голодна! Да вы не беспокойтесь, я непривередливая: сама все возьму и обязательно все попробую! Накладывайте лучше себе!
Ч а щ и н и М а р и н а накладывают в свои тарелки закуски. Затем Ч а щ и н поднимает свою рюмку, М а р и н а - бокал.
Ч а щ и н. Ну что ж? Давайте, Марина, помянем мою супругу Валентину Сергеевну. Мою дорогую Валюшу. (Вздыхает, затем произносит с декламационными нотками). Пусть земля тебе будет пухом. Отдала мне двадцать семь лет жизни и бросила на произвол судьбы, а мне теперь - помнить, продолжать любить тебя и одиноко доживать свои дни. До встречи, милая. Может, уже и недалеко до встречи - кто знает! (Выпивает рюмку до дна, сидит молча, закрыв глаза, будто во что-то вслушиваясь; затем закусывает и задумчиво жует).
М а р и н а, пока слушает Ч а щ и н а, печально кивает; затем немного отпивает из бокала, ставит его и тоже молча закусывает.
М а р и н а. Говорят, душа на сороковой день попадает в рай?
Ч а щ и н. Это не "говорят", а записано в Библии. И не обязательно в рай.
М а р и н а. Вы так хорошо все знаете!.. А вы верите в Бога?
Ч а щ и н. Безусловно, у меня есть свои верования, но к какой-то конфессии - нет, не принадлежу. Знания мешают мне поклоняться чему-либо, даже божеству. А, может, просто лень делать лишние телодвижения, соблюдать ритуалы?.. Хотя понимаю, что всякая религия - благо. А в душе - да, я ношу свою веру и стараюсь быть последователен в ней. А вы, Марина?
М а р и н а. Я? Я-я... Я - как вы, примерно.
Ч а щ и н. Странно... Ну я-то ладно, я исковеркан машиной идеологии, на меня давит груз знаний. А вам-то что мешает верить в Бога? Вы так молоды, ваша душа - этакий, знаете, свежий ароматный цветок! Сейчас, я смотрю, многие молодые люди идут к Богу, ищут его. Это отрадно.
М а р и н а (с воодушевлением). А давайте знаете что? Давайте как-нибудь вместе сходим в церковь, а? Мне хочется с вами!
Ч а щ и н (наливая М а р и н е вина, себе - водки). Странно! Почему - со мной?
М а р и н а. Сейчас я отвечу - почему... (Делает паузу). А пока - знаете что? (Поднимает бокал). Мы уже выпили за упокой души Валентины Сергеевны. Теперь я бы хотела - за вас. Как вы думаете, можно в такой день?
Ч а щ и н. Н-ну, не знаю. (Нерешительно поднимает свою рюмку).
М а р и н а. Как вы хорошо давеча сказали: "Не будем рабами обычаев"! Давайте - за вас, и обязательно чокнемся! (Чокается с Ч а щ и н ы м).
Ч а щ и н. В такой день, знаете... не чокаются.
М а р и н а. Знаю! Но я хочу именно за вас: пожелать вам не одиночества, не тоскливого доживания - зачем вы так о себе? - а яркой, активной, наполненной жизни! За вас, Алексей Васильич! (Еще раз демонстративно чокается с Ч а щ и н ы м, отпивает из бокала, ставит его и начинает накладывать себе закуски).
Ч а щ и н. Спасибо, Мариночка. Постараюсь, конечно, выполнить ваши пожелания, хотя слишком меня Валина смерть надломила. Но - спасибо! (Выпивает рюмку, прислушивается к своему состоянию). А хорошо пошла! Прямо соколом порхнула! С вашей легкой руки, Мариночка! Кстати, какая она у вас красивая! (Слегка опьяневший Ч а щ и н тянется, берет в свои ладони ее руку, держащую вилку, вилку отнимает, нежно гладит ее руку от плеча до кисти и затем целует). Так бы вот держал и держал вашу руку, этот шедевр природы... (Спохватывается и отпускает ее руку). Впрочем, у меня, кажется, уже голова кругом - мне, пожалуй, хватит водки... А вы пейте! И ешьте, ешьте - не буду вам мешать.
