Аннотация: Всего-то немного активных действий - и в дверь уже стучат враги.
Вечером я поделилась своим затруднением с госпожой Товрой. Одно из писем, отправленное попечительницей приюта для детей жертв инквизиции (их называли "невинными душами, вовремя вырванными из лап порока") выпало из стопки и упало на пол. К сожалению, я не видела, из какой именно, поэтому не имела ни малейшего представления о том, что на него ответить. Попечительница спрашивала, когда приюту передадут собранные на концерте деньги.
Такой вопрос решить самостоятельно просто невозможно. Когда квартирная хозяйка осознала этот факт, я робко спросила, не могла бы она позвать госпожу Перте на Бумажную улицу, чтобы та ответила на мой вопрос.
Что тут началось! Как это я не подумала сразу, что жена синдика гильдии городских стрелков - слишком важная персона, чтобы являться по требованию какой-то неопытной секретарши! Как я могла забыть разницу между нами, разницу в возрасте, в сословии, в общественном положении!
Я пережидала шторм, виновато вжав голову в плечи. Едва дождавшись паузы, я нерешительно спросила, что мне посоветовала бы сама госпожа Товра.
- Завтра я иду к госпоже Перте на чашечку утреннего чая, - тяжело дыша после обличительной речи сообщила квартирная хозяйка. - Ты можешь пойти со мной.
- О, я вам премного благодар...
- И впредь не забывайся!
Наутро мы прошествовали в вожделенный дом синдика. Госпожа Товра из соображения демократичности решила прогуляться пешком (на самом деле она хотела сэкономить деньги на наёмный экипаж: своего выезда у неё не было). Мы вместе поднялись по высоким ступенькам и госпожа Товра подала мне знак, чтобы я постучала в дверь.
Внутри нас ждал улыбающийся слуга, который взял наши накидки и проводил нас в гостиную.
Увидев жену синдика, я присела в глубоком книксене.
- Вот, Тельпа, - заявила моя квартирная хозяйка. - Эвелин хотела у тебя что-то спросить и я решила взять её с собой.
Госпожа Перте окинула меня изучающим взглядом. Недовольно покосилась на госпожу Товру. Ей не доставила удовольствия идея более бедной подруги приглашать посторонних на их посиделки. И переводить на меня чай с печеньем ей тоже не хотелось.
- Я на минутку, - пообещала я. - Мне ведь надо дальше работать...
Ещё один недовольный взгляд. Мне стоило сделать вид, что я ничего не заметила.
- Будь как дома, Эвелин, - решила госпожа Перте. - И не торопись. Неужели ты думаешь, что я отпущу тебя без чашечки чая?
- О, вы очень добры...
Жена синдика и моя квартирная хозяйка мило беседовали, я ёрзала, сидя на краю стула и грызя печенюшку. По бросаемым на меня косым взглядам я понимала, насколько мешаю, но деваться было некуда. Мне ведь нужно спросить совета, верно?
- Что-то душно стало, - произнесла госпожа Товра. - Эвелин, ты не откроешь форточку?
Я вопросительно взглянула на жену синдика, та кивнула.
- И занавесь окно, солнце слепит.
Как скажете. Напарник постарался на славу.
Мне пришлось забраться на подоконник, чтобы дотянуться до задвижки. Штору я опустила ещё раньше - чтобы никто не видел, что я делаю. Прохожих не улице не было.
- Эй! - прошептала я тихонько. - Входи, будь как дома.
"Обязательно".
Струйка тумана просочилась в узкое отверстие. Напарник легко сжал мне руку, подмигнул и снова сделался туманом. Здесь он дождётся, пока комната опустеет и тихо-тихо проберётся в кабинет синдика. Сигнализации на вампиров здесь нет, мы уже проверили.
Одним словом, свою часть работы я выполнила. Что касается напарника... Ну, авось, у него тоже проблем не будет.
Дальше чаепитие прошло без каких-либо эксцессов. Когда чай закончился, госпожа Перте пригласила меня в свой кабинет и обещала внимательно выслушать.
Моё затруднение её не слишком удивило. Поджав сухие губы, она набросала ответ и велела отправить его сегодня же. А в дальнейшем я должна обращаться со всеми вопросами к её сыну. Он всё равно обещал ей заняться благотворительным обществом, раз уж всё равно бездельничает.
Я почтительно согласилась со всем и поспешила откланяться.
Дрон меня уже ждал.
- Вы опаздываете, сударыня.
