Иди сюда. Иди ко мне. Я хочу, чтобы ты приблизился. Будь же мужчиной - сделай первый шаг!

   Я здесь только из-за тебя. Сделай что-нибудь, чтобы стало, наконец, понятно, ты ли мне действительно нужен...

   Я жду.

   ...Мужчина страшно, грязно выругался, но всё-таки шагнул ко мне навстречу. Нутром почуяв, что наживка проглочена, я вызывающе выставил напоказ своё тело. Кого он видит сейчас перед собой? Юную обольстительную девушку в чёрной кожаной матроске. И эта чертовка, по его авторитетному мнению, не прочь скрасить одинокий вечер грозы широких космических трасс. Если так, то я счастлив за тебя... мразь!..

   Настоящий "я" внутри меня начал биться в конвульсиях, когда он протянул ко мне свою немытую лапу. Вот чем приходится жертвовать, находясь на службе!.. "Я"-внешний врезал "я"-внутреннему по морде, чтобы не истерил, и мужественно вытерпел прикосновение. Противнее этого может быть только манная каша с комками. Поэтому я её никогда не ем - уж лучше голодать.

   - Идём, малышка, - он дыхнул мне в лицо перегаром. Я чуть не упал.

   Для порядка надо бы чмокнуть его в лобик, но силы иссякли. Похоже, я переоценил свои возможности. Дотерплю, пока он впустит меня на корабль, а там...

   Господи, девушки, милые, красивые, хорошие, как вы-то выносите такое с собой обращение? Всякая шваль мнит себя героем-любовником, при этом элементарно забывая почистить зубы! Ну, или хотя бы раз в месяц сходить в баню...

   Я шёл рядом с космическим бродягой, так выпрямив спину, как будто проглотил кол. Да, не совсем естественно! На вас бы дыхнули так, как на меня - неизвестно, как бы вы пошли.

   А вот этот мерзавец принял всё за чистую монету: такая красавица проявила благосклонность, да ещё и (как он надеялся) задарма! Стремление к халяве однажды доведёт до плачевного финала всю современную преступность... Только бы он не надумал зажать меня где-нибудь в переходнике...

   Кажется, он прочитал мои в панике разбегающиеся кто куда мысли, и когда мы вдвоём поднялись по трапу, шустро нашёл моей спиной стену. И я сильно пожалел, что я - девушка. Почему-то их мнения в определённых кругах нашего насквозь испорченного общества спрашивать не принято...

   Да, передо мной точно он. Мы гонялись за этим мародёром по всей Империи, но никак не могли поймать. Про него всегда ходили слухи... такого направления. В общем, про то, что он - жуткий бабник.

   Я переборол сильнейший рвотный позыв и выставил вперёд колено, остужая ретивого донжуана.

   - Малышка, не упрямься, - увещевал тот, намереваясь осуществить свои грязные намерения относительно меня прямо здесь, в предбаннике. А мне позарез нужно было в рубку управления его ржавым летательным агрегатом.

   Ну, про ржавчину я преувеличил - кораблик находился в лучшем санитарно-гигиеническом состоянии, нежели его заросший микробами владелец. Как такое возможно? Называется, без штанов, но в шляпе. И рыло мухи засидели...

   - Не здесь, - я слегка пихнул его коленкой. - Не поверю, что на твоей посудине нет коек.

   Он загоготал.

   Ещё одна дверь, один замок, и я буду внутри. А уж оттуда меня никто не выкинет. Скорее я сам кого-нибудь выкину. Ведь мне больше не потребуется так унижаться. Ой, глазки-то у нас какие масленые!

   Он выстучал пальцами шифр по панели, и переборка гостеприимно отъехала в сторону. Я вознёс хвалу всем богам, каких знал.

   - Эй, малышка, ты куда? А как же... - он подмигнул мне, - а? Так мы не договаривались.

   Если совсем честно, то мы с ним вообще не договаривались. Ни о чём. Поэтому, очутившись внутри судна, я приступил к выполнению плана, начихав на семенящего следом волосатого мускулистого мужика. Мужик продолжал меня домогаться. Знал бы он, с кем связался...

   - Малышка...

   - Отвяжись, недоумок.

   - Впусти женщину на корабль... Ты не у себя в борделе!

   Я остановился и поглядел на него. Если бордель - это то место, где я обитаю, то... в высшей степени занятно!

   - Либо ты сам закрываешь свой поганый рот, либо это делаю я - один раз, но навечно, - предложил ему я.

   Видимо, мужик сделал выбор в пользу первого варианта, потому как заглох. Он ещё не понимал, кого привёл. Он думал, это так - прелюдия... И здесь наши мнения тоже коренным образом расходились.

   Рубка отыскалась за третьим поворотом. Ох уж мне эти корабли послереставрационной сборки... Никогда не поймёшь задумку конструктора. До Реставрации у нас в государстве хоть какие-то стандарты были, сейчас же всё делалось как Бог на душу положит.

   - Малышка, там даже дивана нет. Чего ты хочешь? - прорезался сзади космический волк. Дядя, прости, но твоя участь предрешена... И я тебе не малышка!

   В рубке меня ждали его подручные. Сподвижники. При виде меня у них немедленно повысилось слюноотделение. Я прошествовал к пульту управления и с переменным успехом начал разбираться в подписях и подмигивающих лампочках.

   - Ты что делаешь?! - он схватил меня за локоть. Этим же локтем я ему и ответил.

   Подскочили другие. Я развернулся и встал в боевую стойку.

   - Ребята, курс меняется, - спокойно, будто между прочим, сообщил я. - Мы отправляемся на Кинмоку. Принцесса с нетерпением ждёт вас.

   Да, Оливии они своими бесчинствами много кровушки попортили. Можно ли управлять страной, когда в ней орудуют такие молодчики, как эти?

   Они назвали меня всеми пришедшими на ум похабно-непотребными словами. Я пропустил всё мимо ушей. Они ещё не знают, что я - не женщина.

   - У вас всё? Тогда, если вы не против, я продолжу. Советую вам побыстрее припомнить свои грехи и покаяться. Я, конечно, не священник, но вам должно быть без разницы...

   Корабль, моими стараниями уже летящий к столице, тряхнуло. Меня и молодчиков тряхнуло вместе с ним. Лампочки моргнули и дружно погасли. Включилось мутное аварийное освещение, и корабль завис в пространстве. Приехали. То есть, прилетели.

   - Прилетели, малышка? - снова прочитал мои мысли главарь шайки.

   - Ничего подобного, - самоуверенно заявил я, не поддаваясь страху. - Ты, ты и ты, - я наугад выбрал самых безобидных с виду - мордовороты мордоворотами... - Починить! И побыстрее! Я до старости сидеть на мели не собираюсь.

   Решительная барышня досталась им в моём лице...

   С грехом пополам поломку устранили, и кораблик снова ожил, заревели двигатели. У меня отлегло от сердца. Дотянуть бы до Кинмоку, а там - хоть трава не расти...

   Но гладко всё не бывает. Корабль летел не туда. Не на Кинмоку, а прочь от неё.

   - Вы чего там чинили? - забыв об осторожности, напустился я на бандитов. Девушкой я не слишком убедителен. Но за неимением лучшего...

   Сдаётся мне, бригада ремонтников переключила корабль с режима ручного управления на автопилот, потому что тыкание пальцем в кнопки на пульте ни к чему не привело. Однако... Это привело к тому, что я повернулся спиной к пиратам, чего делать ни в коем случае не следовало.

   - Что, малышка, не слушается? - кто-то обхватил меня лапищами за талию и полез шарить по запрещённым местам на теле. Не позавидуешь девушкам... Я ударил.

   - Кто следующий? - грозно спросил я, когда сзади раздалось утробное "ух!", и меня прекратили лапать.

   Кожа чесалась. Хотелось как можно скорее залезть в ванну и смыть с себя всю налипшую грязь. Но до ванны - всё равно, что до Кинмоку. И до Кинмоку - всё равно, что до ванны.

   Припугнуть их магическим фокусом? Но в последнее время я разучился соизмерять силу, и есть риск разнести всю космическую посудину в клочья. Лучше припасти этот способ на попозже, когда ничего другого точно не будет. Я могу летать меж звёзд и без корабля, но разбойнички... Не то чтобы я их пожалел, но... вытерпеть все унижения и вернуться в столицу ни с чем - я не согласен. Только победа. И победа чистая. Мужская победа.

   Я пробежался быстрым взглядом по стенам рубки и обнаружил кнопку с подписью "Автопилот". На любом нормальном корабле должна быть такая кнопка! Кнопка, которая позволяет совершить обратное переключение. Но для того, чтобы добраться до неё, мне придётся миновать строй ухмыляющихся бугаёв. Обидно. Досадно. Но ладно. Так подумал я и поднырнул под руки стоявшего напротив меня предводителя. Тот явно не ожидал и отшатнулся от меня, как от огня. Его сподвижники, к несчастью, не растерялись и рванули за мной. Я ударил по кнопке.

   Кораблик во второй раз за сегодня неудачно тряхнуло, разбойнички попадали прямиком на меня...

   Всё веселье внезапно оборвалось, когда чей-то пудовый кулак приземлился мне на затылок. Как плохо, что у меня лично нет автопилота на случай аварии...

   Очухался я спустя несколько минут и обнаружил себя привязанным к стулу. Ножки стула, в свою очередь, были намертво прикручены к полу рубки.

   Верёвка охватывала мои запястья за спинкой стула и давящей петлёй тёрла шею, не позволяя посмотреть ни вправо, ни влево - только прямо перед собой, но ничего хорошего там не показывали. Ноги были бесстыдно расставлены, путы стягивали их и удерживали около крюков, вбитых в пол. Не пошевелиться. Только смотреть.

   - Нехорошо меня динамить, малышка, - услышал я, запоздало припоминая, что "малышка" - сейчас это про меня. Что будет! Что будет! Не хочу! Не хочу!!!

   Вся моя операция, задуманная как блестящее шоу, полетела куда подальше. И зачем я отказался от поддержки, которую мне предлагали... добрые люди?

   - Сдавайтесь! Вы окружены! - громыхнуло снаружи.

   Я оглох от счастья. Вот что чувствует селёдка в консервной банке, когда рядом начинают орать застольные песни!

   - Это за мной... - злорадно шепнул я и что было сил дёрнул ногами. Было больно, но своего я добился: крюки вылетели.

   Главарь мародёров с расстёгнутым ремнём в штанах забеспокоился, его подручные бестолково заметались - а ещё называются организованной преступной группировкой!..

   Сражаться! Теперь можно сражаться! Даже если кораблик не выдержит и рассыплется на части, его команду подберут и доставят на Кинмоку. Никогда больше не пойду на задание в одиночку!

   - Сила, Движущая Звёзды!..

   Я не видел лиц пиратов. Наверное, они были очень удивлены. Звёздный свет отразился от стен и обжёг даже меня. Волосы опалились. Болты в полу расплавились, и стул сошёл с места. Я вскочил с него, обдирая кожу на руках о жёсткую спинку. Как хорошо, что у меня длинные пальцы. Я провозился с узлом... Температура внутри корабля повышалась. Стало страшно - я и сам мог не выйти оттуда живым.

   Я ударил повторно - затрещала обшивка. Мне помогали снаружи. Они знали, где я!

   Руки уже были развязаны, петля на шее провисла, и я ударил в третий раз. Потемнело - вся аппаратура корабля вышла из строя - и потянуло холодом. Мародёры вокруг меня падали, как сосенки на лесоповале. Люди - что с них взять...

   Воздух уходил через щель в обшивке. Время, отпущенное на спасение жизни, утекало вместе с ним. Я подскочил к образовавшемуся отверстию и расширил его вручную - воспрепятствовать мне уже никто физически не мог.

   Запах открытого космоса ударил в нос и смыл всё, что, как казалось совсем недавно, налипло на меня за истекшие сутки. Чья-то стихия - огонь; ещё чья-то - вода или ветер... Для меня стихия - это космос. И ничего больше. Ибо что может быть больше Вселенной?

   Люди на полу задыхались, когда к пролому в стене подсоединили мобильный канал. Этот канал огромной трубой прилепился к поверхности корабля, принимая её форму и искажаясь в соответствии с ситуацией. Вся система напоминала увеличенный в несколько раз пылесос. По каналу с другой стороны выпустили порцию свежего воздуха, отдающего озоном.

   - Эй! - крикнул я в трубу. - Высылайте спасателей - клиенты готовы!

   - Назовите себя, - потребовал сухой голос.

   - Звёздный Сэйлор Воин! - прокричал я.

   - Сигнал принят, - голос был компьютерный, старых времён. - Идёт обрабо...

   - Сэйя, ты цел? - через далёкий от меня динамик послышался встревоженный голос Ятэна.

   - Цел, цел, - заверил его я. - Высылай отряд.

   - Ты... - когда Ятэн к кому-нибудь или к чему-нибудь прицепится, он слышит только то, что нужно ему.

   - Делай, как он говорит! - оборвали Ятэна - точно так же, как незадолго до этого он сам заткнул программу идентификации личности. - Сэйя, они уже идут.

   - Спасибо, Тайки, - по присоединённому каналу спешили спасатели. Я отодвинулся с прохода. - Выносите их, а я покараулю. Пока они без сознания, но вдруг кто-то придёт в себя...

   Я ушёл с пиратского корабля последним; прицепив буксирный трос, перелез в трубу, и один её конец закрылся за моей спиной. Канал вместе со мной втягивался на дружественное судно, принадлежавшее Империи Звёздного Света.

   Они встретили меня напряжённым молчанием, но я всё равно увидел, как на лице Ятэна пробивается улыбка, а Тайки скрытно вздыхает, убеждаясь в том, что со мной ничего не случилось.

   Здесь же спасатели методично вязали и лишь потом приводили в чувство членов пойманной шайки. Естественно, те узнавали меня и награждали столь красноречивыми взглядами, что...

   Я развоплотился и подошёл к братьям. Хватит с меня девичьего облика на сегодня!

   - Сэйя, - не выдержав, накинулся на меня Ятэн. - Ну зачем ты сбежал? Мы могли и опоздать к тебе на выручку. Нельзя же так безрассудно... - у него было стрессовое состояние, и он болтал без умолку. Тайки ничего не говорил, но по глазам было видно, что переживает он не меньше.

   Я так сильно напугал их? Но ведь ничего страшного не...

   - Потише, котёнок. Вы же не опоздали, - сказал я, вынуждая Ятэна запнуться и обиженно сверкнуть на меня глазами. С тех пор, как он превратился в мальчика, Целитель стал болезненно воспринимать наши былые нежные обращения. Но временами он так походил на маленького белобрысого котёнка, что я забывался и называл его так. И его тоже можно понять: в общении двух девушек прозвище "котёнок" ещё куда ни шло, но когда эти девушки заменяются на парней...

   - Извращенец, - изумлённо протянул кто-то... Не просто кто-то, а наконец отошедший от безкислородного обморока предводитель разбойников. Похоже, он первым сообразил совместить образы меня-девушки и меня-парня и найти десять отличий. - Извращенец! - уже громче повторил он, и мне стало неприятно. А кому было бы приятно на моём месте?!

   Что-то щёлкнуло глубоко внутри меня. Это слово нажало на спусковой крючок, приводя в движение лавину внутренних противоречий. Да разве я сам хочу так жить? В двух лицах одновременно? Это вообще можно назвать жизнью?!

   - Замолчи! - и прежде, чем спасатели успели исполнить свой святой долг и уберечь неразумного, я свернул ему челюсть и расквасил нос. Я был бы настоящим извращенцем, если бы оставил его без наказания за оскорбление.

   - Успокойся, Сэйя. Не слушай никого, - на плечо легла тёплая рука. И вторая. Ятэн. Третья рука? Четвёртая?! Ах, да, есть же ещё и Тайки... А извращенец среди нас троих - один я!

   - А идите вы все! - я небрежно посбрасывал с себя посторонние конечности, нашёл свободную каюту, закрылся в ней и ни с кем не разговаривал до самой Кинмоку.

***

   - Куколка, ты нужна мне.

   Ты молчишь. Ничто не выдаёт твоих чувств.

   Я беру тебя за руку. Ты не сопротивляешься, но по-прежнему безмолвствуешь.

   - Куколка, я не могу без тебя.

   Ты так смотришь. Будто боишься меня.

   Так и есть.

   Для тебя я - нелюбимый мужчина. Но мужчина. И ты боишься, что я сделаю с тобой что-нибудь против твоей воли. Сил у меня хватит.

   Ты вечно обвиняла меня в крамольных эротических фантазиях. Но разве я могу позволить себе хоть как-то унизить твоё достоинство, Оданго?

   - Не бойся. Я понимаю, мы слишком разные. И ты никогда не будешь со мной... Но, куколка...

   Ты выдёргиваешь пальцы и убегаешь.

   Я - один. Один на один со своей глупой, никому не нужной любовью.

   Почему не нужной? Потому что она никому не приносит радости.

   Почему она никому не приносит радости? Потому что она безответна.

***

   К утру обида за "извращенца" испарилась, оставив заметный осадок на душе. Я - и мальчик, и девочка. И, поверьте, не я сам так захотел!

   До самой кончины я буду проклинать тот день, когда Ятэн, тоже ещё будучи девушкой, предложил стать парнями. Острых ощущений захотелось... Ну и что с того, что на Земле не принято одним девушкам петь о любви к другой девушке? Кто вообще додумался, что нам надо петь, чтобы отыскать принцессу Оливию?! Да кто ж теперь в этом страшном грехе сознается...

   Нужно было остаться на Кинмоку и попробовать в честной схватке сразить Галаксию. В честной схватке? Галаксию? Нет, выходит, побег и последовавший за ним маразм с самого начала были неизбежны....

   В общем, Ятэн, в ту пору считавшийся в узком кругу Странствующих Метеоров достойным доверия медиком, убедил нас... поправка: меня в том, что девушками быть неэффективно. Тайки сдался (то есть сдалась) под давлением большинства.

   И мы втроём так втянулись, вжились в новые образы... Правда, потом опять одного меня упрекали в возникновении проблем. Просто, наверное, моё направление - театральное. Или наоборот: всё, что угодно, только не сцена. Я излишне поверил в то, что я - парень. И на самом деле стал им. Плюс ко всему вышеперечисленному, я влюбился, тем самым окончательно похоронив мисс Сэйю Коу.

   - Оданго, ты меня погубила... - сказал я в подушку.

   Какой-то звук? О, это опять Ятэн изображает скромника и скребётся в дверь, словно мышь. Подслушать или подсмотреть он не стесняется, но строит из себя деликатного и вежливого человека. И кто-то же ему верит!

   - Ятэн, - рявкнул я, несказанно раздражаясь. - Чего тебе?

   - Мы подлетаем к Кинмоку, - донеслось снаружи. - Ты бы вышел...

   - Подлетайте и дальше - я не выйду. Мне и здесь хорошо... - подумав, я добавил. - Может, у меня тут Родина.

   - Хороша Родина: кровать, тумбочка, иллюминатор, - усмехнулся Ятэн. - С Кэстлом не сравнить, - тут до него дошло, что он перебарщивает. - Прости...

   Я не счёл нужным отвечать и продолжил глубокомысленно плевать в потолок. Интересно, к чему снится Оданго?

   - Ты выйдешь?

   Мысленно я ответил "нет".

   - Как хочешь. Но ты не можешь сидеть там вечно. Когда-нибудь тебе придётся выйти из каюты... Сэйя, я уже ухожу.

   - Это угроза?

   Мой братец вздохнул и, похоже, облокотился о дверь. Ему больше не с кем поговорить по душам? Пускай к Тайки пойдёт, я-то чем провинился? Ох, напросится котёнок...

   Чтобы не сорваться и не нагрубить ему, я заткнул себе уши. Ну вот, теперь вполне сносно. Но Ятэн прав: на Кинмоку мне придётся выйти отсюда.

   От нечего делать я стал сводить воедино систему аргументов, чтобы определить, кто же я такой и как мне с собой таким дальше жить. Система не выстраивалась. Едва я распутывал клубок, как невесть откуда вылезала какая-нибудь лохматая ниточка и запутывала всё обратно.

   Разозлённый до предела, я ототкнул уши.

   - ...Знаешь, я люблю её, Сэйя.

   Так. Ещё лучше. Ятэн кого-то любит. А я не слушал! Сам себе насвинячил.

   - Кого? - робко заикнулся я.

   - Ах, она такая красивая... Сэйя, я только на Земле обратил внимание...

   На Земле. Значит, он повстречал там кого-то. Но кого? Их много было, и я не припомню, чтобы он выделял... Минако? Может быть, она?

   По внутренней связи объявили о посадке. Для порядка Целитель в последний раз поинтересовался, не выйду ли я, получил отказ и с чистой совестью ушёл восвояси. Ятэн приходил поговорить, а не выманить меня из каюты. Как это на него похоже... Эгоист. В кого же он влюбился? Впрочем, уже сам факт влюблённости воодушевляет - не так уж и плохо, что мы стали парнями... Прощайте, мисс Ятэн Коу!

   О чужих затруднениях думать проще, чем о своих собственных. Озаботившись чувствами друга, я отодвинул свои страдания на задний план и вышел из добровольного заточения.

   Из космоса планета Кинмоку выглядит чудесно: зелёный шар огромных размеров, чуть приплюснутый на полюсах, похожий на засахаренный леденец. Но по мере приближения этот леденец становится всё затруднительнее запихать в рот.

   Мы восстанавливаем в прошлом покинутый мир. Как нас тогда разгромили! Я и не представлял себе реальных масштабов разрушения, пока мы не облетели всю планету. Кинмоку постигла участь Фэрры и многих других планет системы Мерлина. Благо, до взрыва, как на Тэль, дело не дошло: Галаксия бросила всё и погналась за нами и Принцессой. Мы четверо и привели её на Землю... Но тогда мы даже об этом не думали - нами двигали личные интересы, и судьба чужих миров нисколько нас не занимала.

   Война настигла нас в Солнечной системе - там, где мы вновь повстречали Оливию. И лишь Свет Надежды помог всем выжить... Оданго... О Боже, я любой разговор могу свести к этой волшебной девушке!

   - А, явился всё-таки, - оглянулся Ятэн, заслышав мои шаги. - Ты как?

   - Нормально.

   Хорошее слово "нормально". Оно подходит для ситуаций, когда истинное состояние раскрывать не хочется. Сказал - и понимайте, как знаете: то ли хорошо мне, а то ли погано.

   - Ты зачем сбежал? - подошёл Тайки. - Тебе в столице заняться нечем было?

   Да, забыл сказать: я действительно двое суток назад дал дёру с Кинмоку.

   - Там Отряд Безопасности и без меня справляется.

   - Не оправдывайся. Ты руководишь Отрядом Безопасности, и без тебя все наши формирования - просто толпа народа и ничего больше.

   - Тайки, ты же сам меня обвинял в том, что мы работаем плохо, и в Империи безобразничают мародёры - вот я и решил проникнуть в их гнездо... - обстоятельно рассказывал я.

   - Империя наносит ответный удар, - улыбнулся Ятэн, которому ощутимо полегчало после того, как он выговорился в дверь занятой мною каюты. Нужно почаще запираться...

   - Ты неисправим, - мы с Ятэном не разобрались, кого из нас имел в виду Творец. Но неисправимы мы оба... - Ну, и почему ты удрал? - это он уже точно по мою душу.

   Сказал бы я тебе, Тайки, но ты ведь обзовёшь меня полоумным. Я не могу больше жить так, как живётся. Мне до чёртиков надоел мой застой. Я не дышу - задыхаюсь, не говорю - выдавливаю какие-то сиплые звуки. Мой юмор превращается в извращённый цинизм. И если бы я не нарушил этот ход вещей своим отчаянным бегством, то вообще неизвестно, к чему бы всё привело.

   Я не могу сейчас позволить себе сломаться. Если я сломаюсь, то никогда не смогу стать достойным Оданго, её благосклонности... И с чего я взял, что когда-либо сумею завоевать её?! Как самонадеянно! А я полагал, что жизнь отучила меня думать о самом себе как о неотразимом совершенстве.

   Сэйя Коу - звезда. Как стал парнем, так и "зазвездился". Они... то есть мы... что, все такие? Мы задираем нос и думаем, что от этого наша популярность многократно возрастёт. Ничего подобного: сияющие доспехи тускнеют, кони отказываются нести нас в седле... И, что самое обидное, нас очень просто поставить на место. Достаточно нас влюбить, как мы тут же прекращаем дурачиться... Так случилось со мной. Правда, не могу пока полностью отнести себя к мужской половине населяющего космос человечества, но влюбилась-то не та часть Сэйи, которая - девушка, а та, которая - парень! Не было печали...

   - А нечего было на меня давить! - фыркнул я.

   - Кто на тебя давил? - пошёл на попятный Тайки. У меня складывается впечатление, что ему всё равно, в каком облике быть - на его способностях руководить окружающими пол никак не сказывается.

   - Ты! - наступал я. - Ты мне все уши прожужжал, что я плохо и недобросовестно выполняю свои обязанности!

   - Когда это я такое говорил?

   - Говорил-говорил!

   Да, он говорил... Говорил, что мои мысли заняты не тем, чем надо бы. Я понимаю, Тайки хотел подстегнуть меня, растормошить и вывести из депрессии, но упрекать меня в том, что я мечтаю об Усаги вместо того, чтобы восстанавливать разрушенную Империю - это перебор! И... одно другому не мешает.

   - Ну, говорил, - признался он. - Но твоя любимая стала соперничать с твоей реальной жизнью!

   - Она не моя любимая, - сник я.

   - А кто же?

   - Она не моя, - вымученно повторил я. - К сожалению.

   - Прости... - я сделал каменное лицо.

   Совершенно не обязательно при каждом удобном случае напоминать мне, что Оданго принадлежит другому. Настоящему мужчине, а не мне - выродку и извращенцу. Я это прекрасно помню. Она - не моя девушка. Не моя. Ты в пролёте, Сэйя.

   Какими бы умными и привлекательными мы себе ни казались, тем, кого мы полюбили, виднее...

   Усаги выбрала его, а не меня. И в некотором смысле она правильно поступила. Кому нужен мальчишка из далёкой галактики, когда есть здешний приручённый принц? Мужчина, предопределённый самой судьбой тысячелетия назад. Который и Галаксию бы, наверное, одним щелбаном насмерть зашиб, если бы она застигла его не в самолёте, а на твёрдой земле, что, конечно же, нельзя рассматривать иначе, чем досадное недоразумение... О таких людях слагают легенды, не то что обо мне. Кто я такой? Или такая?

   - Ничего. Я привык. Мне не больно.

   С глаз долой - из сердца вон. Да никогда и ни за что! Или вы хотите сказать, что в темноте ночи мы забываем о свете дня? Сколь бы долго эта ночь ни продолжалась, мы будем жаждать света и искать его. Конечно, если свет был настоящий... Ему нет достойного заменителя...

   - Ребята... - вмешался Целитель.

   - Ятэн, всё в порядке. Мы же не станем драться, - криво улыбнулся я в сторону Тайки.

   Ещё типичной девчачьей разборки не доставало! Я представил, как мы с Тайки яростно тягаем друг друга за волосы и вцепляемся ногтями... Бесплатный цирк!

   - Я не про это. Я хотел напомнить, что посадка... ай!

   - Какого...

   Все нормальные пассажиры пристегнулись ремнями к перегрузочным креслам. Мы, как обычно, являли чудеса выпендрёжной храбрости... Посадка обещала быть весёлой, в особенности для троих глупых непристёгнутых сэйлоров.

***

   Если бы ты только знала, как мне хочется тебя обнять и не отпускать никогда... Даже когда я мечтаю об этом, становится сладко... Мне нужно, чтобы ты смотрела в мои глаза. Так уже бывало, и связанные с этими мгновениями переживания восхитительны.

   Оданго, я не требую от тебя поцелуев или чего-то более серьёзного. Мне достаточно было бы и твоей платонической любви... Хотя... Я - собственник, как и все мужчины. И мне мало будет любви платонической. Но сейчас у меня даже её нет...

   Ты даришь свои душу и тело другому. Пусть будет так, если это твой выбор... Но я жалею, что не сказал тогда напрямик...

   - Я тебя люблю, Оданго.

   Мягкие ладони закрывают мне глаза. Хочешь, чтобы я угадал? Неужели я не узнаю тебя? Но у меня появляется прекрасная возможность сделать вид, что я теряюсь в догадках, и погладить твои руки.

   Я непроизвольно шепчу твоё имя; ты кричишь, что я угадал... Но я всё дотрагиваюсь до твоих ладошек... Это выше моих сил.

   - Я тебя люблю.

   - Сэйя, а Мамору сделал мне предложение! - надеюсь, что он просто предложил тебе сходить с ним в кафе... - Ты... Ты придёшь на нашу свадьбу? - не в кафе. А жаль...

   - Я тебя люблю!

   - Ты придёшь?

   Ты что, не слышишь меня? Или ты издеваешься? Как жестоко. Мне же больно!

   - Я очень сильно его люблю... Мамору тоже тебя приглашает, - вот это ты точно ради красного словца. - Ты придёшь?

   - Нет, Оданго. Не хочу портить тебе праздник. Будь счастлива.

   - Почему?

   - Потому что у тебя есть он. Есть Мамору. И ты его любишь.

   Ты киваешь. Всё верно. Следуя этикету, ты обязана была меня пригласить, как и всех своих друзей. И, следуя всё тому же этикету, я обязан был ответить на приглашение отказом. Как можно называть своим другом человека, который сходит по тебе с ума?!

   - Ага. Тогда пока, - и ты исчезаешь. Неотвратимо.

   Как беззаботно. Поговорили.

   - Я тебя люблю... Оданго!!!

***

   Ятэн радостно покинул корабль и легко сбежал по трапу. Он здесь родился... Как хорошо возвращаться домой!..

   - Вы чего возитесь? - он энергично махнул рукой, призывая нас с Тайки поторапливаться. - Принцесса ждёт.

   - Иду, котёнок...

   - Сэйя!

   - А почему нас не встречают?

   - Мы прилетели раньше, чем обещали, - сказал Тайки.

   - Ну, если бы Сэйя не сбежал, нам вообще не пришлось бы никуда летать, - мстительно подколол Целитель.

   - А то, что благодаря мне мы поймали банду преступников, это уже не в счёт? - возмутился я. - Непорядочно получается, братец!

   - Я тебе не братец!

   - А кто? Сестра?

   Ятэн смутился и растерял половину своей дерзости. Видно, и ему тоже непросто разобраться со своей сущностью. Лишь Тайки был невозмутим. Его мир оставался закрытым ото всех - иногда он показывал нам его, но впустить внутрь - ни-ни!

   - Вы идёте или нет?

   К Принцессе. И она, как и все, начнёт мне объяснять, как я был неправ... Будет требовать отчёта. И ведь не пошлёшь её - как-никак правительница.

