Аннотация: Как Морт и Джей отправляются развеяться, а Горан обнаруживает себя живым и меняющимся.
Глава 7: "Ардингтон и не только: неожиданная встреча"
- Пойдём через заднюю дверь? - спросил Джей.
- Нет. Она закрыта. Уже проверял, - ответил Морт.
- Тогда как?
Мортимер помолчал какое-то время. Джерри не стал читать мысли, а проследил направление взгляда. Ганслингер смотрел в сторону окна. Затем молча подошёл и повернул боковую защёлку, чтобы можно было поднять внутреннюю раму. Защёлка поддалась. Морт подлез пальцами под нижний край внутренний рамы и потянул вверх. Трудно было сказать, что затрещало от натуги - рама или сам Мортимер. Казалось, что окно вообще не откроется, но рама поддалась и заехала наверх.
- Вуаля! - сказал стрелок, жестом приглашая Джея выйти на прогулку.
- Ловко, - хмыкнул здоровяк.
Однако Джерри было далеко не так просто протиснуться в окно, рассчитанное для проветривания помещения, нежели на то, чтобы покинуть комнату. Здоровяк высунулся вперёд правым плечом, поджав к плечу голову и зацепился левым плечом за внешнюю раму.
- Что ж ты такой здоровый-то... Везде застреваешь, - причитал Мортимер и начал выталкивать Джея, - Ну давай же, увалень.
Морт так старался помочь Джерри, что случайно зацепил ногой кровать Джестера. Тот даже не пошевелился. Мортимер замер в ожидании.
- Джес вообще живой?
- Живой, - сказал Джей, - Он так спит.
- Как убитый? - спросил Морт, подняв бровь в недоумении.
- Ага.
- Неудивительно. Он и разговаривает примерно также, - сказал Морт и продолжил отстранённым тоном, - "Сейчас я тебе помогу, Джерри".
- Н-не надо, - сказал Джей растерянно и хихикнул. Ситуация сама по себе была довольно забавная, потому что усилиями Мортимера Джерри всё-таки смог уместить левое плечо в открытом оконном проёме. Там Джей и застрял. Условно говоря, плечевой пояс был заклинен в оконной раме, а задняя часть свободна. В такой ситуации помощь, предложенная ничего не выражающим голосом, могла означать как верную смерть, так и нечто гораздо более страшное для мужчины. Лишение чести в пользу сомнительного удовольствия получить ласку со стороны другого мужчины.
- Не бойся. Я пошутил, - сказал Морт и подналёг, так что теперь Джей выбрался из окна по пояс, - Надо передохнуть.
- Я и сам могу выбраться, - спокойно ответил Джерри и начал активно шевелиться... вместе с рамой, окном и стеной.
- Не шевелись! - крикнул Морт шёпотом, - Будешь дёргаться и мы уйдём отсюда вместе со стеной. Отдохни. Думай о хорошем, - стрелок похлопал Джея по спине, как хлопал Подпругу по крупу. Её это успокаивало. Почему бы со здоровяком не сработать?
- Ладно, - сказал Джей.
- Слушай, бугай. А почему ты никогда не рассказывал про свой родной город? Вроде ничего такой. Есть где развернуться, - рассуждал Мортимер шёпотом.
- Были причины, - процедил Джерри сквозь зубы.
- И ты почему-то не пытался вернуться на ферму, когда понял, что запахло жаренным. Ты ведь мог меня бросить, Джей. Я бы ни слова не сказал. Ты и так слишком много рисковал жизнью ради парня, с которым познакомился за стопкой виски, - сказал Морт. Он чувствовал себя отдохнувшим, но не спешил помочь Джерри выбраться. Слишком интересной была тема, чтобы позволить другу забыть о ней.
- Мне некуда было возвращаться, - отрезал Джей. Мортимер ожидал чего-то более лицемерного. Про дружбу и тому подобное, но за ответом крылось нечто большее. Друг думал уйти и не знал куда.