- Немного задержалась. А у вас появилось столько новых вопросов, что вы не могли меня дождаться?
- Нет, что вы. Я просто волновался, не случилось ли с вами чего... по дороге.
- А должно? - Я широко распахнула глаза. - Мне что-то угрожает?
- Нет, что вы. Просто я думал, если вашу охрану усыпили не вампиры, а люди, они могут и днём напасть.
- Я вас не понимаю, - пожаловалась я. - Зачем кому-то на меня нападать?
- Вы не знаете людей, сударыня. В жизни может случиться всякое.
"Эвелин, я не могу найти бумагу!"
"Ищи, вдруг её спрятали".
"Эвелин, я обыскал весь кабинет, даже стены простукал! В сейф заглянул. Её нигде нет!"
"Предлагаешь спросить сына синдика, куда он делась? Не паникуй".
"Эвелин, днём я слабею!"
"Съешь кого-нибудь".
"Я серьёзно".
"Я тоже. Поищи в других комнатах - вдруг синдик прячет бумагу в спальне. Или у жены - у ней тоже кабинет есть, между прочем".
"Или у сына. Понял".
Я вздохнула. Сегодня мне придётся нести ответственность за "прыщик", вскочивший на шее у какой-нибудь служанки синдика и за лёгкую слабость, испытанную её же. А что делать? Становиться туманом, просачиваться в сейфы, отводить глаза людям - тяжелые занятия днём; вампиру нужно подкрепить свои силы.
Надеюсь, я никогда не узнаю о том, за чей счёт.
- Всякое, - согласилась я. - Но зачем меня заранее запугивать?
- О, иногда бывает совершенно нелишним... предупредить.
Угрожает.
- В таком случае я благодарна вам за заботу.
- Хорошо. Я ещё не говорил вам, что моя мать просила меня курировать вас? Вводить в курс дела, объяснять ваши задачи?..
- Это очень мило со стороны госпожи Перте.
- А моей?
- И с вашей тоже. Я вам очень признательна.
- В таком случае перепишите вот эти бумаги, - на стол кладётся новая пачка, - и считайте, что ваша работа на сегодня выполнена.
- Но...
- Неужели вам хочется в такой прекрасный весенний день корпеть над документами?
- А что вы предлагаете?
- Почему бы вам не бросить всё и не прогуляться?
- Вы же сами говорили, что на меня могут напасть.
- Пока вы со мной - вряд ли.
- Но я...
"Соглашайся. Только не на утро, а на вечер".
"И как я это объясню?"
"Придумай".
- Неужели я вам настолько неприятен...
- Нет-нет, просто мне ещё надо работать...
- Я ведь вам говорил, что я занимаюсь вашими делами. Никто ничего не узнает.
- Но это будет нечестно!
- Вас это волнует?
- Меня - да.
- Теперь я понимаю, почему вам неинтересно мечтать о приключениях. Тогда, может, вы согласитесь пойти со мной, когда мы закончим вашу работу?
- Мы?
- Ну а как иначе?
Я посмотрела в окно. Потом на бумаги.
Надеюсь, напарник знает, о чём говорит.
Я прилежно переписывала бумаги, сын синдика развлекал меня разговорами.
- Итак, вёрнёмся в то время, когда вас спас вампир. Почему вы остались с ним?
- У меня не было другого выбора? - послушно предположила я.
- И это всё, что вы можете придумать?
- Ну, знаете, неземной любви к ночному кошмару я не могу вообразить при всём желании! А больше как-то ничего в голову не приходит.
Дрон укоризненно на меня посмотрел. Я оказалась очень тупа в придумывании вариантов.
- Выгода?
- Может быть. Но что он мог вам дать?
"Жизнь", - хотела угрюмо заявить я, но сдержалась. И не дать, а сохранить.
- Деньги?
- А откуда у вампира деньги?
- Украл где-нибудь, - буркнула я.
- Ну же, Эвелин, не портите игру! Попробуйте придумать что-нибудь получше.
- Ему завещал деньги богатый старик, чью дочку он спас от чахотки, подарив ей бессмертие.
- О!
Сейчас имя старика спросит...
- Хорошо, а почему вы приехали сюда?
- Я же говорила, на курорт...
- Нет, не вы, а девушка из моих снов. Зачем она приехала сюда с вампиром?
