Аннотация: Так что же делать со свободой? Глава полностью. Огромное спасибо всем, кто читает и ждет
Глава 2
Я изо всех сил старалась оглядываться не слишком часто, и, кажется, у меня это даже получалось. Когда город окончательно скрылся из виду, а погоню за мной так и не выслали, я решительно свернула в поле. Насколько я могла считать из чужой памяти, до идеи охотиться на людей с собаками здесь почему-то не додумались, а искать чьи-то следы на большой дороге, да еще не зная, в какой обуви был идущий - дохлое дело, так что я могла хотя бы надеяться, что ищущие меня просто поедут к ближайшему городу. Так облегчать жизнь им никто не собирался. Вон за полем симпатичный лесок виднеется, все равно крупнее волка там ничего не водится, а волки летом не нападают. На самый худой конец, на дереве отсижусь, все равно найдут, кем еще подкрепиться: лето - время сытное. Зато на лошадях в лесу не разгонишься, да и спрятаться все же легче.
Я по лесу ходить немного умела, все-таки институт без походов - это не институт, а нам так и вовсе повезло с инструктором: Данилыч, обозрев группу, где были практически одни девушки (два ботаника и два гея - не в счет), почему-то не плюнул на нас, а таки умудрился сделать из этого дерьма конфетку, то бишь более-менее приличных туристов. Во всяком случае, я и костер разводить умела так, чтоб можно было смело оставлять на ночь, не боясь спалить лес, и шалаши из лапника делать, хотя ветки ломать - то еще удовольствие. А со съедобным-несъедобным мне поможет Алессия. Вот интересно: она просто умерла и освободила мне тело, или ее перенесло в мое? Даже не знаю, что лучше - Игорь в принципе ей бы мог понравиться, тем более что в вопросах супружеской постели тут проявили гадскую солидарность с нашим средневековьем, то бишь "наслаждаться этим могут только падшие женщины", и девушка была воспитана соответственно - но все равно я бы такого мужа не пожелала даже злейшей вражине, не то что неплохому в принципе человеку. А с другой стороны - смерть это как-то слишком окончательно. Я из тех, кто считает, что уж своей-то жизнью человек может распоряжаться, как пожелает, и "несравненное право - самому выбирать свою смерть" (Н. Гумилев, "Выбор") признаю святым, не христианка все же, но кончать с собой, потому что жених страшила - это перебор. Если бы меня не перенесло, я б поплакала, встала и жила бы дальше.
После нескольких часов ходьбы максимально аккуратным шагом я услышала шум воды и решила наполнить флягу. Пить пока не хотелось, купленные на рынке овощи вполне исполняли свое предназначение, но их осталось не так уж много. Поплутав среди кустов, я вышла к ручью. Немного подумав, сгрузила свои вещи на землю, все же вероятность наткнуться на случайного человека посреди леса намного меньше, чем, поскользнувшись на глинистом берегу, вымочить единственное одеяло, и с одной флягой в руке спустилась к воде. Ручей был довольно широким, но до речки, на мой взгляд, все же не дотягивал. Будь чуть пожарче, я бы точно полезла купаться, наплевав на всю их средневековую мораль. Вон на том берегу какая заводь классная, было бы чудесно туда сплавать и там позагорать, но не бросать же свои вещи. А переправиться, гребя одной рукой и держа их над головой, я не смогу, сил не хватит. Да и вода, как я убедилась, потрогав ее рукой, все-таки холодноватая. Отсутствие развитой технической цивилизации бросалось в глаза: вода была прозрачная, даже чересчур - когда я попыталась упереться в дно буквально в пятнадцати сантиметрах от берега, то потеряла равновесие, и если бы не росший рядом куст, купание точно состоялось бы - рука ушла выше локтя, но до песка не достала, а течение оказалось неслабым. Дальше я флягу наполняла, на всякий случай не отпуская ветку, в которую вцепилась прямо-таки мертвой хваткой.