   Я ничего не имею против Оливии. Она мне очень симпатична, и нас многое связывает. Начать хотя бы с того, что мы - её телохранители. Этим же можно и закончить... Когда мы были девушками, то состояли с Оливией в дружеских отношениях. А теперь... между нами - пропасть. Мы будто стали на голову ниже.

   Милые сердцу девичьи посиделки, разговоры о типичных женских интересах... Не станет же Принцесса устраивать девичники с тремя взрослыми парнями и кормить их пирожными до отвала! Ох, славное было времечко... Но что вспоминать о былом, когда налицо печальная данность?

   Мы не можем превратиться обратно. Пробовали раз сто, но ничего не вышло. И сейчас я думаю: а зачем пробовали? Неужели мне было бы спокойнее и я стал бы меньше думать об Оданго? Неужели Ятэн забыл бы про свою таинственную возлюбленную и прекратил обижаться на "котёнка"? Неужели Тайки утратил бы свою приобретённую холодность и посвятил свободное время вышиванию крестиком?

   Всё, что ни делается - к лучшему. Если мы меняемся, то так нужно. И нет смысла горевать, когда изменить что-либо тебе не под силу. Смириться? Нет. Но на первых порах поискать в случившемся положительные стороны наряду с отрицательными.

   - А моста здесь я не помню, - внезапно остановился Ятэн.

   Мост через реку и впрямь был новенький, только что отстроенный. Путь ко дворцу лежал мимо него вдоль берега реки, и не заметить такую махину смог бы разве что слепой.

   - Ничего себе, - согласился Тайки. - Улетали - пусто было.

   - Вас что-то не устраивает? - пожал плечами я. - Или обижаетесь, что из-за меня пропустили его торжественное открытие?

   Ятэн раскрыл рот. Кажется, я опередил его с очередной шпилькой...

   Дворец Принцессы. Но, если подходить к данному объекту критически, наполовину отреставрированная постройка, окружённая мечтой всех пейзажистов - живописными руинами. Наше государство - ненормальное. В нём сначала строят мосты, а до самого главного - обители будущей королевы - руки ни у кого не доходят. Что-то не так с нашим менталитетом...

   - Готовься, Сэйя, она тебя не пощадит, - злорадствовал младший братец. Старший демонстрировал полнейшее ко всему безразличие.

   - А что я совершил?

   - А то ты Оливию не знаешь!

   Не знаю. Честно, никогда не знал, что на уме у нашей юной повелительницы.

   - Победителей не судят.

   - Подождите, это становится странным, - разговорился Тайки. - Нас и не намереваются встречать.

   Кругом было тихо. И коли уж Тайки встревожился...

   - Может, случилось что?

   - Принцесса, - разом сообразили мы все.

   Как бы там ни было, но мы - её личные охранники. Мальчики ли, девочки ли... Она - то, что связывает наши судьбы, не даёт нам рассыпаться и перестать быть одной командой. Как вы полагаете, стал бы я и дальше терпеть язвительного Целителя и свежезамороженного Творца, не будь у нас общего долга? И захотели бы они терпеть меня с моими дурацкими закидонами и непрекращающейся любовной лихорадкой?

   У каждого свой собственный путь, а Принцесса - одна. Однако... у меня есть и вторая... Но об этом в другой раз.

   Отберите у нас Оливию - и мы окажемся в ступоре, не будем знать, куда нам дальше идти и какой линии поведения придерживаться. Охранник - он и есть охранник. Его должность обязывает. Это существо бесполое, умеющее думать лишь о безопасности вверенного ему объекта. Поэтому зря нас Оливия пожалела и позволила отлынивать от работы - мы начали слишком много думать о себе.

   - Где Её Высочество? - рявкнул я на швейцара. Судя по всему, тот не понял вопроса - молча встал навытяжку и приложил дрожащую ладонь к козырьку. Вообще он смотрел на нас как на выходцев с того света. - Где Её Высочество? - смягчился я.

   - Не могу знать, господа.

   - Так бы сразу и сказал, - в сердцах я надвинул козырёк ему на нос.

   - Сэйя, идём к ней наверх.

   - Сам знаю!

   В верхних покоях было тихо, но это была не та гнетущая тишина, которая обычно возвещает о пришествии беды, а другая - вполне мирная и даже сонная.

   - Принцесса! - первым делом мы взялись за спальню.

   И когда мы появились на пороге...

   Оливия вскрикнула и выронила гребень из рук.

   - Боже мой...

   - О, Ваше Высочество, с вами всё хорошо, - облегчённо произнёс Ятэн.

   - Боже мой... - опять сказала Оливия, поочерёдно задерживая взгляд на каждом из нас. - Вы... Вы, наконец, вернулись.

   - Ну да, вернулись, - подтвердил я.

   - Вас так долго не было.

   - Если три дня - это долго, то...

   - Три дня? Три дня? - принцесса слабо улыбнулась. - Но ведь вас не было два месяца!

   У кого-то поехала крыша. И это явно была не Оливия!

   - Ваше Высочество, Вы ничего не путаете? - Тайки всегда умудряется задавать вопросы так, чтобы скрытого смысла не было заметно. Он же не спросил, например, о том, не сошла ли с ума Её Высочество. Нет... "Вы ничего не путаете?" Мне до него расти и расти... И с моей прямолинейностью вырасту я ещё не скоро.

   - Ничего не путаю. А что произошло?

   - Кажется, мы... - начал Творец, но заумность ему отказала. В кои-то веки! - Возможно, какое-то искривление топологического пространства в результате воздействия гамма-излучения в соответствии с пятым постулатом о конвекционных течениях в пределах... - тут он сам потерял нить повествования.

   - Ты подразумеваешь, что вы попали в пространственно-временную яму? - спасла положение Оливия. Старшему Метеору оставалось лишь пристыжённо поддакнуть, что он, собственно, и сделал.

   Королевская кровь... Тайки. Что он нашёл интересного в нашем тройственном союзе? Ехидный, обидчивый Ятэн... Не менее ехидный, бессовестный я - что называется, без царя в голове... А этот аристократ? Или аристократка? Да он... она даже жвачку под парту никогда налепить не могла! Манеры... Рядом с ним можно почувствовать себя варваром, пережитком постыдного прошлого, но не нормальным человеком. И как это чудо порядочности, образованности и без преувеличения королевской гордости согласилось на превращение в парня? Зачем ему, чуду, приспичило приносить такие жертвы?

   Мы не афишируем наше душевное самочувствие. Это неприлично - трясти своими проблемами. Но я или Ятэн можем хотя бы взорваться и выплеснуть накопившуюся отрицательную энергию. Тайки не поступит так никогда. Он умело гасит свои всплески агрессии, а заодно смягчает и наши. Творец - подушка безопасности между неуравновешенными Воином и Целителем - с одной стороны, и всем остальным миром - с другой. И пусть мир скажет ему "спасибо"!

   - Тогда всё встаёт на свои места, - произнёс Ятэн. - И даже мост...

   - Какой мост?

   - Там, через реку.

   Принцесса побледнела и обеими руками ухватилась за зеркальную раму.

   - Ваше Высочество, - Ятэн тут же очутился рядом, опередив нас с Тайки. - Вам дурно? - он заботливо поддержал её за талию, и у меня несвоевременно мелькнула шальная мысль, что они неплохо смотрятся рядышком.

   Но... Ятэн сохнет по другой - он сам сказал. И Оливия до сих пор видит в нём свою лучшую подругу - никак не кавалера. Найдёт она себе жениха... вполне определённого пола. Мало их, что ли? Вон год назад наследник престола из Персиваля с визитом прилетал... Где ж он был, когда Галаксия крушила нашу столицу?! К тому же он рыжий и на голову ниже Принцессы. Слава Богу, быстро отчалил. Забыть, как страшный сон...

   - Мост самоубийц...

   - Что Вы сказали, Принцесса?

   - Мост самоубийц. За последний месяц с него спрыгнуло десять человек, - сказала она.

   - Но... с какой стати? - спросил я.

   - Сэйя, тебе ли не знать, - пристыдила, так пристыдила. Да, вначале мне в самом деле хотелось... уйти... тихо и незаметно. Я думал улететь, разогнаться до предельно возможной скорости и просто сгореть, распылиться по бескрайнему космосу заодно со своим звёздным семенем - чтобы не возрождаться уже никогда, не мучиться от неразделённых чувств. Лучше смерть... Был бы я совсем один - я бы так и поступил. Но пока меня есть кому удержать.

   Этих безумцев, похоже, удержать было некому. Запущенный случай. Можно сказать, смертельный.

   - Надо было поставить стражу на мосту, - буркнул я. - Никто бы и не спрыгивал.

   - Я ставила, - вздохнула Оливия.

   - И что? Я хотел спросить, заметен ли был прогресс?

   - Стражники... - вновь побледнела она.

   - Что стражники?

   - Стражники тоже... попрыгали с моста.

   Я не знал, смеяться мне или плакать. Хотел предложить снести проклятый мост - и дело с концом. Но ломать - не строить.

   - Я пойду и проверю.

   - Воин, ты...

   - Хотите - привяжите меня верёвкой и держите, - усмехнулся я.

   - Нет, - отказалась Принцесса. - Вы устали. Завтра решим вместе.

   - А если до завтра с моста скинется ещё кто-нибудь? - каверзно спросил я.

   Мне нужно было чем-то себя занять - в бездействии наваливалась такая тоска, что хоть на стенку лезь. Пусть опасно, пусть неосторожно... Но не пусто! Пустота и тишина убивают.

   Но Оливия была готова отстаивать свою позицию. От её сочувственного взгляда мне становилось плохо. Я что, больной, чтобы на меня так глядеть? Я же не побитая собака! Меня просто девушка отшила... Мне что мост, что не мост - одинаково теперь.

***

   Оданго? Почему ты одна? Рядом со мной... Так близко... Твой свет... Где же твой верный Мамору? Он станет ревновать, если узнает, где ты и - главное - с кем...

   С кем, с кем... Со мной - вот с кем!

   Пользуясь случаем, я плюю на отсутствующего защитника планеты Земля и быстро притягиваю тебя к себе.

   Приподнимаю рукой твоё личико и... исполняю свою мечту - целую тебя в губы. Нежно, ласково... Я хочу, чтобы тебе понравилось... Тогда, возможно...

   - Тебе приятно? - восстанавливая дыхание, шепчу я.

   - Ты меня... любишь? - ну зачем так меня бояться?

   - Люблю. Я уже говорил тебе...

   - А я уже говорила тебе, что я люблю Мамору!

   - Чтоб ему провалиться! - искренне высказываюсь я.

   - Не смей! - ты злишься. Так красиво злишься...

   - Что?

   - Не смей говорить о нём в таком тоне!

   - А то что? - ты забываешь: я всё ещё обнимаю тебя за талию, и твоё лицо в опасной близости от моего...

   Ты не знаешь законов соблазнения. Не подумай плохого, я в них тоже не силён. Но тебя ведёт интуиция... А это намного лучше искусности и искушённости.

   Я целую тебя снова - на этот раз так, чтобы приятно было мне. И, опровергая свои недавние тезисы, ты подчиняешься моему порыву...

   - Нам всё равно не быть вместе, - говоришь ты.

   - Так ты этого хочешь? - я радостно ловлю тебя на слове.

   - Я никогда не покину Мамору...

   Ты отодвигаешься и таешь. Я знаю - это конец моего видения, но успеваю сказать на прощание:

   - Пока он сам тебя не покинет.

***

   Пора завязывать. Любовь, которая хуже пьянства, наркотической зависимости или курения. Я становлюсь дёрганым, постоянно выпадаю из действительности и со стороны вообще на нормального не сильно похож. Нужно избавляться от Оданго. Срочно! Если так будет продолжаться, я окончательно помешаюсь на ней.

   Пусть девушкой мне уже не стать, но...

   Я остановился, услышав, что кто-то идёт за мной. Идёт, почти не скрывая своего присутствия. Может, и не за мной вовсе. Мания преследования...

   Я шёл из дворцовой кухни. Ночью. Я не виноват, что Принцесса отправила нас спать, даже не накормив приличным ужином. Вот и устроил вечер самообслуживания - не ложиться же в постель на голодный желудок!

   Убегать, чтобы не заметили? Как-то по-детски, стыдно. Кроме того, побегу - непременно на что-нибудь напорюсь. Грохота будет...

   И я пошёл с прежней скоростью. Но меня догоняли.

   - Воин! Постой! Подожди меня!

   - Ваше Высочество? - удивился я.

   - Я искала тебя.

   - К Вашим услугам... - я наклонил голову.

   - Нет-нет, не надо... Мы ведь друзья. Были ими...

   - Мы - Ваши телохранители, - я старался сохранять дистанцию. А то потом пойдут всякие сплетни...

   - Воин... Мне надо с тобой поговорить. Ты... - она покраснела и на мгновение отвела глаза, избегая прямого взгляда. - Сэйя, ты...

   Она назвала меня по имени. Такое случалось довольно редко за последний год, но уж коли случалось...

   Она вдруг оказалась совсем близко - так, что я мог слышать её дыхание.

   - Ты любишь меня?

   Я почувствовал, как её губы соприкасаются с моими. Чуть неуверенно...

   Растерявшись, я застыл истуканом.

   Нас с Оливией связывала крепкая дружба. Замечу: девичья дружба, начавшаяся с того, что я по незнанию обозвал её кобылой и порывался открутить оба её длинных рыже-каштановых хвоста.

   Я вспомнил, как ещё на Земле она спрашивала у меня: "Почему вы в этом облике?", - как будто преследуя личный интерес.

   Нет, это не может быть правдой. Принцесса влюбилась?!

   Поняв, что я не отвечаю на поцелуй, она отстранилась.

   - Сэйя, ты любишь меня?

   - Принцесса, - я осторожно взял её за руку, стараясь успокоиться сам и успокоить её.

   По боковой лестнице взметнулась тень - так стремительно, что нетренированный глаз ничего и не зафиксировал бы.

   - Принцесса, назад! - я передвинул её к себе за спину. Что бы ни произошло между нами, я на неё работаю. Тень больше не появлялась, и я расслабился. - Всё хорошо. Простите, перестраховался... Вы плачете?

   Женские слёзы... О Боже, зачем ты их выдумал?! Пока я сам был девушкой, воспринимались эти слёзы как должное. Но сейчас при виде плачущей Оливии захотелось шваркнуть головой в стену и отрубиться - лишь бы не видеть.

   - Ты совсем не любишь меня, Воин... - всхлипнула она. - Тебе нужна только принцесса Серебряной Луны.

   Вот и ревность.

   - Вы ошибаетесь, - мягко ответил я, гладя её по руке. - Вас здесь все любят. На Кинмоку нет ни одного человека, который...

   - Нет, Сэйя! Я не о такой любви говорю...

   - Да я понимаю... - вздохнул я.

   У меня нет опыта в утешении плачущих девушек. Особенно если эти девушки из-за меня и плачут.

   - Я безмерно уважаю Вас, Ваше Высочество, но... Одним словом... Оданго.

   - Я так и знала, - прошептала Оливия, вытирая глаза.

   Меня не устроит бартер: Оливия взамен Усаги. Знаете, кто такие однолюбы? Нет, это не те, кто если полюбит, то раз и навсегда. А это те, кто в данный момент времени могут любить одного-единственного человека и ни за что не предадут его из-за кого-то другого.

   Но Оданго меня не любит! Зачем ждать того, что ни при каких обстоятельствах не сбудется? Возьми то, что предлагают, и не тянись к далёким звёздам. Звёзды дарят свет и никогда - тепло. Тепло отдают только живые люди.

   Но я не люблю Оливию! Мне не нужен обман вместо настоящего чувства. А Принцесса... Мной она пытается закрыть пустоту в своём сердце. Я не нужен ей!

   - Ваше Высочество, давайте я провожу Вас до спальни... Я хотел сказать...

   - Ваше Высочество, - из полутьмы выступил Тайки. - Вы плачете? Кто Вас обидел?.. Сэйя?! Что происходит?

   Я ошибаюсь, или мой старший братец начинает разговаривать эмоционально и несдержанно?

   Услышав это, Оливия задрожала и ещё пуще заплакала.

   Никогда не жалейте и не пытайтесь выспросить что-либо у плачущей девушки: вы получите более мощный поток слёз, но не добьётесь ничего вразумительного, даже если вы - дипломированный специалист в области психологии.

   Во дворце кто-нибудь вообще собирается спать? На мой взгляд, здесь все только и делают, что гуляют и решают самые важные проблемы по ночам. И ещё мне кажется, что Тайки вовсе не случайно мимо проходил.

   - Ничего не происходит, Творец! - взяв себя в руки, произнесла Оливия. - А где Целитель?

   Конечно, как может младший Коу безмятежно спать, пока старшие Коу вместе с его Принцессой бодрствуют!.. Ещё Ятэна в этой безобразной сцене не доставало!

   - Я как раз его искал, - сказал Тайки. - Я слышал, как открывалась дверь в его комнату, и пошёл посмотреть... Но его там не оказалось.

   Про себя я подумал, что Ятэн тоже лёг спать голодным и вполне мог, как и я, решиться поужинать вне рамок установленного регламента.

   - Когда это было? - спросил я.

   - Пять минут назад.

   Но Ятэн обязан был пройти этим коридором, куда бы он ни направлялся! Как же вышло, что мы разминулись?

   Тень! Тень, проскользнувшая на чердак по боковой лестнице! Вдруг это и был Ятэн? Постойте, но тогда он видел, как я и Принцесса... Нет...

   Ничего не объясняя ни Тайки, ни - тем паче - Оливии, я отправился вслед за тенью Ятэна. Котёнку и раньше не нравилось моё увлечение Оданго, а тут ещё Принцесса... Короче говоря, я нанёс ему новую душевную травму. Хоть я и не виноват, но Ятэн-то этого не знает!

   На чердаке было темно, как и следовало ожидать, но на удивление чисто - сам дворец был достаточно молод, и пыль не успела в нём накопиться.

   - Ятэн! - крикнул я, и звук голоса многократно отражённым эхом прокатился под дворцовой крышей. Естественно, Ятэна на чердаке не было.

   Я вернулся к ожидавшим меня друзьям.

   - Это был он, я уверен.

   - Но в чём дело? Почему он убежал? - недоумевала Оливия.

   - Думаю, Ятэну тяжело принять своё теперешнее положение... - произнёс я.

   - Почему-то раньше он не переживал по этому поводу.

   - У Ятэна другая причина, - тихо сказал Тайки.

   - Какая же?

   - Это Вы, Принцесса, - ошарашил он нас обоих.

   - В каком смысле?

   - В том смысле, что он Вас любит, - разъяснил старший. - И, полагаю, Ятэн увидел нечто такое, что причинило ему боль или... заставило ревновать. Сэйя, - а чего сразу я? - что ты натворил?

   Подтекстом в словах Тайки промелькнуло: "Ты, Сэйя, приставал к Оливии? Ну ты и..."

   - Он здесь ни при чём, - вступилась за меня Принцесса. - Это я... - она не договорила. - А куда отправился Цели... Ятэн?

   Почему мой младший брат не поделился со мной? Раньше мы доверяли друг другу... Раньше мы были девушками! Проклятье! Ятэн, как и я, изменился. Стал скрытничать.

   Он никогда не умел хранить тайны. Секреты распирали его изнутри, и вскоре он непременно выбалтывал всё мне или Тайки. Хорошо хоть, что только нам, а не чужим людям.

   А ещё он всегда нежно относился к Оливии. Но откуда мне было знать, что его нежность и заботливость перерастут в настоящую любовь?! Предупреждать надо!

   "...Если я и влюблюсь, то только в нашу Принцессу..." Он уже тогда знал! На Земле. Мне следовало догадаться раньше - до того, как это вот так болезненно вскрылось.

   - Куда он мог пойти в таком состоянии?

   - На мост! - осенило меня.

   - На мост?

   - На его месте я бы отправился туда и... - я не стал разводить демагогию.

   Конечно, вход на чердак был не единственным, и Целитель просто воспользовался им, чтобы скрыться. Он сейчас в расстроенных чувствах - вероятно, думает, что у меня роман с Оливией.

   Кому, как не мне, его понимать? Похожая история случилась со мной. Правда, я мучился дольше - и мне ведь сразу сказали, что у Усаги уже есть парень.

   Ох, Оливия, что же ты натворила! Впрочем, не нужно было мне её провоцировать, разгуливая по ночам мимо королевской спальни. Глядишь, ничего и не случилось бы, и Ятэн не убежал бы...

   - Котёнок... Куда же ты, глупый? - бормотал я по пути к мосту, который Принцесса совсем недавно назвала мостом самоубийц.

   В звёздном свете мост словно плыл над рекой, сопровождаемый сквозящей в воздухе ночной насекомоподобной живностью. И не скажешь, что так и тянет прыгнуть с него головой вниз... Впрочем, есть нечто тоскливое в его расплывчатых очертаниях; нечто величественное и презрительно-напряжённое. Такая аура сопутствует почти всем грандиозным постройкам на свете. Они как будто являются нитью между тем и этим мирами. Какой смертный не захочет избавиться от своих горестей на той стороне? К тому же представляется заманчивым связать свой уход с тем предметом, который останется в назидание потомкам: кажется, что воспоминания о тебе будут жить вместе с памятью о нём...

   Маленькая фигурка скорчилась на самом краю, свесив ноги вниз, но пока не решаясь оттолкнуться и спрыгнуть.

   - Ятэн!!! - мой крик можно было услышать и в диаметрально противоположной точке Кинмоку. - Стой!!! - я ругал себя за то, что не настоял на том, чтобы разломать чёртову постройку на куски.

   Фигурка на мосту скорчилась ещё больше. Налетевший ветер ударил её в спину, перекинув хвост вперёд и почти сдув хрупкого Ятэна с края.

   Он только прикидывается злым и колким, всегда готовым на пакость мальчишкой. Он не хочет, чтобы кто-то лез к нему в душу. Бедный котёнок - он не знает, что с выпущенными когтями далеко не уйдёшь. Это он сейчас так защищается, а что будет дальше? Ятэн очень раним. Он как улитка без раковины: каждая микроскопическая пылинка ранит его кинжалом. Скрывать это можно, но раны не заживляются сами собой.

   Целитель - не-мальчик и не-девочка - влюбился в Принцессу. И вполне естественно, что он скрывал свои чувства от неё - страх, что тебя оттолкнут, сильнее мучительного неведения. Но когда он увидел меня и Оливию... Представить не могу, что он подумал!

   - Ятэн!!! - ветер плюнул мне в лицо, запихивая выкрик обратно в глотку. Понимая, что не докричусь, я побежал на мост.

   Массивная громада поскрипывала и, кажется, качалась - надвигалась буря. Беловолосая фигурка совсем скукожилась, от неё веяло безысходностью, концом. Не рискуя ещё раз окликнуть брата, я подкрался сзади, обнял его и оттащил от края. Ятэн не упирался - ему было всё равно. Он устало привалился спиной к моей груди:

   - Зачем ты это делаешь? - он простыл и говорил хрипло. - Зачем я нужен тебе? Зачем я всем вам нужен? Ведь Оливия... Ты... Её... Она...

   - Ятэн, давай мы потом выясним? И про меня, и про Оливию. Ты выбрал не самые подходящие время и место.

   - Вы целовались.

   Я не сильно погрешу против истины, если скажу:

   - Оливия тебя любит.

   - Но целовалась она с тобой, - хмыкнул он. - А я для неё никто!

   - Ятэн, если ты ей признаешься...

   - ...То она осмеёт меня. Подумать только: лучшая подружка хочет стать ей бойфрендом!

   - Ты не подружка. Ты очаровательный, умный юноша.

   - Потенциальный жених, да?

   - Прекрати коверкать мои мысли!

   - Только не нужно меня утешать! - он попытался боднуть меня головой в челюсть, но я не подставился. - Сэйя, скажи, кто мы такие?

   - То есть?

   - Ну... Я имею в виду, почему нам нельзя обратно в девушек?

   - А ты хочешь обратно? Ты же тогда вообще не сможешь претендовать на взаимность Принцессы, - рассудил я.

   - Ну, вдруг мы перекинемся обратно, и всё пройдёт? И твои чувства к Усаги, и мои - к Оливии.

   - Ты уверен?

   - Вообще-то нет, - вздохнул Целитель, морщась и стряхивая с носа первую дождевую каплю. - Но моя двойственность меня достала.

   - Ятэн, а Тайки всё про тебя рассказал Принцессе... - вспомнил я.

   - Что?! - он побагровел - даже впотьмах было заметно. - И как мне ей теперь в глаза смотреть?

   - Вот видишь, мысли о самоубийстве тебя уже покинули, - подытожил я. - Как раньше смотрел - так и будешь. Влюблённо и преданно. Оливия всё-таки не зверь... Пойдём отсюда - здесь становится мокро.

***

   Мы стоим на крыше. Мы - это ты и я. А ещё двое моих вездесущих братцев, Оливия, четверо твоих приближённых воительниц и... твой возвратившийся жених. Да, он очень красивый. Мужественно выглядит, ничего не скажешь. Не то что некоторые... Не будем указывать пальцем, но я и есть эти самые "некоторые".

   Ты так в него вцепилась... Не буду я его у тебя отбирать - нужен он мне был.

   Ну зачем ты пришла провожать меня с ним? Поправка: провожать нас. Ты провожаешь нас, а не меня. Я забываюсь.

   Затылком чувствую не по-детски тяжёлый взгляд Ятэна. Котёнок ждёт, что я сейчас ляпну. Тайки по большому счёту уже всё равно - он понимает, что деваться мне некуда, и хочешь - не хочешь, а улетать придётся. Оливии пока ещё всё равно - она полагает, что я переболею своей несуразной мальчишеской любовью и стану прежним Сэйей. Или прежней Сэйей. А вот Ятэн чувствует меня тоньше.

   Ты стараешься не поднимать на меня глаз; а если случается так, что я нарочно ловлю твой взгляд, то не вижу в нём ничего, кроме сверкающей пустоты. Твои глаза не могут не сверкать, и за блеском ты прячешь очень многое... Твой принц, как и прежде, считает тебя глупенькой маленькой девочкой?! Он безнадёжно отстаёт от жизни...

   Ты отнюдь не дурочка, Оданго.

   Оливия прощается. Достал этот церемониал! Вот он у меня уже где!

   - Куколка... Я никогда тебя не забуду.

   Ну, посмотри на меня по-настоящему... напоследок...

   - Конечно, - ох, как ты не проста, - мы всегда будем дружить!

   Ятэн покатывается со смеху, даже Тайки снисходит до ухмылки.

   Слышу, как твои подружки перешёптываются: "Она не поняла..."

   Всё ты поняла, Усаги. Даже слишком хорошо поняла.

   Больше всего мне сейчас хочется тебя поцеловать. Пусть это окажется для тебя шоком, но тогда ты, по крайней мере, перестанешь притворяться.

   Но если я поступлю так, то разразится скандал... Я прикладываю ладонь к своему пылающему лбу и пытаюсь собраться.

   Это всё потому, что твой Мамору стоит рядом с тобой. Не будь его... Кого я обманываю?! Всё это время его не было, и ты... Ты предпочитала блюсти верность ему, чем ответить на мою страсть. Чего же ждать теперь, когда он вернулся к тебе?

   О, какая тоска... В твоих бездонных глазах. Ты... просишь меня?! Умоляешь?! Оданго, да с превеликим удовольствием! Только моргни. Останови меня. Удержи. И я останусь. С тобой. Столько, сколько пожелаешь. Оданго, ну!

   - Спасибо, Сэйя. Благодаря тебе я смогла выдержать это...

   Оданго, время не резиновое!

   Тайки кхекает в кулак. Знаю, что пора. Но ты ещё не всё сказала! Ты трусиха, Усаги. Тогда за тебя решу я сам!

   Но прежде... чтобы осуществить задуманное... нужно превратиться в воина... в девушку. С каких пор трансформация стала казаться мне унизительной процедурой? Но иначе ничего не получится, так как понадобится вся моя скорость.

   Пульс во всём теле. В ушах, руках, ногах и голове. Дёргающиеся жилки. Отголоски... "Прилетайте... Будьте счастливы..."

   Будем. Обязательно, в особенности по утрам.

   За полмига до предполагаемого старта я подскакиваю к тебе, отбираю твою руку у Мамору, обнимаю тебя...

   Наш старт состоялся.

   Никто не вернётся.

   Но мы будем счастливы.

***

   Бедлам. Анархия. Разброд и шатания.

   Возрождённая Империя. На престоле - юная девушка, которую поддерживают трое также не убелённых сединами и не отягощённых опытом прожитых лет парней. Нарочно не придумаешь.

   При этом нас всех мучают свои проблемы, которые тоже как-то нужно решать. После истории с Ятэном нерешённых проблем прибавилось ровно на одну новую проблему, зато какую!

   Теперь мы вообще перестали видеться друг с другом. Ятэн бродил по дворцу какими-то окольными путями, прилагая все усилия к тому, чтобы не встречаться с Оливией. По крайней мере, один на один. Шарахаясь от каждой тени, сам на привидение стал похож.

   Тайки, наоборот, не отходил от Принцессы, и, наверное, он - единственный из нас троих, кто добросовестно служил ей. Сестра Оливии сменилась на брата, но суть осталась той же: они - родственники.

   Я же, к несчастью, чужой и для Кинмоку. Моя родина - Фэрра, и никакой, даже самый распрекрасный райский уголок не заменит мне настоящего дома. Вклиниваться между Тайки и Оливией мне не всегда хватало наглости (да и не очень-то хотелось), ловить Ятэна - гиблое дело.

   "Мост самоубийц" оцепили колючей проволокой с привязанными к ней красными ленточками. Для надёжности мы с ребятами оградили его энергетическим барьером, и теперь я ждал только окончательного решения Оливии, чтобы избавиться от этой занозы в теле Кинмоку. А Принцесса колебалась.

   Все прочие восстановительные работы застряли в подвешенном состоянии.

   Тоска...

   И, словно назло, в последнее время не происходило ничего: ни плохого, ни хорошего. Занять свою больную голову мне стало нечем. Вследствие этого голова постепенно заполнилась тем, что находилось под рукой. А под рукой у меня - одни воспоминания об Оданго.

   Я развлекался тем, что восстанавливал её образ перед глазами: по клеточке, по чёрточке. Ресницы, линии губ и носа, светлые завитки на висках, лохматая чёлка... Взгляд, улыбка; жест, которым она всегда поправляла волосы...

   Перелопачивал все разговоры, какие когда-либо имел с Лунной принцессой, искал в тех словах нечто скрытое, пророческое. Но находил только одну простую истину: я - не тот, кто предназначен ей, невзирая на все мои потуги.