Я вздохнула. Разбирательство шло по второму или третьему кругу. Придумывать правдоподобные ответы не получались, и даже если я рисковала и отвечала правду, проклятый сын синдика требовал проявить больше фантазии. Чего он добивался, я не знаю.
- А чем вам не нравится мой вариант? Мало ли что у ней со здоровьем?
- Эвелин! У таких людей не бывает проблем со здоровьем! Или они проводят свои отпуска там, где их никто не узнает!
- Личный опыт?
Дрон покраснел. А что я такого сказала?
- Придумайте что-нибудь получше.
- Дела?
- Какие?
- Откуда я знаю? Подделка документов, кража семейных реликвий, похищения, убийства... Мало ли дел может быть на свете?
- Мало ли... что ж, время подскажет, насколько вы были правы.
Я прикусила язык. Мы в общем-то не за этим явились в город, но плохо, что первым у меня вырвалось именно то дело, которым занимался напарник. Кстати, как он там?
Вместо ответа в кабинет постучался и зашёл слуга синдика - я узнала по ливрее. Не обращая на меня никакого внимания, подошёл к Дрону и принялся что-то шептать ему на ухо. Я тщетно напрягала слух, пытаясь хоть что-нибудь разобрать.
"Эвелин! - прозвучало у меня в голове. - К вам не заходил слуга синдика в парадной ливрее?"
"Да вот он стоит".
"Проклятье! Эвелин, синдик начал читать донос".
"А ты его подправил?"
"Да, но он, кажется, что-то заподозрил. Он послал за сыном".
"И ты только сейчас спохватился?!"
"Я только сейчас сообразил".
"Выбирайся оттуда, пока цел!"
"Эвелин, тут везде снуют люди".
"И что?"
Слуга закончил шептать, поклонился Дрону и вышел. Сын синдика задумчиво посмотрел на меня.
Я посмотрела в окно. Яркий солнечный день утратил свои краски. Его не портили ни нудные бумаги, ни дотошные расспросы. Он выцвел сейчас.
- Эвелин, мне очень жаль. - Дрон виновато развёл руками. - К сожалению, меня зовут дела... срочные. Вы извините меня?
Мысль напарника звучала отчаяньем:
"Задержи его! Мне нужно время, чтобы скрыться".
Обида скользнула по краю сознания.
Дела... У всех всегда дела. Всегда.
А за окном тускнеет солнечный день.
Я медленно, очень медленно встала. Обошла стол.
И с размаху влепила сыну синдика увесистую оплеуху.
Я не стала оглядываться, чтобы увидеть, как он застыл посреди кабинета, прижав руку к щеке. В коридоре напротив двери висело зеркало, в котором всё прекрасно отражалось.
"Умница. Теперь он будет ждать, пока не сойдёт след. Спасибо".
После "работы" я зашла домой. Сунувшаяся с замечаниями квартирная хозяйка отскочила, наткнувшись на мой злобный взгляд. Я достала деньги и пошла по магазинам. Надо было купить вещи в дорогу.
Говорят, когда вампир идёт по улице, прохожие расступаются в сторону, даже если не замечают его. Сегодня я поняла, какого это - быть вампиром: от меня просто шарахались. Одного продавца я чуть не убила за то, что он не поспешил на мой стук.
Кажется, у меня сильно испортилось настроение.
"Ты так расстроилась, что с тобой не пошли гулять?"
"Вот ещё! Просто не люблю, когда мной пренебрегают ради каких-то дел!"
На следующий день я никуда не пошла. Напарник ещё вечером заявил, что кому как, а ему надо отоспаться и перестал напоминать о себе. Напоследок ещё раз одобрив все мои действия.
Госпожа Товра сердобольно сходила за доктором, поскольку я положила деньги за проживание на камин в гостиной и закрылась у себя. Доктора я с трудом спровадила, госпоже Товре в доступных выражениях объяснила уместность её заботы и милостиво согласилась позавтракать. А потом пообедать.
Настроение было хуже некуда.
Нет, ну надо же, из-за минутной эмоции сорвать всю операцию! Напарник ведь не просто так велел согласиться на предложение Дрона! А после пощёчины какие теперь прогулки?
Странно только, что он так легко согласился свернуть все дела. Или просто спать хотел, а вечером устроит мне весёлую жизнь?
Вечером в дверь постучали.
Госпожа Товра отрыла двери и заохала. Ей что-то сказали и она убралась. Потом постучались ко мне.