М а р и н а (снова накладывая себе закуски). А вы мне не мешаете, Алексей Васильич. Кстати, вы спросили: почему я хочу с вами в церковь? Я отвечу.
Ч а щ и н. Так почему?
М а р и н а (жует). Сейчас, прожую... Потому что, когда мы с вами впервые встретились... ну, тогда, на выставке - помните?
Ч а щ и н. Помню, конечно.
М а р и н а. Так вот, я тогда страшно поразилась: вы столько знаете, такие богатства в себе носите! Это можно оценить только рядом с вами! На лекциях вы и десятой доли не даете... А потом - помните? - так холодно, промозгло было на улице, а мы шли, шли, и вы всё говорили, говорили!
Ч а щ и н (рассмеявшись). Да просто приятно было, что такое юное создание идет рядом и, раскрыв рот, слушает. Это вдохновляет.
М а р и н а. А потом - помните? - горячий кофе? Мы зашли в кафе, и я грела ладони о чашку и никак не могла согреть. А вы взяли их в свои руки и грели дыханием - так бережно, будто они у меня стеклянные, и такие добрые, такие теплые были у вас руки, что у меня прямо голова кружилась.
Ч а щ и н. Да конечно же, Мариночка, все помню: и первую, и вторую, и третью нашу встречу. Как же это можно забыть?
М а р и н а. А какие слова вы говорили! Не стихи - но так похоже на стихи!
Ч а щ и н. Ну, это был бы перебор - читать в такой момент чужие стихи, когда слова должны идти прямиком из сердца.
М а р и н а. Вы говорили о красоте, о странностях чувства! Я готова была сидеть в том кафе и слушать, слушать! Или бежать за вами, как собачка... Потом вы проводили меня, поцеловали руку и - ушли. А мне так хотелось, чтоб вы остались!
Ч а щ и н. Да, я был в вас влюблен - что ж тут скрывать? Даже, скорее, не в вас, а в вашу лукавую, но такую очаровательную юность!
М а р и н а. А почему "был"?
Ч а щ и н. Потому что для меня в этом не было никакого смысла.
М а р и н а. Понимаю, конечно: у вас была больная жена, и все такое.
Ч а щ и н. Да, да, надо было выпадать из сказки в осадок, в реалии: идти домой, ухаживать за женой... Да-а... Но это не все.
М а р и н а. А что еще?
Ч а щ и н (после паузы, строго). Вы, Марина, стали пользоваться моим чувством. Например, выпрашивать хорошие оценки на экзаменах. Мало того, вы стали намекать, чтобы я других преподавателей просил. Знаете, это противно моим правилам: не люблю, когда меня используют, да еще в корыстных целях. Я, конечно, просил за вас, раз обещал - но счел нужным наше общение прекратить.
М а р и н а. Алексей Васильич, простите меня, но мне же хотелось получать стипендию - что бы я без нее делала?
Ч а щ и н. Да мне легче было отдавать ее вам из своего кармана, чем просить кого-то!..
М а р и н а. Умоляю, простите меня!
Ч а щ и н. Ну-у... Конечно же, прощаю - тем более в такой день.
М а р и н а (с лукавством). А вот... скажите честно, Алексей Васильич: хорошо ли, когда уважаемый профессор в солидном возрасте, имея больную жену, пристает в общественных местах к молоденьким девушкам?
Ч а щ и н. Д-да... конечно, нехорошо. Но вы, милочка, передергиваете. Хотите сделать из меня этакого престарелого Дон-Жуана? Естественно, роль Дон-Жуана мне не к лицу, тем более в моих обстоятельствах. Но, во-первых, не к девушкам, а всего лишь к одной - к вам, а, во-вторых, не приставал, а только обратился; и, в-третьих, обратился, узнав вас в лицо...
М а р и н а (немного иронично)Как здорово вы умеете раскладывать: "во-первых", "во-вторых", "в-третьих" - я просто восхищаюсь!
