Аннотация: 3-е место на конкурсе "Презумпция виновности-2019" (Пв-17) "Очень изящно и лаконично, к тому же приятная стилизация "под А.Ф.Кони". (Александра Маринина)
"Анатолий Федорович, не принуждайте нас упрашивать!"
Тот, к кому обращалась хозяйка дома, со вздохом покинул место у ломберного стола, обменявшись понимающими улыбками с остальными игроками, и, пройдя в распахнутые двери гостиной, присоединился к дамам.
- Поверьте, Варвара Ильинична, - произнес он, опускаясь на банкетку, - мне решительно нечем поразить ваше воображение. Все эти занимательные уголовные процессы - не более чем вымысел господ сочинителей. Обычный убийца - существо донельзя простое. И побудительные причины, и средства, им применяемые, - все без затей. Раскрытие дела более зависит от дисциплины и твердого соблюдения формальностей, чем от ошеломительных озарений в духе романов господина Габорио.
- Не скромничайте, любезный Анатолий Федорович! Мы ни за что не поверим, будто за всю вашу многолетнюю службу вам не встретилось ни одного действительно таинственного преступления.
Варвара Ильинична, полулежавшая на низком диване круглой, только начавшей входить в широкую моду, формы, и остальные дамы, расположившиеся вокруг чайного столика, выжидающе смотрели на Анатолия Федоровича. Жена его, впрочем, прислушиваясь к разговору, продолжала вязать, как это вошло у нее в давнюю привычку. Вовсе, казалось, не испытывала интереса к предмету, о котором зашла речь, лишь нескладно высокая, худая девица, сидевшая вне круга гостей, в неудобном кресле подле камина. За ужином ее Анатолий Федорович не заметил. Бедная родственница или приживалка.
- Что ж, пожалуй, я расскажу вам об одном деле. Но произошло оно не со мной, а с моим товарищем. Почти сорок лет назад. Когда он только приступил к службе по уголовному департаменту. Его и судебного следователя вызвали на место преступления. Отставной штаб-лекарь Григорий Кондратьев найден был среди дня зарезанным в собственном кабинете. Убийство было произведено весьма жестоким образом. Товарищ мой признавался, что даже годы спустя эта ужасающая картина стояла у него перед глазами. Несчастному перерезали горло. Смерть наступила, как сообщил фельдшер, а позднее это подтвердила и врачебная управа, из-за поранения общей сонной артерии.
Полицейский розыск установил события, предшествовавшие в тот день убийству. Утром Кондратьев, занимавшийся после выхода в отставку частной практикой, отправился с визитами к нескольким своим пациентам. Затем вернулся и в полдень приказал подавать обедать. После обеда, как это было у него заведено, он уединился в своем кабинете. В квартире находились его молодая жена, сын от первого брака, проживавший с ними, а также прислуга - семейная пара: кухарка и конюх. Спустя два часа, а Кондратьев жил, по всей видимости, по довольно твердому расписанию, кухарка принесла ему кофе в кабинет. Увидев, что хозяин ее мертв, а постель его залита кровью, женщина закричала и лишилась чувств. На шум поспешили остальные домочадцы. После чего немедленно было сообщено о случившемся в ближайший полицейский участок.
Анатолий Федорович поднялся с банкетки и в задумчивости сделал несколько шагов. В установившейся тишине смолк даже стук спиц.
- Теперь понимаю, Варвара Ильинична, почему сейчас я вспомнил об этой давней истории. Расположение комнат в квартире Кондратьева было точно таким же, как здесь. Единственный вход в квартиру был из коридора. Он вел в небольшую переднюю. Прямо против него располагались двери в гостиную. В такой же комнате находимся мы сейчас.
Дамы слушали рассказ со всем вниманием. А жена Анатолия Федоровича даже отложила рукоделие. Служанка с любопытством замерла возле дверей. Только странная девица, нелепо сгорбившись и неприлично сжав руки между коленями, сидела теперь, наклонившись вперед, и чуть покачивалась - будто в такт его словам. В этой позе прямой заостренный у кончика нос придавал ей сходство с заморенным в неволе ястребом. Зрелище это показалось Анатолию Федоровичу жутким.
Он подошел к двери, расположенной слева от окна. И прикоснулся к ней.
- Эта дверь вела в кабинет, в котором был обнаружен Кондратьев.
Варвара Ильинична резким движением запахнула свою мантилью из птичьих перьев. Кто-то из дам тихо ахнул. И Анатолий Федорович, словно опомнившись, опустил руку.
- Из передней направо была дверь в столовую, за ней располагалась маленькая кухня. Между столовой и гостиной также были большие двухстворчатые двери. Свидетели утверждали, что их все время держали закрытыми. Кухарка показала, что после обеда она находилась на кухне. И не покидала ее до того момента, когда вышла, чтобы, как обычно, подать кофе хозяину. Первая дверь из передней с левой стороны вела в комнату прислуги. Там, по его утверждению, спал конюх, после того как около полудня пообедал на кухне. Затем располагалась диванная, которая была отведена сыну Кондратьева от первого брака. Незадолго до описываемых событий он, будучи исключенным из университета, вернулся в отцовский дом. Юноша показал, что находился в своей комнате и читал. И, наконец, третья дверь вела в спальню супругов, за которой был маленький будуар. Где, согласно ее показаниям, жена Кондратьева писала письмо своему отцу. Позже оно было приобщено к прочим бумагам по делу.