   Оказывается, не всегда желание означает наличие возможности... Если речь идёт о живых людях... Как заставить кого-то полюбить? Можно добиться благодарности, признательности, уважения, сострадания. В конце концов, даже дружеского расположения и дружеской же симпатии! Но любви - нет. Особенно когда ради этой любви кому-то нужно отказаться от столь же высокого чувства.

   - Господин! - я вздрогнул и открыл глаза. Дремать, полулёжа на мягком диване, было так приятно. - Принцесса просит Вас зайти к ней.

   Принцесса просит? Могла бы приказать, между прочим, но она просит. Значит, хочет сказать мне что-то очень важное. Ей ведь тоже, наверное, неудобно продолжать общаться со мной точно так же, как и до того происшествия.

   Пришлось встать и отправиться к Оливии.

   ...Потолки во дворце были отреставрированы на скорую руку. Это всегда меня возмущало: ведь обвалится когда-нибудь! Но кто будет ко мне прислушиваться? Я же не заканчивал архитектурный факультет. Строго говоря, я вообще ничего не заканчивал. Галаксия приняла у меня все экзамены экстерном... И одни неуды в зачётке... Разве государству нужны сэйлор-воины, не имеющие высшего образования?

   - Принцесса, можно войти?

   - Да, Воин, - она прекрасно владеет собой.

   - Вызывали?

   - Я хотела спросить: ты не сердишься на меня?

   - Как могу я сердиться на Вас? - вполне логично ответил я.

   - Сэйя, брось, прошу. Прости меня.

   - За что?

   - Не вынуждай меня называть вещи своими именами, - нахмурилась Оливия. - Если ты считаешь, что отмалчиваться и тупо исполнять приказания - это нормально... Сэйя, ну посмотри же на меня!

   Шея поворачивалась чуть ли не со скрипом - оказывается, я тоже боялся назревавшего разговора.

   - Поверь, я вовсе не собиралась тебя целовать, - она почти успешно боролась со своим смущением.

   - О чём Вы? Если пожелаете, то... ничего не было, - щедро предложил я.

   - Всё было, - она отрицательно мотнула головой.

   Надеюсь, она не будет признаваться мне в любви. И для меня, и для отчаявшегося Ятэна это будет уже слишком тяжело и жестоко.

   - Как Вам будет угодно.

   - Тебе противно общаться со мной?

   - Нисколько, - немного оттаял я.

   - Скажи, Сэйя, что происходит? Я так непривлекательна?

   Комплексы?! У Принцессы?!

   Тем временем она продолжала:

   - Мой поцелуй был тебе неприятен?

   - Нет, что Вы!

   Тот поцелуй сбил меня с толку. Я его не ожидал! Мои мысли и мечты были связаны лишь с Оданго - никакую другую девушку я на её месте представить не мог. Особенно Оливию. Они обе - принцессы, но Оливия неприкосновенна, так как она наша. Она мне как сестра. И... она не такая, как Оданго!

   - Тебе мешает другое чувство, - сказала она с видимым сожалением.

   - Мне ничто не мешает. Но... мною Вы просто хотели заполнить пустоту в своём сердце, так ведь? Сам я Вам не нужен. Это Ваше одиночество?

   - Быть может, Сэйя. Быть может, - покорно согласилась Принцесса.

   - Вы ищете...

   - ...немного любви.

   - Я уже говорил: здесь все Вас любят, Ваше Высочество.

   - Вот именно: Высочество. А хочется любви человеческой. Ты меня понимаешь?

   Я понимал. Любовь к властителю требует от последнего каких-либо действий, доказывающих, что он заслуживает такого к себе отношения. Любовь же, возникающая между двумя людьми, не нуждается в постоянном своём подтверждении. Вот чего искала Оливия. Только с нужным человеком она ошиблась.

   - Но я не тот...

   - Ты любишь свою Оданго.

   - Она не моя, - буркнул я. И чего они все тыкают меня носом?!

   Была бы она моей - всё обстояло бы по-другому. Я был бы совсем другим. Я был бы счастлив!

   - Рассказывай больше... - тяжко вздохнула Принцесса.

   Ей-то чего печалиться? Есть же человек, который любит её в точности так, как она того желает - Ятэн. И он, наверное, сейчас тоже мучается. А мне что прикажете делать с этими двумя?

   - Ваше Высочество... - я уже вознамерился в очередной раз, вслед за Тайки, открыть Оливии глаза и порекомендовать ей своего младшего названого братца. Меня остановило отсутствие врождённого умения сводничать и громкий вопль по другую сторону двери.

   За воплем последовало чьё-то сконфуженное бормотание и новый гневный выкрик.

   - Просалуйста, пожатите... Ой! Простите, пожалуйста, сэр...

   - Вам что, надо чинить проводку именно здесь и сейчас?! Да я вас убью! Уберите эту чёртову лестницу!

   - Сию секунду, сэр.

   - Куда?!

   - Вы же сами приказали, сэр...

   "Сэром" был, разумеется, Ятэн - ругается он всегда мастерски, хоть некоторые и считают его вялым тихоней. На самом деле он прикидывается. Он весьма энергичен, вспыльчив... Просто иногда ему хочется побыть примерным мальчиком. И сейчас явно не один из таких моментов!

   - Я приказал, чтобы вы вместе с вашей стремянкой убирались вон с глаз моих!

   - Так точно, сэр! Уже бегу.

   Удаляющееся дребезжание возвестило о том, что объект неудовольствия Ятэна счёл за лучшее отложить ремонт на неопределённый срок.

   Я высунулся наружу. Белобрысый тихоня на цыпочках крался прочь от покоев.

   - Ятэн! Неужели ты и правда думаешь, что твоей ругани никто не слышал? Ну-ка, иди сюда. Иди, кому говорю!

   Я взял его за руку и силком затащил в комнату Принцессы.

   - Сэйя, не надо! - зашипел он, не зная, ни что ему говорить, ни куда деть внезапно ставшие неприкаянными руки.

   - Здравствуй, Целитель.

   - Добрый вечер, Ваше Высочество.

   Да, если они будут продолжать столь величаво приветствовать друг друга, у них точно ничего не наладится.

   Для поддержания беседы я начал расспрашивать Ятэна, какими судьбами он очутился поблизости. Он жутко краснел, бледнел, но всё же я вытянул из него правду. Конечно, правда эта была сомнительна, поскольку при разговоре присутствовала Оливия. Но мне добытой из Ятэна информации хватило, чтобы составить картину произошедшего.

   Разумеется, он подслушивал под дверью. Любопытство и ревность перевесили всякую скромность и насмерть затоптали понятие об осторожности. И Ятэн опустился до уровня... до уровня замочной скважины. Именно на этом уровне он и повстречался с падающей стремянкой - Бог наказал.

   Я выразительно посмотрел на Оливию и дождался, пока до неё дойдёт. Затем взглядом указал ей на Целителя и спешно откланялся, сославшись на какое-то несуществующее поручение. Не знаю, поняла она меня или нет, но больше я ничем бы ей не помог.

   Ятэн предпринял попытку увязаться следом за мной, но я сделал вид, что оглох и ослеп. Хоть кто-то из нас должен проявлять смелость и решительность! Хорошо было бы закрыть их вдвоём в комнате на ключ, но эта идея - из разряда фантастических, неосуществимых и откровенно бредовых проектов. Удовольствуемся и малым...

   Кто бы обо мне самом так пёкся, как я - о младшем брате! Встань Тайки и Ятэн на мою сторону, когда я пытался построить отношения с Усаги, и она была бы моей девушкой... Хорош мечтать! Если бы да кабы, да во рту росли б грибы, то был бы не рот, а целый огород.

   Пусть я несчастен. Но пока я способен помочь другим это счастье обрести, я буду жить. Мои друзья... Мои братья и моя Принцесса согреют меня отблесками своей радости и любви. Среди них я не смогу погибнуть и никогда не буду одинок... Или?

   Нет, так тоже нельзя. Их счастье не заполнит моё дырявое сердце. Залатать его можно лишь одним способом. И способ этот для меня недоступен, пока Оданго любит другого.

   С этим нужно что-то делать, если я не хочу провести остаток жизни, бегая по психотерапевтам! Нельзя тридцать часов в сутки изводить себя. Необходимо расслабиться и постараться думать о чём-нибудь отвлечённом.

   Проще научиться не думать вообще...

   А чтобы не думать, нужно включить музыку погромче - пусть стены сотрясаются от зашкаливающих децибелов. Во дворце такое непозволительно - я же не владыка, которому разрешено всё. Вот женится Ятэн на Оливии, нас с Тайки повысят, и тогда... Разлетелся. Женится он, как же. Наш скромник перед ней теряет дар речи и озвучить предложение руки и сердца не осмелится. Но я же не пойду вместо него свататься к Принцессе!

   Плутая в собственных рассуждениях, я выбрался из дворца и пошёл куда глаза глядят.

***

   Ты кричишь на меня. Я терпеливо слушаю. Да, я тебя выкрал. Отобрал у этого сноба, который совсем тебя не ценит. Ты скоро поймёшь, что со мной тебе будет лучше. Ты полюбишь меня... Ты полюбишь меня?

   - Сэйя, верни меня обратно!

   - Ну уж нет!

   Я тебя ему не отдам. Ты слишком для него хороша.

   - Сэйя!

   - Я люблю тебя, - этими словами я отвечаю на каждую новую вспышку твоего гнева. Перечить тебе - это себе вредить. А так я хотя бы чуть-чуть усмиряю твой огонь. Ты затихаешь, но вскоре разгораешься с новой силой.

   - Ты с ума сошёл!

   Как верно, куколка. У меня этот диагноз уже давно. А ты раньше не замечала?

   Я встаю со своего места - ты испуганно вздрагиваешь. Наверное, я резко двигаюсь. Устал.

   - Ты поймёшь когда-нибудь... - говорю я. - Всё очень серьёзно, Оданго. А пока ты останешься здесь. Я никуда тебя не отпущу.

   Теперь ты поднимаешься. Интересно... Подходишь ближе. Прищурившись, обследуешь моё лицо, и мне вдруг становится совестно.

   - Прости меня... Я не хотел причинить тебе боль.

   - Своим поведением ты причиняешь боль в первую очередь себе самому.

   В точку. Мне действительно очень больно. Больно, потому что ты хочешь вернуться. Больно, потому что ты хочешь покинуть меня. Больно, потому что ты хочешь принадлежать не мне.

   Даже если ты привыкнешь ко мне, согласишься быть моей... девушкой или женой... Я никогда не смогу быть точно уверен, что ты любишь меня. А это - опять же - очень больно.

   - Я... отнесу тебя на Землю. Не знаю, простишь ли ты меня, Оданго?

   - Мне не за что тебя прощать.

   - Но я... - я начинаю возражать: как это не за что? Но ты закрываешь мне рот ладонью.

   - Ничего не хочу слушать! На любовь нельзя обижаться. Это большой грех. Разве ты виноват в том, что испытывает твоё сердце? Любовь - прекрасное чувство, Сэйя.

   Твоя рука опускается.

   - Это ты мне говоришь, да?! Моя любовь тешит твоё самолюбие, Оданго? Конечно, приятно иметь толпу поклонников!..

   - Мне очень жаль...

   - Меня жалеть не надо! - теперь я ору. Да и как не орать после всего, что ты мне высказала?!

   - Мне очень жаль, что я не могу ответить тебе таким же сильным чувством.

   Ты изматываешь мне нервы. Сил моих больше нет.

   Я падаю на колени:

   - Оданго, прошу тебя: останься. Хоть ненадолго... На два дня! Я докажу, что достоин тебя!

   Ты качаешь головой.

   - Нет.

   - Ты мне не веришь?

   - Верю. И ты уже мне доказал, - вдруг произносишь ты.

   Неужто?

   - Но что тогда мешает?..

   - Моя любовь.

   - О чём ты, Оданго? Как я могу быть тебя достоин, когда ты выбираешь Мамору?

   - Я не выбираю. Я люблю его. Моё сердце несвободно. И наша любовь вечна.

   Ты говоришь это с большой уверенностью. Что же есть в нём такого, чего нет во мне? Ах, ну да. Я - девушка. Это огромный недостаток. С Мамору перемены пола точно никогда не приключалось.

   - Сэйя, пожалуйста, встань.

   - Что?

   - Встань с колен. Ты обещал отнести меня домой...

***

   Здесь так шумно, однако шум позволяет мне ускользнуть от собственной депрессии. Музыка долбит по мозгам... Да и можно ли назвать навязчиво бубухающий ритм музыкой? Похоже, моя депрессия здесь только усугубится.

   Танцы. В Токио такие вещи называли "дискотеками". И правильно называли, потому как от настоящих танцев тут мало что уцелело. Неудивительно: попробуй совершить хоть какое-нибудь нормальное танцевальное движение, когда ритм похож на быструю барабанную дробь!

   Имперская молодёжь ничем не отличается от той, с которой мне довелось столкнуться в другой галактике. Точно так же прыгают и дёргаются в мечущихся огнях светомузыки; точно так же измотанно повисают друг на друге, когда начинается медленная мелодия; точно так же встречаются и расстаются, влюбляются и изменяют...

   Это - самое великое достижение Реставрации?! Вот для этого мы лезли из кожи вон?! Для этого мы сражались?! Ради этого умирала наша Принцесса?! Чтобы армия бездельников нового поколения могла потусоваться под свою долбаную музыку?!

   Они думают, что знают, как нужно жить. Что всё, что творилось руками реставраторов - делалось ради них... Ну, это действительно делалось ради них... Но почему ни у кого не возникает чувства благодарности? Они всего на несколько лет младше меня, а мне уже за них совестно...

   Они думают, что знают, как нужно мечтать. И о чём они мечтают? О путешествиях? О великих научных открытиях? О творческих достижениях? О "мире во всём мире"?.. Да где там. Им бы на завтрашний день чего-нибудь намечтать. Глаза пустые...

   Они думают, что знают, как нужно любить... Что они вообще знают о настоящей любви?! О той, которая сквозь пространство и время; которая глубока и беззаветна; которая завладевает обеими человеческими составляющими - и душой, и телом...

   Их музыка говорит за них. Музыка всегда порождается любовью. Если композитор говорит вам, что это не так, то не верьте ему - он нагло врёт. Нельзя без любви написать мелодию, сочинить стихи или нарисовать картину. Или это будут не мелодия, не стихи и не картина, а непонятно что!

   Что ж... Если они не знают, как нужно жить, мечтать и любить, я их научу. Я покажу, как надо. Я открою им своё сердце в качестве примера. Я спою им свою песню. И если эта песня никак не затронет их души, то я за себя не ручаюсь!.. Я за себя вообще не ручаюсь...

   Я взобрался на одну из больших колонок и окинул взглядом подопытную аудиторию. Смешно, но меня никто в упор не замечал! У них тут каждый вечер кто-то пляшет на дорогостоящей аппаратуре? Выходит, я не оригинален. Да я и не претендую...

   Подпрыгнул, с силой припечатывая верхнюю панель каблуками. Колонка содрогнулась - звук задрожал, вызвав недовольство высокого худого паренька в громадных наушниках, которые делали его похожим на человеческого роста гусеницу-плодожорку с глазами-буркалами.

   - Эй ты, придурок, куда влез?! - это он мне? - Кто ты такой?

   - Ты же сам сказал: придурок, - я присел на корточки, дабы ему было лучше меня слышно. - Давай договоримся: ты останавливаешь свою бумкалку на пять минут, а я обещаю ничего тебе здесь не портить. Идёт?

   - Вали отсюда! - рявкнул Гусеница и, словно боевой шлем, надвинул поплотнее свои вторые уши.

   - Ты чего, не понял? Я же тебя как человека прошу, - устрашающе насупился я. - Всего пять минут - мне больше не нужно.

   - Зачем ещё? - он нахально отвернулся.

   - Затем, что уступать надо, когда тебя просят! Знаешь, кто перед тобой?

   Он без видимого интереса уставился на меня:

   - И кто?

   - Личный телохранитель Её Высочества принцессы Оливии, временно занимающий пост руководителя Отряда Безопасности Империи, Звёздный Сэйлор Воин Сэйя Коу.

   Мне нечего было скрывать, как и Ятэну с Тайки. Имперских сэйлор-воинов в столице знали под их истинными именами. Это всякие-разные контрабандисты, аферисты и прочие нарушители закона, обходившие благочестивую Кинмоку стороной, нас не знали. Так что Гусеница напугался, как я и рассчитывал. В мельтешении огней было плохо видно, и он подошёл поближе, чтобы рассмотреть меня в деталях и сравнить с тем портретом, что он где-то когда-то видел.

   Ненавижу свои портреты. Фотографии... Я на них какой-то неживой и кажусь себе форменным идиотом. Изображение статично, а я имею привычку ежесекундно меняться - быть может, неуловимо, однако всем моим портретам чего-то недостаёт.

   ...Сдаётся, Гусеница удовлетворился подробным сравнением, потому что глаза у него растерянно забегали. Он теребил наушники, пока те не съехали ему на шею, как ожерелье.

   - Простите, Ваша светлость.

   Я улыбнулся, нагоняя на него ещё больший ужас:

   - Так-то оно лучше. У меня есть пять минут?

   - Да-да...

   - Вот и славно.

   Хоть какая-то польза от моих фотографий...

   На Земле мы были звёздами музыкальной сцены. Поклонницы пронзительно визжали от восторга при виде "Трёх Огней". Почему бы этому ошеломительному успеху не повториться и на Кинмоку? Я - всё тот же. Правда, рядом со мной сейчас нет Тайки и Ятэна, но разве я не лидер группы? Справлюсь самостоятельно.

   Несложно привлечь к себе внимание аудитории. Куда сложнее удерживать его за постоянно выскальзывающий хвост.

   Держись, Кинмоку! Сэйя Коу сейчас всем покажет...

   - Останови музыку, - Гусеница послушался моментально, наверное, предположив, что я располагаю полномочием применять силу по поводу и без.

   Танцпол недоумевающее загудел, когда буханье сменилось благодатной для моих ушей тишиной. Разноцветные огоньки замерли, не доплясав. Я встал во весь рост на колонке и заговорил:

   - Добрый вечер всем.

   Донёсся свист. Плохая освещённость делала из меня довольно наглую "тёмную лошадку", которая по неизвестной прихоти не даёт расслабиться мирному населению столицы. Ничего, население как-нибудь переживёт - для них же стараюсь!

   Не помню, что точно я плёл. Язык у меня вообще подвешен хорошо и именно той стороной, какой нужно. И сначала я думал, что с каждым произносимым мною словом эти люди всё ближе и ближе подходят к моменту прозрения и раскаяния...

   - ...Я хочу спеть песню о любви. О великой любви, которая не знает преград. Я посвящаю её одной девушке... из далёкой системы. Оданго, пусть ты меня и не услышишь, но это всё для тебя. Потому что я тебя люблю.

   Эта песня сочинена мной давно. Мы ещё были на Земле, когда в голову внезапно пришли слова и мелодия.

   Галактика различий, бездна несовместимых противоположностей... Моя любовь породила немало интересных творческих замыслов. И возжелай я пойти по стезе стихоплётства и песнесложения в своей Империи, моя карьера развивалась бы очень стремительно.

   Крик души, облечённый в рифму - вот что такое песня. Во всяком случае, моя песня. Она - единственный возможный выход для накопившейся внутри боли... А вы не знаете, что любить - больно? Любить почти так же больно, как и зашивать резаные раны без наркоза. Только раны всё-таки затягиваются, а любовь... Каким же ещё может быть чувство к вечно прекрасной девушке, как не вечным?

   Вначале все собравшиеся даже слушали, как будто впервые в жизни столкнулись с пением без аккомпанемента. Ну, такой возможности тоже нельзя исключать из рассмотрения... Акапельное исполнение - штука опасная. Здесь сразу видно все огрехи - они ничем не маскируются, - и поэтому почти никто не идёт на риск. Голос должен сам из себя создавать мелодию, он - мощнейший и самый гибкий из существующих музыкальных инструментов. Но, как правило, чем мощнее инструмент, тем сложнее им пользоваться...

   Я пел вживую. Если бы куколка могла меня услышать... Говорят, женщины любят ушами. Интересно, а в этом деле Мамору может со мной конкурировать? Скорее всего, нет. Петь серенады под окном у любимой - занятие для романтиков вроде меня. Мамору - не романтик. Он прагматик, каких свет не видывал. Плащ, маска и роза - простая декорация. Я же его видел! Такой человек может заниматься всем, чем угодно: строить дворцы, руководить банком и так далее и тому подобное, вплоть до конвейерного изготовления зубочисток. Но совершать безумные поступки во имя любви - за этим к нему не стоит обращаться. Впрочем, и мне толку от моей романтичности, скажем прямо, никакого. Так что неизвестно, чей подход лучше. А, любой подход хорош, если он ведёт к сердцу Оданго...

   Я дошёл до второго куплета. Из полутьмы вылетело что-то твёрдое и тяжёлое и угодило мне в плечо. Песня оборвалась. Меня прогоняли! Я захотел сказать, как и при разговоре с Гусеницей, кем являюсь, но толпа шумела так громко, что перекричать её было нереально.

   Затем они перешли к более решительным действиям, и я опомниться не успел, как уже оказался свергнут с колонки на пол. Выступление завершалось на трагической ноте, а покорные слушатели превратились в драчливых критиков. И я заработал несколько болезненных затрещин, пока не спохватился и не начал отвечать взаимностью "почитателям" моего скромного таланта. Но "почитателей" было заметно больше. Применять против них силу воина я счёл недостойным - свои ведь, как можно! Оправдываться за это потом перед Оливией не хотелось...

   На плечо что-то рухнуло - я крутанулся и выбил бутылку из рук нападавшего. Бутылка разбилась, заставив всех отскочить. И тут же затылок ожгло новым сокрушительным ударом. Завертелись тигровые круги перед глазами...

   Всё ещё пребывая в сознании, но почти потеряв координацию движений, я обернулся. Слишком медленно. Затылок прошила ещё одна огненная вспышка. Хорошо иметь высокий болевой порог... Голова трещала. Этот треск оборвался с четвёртым ударом, когда я потерял слух и сконцентрировался на том, чтобы устоять на ногах. О контратаке не могло быть и речи! Четвёртый удар мог меня убить...

   - Милосердие...

   - Тайки... - выдохнул я, теряя контроль и оседая вниз.

   Ночь сомкнулась над моей разбитой головой...

***

   Мы на месте. Ты дома, куколка. Я выполнил своё обещание.

   - Ты довольна?

   - Спасибо, Сэйя.

   Ты рада. Твой принц тебя, наверное, уже обыскался.

   - Прости меня, Оданго...

   - Давай не будем об этом! - весело предлагаешь ты.

   - Хорошо, давай не будем.

   Почему мы с тобой находимся перед дверью его квартиры? Я нёс тебя домой, но не к нему.

   Дверь открывается бесшумно, и перед нами возникает он. Мамору.

   - Усако... Усако!

   На его месте я бы до потолка прыгал, а он выражает всего-навсего своё удивление твоему чудесному возвращению. Странный человек. Мне никогда его не понять... Да не очень-то и надо!

   - Усако, как хорошо. Я тебя везде искал.

   Искал он... Нечего было вообще позволять тебе прощаться с нами! Ты чего молчишь, Оданго? Не стой. Иди и обними своего избранника... Раз уж он сам не рвётся тебя обнять.

   - Мамору, я... - твой голос дрожит, как заячий хвост.

   Маленькая... Куколка... А этот твой... кхм... принц медленно соображает! Это чудовищно.

   - Мамору, ты бы хоть... - я пытаюсь дать ему добрый совет, и он переключается на меня.

   - Ты?! - вот она где, настоящая страсть. Только страсть убийственная... - Ты украл у меня Усако! И ты ещё смеешь являться сюда?! А ну, проваливай подобру-поздорову!

   Ты пробуешь сказать что-то в мою защиту. Оданго, ты же видишь - Мамору бессмысленно переубеждать. Он какой-то... припадочный...

   - Прости, Оданго, мне лучше уйти, - вежливо улыбаюсь я. - Ты дома...

   - Как ты обращаешься к принцессе?! - у-у, да, припадочный... - Она для тебя "Её Высочество", заруби себе на носу!

   Когда я гляжу на тебя, мне хочется добавить, чтобы ты не боялась. А если уж совсем честно и откровенно... Ну ты и жениха себе выбрала, куколка!

   - Что у тебя с ним было? - он грубо хватает тебя за плечи. Это у вас любовь такая, да? Ей-богу, ужас какой! Я готов его убить!

   - Отпусти её немедленно! - я тоже начинаю грубить.

   - Ты мне указываешь?! - он взвинчен и совершенно неуправляем. Его можно терпеть? Ты его терпишь?! Ты сущий ангел, Оданго. - Отвечай, что у тебя с ним было?

   Это уже не шутки! Мне стоит вмешаться. И я вмешиваюсь, потому что очень сильно люблю тебя.

   Он выпускает твои плечи, и ты тут же принимаешься растирать их руками. Он непростительно жесток с тобой!

   - У неё со мной ничего не было, можешь не взводиться. Но орать на Усаги я тебе не позволю, - жёстко произношу я.

   - Ты кто такой, чтобы меня поучать?!

   В день побега он показался мне более надёжным и спокойным. Теперь же это какой-то маниакальный ревнивец. За что ты его любишь?!

   - Пока что поучаешь только ты, Мамору. Твоя девушка верна тебе. Если бы она меня любила так, как она любит тебя...

   - Заткнись!

   Оданго, почему ты говорила, что на любовь не обижаются? А твой парень на мою любовь к тебе обиделся. И, видимо, на обиду у него выработан условный рефлекс, напрямую связанный с беззаконным рукоприкладством.

   Я хочу ударить его в обратную, но боль в голове так сильна, что меня выкидывает из сновидения...

***

   Все места на теле, которые я смог ощутить при пробуждении, отвратительно ныли. Голова, как я сообразил в дальнейшем, была перебинтована. Вбок смотреть было больно.

   - Тай... ки... - это мой голос?!

   - Тише... - Тайки поправил подушку у меня под головой. - Очнулся. Лежи и помалкивай - напелся уже, накричался досыта.

   - Что... произошло? Я ничего не помню...

   - Он меня спрашивает! - Творец вяло всплеснул руками. - Сам устроил свалку...

   - Я не устраивал свалку... Мне было так плохо... - прохрипел я.

   - Заметь: теперь тебе ещё хуже. Ты не находишь, что стал очень много на себя брать?

   - Тайки, хватит меня пилить. Я не виноват, что они меня не поняли.

   - Да ты сам-то себя понимаешь?

   И чего он накинулся с упрёками? Лежу себе раненый, никого ни словом, ни делом не трогаю... А Тайки бессовестно пользуется моей беспомощностью.

   - Меня избили, да? Что со мной?

   - Затмение рассудка у тебя - первопричина всех повреждений. Но если тебя интересуют твои телесные травмы, то у тебя сотрясение мозга, сломаны три ребра, глубоко разрезано плечо...

   Тайки говорил с возмущением, будто это не я, избитый, валялся в постели, а он.

   Я принял наказание за любовь, которая никого не тронула, и которую я так и не сумел донести до слушателей. Уж не означает ли это, что она ложна? Вызвать остервенение... Но если бы мне снова пришлось выбирать: петь или нет, - то я выбрал бы первое, не колеблясь ни доли секунды.

   Оданго заслуживает того, чтобы я за неё умер. Правда, оценит ли она? Конечно, оценит, если когда-нибудь узнает. Но ей не от кого будет узнать. Между Мерлином и Солнечной системой - не километры, не парсеки, а световые годы. Возможно, целые световые века. Ни одно средство связи не рассчитано на такие расстояния... А я мечтаю услышать её голос.

   Я напрасно травлю себе душу. Усаги не станет ближе оттого, что я о ней думаю.

   - ...Ты меня не слушаешь.

   - Прости, я замечтался.

   - И ты хочешь, чтобы с тобой обращались по-доброму! Сэйя, бросай свои мечты - они загоняют тебя в тупик. Ты забыл, кто ты есть?

   - Как же, помню: Коу Сэйя, родился в 4986 году от Сотворения, закончил... то есть получал образование в Текникал Сайенс Юниверсити на планете Фэрра. Специализация - техническая организация гиперквантовых перемещений физических тел... Продолжать?

   - Шут, - пригорюнился Тайки, отворачиваясь от моей наверняка бледной физиономии и проявляя повышенный интерес к слабо попискивающему по соседству кардиографу.

   Голову повернуть я не мог, но ясно представлял себе, как по светлому десятидюймовому экранчику ползёт причудливая рельефная полоска, символизирующая собой упрощённую модель моего сердца.

   Однако... разве возможно смоделировать человеческое сердце? Ну, постукивает внутри. Ну, иногда частит, а иногда вовсе даже наоборот. Слабый, уязвимый и такой во всех смыслах ненадёжный орган.

   Зачем я наделён сердцем? От него столько боли и дискомфорта, что я с радостью избавился бы от него.

   Где сосредоточена душа? Конечно, там, в левой части груди. Если мы - существа, которые замышлялись Создателем Всего как способные испытывать высшие чувства... Только мы умеем любить, ненавидеть, восторгаться, разочаровываться, жалеть, умиляться и досадовать. И все душевные переживания откликаются в самой важной мышце организма на физическом уровне. Сердце выпрыгивает, ёкает, замирает, рвётся на части, болит. Это ли не проявления Божьей искры?

   Я глубоко вздохнул. Кардиограф пискнул невпопад, но тут же выправился на прежний ритм. Глупая техника и самые глубокие эмоции сумеет свести к набору ничего не значащих сигналов. Какая пошлость...

   - Тайки, - позвал я. - Скажи, ты меня осуждаешь?

   - Тебе-то что? Ты же у нас упёртый - моё осуждение или неосуждение никак не повлияет на твою точку зрения, - как обычно спокойно ответил он.

   - А вдруг повлияет?

   - Ну, раз тебя интересует моё мнение, тогда получай. Ты стоически тащишь свою ношу, Сэйя. Это достойно похвалы и уважения. Но ты осознаёшь, что между тобой и твоей возлюбленной - дикое расстояние? Ты - здесь, а она - там. И она тебе даже ничего не обещала. Ты собираешься чего-то ждать? Хоронить себя из-за принцессы Луны? Расстояние убивает всякие чувства. В противном случае оно безжалостно расправляется с тем, кто их испытывает...

   Разумом я понимал правильность таких рассуждений, но сердце... Сердце не могло смириться с беспристрастными доводами.

   - Я умру, если потеряю эту любовь.

   - С ней ты обречён на одиночество.

   - Без неё я ещё вернее буду одинок.

   - Ты упёртый...

   - Какой есть...

   - Может, у тебя просто душевный порыв по отношению к Усаги? Простая влюблённость, и это пройдёт?