Ч а щ и н. Что делать, милая: я аналитик, я ученый - это мое оружие и моя защита, если хотите. Но я не закончил: а в-четвертых, когда я тщательно проанализировал ту нашу первую встречу на выставке - то понял: она была не случайна; ведь вы меня подкараулили, признайтесь?
М а р и н а. Я? Нет!
Ч а щ и н. А почему вы тогда оказались в такой близости от меня? Чуть ли не задели плечом и даже, помнится, буклетик обронили; я наклонился и столкнулся с вами... Потом, уже позже, я вспомнил: ваше лицо мелькнуло перед этим на улице. Случайность? (Качает головой). Нет! Вы меня выследили, вы охотились за мной - признайтесь честно?
М а р и н а. Можно, я не отвечу?
Ч а щ и н. Значит, я прав.
М а р и н а (с вызовом). Ну и что, что выследила?.. Неправда, что из корысти! Если вы мне понравились, если я так хотела побыть рядом, послушать вас! Вы заговорили тогда с женщиной-гидом, и я не знаю, на что была готова - я вас ревновала!
Ч а щ и н. Да, конечно, я это тоже в вас понял - этот юный, почти детский порыв, смесь любопытства, очарованности...
М а р и н а. Как вы все быстро схватываете, как тонко понимаете!
Ч а щ и н. Но понял я и другое: мы с вами живем в разных измерениях, и ни вам, ни мне не перешагнуть друг к другу через разницу лет, знаний, взглядов, жизненных правил. Всё разное! А потому наши отношения - тщета и ловля ветра. И, главное, объяснять это вам, Марина, было бесполезно - вам это трудно понять: в вашем возрасте нет ничего невозможного. А сам я не настолько экзальтирован, чтобы терять голову, во всяком случае, надолго; поэтому я грустно вздохнул и - отказался от вас. Теперь вам понятно?
М а р и н а. А вы не находите, что я с тех пор стала серьезнее?
Ч а щ и н. Может быть.
М а р и н а. Это вы на меня так повлияли!
Ч а щ и н. Допустим. И что из этого следует?
М а р и н а. Н-ну... что, может быть, нам с вами следует возобновить попытки?
Ч а щ и н (отрицательно качает головой). Нет, милая девочка, ровным счетом ничего из этого не следует.
М а р и н а удрученно кивает головой, машинально берет свой пустой бокал и вертит его в пальцах.
Ч а щ и н (спохватившись). Ой, простите, забыл про свои обязанности! (Наполняет ее бокал вином, а свою рюмку - водкой). Не огорчайтесь. Вы настолько юна и прелестна, что даже если вы сейчас одинока - то, уверяю вас: это - ненадолго. (Поднимает свою рюмку). Теперь я хочу выпить за вас: за вашу беззаботную юность, за сияние ваших глаз! Будьте собой, радуйтесь жизни, не забивайте голову грустными мыслями и ждите счастья - оно обязательно придет! (Чокается с М а р и н о й и выпивает).
М а р и н а (отпивает из бокала). Да какая юность, Алексей Васильич - мне уже двадцать два года!
Ч а щ и н (рассмеявшись). Ой, вы меня уморите! Мне-то бы ваши двадцать два!
М а р и н а. А я серьезно! Может, у вас все было весело и беззаботно, а у меня...
Ч а щ и н (улыбаясь). Ну что, что у вас? (Пьянея, он снова тянется к ней, берет ее руку в свои и целует). Вы так прелестны! Когда я вас вижу, то совершенно забываю, что вы такая лукавая! Вы снова ангел, а у ангела не может быть злых умыслов!.. (Спохватывается, отпускает ее руку). Ой, что это я! Простите меня, Мариночка.
М а р и н а. А-а, ничего. Я понимаю: просто вы долго были один. Мне вас даже немножко жалко... Нет, а мне не до веселья. Скоро закончу универ, поеду к себе в Тмутаракань и буду учить в школе или в техникуме балбесов, которые будут пялиться на меня и онанировать под столом. За меня, за общежитскую, некому здесь постоять: ни родственников, ни лохматой руки.
