Аннотация: Роман о прекрасных дамах, храбрых рыцарях, добрых сеньорах и преданных вассалах, а также о талантливых трубадурах и других атрибутов куртуазии.
Как музу не корми, она всё равно над ухом играет: в придачу к пяти или шести проектам появился новый. Не удержалась, набросала начало. Мир фантастический, но, скорее всего, без особой магии. Исторические аналоги его вдохновили, но не легли в основу. Любое сходство - гнусное измывательство автора над классическим сюжетом. Кто первым угадает аллюзию, может заказывать продолжение любого из начатых проектов. Более того, может даже потребовать их перечислить, а потом только выбирать.
Ярмарка - даже не ярмарка, а два каравана, съехавшиеся в одно место с разных концов страны, случайно встретившиеся сегодня и готовящиеся разъехаться завтра. Благородные сеньоры путешествовали пышно, со своими дворами, с рыцарями, оруженосцами и пажами, слугами и прихлебателями, и даже несколькими крестьянами, взявшимися снабжать в пути важных господ - в те дни, когда остановиться в замке благородного лорда не удастся. К караванам, как водится, прибились и купцы, стремясь под защитой чужой воинской славы доставить свои товары без опаски и промедления. Они-то и развернули торговлю, продавая украшения, ткани и диковины за полцены своим спутникам и втридорога - всем остальным.
Прибились к караванам и бродяги, по щедрости сеньоров получившие место у костра и остатки обеда.
- Есть новости, приятель? Что слышно в мире? - спросил один из них другого, прошедшего уже половину страны со своим сеньором.
- Да какие новости. Граф здоров и щедр, супруга его разродилась наследником, да приболела, вот, теперь едем поклониться святым местам, да привезти госпоже реликвию из монастыря святой (***). А у вас что слышно?
- И того нет, - отмахнулся первый бродяга. - Вот разве брат герцога, того, которому мой сеньор служит, пропал. Проводил племянницу в монастырь, и исчез с обратной дороги.
- Племянница - это дочка герцога, что ль? - лениво спросил второй бродяга. - За что он её? Или сама вызвалась?
- Да не дочка, - хмыкнул первый. - Племянница она, дочка старшего брата, покойника.
- А, - понимающе кивнул второй. - С рук сбыл девицу, чтоб у его детей под ногами не путалась?
- Может, и с рук сбыл, - задумчиво согласился первый, обсасывая оставшуюся после ужина кость. - А, может, и уберёг. Король-то, слышишь, в гневе на нашего герцога, говорят, войной хочет идти.
- Да с чего это вдруг? Всегда ж в милости были.
- А после той истории с сестрицей герцога, - пояснил внезапно подошедший сзади слуга, который принёс бродягам пропитанные соусом хлебные тарелки. Бродяги вместе повернулись к нему. Слуга поморщился, но продолжил, видать, давно на сердце лежало. - Сестрица-то замуж у герцога вышла. Прежний ещё жив был, когда сестрицу отдавал, а младший - пропавший - был совсем ещё мальчиком, только-только в рыцари посвятили. А там и герцог жену взял, и что-то у них нехорошо с зятем вышло. Вроде, знакомы они были уже с герцогиней, и даже клятвы давали... тёмное дело. Только она сестрицу свою новую невзлюбила, и брата - мужа сестрицы, значится, простить не смогла. Ну, и подбила мужа убить того, да ещё подло так, спящим...
Слуга передёрнулся от отвращения.
- Не сам, конечно, вассала послал. Говорят даже, что герцогиня и с ним... Не знаю. Врать не буду. Только герцогиня, как её приказ выполнили, сама вскорости померла, вроде как не выдержала. Любила она его, говорят. Женщина, чего с неё взять. Конечно, видная была дама, а всё не такая красивая, как сестрица герцога. Зато храбрая - не всякий рыцарь с ней сравнится. В юности, говорят, вовсе наравне с мужчинами доспехи носила, в турнирах участвовала. Сестрица-то у герцога такой не была. Красавица, умница, играла, пела, золотом ткала, вышивала по шёлку, да всё счастья не принесло. А, овдовев, замуж вскорости вышла, и братьев к себе позвала. Там-то она герцога нашего и умертвила. И вассала того. А он её успел убить, умирающий уже. Ну, и...
- Да постой, - перебил первый бродяга. - Об этом же даже песню сложили. Она ж всех своих братьев убила, когда за первого мужа мстила!
- Ты песни больше слушай, - посоветовал слуга. - Только старшего. Младшие спаслись. И замок себе взяли отцовский, покуда племянница ещё маленькая.
- Так она, видать, дочка той герцогини? - поинтересовался второй бродяга.