   - Ни фига себе порыв - полтора года! - я взмахнул рукой. Всегда начинаю жестикулировать, когда кому-то что-то доказываю.

   За рукой потянулись два прозрачных проводка. Капельница? Мне настолько худо? Сгиб локтя превратился в сплошной синяк - лечили меня долго и упорно.

   - Чего размахался? - Творец перехватил мой ошарашенный взгляд. - Как тебя били... Другой на твоём месте скончался бы, не приходя в сознание. Живучий ты, Сэйя.

   Они часто награждали меня такими комплиментами: живучий, несгибаемый, сильный. Но если человек силён, это ещё не говорит о том, что его можно бить. А сгибаемый или несгибаемый - это вопрос времени. Да и живучесть всегда относительна...

   Но все знают меня таким. Волевым, решительным, упорным. Видят во мне надёжный стальной стержень, на который можно опереться в трудную минуту. Их доверие льстит мне, и поэтому я стараюсь соответствовать тому, что обо мне думают.

   На кого же мне тогда полагаться? Кто мне-то- поможет?

   - Не переживай, ты идёшь на поправку, - утешал меня Тайки. - Скоро тебе вставать разрешат. Будешь гулять по дворцу, как и прежде. Естественно, на первых порах недалеко отсюда.

   - А где я сейчас нахожусь? - растерялся я.

   - В покоях Оливии...

   - Что?! Где?! Как?! - от свалившихся потрясений голова пошла вкруговую. - Так, всё. Я пошёл.

   - Куда ты пошёл?! Не пущу!

   - Я валяюсь в постели Принцессы!

   - Но не с ней же, - шутливо заметил Тайки.

   - Ещё чего не хватало! Ятэна тогда пришлось бы откачивать, - похождения на мосту были свежи в памяти.

   - Нет, не пришлось бы. Ятэн сам тебя сюда уложил. Конечно, с разрешения Оливии, но идея принадлежала ему.

   - С чего такая фамильярность?

   - А ты сам не догадываешься?

   Мне даже стало свободнее дышать: пока я валялся под капельницей, Ятэн в чём-то преуспел. Оказывается, робость тоже поддаётся лечению!

   - Правда? - обрадовался я.

   - Что "правда"?

   - Ятэн и Оливия поженятся?

   Тайки не успел мне ничего ответить, потому что в комнате появилась Оливия, горящая желанием приласкать и ободрить калечных, увечных и прочих болящих.

   - Добрый вечер, Сэйя, - сказала она, присаживаясь у изголовья. - Мы все так ждали, когда ты очнёшься.

   - Благодарю Вас, Ваше Высочество, Вы очень добры ко мне.

   Принцесса сложила руки у себя на коленях, словно примерная школьница. Всё-таки она прекрасно выглядит. Принцессы всегда прекрасны. Но Оданго... Может, стоит последовать совету Тайки?

   - Ятэн предполагал, что ты проснёшься только через сутки, и мы никак не ожидали...

   Дальше я особо не вслушивался. Оливия сказала "мы". Этим "мы" она объединила себя и Ятэна? "Мы"... Не "он" или "я", а именно "мы"! Котёнка можно поздравить.

   Лёгок на помине, явился Целитель. Он волок за собой какой-то страшного вида агрегат и, по всей видимости, намеревался меня сим техническо-электронным средством оживлять. Я содрогнулся и возблагодарил все известные мне божественные силы за то, что они привели меня в чувство именно тогда, когда нужно, и ни минутой позже.

   Ятэн с грохотом перебазировал свою машину через порог, утёр лоб рукавом и только теперь заметил меня. Тайки помогать ему не рвался - кажется, кипучая деятельность, развёрнутая взявшим себе много воли младшим Коу, порядком его утомила.

   - Только не говорите, что я зря надрывался!..

   - Ты зря надрывался, - разочаровал его я.

   - Ничего, Ятэн, - мягко сказала Оливия. - Главное, что Сэйя снова с нами.

   - Да, замечательно... Сэйя, а ты опять не отключишься?

   - Даже не надейся! Понимаю, что тебе невтерпёж на мне что-то опробовать, но поищи себе другого подопытного кролика! - возмутился я.

   - Ятэн до смерти залечит, - глухо пробубнил Тайки, подошёл к окну и откинул плотную ночную штору.

   С непривычки я зажмурился. Такого яркого света я не видел уже очень давно.

   - На Лионе повышенная активность, он светит как никогда... Это добрый знак.

   - Принцесса, с тех пор, как Вы вернулись, недобрых знаков не могло быть, - подольстился Целитель. Хоть я и не видел, но выражение лица у него, очевидно, было по-кошачьи довольное. Везёт же некоторым...

   Сквозь закрытые веки я почувствовал, что свет становится ярче. Тайки опять задёрнул занавесь, но и она не спасала от ослепительного сияния.

   - Что это?

   - Не знаю. Но ничего отрицательного...

   - Смотрите: что-то спускается!

   Голоса плавали, то отодвигаясь, то приближаясь. Свет заливал всё вокруг, но тревожного состояния у меня не вызывал.

   - Кто там?

   - Идите и встречайте...

***

   - О-о-о-ох... - открываю глаза и первое, что я вижу - это твоё милое личико.

   - Тебе больно?

   - Нет.

   Честно, мне совсем не больно, потому что ты рядом. Почему ты рядом? И где Мамору?

   - Не бойся, его тут нет, - говоришь ты, гладя меня по щеке. Ты специально это делаешь, хотел бы я знать?..

   - Оданго, я ничего не боюсь. Я научился ничего не бояться. А где твой жених? - спрашиваю в лоб, а то опять потом выяснится...

   Ты краснеешь. Бледнеешь. Выводишь пальцем узоры на моей рубашке. Молчишь.

   - Где твой Мамору? - повторяю я. - Не стоило тебе с ним ссориться. Тем более из-за меня.

   - Мы не ссорились, - шмыгаешь носом, но сдерживаешься. - Он... Он... Он... Он меня прогнал...

   Ждёшь моей реакции.

   - Почему?

   Закипаю. Ладно, я ещё заслужил и чтобы мне как следует врезали по морде, и чтобы с позором выперли с этой планеты, от тебя подальше. Но ты...

   - Почему? Сэйя, почему он меня прогнал?!

   - Ты не виновата, куколка, - я с удовольствием разрешаю тебе спрятать лицо на моей груди. - Это я... Не расстраивайся, он ведь всё равно тебя любит. Он - твой суженый, и у тебя с ним всё будет хорошо.

   - Не будет ничего хорошего...

   Твоё дыхание прожигает меня насквозь. Я прижимаю тебя крепче и просто наслаждаюсь моментом.

   - Мамору - каменная стена, - шепчу я. - Он укроет тебя от всех бед. Твоё счастье - с ним... - мне снова становится непереносимо больно, но я терплю и продолжаю тебя уговаривать.

   - Каменная стена? - переспрашиваешь ты, как будто я порю несусветную чушь. - Да он и есть камень!

   - Не спеши с выводами... - оторопеваю я. Обычно ты до таких высот его превозносишь...

   Моя рубашка намокает, наполняясь твоими переживаниями и горькой обидой.

   - Оданго, а ну-ка, быстро улыбнись! - я делаю грозное лицо. - А не то я рассержусь! - но долго зверствовать у меня не получается. - Тебе очень идёт, когда ты радуешься. Ты прекрасна, лю... куколка...

   - Ты всем девушкам это говоришь? - на полном серьёзе и с каким-то непонятным страхом интересуешься ты.

   - Нет, не всем.

   Не всем. Тебе одной. Потому что на этом свете мне нужна одна ты.

   Пауза. Классическое наваждение: мне кажется, что ты вот-вот сама меня поцелуешь... Но это мне только так кажется.

   - Сэйя, иногда ты можешь быть милым, - вдруг заявляешь ты, поднимая на меня сухие, без единой слезинки, глаза.

   - Но чаще всего я ужасен, - подхватываю я.

   - Ты обязательно найдёшь девушку, которую полюбишь и которая полюбит тебя. Ты заслужил это.

   - А ты не о себе сейчас говоришь? - я нарочно свожу всё к привычной иронии, так как своими словами ты отнимаешь у меня последнюю надежду занять место Мамору. - Хорошо, хорошо, я затыкаюсь! - якобы пасую я. - Но прежде займусь благоустройством твоей судьбы, если позволишь, Оданго.

   - Ты же не собираешься идти к Мамору и что-то выяснять?

   - Зачем? Благоустройство судьбы лучше начинать не со скандала, а с хорошей порции чего-нибудь вкусного, - я подмигиваю тебе. - Лично я съел бы и громадного... - придумываю на ходу, только чтобы отвлечь тебя от твоих тягот, - и громадного нолса!

   - Нолса?

   - Ну да. Я проголодался, и нолс пришёлся бы кстати.

   - Это такой зверь? - уточняешь ты.

   - Да.

   - На Кинмоку?

   - А как ты догадалась?

   Разводить так разводить... На Кинмоку нет и никогда не было никаких нолсов! Потому что "нолс" - это "слон" наоборот. Странное дело, но ты безоговорочно принимаешь на веру каждое моё слово. Тебе повезло, что я обманываю по мелочам, а не по-крупному, как, например, делает пресловутый принц.

   - Идём, Оданго! Я помню одно уютное местечко в этом районе...

   Я беру твою руку и устремляюсь вперёд, по придуманной легенде торопясь прикончить несчастного невсамделишного нолса, а по правде - просто желая осязать тепло твоей ладони в своей и обманываясь тем, что это - наше с тобой свидание.

***

   - Поднимайся, мальчик.

   Ещё толком не проснувшись, я удивился. Вот кем-кем, а мальчиком меня пока что никто не называл.

   - Мальчик, ты вполне здоров - хватит валяться.

   - Чего пристали? - забормотал я. - Мальчик, мальчик. Какой я вам к чёрту мальчик?!

   - Ну а кто? Девочка, что ли?

   - А если я скажу, что девочка, вы оставите меня в покое? Тогда я - девочка. Подайте мне мою брошку, и я покажу наглядно...

   - Сэйя, ты сейчас нарвёшься на грубость, - хихикнул Ятэн и, судя по ощущениям, двумя пальцами зажал мне нос. - Поднимайся.

   Поневоле проснёшься, когда становится нечем дышать.

   - Уйди, - прогундосил я.

   В ответ Ятэн закрыл мне и рот, через который всё-таки проникало немного воздуха. Я послушно куснул его за ладонь. Он вскрикнул, но от своей цели не отступил и положил мне на лицо подушку.

   - Ты совсем очумел?! - подушка отлетела в сторону, а я сел на постели.

   Несколько секунд мы с Ятэном разглядывали друг друга, после чего я, чувствуя в себе явный переизбыток сил, схватил другую подушку, вскочил и с воплем незамутнённого детского счастья погнался за "живым будильником". "Будильник" смеялся взахлёб, то и дело спотыкался, укрывался за предметами мебели. Мы бесились, пока моё орудие убийства не зацепилось за острый угол. Снегопад из пуха и перьев был великолепен.

   Смех Ятэна перешёл в какие-то стенания. Я выпустил опустошённую наволочку, подошёл и щёлкнул его по носу.

   - Сразу видно: здоров, как нолс.

   Я не поверил своим ушам:

   - Как кто?!

   - Ну, нолс - животный.

   - Ты хотел сказать: животное? Но я не знаю никаких нолсов!

   Вру: с нолсами я знаком лично. Я сам их придумал, когда утешал Оданго. Причём во сне, и Ятэну неоткуда было узнать.

   - Ятэн, кто такие нолсы? Кто это - нолс? - на разные лады допытывался я.

   - Странные вещи ты говоришь, Сэйя, - ну чисто академик! - Нолс - это же... "Слон" наоборот! - и он улыбнулся от уха до уха - понятно, что у человека всё нормально на личном фронте.

   - А откуда тебе...

   Оно из двух: либо я болтаю во сне, либо грань между сном и явью потихоньку стирается. И мне очень захотелось, чтобы правдой оказалось второе. Ведь тогда я и впрямь смогу повидаться с Оданго и... Вдруг?

   - ...Вот видите, Принцесса? Я же говорила, что это подействует на него моментально. Мальчик, тебе уже лучше?

   Я похолодел. "Мальчик"?! Разве не Ятэн меня назвал... Я обернулся и понял: не Ятэн.

   В креслах у окна сидели и вели светскую беседу принцесса Оливия и... Галаксия?!

   - Д-доброе утро! - запинаясь, поприветствовал я их, прокручивая в голове дикие события последних минут. - Как поживаете? - что-то глупее сложновато было придумать.

   - Уж получше тебя... Сэйя? Тебя так зовут, мальчик?

   - Да, но почему вы зовёте меня "мальчиком"?

   - А как ты предпочитаешь?

   - Ну, хотя бы по имени, - скромно ответил я, вспомнив, что вообще-то "мальчиком" меня обозвала Золотая Королева сэйлор-воинов, а указывать ей я не имею никакого права. Конечно, власть Галаксии неофициальна, но, как показывает опыт, отношения с ней лучше не портить. Себе дороже.

   - Добрый вечер, - на место моего позора прибыл Тайки, вынудив меня опозориться ещё больше.

   - Вечер? - упавшим голосом спросил его я. Он кивнул.

   - А у вас плановый осмотр?

   - С чего ты так решил? - напрягся я, почуяв, что сейчас опозорюсь так, что вовек не разгрести. Как ни странно, угадал.

   - Ну а по какому случаю ты тогда раздетый гуляешь?

   За плечом хрюкнул отчаянно сдерживающий себя Ятэн. Оливия потупилась, будто её и нет; а Галаксия... Галаксию сложно шокировать - моего не до конца одетого тела тут было явно недостаточно.

   Я юркнул за шифоньер. Но это было ещё не всё!

   - Я чего пришёл, - со спокойствием удава продолжал Тайки. - Сэйя, к тебе там делегация. Их не хотели впускать, но они стремятся повидать тебя всеми правдами и неправдами.

   - Откуда делегация? - уже более уверенно, ощущая надёжное прикрытие шифоньера, спросил я. Куда-либо выходить я потребности не испытывал.

   - Не знаю. Говорят, извиниться пришли.

   - За что?

   - Ты так и будешь через меня с ними общаться? - терпение Творца закончилось.

   - Нет, - рявкнул я на него. - Давай я к ним в таком виде выйду!

   Ятэн сдержанно умирал от смеха. Я слышал его горловые всхлипы по ту сторону шкафа, и мне хотелось провалиться! А ведь он первый начал!..

   - Тайки, пошли их, - я скорчил жалостливую физиономию, что, при учёте моего положения, не составляло большого труда. - Пусть завтра придут.

   - Они уже неделю приходят. Отпусти их души на покаяние - и пусть идут на все четыре стороны!

  

   Делегация состояла из уже подзабытого мною Гусеницы (правда, без его лопоухих наушников) и ещё семи мускулистых парней, которые выстроились в две неровные шеренги и с видом ударников тяжёлого умственного труда предавались ожиданию. И отвлекать их от этого благого занятия мне не очень хотелось. Но Тайки мудро отрезал мне все пути к отступлению:

   - Господа!

   Я обновлённым взглядом посмотрел на "господ" - те тоже впервые осознали себя "господами". Тайки излишне вежлив с окружающими, как будто он каждому крупную сумму денег должен.

   - Господа, это вы добивались встречи с его светлостью господином Коу?

   - Да, сэр, - ответил Гусеница.

   Ему очень не хватало его наушников - было заметно, что он не привык надолго с ними расставаться. Подозреваю, что снимал он их только тогда, когда шёл мыть голову, и без вторых ушей ощущал себя беззащитным перед внешним миром.

   А вообще Гусеница сейчас производил на меня хорошее впечатление. Эдакий простоватый паренёк. Русоволосый, сероглазый; с маленькими, аккуратными розовыми ушами, слегка курносый... И прозвище "Гусеница" к нему уже не клеилось.

   - Я перед вами, - сказал я.

   - Мы пришли попросить у Вас прощения, сэр, - говорил один Гусеница, все остальные вели какую-то глубинную мозговую деятельность.

   - Я вас прощаю...

   - Вы даже не спросили, за что.

   - А то у меня память короткая, - я коснулся почти залеченного плеча. Иных комментариев не требовалось.

   - Так Вы прощаете нас, сэр?

   Сказать бы ему: "Бог простит"... Но это не будет искренним прощением. Так говорят, когда сами прощать не намерены или брезгуют своим оппонентом, проявляя некоторую склочность и стервозность.

   - Да, прощаю.

   Ну и что, что они меня не поняли? Не прощать их теперь? Дуться, фыркать и топать ногами?

   - Спасибо... Сэр, а Вы... - парламентёр замялся.

   - Что?

   - А Вы не хотите записать свою песню? У Вас неплохой голос.

   - Спасибо, не стоит.

   - Но почему? Вы будете иметь успех и сможете хорошо зарабатывать, если...

   - Я не спекулирую собственной душой.

   Значит, их всё-таки проняло. Что ж, рад за них. Но эту песню я растиражировать не смогу - боюсь вместе с ней по частям распродать то чувство, которое поселилось внутри меня. А если я останусь без этого чувства, то смогу ли я оставаться самим собой?

   Оданго... Это её песня. Никто не вправе посягать на неё!

   Это моя душа. Я отдаю свою душу той, которую люблю. И только ей!

   - Извиняюсь. Сэр, Вы приходите к нам в клуб - не такие уж мы и плохие, - напоследок пригласил меня Гусеница. Его сопровождающие стабильно молчали. Чего он эту гвардию бодибилдинга сюда притащил?! - Споёте нам что-нибудь...

   Сначала бьют, а потом думают...

   Делегация протопала на выход, оставив меня одного.

   - Ты только что профукал свою славу, - подытожил Тайки, подходя ко мне сзади.

   А нужна ли слава тому, кто её не ищет? Я ищу совсем иное. Я жду, что на мой отчаянный зов откликнется один человек... одна девушка... Я буду утверждать, что творю исключительно для своего удовольствия, но в корне-то лежит она - самая истинная из всех имеющихся истин. В корне лежит моя любовь и стремление быть поближе... к ней... Это горько-сладкое, тягучее сумасшествие - я завишу от него в той же мере, в какой оно не зависит от меня.

   - Какую славу? О чём ты? - усмехнулся я.

   - Тогда идём, - гибко сменил тему Творец. - С тобой изъявила желание говорить наша незваная гостья.

   - Не успел оклематься - и уже сразу на все стороны меня растрепали. А про что разговор?

   - Подозреваю, что не про нолсов, - с самым серьёзным выражением лица ответил он.

   - Не смешно, - скуксился я.

***

   Я пинком открываю дверь кафе. Во мне бушует шторм!

   На нас с тобой оглядываются, и ты просишь, чтобы я вёл себя потише. О том же самом просит меня и охранник. А меня тянет встать на голову, пройтись колесом или выкинуть что-то ещё из той же безумной серии.

   Отчитай меня, обругай, прилюдно ударь по лицу - внутри меня всё поёт и пляшет. С сегодняшнего дня я - твой. Я и до сегодняшнего дня был весь целиком твой, но теперь всё по-другому. Ты свободна, никакому Мамору ничем не обязана.

   - Не печалься, куколка!

   Эйфория... Приступ - один из тех, которые обычно завершаются разочарованием и крупными неприятностями. Но сейчас мне проще вести себя так, нежели пытаться оценить происходящее более или менее объективно.

   - Сэйя, ты здоров?

   Я смеюсь. Мне давно не было так хорошо, как сейчас здесь с тобой.

   - Я превосходно себя чувствую... чего не скажешь о тебе. Оданго, прекращай ты это дело!

   Твои глаза наполняются слезами.

   - Сэйя, он... Мамору...

   Не всё так просто, как кажется. Мамору пока не ушёл из твоей жизни. Есть же такие изверги - что собаки на сене. Он с тобой расстался, а ты всё равно на меня не смотришь!

   Меня пронзает и твоей, и моей болью, сплетающимися в единое целое, и я, к вящему удовольствию охранника, больше не настроен крушить это милое заведение.

   - Забудь его... пожалуйста...

   - Пять минут назад ты доказывал мне, что я и Мамору созданы друг для друга, - изумляешься ты.

   - Мало ли, что я доказывал! - я пожимаю плечами и пододвигаю тебе стул.

   Заказываю то мороженое, которое ты обожаешь. Я знаю все твои вкусы. Я готов всю жизнь исполнять твои прихоти. Но к этому не готова ты. Ты не думаешь обо мне, как о возлюбленном. Друг - моя верхняя планка в твоём рейтинге...

   - Дай мне шанс...

   - Что? - ты отвлекаешься от вазочки. - Прости, не поняла.

   - Оданго, позволь мне... - горло сдавливает невидимым арканом.

   С языка вот-вот сорвётся: "Мамору тебя не любит! Тебя люблю я!". Но не срывается.

   - Всё хорошо?

   Ты вроде уже забыла про своё горе. Как же мало нужно, чтобы тебя утешить.

   - Да, куколка, всё хорошо... Можно я тебя поцелую?

   Я играю в опасные игры. Вот сейчас ты встанешь и уйдёшь, а я тут останусь, как дурак... Впрочем... Почему "как"?!

   - Раньше ты не спрашивал.

   - Раньше ты бы точно не согласилась! - парирую я.

   - А теперь, значит, соглашусь? - ты никогда не остаёшься в долгу.

   - Ну, я подумал... - что со мной? Что с тобой?

   - Можно...

   - Что? - ты не дублируешь свой ответ, но мне понятно без слов.

   Я обхожу столик и склоняюсь к тебе. Если ты меня оттолкнёшь...

   Почти касаюсь твоих губ - расстояние в какой-нибудь миллиметр. Преодолеть его - и Мамору будет не нужен. Это просто: принц - тот, кто рядом с тобой; тот, кого полюбишь ты.

   Я снова верю в то, что однажды ты влюбишься в меня и... сама мне об этом скажешь...

   - Оданго, люби... - я не произношу до конца.

   Ты притягиваешь меня... непреодолимо... не очень-то и хотелось сопротивляться...

   Мой первый счастливый сон...

***

   Как долго человек может быть счастливым? Час? Два? Целую вечность? Никто никогда не засекал. И что же нужно, чтобы подарить человеку счастье? Нет ведь статистики: в такой-то час такого-то дня такого-то года обсчастливился такой-то товарищ по такой-то причине.

   Для частичного счастья, выражающегося в хорошем настроении, лично мне хватило одного приятного сна. Почему я не могу заснуть навечно?

   - Иди, - Тайки распахнул передо мной дверь. С каких пор он у нас швейцаром на полставки?

   - А ты разве не пойдёшь?

   - Звали одного тебя - топай.

   - Да что за жизнь такая?! Вот увидишь, на меня опять понавешают охапку поручений! - быстро кончилось внезапное счастье... - Лучше бы я согласился на предложение делегатов.

   - Раньше надо было думать.

   О чём там думать? Ну, пришли всей толпой на покаяние. Ну, отвесили от щедрот пару добрых слов о моих вокальных данных - тоже мне, открытие... А в смысл они разве въехали? Я для того на рожон полез, чтобы удаль свою молодецкую показать? Да я ведь сам себя хотел убедить в том, что люблю по-настоящему...

   Что же есть любовь? Наверное, музыка. Душевный ритм. Болезненный и приятный одновременно.

   Что же есть любовь? Наверное, удача. Прекрасная случайность и завораживающее совпадение.

   Что же есть любовь? Наверное, истина. И умолчать о ней - значит соврать самому себе. Так пусть все знают!

   - ...Мальчик, собирай свои пожитки. Завтра ты отправляешься в путь вместе со мной, - ошарашила меня Галаксия.

   Я покосился на Принцессу: мол, чего это в её владениях чужие распоряжаются судьбами её приближённых? Но Оливия не собиралась возражать гостье.

   - Простите, госпожа, не соизволите ли Вы объяснить, с какой стати я должен сопровождать Вас? По-моему, моё место здесь, - вспыльчиво затараторил я.

   Галаксия не переменилась в лице, хотя ей очевидно сделалось неприятно. Она тряхнула золотистыми локонами - мне послышался тоненький перезвон, как будто волосы и впрямь были отлиты из благородного металла.

   - Мальчик, а ты не считаешь себя обязанным мне? - тактично спросила она.

   - Чем?

   - Жизнью!

   - Она спасла твою шкуру, Сэйя, - за спиной у Оливии нарисовался Ятэн. - Мы ничего не могли сделать для тебя, но Её Величество появилась вовремя...

   - ...И принесла с собой чудесное лекарство от всех болезней! - сварливо закончил я. - Земной Вам поклон!

   - Поклоном ты не расплатишься, - тоном опытного ростовщика остудила меня Галаксия. - Такие долги искупаются только верной службой...

   - Снова здорова, - терять было нечего. - Отдай мне своё звёздное семя! - замогильным басом провыл я.

   Ятэн не мог с собой справиться, а поэтому отвернулся лицом к стене, игнорируя презрительно-гневные взгляды, бросаемые на него Оливией. Тайки было хоть бы хны...

   - Звёздное семя оставь себе, - оценила шутку Золотая Королева, - и собирайся. Мы отбываем сегодня.

   - Я так понимаю, моего мнения никто не спрашивает... - я на последнем издыхании качал права.

   Это же рабство! Нельзя так с живым человеком обходиться. Вот, например, пойдёшь гулять и на полчасика на скамеечку присядешь. Вставать надумаешь, а скамеечка тебе: "Плати!". Рыночная экономика...

   Но почему терпит Принцесса? Её вовсе не дорого спокойствие Империи? Я крупный специалист по вопросам безопасности... Вот здесь Ятэн съязвил бы, что тот, кто не умеет обезопасить себя, навряд ли сможет обеспечить соблюдение законов в масштабах целого государства. Но Ятэн молчал, уткнувшись в стенку.

   - Ты обязан, - скупо проронила Галаксия.

   И на короткий миг я увидел в ней ту Галаксию, которая завоевала добрую половину Вселенной. Стало жутко. А я над ней прикалываюсь... В ней Силы столько, что впору с Создателем соперничать. Разозлю её - чего доброго, пойдёт она опять войной против Империи... и никто не узнает, где могилка... могилки...

   Кто эта женщина? Сэйлор Галаксия. Королева... Хотя никто её в королевы по-демократически не избирал. Она сама себя назначила по праву сильнейшей.

   Она - носитель Хаоса из сбывшегося пророчества. Такой отпечаток враз не смывается.

   - Обязан... И что мне нужно будет делать?

   - Ты будешь мне служить.

   - Уже понял. Браслеты? - обречённо полюбопытствовал я.

   - Зачем? - прозвучал ответ. - У тебя свои есть.

   Обухом по голове.

   - Какие свои?

   - Мальчик, собирайся...

   - Дался Вам этот "мальчик"! Я про браслеты не понял! - требовал я, сгорая от любопытства.

   - Благоразумнее было бы подчиниться... - не обращаясь ни к кому конкретно, подал голос застывший около двери Тайки.

   Меня никто ни во что не желал посвящать. Меня просто сбагривали на какую-то постороннюю службу. Я так им всем приелся? И чем я буду заниматься у Галаксии? И, наконец, куда она держит путь?

  

   ...Я вышел на главную площадь с рюкзаком за плечами и угрюмо оглядел собравшихся проводить меня в дальнюю дорогу. Оливия с Ятэном составляли милую парочку... Вот ведь олух! Я так и не разузнал, что между ними произошло! Когда сегодня я открыл глаза, у них всё шло хорошо. А я всё собирался, собирался выведать подробности, да так и не собрался...

   Тайки стоял чуть поодаль от них. Взгляд его выражал полную отчуждённость и немного - высокомерную скуку. Девушка из него в своё время была что надо, а парень получился слегка ущербный.

   Площадь от края до края была заполнена зеваками. Народ требовал зрелищ.

   Я поправил лямки рюкзака и направился к своим.

   Это ужасно напрягает - идти по живому коридору, слыша чужие пришепётывания, обсуждение собственной внешности и варианты ближайшего будущего в исполнении тех, кто ничего о твоей персоне не знает. Но я шёл, больше всего на свете боясь случайно оступиться и услышать сумбурную лекцию о плохих дорожных приметах. Ведь если говорить о плохом, оно и сбывается. А если говорить о хорошем... опять же сбывается что-то плохое!

   Сначала я подошёл к Тайки.

   - Их нельзя разогнать?

   - Сам знаешь, что нельзя.

   - Зачем вы объявили, что я улетаю?

   - А как прикажешь объяснять, куда подевался временно занимающий пост...

   - Хватит!.. Ты не знаешь, я надолго исчезаю?

   Слышал бы нас кто-нибудь...

   - Воин!

   - Минутку, если можно, Принцесса... Ятэн!

   Я с белой завистью наблюдал, как наш влюблённый извиняется перед Оливией, не забывая приложиться губами к её ручке. Что ни говорите, а во всём этом есть и моя заслуга! Да, Сэйя, Родина тебя не забудет...

   - Так, Ятэн, спрашиваю тебя: ты не в курсе, надолго ли я вас покидаю?

   - А я откуда... - он удивлённо заморгал. У меня начинался нервный тик.

   - Да оттуда! Ты постоянно находишься рядом с Принцессой. Я не верю, что Галаксия даже ей ничего не сказала!

   - Так я что...

   - В том и дело, что ничего! Я ему личную жизнь наладил, а он...

   - Конечно, спасибо, - опомнился Ятэн. - Если бы не ты, я бы никогда не занял эту должность. Ты же знаешь, как я стесняюсь о чём-нибудь просить.

   - Должность?

   Сердце моё опустилось куда-то ниже колен.

   - Благодаря твоему вмешательству я стал лейб-медиком Её Высочества, - пояснил Целитель, наливаясь гордостью до краёв.

   Стараешься для него, стараешься. А получается вот так: лейб-медик. Лучше бы просто "лейб".

   Я захохотал. Когда плохо, нужно смеяться. Снимается стресс. Чтобы снять мой стресс, потребовалось бы заниматься смехотерапией несколько часов без остановки.

   - А я-то думал... Лейб-медик! Признался он Оливии - ага, сейчас! Это как же нужно с девушкой разговаривать, чтобы до такого договориться? Любит он её, с жизнью расстаётся на каждом шагу из-за любви, ревнует... Нет, я улетаю отсюда и правильно делаю. Я тут с вами больше не могу! Один из себя айсберг изображает, - я зыркнул на Тайки, - другой на почве стеснительности в лекари подался. Все - праведники, добродетельные люди... А я - сумасброд, грешник, сохнущий по чужой девушке! Самое место мне на посылках у Галаксии. Оливию, правда, жаль. Окрутит её какой-нибудь коротконогий хмырь из соседнего королевства - будете ему прислуживать. А ты, Ятэн, ещё и локти себе пообкусаешь!