Ч а щ и н. Да почему обязательно балбесов? Везде наравне с балбесами есть и светлые головы - просто они по природе своей не лезут в глаза. Мне кажется, именно на них не жалеть ни сил, ни души - неплохая перспектива.
М а р и н а (вздыхая). Да, конечно... А вы все-таки прелесть, умеете успокоить!.. Ну ладно, со мной порешили! А вы, Алексей Васильич? Вы что, в самом деле собираетесь влачить свою жизнь в одиночестве?
Ч а щ и н. Н-ну, не знаю. Как получится... Что ж мне, смешить людей, за юбками волочиться, что ли? Да я и один проживу. Это вас, молодых, одиночество страшит, а подумать, так оно - не благо ли?
М а р и н а. Ох, Алексей Васильич, что-то не верится! Быстро вас окрутит какая-нибудь...
Ч а щ и н. Да вы что - мне уже давно шестой десяток!
М а р и н а. А вот увидите: и глазом не моргнете, как на крючок попадетесь!
Ч а щ и н. Что-то наш разговор зашел не в ту сторону. В такой, знаете, день...
М а р и н а. Ну и что, что в такой? Да душа вашей жены только порадуется за вас, если вы однажды окажетесь не один - если, конечно, она вас любила, а не просто держалась за вас.
Ч а щ и н (строго). Я вас попрошу, Марина!..
М а р и н а. Простите! (Кладет свою ладонь на его). Я хочу сказать, порадуется за вас, если будет видеть вас не одинокого, не заброшенного - а накормленного, ухоженного, в обществе молодой жены.
Ч а щ и н (строго). Нет, все-таки позвольте, Марина, отложить этот разговор! Впереди еще много времени.
М а р и н а. Вы думаете, много?
Ч а щ и н. А вы что, полагаете, я скоро отправлюсь вслед за женой?
М а р и н а. Типун вам на язык, Алексей Васильич! Вы не успеете туда отправиться, как вас окрутят! Вы даже не представляете себе, какой вы лакомый кусочек!
Ч а щ и н. Я? Такой вот старый, лысый, поношенный? Нет, не представляю.
М а р и н а. Будто не замечаете, что вас уже обхаживают!
Ч а щ и н (удивленно). Меня? Кто?
М а р и н а. Да хотя бы эта... Альбина с вашей кафедры.
Ч а щ и н. Н-ну, она, конечно, милая де... женщина.
М а р и н а (усмехается). Да уж, милая! Это с вами она милая, а со студентами, то есть, точнее, со студентками, она - фурия!
Ч а щ и н. Альбина?
М а р и н а. Альбина. Вы-то не замечаете - где ж вам! Вам все кажутся добрыми и славными.
Ч а щ и н (недоверчиво качает головой). Хм-м.
М а р и н а. Да-да, милый профессор! Да и кроме Альбины... Поэтому я и говорю, что какая-нибудь фурия быстренько вас подберет.
Ч а щ и н (возмущенно). А моего желания вы что, не учитываете?
М а р и н а. Ну Алексей Васильич, ну миленький, не сердитесь! (Снова кладет свою ладонь на его руку). Учитываю, конечно, но вы такой наивный!
Ч а щ и н. Неужели такой?
М а р и н а. Да-а! Обвести вас ничего не стоит! И хуже всего, если вас околпачит какая-нибудь жадная, хитрая баба...
Ч а щ и н. Что же вы, интересно, предлагаете? Уж не себя ли?
М а р и н а. Да! Вот именно - себя!
Ч а щ и н. Вы смеетесь?
М а р и н а. Нисколько! Если уж жениться - так на самой молодой и красивой!
Ч а щ и н (насмешливо). Что ж мы с вами делать-то будем?
М а р и н а. Как "что"? Что все, то и мы - жить!.. Я знаете как вас звать буду?.. (Задумываясь, поднимает глаза к потолку). Я буду звать вас "Чавас"! Здорово! Что-то в этом латиноамериканское есть, правда?
Ч а щ и н (с недоумением). Почему "Чавас"?