- То есть как? Ты же говорил про отца, про то, как таскал на спине барана и боролся с курами... Не помню. Была же у вас ферма с этими баранами и курицами?
- Была. Таскал на спине телёнка, а боролся с буйволами, - поправил Джерри и снова замолк.
- Ладно. Не хочешь говорить, значит продолжим пытку. Втяни живот и опусти руки вниз. Скоро они тебе понадобятся, - с этими словами Морт упёрся как следует и вытолкнул Джерри, выполнившего указания, по пояс, - Ещё немного... - кряхтел Мортимер, приподнял Джея за ноги и с силой швырнул вперёд. Несмотря на то, что ганслингер успел отъестся на ферме Паттерсонов и прибавить в силе, до Джерри ему было далеко. Всё ещё быстро выдыхался и таким крупным, как друг, точно не был. Сам Морт выбрался из окна без помощи, как только Джей освободил проход.
- Куда дальше? - спросил здоровяк.
- Хороший вопрос, - сказал Морт и прислонил руку к подбородку, словно задумался, - Понятия не имею. Идём. По пути разберёмся.
Мортимер в точности следовал своим словам и на ходу сумел разобраться, что дом Сэймура Сэйлса был огорожен жиденьким забором. Это значило, что за забором был чужой двор и чужая собственность, охраняемая собакой. Собственно, лай из соседних домов и дворов был слышен уже сейчас. Морт смутно припоминал, что собаки у Сэймура нет, а значит никто хозяина не предупредит, если незаметно пройти по правому краю. Так было проще всего перебраться через забор переднего двора и оказаться ближе к главной улице вне светового пятна фонаря. Выбраться с левой стороны и потом пройти к главной улице прямо перед носом старика с двустволкой было слишком рискованно, даже для видавшего худшие расклады Мортимера.
Джерри читал мысли друга и согласился, что хоть ты человек, хоть вампир, а от ран всё равно больно. "Иногда ещё и мёртво", возразил Морт мысленно. Да и производить лишний шум в чужом городе было опасно. На мысль Мортимера, что город для Джерри родной, тот возразил, что это было давно и сейчас никто об этом не вспомнит. Стало быть, шансы схлопотать пулю у обоих друзей были примерно одинаковые.
Морт и Джерри тихо обошли дом, клонясь вправо, ближе к забору. Когда стала видна фигура Сэймура Сэйлса, то друзья даже вздрогнули. Старик не качался в кресле, а смотрел прямо перед собой, как заворожённый. Морт решил, что раз уж Сэймуру интересы виды прерии, то движения по флангу он не заметит. Тогда-то старик и зашевелился. Сэйлс чуть наклонился вперёд и повернул голову вправо - прямо в направлении друзей. Морт и Джей замерли. Сердце стучало в висках, ведь ещё немного и всё пошло бы прахом. Затем Сэймур запустил руку под седалище. Послышался шоркающий звук, старик крякнул и с довольным выдохом уселся на место.
- Вовремя же он решил почесаться. У меня чуть сердце не остановилось, - прошептал Морт, перелезая через забор.
- Угу, - ответил Джей. Мортимер уже привык, что в критической ситуации друг обычно немногословен.
Стоило друзьям отойти от границ владений Сэймура, как стало легче дышать и двигаться. Груз ответственности был успешно сброшен на землю и попран ботинками.
- Наконец-то, свобода! - потянулся ганслингер, вытянув руки в стороны.
- Куда дальше? - спросил Джей.
- Прямо и направо, - сказал Морт и уверенно зашагал вперёд. Друзья ещё не знали, что их ждёт впереди. Ночь накрыла Ардингтон своим покрывалом, отдающим синевой. Помимо шагов друзей где-то вдалеке был слышен вой койотов, грустный и протяжный, а где-то справа, вверх по главной улице, слышны был женские стоны и насмешливый визг. Ночь была в самом разгаре.