   Я изобразил на лице самую дружелюбную улыбку из своего неприкосновенного запаса и побрёл по направлению к Оливии и Галаксии, которые, надеюсь, не слышали ни слова из нашей братской прощальной беседы (я старался говорить тихо).

   Мысли в голове перемешались. Никогда ещё я не был настолько не согласен со своими друзьями и далёк от них. Состояние души было неправильное. Не плохое, не хорошее, а неправильное.

   Все мы не правы: Тайки достал своей холодностью, Ятэн - неясностью своих целей, а я... это вообще отдельная песня...

   Итак, мы вернулись к тому, с чего начинали: трио раскололось, пути разошлись.

   - Мальчик, пошевеливайся, - подогнала меня Галаксия. - И зачем ты тащишь с собой этот багаж? Он же помешает. Чем меньше у нас будет вещей, тем легче путешествовать.

   - Может, мне раздеться, чтобы облегчить нашу поклажу?

   - Хорошая мысль.

   У Галаксии вообще с собой ничего не было. И одета она была во что-то лёгкое, что приличные люди называют пеньюаром, но не верхней одеждой.

   - Ты простился с братьями, Воин? - Принцесса нервничала.

   - А то как же... Извините, а Ятэн правда теперь Ваш лейб-медик?

   - Да.

   - Тогда я спокоен. Не отпускайте его далеко, Ваше Высочество, в особенности на всякие мосты... Да, а мост не разрушили? - вдруг вспомнил я.

   - Нет. Творец запретил.

   Вот так новости. Запретил он. Давненько никто с этого моста в речку не прыгал?

   - Всё до моих рук... Ничего, вернусь - займусь этим вопросом основательно, - пообещал я, косясь на Золотую Королеву. Та вроде бы не возражала против моего гипотетического возвращения.

   - Желаю удачи, - и Оливия отступила в сторону.

   - Летим, мальчик! - позвала Галаксия, устремляясь высоко в небо золотой искрой.

   Хорошо улетать, когда оставляешь на месте отправления какое-то незавершённое дело. Это лишний повод однажды вернуться, чтобы его завершить.

***

   С неохотой отрываюсь от твоих губ и наблюдаю за тем, как ты себя поведёшь. Может, это просто всплеск эмоций, и ты не отдаёшь себе отчёта в том, что делаешь? Я слишком тороплю события.

   - Ты - мой сон. Самый чудесный и сладкий. Оданго... Я боюсь, что всё это в один прекрасный момент оборвётся...

   - Нет, не говори так. Я не уйду, никуда от тебя не денусь.

   - Не позволяй мне проснуться, - заворожённо шепчу я. - Только не пробуждение - его я не переживу...

   - Всё будет хорошо, - ты обращаешься со мной, как с маленьким мальчиком, свалившимся с велосипеда. - Всё будет хорошо.

   - Ты серьёзно? - я хочу убедиться...

   - Серьёзно.

   - Правда?

   - Правда.

   Весь мир не стоит и доброго слова, если любовь оставлена без взаимности. В противном случае мир доброго слова стоит. Даже целых трёх добрых слов...

   - Я тебя люблю!

***

   ...А потом было приземление. Оно оказалось приятным и слегка щекотным.

   Пшеничное поле ударило по пяткам, пропуская дрожь через весь позвоночник. Переспелые колосья согнулись, приветствуя нас. И не будет ничего необычного в передаваемых из уст в уста легендах о таинственных узорах на фермерских полях.

   Но, вероятнее всего, в здешних краях не водится фермеров, равно как и иных представителей расы человекоподобных. Это место пустовало... Оно не несло на себе кровавых следов - следовательно, никто здесь никого не истреблял.

   Планета (или даже огромный неизведанный мир) была юна, её пора младенчества ещё не завершилась.

   "Вот что должна увидеть Оданго!" - сформировалось в голове.

   Размышления плавно перетекли в другое русло, касающееся моих недавних приятнейших сновидений. Выдернуть меня обратно в реальность составило сложную задачу даже для моей могущественной спутницы.

   - Ты не спросишь, где мы?

   - Да, а где мы? - почти миролюбиво заговорил я.

   - Думаешь, это обыкновенное пшеничное поле? А это не обыкновенное поле, - в Галаксии мучительно неторопливо погибал рекламный агент.

   - Пшеничное поле... Оно радиоактивное?

   - Нет, мальчик, оно чистое. Нетронутое, свежее...

   - Я понял. А что от меня требуется?

   Неужто она приволокла меня сюда, чтобы про колоски побеседовать?! Значит, что-то есть в этих колосках покруче радиоактивности.

   - Скоро сам увидишь.

   - А можно погулять по округе?

   - Сядь и жди! - приказала она.

   Чего "жди"? Но я сел и стал ждать.

   Пшеница вымахала высокая, и, усевшись на скрещенные ноги, я потерялся среди колосьев. Стебли вальяжно покачивались на ветру, кланяясь друг другу зерновыми головами. Цвет у них был... Не жёлтый. Не такой, как у той пшеницы, что мне доводилось видеть. Я долго приглядывался...

   - Они что, прозрачные? - обратился я к Галаксии.

   - А ты лишь сейчас заметил? Это ещё не всё. Ты их потрогай. Аккуратно, не сломай!

   Я запустил руку в прозрачно-золотистые заросли.

   - Пшеница как пшеница...

   - Ты поглубже пощупай.

   - Пшеница как пше... - и тут я нащупал.

   Среди гибких стебельков был один, который не гнулся. Я со всеми предосторожностями разгрёб обычные колоски. Этот стебель был прозрачен, как и все его соседи, но казалось, что внутри него пробегают миниатюрные молнии. Что же о несгибаемости, то даже очень сильные порывы ветра, заставлявшие все растения на поле согнуться до земли, не могли покачнуть его.

   - Нашёл?

   - Нашёл. А что это?

   - У тебя нет никаких версий?

   - Версии есть всегда. Вопрос в том, верны ли они.

   Галаксия появилась из пшеничного леса рядом со мной.

   - Мальчик, почему ты всегда такой грустный?

   - Я - грустный?!

   У меня глаза такие. Они тёмные, и поэтому всем думается, что я серьёзен и печален. Вообще-то я имею совсем другой склад характера. И выясняется это в процессе непосредственного общения.

   Но сейчас не до балагурства. Я и правда печален. То, что каждую ночь я вижу Усаги... И то, что каждый день я не могу её видеть... То, что во снах она наконец стала проявлять свои нежные чувства ко мне... И то, что наяву она их не проявляет...

   Сложно. Сложно разобраться в двойственности мира. То, что мы хотим видеть, и то, что мы получаем - две большие разницы. Потому-то мне и не хочется просыпаться.

   - Внимание, - Королева напряглась и подняла вверх указательный палец. - Начинается.

   - А?

   Непоколебимый колосок внезапно рванулся вверх, и с него посыпались зёрна, не сумевшие удержаться. А оставшиеся стали набухать, вбирая в себя все соки земли. Почва с глухими вздохами покрывалась трещинами, а колос рос дальше. Зёрна одно за другим лопались от переизбытка влаги, вода выплёскивалась из них, тут же впитывалась в почву и вновь всасывалась жадным растением. И вот - осталось одно зерно. Оно надувалось, надувалось, надувалось... Мой рот открывался шире, шире, шире... Издав чистый высокий звук, зерно прорвалось, выплеснув не меня лишнюю воду. Раздался крик, который нельзя было классифицировать ни как горестный, ни как радостный, и из зерна выбрался младенец. Он деловито огляделся и, узрев Галаксию, протянул к ней ручки, словно к родной мамочке.

   - С Днём рождения, Вита, - тепло улыбнулась та. - Вот мы с тобой и встретились.

   Королева подхватила ребёнка на руки. Колос уменьшился до начальных размеров, а после ушёл под землю, как если бы оттуда его потянули за корень.

   - Не хило, - оценил я. - Что это было? Не поверите, но я всю жизнь думал, что дети появляются на свет... э-э-э...

   - Как?

   - Ну уж точно не из пшеничных колосьев!

   - Всему-то вас, мужчин, учить надо.

   - Мужчин? Но я же... - я замешкался, вспомнив про сэйлор-фуку, - девушка...

   - А кем ты себя ощущаешь?

   - Разве это важно?

   В нашем мире важно то, кем считают тебя другие. А ты изволь, подстрой свою душу, а зачастую и тело, под их представления о том, какими им положено быть. Будешь доказывать, что не верблюд - такое про тебя сочинят, что век не отмоешься. А поплывёшь по течению - станешь тем самым, про кого рассказывали всякие басни.

   Да, я превращаюсь в девушку... Но куда от этого денешься? Это правда. Я и был девушкой. Упрямой, как баран; с лидерскими амбициями... Возможно, немного - совсем чуть-чуть - симпатичной...

   Раз - и я уже парень. И от этого тоже, надо сказать, никуда не денешься. Упрямство сразу стало именоваться не иначе, как дуростью - когда не видишь (или притворяешься, что не видишь), "куда прёшь"; лидерские амбиции - землепупием, то бишь эгоцентризмом... Симпатичный... А я симпатичный? Если я не нравлюсь Усаги, то - нет!

   - Важно то, кем меня ощущает она, - поразмыслив, сказал я.

   - Она?

   Она. Чихать мне на всех. Важно для меня то, что обо мне думает Оданго. Больше меня никто не волнует.

   - Ну, пусть будет она, - согласилась Галаксия, ставя младенца на ножки и не требуя уточнений по поводу "неё".

   - А она умеет ходить?

   - Вита всё умеет. Да, Вита?

   Маленькая девочка рассмеялась и... пошла! Мало того, она заговорила!

   - Хорошо, что ты меня отпустила, - она не картавила, как обычные дети её возраста. И вообще о возрасте заикаться было рано, поскольку новорожденная выглядела уже года на три, а разговаривала осмысленно, как десятилетняя.

   - Ты кто? - спросил я у девочки. Та тряхнула отросшими за прошедшие пять минут каштановыми кудряшками.

   - А ты кто?

   - Знакомься, Вита: это Сэйя.

   Девочка "доросла" лет эдак до пятнадцати.

   - Витария Лейла Марика Ребекка Корделия де Рингерштосс, - без запинки оттарабанила она. - Сэйлор-воин в семнадцатом поколении.

   - "Де Рингер" кто?

   Галаксия где-то в чистом поле добыла длинный плащ и закутала в него наследную воительницу, более не искушая меня как мужчину. По её мнению, мне полагалось испытывать влечение к Витарии? Скажите мне, это мужская психология такая: вожделеть даже ту, которую не любишь, если подворачивается случай? Тогда я умываю руки. Ох, мужчины... Слабый пол!

   - Де Рингерштосс. Зови меня Витой, ладно?

   - Ладно.

   - А ты давно родилась? - продолжала она.

   - Девятнадцать лет назад.

   Вита рассмеялась.

   - А ты забавная!

   Родилась... Забавная... Ты сейчас девушка, идиот!

   - Почему же?

   - Говоришь, девятнадцать лет? И все девятнадцать лет ты проторчала здесь, на этом астероиде? А почему не полетела к себе домой? Или у тебя нет дома?.. Ой, прости, я не нарочно. Но надолго ли ты здесь застряла?

   - Вита, Вита! - остановила её Галаксия. - Тебе нужно собраться с силами, ведь планета Келлар далеко отсюда. Отдохнёшь у меня, а Сэйю потом помучаешь. Но не перегибай палку, а то он от тебя бегать будет.

   Девушка запахнула плащ и шарахнулась от меня:

   - Он?! То есть вот она - это он?! Какая мерзость! Не приближайся!

   - Я и не...

   - Сгинь!

   - Но я не...

   - Молчать! Никаких перебранок! Вита, отцепись от меня - никто тебя не укусит, - королева сэйлор-воинов по одному разгибала побелевшие пальцы вцепившейся в неё Виты. - Ты что, мальчиков никогда не видела?

   - Так то мальчики, - проскулила девушка. - А тут мальчик, который под девочку маскируется.

   - Я не маскируюсь! - оскорбился я. - И скрывать мне нечего!

   Обратная трансформация тянулась непривычно долго, и я физически ощущал, как меняется тело: натягиваются, почти рвутся ткани и сосуды; кровь то приливает к голове, то уходит в кончики пальцев. Константой была душа. И сердце, которое стучало в рёбра и отпрашивалось "выйти".

   Я - девочка? Я - мальчик? Когда как...

   Вита, не выпуская руки своей покровительницы, вытаращилась на меня. Уверен, будь у неё чуть-чуть побольше храбрости, она бы меня ещё и ощупала. Но пока страх не отпускал её, я мог быть спокоен.

   - Всё равно это не нормально!

   - Кто бы спорил.

   Я сделал шаг. Вита взвизгнула и спряталась за Галаксию.

   - Дурочка, куда? Что страшного в этом мальчике? - увещевала Королева, но тщетно.

   - То, что он может становиться и девочкой!

   - И кто из них тебя больше смущает?

   - Оба!

   Галаксия посмотрела на меня, умоляя что-нибудь сделать, чтобы образумить несмышлёного сэйлор-воина в семнадцатом поколении. Я развёл руками: а что я могу? Эта особа тоже воспринимает меня как злостного извращенца, а я перед ней выпендриваться должен?

   - Куда идти-то?

   - Поднимайся на холм - там увидишь.

   Если не можешь ничего поделать с проблемой - уйди от неё подальше. Если не можешь уйти подальше - отодвинь туда саму проблему.

***

   Ты говоришь "да". В шуме твоего суматошного Токио "да" - не больше, чем шелест, но я слышу его.

   - Я люблю тебя.

   - Я тебя тоже люблю.

   Неужели до такой степени просто? Как и всё гениальное...

   - Почему ты улыбаешься?

   - Я рада, что мы вместе.

   - Я тоже.

   Ты - движущая сила внутри меня. Ты заставляешь меня жить. Ты приказываешь мне быть Сэйей Коу.

   Ты - источник моего вдохновения. Ты существуешь всегда и везде. Ты разрешаешь мне не притворяться кем-либо.

   Ты - моё счастье. Просто позволь побыть рядом с тобой. Столько, сколько получится.

   - Ты весь горишь, - я ловлю кайф от твоих прикосновений.

   - Ты не лучше...

   Не остывай...

   Я могу дать тебе... ни много, ни мало - всего себя.

   Я всегда буду рядом и никогда не предам тебя. Не бойся меня.

   Как можно причинить боль человеку, которого любишь?

   Мне никто кроме тебя не нужен, а ещё...

   - Я не могу делить тебя ни с кем.

   - Ты про Мамору?

   Зачем ты опять о нём?!

   - Я вообще. Тебе не надоело поминать его к месту и не к месту?

   - Извини. Ты обиделся?

   Обиделся? Нет. Но ты больше думаешь о том, что у тебя было с ним, чем о том, что у тебя может состояться со мной.

   - Ты видишь, чем я отличаюсь от него? И от других парней?

   - Конечно, вижу.

   Нет, куколка, ты пока не видишь. Значит, всё впереди. У меня много сюрпризов и козырей, припрятанных в рукаве специально для тебя.

   Я спешу. Я боюсь не успеть показать тебе, какой я. За одну ночь, в фазу быстрого сна, когда я вижу тебя в своих грёзах... Я навёрстываю время одиночества - долгие дни, когда меня затягивают в свои сети другие дела.

   Но эта мизерная доля свободного времени принадлежит тебе. Нам. И я никого в этот сон не впущу!

   Секунды перетекают... утекают сквозь пальцы невесомыми песчинками. Кажется, что их много, но они так шустро ускользают...

   - Мне пора.

   - Куда? - я крепче сжимаю твою талию.

   - Сон заканчивается. Меня скоро разбудят.

   - Оданго, стой!

   Я обнимаю воздух и никак не могу разобраться...

   - До завтра...

   - Ты тоже видишь меня во сне?! Любимая!

***

   Трёхэтажная постройка, которую я увидел с холма, представляла собой стандартное общежитие, но именовалось гордо - постоялый двор. Если говорить объективно, то двора-то как раз и не было - вместо него была пустошь, простиравшаяся от парадного входа до далёкой линии горизонта. Местами из земли торчали клочки дикорастущего кустарника, каковой можно встретить и на многих других планетах, в том числе и в системе Мерлина. Но это точно был не Мерлин! В Мерлине не существует такой планеты, с которой можно было бы в течение дня наблюдать смену трёх солнц на небосводе. Светила водили хоровод в течение двадцати часов, после чего следовала пятичасовая безлунная ночь, а затем всё повторялось сначала. Весьма утомительно.

   Но отныне эта планета вообще и "постоялый двор" в частности были моим рабочим местом. Сама работа, как я понял, заключалась в том, чтобы содержать общежитие в порядке и помогать обустроиться постояльцам. Почему я так понял? А что ещё можно делать в голой степи с единственным жилым зданием? Когда я спросил у Галаксии, сколько мне придётся выполнять свои обязанности, она бросила ничего не значащее: "Смотря как ты будешь работать". Вот вам и исполнение трудового законодательства...

   Постоялец пока был один... одна... Вита. Всю дорогу до корпуса гостиницы я шёл впереди, а она и Королева - в десяти шагах позади. Девушка смущалась, куталась в длинный плащ и смотрела в основном лишь на свои босые ступни.

   "Какая мерзость!" - вот что она сказала обо мне. Честно, без лицемерия. Первое впечатление...

   Изнутри гостиница пахла огромным количеством необитаемых комнат, свеженьким паркетом, краской и - в довершение к букету перечисленных ароматов - жасмином.

   Галаксия провела Виту наверх, чтобы выбрать ей комнату, а я остался внизу. Выглянув в окно, я увидел тот самый холм, за которым раскинулось пшеничное поле. На поле, наверное, зрело много колосков, из которых впоследствии должны будут появиться сэйлор-воины.

   Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы открыть одну вещь: на поле возрождались те, кто пал в период многолетних войн сэйлоров - все бойцы, у которых Галаксия когда-то отобрала звёздные семена. Королева искупала грехи, помогая своим жертвам вернуться. Это объясняло скороходное взросление Виты до того возраста, в котором она была... убита... Без разумного толкования пока оставалось моё появление здесь. Банальное взыскание неоплатных долгов?

  

   ...Вита не спускалась два дня. Я хозяйничал на первом этаже: носился с различными делами, не покладая ног, и со всех рук мастерил себе весьма отдалённое подобие контрольно-пропускного пункта - а ну как завтра они начнут из колосьев вылезать! Но наступило завтра, а из колосьев никто не вылез.

   Пришла моя начальница. Откуда приходила и куда потом уходила, она мне никогда не сообщала. Планета большая... Недотрога и гордячка Вита зря обозвала её астероидом. Конечно, смотря с какими мерками подходить...

   - Здравствуй, мальчик.

   - Виту Вы девочкой не называете. Я - Сэйя.

   - Она не показывалась внизу? - Галаксия проигнорировала моё ценное указание.

   - Нет.

   - И сидит там голодная?

   - Наверное, да.

   - А ты на что?

   - Я вам кухарка?

   - Хам!

   - Но не кухарка!

   Я и без того два дня гонял пыль в пустых комнатах, чтобы ненароком не вызвать нареканий. Но если рассуждать здраво, то Галаксия меня с работы не выгонит. А выгонит - мне же лучше.

   - Для себя-то ты готовил!

   - Готовил. А нечего было клеймить меня извращенцем!

   Все осуждать горазды. За собой бы последили.

   - Я не голодна. А этому я близко рядом с собой находиться не позволю.

   Вита стояла на самом верху лестницы. И сытой девушку назвать язык не поворачивался.

   - Скажите пожалуйста... - фыркнул я. - Едва вылупилась, а туда же...

   - Это я вылупилась?!

   Вита повернулась и убежала, но уже через пять секунд прибежала обратно с длинным свёрнутым в трубку листом бумаги. Она рывком развернула его и ткнула мне в нос, забывая о том, что обещала близко не подходить.

   - Это что?

   - Гляди! Вот моё генеалогическое древо!

   - Это его ты двое суток вырисовывала?

   - Что?! - она побагровела и начала заикаться от злости. - Да без родословной тебя ни в одно сэйлор-сообщество не примут! А в одиночку шатаются по Вселенной одни бесталанные самоучки!

   Самоучка - от двух слов: самостоятельно учиться. Чем плохо, когда человек стремится к чему-то, задействуя только свои персональные данные? Не было бы таланта, ничего бы не получалось. А когда получается?

   - Отшлёпать бы тебя веником...

   - Меня?! Веником?! Да я тебя в порошок сотру!

   Тут Витария де Рингерштосс закатила глаза и молча приземлилась мне на руки, выпустив свои каракули.

   - Что с ней? - остолбенел я.

   - Голодный обморок. Неси её наверх.

   Нести так нести. Меньше нужно было модничать и задирать нос.

   Когда она не рычала на меня, Вита выглядела очень даже ничего, но как только открывала рот... Милейшее создание превращалось в злобную фурию. Ненависть её была почти осязаема.

   - Она - первая... - сказала Галаксия, когда я уложил бесчувственное тело на постель. Сперва я не понял, но потом... - Случайно встала у меня на пути... Я не хотела... Такая юная, жизнерадостная... Её слегка задело энергией Хаоса, но и этой доли хватило... Не обижайся на неё.

   Чтобы меня обидеть, нужно знать подход. Я по натуре своей незлобив, но Вита... Может, у неё травма детства или какие-то иные заморочки, но другие люди тут при чём? Зачем орать-то?

   Но вот - лежит себе смирнёхонько. Почти как живая... И вроде не было конфликта.

   - Она... - внезапно Галаксия вскочила со стула и прижала ладони к лицу.

   - Вы не переживайте так.

   Какую силу воли, выдержку нужно иметь, чтобы смотреть в глаза своей бывшей жертве?

   - Я думала, что справлюсь.

   - Хотите - я буду помогать Вам? Вы ведь для этого наняли меня? Вам страшно одной с ними? - как можно мягче спросил я.

   - Мальчик, ты быстро растёшь.

   - Прям как Вита.

   Страшно? Нет, не страшно. Не боязнь. То чувство, когда смотришь в глаза человеку... и вы оба знаете о том, что случилось... Вы ждёте от своей жертвы страшной мести, а жертва вопреки ожиданиям не мстит. В пику вам улыбается; быть может, жалеет вас.

   - Хорошо, что мне не удалось убить тебя тогда, мальчик.

   - Да уж, неплохо.

   Тяжелы не грехи, а расплата за них. И платить приходится не кому-то, а самому себе. Всегда отливаются кошке мышкины слёзки. Правда, зачастую мышке от этого не легче...

   - А как с Витой быть? Она и дальше из-за меня есть не будет?

   - Разумным решением было бы сочинить тебе родословную. Пусть не думает, что она одна - чистокровная сэйлор-воительница.

   - Не нужно мне это древо! Его ещё зазубривать придётся...

  

   Моя генеалогия была состряпана в вечер того же дня и восходила едва ли не к пра-пра-пра...-прадедушке покойного короля Роджера. Галаксия не поскупилась своими познаниями в данной области и сочинила мне аж двадцать пять сэйлор-предков, что было на восемь человек больше, чем в роду у Виты.

   - Вы уверены, что это правдоподобно? - спросил я, дочертив последний листок-прямоугольник и принимаясь вписывать в него "свою" пра-пра-пра-...прабабушку с труднопроизносимым именем, длиннющим титулом и смешным прозвищем - Ящерка.

   - Тогда будет правдоподобно, когда ты всех их выучишь наизусть и время от времени будешь в присутствии Виты "вспоминать" семейные байки.

   - Как сентиментально. А байки тоже нужно придумать?

   - Зачем? Они есть в готовом виде. Воинов-то мы сюда записали настоящих, так что и истории о них уже есть, нечего выдумывать.

   Я застонал про себя. Стоило ли затеваться? Проколюсь, обязательно проколюсь на какой-нибудь Ящерке. Не нужна родня такая - буду лучше сиротой!

   - Это нереально выучить. Убейте меня сразу. Что я буду делать, если забуду, что о ком говорить?

   - Ври, - недолго думая, присоветовала Галаксия. - Но ври уверенно. Пусть Вита думает, что это она сама запуталась.

   Предполагалось, что манускрипт с поддельным генеалогическим древом я повешу у себя над кроватью и утром и вечером буду как молитву перечитывать всех бабушек и дедушек. У нормальных-то людей не бывает столько родственников! А у сэйлоров - и подавно. Большинство воинов ведёт такой образ жизни, что не хочет, не может или не успевает обзавестись потомством. Как сложилось в благородном семействе Рингерштосс - не знаю. Может, там несколько тысяч лет не велось никаких войн - оттуда и набралось семнадцать поколений сэйлоров. Но мне, уроженцу Империи Звёздного Света, которая в космосе - всё равно что проходной двор - со склоками, дрязгами, драками, - откуда иметь двадцать пять героев в роду?!

   - Мне никто не поверит, - удручённо произнёс я.

   - Постарайся.

***

   - ...Куколка, ты... Это правда?

   Сон с продолжением. Мне давно следовало заподозрить, что тут что-то не так.

   Ты не даёшь мне ответа. Кажется, до сегодняшней "серии" ты и сама заблуждалась...

   - Ты... Ты реальна?

   - Ты снишься мне. Сэйя, это просто сон.

   - Просто сон?!

   - Просто сон.

   - Но ты тоже снишься мне!

   Сон сокращает дистанцию между нами. Мы становимся ближе, и я влюбляюсь в тебя ещё больше - глубже, чем по уши. Но ты... ты веришь, что видишь обыкновенный сон.

   - Сэйя, отстань. Ты мне снишься, а поэтому...

   - Ну, я тебе сейчас докажу!

   А как? Как убедить тебя в том, что наши встречи происходят на самом деле? Как доказать тебе, что ты меня любишь? Ведь если бы не любила, ничего бы и не было. Я бы вечно натыкался на барьер, который ты возводила между собой и мной.

   - Зачем? Тебе плохо от того, что есть?

   - Нет, мне хорошо. Оданго, ты не понимаешь! Нам надо выяснить...

   Выяснить. Если этот канал связи существует, тогда я проснусь, прилечу на Землю и заберу тебя с собой, чтобы нам ничто не мешало!

   - Не хочу даже слышать!

   Ты целуешь меня. Какой мужчина не растает от такого? Мои мысли приобретают другое направление, и я с трудом справляюсь с собой.

   - Оданго, если бы всё это было наяву, ты сделала бы то же самое?

***

   Каждый день начинался и заканчивался точно так же, как предыдущий... Если расписывать распорядок дня по часам, то получилось бы что-то вроде нижеследующего.

   Шесть ноль-ноль. Подъём тела домкратом. Наощупь - до умывальника. Спотыкаясь то тут, то сям - на кухню. Я готовлю завтрак, потому что, согласно наведённым справкам, Витария Лейла Марика Ребекка Корделия де Рингерштосс готовить не обучена. Зато есть обучена так, что за ушами трещит. Зазеваюсь - и мою порцию умнёт.

   Завтрак - это ещё полбеды, так как, наевшись, Вита обычно начинала проявлять повышенный интерес к моей биографии. По уровню стресса сравнимо с гильотинированием. Ума не приложу, как мне до сих пор удалось не расколоться: сколько бы я ни зубрил, половины своих так называемых родственников так и не запомнил...

   Девять пятнадцать. Вита моет посуду в знак сочувствия и солидарности с тружениками тыла - разделение труда процветает.

   Девять тридцать. Вита собирает осколки в ведро и продолжает мытарить тарелки и чашки.

   Без пяти десять. Вита собирает осколки в ведро. Я домываю выжившую в аду катаклизма посуду.

   ...После завтрака мы разбредались по своим делам. Вита от меня уже не шарахалась. Узнала, что я тоже не лыком шит, и вопрос пола (видимо, находившийся в тесной связи с вопросом о моём "благородном происхождении") больше так её не напрягал. Зато он ох как напрягал самого меня!

   Девушка Сэйя во мне... жива. Моя интуиция, образ мышления так похожи на женские. Но тело говорит об обратном. Сэйя - парень. Горячий, немного нахальный и, наконец, влюблённый до того, что самому нехорошо становится.

   Подобные сны могут сниться только парню! Но целомудренно вести себя в них может только девушка... Почему целомудренно? Наверное, остатки воспитания. Говорить я могу всякое, но делать...

   - Мальчик! - услышал я совсем рядом. - Как тут у вас дела?

   - Как сажа бела. Кстати, о саже: уборку я проводил вчера, не глядите на меня так.

   - Не огрызайся. Идём, поможешь мне, - Галаксия едва не приплясывала на месте.

   - Новенькие?

   Со двора мы вышли около одиннадцати часов утра, когда первое солнце уже почти свалилось за горизонт, а второе взбиралось на небо с противоположной стороны от него. Я часто пробовал поймать тот момент, когда два диска находятся точно друг напротив друга, но никогда не получалось. Этот раз не был исключением. Два солнца, стопроцентно похожие одно на другое, освещали пустынные просторы планеты. Но одно висело чуть выше, чем другое.

   Ни звука. Ни души. Ни птиц, ни зверей. Одно пшеничное поле в пяти минутах пешего хода от нашего пристанища.

   - Тебе снятся сны, мальчик?

   - Да.

   - И что тебе снится?

   - Ну, по-всякому бывает, - не рассказывать же ей про Оданго. - Я и не помню.

   - Мне сегодня приснилась битва. Я знаю, кто сегодня прибудет.

   Знает она. Пророчица... Сначала всех вырезала, а теперь...

   - ...Два мальчика бились на мечах перед моим троном. Потому что я сказала, что оставлю победителя в живых. Эти двое ждали, что я проникнусь их храбростью и мастерством и остановлю поединок. Они щадили друг друга, но, даже смягчённые, их атаки были столь изящны и искусны, что я не могла оторваться...

   Галаксия помолчала, сглатывая подкативший к горлу комок. Непростой сон. Такие, как она, простых-то снов и не видят. Зря я о ней так...

   - Старший поверг младшего и занёс над ним клинок. Размахнулся, готовый услышать мой приказ прекратить...

   Она говорила ярко, живо, и передо мной пронёсся маленький эпизод не моего прошлого.

   Маленький мальчик, лежащий на отполированном паркете. Он часто дышит и с восхищением смотрит на своего старшего брата. Для младшего всё, что есть - увлекательная игра. Сейчас старшему скажут, что он победил, и всё закончится. А мечи... Мечи-то наверняка затуплённые...

   Старший вымотан до предела. Рукоять меча натёрла ему руку. Ведь меч не учебный. Лезвие острое и рассекает даже пылинки, парящие в подсвеченном солнцем воздухе. Тяжело держать. Эта женщина... Она обещала сохранить жизнь. На ней светлая броня. Она пощадит обоих. Одетая в цвета солнца не может приносить зло.

   Свет, свет... Свет сзади. Молотом ударяет в спину старшему. Тот падает и... не удерживает тяжёлый меч. Младший улыбается, ослеплённый вспышкой, думая, что она означает конец игры; но тут же...