М а р и н а. Неужели не понимаете? Чащин Алексей Васильич, сокращенно - Чавас. А вы меня будете звать "Марат".
Ч а щ и н. Хм, странно! А почему "Марат"?
М а р и н а. Ой, какой вы тугодум! Потому что я - Марина Александровна Терскова, сокращенно - "Марат". Это мы с девчонками в общаге так шифруемся... Нет, это здорово - "Чавас"!.. Мы с вами будем всюду ходить! Представьте себе: идете в театр или на концерт, а с вами - юная жена!
Ч а щ и н (смеется). Да на нас с вами все оглядываться станут!
М а р и н а. А что тут такого? Разве вам неприятно, когда на вас смотрят?
Ч а щ и н. Мне? Господь с вами, что ж тут приятного? Еще и смеяться начнут, пальцем тыкать.
М а р и н а. Конечно, если вы будете ходить, как... как, простите меня, ходите сейчас по универу: в мятых штанах, плохо выбритый - конечно, будут смеяться! Не знаете толпы, что ли? А мы с вами возьмем и оденемся с иголочки - все только восхищаться будут! И завидовать.
Ч а щ и н. Милая моя! Да ведь супружеская жизнь не из одних концертов состоит!
М а р и н а. А мы с вами еще за границу поедем!
Ч а щ и н (смеется). Да? Неужели?.. А вы знаете, мне уже никуда не хочется.
М а р и н а. А вы там бывали?
Ч а щ и н. Конечно! В Германии, в Венгрии, в Польше. В молодости всё хотелось объехать, всюду сунуть свой нос. А теперь - скучно. Мечтал побывать в Париже, а теперь столько знаю о нем, что могу мысленно пройти его весь насквозь. Всё уже вот здесь. (Стучит пальцем по лбу).
М а р и н а. А мы в Штаты поедем!
Ч а щ и н (смеется). В Штаты? А что там делать? По мне, так это далекая культурная провинция. Единственное, что там есть интересного - проявления инженерной мысли. Но мне это неинтересно.
М а р и н а (с воодушевлением). Поедемте тогда во Францию, в Испанию - на родину Дон-Кихота!
Ч а щ и н. Да мне, милая моя, уже скучно ездить - я слишком много знаю: представлю мысленным взглядом - и достаточно. Боюсь, реалии разочаруют. Хотя, конечно, Европа... (Качает головой и декламирует):
...Ну, а если Европа, то пусть она будет,
Как озябшая лужа, грязна и мелка,
Пусть на корточках грустный мальчишка закрутит
Свой бумажный кораблик с крылом мотылька...
М а р и н а. Здорово! Это что, ваши стихи?
Ч а щ и н. Ну что вы!.. Вообще-то вам, милая, следовало бы знать, чьи это строки. Это из поэмы "Пьяный корабль" Рембо в переводе Антокольского... Так что оставим бедную Европу в покое.
М а р и н а. Нет, Чавас, нет! Я в вас зажгу интерес к жизни - вам снова захочется всюду быть, всюду, как вы говорите, сунуть свой нос! В вас просто потухла энергия, а я ее снова зажгу! Я вас раскачаю!
Ч а щ и н (с сомнением качает головой). Милая девочка! В мои-то годы?
М а р и н а. А что ваши годы? Вспомните, как вы сами говорили! В ваши годы Аксаков только начал заниматься писательством, Лев Толстой за "Анну Каренину" взялся! Я вам приведу сотни примеров в искусстве, в науке...
Ч а щ и н. А я вам приведу сотни контрпримеров: когда в моем возрасте уже заканчивали со всем этим. Видите ли, милочка: всякая истина истинна только от недостатка информации. Можете записать афоризм на мой счет.
М а р и н а. Только потому заканчивали, что у них не было меня!
Ч а щ и н. Милая девочка, да вы мне в первый же месяц рога наставите - вон какая вы здоровенькая да сильная! Втрескаетесь в молодого человека, и пошло-поехало. Этому сюжету, знаете ли, две с лишним тыщи лет! Комедий, фарсов, водевилей на эту тему - не перечесть!