Стоило мне только закрутить крышечку, как жизнь немедленно преподнесла очередной сюрприз. Я только что распространялась, насколько ничтожны шансы встретить чужаков посреди леса? Плюньте мне на макушку: накаркала! Хорошо еще, что этот чужак вряд ли из тех, кого следует опасаться. Скорей уж наоборот. На берег той самой удобной заводи выбежал пацан лет десяти в одних коротких штанишках и с размаху влетел в воду. Наверно, малявка просто хотел наделать брызг, но вот коварства здешнего рельефа не учел. Шага через полтора ребенок ухнул в омут, и дальше я действовала уже на рефлексах: фляга полетела на землю, а я - в ручей. У меня-то был неоспоримый козырь в виде откормленного Алессиного филея, с таким "поплавком" фиг потонешь, а вот пацан, как и положено нормальному, ни разу с Макдональдсом не знакомому ребенку, выглядел немногим пополней анатомического пособия. Судя по некоторой скованности тела, Алессия плавать не умела совершенно, но меня это не волновало. В десять гребков оказавшись на той стороне, я пробежалась по берегу, это быстрее, чем выправлять траекторию против течения, и повторила путь мальчишки. Теперь "поплавок" работал уже против меня, с таким особо не поныряешь, но мне повезло: уже со второй попытки пальцы вцепились в костлявый локоть, и я немедленно потащила пацана на сушу. Все-таки доступность информации - дело хорошее: вот Алессия, хоть и была неплохой травницей, утопленников откачивать не умела, а я - таки да. Не прошло и минуты, как мальчишка закашлялся, заглоченная вода пошла наружу, а спасенный приоткрыл глаза, заозирался и немедленно попытался вскочить. Вот же неуемный! Нет, я понимаю, что лежать животом на чьем-то колене - поза наверняка весьма неудобная, но ты ж на волосок от смерти был!
Только я успела спустить ребенка на мягкую травку, как из лесу вышло его сопровождение. Точно не отец - парень где-то мой, то бишь Алессин ровесник, и даже на брата не очень похож. А вот реакция моего тела на него мне очень не понравилась. Хоть я и стояла в позе коленопреклоненного рыцаря, ноги все равно опасно ослабели, и пришлось опуститься на травку, изображая, что спасательные работы донельзя меня утомили. Да и в животе как-то странно заекало. Если это пресловутые "бабочки", то мне что-то не нравится это ощущение. Да, парень просто фантастически красив, таких даже в голливудских фильмах нечасто увидишь, но это ж не повод западать на него с первого взгляда! Однако Алессин организм здравый разум, то бишь меня, проигнорировал. Вот честное слово, мой рассудок изо всех сил пытался остаться трезвым, однако я просто-таки почувствовала, как помимо моей воли на лицо выползает дебильновато-восхищенное выражение. Парень скривился, будто лимон жевать заставили, и я поняла, что все-то он заметил. Сначала от такой реакции я растерялась, обычно ко мне относились по-другому, но вовремя вспомнила, как я теперь выгляжу. Ну да, и так наверняка девицы штабелями у ног валятся, а я сейчас даже на симпатичную не потяну. И мокрая одежда меня тоже не красит, потому как только подчеркивает отсутствие груди и немаленький зад.
К счастью, малец выбрал именно это время, чтобы очнуться окончательно. Вскочить сразу на ноги у него не получилось, да и горло наверняка саднило только так, все-таки наглотался он изрядно, так что он приподнялся на четвереньки и тихо застонал. Парень немедленно кинулся к нему:
-Юрген, ты как? Ты что, купаться полез? Ты же плохо плаваешь! Мастер же запретил!
Мальчишка в точности повторил гримасу старшего. Видимо, знал, что сейчас последует нотация. Она и последовала. Полностью игнорируя мое присутствие и даже не удосужившись поблагодарить за спасение подопечного, парень накинулся на недоутопленника как голодный слепень. Зудел уж точно похоже. Малыш только кривился, но заплакать даже не пытался. Эх, где ж мое беспечное детство! Только пока маленький, можно так верить в собственное бессмертие, что госпожа с косой пройдет в полушаге, и ты только беспечно помашешь ей ручкой, не только не успев испугаться, но даже не поняв, что произошло.
Нотация длилась и длилась, парень оказался тем еще занудой. Будь я в купальнике, уже б высохнуть за это время успела. Поняв, что благодарности не дождешься, я поднялась и пошла обратно в реку, все-таки у меня все вещи на том берегу остались. Только тогда меня соизволили заметить.
- А ты куда? Я сейчас закончу с мелким и тобой займусь!