   Свет похоронил в себе предсказуемый финал.

   - Сколько... - я тоже сглотнул. - Сколько лет им было?

   - Семь и десять.

   - Это просто сон, да?

   - Просто сон. Но пусть тебе никогда не приснится такое, мальчик.

   Моя личная драма... И то, что терзает Галаксию. Мои неурядицы... И её оживающие один за другим кошмары. Все мои переживания меркнут на фоне её постоянного полушокового состояния. Какой же я эгоист!

   - Не ходите туда, - предложил я. - Успокойтесь, я сам со всем справлюсь. Вам, право, стоит отдохнуть.

   - Мальчик, с твоего долга мне спишется добрый десяток лет, - благодарно улыбнулась она.

   - Сколько же я Вам в сумме должен?!

   - За одну родословную - лет пятьдесят. Сам понимаешь, фальсификация везде карается штрафом...

   - Фальсификация? Вы сами мне предложили, а теперь... Идите на поле сами! - я остановился, и не было в мире силы, которая могла бы сдвинуть меня с места.

   - А минус десять лет?

   Такая сила нашлась...

  

   Два мальчика в одинаковых белых рубашечках появились из зёрен одновременно. (Почему на Вите тогда не было никакой одежды?!) Парнишки начали взрослеть. И рубашечки "взрослели" вместе с ними!

   - Привет, - поздоровался старший, по-взрослому протягивая мне руку. - Я - Рон. А это мой брат - Дэниэл.

   Младший мальчик повторил жест брата и покраснел.

   - Дэниэл, - еле слышно пролепетал он. Боже, как похоже на Ятэна! Как там, интересно, котёнок?..

   - А где госпожа? - деловито спросил Рон. - Мы слышали, когда она разговаривала с нами, и думали, что она нас и встретит. Ты кто? Ты её раб?

   - Не-не-не, какой раб? Я служу ей, и всё.

   - Значит, раб, - втолковывал мне Рон. - Рабы служат хозяевам. У нас на планете много рабов и много хозяев...

   - Я - не раб!

   - Все, кто работают, называются рабами.

   - Рабами... - прошелестел Дэниэл.

   - Вы нарываетесь! - я погрозил пальцем. - Ну-ка, руки в ноги... то есть ноги в руки - и за мной.

   Маленький паршивец и его подпевала взялись за руки и пошли. Все, кто работают, называются рабами... А те, кто всю жизнь бьют баклуши, называются нахлебниками!

   Мы нагнали Галаксию, которая неспешно возвращалась на постоялый двор, и я не замедлил осведомиться у неё, как долго на меня будут вешать всевозможные ярлыки.

   - Ты, конечно, не раб, мальчик. Но подумай, стоит ли из-за этого разрушать мировоззрение детишек? Они вернутся на свою планету и опять столкнутся с системой хозяин-раб.

   - Когда же это случится?

   - Им нужно окрепнуть, накопить силы для долгого путешествия... Не отпихивай их. Смотри, какие ангелочки.

   Мальчишки топали вслед за нами, поглядывая на Галаксию и перебрасываясь непонятными для меня репликами.

   - Да посетит Ваш дом песчаная буря! - воскликнул Рон, поравнявшись с Золотой Королевой. Доброе пожелание.

   - Я разделю с вами её дары, - ничуть не растерялась Галаксия.

   Позже она рассказала мне, что на планете Рона и Дэниэла основной вид энергии - энергия песчаных бурь; чем их больше происходит, тем урожайнее считается год.

   Так в гостинице появились ещё двое неугомонных постояльцев. Родом с полупустынной планеты "рабов, хозяев и песчаных бурь", они долго не могли привыкнуть к тому, что мы не столь рьяно укрываемся от солнечных лучей, не катаемся на чудных холмоспинных животных и не трясёмся над каждой кружкой воды, словно над сундуком с сокровищами. Ко всем аспектам жизни мальчишки подходили с завидной основательностью и вдумчивой серьёзностью.

   - Сколько часов в ваших сутках?

   - Какое сейчас время года?

   - Где мы будем ночевать?

   - Далеко ли отсюда до нашего дома?

   Спрашивал только Рон - Дэниэл застенчиво помалкивал, но его любопытные глазёнки говорили о большем, нежели он мог бы выразить при помощи языка.

   Я невольно проникся к ним симпатией, особенно после того, как они пропустили мимо ушей отнюдь не тонкий намёк Виты на мою половую принадлежность - в нормальном облике и после перевоплощения в сэйлора. Девушка надеялась найти единомышленников, но промахнулась. Уровень моего почти окрепшего доверия к ней снизился до первоначальной отметки. План с именитыми "родственниками" результата не принёс. Но мальчиков взволновало другое:

   - Так ты - сэйлор-воин? - ахнул Рон.

   - ...сэйлор-воин... - присоединился Дэниэл.

   - Как же ты попал в рабство? Воин не может быть чьим бы то ни было рабом! Все воины автоматически считаются свободными.

   - ...свободными...

   Моя свобода. А действительно, возьми я да улети отсюда - что, Галаксия меня на цепь посадит? Ну, должок за мной останется. А вообще-то: лети - не хочу. Правда, улетишь - совесть замучает. Я всегда плачу по счетам... Свобода - это не когда тебя ничто не сдерживает. Свобода - это когда ты осознаёшь правильность того, что делаешь; когда понимаешь моральный смысл ограничений, которые добровольно на себя накладываешь. Ведь ежели совсем без руля и без ветрил - это не свобода, а так... броуновское движение...

   - Сэйя, послушай, если тебе нужно собрать выкуп, мы поможем!

   - ...поможем...

   - Спасибо, Рон. И тебе, Дэниэл, спасибо. Но я свободен.

   Рон разочарованно вздохнул. Ему было очень жаль, что он не может меня спасти. То есть что ему не нужно меня спасать, а так хочется!

   - И всё-таки, Сэйя, если ты вдруг передумаешь, мы отдадим за тебя сотню лучших холмоспинов.

   - Нет-нет, пусть ваши, - я вспомнил одну земную аллегорию, - корабли пустыни и дальше ходят по песчаным океанам.

   - Та что, наш земляк? Ты с Камариса?

   - ...с Камариса?.. - младший даже увеличил громкость.

   - Он - бродяжка! Слышишь, Сэйя, хоть сто сэйлоров тебе в родословную! - взорвалась Вита, которой наша дружеская беседа оказалась в тягость. - Свободен? А кем ты здесь работаешь? Уборщиком? Или поваром по совместительству? - она перевела дыхание, ожидая эффекта разорвавшейся ядерной боеголовки.

   - Она говорит правду?

   Хоть сто сэйлоров мне в родословную... Чем я занят в этом дурдоме? Всё опять сводится к тому, что я - неудачник...

   - Она говорит правду?

   - Вита! - резкий окрик Галаксии милостиво избавил меня от необходимости отвечать. - Ты на поезд не опаздываешь?

   - Что? - враз осипла девушка.

   - Думаю, тебе пора домой.

   Теперь Золотая Королева говорила самым обычным своим тоном, но мальчишки отчего-то подвинулись ближе ко мне, а сам я был готов бежать, не досматривая, чем всё закончится.

   - Сэйя, можешь приступать.

   - К чему?

   - Твоя служба заключается в том, чтобы провожать всех возрождённых до их планет. Ты забыл о заключённом договоре?

   - О каком договоре?

   - Договоре о приёме на службу. Ты своей рукой расписывался в нём.

   И Галаксия продемонстрировала вышеупомянутый документ.

   - Но здесь нет моей подписи, - ознакомившись с пунктами договора, сообщил я.

   - Так ставь её, мальчик!

***

   Помню, что засыпал с утвердившимся намерением переубедить тебя. Ты должна поверить мне. Если мы видим одни и те же сны - сны на двоих, - то это же явно неспроста.

   Я стою и жду. Сейчас появишься ты. Даже если ты мне не поверишь, мы будем продолжать встречаться. Чувствовать тепло друг друга. Я уже не могу без наших снов. Из них так не хочется возвращаться...

   - Кого-то ждёшь?

   Вместо тебя передо мной возникают Тайки и Ятэн.

   - Ребята, я тоже соскучился, но давайте как-нибудь в другой раз.

   - Никаких других разов!

   - Извините, но я девушку жду. Исчезли оба!

   - Сэйя, сколько можно?

   - Вы отнимаете у меня время. Сейчас придёт Оданго.

   - Оданго. Оданго, Оданго, Оданго! Везде она! Водит тебя за нос, а ты словно не замечаешь!

   - Ятэн, тебя давно не били?

   Я верю тебе. Ты никогда меня не предашь. Я знаю. Мы разные, но между тем у нас много общего. И я никого не послушаю, даже братьев.

   - Сэйя, посуди здраво: всё чересчур "с маслом". Отношения так не строятся!

   - Знаток заговорил! - хихикнул я. - Тайки, ты вообще когда-нибудь влюблялся?

   - Речь сейчас не обо мне. Сэйя, ты уверен в ней?

   - Да! - без тени сомнения отвечаю я.

   Ты - моя любимая. Ты меня любишь, и мне нечего больше желать. Я - самый везучий, самый счастливый парень во Вселенной! Я теряю от тебя голову, а они мне об уверенности!

   - А если она предаст тебя? Бросит? Изменит тебе?

   - Нет!

   Человек, на себе познавший предательство и измену, не может предать и изменить. Человек, которому солгали, не будет лгать сам. Человек, говорящий, что любит, действительно испытывает любовь... Я - такой человек. И ты, Оданго, тоже.

   - Тебе будет очень больно, - Ятэн скривился, будто у него заболели все зубы сразу.

   - Вы завидуете мне? Есть чему позавидовать, согласен. Парни, схлыньте в холодок. У нас с куколкой свидание.

   - Свидания не будет.

   - Уж не вы ли мне его сорвёте? - металлически лязгаю я.

   - Уж не мы ли. Погляди направо - поймёшь.

   Направо? Запросто! Что у нас справа?.. О...

   Я пытаюсь что-нибудь членораздельно выговорить, но, по-моему, Ятэну с Тайки ясно и так. Перебираю весь доступный спектр эмоций: от разочарования и обиды до помутнения рассудка и бешенства.

   На перекрёстке, под помидорно-красным огнём светофора, стоит Мамору. Красный сигнал сменяется смешно дёргающим ногами-палочками зелёным человечком, и Мамору переходит улицу. В конце-то концов, это мой сон или нет?! Почему он здесь?

   Не дай Бог, чтобы ты пришла именно...

   - Привет!

   Ты приходишь именно сейчас. И мы трое (потому что моих братцев куда-то смыло) встречаемся на углу.

   - Привет, Оданго, - что за дурацкая манера у твоего бывшего говорить в один голос со мной?

   Ты быстро чмокаешь меня в щёку. Конечно, я получил бы больше, если бы мы с тобой были только вдвоём!

   - Здравствуй, Сэйя, - и он ещё разыгрывает вежливость!

   Нужно с ним разойтись. Но как?

   - До свидания, Мамору, - выбираю наипростейший вариант. - Пойдём, Оданго...

   Ты... Что?

   - Усако, пожалуйста, вернись ко мне.

   Это смешно! Ты ведь выбрала меня!..

   Но почему ты так на него смотришь? Любимая, я ничего не понимаю. Конечно, его можно пожалеть, но...

   - Я не могу без тебя, - по слогам выговаривает Мамору.

   А я могу? Экая беспардонность! Сейчас он будет просить прощения. Можно подумать, ты всё переиграешь...

   - Прости меня.

   Над головой у зелёного человечка на светофоре скачут убывающие числа, стремясь к нулю. Ноль не достигается - вместо него загорается красный свет. Красный свет для проштрафившегося земного принца, которому заказан путь назад. Так ему и надо. Нечего разбрасываться любимыми девушками!

   - Прощаю.

   - Ты вернёшься? - окрылённый надеждой, спрашивает он.

   - Мамору, ты переходишь границы дозво... - хмурюсь я.

   - Да.

   Твоё "да". Точно такое же, как то, которое ты сказала тогда мне... Оно прозвучало так же чётко, невзирая на грохот машинного потока, для которого красный светофорный сигнал - всё равно, что для пешеходов - зелёный.

   Твоё "да", сказанное не мне. То самое, которого я ждал меньше всего - что тогда, что сегодня.

   Твоё "да"...

   - Оданго, а как же я?

   Мамору обнимает тебя за плечи... Красный свет гаснет. Зелёный не вспыхивает. Всё застилает серая кисельная муть, и я проваливаюсь в неё, словно асфальт вдруг выдернули из-под ног.

***

   Итак, меня повысили. То ли я выдержал испытательный срок, а то ли мне просто прибавилось работы... Тем не менее, договор был подписан, и теперь...

   Вита опять гордо молчала, готовясь к отбытию. Ей поперёк горла стояла моя фальшивая родословная и новая должность впридачу. Чтобы заставить её переменить своё мнение, требовалось нечто большее. Люди вообще не склонны отходить от выработанных позиций, не желая "прогибаться" и предпочитая "прогибать" других...

   Братья Рон и Дэниэл ходили за мной как привязанные и старательно копировали все мои манипуляции. Кем я был для них? Рабом Галаксии или воином? Или они видели во мне доброго старшего товарища? Образец для подражания или источник поддержки?

   Они немного испорчены своим государственным строем, но и это постепенно излечивалось. Нужно было просто позволить им побыть детьми, а не сэйлор-воинами. Обыкновенные мальчишки, которых навалом на любой планете.

   И надменная, капризная девочка-подросток, которая не могла решить, что для неё самое ценное в человеке: титул и происхождение или то, каков он сам по себе и как к ней относится.

   Хорошая компания для совместного проживания под крылом у исправляющейся великой завоевательницы...

   - ...Я не буду есть суши, - Вита отодвинула тарелку и скрестила руки на груди.

   - Не ешь - нам больше достанется, - весело ответил Рон, уплетая обед за обе щёки.

   Он лихо управлялся с палочками и кушал с таким смаком, что пробуждал зверский аппетит даже у сытых людей. Поэтому полуголодная Вита старалась глядеть не на него, а в какую-то недосягаемую точку на стене столовой.

   Дэниэл не отвлекался и сосредоточенно поглощал содержимое своей тарелки, соблюдая нехитрую заповедь о глухоте и немоте.

   - Вкусно! - облизнулся Рон и стал хищно зариться на порцию в тарелке девушки.

   Я тоже ел, но не чувствовал ни вкуса, ни запаха, ни температуры своего любимого блюда. Ел так, как можно есть гуталин, резину или картон. Жевал так, как, следуя здравому смыслу, положено жевать тем же холмоспинам или нолсам, а не живым людям, - безразлично и думая о чём-то своём.

   От этих снов можно свихнуться. Сегодня всё нормально, а завтра - кавардак. Сегодня девушка меня любит и даёт тысячу и одно обещание, а завтра - посылает ко всем чертям. Неужели так поступила моя Оданго?..

   Притормози, Сэйя. Осторожнее с притяжательными местоимениями. Ты вернулся к тому, с чего начинал. Не моя Оданго... Вышел запас счастья на мою долю. Пришёл принц местного разлива, свистнул...

   Это сон. Просто сон. Следующий будет тот, какой надо - настоящий. Мы снова будем вместе...

   - Ты правда не хочешь есть?

   - Не хочу.

   - Тогда можно я съем?

   - Ешь.

   Рон коршуном накинулся на тарелку Виты, быстро и со знанием дела загружая суши себе в рот, как кочегар грузит уголь в топку. Поперхнулся и закашлялся - я хлопнул его по спине.

   - Не торопись.

   - Но вкусно же! - промычал он с набитым ртом.

   - ...Вкусно... - Дэниэл чинно утёрся салфеткой. - Большое спасибо.

   Хорошо, что мне удалось найти все ингредиенты для суши на нашей базе. Не питаться же гольными полуфабрикатами, кои были в избытке предоставлены госпожой Галаксией. И мальчишкам по душе пришлась моя стряпня. Никогда не предполагал, что займусь готовкой чего-нибудь сложнее бутербродов. Но суши... Это суши! Гордость земной кухни. Земля... Оданго... Тьфу, опять!

   - Вита, вечером будь готова, - сухо напомнил я.

   - Я полечу одна, - фыркнула девушка.

   - Мне велено тебя проводить, посему уймись с самодеятельностью.

   - Тоже мне проводник...

   - Замолкни! - я шваркнул кулаком по столу. Тарелки подпрыгнули, звякнули, покатилась на пол солонка; Рон уважительно глядел на меня, Вита испуганно теребила край скатерти, а Дэниэл даже немного сполз вниз - над столом виднелась лишь часть его головы выше носа. - Я буду счастлив, когда ты уберёшься отсюда и прекратишь меня третировать! Я ничем не хуже тебя!.. Или ты сомневаешься в том, что я могу перевоплотиться и показать тебе, почём фунт лиха?

   Вроде бы мне давным-давно следовало привыкнуть к нападкам этой мнительной юной особы, но сегодня со мной творилось нечто невообразимое. Это всё из-за снов про Оданго. Злоба, ревность, зависть и... любовь, которой вдруг не оказалось?

   - Мадемуазель де Рингерштосс, вы будете лопать или полетите наголодняк? - процедил я сквозь зубы.

   Вита привстала, потом села. Рон показал мне большой палец своей правой руки и прошептал, уподобляясь младшему брату:

   - Круто...

   Как больно. Как больно, когда тебя предают. Одно дело - получать отказ за отказом и ни единого шанса, и совсем другое - познать взаимность и уже после этого оказаться отвергнутым во имя другой, чужой, более великой любви. Чем я не угодил? Тем, что полностью раскрылся, сбросил все свои маски и отодвинул щиты, загораживающие истинного меня от тех, кто не может меня понять? Тем, что поверил и доверился? Отдал душу? Боже, как же саднит... А тут ещё Вита со своими выкрутасами!

   - ...Круто... - вторил брату Дэниэл.

   Пожалуйста, заберите его у меня! Моё грешное сердце... Вырежьте, растопчите, чтобы и мокрого места не осталось!

   Следует отдать должное запоздало пробудившемуся инстинкту самосохранения Виты - перечить мне она не стала...

  

   Третье солнце стояло в зените, и до наступления ночи оставалось где-то около двух часов. Галаксия вместе со мной ожидала Виту на стартовой площадке, обнаружившейся в дальнем углу внутреннего двора.

   - Что я должен делать? - в десятый раз спрашивал я.

   - Довести Виту до Келлар, - в десятый раз отвечала Галаксия, - а потом вернуться.

   - Но я не знаю, где это!

   - Вита укажет тебе дорогу, а обратно полетишь по старым следам.

   - Тогда зачем я ей нужен?

   - Ты доставишь её туда.

   - Как, если я не знаю маршрута?!

   Я никогда слыхом не слыхивал о планете Келлар, что уж говорить о том, чтобы добраться до неё. Золотая Королева, как свойственно многим руководителям, сильно ошибалась относительно возможностей своего единственного подчинённого. Она была слишком хорошего обо мне мнения, а я... я несовершенен.

   - А если мы заблудимся? - почти паниковал я.

   - А ты на что?

   И она видит во мне гения! А я космос знаю в ограниченных пределах! Ну, система Мерлина... Ну, худо-бедно, тропки до ближайших соседей и до Солнечной системы... Шаг влево, шаг вправо - провалы в знаниях. Меня ведь никто ничему не учил.

   Может быть, Вита права, и я действительно безродный самоучка? И нечего соваться со свиным рылом в калашный ряд? Что есть, то есть. Чего нет, того нет.

   - Мальчик, в тебе столько сил, что грех жаловаться, - укорила меня госпожа. - Твои браслеты...

   - Вы снова о браслетах, - удивился я. - Но у меня их нет.

   - А это, по-твоему, что?

   И Галаксия бережно притронулась к широким ремням, охватывающим мои руки и шею. Я ощупал их вслед за ней и понял, что ничего не понял.

   - Это браслеты?! Это мои браслеты?!

   - Они увеличивают твою силу, но они же и сковывают тебя. Выбери что-то одно, чего ты по-настоящему мечтаешь добиться, и тогда они будут действовать только в одном направлении. Пока твои браслеты - что необъезженный конь - то вперёд, то назад, а общее перемещение равно нулю. Нельзя идти на разрыв: разум и сердце, любовь и ненависть, отвага и трусость. Несовместимые понятия не уживаются рядом друг с другом. На сколько бы ступенек ты ни поднимался вверх... Если ты на столько же ступенек срываешься вниз, то твои достижения останутся незамеченными. Мальчик, не мечись. Отдай предпочтение... и держись, пока силы позволяют. Звучит пафосно, но ничего правильнее человечеством пока не придумано.

   Я почесал макушку. Браслеты... Вот чем я отличаюсь от Ятэна и Тайки! А эти двое ещё посмеивались надо мной: ремень на шее так напоминал им собачий ошейник... У них "ошейников" не было - лишь тонюсенькие полоски, исполняющие декоративную функцию. Такие же полоски были у них и на руках...

   Значит, три браслета, увеличивающие мою силу.

   - А почему я не чувствую в себе этой большой силы?

   - Мальчик, ты никогда не был слаб. А если бы ты был слаб, то рядом со мной сейчас не стоял бы. Вижу, я не зря прилетела за тобой на Кинмоку.

   - За мной? - становилось всё занимательнее.

   - А то мне делать нечего, кроме как наносить визиты вежливости! Конечно, у меня были конкретные планы на твой счёт.

   Галаксия уже была бы и рада сменить тему, но моя любознательность, граничащая с нахальством, не позволяла ей этого сделать:

   - А если бы я отказался?

   - А куда бы ты делся? Ты лежал без сознания, и я была единственной, кто мог...

   - Так Вы всё знали?! - я невежливо перебил свою хозяйку. - Но откуда? Или... Или Вы специально всё подстроили? И та драка...

   Она покачала головой:

   - Драку я не подстраивала. Но когда воин с силой, равной твоей, лезет на рожон, выплеск энергии получается сногсшибательный. Тебя можно было отыскать и с закрытыми глазами, мальчик. Кстати, раз уж ты разговорился, расскажи, из-за чего ты подрался?

   Сказать ей, что я подрался из-за Усаги? Ещё чего! Она меньше знает - я крепче сплю.

   - Я... Ну... Э-э-э...

   - Из-за девушки?

   Есть ли вообще что-нибудь, что сокрыто от проницательной Галаксии?

   - Н-нет... Скажите, а я выздоровел бы без Вашего вмешательства?

   - Разумеется. Но у меня не было времени ждать - колосья к тому моменту уже созрели, и я...

   - ...и Вы решили вогнать меня в долги, дабы я не отвертелся, - головоломка сложилась. - Оригинальный у Вас способ нанимать работников.

   Вот так и никак иначе.

   - На обратном пути можешь проведать братьев. Считай, что у тебя будет короткий отпуск.

   Проведать Ятэна и Тайки было бы недурно. Со всей этой беготнёй, генеалогическими древами и мелкими житейскими передрягами я совсем позабыл о том, что где-то меня ждут. Ох, Ятэн, боль ты моя головная... Если он до сих пор не разрулил свои отношения с Принцессой, я ему такую нахлобучку устрою! Надо же быть слабоумным, чтобы не говорить любимому человеку, что ты его любишь...

   - Короткий? - переспросил я, давя на жалость.

   - Один день на Кинмоку, а потом - сразу сюда.

   Вита шла, понурившись и шаркая ногами по земле. Как же, её, урождённую сэйлор в семнадцатом колене, отсылают на родину, хотя Галаксия предоставляла всем возрождённым апартаменты в бессрочное пользование. А я, непонятнополый бродяжка с подозрительно длинным фамильным древом остаюсь здесь на правах администратора. Вот только отведу её, Витарию де Рингерштосс, домой... Страшные муки ей доставляло осознание того, что я получаюсь вроде бы главнее неё.

   - Мальчик, улыбнись. Не кисни, всё хорошо.

   - Я и не кисну. Но один день - это очень мало. За Виту можно выделить и недельку! За вредность, так сказать.

   - Я подумаю над этим предложением, - бесстрастно произнесла госпожа. - Но сейчас - один день... Вита, стань в круг, - сказала она вместо приветствия. - И ты тоже, мальчик.

   Круг на земле был выложен из мелких острых камушков и кусочков древесины. Я впервые столкнулся со столь необычным методом ускорения перемещения в пространстве. Он смахивал на магию древних, однако Галаксия наверняка усовершенствовала старую технику.

   Я превратился в Воина и шагнул в круг вслед за девушкой. Та наморщила нос, критически посмотрела на мою грудь, как бы говоря: "Сейчас мне деваться некуда - придётся терпеть твоё присутствие. Но самое моё большое желание - оказаться от тебя подальше!"

   - Мальчик, возьми её за руку, - скомандовала Галаксия.

   - Вот ещё! - и Вита спрятала обе ладони за спину.

   - Она тебе сейчас по-другому ускорения придаст, - угрожающе шепнул я. Девушка, пораскинув мозгами, пришла к заключению, что Королева, в принципе, может поступить с ней и более грубо, и перестала манерничать.

   Круг засветился противно-кислотным зелёным светом, камушки и палочки воспарили над землёй...

   Этот телепорт в никуда был очень мощный. При старте я подумал, что у меня отвалятся ноги - настолько сильно и резко верхнюю половину туловища потащило вверх.

   Я слышал, как Галаксия кричит что-то, но звуки не сформировывались в осмысленные слова в разрывающемся вместе с телом сознании. Видел восторженные мордашки Рона и Дэниэла - братья почти опоздали, но теперь были довольны открывшимся представлением.

   Вита испуганно ахнула и быстро перекинула свободную руку мне на шею, а затем уткнулась лицом в плечо.

   - И куда дальше? Где твой Келлар?

   Я не получил вербального ответа от Виты, но ясно ощутил, как нужно лететь, чтобы добраться до пункта назначения.

   - Значит, говорите, укажет дорогу? - хмыкнул я. - Тогда полетели...

***

   ...Стенки, стенки, двери. Какие-то незнакомые люди, беззвучно шамкающие ртами и заступающие мне дорогу. Я отталкиваю их, проламываю и бегу вперёд.

   Я ищу тебя. Где ты, Оданго? Я не верю, что ты меня покинула. Зачем тогда были твои признания, обещания и поцелуи? Не верю!

   Да появись же, наконец!!!

   Двери, двери, стенка. Прошибаю плечом... Не больно.

   Твой портрет во всю стену. И Ятэн, отдирающий от него по узенькой полосочке. Садист.

   - Ятэн, ты что делаешь?!

   Я рычу и зверем бросаюсь на младшего брата.

   - Оставь её в покое!!! - я ему сейчас что-нибудь отгрызу!

   - Она виновата. Прости меня, братик, но она заслужила...

   - Ты кретин!!!

   Я подбираю раскиданные по полу обрывки холста и прилаживаю их на прежние места. Распрямляю последний кусочек...

   Твой звонкий смех.

   - Она посмеялась над тобой, - говорит Ятэн. - Этот портрет должен быть уничтожен. Братик, порви его, не истязай себя. Она не...

   - Оданго... Почему? - плечо обретает чувствительность и начинает болеть - сколько же можно использовать его в качестве тарана! - Ты разлюбила меня?

   Твой жуткий смех.

   - Любимая, ответь. Я хочу услышать правду!

   - Я не смогла полюбить тебя и не знаю, смогу ли.

   - Зачем же ты тогда?.. - я всё равно не верю. - Ты не настолько жестока!

   - Ты просто плохо меня знаешь...

   - Сэйя, хватит! Рви! - Ятэн плачет. Ему-то что?

   Портрет смеётся. Так смеются принцессы...

   Но я до сих пор не верю! Потому что...

   - Вы очертенели совсем?! - в комнату сквозь пролом врывается Тайки, целиком сдирает портрет со стены, чиркает спичкой...

   И пламя торопливо пожирает окрашенный холст, твой смех и слова... Нет, слова остаются, потому что мою память сжечь не так-то просто.

   - Сэйя, ты как? - Ятэн хлюпает заложенным носом.

   Ты не разобралась, кого любишь. Кого ты любишь? Есть ли среди вариантов ответа "не знаю"? Любишь ли ты меня? Либо "да", либо "нет". А если ты говоришь то "да", то "нет" - это как понимать?

   - Я хочу с ней поговорить...

***

   Очередной телепорт из серии тех, которые нам пришлось совершить, открылся в - извиняюсь за каламбур - открытый космос. Вита висла у меня на шее и, похоже, собиралась заниматься этим и дальше.

   - Эй, ты бы хоть перевоплотилась. Человеку в космосе без скафандра плохо.

   Стыдно признавать, но мысли у меня в тот момент были не столько о самочувствии строптивой девчонки, сколько о том, как мне самому выбираться назад. Мы телепортировались так быстро, что теперь все пройденные повороты, подъёмы и спуски сливались в кашу.

   Я начал озираться и пытаться найти в космическом пейзаже нечто знакомое; в прямом смысле путеводную звезду, ориентируясь на которую, можно было бы выйти на какую-нибудь известную трассу.

   - Не понял, - что-то меня смущало. Не что-то, а всё! - Ты куда нас привела?

   - В смысле? - всё ещё не перевоплощённая Вита не понимала.

   - Это же Мерлин! Ты что, живёшь в системе Мерлина?

   - Нет, в системе Баркуса. Что с тобой?

   Передо мной расстилался Мерлин. С такого ракурса мне редко доводилось его наблюдать: позади нас должна было располагаться большая космическая пустошь и чёрная дыра, а поэтому никто здесь не жил, корабли тут не ходили, да и ближайшая планета системы лежала далековато. Следовательно, и охранять в этом захолустье испокон веку было нечего - я туда почти и не заглядывал...

   Расположение и окраска планет, порядок других звёзд - до чего похоже! Мерлин.

   - Это Баркус!

   - Это Мерлин!

   - Баркус!

   - Я что, дурак?

   - Запомни: не я это сказала!

   - Да Мерлин, говорю тебе!

   Вот только... Гробовая тишина, не присущая моей родине. В современном Мерлине то лайнер мимо шмыгнёт, то кто-нибудь с планет по соседству начнёт лазерными сообщениями с друзьями обмениваться. Многие технологии восстановлены - не заскучаешь. А тут - как Галаксия прошла...

   А вдруг опять? Пока я Виту провожаю, Королева - за старое?! Нет-нет-нет, бредово.

   Ради успокоения расшалившихся нервов я пересчитал планеты... Потом повторно пересчитал. Выходило так же, как и надо... Нет, на одну больше! Как на старых картах. Ведь Тэль взорвана - значит, её нет. А здесь - есть! Фу, обошлось...

   - И правда, не Мерлин...

   - Ты - сумасшедший! - гордая своей правотой, надулась девушка.

