Аннотация: Раззадоренная отказом четвёрка приступает к решительным действиям.
Глава 14: "К юго-западу от Бауэрстоуна: искусство на крови"
Посмотрим, что Фонтэны теперь будут делать.
Ферма Джоудов была уже близко, когда Миньон приказал спешиться. Трое рассеялись так, чтобы отрезать любые пути к отходу, а сам предводитель отправился к входу в дом. Он чуял, что внутри кто-то есть и решил поступить учтиво. У Миньона были старомодные понятия о гостеприимстве, поэтому он постучался в дверь и стал ждать. Ему не открыли. Миньон постучался ещё раз, и ещё раз, и ещё. В конце концов, он лупил в дверь изо всей силы, уверенный, что хозяева дома. Когда дверь отворилась, то на пороге стоял парень в новенькой шляпе и прохудившихся портках с белёсыми пятнами в области паха. Глядя на Миньона заспанными глазами, он процедил сквозь зубы: "Чё надо?". Для стороннего наблюдателя движение Миньона показалось бы лёгким кивком вперёд, но от этого кивка у фермера носом пошла кровь, а сам он рухнул на пол.
- Где остальные?- спросил Миньон. В доме витали устойчивые запахи других людей.
- Пошёл ты!- рявнул парень с пола, утирая кровавые сопли.
- А так?- Миньон достал нож из-за пояса и начал выписывать им восьмёрки рядом с пахом пленника.
- С-сссучий п-потрох... Я всё с-скажу!
- Я весь внимание,- сказал Миньон и присел на корточки перед парнем, всё ещё поигрывая ножом.
- М-ма и Па на ярмарке, Т-том объезж-жает коней, Р-руфь и Уинф-филд г-гуляют, дед-дуля и бабуля сп-пят в амб-баре.
- Хм. Надо как-то собрать их,- подумал Миньон и, смутно припоминая какое сейчас время, сказал,- Как вы созываете всех к обеду?
- Воз-зле входа п-под навесом есть к-колокол. Его д-деда с кораб-бля спёр и к нав-весу приладил, чтобы об-бед никто не прошляп-пил за раб-ботой.
- Как тебя зовут?
- Эл,- ответил парень.
- Спасибо, Эл,- ответил Миньон и вырубил паренька одним ударом.
Леди Кора, Аманда и Резник спрятались в доме, а Миньон позвонил в колокол трижды. Он ещё не видел остальных членов семейства, но ветер уже доносил их запах. Эла было решено спрятать в комнате. Фермеры один за другим входили в дом. Первыми появились бабка с дедом и принялись переругиваться.
- Что ты смотришь на меня, тетеря старая? Звенел колокол. Я сам слышал!
- А может тебя показалось, слава господу? Может, уши твои немытые заложило?
- Нет. Я точно говорю, что слышал. Если бы не слышал, то не стал бы будить. Хоть броненосцем назови, а дураком Уилл Джоуд не был никогда!
- Ууу, вздорный старикашка. Делать теперь нечего. Будем обедать, слава господу.
Затем с ярмарки явились Ма и Па, довольные и уставшие.
- Даю слово, что этот плуг себя окупит дважды ещё в первый год!
- Восемнадцать долларов окупить с учётом всех затрат не так-то просто, Па. Надо было думать прежде, чем кошельком бренчать.
- Но плуг ведь хороший!- возражал Па.
- С этим никто и не спорит, но мы ехали не за ним. Из-за плуга у нас ни на что другое денег не осталось.
- Надо было брать больше денег, Ма. Ты же знаешь, что на ярмарке всегда много всякого и мимо пройти непросто.
- Чем больше я возьму, тем больше ты потратишь, Па. Я беру столько, сколько нужно, а тратить их по дурости самое последнее дело.
- Новый плуг не дурость!
- Чего разворчались, старые?- послышался молодой мужской голос.
- Да всё о том же! Плуг поделить не можем,- ответил Па.
- Этот тот, что на телеге? Новенький, блестящий, как полированный цент?
- Он самый,- кивнул Па.
- Отличный плуг, Ма. Просто замечательный. Давно пора было сменить оснастку.
- Он стоит восемнадцать долларов,- вставила Ма значительно.
- Хм...- Том потёр подбородок,- Дороговато. Неужто вы не торговались?
- Какой там! Па как увидел этот плуг, так сразу в него и влюбился. Этот старый чёрт меня так не любил, как этот кусок железяки с ручками. Ну, торгаш не будь дураком, взял да и задрал цену. Видит, что Па влюбился в плуг и пялится на него, как больной, вот торгаш и не стал скидывать. А зачем? Старый дурень и так купит, раз нравится,- ворчала Ма.
- Сама ты дура! Могла и побольше деньжат взять, тогда бы и плуг новый купили, и дела поделали. Поздно теперь квохтать.
- Ты мне тут покукарекай, петух общипанный.
- Квохтать действительно поздно,- вмешался в разговор бархатистый мужской голос.
- Ты ещё кто такой?- спросил Том, готовый в любой момент выхватить свой револьвер.
- Вас это не касается,- ответил незнакомец и в одно мгновение очутился возле двери. Он ловко водрузил запор в металлические скобы на косяках, причём пояс с кобурой Тома уже был в его руке.