От такой наглости я аж онемела на пару секунд. Да и когда голос вернулся, больше, чем на банальное "Да пошел ты!", меня не хватило. В воду я кинулась так, что могла бы поклясться: в этой речке рыбы нет. Иначе от такой "бомбардировки" она бы точно вся повсплывала кверху брюхом. Однако не успела я сделать и пары гребков, как сперва что-то ударило по левой лопатке, а потом я с ужасом почувствовала, как тело стремительно немеет. Вспомнив глубину и скорость течения, я еще успела мысленно попрощаться с жизнью и потеряла сознание.
Возвращение в мир живых было не таким уж паршивым. Травка, на которой я лежала, была вполне себе мягкой, хотя без сучка под левым, скажем так, бедром, я бы точно обошлась, солнце пригревало очень приятно, а бубнеж где-то в стороне звучал в принципе даже умиротворяющее. Это как жужжание мух или журчание воды - в зависимости от вашего настроения может как дико бесить, так и убаюкивать. Минуты две я просто любовалась перистыми облаками и наслаждалась тем фактом, что все еще жива. Потом чуть повернула голову в сторону источника звука.
Им оказались парень с полянки и мужчина лет тридцати- тридцати пяти на вид. Мужчина, с чувством отчитывал парня, как тот давеча мальчишку, причем не только с той же интонацией, но и практически теми же самыми словами. Пацан обнаружился поблизости: укутанный с головы до ног в даже на вид теплый и мягкий плед, он сидел у костра и ковырялся палочкой в углях. Встретившись со мной глазами, он немедленно вскочил и заверещал:
- Она очнулась! Папа, Асгейр, она очнулась!
Ого! А парень-то ажноть сиятельный! Вот уж везет мне на них - в буквальном смысле слова, как утопленнице. Значит, мальцу по имени Юрген и его отцу он не родственник. Тогда мне решительно непонятно, почему он так беспрекословно внимает нотации от человека на два сословия ниже себя. Или от родовой чести там давно уже осталось только имя? Титул-то наследуется всеми детьми, а вот имущества на младших сыновей зачастую и не хватает. Чаще всего они идут в военное сословие, благо титул достойных им дается сразу же после обучения, а не за особые заслуги, как простолюдинам. Но вообще сиятельные имеют право заниматься, чем их левой пятке угодно, главное, чтоб это было в рамках закона - в отличие от старой европейской аристократии, понятия "недостойное дело" здесь практически отсутствует. Наоборот, почтенные имеют право торговать, но не заниматься крупной промышленностью - это право даровано только сословиям от светлейшего и выше.
За те несколько секунд, пока отец мальчика и клятый аристократ шли с того конца поляны, мне надо было успеть выработать хотя бы начальную стратегию того, как с ними общаться. И, боюсь, называть собственное имя мне не рекомендуется. Хотя... это почтенную Алессию могут (а скорее всего и будут) искать. А вот если назваться реально собственным именем... Оно звучит несколько непривычно для этой местности, но это явно имя простой горожанки - а кому она нужна. Опираясь на воспоминания Алессии, внешность у нее заурядная, хоть плачь, а вот выправка... Пожалуй, надо врать по минимуму - буду дочерью купца, не доросшего еще до того, чтоб именоваться почтенным, но все же уже вполне могущего позволить любимому чаду не пачкать ручки работой по дому. Но вот обращаться с Асгейром придется со всей возможной почтительностью, как бы мне это не претило. Похоже, тут тоже придется положиться на память тела - ведь Алессия вполне понимала, в каком мире живет, и даже самого обедневшего светлейшего в лавках и доме ее родителей ждал соответствующий его происхождению прием. А вот мне, родившийся в мире хотя бы официального равенства, было крайне противно заискивать перед кем-то, вся заслуга которого состояла в том, что ему повезло родиться потомком в черт-те каком колене чем-то услужившего королю человека. Насколько я помню историю, аристократия имеет свойство вырождаться не только генетически.
Все эти мысли промелькнули в голове намного быстрее, чем об этом можно рассказать вслух, и к тому моменту, как ко мне подошли, моя физия уже изображала испуг и угодливость - ведь меня угораздило ненароком оскорбить сиятельного. Кстати, помянутый при первом же взгляде на меня опять скривил морду - причем, как мне показалось, именно из-за этого угодливого выражения. Неужели ж оно настолько меня не красит?
