Восхищенно вздохнув, он подарил ей капельку росы, искрившуюся на зеленой травинке. Эта Радуга захватила и заполнила всю его серую сущность. Мягко и медленно захватывая овраги, Туман нежно коснулся ее. Она совершенно непостижимым образом уходила ввысь. Он прильнул и улыбнулся. Но что это? Она исчезает? Это невозможно! Она не должна, как же так??? Новое появление Радуги он ждал несколько дней. Небо озарилось яркой трелью джазового саксофона и трубы... Ее ждал не только он, этот Ручей ей что-то журчит ласково-непристойное! А эти птицы! Они смеют кувыркаться в траве под ее прекрасными лучами! А этот дуб нагло смеется вместе с ней, шурша ветками! И эта божественная музыка... да что они понимают в ней! Она же уникальна! И Туман медленно стал заполнять пространство. Сначала он накрыл траву и прогнал воробьев. Потом спрятал от глаз ее искрящийся ручей, который в тумане стал серым и тоскливо-одиноким. К верхушке дерева он подбирался около получаса. Она должна быть только его! Он так долго ее ждал! Одинокая Радуга, окруженная серым Туманом стала блекнуть... а потом исчезла. Но она появлялась, реже и менее яркая. Туман был неизменно рядом, одаривая бриллиантовыми ожерельями росы и рассказывая ей о том, какая она необычайно красивая. Радуга слушала, но неизменно смотрела в голубую, далекую высь. Однажды он раздраженно спросил ее:
- Почему ты вечно витаешь в облаках?
- А где я должна витать?
- Здесь, со мной. Я всегда буду рядом, только с тобой и только для тебя.
- Я ценю это.
- Оставь свои бесплотные мечтанья, дай мне музыку своей Души.
- Я и так с тобой, тебе этого мало?
- Ты должна полностью принадлежать мне!
- Разве это возможно?
- Хорошо, я уже все решил.
Он стал подыматься и разрастаться, обволакивая все вокруг. Наступила темнота и тишина, даже солнце не могло пробиться сквозь эту пелену. Туман довольно потянулся:
- Теперь всегда так будет!
Он оглянулся и не увидел ее. И не удивительно, Радуги не бывает без Солнца и мелких капелек воды в пространстве воздуха. Когда Туман исчез под холодным камнем от натиска вдруг налетевшего свежего ветра, Радуга так и не появилась, не было слышно ни саксофона, ни мелодичных переливов белого рояля, ни струнного перебора.