На пороге стоял сын синдика. Но какой! Такого я ещё не знала. Не рыцарь без страха и упрёка, затащивший обморочную даму в пыльный подвал (и попутно обыскавший её карманы), не растерянный юноша с подбитым глазом. Не плетущий словесную паутину интриган. Необычайно официальный был сын синдика. А за его спиной маячили две мрачные личности.
- Что происходит?
- Вы арестованы, сударыня. Возьмите самое необходимое и следуйте за мной.
- С какой это стати?
- Там разберёмся.
Я хмыкнула. Кажется, влипла. Помирать, так с песней?
Самое необходимое собирать не пришлось - всё было сложено ещё с утра. Дрон прокомментировал это многозначительным поднятием бровей. Но промолчал.
- Вы приехали в город с большим сундуком. Где он?
- Сдала в ломбард на сохранение, он не помещался в комнате.
- Расписку, живо.
Я порылась на столе и подала сыну синдика бумажку. Со злорадством заметила:
- Неделю назад был пожар, как вы помните. Ломбард сгорел. Но они выплатили мне компенсацию.
- Для вас было бы лучше, если бы вы предъявили сундук, сударыня.
- Вам не в чём вывозить мой труп за город?
- За оскорбление властей ответите особо.
- Вла-астей? Вы кого хотели обмануть? На ваших людях нет эмблем ни гильдии стрелков, ни святой инквизиции! Ваш арест вообще незаконен!
- Я бы на вашем месте не рвался на встречу с законом, сударыня. Пройдёмте.
Мрачные личности пропустили нас и остались стоять. На пороге дома Дрон обернулся и бросил им:
- Обыщите комнату.
На улице нас ждали.
Не пять человек. Не десять. И даже не двадцать. В темноте мне удалось насчитать тридцать человек всё в той же ничего не значащей одежде.
- Это всё против меня одной? Вы мне льстите, сударь. Не много ли, сударь, на одну слабую девушку?
- Не слабую девушку. А преступницу, связанную с вампирами. Будет лучше, если вы замолчите и пойдёте добровольно.
- Что же, вчера вы задолжали мне прогулку. При луне будет ещё романтичнее, не так ли?
Отряд, приведённый сыном синдика, с интересом воззрился на предводителя. Тот заскрипел зубами.
- Если вы сейчас же не замолчите, мне придётся принять крайние меры.
- Понимаю. Решили таким образом отомстить за оплеуху? Очень рыцарский поступок.
Интерес отряда возрос до небывалых размеров.
- Рассыпаться, - приказал Дрон, стремясь сохранить остатки авторитета.
Когда мы остались одни, он обвиняюще посмотрел на меня.
- И вам не стыдно?
- Мне?! Ни капельки! Кстати, а за что?
- Знаете, я о вас лучше думал.
- И поэтому пришли ко мне с такой бандой?
- Вы сами меня вынудили.
- Это когда же?
- Помолчите и послушайте.
- Я к вашим услугам.
- Не сомневаюсь.
Я прикусила язык. Люди Дрона ошивались на почтительном отдалении, бдительно контролируя ближайшие улицы и дворы. Припозднившихся прохожих вежливо просили пойти другой дорогой. Бежать было нечего и думать. Надеяться на помощь не приходилось: уже настала ночь, а напарник ещё не проснулся. Или не пришёл. Он, что, дурак, один против тридцати соваться?
Меня занимала только одна мысль: "Живой не дамся!"
В том смысле, что доходить до места (куда бы меня не вели), я не собиралась.
Припасть на ногу, покатиться по земле, достать кинжал и заколоться. Сейчас или сказать ещё пакость на прощание?
Я споткнулась. Сильные руки удержали меня в вертикальном состоянии. Плохо дело. Даже попытаться не выйдет.
- Так в чём вы меня обвиняете, если не секрет? Нанесение тяжких телесных повреждений при исполнении обязанностей?
- Вы выдаёте себе каждым словом, Эвелин. Но всё стало совсем не смешно, когда вы подделали донос.
- Что?!
- Донос. Только не отпирайтесь. Вчера утром вы пришли к нам в гости. На утреннюю чашечку чаю. Помните?
- Конечно. Чай у вас не ахти. И печенье чёрствое.
- Всё лучше, чем хлеб и вода, не так ли?
- Целиком доверяю вашему богатому опыту.
Кажется, сейчас меня прибьют.
- Мой отец принялся читать донос.
- Вы все-таки рассказали ему свои сны? И он посоветовал не употреблять острого на ночь?