М а р и н а. Вы, наверное, судите обо всех девушках по водевилям? А я, к вашему сведению, не нимфоманка какая-нибудь!
Ч а щ и н. Но я-то что с вами делать буду, с такой молодой?
М а р и н а. Вы меня должны загрузить так, чтобы мне некогда было думать о глупостях! Я работать буду! И, потом, я должна родить вам сына. Это же не дело - иметь одного ребенка, и то - взрослого. Я имею в виду вашу дочь. Мало ли что?.. Не дай Бог, конечно - тьфу-тьфу-тьфу...
Ч а щ и н (строго). Что вы такое говорите?
М а р и н а. Извините. Просто всякое может быть. Кстати, по расчетам медиков, сочетание наших с вами возрастов - идеальное: ребенок должен родиться гениальным. Разве вам как мужчине не хотелось бы иметь гениального сына, да еще воспитать из него преемника?
Ч а щ и н. Боже мой, что вы несете! По-моему, все это - плод вашей нездоровой фантазии!
М а р и н а. Насчет гениальных детей? Не верите? Я вам принесу статьи, где это написано!
Ч а щ и н. Эх, если бы все так просто - рожали бы гениев миллионами!
М а р и н а. Да вот всё не так просто: такие сочетания редки!.. И, потом, мы же с вами можем договориться: как только я изменю - вы меня прогоните.
Ч а щ и н (смеется). Позвольте, да как же я узнаю? Как правило, мужья узнают об этом последними!
М а р и н а. Узнаете! Вы же умный! Но я вам даю честное слово: это не случится!
Ч а щ и н. Женское честное слово? (Снова смеется). Ну, вы меня сегодня и смешите! (Делается серьезным). Не к добру, видно.
М а р и н а. Экий вы скептик!
Ч а щ и н. Я просто поживший человек... Нет, моя девочка. Как я понимаю... Ты меня извини, конечно...
М а р и н а. Я рада, что вы со мной уже на "ты".
Ч а щ и н. А что делать, раз ты к стенке меня припираешь? Так вот, извини, но скажу тебе откровенно: ты меня окручиваешь только потому, что тебе неохота в свою Тмутаракань, и ты опять хочешь меня использовать: зацепиться здесь любой ценой. Знаем мы эти игры!.. Я ведь угадал твои тайные вожделения?
М а р и н а. Может быть.
Ч а щ и н. Так да - или нет?
М а р и н а. М-может быть, да - не хочу в Тмутаракань! Да, хочу зацепиться! И я все равно это сделаю, с вашей помощью - или без вас! Но вы-то на этом только потеряете: у вас не будет меня, а будет какая-нибудь драная кошка, помяните мое слово! Я говорю это не потому, что такая умная, а потому что у меня есть дар предсказания, я замечала за собой!
Ч а щ и н (недоверчиво). Хм-м! Интересно! Новый поворот... Но оставим ваши предсказания... То есть ты, Мариночка, если очистить твои фразы от мишуры слов, хотела бы выгодно мне себя продать?
М а р и н а. Да зачем!.. Н-ну считайте, что и так! Если я подарю вам свою юность - разве я не имею права взять что-то взамен? Или вы бы хотели получить ее за просто так?
Ч а щ и н. Хм-м... Но, раз уж разговор вступил на коммерческую основу, давай рассуждать дальше. Предположим, наш союз состоялся. Значит, ты, кроме меня самого, получишь еще и прекрасную возможность жить в этой квартире, пользоваться, так сказать, ее содержанием. Кстати говоря, это предел мечтаний каждой приезжей девушки: любой ценой получить прописку и место в квартире в большом городе. Хорошо! А вдруг случится так, что ты все-таки не выполнишь своего обязательства о верности, и, стало быть, нам придется расстаться, так? При этом ты, разумеется, рассчитываешь на часть этой квартиры и ее содержимого. Я правильно тебя понял?
М а р и н а (разочарованно качает головой). Я думала, вы умнее. Хотя я вас все равно уважаю.
Ч а щ и н (насмешливо). Все-таки уважаешь?
М а р и н а. Да! Люблю и уважаю.