Горан не сразу понял где находится. Лишь чувствовал невыносимые голод и жажду, слышал мерзкое чавканье и ощущал рвущую боль, словно кто-то терзал его левый бок. Что-то липкое сдерживало руки, но силач рывком освободился и схватил нечто, употребляющее его в пищу. Забыв про боль, Горан впился клыками в шкуру невидимого врага и вкусил кровь хищника. Теперь силач с падальщиком поменялись ролями. Каждый глоток наполнял мускулы силой, приносил глубокое удовлетворение, какого в своё время не приносил даже алкоголь. Наступило потрясающее чувство внутренней полноты и силы. Затем силач отбросил опустевшую оболочку с каким-то новым, несвойственным ему ранее безразличием. Голод и жажда унялись.
Тогда Горан даже не задумывался почему сделал то, что сделал. Он освободил веки от залившей их кроваво-песчаной корки и увидел небо. Звёзды приветливо сияли из недосягаемых далей. Горан осмотрелся, насколько это было возможно из лежачего положения. Он поворачивал голову в разные стороны и увидел слева загон, а по правую руку догоревшие руины дома Паттерсонов и труп обескровленного койота.
"Что я с ним сделал?", спросил себя Горан, но это был не единственный волнующий вопрос. Зубам во рту стало теснее. Силач отчётливо чувствовал, что клыки стали больше и острее. "Что со мной случилось? Как я выжил?", спрашивал Горан, но чем больше вопросов задавал, тем сильнее запутывался в болоте собственной памяти.
Он помнил десятки мельчайших порезов на теле, превративших кожу в сочащееся кровью рубище, которое, казалось, вот-вот соскользнёт с тела. Помнил Горан и то, как не мог сжать кулаки из-за открытых ран на ладонях. Однако, насколько он мог видеть в темноте, а видеть силач стал намного острее, тело было в полном порядке. Не было порезов на ладонях и на коже, равно как и шрамов. Лишь рассечённая одежда, словно на Горана надели чужое тряпьё.
"Откуда тогда взялась кровь?", справедливо решил силач и попытался встать. Потребовалось немного времени, чтобы окончательно освободиться из кровавого пятна, накрепко вцепившегося в джинсы, жилетку и волосы Горана. Казалось, что силач сражался с самой землёй, которая не хотела его отпускать. Было больно и как-то глупо чувствовать себя настолько слабым и беспомощным без точки опоры. Когда сама земля, как точка опоры, предаёт тебя и отказывается помогать. Горан уже встречался с чем-то подобным, когда был в усмерть пьян. Тогда казалось, что песок вот-вот укутает его с ног до головы и похоронит. Силачу стало немного страшно высвобождаться из кровавого плена, поминая старый кошмар. Порой страхи из прошлого не менее реальны, чем угрозы настоящего.
С невероятным трудом, треском одежды и оставив клок волос, Горан всё же сумел встать. Он стоял на полусогнутых затёкших ногах и растерянно осматривался. Пытался понять, что делать дальше. Учитель сказал убить тех, кто расправился с бандой Горана. Только незнакомец убил и самого силача, так что и к нему теперь были счёты. Горан даже не знал может ли доверять так называемому "учителю" до конца. Он в жизни не видел кого-то настолько жестокого, если сцена с разрезами и ножом в животе не была своего рода миражом. Ответ на вопрос "что делать дальше?" сам нашёл Горана.
Силач начал принюхиваться. Казалось, в воздухе теперь витало много больше ароматов. Помимо запаха крови и гари он мог различить запах женского пота, отчего почувствовал движение пониже живота. Также он учуял запах мужского пота, табака, пороха, горелых волос и кожи. Причём все эти едва уловимые оттенки словно сами находили Горана. Ему даже не приходилось прикладывать усилие, чтобы сконцентрироваться и вычленить тот или иной оттенок. Запахи сами набивались ему в нос, как нюхательный табак. Они оповещали, раздражали, манили. Возникало странное ощущение, которое было сложно игнорировать.