- Не делайте вид, будто не знаете, о чём я!
- Понятия не имею. Значит, речь шла не обо мне?
Дрон смерил меня пристальным взглядом.
- Допустим, вы не лжёте.
- Тогда вы меня отпустите?
Рано обрадовалась.
- Ни в коем случае! Я продолжу: донос был касательно... одного человека. Отец должен был просмотреть его, прежде чем передать дело инквизиции. Речь шла о... вампирах.
- Вампиры - это ваш бзик, не так ли?
- Но содержание бумаги его поразило. Ничего более смехотворного он не читал за всю свою жизнь. Отец вызвал меня к себе и послал за...
- Доносчиком, - подсказала я.
- Совершенно верно. Когда я пришёл... - Сын синдика коснулся щеки. - Доносчик был уже допрошен. Он подтвердил, что собственноручно написал этот бред. Похоже, бедняга сошёл с ума на фоне тяжёлых переживаний.
- И вы решили, что это из-за меня он не спит по ночам, отыскивая вампиров в огородах соседей?
- Что вы. Зачем так грубо?
Я ещё не встречала такого ангельского терпения.
- Вы всё сделали правильно. Просчитались только в одном: я просмотрел донос позавчера. И помню, что в нём было написано. Фактов хватило бы для десяти костров.
- Вам показалось.
- Мне показался донос. Мне показались вы, разгуливающая по ночному городу без охраны...
- Зато сейчас у меня охраны хватает.
- ...показался вампир, подбивший мне глаз. Показалась вампирша, которая кружила по городу целую ночь и умоляла пустить её в дом. Мне не слишком много кажется?
- Обратитесь к врачу.
- Я сделаю лучше. Я устраню первопричину своих... видений. Ваша, сударыня, свобода - это угроза моим интересам.
- А о моих интересах вы не подумали?
- Где ваш вампир?
- Вы в своём уме?
Дрон тяжело вздохнул.
- У вас есть время для чистосердечного признания. Я предпочёл бы получать информацию более тонкими методами, но вы не оставили мне выбора. Поэтому придётся задавать вопросы в лоб: где ваш вампир? Зачем вы сюда приехали? Зачем подделали донос? Как вы это сделали? Кто вас послал? Подумайте, от этого зависит ваша жизнь.
- Вы обращаетесь не по адресу.
- И не вздумайте хвататься за кинжал. Оружие детям не игрушка.
- Я вовсе...
Знакомое состояние помутнения сознания наступило тогда, когда я уже ни на что не надеялась.
- Я ничего не знаю. Понятия не имею ни о каком вампире.
- Не врите. Я знаю о вас всё - с того момента, как вы спаслись вместе с вампиром из заточения, и до того момента, как приехали сюда. Вы путешествовали с вампиром по своей стране, останавливаясь на одних и тех же постоялых дворах с известными людьми, нанимались в богатые дома в качестве прислуги, выдавали себя за другого человека. Везде после вас пропадали важные бумаги, срывались важные встречи и даже пропало несколько лидеров вашей оппозиции. Как вы это объясните?
- Это была не я. У вас есть доказательства?
- Не надо отпираться. Вы хорошо маскировались, но неаккуратно. Вас видели. Вас узнают. За вами даже следили. Мы ждали вас, хотя и не думали, что это именно вы.
- Как трогательно! Наша встреча была определена судьбой!
Внезапно Дрон замер, уставившись в пустоту перед собой. Секунда - и он грузно осел на меня.
- Чистая работа, - похвалил меня напарник. - Вот уж не думал, что ты такая язва. А ведь давно тебя знаю.
- Что ты тут делаешь? А охрана?
- Спит. Мирно спит, дорогая.
- Их же было три десятка...
- Открою тебе секрет: люди прекрасно засыпают по одному. Нет никакой необходимости сталкиваться с ними лицом к лицу. Ты долго будешь тут стоять?
Я нервно рассмеялась.
- А с ним что?
- Да ничего особенного. Тоже спит. Сейчас свяжем и оттащим в карету.
- Это ещё зачем?
- Мы уезжаем. Я задержался, разбирался с теми ребятами, которые собирались обыскать твои вещи. Всё уже в карете. Сундук там же.
- Я всё равно ничего не понимаю, - заявила я, когда спящий сын синдик был аккуратно уложен в ящик под сидение. - Что тут вообще происходит?
- Происходит? Успешная операция. Получишь премию в конце квартала. Позавчера я получил задание.