   - А ты мне уже шею натёрла! Нашла носильщика! Где твой Келлар?

   - Не знаю.

   - Ты издеваешься? Я тебя сейчас отцеплю, - устало предупредил я.

   Пока я находился в космосе, на меня напал зуд. Галаксия выделила мне свободные сутки, так? Чтобы я слетал на Кинмоку. А чего я не видел на Кинмоку? Может, я потрачу заслуженный выходной по-другому? Слетаю на Землю - это не в пример полезнее. А Ятэн и Тайки потерпят... Но сперва нужно сбыть с рук Витарию - и чем скорее я это совершу, тем больше времени смогу уделить... Оданго.

   Понимаю, что встреча с ней скорее всего не сулит мне ничего хорошего. Как ни крути: если все сновидения - чистая правда, то Усаги опять вернулась к своему Мамору; а если они - ложь, то... между нами вообще ничего не было! Чего я тогда приволокусь?! Однако не приволочься - наихудший вариант, который означает полное неведение всего.

   И я не верю, что она меня не любит! Дело не в том, какой я хороший, добрый, ласковый и вообще - ангел во плоти. А дело в том, что она не может быть подлой, жестокой и так играть живыми людьми. Она - самая восхитительная девушка на свете, и если я прилечу к ней, она меня - как минимум - выслушает. Значит, надо лететь.

   - Я не знаю, где мой дом. Я в космосе ни разу не была - откуда мне знать, как он выглядит отсюда?

   Ситуация усложнялась. Искать Келлар методом полного перебора? Не спорю, такой способ когда-нибудь выведет нас на нужную планету. Но вот когда наступит это "когда-нибудь"?

   - Келлар - столица?

   - Да. А какое это имеет значение?

   - Самое большое.

   Решение вертелось где-то поблизости. Я потеребил один из своих браслетов, но, видимо, в сферу их влияния мозговая деятельность не попадала.

   Я перехватил Виту поудобнее, потому что, по моим ощущениям, на шее уже выросла самая настоящая мозоль.

   Этот её Баркус так похож на Мерлин, что у меня начинается ностальгия...

   - Вон там! - я ткнул пальцем в планету, занимавшую бы место Кинмоку, если бы мы были в Мерлине.

   - Почему?

   - Потому что мне так нравится. Ты перевоплотишься сегодня? Где предмет, с помощью которого ты это делаешь? Отцепи одну руку и достань его...

   - Если я отцеплю руку, то упаду! - её надменность сменялась на испуг и обратно. - Если ты - один из Странствующих, то это не означает, что и все остальные тоже могут гулять по Вселенной, аки по улице!

   - О, ты делаешь мне комплименты!..

  

   Запустение планеты было знакомо до боли. Почти так же выглядела наша Кинмоку, когда мы вернулись домой. Обломки зданий, как прореженные зубы завзятого драчуна; выгоревшая земля... и пыль. Пыль, которая носится по планете, но нигде не находит места, чтобы пристроиться - везде одинаково скучно и страшно. И никогошеньки нет.

   А вы не знаете? Пыль любит, когда рядом кто-то есть. Она накапливается там, где живут или жили люди, и особенно любит, когда её смахивают - рукой ли, тряпочкой ли. Как кошки, которым очень нравится, когда их гладят... И вы думаете, что вытертой пыли больше нет? Что на зеркалах, столах, лампах и книгах оседает уже другая пыль? А она та же самая - зачем ей уходить оттуда, где о ней проявляют столько заботы? И даже если не проявляют или совсем бросили, переехали и забыли... Человеческие вещи ничем не хуже самих людей. А люди... они вернутся. Когда-нибудь. Какие-нибудь.

   - Это Келлар? - мы стояли на твёрдой земле, но Вита всё ещё держалась за мою шею. - Это Келлар? - повторил я ей в ухо.

   - Почему всё так? Откуда... - она опустила руки, за что ей было от меня большое спасибо.

   - Ты не помнишь?

   - Помню. Было светло, а потом стало ещё светлее. Я, мой брат и моя сестра выбежали посмотреть, а там... - в девушке произошли какие-то странные перемены.

   ...А там - по известному сценарию. Галаксия не отступала от своих правил, а оригинальность в делах захватнических была ей ни к чему.

   - Я не успела даже перевоплотиться, - она словно в смертном грехе признавалась.

   - Ты считаешь, это кого-то могло спасти?

   - Ты не понимаешь. Я - единственный воин в своём поколении. Меня сделали идолом, богиней. На меня уповали... А я сплоховала... Зачем я тебе рассказываю?

   Значит, вот как. Избалованная девочка. Нас тоже боготворили... Хотя мы не сделали ничего для того, чтобы нас носили на руках. И чем всё закончилось?.. Не уверен, что я сам в чём-то лучше Виты: то, что я выжил, не делает из меня спасителя нации. Мне просто повезло, и нечего лепить из этого героическую сагу.

   - Перевоплощайся.

   - У меня не получится, Сэйя.

   - Что ещё за упаднические настроения? Ну-ка, доставай, что там у тебя есть.

   Вита сняла с себя цепочку с кулоном и замерла.

   Вот так же стоял бы и я на Кинмоку - планете-близнеце Келлар. Я - близнец Витарии Лейлы. Стоял бы и тискал в потном кулаке свою брошку... Везучий ты, Сэйя; Бога не гневи - у тебя всё в порядке.

   - Ты кто? - подсказал я.

   - Сэйлор Пантера, - необыкновенно грустно и потерянно ответила Вита, заставляя кулон ожить и засветиться.

   - Красиво, - мне действительно понравилось, как она преобразилась. - Ты - из династии Кошек? Лев, Тигр, Ягуар, Пума - это всё ваши воины?

   - А?.. Да. Ты знаешь?

   История династии Кошек была отдельным сводом легенд из множества, бродивших по Вселенной. В Мерлине, Артуре и близлежащих государствах их тоже знали, но не наделяли статусом достоверных событий - уж слишком много витиеватостей они содержали, и этот излишне красивый слог казался вышедшим из-под пера какого-нибудь умельца-сказочника.

   - Кошки всегда сами писали о своих подвигах. Сам себя не похвалишь - никто не похвалит, - сказала Пантера, когда я поделился с ней бытовавшими в Мерлине соображениями. - А в общем, всё это правда, - в облике воина у девушки стали проявляться мяукающие интонации, да и характер у неё заметно помягчел. Только уши и хвост не выросли, а в остальном - натуральная кошка! То-то бы удивились Рон с Дэниэлом!

   - Теперь тебе планету будить надо.

   Я вспоминал, что делала Оливия по возвращении. Вот где нужно быть наследником великого рода, чтобы обладать такой властью над живой и неживой материей - никакой науке это пока не под силу. Вита тоже должна справиться на раз-два. Про династию Кошек рассказывали деяния и посолиднее - например, про то, как некий Тигр IV во время одного из побоищ с соседним царством поднатужился и воскресил всех своих павших бойцов - а это было всяко посложнее задачи, стоявшей перед его правнучкой. Вита сейчас ответственна лишь за восстановление земли, а подданные к ней сами явятся - за этим дело не станет - повылезают из щелей и явятся, как миленькие. Не бывает так, чтобы гибли все.

   - Бу-будить? А я не умею.

   Отскакивали минуты. Я был как на иголках, но пока не мог оставить свою подопечную одну. Конечно, проводник - не личный советник, но юная Кошка вызывала у меня сочувствие.

   - Сэйя, ты ведь тоже из именитого семейства, - я напрягся. - Ты наверняка знаешь или слышал, как это делается.

   Я всегда говорил, что моя поддельная родословная однажды подведёт меня под монастырь! И почему этому понадобилось происходить именно сейчас?!

   Сказать, что я ничегошеньки не знаю? А она не поверит. По глазам вижу - не поверит. Сознаться в том, что моя родословная - искусная подделка? А она меня потом на всю Вселенную ославит. И если эта слава достигнет Оданго... Надо врать. И, памятуя науку Галаксии, врать уверенно.

   - Нужно поднять руки вверх, - я изобразил нечто вроде жеста: "Сдаюсь!" - поклониться на каждую из сторон света, - фабула развивалась, - и громко крикнуть: "Восстань, земля моя, отряхни пепел и..." - я задумался.

   - "И..."?

   - "...И обнови кровь в жилах своих", - пафосно закончил я

   - Что-то как-то... - не понравилось Вите. - Хорошо, попробую. Послушаюсь эксперта. Старинный рецепт, наверное.

   Старинный, очень старинный. Полминутной давности. И если он сработает, то на меня смело можно будет навешивать лавры гениального мага. А вообще-то меня не для того сюда посылали.

   Пантера повторила всё по моим указаниям - ничего не произошло.

   - И чего? - насупилась она.

   - Подожди. Сейчас всё будет.

   Под ногами глухо загудело, будто внизу проснулась полноводная река. Я озадачился куда больше Виты, после чего окрестил сам себя доморощенным изобретателем сильнодействующих магических заклинаний.

   - Сэйя, это плохо!

   - Ты что! Отлично!

   Земля затряслась и вдруг вскрылась, подняв в воздух несколько тонн мышастого цвета пыли, которая сразу забилась в рот, нос и глаза.

   - Что я натворила?! - кашляла девушка. - Это же землетрясение!

   Из трещин полезла кипящая рыже-красная магма, по виду напоминающая тягучую карамель.

   Я почувствовал, что мой полёт к Оданго накрывается медным тазом. Вот тебе и "восстань", и "стряхни", и "обнови кровь"... Сработало, но как?!

   В начавшемся светопреставлении ни зги не было видно. Я подхватил на руки задыхающуюся Пантеру и взлетел. Всё-таки врать нужно там, где это можно...

***

   Прости меня, куколка. Я не могу сейчас быть с тобой. Я сам во всём виноват. Ты - девушка, за которую нужно сражаться. За любовь вообще всегда нужно сражаться. Я понимаю это, но...

   Я бы стал биться и с твоим принцем, если бы знал... нет, смел надеяться, что в случае победы ты будешь меня по-настоящему любить. А ты говоришь, что у тебя не получается...

   Я прилечу к тебе. Обязательно! И мы всё расставим по местам. И что бы ни явилось итогом, я хочу сказать... Не в твоей власти приказать мне, чтобы я тебя разлюбил. Ты можешь меня прогнать, оскорбить, высмеять... Очень смешно. Очень смешно, когда человек искренне тебя любит. Очень благородно - выставлять его дураком. И очень честно - давать ему обещания, заранее зная, что не сдержишь их.

   ...Я исповедуюсь над тем, что осталось от твоего сожжённого портрета. Пусть передо мной - простая зола, но в то же время - то, что напоминает о тебе. А вместо короткого "аминь" - избитая, но такая актуальная формула из трёх слов...

   - Сэйя...

   Тяжело поднимаюсь с колен, и ноги прокалывает тысячью впивающихся одновременно раскалённых игл. Воину не пристало стоять на коленях, а я стою... Хотя ты и не ждёшь от меня этого унижения; маленькой, но жертвы. Я отдам больше, если понадобится, и не попрошу взамен ничего. Ведь настоящая любовь жертв не требует - она сама их приносит.

   - Слушаю Вас, Ваше Высочество, - это не ты, а Оливия.

   Редкий гость хуже, чем частый...

   Внутри что-то нарывает, и хочется побыть одному... Если уж нельзя увидеться с тобой. Сущее наказание - общаться с кем-либо. Это подрывает веру в то, что всё закончится хорошо.

   - Идите Вы к дьяволу, Ваше Высочество...

***

   - Вернулся! Вернулся! - Рон и Дэниэл прыгали, как резиновые мячики, радуясь моему появлению в небе над постоялым двором.

   В какой-то момент они заметили у меня на руках Виту и примолкли.

   - Вот так-так, - протянул Рон, расценивая сие как обман своих ожиданий. Виту они с братом невзлюбили, и это напрямую было связано с их расположением к моей "рабской" персоне.

   - За госпожой бегом марш! - крикнул я, касаясь ногами земли.

   - Не надо - я здесь, - сказала Галаксия, появляясь из-за моей спины. - Что же это значит?

   Я сбивчиво пересказал ей всё, что видел, а поразмыслив, решил не умалчивать и о своей роли в произошедшем.

   - Я придумал это заклинание... Она не виновата!

   - Мальчик, ты заделался магом? - Галаксия расплылась в улыбке.

   - Понимаете...

   - ...Да что бы ни произнесла Вита - любая комбинация звуков была бы равнозначна магическому воздействию!.. А ты молодец - сумел вернуться, - между делом похвалила она.

   - А что, мог не вернуться?

   Я не знал, как именно мне удалось выбраться из незнакомой системы да ещё и долететь до неизвестной планеты воскрешения звёздных семян; но теперь был готов поклясться, что тот маршрут отличался от других возможных - он "пах". Этот запах я впоследствии списал на действие круга перемещения Золотой Королевы. Может, так оно и было...

   - И как это - любая комбинация звуков? Этак кто угодно что угодно скажет - и готово? - растерялся я.

   - Не кто угодно, а наследник или наследница престола. Произвольная фраза, совмещённая с правильной мыслью, - поучительно говорила Галаксия. - Вижу, как раз с правильными мыслями у неё и не заладилось. Верно, убоялась, что не совладает - и не совладала.

   Принцип отсутствия сомнений в своей правоте нашёл применение и здесь. А справился бы я с такой задачей? Можно показывать свою уверенность другим, а можно искренне не сомневаться. Второе сложнее, поскольку требует большей работы над своим сознанием; а врать, имея соответствующий опыт, легче.

   - И что с ней дальше будет? А с Келлар?

   Землетрясение коснулось всей планеты: уже улетая, я видел, как Келлар опутывает паутина красных, сочащихся магмой трещин. Я бы не давал поспешных предсказаний, что бедный шарик от перенапряжения не развалится на куски.

   - Келлар хуже уже не станет. Если во второй раз у Виты получится всё сделать верно, то следы от землетрясения затянутся. А сама она будет тренироваться, - по глубокому вздоху я понял, что Галаксия и сама слабовато представляет, как именно и на чём следует тренироваться мадемуазель де Рингерштосс.

   В этот миг внутри гостиницы что-то громыхнуло, словно там уронили шкаф, окно на втором этаже открылось, и чья-то бледная рука вышвырнула наружу драный мешок с торчащими из него металлическими спицами.

   - Пополнение? - уточнил я, хотя всё было очевидно.

   "Пополнение" вылезло на подоконник, дабы проследить за полётом мешка, и я рассмотрел лицо. К этому лицу тут же присоединилось ещё одно.

   - Упыри какие-то... - категорично оценил их я.

   - Грубо ты как!

   - Вита, будь она в сознании, ещё и не так сказала бы, - парировал я.

   - У вас с ней случайно не нашлось общих родственников?

   - Вам лучше знать - Вы их мне выдумывали... А чего они мусор из окон выкидывают? И кто это вообще такие?

   - ...А они правда упыри! - опередил госпожу Рон.

   - ...упыри... - кивнул Дэниэл.

   - Ну, ха... личики у них и впрямь немного... того...

   - А они и кровь пьют!

   - ...пьют...

   - Это был вишнёвый сок! - торопливо возразила Галаксия.

   Рон подмигнул мне, чтобы я ей не верил. Я и не собирался - Королева про сок неубедительно сказала. Детей - и тех не обманула... Но зачем содержать в гостинице всякую нечисть? Или она утверждает, что они тоже сэйлор-воины?!

  

   - Так...

   Упырей я не любил. Ни в каком виде. А эти парни...

   - Так...

   Один из них был махровый вампир - бледный, с синюшными мешками под тусклыми красноватыми глазками, худой. А второй под такое описание не подходил: бравый белокурый молодец с широкими плечами, румянцем во всю щёку и ясными голубыми глазами. Светобоязни не было ни у кого из них, клыки также не высовывались. Но я решил на всякий случай сегодня же запастись чесноком, а ещё - накормить им мальчишек и Виту.

   - Так... - в третий раз процедил я, вынуждая Галаксию принять свои коммуникативные меры.

   - Ребята, это Сэйя. Сэйя, это Курт и Уолмер.

   Широкоплечий Курт приветливо оскалился, костлявый Уолмер чуть приподнял уголки губ.

   - Так... - скрипнул я снова, как заезженная пластинка. Доверия к этим ребятам у меня было ноль, причём к "классическому вампиру" Уолмеру - ноль со знаком минус. - Так... Так вы - сэйлоры?

   - Да, - Курт вновь широко улыбнулся и быстро перевоплотился. - Я - Сэйлор Лис, а Уолмер - Сэйлор Хорь.

   - Значит, Уолмер - хорёк?

   - Мальчик, не наглей! - шикнула Галаксия. - Ты не дома.

   - Уолл, - Курт, кажется, не мог не улыбаться. - Окажи любезность...

   Последовало двойное перевоплощение. Вампиры-сэйлоры, надо же...

   - Братья? - строго спросил я.

   - Нет, с чего бы, - не парень, а фотомодель какая-то этот Курт! Постоянно улыбается! Зато точно видно, что зубы у него не вампирские, а такие, как и у меня.

   - А вишнёвый сок зачем пили?

   Подборка вопросов у меня страдала нелогичностью, но Курт с Уолмером не выказывали ни изумления, ни раздражения.

   - Хотели - и пили.

   Спросить напрямую, упыри они или нет? Всё равно, что у рыночной торговки спрашивать, свеж ли её товар - кто скажет что-то не в свою пользу? Хорошая, однако, идея насчёт чеснока...

   - Вы заняли комнаты на втором этаже?

   - Да.

   - Переедете на третий, ясно вам?

   - Мальчик, что ты говоришь? - Галаксия попыталась отклонить моё указание своей властью, но я не уступил.

   - Пусть переедут.

   А я перебазируюсь на второй этаж. Мало ли что взбредёт в голову этим кровососам? Рон с Дэниэлом совсем маленькие, Вита слаба после полёта на Келлар - их всех беречь нужно! Лучше перестраховаться, чем недостраховаться.

  

   Ужин состоял преимущественно из чесночных блюд... Хотя правильнее было бы сказать, что я постарался из всех блюд сделать чесночные, изничтожив половину запасов этого растения на базе.

   - Сэйя, ты только в чай его не запихнул! - простонала Вита.

   - Сочувствую тебе всеми фибрами своей большой и доброй души, - откликнулся я. - Ешь!

   Маленьким братцам всё было ни по чём: они весело хрустели очищенными белыми зубчиками, уминая их вприкуску со ржаным хлебом. Иногда они прерывались и дышали друг на друга, проверяя убойную силу натурального противоупыриного продукта.

   - Вита, ешь!

   - Не буду! - капризничала девушка.

   Она почти признала меня своим другом после совместного путешествия, но вмешался один пугающий фактор - чеснок. Фактор был внешний, и Вита мечтала, чтобы он так внешним и оставался, а я хотел сделать его внутренним.

   - Вита, х-х-ха! - бесёнок Рон развернулся и вместо Дэниэла дыхнул на высокородную сэйлорицу.

   - Фу, от вас всех разит! - она зажала нос рукой и попыталась отвесить мальчишке подзатыльник, но Рон скрылся под столом, уходя от расплаты.

   - Разит, потому что паразит! - рифмой передразнил он Виту, вылезая на моей стороне стола, где девушка не могла его достать.

   - Сэйя, скажи ему!

   - Что?

   - Чтобы он замолчал!

   - Рон, замолчи и ешь, - добавил я от себя, подавая ему свежий кусок хлеба и тарелку с чесночным рагу. - Тебя, кстати, это тоже касается, - сказал я Вите.

   - Зачем нам есть эту гадость?

   - Видишь ли, наши новые сосе...

   - Та-дам! - наши новые соседи пришли на ужин.

   При их появлении Дэниэл бросил свою тарелку и под столом переполз поближе к брату и ко мне. Шутки шутками, а вампиры вампирами.

   - А вот и мы! - Курт сразу выплеснул несколько литров своего обаяния. Нас с ребятами не задело, а Вита... Вита растаяла, глядя на стройного красавца. До этого она с ним не виделась, потому что прилетела - то есть я её прилетел - в бесчувственном состоянии, и знакомство "стареньких" и "новеньких" происходило без её участия. Неважно, что за спиной Курта маячил смертоподобный Уолмер - внимание девушки целиком было отдано первому.

   - Мы не знали, что вы тут ужинаете так поздно, - сказал Уолмер.

   - Кто-то вообще ужинает в глухую полночь, - пустил намёк я. Упыри пилюлю проглотили.

   - У нас сегодня чесночный день? - принюхался Курт. - Чего так?

   - Профилактика гриппа, - ответил я, - спасаемся подручными средствами и подножным кормом.

   - Простите, а как зовут нашу леди? - без преувеличения литров десять лисичьей лести в форме белозубой улыбки досталось непосредственно Вите.

   - Витария Лейла... - я на-гора выдал все её имена, - сэйлор-воин в семнадцатом поколении, - а вдруг они к ней лезть побоятся?

   - Разрешите выразить своё восхищение вашей небесной красотой, - заворковал обольститель, присаживаясь рядом с Витой.

   Теперь девчонка уж точно ни кусочка себе в рот не положит! А мне в целях безопасности спать рядом с ней ложиться?!

   - Вита, ешь! - но и о законах гостеприимства я тоже не забывал. - Присоединяйтесь к трапезе, господа!

   - Благодарю, лично я сыт, - отказался Уолмер. - Разве что чашечку чая, - подозрения находили всё больше подтверждений в поведении новичков.

   За Уолмером я буду следить тщательнее; доходяга он, конечно, но в тихом омуте...

   - А я не откажусь что-нибудь съесть, чтобы составить компанию прелестной Витарии, - услышав такое от Курта, Рон с Дэниэлом закопошились, подвергая резкой критике свой стереотип вампира. А я приготовился наблюдать, как Курт будет фокусничать, пронося куски мимо рта. Но Курт ел! Не морщась, с всенепременной улыбкой на лице... Вита, глядя на своего ухажёра, тоже что-то жевала. Поцелуи на сегодня точно отменяются...

   - Сэйя, Сэйя, - Рон отчаянно тянул меня за рукав. - А у нас водятся крысы? Это такие серые хвостатые зверушки размером...

   - Ты думаешь, я не знаю, как выглядят крысы? Нет, у нас их нет... А зачем тебе?

   - На Камарисе против вампиров отваривают крысиные хвосты, разбавляют отвар молоком холмоспинов, а затем...

   - Вполне достаточно! - я остановил мальчика, потому что слушать дальше этот рецепт любимой бабушки было невыносимо.

   - Ты чего? Разбрызгать по всей гостинице - ни один упырь не подберётся.

   - Лучше я вас сам покараулю, спасибо.

   Уолмер с отрешённым видом прихлёбывал чай. Курт и Вита подметали со стола остатки ужина, не спрашивая, есть там чеснок или нет его.

   - По-моему, твоё растение на них не подействовало, - подытожил Рон в пользу поддержания своего метода. - Посмотри на Курта.

   - А ты посмотри на Уолла: пустой чай хлещет. Может, вампир - только он?

   - А как тогда он с Куртом в одной комнате уживается?

   - А вдруг мы ошиблись, и они оба - нормальные? - я так редко слышал, как говорит малыш Дэниэл, что поначалу не понял, кто изрекает умные вещи. И его гипотеза имела право на жизнь даже более предыдущих.

   - Ночью и проверим, - потёр руки Рон.

  

   Распределив заведомо не-упыриноподобных постояльцев в комнатах на втором этаже, а "категорию риска" - на третьем, я сам зашёл в ближайший к лестнице номер и стал готовиться ко сну. То есть оставил дверь открытой нараспашку, чтобы видеть всех, кто будет входить на второй этаж снизу или сверху; устроился в кресле - чем некомфортнее мне будет спать, тем острее будет моя бдительность; и взял в руки гитару, невесть каким чудом найденную при разборе склада в подвале здания. Она, как в старые добрые времена в Империи, должна была обеспечить меня бессонницей на целую ночь. Бывало, что, осенённый вдохновением и творческим экстазом, я не смыкал глаз, подгоняя друг к другу слова и музыку...

   Хаотичный перебор струн вскоре вылился в ту самую песню, за которую мне здорово досталось на Кинмоку. Лиричная, печальная аранжировка первоначально быстрой, мажорной мелодии...

   Мальчишки спали, Вита тоже... В коридоре горела единственная оставленная мною лампа - прямо напротив двери. Никаких зловещих звуков - ни скрипа половиц, ни шуршания штор, ни стука оконных рам.

   Третье солнце зашло полтора часа назад, до ближайшего рассвета оставалось, соответственно, три с половиной часа.

   Я потянулся до хруста в костях и сомкнул веки лишь на короткую секунду. И понял, что если усну сейчас, точно увижу Оданго. Она уже была совсем близко...

   - Я скучал по тебе. Где же ты была, куколка? - промурлыкал я на границе яви и грёз, ощущая касания её рук и губ. На лице. Ниже. На шее.

***

   Блаженство. Ты пришла. Ты вернулась. Ты не бросила меня! И в качестве компенсации за своё отсутствие - этот ураган ласки и нежности...

   - Куколка, любимая, я тебя обожаю! - шепчу я между поцелуями.

   Ураган заканчивается внезапно: ты отступаешь от меня на два шага.

   - Прости, не сдержалась...

   Продолжение старого кошмара?!

   - Не сдержалась? Это называется "не сдержалась"?!

   Аж в глазах жжёт. Я смеюсь. Громко.

   Ты смотришь с жалостью, как на юродивого.

   - Сэйя, я попрощаться пришла. Ты - мой друг, и я не хочу, чтобы ты на меня обижался... и не хочу тебя терять...

   - Скажи, Оданго, ты всех своих друзей так целуешь?

   Я ни черта не смыслю в твоей психологии! Нормальный человек станет целоваться с тем, кого он не любит и к кому он равнодушен?

   - Ты совсем запуталась. Кого же ты любишь?

   - Мамору...

   - Парадокс Эйнштейна: любишь Мамору, а целуешься со мной.

   - ...И я останусь с ним, - завершаешь мысль ты.

   - Почему?

   - Сэйя, пойми, он - рядом, - коротко и ясно. - Возможно, нам с тобой надо было встретиться раньше, тогда... И мы с тобой слишком разные!

   - Слышал я это уже!

   Разные? Во-первых, все люди - разные. А во-вторых, разве не интересно быть с тем, кто не похож на тебя? Если любить свои качества в других людях - это чистой воды эгоизм; а любить других за то, чем они отличаются от тебя - это и есть настоящая любовь.

   - Оданго, и с Мамору вы тоже не одинаковые, - замечаю я.

   Один твой довод пал. Что дальше?

   - Я люблю его. Мы ссоримся и опять миримся, но... это наша судьба.

   - И про судьбу я наслышан! - если бы у меня росла шерсть, как у собаки, то она вздыбилась бы на загривке. - Просто не надо обещать, если не можешь следовать своему слову!

   - Ты всё-таки обиделся...

   - Нет.

   Я не должен обижаться. Коли сам навязал тебе свою любовь, пенять следует лишь на себя. Но я уверен, что перед тобой никто и никогда так не преклонялся; никто так не настаивал на том, чтобы быть с тобой рядом.

   - Ты очень хороший. Честное слово, Сэйя, я старалась полюбить тебя, - лучше бы ты не оправдывалась. Каждое слово для меня - острый нож. Ты убийца, милая! - Но не получилось. Прости, если сможешь.

   - Конечно, прощаю...

   ...Прощаю, но до конца дней своих не забуду.

   Бессмысленно унижаться и дальше, просить о последнем поцелуе или хотя бы о возможности увидеть тебя в будущем. Я воин, и поэтому должен держать удар.

   - Пока, Оданго, - голос плавает, потому что я не в состоянии им управлять.

   Пристрелите меня... Кто-нибудь!.. Пожалуйста...

***

   Трескучая голова наотрез отказывалась варить. Настроение было прегадкое, а хорошему неоткуда было взяться. Сон закончился необычным опрокидыванием сознания в чёрную трясину старых, жёваных-пережёванных домыслов. Самое страшное заключалось в том, что оттуда не хотелось возвращаться - вечно плутал бы по бесконечным лабиринтам. Там нет боли и нет любви - там есть только мысли, которые сами по себе не умеют ни болеть, ни любить.

   Вернуться меня заставил жгучий укол в шею, от которого я встрепенулся, разгоняя непроглядную тьму, готовую сожрать с потрохами любого. За тьмой обнаружилась не вечная абсолютная сверхсущность, как утверждают некоторые философы, а...

   - Уолмер, пшёл вон! - заорал я, спихивая с себя опьяневшего от крови вампира. От последнего по-страшному несло чесноком...

   - Извини, - забухтел он.

   - Я тебя сейчас извиню! Тяжёлым тупым предметом!.. Ещё чеснока где-то нажрался, скотина! Где Курт? - пока я разорялся, улыбчивый упырина мог орудовать в спальне Виты или мальчишек.

   - Это я.

   - Ты меня за кого, дурака, держишь?.. То есть: ты меня за дурака, что ли, держишь?

   Я схватил его за шиворот, отвернул клыками от себя и вытащил в коридор. Все двери были закрыты. Я последовательно заглянул в обе интересовавшие меня комнаты и убедился, что второго кровососа там точно нет.

   - Где Курт? Я госпожу Галаксию позову!

   - Не надо! - испугался он. Хоть чего-то боится... - Курт - это я.

   - Пошли наверх - проверим.

   Обнаглел Уолл. Ладно бы он и впрямь на Курта был похож - так нет ведь! Но когда же он успел так тесно познакомиться с чесноком? За ужином дул только чай... Надышался, видно.

   Из раны на шее текла кровь: Уолмер клыками разорвал артерию, когда я резко отталкивал его от себя. Белая рубашка превращалась в красную. Надеюсь, это мне потом зачтётся лет за двадцать долга - я не нанимался быть ещё и охотником на вампиров! И вампиры мне попались странные: света не опасаются, чеснок едят тоннами...

   - Открывай! - сказал я Уолмеру.

   Тот повернул ручку. В постели мирно дрых никто иной, как Курт.

   - Вот это - Курт, - провозгласил я. - А ты, Уолл, попался мне с поличным!

   - Это я - Курт, - клыки немного мешали ему разговаривать. Они оттопыривали верхнюю губу, но постепенно уменьшались. - А он - Уолмер.

   - Ну да!

   - Понюхай его: Уолл чеснока на дух не переносит, потому и не съел ничего за ужином!

   От спящего пахло исключительно мужским одеколоном.

   - Но как же?..

   Розовощёкий обаятельный Курт... то есть Уолмер... перевернулся на другой бок и сладко вздохнул.

   - Уолл?.. Курт?.. - я зажал ладонью свою рану, чтобы по мне хотя бы не текла кровь.

   - Надо перевязать, - предложил мой обидчик.