Обойдя комнату и вернувшись наконец на прежнее место, Анатолий Федорович обнаружил бокал с вином, поставленный, очевидно, по незаметному знаку Варвары Ильиничны. Не далее как третьего дня доктор Шпилярский настоятельно рекомендовал ему воздерживаться от всякого рода горячительных напитков. Но Анатолий Федорович чувствовал, что горло его пересохло. Он уже по-детски сожалел, что заговорил об этом деле.
- Вход в квартиру из коридора был замкнут на ключ, это было подтверждено решительно всеми свидетелями. Невозможность проникновения в квартиру постороннего лица подтвердил также швейцар. Он в течение трех часов находился на лестничной площадке этажом выше, где натирал полы постным маслом. По его словам, никто не входил, и не выходил из парадной, шума подъемной машины также не было слышно. Окна в квартире были плотно закрыты. Таким образом, - Анатолий Федорович позволил себе маленький глоток, - в деле было всего четверо подозреваемых. А это, как показывает практика любого судебного деятеля, большая удача для следствия. Однако все оказалось не так просто.
- Так кто же совершил это ужасное злодеяние? - Варвара Ильинична поправила подушки и грациозно повернулась так, чтобы охватить взглядом всех присутствующих. - Не томите нас, любезнейший Анатолий Федорович!
- Простите, Варвара Ильинична, что я вдаюсь в такие подробности. Я лишь стремился передать вам раскрытые следствием факты самым точным образом. Однако наиболее поразительным в деле было то, что полицейский розыск не обнаружил ни одного материального доказательства, которое можно было бы приобщить к уликам. Были обшарены сверху донизу не только квартира, где произошло преступление, но и все подсобные комнаты дома и даже двор. Однако ничего не было обнаружено.
- А что показало обследование каминов?
Анатолий Федорович с любопытством взглянул на странную девицу. Увидев обращенные к ней взгляды, она, казалось, еще больше сгорбилась, спрятав ладони в лежавшей некрасивым комом у нее на коленях шали.
- Камины не растапливали несколько недель - это было установлено со всей уверенностью. - Анатолий Федорович сделал еще один глоток и поймал укоризненный взгляд жены, которая уже вновь заработала спицами. - Итак, у нас было четверо подозреваемых, каждый из которых имел хорошую возможность совершить преступление. Однако материальная сторона дела не предоставила ничего, могущего послужить к его разгадке.
- Что же произошло дальше? Неужели преступление так и не было раскрыто? - Варвара Ильинична забрала протянутую ей служанкой чашку и теперь постукивала по ее фарфоровому боку маленькой ложечкой.
- Не имея возможности доискаться материальных причин смерти, следствие обратилось к причинам нравственным. Необходимо было тщательно изучить взаимные отношения всех участников этого запутанного дела, вникнуть в характер каждого и таким образом узнать побудительные причины, толкнувшие одного из них на убийство.
Анатолий Федорович поставил бокал на столик и наблюдал, как служанка вновь наполняет его. Он чувствовал легкий жар и ускоренное биение сердца. Должно быть, сказывалось утомление долгого дня. С большим удовольствием он провел бы этот вечер вдвоем с женой.
- Первое, что было открыто следствием, - это ссоры Кондратьева с сыном из-за его долгов. Юноша вел себя неосторожно, как это часто бывает в девятнадцать лет. Между ним и отцом происходили на этой почве неоднократные скандалы. Один из таких скандалов имел место за два дня до убийства.
- В полку моего покойного мужа была такая история, - Варвара Ильинична села, - молодой офицер, сделавший огромный карточный долг, застрелил своего отца, отказавшего ему в помощи. А потом и сам застрелился. Бедный юноша был виновен, не правда ли?
- Это не все. Вскоре следствие выяснило и еще одно неприятное обстоятельство. До своей второй женитьбы Кондратьев, будучи в течение почти десяти лет вдовцом, состоял в связи со своей кухаркой. После его вступления в брак связь эта, по утверждению кухарки, прекратилась. Но она оставалась в услужении в его доме. И впоследствии сама вышла замуж - за нового конюха своего господина. Друзья семьи показали, однако, что молодая жена, через некоторое время после свадьбы узнав о прежних отношениях мужа, неоднократно требовала удалить кухарку. А Кондратьев ей в этом отказывал. Таким образом, побудительные причины, объяснимые ревностью, были у всех действующих лиц этой драмы. Жена со всей очевидностью ревновала мужа к его бывшей любовнице. Любовница могла быть обижена на мужчину, который не просто покинул ее, несмотря на многолетнюю связь, но еще и ежедневно являл ей картины своего семейного счастья. А если конюх узнал о связи своей жены с их хозяином, то и у него в этом случае имелся серьезный мотив. А если предположить, что связь между Кондратьевым и кухаркой и вовсе не прерывалась после его женитьбы? Впрочем, доказательств к тому следствием обнаружено не было.