Ч а щ и н. Ну, хорошо. Так в чем глупость моего предположения?
М а р и н а. У вас светлая голова, Алексей Васильич, но вы ошиблись. Вы просто не знаете наших законов: всё ваше - вашим и останется. Даже если б вы хотели со мной поделиться - на стражу ваших интересов встанет ваша дочь.
Ч а щ и н. Ну, мою дочь можно и не трогать, тем более что вы ее не знаете!
М а р и н а. Хорошо, не буду, не буду: пусть святое святым и останется...
Ч а щ и н. Ты что, хочешь сказать, что тебе ничего не надо? Знаешь, все так сначала говорят, а потом оказывается - надо, и очень много.
М а р и н а. А я и не говорю, что мне ничего не надо! Но мне, Алексей Васильич, нужно больше, чем ваша квартира и всё ее, как вы выразились, содержимое.
Ч а щ и н. Что же именно?
М а р и н а. А угадайте! Что у вас есть самого-самого ценного?
Ч а щ и н (угрюмо). Ничего у меня больше нет! Зря стараешься!
М а р и н а. Есть, Алексей Васильич! Есть... Вы богатый, вы очень богатый - вы просто сказочный богач!..
Ч а щ и н. Ты меня интригуешь! Что же такое у меня есть?
М а р и н а. Ваша светлая голова - вот ваше богатство! И мне бы хотелось, очень бы хотелось хоть погреться возле этого богатства. А, может, даже и позаимствовать чуть-чуть. Так зачем мне бежать от такого богатства, сами посудите?.. Вы меня недооцениваете, Алексей Васильич! Причем я на вас даже обидеться не могу. У меня программа большая, Алексей Васильич: я ж не просто диплом получить хочу - я хочу учиться в аспирантуре, хочу защититься, стать кандидатом, а потом, Бог даст, и доктором наук. С вашей помощью, Алексей Васильич! Кстати, вы, сами того не подозревая, подарили мне несколько прекрасных идей, когда мы с вами гуляли по холоду. Влюбленный человек много чего может - вы это прекрасно доказали: идеи из вас, как фейерверки, вылетали! Кстати, и я вам что-то давала тогда - я же видела, как вы волнуетесь, как у вас глаза горят, дрожат руки. То ли еще я вам дам! Но это так, между прочим... Вот ваша плата, Алексей Васильич - а не ваши жалкие квадратные метры! Вы меня простите за грубость - я имею на нее право, потому что вы, Алексей Васильич, попытались меня немножко унизить своим подозрением: будто бы я зарюсь на ваши метры и на вашу рухлядь. (М а р и н а критически оглядывает гостиную). Собственно говоря, это будет даже не плата - а взнос каждого из нас в общую копилку: моя молодость и ваш интеллект. Давайте помножим эту сумму, возведем в степень... Что вы на это скажете, Алексей Васильич?
Ч а щ и н (горестно качая головой). Боюсь, ничего у нас с вами не получится.
М а р и н а. Жалко. Этот шанс - единственный и для меня, и для вас. Другого не будет. Но имейте в виду, Алексей Васильич, я упрямая: с вашей ли помощью - или без вас, но я все равно своего добьюсь: и аспиранткой стану, и защищусь! Просто без вас мне будет труднее. И больше времени займет. И неизвестно, сколько будет на моем пути потерь. Вы этого хотите?
Ч а щ и н. Нет, милая девочка, я этого не хочу.
М а р и н а. Но разве вы не понимаете, что, однажды отведав роскошного пиршества - всю жизнь потом будет его не хватать?
Ч а щ и н. Кому, мне не хватать?
М а р и н а. И мне, и вам.
Ч а щ и н (резко). Знаете что? Давайте все-таки сменим разговор. Как-то не ко времени торг... И вообще (смотрит на наручные часы) поздно уже, вам пора домой. Я вас провожу. (Встает из-за стола).
М а р и н а (продолжая сидеть). Алексей Васильич, но я не хочу уходить!
Ч а щ и н. Нет, надо, Марина, надо, поздно уже.