Я не особенно грациозно поднялась с травы, оглядывая себя. Мальчишку-то они в плед завернули, а вот меня бросили в чем была, и платье, и без того красотой не отличавшееся, теперь отличалось разве что от половой тряпки, и то не с первого взгляда. Я представила, как мне идти в этом еще черт знает сколько времени - я ведь не купила сменной одежды, - и мне захотелось кого-нибудь убить. Хорошо еще, что закаленная торгами купеческая дочка мимикой владела получше, чем несостоявшийся бухгалтер - у меня-оригинальной все сразу проступало на лице, но сторонним наблюдателям вряд ли удалось заметить что-то большее, чем легкое недовольство. А испорченному наряду ни одна женщина рада не будет.
Юрген немедленно подлетел ко мне и с размаху обнял за талию. Я еле удержалась на ногах. Кажется, насчет его излишней беспечности я погорячилась - все-то он понял, только храбрился. Мальчишки, по ходу, одинаковы во всех мирах - как же, будет он реветь на глазах у старшего товарища!
- Спасибо-спасибо-спасибо! - затараторил мелкий, не спеша меня выпускать. - И прости пожалуйста, что ты меня спасла, а Асгейр тебя морозилкой. Он хороший, правда, - оглянулся и справедливости ради шепотом добавил - только зануда. И не любит, когда его не слушаются. Зато из реки тебя он вытащил!
Я пригляделась и поняла, что парень и правда переоделся, и волосы у него слегка влажноваты. Ну да, сам утопил, сам и спасать полез. Я не неблагодарная, просто у меня уже закалка на таких вот "благодетелей".
Однако сиятельный меня удивил.
- Приношу свои извинения, добрая женщина. Я повел себя недостойно, - заявил он, слегка поклонившись.
По-хорошему, на "женщину" можно было б и обидеться. Даже в мои двадцать три можно было б, а уж в Алесины семнадцать тем более. Но придираться к словам, после того, как сиятельный, что вообще-то означало, что в парне текла ни много ни мало королевская кровь, принес простой горожанке извинения, было б по крайней мере странно.
Я потупила глаза и, по мере сил изобразив смущение и почтение, пискнула:
- Ой, ваше сиятельство, простите глупую. Я ж не знала! Я не хотела вас оскорбить, ваше сиятельство!
Потупленные глазки не мешали мне смотреть сквозь ресницы. Конечно, коротенькие, словно обдерганные, они не так хорошо маскировали взгляд, как мои природные, но зато и смотреть было удобнее. Асгейр опять скривился. Кажется, парень просто до неприличия демократичен, и ему реально не нравится, когда перед ним заискивают.
- Как тебя зовут, добрая женщина? - тем временем подхватил допрос "мастер". И этот туда же. А сам, между прочим, не представился! Ну ладно, он почтенный, а у меня половая тряпка вместо платья, так что бурчать можно только мысленно.
- Олеся, господин... - тут я сделала этакую многозначительную паузу, намекая, что неплохо было б оказать ответную любезность.
- Я - почтенный Дауген, главный алхимик города Исетры, - ну вот и познакомились! - Это мой сын Юрген, а сиятельный Асгейр - мой ученик.
Ух ты! Далековато ж ты забрался, главный алхимик. До Исетры, почитай, полстраны ехать, аж до побережья. Самый крупный порт, иначе прозванный городом Ветров или же Поющих Ветров - говорили, что скалы вокруг города образуют природный музыкальный инструмент, и лучшие менестрели мира приезжают туда искать вдохновения.
Почтенный Дауген тем временем разливался соловьем, видимо, ему дико нравилось слушать собственный голос. Оказалось, что в такую даль они поехали за каким-то ценным ингредиентом. Раньше алхимик его закупал, но постоянный поставщик помер, а его преемник так задрал цены, что дешевле оказалось самому съездить набрать. Именно возле той заводи и находились заросли пресловутой травки, и, увлекшись сбором и одновременным чтением лекции ученику о правилах сбора и применения, почтенный Дауген потерял из виду собственного сына, которому до алхимии пока особого дела не было.
- Так что я у тебя в неоплатном долгу, Олеся, - завершил речь неосиротевший отец. К сожалению, былинного "проси чего хочешь" не добавил, но посмотрел так, что в принципе можно было это додумать самой.
Пока он распинался, мне в голову пришла идея. Возможно, дурацкая, но другого варианта у меня не было. Одна я далеко все равно не уйду.
- У вас будет возможность расплатиться, ваше почтение, - твердо сказала я и посмотрела ему прямо в глаза. - Возьмите меня в ученицы.