- Не, - помотал головой слуга. - Покойница герцогиня мачехой девочке приходилась. А девочка пошла и не в мать даже, а в покойную тётушку. И то сказать, вот была дама, образец для всех женщин. Племянница точно такая же будет.
- Будет? - усомнился первый бродяга. - Если её в монастыре заперли.
- Не для пострига, а для безопасности и почёта, равного её положению, - наставительно заметил слуга. - Вот кончится война, герцог её замуж выдаст, уже и разговоры ведутся.
- Да если его убьют? - засомневался и второй бродяга.
- Король позаботится о сироте, - пожал плечами слуга. - Он ведь её сюзерен. Или пропавший дядя найдётся, примет наследное владение.
- Найдётся он, как же, - усмехнулись бродяги. - Небось давно разбойники под кустом спать уложили.
- Не скажите, ребята, - ничуть не обиделся слуга. - Герцога нашего братец трубадур, и не из последних. Он чуть рот откроет, волки утихают, вороны замолкают. Не могли такого убить.
- Значит, рот ему открыть и не дали, - предположил первый бродяга.
- Может, и не дали, - не согласился второй, - да только если он тогда выжил, когда их сестрица убить решила, разбойникам с ним вовсе не справиться.
- Тогда с ним отряд был, - заспорил первый.
- И тут был, - буркнул слуга, уже пожалевший, что разговорился. - Да и что это за бродяги такие? Голоса не грубые, речь благородная, а одеты - не всякий нищий в такое рубище станет заворачиваться. Не соглядатаи ли? - Только исчез он у них из под носа самого. Чертовщина какая-то.
Все трое сделали оградительный знак и трижды плюнули в огонь.
- А с чего король только сейчас спохватился? - внезапно спросил первый бродяга. - Это всё когда было, песню уже сколько лет на всех пирах распевают, а король...
- Не вашего ума дела, - проворчал слуга.
- Молод он ещё, наш король, - снисходительно объяснил второй бродяга. Слуга отшатнулся, услышав такие речи, но бродяга продолжал как ни в чём ни бывало. - С одной стороны - песни героические, где столько несправедливости творится, с другой - советники. А владение у герцога уж больно заманчивое...
- Да кто ж его наследует? - уточнил первый бродяга.
- Пропавший брат герцога, - пояснил слуга, решив не таить то, что знали все. - Сам-то герцог после той истории не женился вовсе. Кому охота снова раздор в свой дом приносить? Если не найдётся братец, то всё отойдёт или девице, или бастардам герцога нынешнего, у него их много, и не только по деревням. Есть и признанные.
- Или король отдаст своим вассалам, - закончил разговор второй бродяга.
- А вы слышали, - внезапно заговорил первый бродяга, когда все уже забыли о разговоре и уже засыпали, - в наших краях новый трубадур объявился?
Слуга, которого приставили "присмотреть, не сговариваются ли эти бродяги", и которому потому было некуда от них деваться в этот вечер, встрепенулся.
- Не тот ли это пропавший братец герцога? - заинтересовался и второй бродяга.
- Не нет, - отмёл предположения первый. - Куда там! Этот - совсем ещё молоденький парнишечка, только-только в рыцари посвятили. И, потом, он немой.
- Немой?! - в голос переспросили слуга и второй бродяга. Переглянулись, и слуга с ворчанием отвернулся.
- Как есть немой, - подтвердил первый бродяга.
- Это что-то новое, - хмыкнул второй. - Как же он тогда поёт перед сеньорами?
- А он не поёт, - пояснил первый. - С ним всегда "голос" путешествует, не вассал его, не то родственник дальний, вот он поёт. А трубадур только сочиняет.
- Это что-то новое, - повторил второй бродяга. - И как сочиняет?
- Да вся округа собирается послушать, - ответил первый. - Они путешествуют из замка в замок, и скоро, глядишь, слава до самого короля докатится. Будет для королевы петь. Парнишка-то молоденький, да уж больно красивый, в него все дамы влюбляются, как увидят.
- А он что? - спросил второй бродяга.
- А он всем отвечает, да стихами, что влюблён во весь женский род, и готов служить каждой даме, но сердце его несвободно и... дальше забыл. Да вы сами услышите.
- Молодой ещё, - отметил слуга. - Небось ко двору короля ладится. Там и даму найдёт.
- А кто он такой? - поинтересовался второй бродяга. - Откуда родом, кто его родители, кто сюзерен?
- Никто не знает, - пожал плечами первый. - Все называют его Трубадур-с-Голосом, потому что голос свой он водит отдельно, а ещё - Немой трубадур, потому что он и впрямь ничего не говорит. А о своей родне они не распространялись.
- Бродяга бродяге рознь, - безмятежно отозвались его собеседники. Слуга собрался было заспорить, но перехватил взгляд, которым они обменялись, и замолчал. Не простые это люди. Ох, не простые.