Анатолий Федорович поставил на столик бокал, который опустошил незаметно для самого себя.
- Таким образом, ни материальные, ни нравственные обстоятельства смерти Кондратьева не могли очевидно указать следствию на лицо, совершившее преступление. Я описал вам полную картину. Такой, какой она предстала перед судебным следователем и моим товарищем после проведения полицейского розыска.
- Дорогой Анатолий Федорович, признаюсь, вам удалось нас заинтриговать, - Варвара Ильинична встала и сделала служанке знак - освободить чайный столик. - Ответил ли злодей за это ужасное преступление или оно осталось безнаказанным?
- Полагаю, осуждена была кухарка, - вновь подала голос неприятная девица. Сейчас она сидела очень прямо, не сводя глаз с Анатолия Федоровича. Жар от выпитого, разливший по всему его телу, перешел тем временем в легкий озноб.
- Вы правы. Поскольку следствию было известно, что никто не входил и не выходил из квартиры, очевидным представлялось, что орудие преступления по-прежнему находится там. А значит, преступнику удалось стереть кровь с ножа столь тщательно, что экспертиза не смогла ее обнаружить. Кухарка же с самого начала показала, что после обеда в течение двух часов находилась на кухне, где мыла посуду. Все найденные в доме ножи, а на два из них судебный эксперт указал, как на соответствующие по описанию орудию убийства, находились на кухне. Согласно словам кухарки, никто туда не входил. Это подтвердили и остальные подозреваемые. Следовательно, только у нее была возможность использовать нож, а затем тщательно отмыть его и положить на место. Женщина отрицала свою причастность, однако через несколько недель созналась при священническом увещевании. Она была осуждена по второй части 1455 статьи. Пожизненная каторга. Скончалась через полтора года от чахотки.
Анатолий Федорович, ни на кого не глядя, отер испарину, выступившую на лбу, и отошел к камину, чувствую необходимость на что-то опереться.
- Удивительная история! Спасибо вам, Анатолий Федорович! - выдержав подобающую случаю паузу, вновь заговорила Варвара Ильинична. - А теперь давайте-ка и мы сыграем партию. Луиза как раз освободила столик.
Дамы засуетились, переставляя стулья.
- Вы позволите задать вам вопрос об этом деле? - обернувшись, Анатолий Федорович увидел нескладную девицу прямо перед собой. Теперь он убедился, что не ошибся, - она действительно была высокого, одного с ним, роста. В голосе ее не было ни следа застенчивости или забитости, которые он так уверенно ей еще недавно приписывал.
- Будьте так любезны. Должно быть, вы, как и все барышни, интересуетесь уголовными романами?
- Нет. Мой вопрос о швейцаре. Полагаю, он был убит вскоре после завершения следствия?
Анатолий Федорович почувствовал слабость. Сердце билось слишком сильно. Ему необходимо было выйти на свежий воздух, однако ноги словно приросли к полу.
- Вы правы, - ответил он сухо. - Этот человек был убит при попытке ограбления ювелирного магазина. О нем полиции стало известно благодаря звонку анонима. Но как вы узнали об этом?
- Полагаю, человек, задумавший и осуществивший это преступление, понимал, какую опасность для него представляет сообщник. При ранении общей сонной артерии струи крови бьют столь сильно, что, даже при большом искусстве и везении, преступник не смог бы избежать кровяных пятен на одежде. Если смыть кровь с ножа просто, то ткань - совсем другое. Так куда же исчезла одежда? Она ведь не могла раствориться в воздухе, а значит, преступник все-таки вынес ее из квартиры. И передал своему сообщнику. Вместе с орудием преступления. В полицейский участок явился швейцар, не правда ли? Думаю, в половине случаев, когда вызывают полицию, это швейцар, а в другой половине - дворник. Однако удивительно, что никто не обратил внимания - чтобы позвать швейцара, кому-то все-таки нужно было покинуть квартиру.
- Она лишь выглянула в коридор и окликнула швейцара, - с трудом выговорил Анатолий Федорович.
- Это была жена убитого, верно? Она передала швейцару сверток, который до этого прятала под одеждой. И он выбросил его по дороге в полицейский участок. Скорее всего, утопил в реке.
Теперь Анатолию Федоровичу стало казаться, что в голову его попал огненный шар, перемещающийся внутри нее при малейшем движении.
- Вы должны меня простить. - Он поклонился девушке и, с трудом передвигая ноги, направился к жене, которая уже укладывала вязание в шкатулку.
Они вышли в полутемную переднюю. Анатолий Федорович прислонился к стене и наблюдал, как жена надевает перед зеркалом шляпку. И на один миг он увидел ее совсем как тогда - заплаканную молодую женщину, только что потерявшую мужа и смотревшую на него с надеждой и мольбой. Она обернулась к нему, и морок рассеялся.
"Не стоило тебе вспоминать об этом деле".
И Анатолий Федорович знал, что она говорит это с совершенной искренностью.