Горан стал принюхиваться более тщательно и различил, что женский запах, запах пороха, табака и горелых волос покинули ферму. Силач отчётливо понимал, что место событий покинули те, кто источал запах. Значит, нужно было лишь следовать за ними. Горан уже догадывался куда отправятся убийцы. Следы копыт и запахи вели на восток. "Они едут в Ардингтон", решил силач. Ближе города на востоке не было. Убийцы, конечно, могли свернуть, пытаться запутать след, но Горан прекрасно знал, что они попытаются попасть в город до заката. Слишком сильно они пахли страхом. Кто или что их так напугало? Неосознанно Горан начал связывать страх беглецов с собой и переменами с ним происходившими. Слишком быстро тело восстановилось от нанесённых повреждений. Человеческое тело не могло так излечиваться. "Во что я превратился?", подумал Горан. Ответа у него не было. Учитель не пожелал объяснять во что силач превращается. Впрочем, имело ли это значение? Горан сплюнул на землю солоноватый привкус крови и побежал, да так, как никогда не бегал. Ветер хлестал по щекам, как во время галопа на коне и даже чуточку сильнее. Силачу нравилась новая жизнь, хоть Горан и не представлял до конца во что превратился.
- Ты всерьёз думаешь, что я веду тебя свататься? Какая внешне? - сказал Мортимер и обвёл лицо рукой, нарисовав в воздухе чёткий овал.
- Рыжая... Красивая, - ответил здоровяк и замолчал.
- Ты что стесняешься? - усмехнулся ганслингер.
- Немного. Там, в темноте кто-то лежит, - Джерри указал в промежуток между домами. В больших городах одиноких путников часто ловили и грабили, а иногда дырявили ножом, если пытались сопротивляться.
- И что здесь такого?
- Он дрожит. Ему больно.
- Ладно. Можешь не продолжать. Сейчас посмотрю. Прикрой меня, - сказал Мортимер. Он учитывал то, что у друг может свихнуться при виде настоящей крови, равно как и что мнимая жертва может оказаться ловушкой. В таких случаях полезно иметь поблизости верного друга, чтобы прикрыть тыл.
Морт медленно подошёл к телу, лежащему в подворотне. От парня несло мочой и алкоголем. Мортимер присел и подставил ладонь к носу незнакомца. Ветерок был слабый, но всё же лучше, чем никакого. Парень приоткрыл один глаз и посмотрел прямо на Морта. Казалось, он вот-вот что-то скажет. Только вместо этого пьянчуга снова отключился. Раздосадованный Морт пнул спящего по ноге - тот никак не отреагировал. Слишком устал.
Присмотревшись, Мортимер различил, что это был мексиканец: он спал на запрокинутом под голову самбреро, укрывшись собственным пончо, а цвет его кожи был много темнее, чем у ганслингера когда-либо будет. Морт отметил про себя, что мексиканец, в отличие от Джерри, не храпел. Впрочем, Джей теперь не спал, так что и проблем с этим не было.
- Да он упился в хлам, - сказал Морт, когда вернулся из подворотни.
- Я знаю.
- Откуда?
- Ты об это подумал.
- Ах да, всё время забываю, - Мортимер хлопнул себя по лбу,- Скажи мне лучше, как ты не учуял от него божественный аромат перегара?
Тогда друзья ещё не знали, что обнаружили мертвецки пьяного Чинчу и он видел лицо Морта. До борделя осталось всего ничего. Уже были отчётливо слышны стоны и смех, а также до друзей долетал неповторимый флёр десятков разных духов, формировавших из себя единый, манящий запах доступной женщины. На лице Морта сама собой образовалась дурацкая ухмылка. Без погружения в мысли друга, Джерри бы ни за что не смог понять чему Морт так рад.