- Какого дьявола здесь происходит?- рявкнул дед.
- Массовое убийство,- прошептал женский голос у самого уха фермера.
- Убийство? Какое к чертям убийство?! Мы сами кого хочешь и как хочешь! Чтоб те...- горлопанил дед, когда неизвестно откуда взявшаяся девушка впилась ему в шею.
- Отпусти деда, мокрощелка! Кому говорю! Вот только возьму кочергу и тебе не поздоровится!- надрывалась бабуля, пока не ощутила как кожа болезненно натянулась слева направо, когда что-то резануло по ней с большой скоростью. Кровь хлынула из надреза прямо на бело-жёлтый передник. Бабуля хваталась за шею, пытаясь удержать в себе кровь и остатки жизни.
В это же время Том налетел на Миньона с кулаками, ни разу не попал, единожды получил в челюсть и осел у стенки в полубессознательном состоянии. Ма и Па сидели неподвижно: их удерживала за шею леди Кора. Они обмякли и потеряли всякий интерес к происходящему.
- Резник, угости меня,- скомандовал Миньон.
Юркий тощий вампир достал из кухонного шкафа металлическую кружку и подставил под струи крови, стекающие из шеи старухи. В считанные секунды тара наполнилась и перекочевала в руки Миньона. Тот хлебнул, пропустил сквозь зубы, прополоскал кровью рот, стараясь распробовать всю гамму вкуса.
- Приятно,- констатировал Миньон.
За дверью послышались детские голоса- высокий и чуть пониже.
- Интересно что будет сегодня на обед?- говорил высокий голос.
- Вот черепушка индейца- это интересно, а обед чухня,- возразил голос повыше.
- Тебе бы всё с черепушками возиться...
Дверь дёрнулась.
- Закрыто,- сказал голос пониже.
Миньон как можно тише отпер засов и отворил дверь.
- Входите, дети,- сказал он повелительным тоном и те, не задумываясь, подчинились бархатному голосу. Для них Миньон стал дороже мамы и папы вместе взятых. Он стал их хозяином.
Дети вошли в дом и уселись за стол, как им было приказано. Они безучастно смотрели, как шумные дед и бабка истекают кровью, Ма и Па бессильно озираются вокруг, а Том сидит на полу возле стенки и никак не может прийти в себя.
- Что дальше?- спросила удивительной красоты женщина с фарворово-бледной кожей. Она держала Ма и Па за шею, отчего те стали не опаснее котят.
- Нужно выбрать вестника,- сказал Миньон, продолжая дегустацию старушечьей крови.
- Пусть это будут дети. Они будут визжать, когда придут в себя и поднимут в городе много шума,- говорила таинственная дама.
- Ответ отрицательный, леди Кора. Их визг привлечёт лишь внимание женщин. Мужчины на такие истории не обратят внимания. Их должен рассказать кто-то более авторитетный...- намекал предводитель.
- Эти?- спросила Кора, указывая взглядом на оболочки, чей разум она подчинила своей воле.
- Нет. Он,- Миньон указал в сторону Тома, который уже пришёл в себя и пытался подняться.
- Зачем?- спрашивала леди.
- Взрослый мужчина не станет врать об убийстве собственной семьи и не скажет лишнего. Он будет услышан. Даже если Фонтэн не обратит на это внимания, то люди обратят,- рассудил предводитель.
- Мудро.
- А теперь убеди его, что вся семья мертва и он последний выживший, что ужасающие картины расправы не дают ему войти в дом, что всё здесь забрызгано кровью. Затем отправь Тома в Брайтстоун,- скомандовал Миньон.
- Хорошо,- ответила леди Кора и оставила Ма и Па. Она прикоснулась к Тому. Фермер сразу присмирел, однако через пару мгновений взорвался ужасом, слезами и стенаниями. Он вылетел из дома, как пуля, и побежал в город. Том был одержим картинами жестокости, которые внушила леди Кора, и страшнее всего было то, что фермер полностью в них верил.
- Я могу творить?- спросил Резник. Ему стало мало прихлёбывать кровь из раны старухи.
- Можешь. Распиши их всех, выверни наизнанку, слей кровь. Мы найдём этому применение,- скомандовал Миньон. Подручный тут же приступил орудовать над живыми и мёртвыми телами своим особым выкидным ножом похожим одновременно на опасную бритву и хирургический скальпель.
- Фонтэн понятия не имеет с кем связался,- сказала леди Кора, глядя на то как Резник расписывает стены дома фонтанами кровавых брызг.
- Именно, леди Кора, именно,- ответил Миньон, допивая кровь из кружки. Он чувствовал себя пресыщенным, даже ленивым. Леди Коре казалось, что пульс крови в венах убийцы ослабевает тем больше, чем ближе она к нему. Аманда с восхищением наблюдала за мамой, предводителем и картиной, которую Резник создавал на стенах. Она не могла сказать точно, что видела, но Аманде казалось, будто на дощатом фоне проступают кровавые валы, способные затопить мир людей волнами жестокости. Резник давал волю собственной кровожадности, пробудившейся в нём со времени первого укуса. Он считал себя художником, хотя жертвы были с ним не согласны.
Смотритель знал, что делает, когда отправлял в погоню всего четверых. Он, в отличие от Фонтэна, отлично представлял, на что они способны.