   - Ага, шею, причём жгут затянуть до посинения! Насосался моей кровушки, комар-переросток? - Курту резко занехорошело.

   - По нашим законам, это равнозначно вызову на дуэль. Когда один вампир говорит другому про комара...

   - Вампир? Выходит, вы смываете оскорбления чужой кровью?

   - Кто сказал "кровь"? - пробудился Уолмер. - Ой, как вкусно пахнет... - и потянулся ко мне, как к родной мамочке.

   Курт, почуяв поддержку собрата, навострил клыки и тоже стал пододвигаться ко мне. Понимая, что одной рукой от них не отмашусь, я отпустил рану и перекинулся в обличье Воина. Ремень-браслет надёжно закрыл место укуса и остановил кровотечение.

   - Девушка?! - поразились упыри.

   - Кто-то имеет что-то против? Сила, Движущая...

   Уолмер, который на самом деле был Куртом, повалился на пол и схватился за живот. Курт, который на самом деле был Уолмером, побледнел и зашипел на меня.

   - Ты пил её кровь, Курт?!

   - Я не знал, что это она, - катаясь по полу от боли, выдавил Курт.

   - Ты специально? Ты хочешь нас убить? - обратился ко мне Уолл.

   - Это вы хотели меня угробить! - ответил я.

   - Нам нельзя пить женскую кровь. Ты должен был предупредить его! - попенял мне он. - Теперь он умрёт...

   - Предупредить?! Чтобы он покусал Дэниэла или Рона?! - осатанел я.

   Курт выл и плевался, давя на жалость. Если бы не моя комната, оказавшаяся первой на его пути, неизвестно, дотянули бы до рассвета мои мальчишки?

   Браслет заживлял рану - перестав чувствовать жжение, я превратился обратно. В парня. Теперь-то меня кусать уже никто не намеревался.

   Курт на полу затих и лишь изредка тихо поскуливал.

   - Тебе легче? - Уолл вылез из постели и склонился к другу.

   - Когда он... она - парень, легче, - подтвердил Курт.

   - Почему вы так изменились внешне? - требовал отчёта я. - Несколько часов назад вы были совсем другими - будто поменялись телами.

   - Не твоё комариное дело, - уже осведомлённый о вампирских фразеологизмах, я понял, что Уолмер намеренно злит меня и пытается оскорбить.

   - На дуэль я тебя вызывать не стану. А сейчас возьму и опять превращусь в девушку - твоему подельнику будет худо, - неприкрыто шантажировал я. - Говори.

   - Мы пили кровь друг друга. Тебе не понять. Всё? - и Уолл снова повернулся к Курту, которого скрутил приступ.

   Я даже слегка усовестился. Пили кровь друг друга? Всем известно, что кровь - естественная пища для вампиров. Но я впервые слышал о том, что они могут передавать её друг другу.

   - Уолл, давай по порядку. Расскажи всё, что знаешь, а потом вместе подумаем, как помочь Курту, - моя ненормальная совесть наталкивала меня на какие-то миротворческие ходы. Ведь упырь... Упырь! А что-то подсказывает, что нужно помочь. - Откуда вы родом, Уолл?

   Уолмер положил голову друга к себе на колени и начал.

   - В нашей системе всего две планеты. За сто лет до Великого Вторжения Извне, - я сообразил, что он так называет нападение Галаксии, - мы существовали на них вперемешку - и люди, и вампиры. Мы питались их кровью, а они за это убивали нас. Мы не были бессмертны, однако длительность жизни напрямую зависела от количества выпитого. Но ни один вампир за всю историю ни разу не довёл человека до гибели. Если нам хочется жить, то почему же другим не может этого хотеться? И мы брали у людей немного - ровно столько, чтобы они были в состоянии отдать, не приближаясь к конечному пределу. А взамен мы работали, очень много работали и совершали открытия, бешеными темпами гнавшие цивилизацию вверх и вперёд... Но люди в своей жадности стремились к нашему истреблению. За то, чтобы избавиться от нас, они готовы были пролить в десятки тысяч раз больше крови на поле брани, чем потребовалось бы для нашего пропитания. Нам повезло - мы были лучше сплочены. И мы уцелели, более того - мы вытеснили людей на другую планету, собрав на своей всех вампиров системы. Это случилось сто лет назад. Десять лет наш народ не мог достать человеческой крови - и мы научились пить кровь друг друга для поддержания сил. Это была вынужденная мера. Тот, у кого выпили кровь, становился немощным и слабым до тех пор, пока кто-то не поделится с ним, заняв его место. Мы чередовались, приспосабливались; и многие умирали от частых выкачиваний и переливаний. Тогда мы стали совершать рейды на Вторую планету системы... И опытным путём выяснилось, что нас постигло странное изменение в геноме: вампиры-мужчины, употреблявшие в пищу женскую кровь, погибали; а вампирам-женщинам стало противопоказано пить кровь людей-мужчин. Многие гибли по незнанию в те времена... Счастье, что люди ничего не могли противопоставить нам. Они, конечно, знали, что мы наведываемся на их планету, но не имели возможности воспрепятствовать. Все их технологии морально устарели по сравнению с нашими - ведь это мы их изобрели. Но человечество лишь использовало и воспроизводило их, не внося никаких усовершенствований... Мы остались единственной прогрессирующей расой и не злоупотребляли людской беспомощностью, понимая, что их вымирание грозит нам тем же самым. Информационное общество вампиров, понимающих друг друга с полуслова, имеющих одни и те же цели и использующих для их достижения одни и те же средства... Нам было не до каких-то войн сэйлоров, но Галаксия отыскала наш маленький уютный мирок, зачем-то забрав с собой наши с Куртом истинные субстанции бытия, назвав их "звёздными семенами".

   - Вы не отбивались?

   - Она каким-то образом отключила всю электронику на планете, и мы потеряли доступ к своим же разработкам.

   Вот так гибнут высокоуровневые цивилизации, а с ними и продвинутые сэйлор-воины, уповающие на новые технологии, а не на собственные внутренние силы - достаточно выключить свет... Глупая смерть... О чём я? Как будто существует смерть разумная...

   - И на что вы нацелены теперь?

   - Вернуться домой. Если верить госпоже, там всё цело и невредимо - мы же не сопротивлялись вторжению.

   Ох, сомнительно. Но чего не бывает в жизни...

   - Вы сопротивлялись, Уолмер, - поправила его Галаксия, заставляя меня подскочить от неожиданности. - Вы сопротивлялись, когда отрицали свою принадлежность к сэйлорам.

   Все мы оборонялись как умели. Хуже, когда кто-то вовсе не обороняется - желающий расстаться с жизнью всегда получит то, о чём просит. Обратное не всегда верно.

   - Мы выпили крови двоих сэйлоров, - полумёртвого Курта потянуло на откровения. - Иначе нам бы никогда не стать...

   Его скрутил приступ, и он поджал колени к животу. Лицо посерело и состарилось.

   - Сэйя, отойди подальше - это из-за тебя!

   - Госпожа, теперь так будет всегда? Его будет тошнить от моего присутствия?

   - Два дня, чтобы у него выветрился вкус твоей крови, - выдала краткую справку Галаксия. - Но, думаю, кусаться он долго поостережётся.

   Я отошёл к двери - Курт смог приподнять голову и отдышаться.

   - Спасибо.

   Что?! Синие глаза, чёрные волосы... Галлюцинация?

   - Я понял, почему вы похожи друг на друга!.. Были...

***

   ...Разные, разные... Я слишком много думаю. Даже во сне голова распухает. И не пойму: то ли уже заснул, а то ли ещё ворочаюсь, сминая противно липнущую к спине простынь.

   Ты. Ты перед глазами. Но это так - заставочка...

   Наверное, мне снится сон о том, что я сплю.

   Хм-м-м... Разные...

   Говорят же: "найти свою половинку". Значит, пара - это нечто целое, единое, уникальное. Нечто, что теряет смысл при потере своей части. Следовательно, часть целого несёт в себе некие специфические свойства, отличные от всего остального...

   - Сэйя!

   О, начинается.

   - Привет, котёнок.

   - Ты как?

   - Ну, как... Ничего.

   - И Усаги ты больше не видел?

   Я становлюсь в глухую оборону:

   - Ты опять? Идите вы все со своими... наставлениями в...

   - Ладно, ладно, всё.

   - Зачем пришёл?

   - Ты ругаться будешь, - он зажмуривает один хитрющий зелёный глаз и косит на меня другим.

   Та-а-ак.

   - Что?

   - Видишь ли... Мы с Оливией расстанемся, наверное.

   - Что ты сказал?!

   Первый вывод: у Ятэна с Принцессой завязались-таки отношения.

   Второй вывод: где они завязались, там же и развязались.

   Третий вывод: я ни во что не въезжаю!

   - Я думаю, мы с ней слишком похожи, чтобы быть вместе.

   Он сидит на краю моей постели и болтает ногами. Под постелью и вокруг не наблюдается совершенно ничего - пустое пространство.

   На них не угодишь! Кому похожесть подавай, кому - совсем наоборот.

   - Ятэн, это плохая шутка...

   - Это не шутка.

   - Она тебя любит? - почему именно этот вопрос?

   - Да.

   - А ты?

   - Не знаю.

   Я дрожу. Что со мной? Такого раньше не было.

   - Недавно ты говорил прямо противоположные вещи.

   - Что у тебя с голосом? Ты заболел?

   - А как же Оливия?

   - Не знаю, - беспечно, будто о погоде разговаривает!

   - Что ты вообще знаешь?! - вопль-визг. Это уже край.

   Я отворачиваюсь, тайком достаю из-под подушки носовой платок и впиваюсь в него зубами; вымещая злость, рву безвкусную ткань. Только бы не сдаться. Не сломаться. Не показать этому недотёпе, что я...

   - Тайки, - Ятэн переходит на шёпот. - Почему Сэйя плачет?

***

   ...Курт и Уолмер становились похожи на тех, чьей крови вкусили. Ночью я принял Уолла за Курта, потому что этот хорёк напился крови своего товарища. Товарищ, как водится у вампиров, обессилел и решил восстановиться, отхлебнув у меня... "Немножко, один глоточек", - как выразился он, но подозреваю, что одним глоточком дело бы не ограничилось. Правда, тогда мы, наверное, уже распрощались бы с Куртом: моя кровь была ему вредна. В душе я лелеял своё девичье альтер-эго - если бы не оно...

   - Госпожа, их нужно срочно выселить! - настаивал я в течение всего следующего дня.

   - Не могу же я выставить их вон...

   - Но они точат зубы на Рона и Дэна!

   - Они тебе сами в этом признались?

   Последовали три бессонные ночи караула в комнате братьев. Просто находиться у дверей представлялось мне чересчур беспокойным занятием: окно - тоже вход, к тому же... вдруг они умеют проникать сквозь стены?

   Третья ночь оказалась самой тяжёлой, поскольку накануне я исчерпал запасы кофе. Предстояло держаться на ничем не подкрепляемом энтузиазме и "вставлять спички в глаза".

   - Сэйя, ничего с нами не случится, - видя, как я сдержанно зеваю, пожалел меня Рон. - До сих пор никто даже не пытался...

   - ...Не пытался, потому что я здесь с вами.

   - Мы сумеем дать отпор, если они полезут! - он воинственно сжал кулаки.

   - ...полезут... - Дэн повторил боевую стойку.

   - Вот если они полезут, я вас разбужу.

   - А Виту они не покусают?

   - Ядовитая она для них, - мальчишки захохотали. - Я серьёзно. И я для них тоже ядовитый.

   - А чего мы тогда? Чего мы не ядовитые?

   - Потому что вы - нормальные ребята... то есть потому, что вы - не девочки.

   - А в чём разница? - беззаботно спросил Рон.

   - Вырастешь - узнаешь, - таинственно пообещал я.

   В чём разница между мужчиной и женщиной... А есть ли она? Если и есть, то только в отношении к ним внешнего мира. А человеческие качества... Нельзя делать скидок по причине пола. Мораль одинакова для всех. Ни тем, ни другим нельзя возвышать себя над противоположным полом и вертеть его представителями, как левая нога того захочет... Я когда-нибудь успокоюсь?!

   - А Курт долго будет на тебя похож? - переключился мальчик.

   - Понятия не имею, - агрессивно буркнул я.

   Курт эти три дня старался не попадаться мне на глаза, так как после укуса его волосы приобрели тот же оттенок, что и у меня; а лицо стало неплохой копией моего собственного. От недоразумений спасало то, что у него была короткая стрижка, и одевались они с Уоллом на свой особый манер.

   - Я закрываю дверь. Спокойной всем ночи!

   Я повернул ключ в замке. Третья ночь началась.

   - Душно... - пискнул мышонок-Дэниэл около полуночи.

   - Сэйя, пожалуйста, открой окно! - Рон был с ним солидарен.

   - Вы же обитатели пустыни и должны быть привычны к высоким температурам, - откликнулся я, чувствуя, как по шее стекает струйка пота, и понимая, что окно придётся открыть, несмотря ни на что.

   - Ночью у нас довольно прохладно, иногда даже шерсть на горбах у холмоспинов белеет, покрываясь инеем...

   - Я хочу к маме.

   Дэниэл... О чём ещё может думать семилетний ребёнок, пусть даже во всём подражающий "взрослому" десятилетнему брату?

   - Хорошо, я открою окно, - капитулировал я.

   Если я могу им помочь... Пусть эта помощь - капля в море... Я помогу.

   - ...Утром иней тает, и холмоспины стоят все мокрые. Рабы гребнями расчёсывают им шерсть, чтобы не было узелков. Холмоспины урчат от удовольствия и с хрустом сгибают мосластые колени...

   - Вы скучаете? - рамы стукнулись одна о другую, пахнуло ночной свежестью.

   - Сэйя, ты полетишь провожать нас?

   - Разумеется.

   - Тогда оставайся жить у нас дома.

   - Я вам ещё не надоел за эти трое суток?

   - Так ты останешься?

   Я взобрался на подоконник, развернулся боком и немного подогнул ноги, дабы уместиться в длину.

   - ...останешься?..

   - И зачем? - спросил я.

   - Будешь учить нас всяким воинским штучкам, - они решили, что я уже дал своё согласие.

   - Ладно, а что потом? Когда вы научитесь всему, что умею я? - а умею я не сказать чтобы много.

   - Ну... - Рон задумался. - Мы дадим тебе землю, стадо холмоспинов и... найдём тебе жену.

   Я чуть не сверзся с подоконника.

   - Спасибо за щедрость. Особенно за последнее.

   Мальчишки точно воспринимали меня как парня, причём рассматривая меня сквозь призму своего специфического мироощущения.

   Ну, предположим, вручу себе спокойную жизнь. И если не перевоплощаться и особо не размахивать талисманом, никто ни в жизнь не догадается о моём раздвоении личности. И что же я буду делать? Что я умею делать? Какое основное занятие я смогу себе найти?

   - Я умею только драться, защищая кого-либо или что-либо. Я все дела свожу к какой-то неуместной борьбе и вечно пытаюсь что-то завоевать...

   - Так это же здорово!

   - ...здорово!.. - Дэниэл к этому моменту свил из одеяла подобие мышиного гнезда.

   Я воюю, когда наступает враг. Я воюю, когда стремлюсь получить знание или научиться чему-либо. Я воюю, когда нет войны. Я воюю, даже когда люблю! Больше я не умею ничего.

   - Мы хотим стать такими, как ты, Сэйя! Нам нравится твой стиль жизни!

   Я вытаращился на мальчишек. Дети, не дай Бог вам быть такими, как я. Это большие проблемы... Кхм.

   - ...мы хотим стать похожими на тебя, Сэйя.

   Почему люди считают меня хорошим? Про себя я знаю, что ленив, упрям; частенько торможу, веду себя по-хамски, грублю и... выдумываю всякую чепуху, которая в реальной жизни никогда и никому не пригодится. А ещё я заостряюсь на том, что является естественным для всех остальных... или наоборот - не является. Факт в том, что больше-то никто на таком не заостряется! И что во мне хорошего?

   - Тс-с-с! - я превратился в слух.

   Наверху тоже открылось окно, и, поскольку над нами находилась нежилая комната, я сообразил, что кому-то из упырей стало, наконец, невтерпёж голодать.

   Я разозлился и поклялся пересчитать нетерпеливому кровососущему сэйлору все зубы, попутно на порядок сократив их число.

   - Полезайте под одеяла и сидите тихо!

   Дэн и Рон беспрекословно подчинились, но я не сомневался, что хитрюги оставили щели для наблюдения. Я бы поступил так же.

   Сверху упала верёвка, и кто-то стал спускаться по ней на нагретый мною подоконник. Я скользнул к стене и затаился, мысленно подгоняя упыря подходящими к случаю словечками.

   Упырём оказался Курт. Я переборол инстинктивное желание ударить его и стал ждать, что он будет делать дальше. Упырь облизнул губы и позвал:

   - Эй! Я пришёл.

   Я смутился: предупреждать жертву о своём присутствии - разве это входит в их схему действия? Меня, например, никто не информировал, прежде чем прокусить жилку на шее.

   - Выходи... а то укушу!

   Дальше я не вытянул: подкрался и взял Курта за горло.

   - Я тебе укушу!

   - Сэйя, ты здесь откуда? И что ты тут делаешь? - проблеял он.

   - Тебя ловлю. Ребята, можете вылезать - я его держу. Включите свет, кто-нибудь.

   - Попался! - мальчишки повысовывались из своих укрытий.

   - Рон и Дэниэл?!

   - Только не начинай про то, что ошибся дверью, то есть окном!

   Не замечая того, я кричал на несчастного Курта. И за то, что сам не спал три дня и три ночи; и за то, что он не сознаётся в своих преступных намерениях; и за то, что такая нечисть вообще есть на белом свете; и за недотёписто-сволочного Ятэна; и за... и за Оданго.

   Я кричал и кричал, поднимаясь на невероятные высоты.

   - Что вы так разорались? Сэйя, где пожар? - прибежала Вита.

   Странное дело, но она была полностью одета, а на плече у неё висела небольшая сумка.

   - Вита, - Курт каким-то образом освободился от моего захвата, но не удержал равновесия и упал. - Я к тебе шёл... - я наклонился и снова схватил его за шею.

   - Вита, ты куда это на ночь глядя? - вкрадчиво закинул удочку я, уже строя одно изумительное по своей неоригинальности предположение...

   - Отпусти его! - она приблизилась и силой по одному разжала мои пальцы. - Он всего-навсего комнаты перепутал.

   - Сэйя, ты же говорил, что Вита для них ядовитая...

   - Рон, твоя честность сейчас не к месту! - оборвал его я.

   - Ядовитая?! Я?! Пойдём отсюда, Курт.

   Выходя, она громко хлопнула дверью. Потом я услышал, как две пары ног спускаются по лестнице; а ещё некоторое время спустя, выглянув из окна, увидел два силуэта, в обнимку бредущих прочь от гостиницы.

   Стало даже слегка завидно...

   - Вита - дура!

   - Рон, ты прямо лозунгами говоришь... - вздрогнул я. - Ну чего ты? Всё объяснилось... Не понял?

   Маленький мальчик... И я тоже, как этот маленький мальчик, думал о чём-то кроваво-мистическом, а не о самых простых бытовых вещах, каковые всегда нужно иметь в виду.

   - ...не понял?.. - удручённо вздохнул следом за мной Дэниэл. - Она влюбилась... в Курта...

   - Тем более - дура!

   - Дура, что влюбилась, или дура, что в Курта? - наводил ясность я.

   - Вот я никогда не влюблюсь! - старший мальчик прыжком переместился в свою постель.

   "И будешь тысячекратно прав!" - просилось на язык.

   А вдруг Вите и Курту повезёт? Что ж мне теперь из-за своего плачевного примера чужие чувства гнобить? Но... вампир и человек... Пусть он в силу своей физиологии не сможет пить её кровь, но всё равно. Такие разные - вместе? Тут человек человека не устраивает, а вы мне про вампиров рассказываете!

   ...Это зависть, друг мой Сэйя? Видишь, как у других-то бывает.

   - Я напомню тебе об этом лет через десять, если не возражаешь...

   - Ура! Значит, ты останешься жить с нами! - восторжествовал Рон, прыгая на пружинистом матрасе.

   - Я подумаю...

***

   Это не причина. Это отговорка. Разные или похожие - не суть важно, когда любишь. Если любишь... Меня же не волнует, какие у тебя отличия от меня.

   Ты видишь жизнь иначе, чем вижу её я. Но разве это не делает наш общий взгляд на вещи более широким и глубоким?

   ...Вентилятор под потолком вращается, лопасти отбрасывают на моё лицо неровные тени.

   Я снова в нашей старой гримёрной. Только теперь без братьев. Опять без братьев. Как тогда.

   Ты - принцесса. Я - рядовой воин. По рангу ниже любой из твоих подруг, которые тоже - принцессы. Что в этом плохого? И что в этом хорошего?

   У меня сердце порвётся. Я не должен был даже пытаться... Сам во всём виноват.

   Тонкий аромат духов.

   - Воин?

   Я продолжаю сидеть, что в присутствии коронованной особы может рассматриваться как государственная измена.

   Лопасти крутятся. Лёгкий гипноз.

   - Ты устал. Ляг поспи.

   Сон во сне - что-то новенькое. И глаза слипаются...

   - Сэйя, ты болен? - голос Ятэна? Я не ошибаюсь?

   Целитель садится на диван рядом со мной, Оливия - напротив.

   Лопасти крутятся.

   - Я здоров, и на мне воду возить можно, - зеваю я.

   - Заметно. Ложись уже, герой! - Ятэн толкает меня в бок.

   Ну, если я при Оливии не только сяду, но ещё и лягу...

   - В первую очередь ты - мой друг, а потом уже - подданный, - успокаивает меня Принцесса. - Ложись.

   Я сворачиваюсь калачиком на узком диване.

   Лопасти крутятся.

   Они думают, что я уже отрубился? Пусть думают. Сквозь полуопущенные ресницы видно всё.

   - Ятэн, он заснул?

   - Полагаю, да.

   Ятэн медленно встаёт, боясь, что какая-нибудь пружина случайно скрипнет и разбудит меня.

   - Нам придётся остаться здесь до утра, чтобы он мог восстановить силы...

   - ...И чтобы не впустить её?

   - Да, - мой младший брат опускается на пол рядом с диваном Принцессы.

   Её? Оданго? То есть тебя?

   - Ты любишь меня?

   - Да, Ливи, очень.

   Минуточку! А как же "расстанемся"?!

   - Точно? Не сомневаешься?

   - Да, точно, не сомневаюсь, - зелёные глаза светятся теплом... Я не вижу, а чувствую.

   - Я извиняюсь... Вы так мило целуетесь, но я вынужден спросить, - привстаю я.

   Ятэн и Принцесса шарахаются друг от друга, как малые дети, застуканные кем-то из взрослых за "развратными действиями".

   - Сэйя, что?

   - Вы помирились?

   Ятэн очевидно хочет скомкать неудобный для него разговор, потому что моментально оказывается рядом со мной, и в глазах у него светятся уже совсем другие эмоции.

   - Не лезь, я тебе потом всё...

   - И кого вы не пускаете сюда? Оданго?

   - Сэйя, ты уже достал!

   - Ты не ответил, Ятэн! Это Оданго? Впустите её немедленно!

   - Зачем? У тебя гордость есть?

   Какая гордость? Строить из себя смертельно обиженного? Тебя не пускают. Значит, ты хочешь пройти ко мне. Следовательно, тебе есть, что мне сказать.

   - Я люблю её, понимаешь? - я беру его за отвороты рубашки и легонько встряхиваю, чтобы смысл моей речи утрамбовывался вернее. - И я хочу её увидеть!

   - Ты хочешь этого унижения?

   Вдруг эта встреча всё исправит? Вдруг это мой последний шанс? Вдруг ты передумала?

   - Если ты её не впустишь...

   - Прости, Сэйя, тысячу раз прости, - он ловко делает мне укол в руку. Я выдёргиваю шприц, но то, что ввёл Ятэн, уже начинает своё путешествие по моей крови. - Так надо.

   Крутится вентилятор под потолком, лопасти гладят меня по лицу неровными тенями.

   Я сплю.

***

   - Госпожа, Вы звали меня?

   В кабинете Галаксии всегда было чисто и просторно. Здесь отсутствовала главная отличительная особенность важного начальника - бумаги. Да и если разобраться, какие документы заполнять негласной королеве сэйлор-воинов? Данные о приросте поголовья? Крупного рогатого? Мелкого бездомного?

   - Вите нужно попробовать ещё раз. Мальчик, летите на Келлар.

   - Вы думаете, она готова?

   - Если она не будет пытаться, она никогда не будет готова.

   - Но не сломит ли её новая неудача, буде таковая случится? Давайте сначала я отведу домой Рона с Дэниэлом - они так скучают...

   Мальчишки на самом деле всю последнюю неделю ходили какие-то серые, то и дело вспоминая пески своего инопланетного дома, умных и добрых холмоспинов, а также маму - маму, которую я при всём желании не мог им заменить.

   Но мои уговоры не возымели действия на Галаксию.

   - Завтра утром вы отбываете.

   - Значит, Вы подвергаете ребят опасности? Оставляете их одних с Куртом и Уоллом?

   - Не бунтуй, мальчик. Вот увидишь, всё...

   - Именно, что "всё"! Прилечу я назад, а тут - всё!

   - Мальчик, я тебя не отпускала!

   - Я Вам не мальчик!

   - Ты упираешься не там, где это нужно.

   - Я никуда не полечу, пока существует угроза Рону и Дэну.

   - Как я сказала, так и будет!

   - Тогда ищите другого проводника!

   - Ты мне должен, - осадила меня Галаксия.

   Долго она будет меня этим связывать? Я не просил, чтобы она меня спасала...

   - А...

   - Разговор окончен, - последнее слово оказалось за ней, поскольку, произнеся его, Золотая Королева попросту испарилась из кабинета.

   И теперь мне предстояло решать непростую задачу о волке, козе и капусте, чтобы никто никем не пообедал и чтобы Галаксия ничего не почуяла.

   За окном дождь лил как из ведра или, что точнее, из огромной канистры, потому как зарядил он ещё засветло, а сейчас была уже вторая половина дня. Вдалеке громыхало, но к гостинице настоящая гроза не подобралась. Сколько себя здесь помню, это был первый непогожий день. Но даже он никак не мог повлиять на завтрашнее путешествие: первое, с чего начался прошлый полёт - с гигантского скачка-телепорта. Уж туда здешняя гроза не доберётся. А значит, пересмотреть планы из-за нелётной погоды нельзя.

   ...А ещё мне полагался неотгулянный отпуск, обещанный ещё в прошлый раз. Слетать к куколке - да! Она что-то хотела мне сказать в недавнем сне, но Ятэн... Почему все и всё решают за меня?! Я достаточно взрослый. И я сам полечу на Землю... Раскатал губу - не забудь закатать, а то споткнёшься. Сейчас я не могу бросить мальчишек. Моя любовь - дело замечательное, просто феноменальное, но обязанности соблюдать тоже надо.

   Итак, волк-коза-капуста. Волк-коза-капуста. Нет: волк-коза-капуста-Галаксия. Волк-коза-капуста-Галаксия... Оданго. Честное слово, я сражаюсь за неё... Но что-то пока у меня плохо получается.

   - ...Вита, не волнуйся, завтра дождь кончится, и мы обязательно туда сходим.

   У меня совсем вылетело из головы! Голубки-то наши, Вита и Курт! Представляю, что они скажут по поводу завтрашнего мероприятия... А вообще - пусть скажут. Галаксии.

   Я постучался в дверь и, не дождавшись разрешения, вошёл. Что-то мне везёт застигать врасплох целующиеся парочки...

   - Стучаться надо! - покраснела Вита.

   - Я стучался.

   Курт, до сей поры таскавший на себе мою физиономию, нехорошо позеленел и отошёл к окошку. По всему можно было судить, что после меня он не пил ничьей крови, даже Уолла. Изголодались они оба, наверное...

   Мне окончательно расхотелось оставлять их с мальчишками.

   - Вита, извини за вторжение, но госпожа Галаксия сказала, что завтра утром мы с тобой летим на Келлар.

   - Я не хочу! Сэйя, я не хочу!

   - Я, в принципе, тоже. По другой причине, но тем не менее...

   - Сэйя, попроси её - тебя она послушает. Придумай что-нибудь - ты же такой умный...

   - Не подлизывайся. Она меня с моими придумками уже послала, сама знаешь, куда.

   - А куда?

   - На Келлар!

   - Сэйя, надо её обмануть, - сказала Вита. - Помоги, пожалуйста...

   - Воин, я тоже тебя прошу, - на Курте лица не было. Даже моего.

   Он не может её отпустить. Он боится, что Вита к нему не вернётся. Если она оживит Келлар, то там и останется. Впрочем, не знаю, о чём думает Курт: ему тоже придётся лететь к себе, на планету вампиров. Возьмёт ли он с собой Виту? И если возьмёт, то чем обернётся эта затея?

   Расценив моё молчание как набивание цены, Вита сказала:

   - Сэйя, ну... хочешь, я тебя поцелую?

   Курту стало ещё хуже, и я поспешил отказаться:

   - Спасибо, нет. А то твой друг сведёт счёты с жизнью путём высасывания у меня всей крови... Подождите-ка... У меня есть идея!

  

   Каждую чужую историю о любви я невольно сравниваю с тем, что творится у меня на сердце. Оливия и Ятэн. Вита и Курт. Оданго и я. Где-то и в чём-то похожи, а где-то и в чём-то - не очень.

   Посмотришь - люди счастливы, любят друг друга. Что у нас-то не так? Я люблю Оданго, очень сильно... А она упорно тянется за своим миражом, имя которому - Такседо! Что я должен сделать, чтобы что-то изменить?

   Расстояние, которое так пугает Виту и Курта? Я уберу его. Либо я унесу Оданго с собой на Кинмоку; либо, если она захочет остаться на Земле, сам всё брошу и буду жить там, где ей будет лучше.

   Сомнения, которые гложут Ятэна? Я никогда не усомнюсь ни в Усаги, ни в том чувстве, которое к ней испытываю. Я - не Мамору... но разве это мой недостаток? Есть вещи, в которых нельзя сомневаться, - первоначала всего. Для меня одно из таких первоначал - любовь. Если вечно мучить себя вопросом: "А люблю ли я?" - никогда не найдёшь то, что ищешь.

   - ...Ай, Курт, аккуратнее, ради всего святого! Ты клыками поменьше двигай - всю шею раскурочишь. Хватит, хватит! Присосался, понимаешь. То не уговоришь тебя, а то за уши не оттянешь... Это же твоя девушка!

   Конечно, я преувеличивал: вампир был хирургически точен и осторожен; и когда он вынул клыки, на шее девушки остались два крохотных прокола.

   - Он забрал мало - ничего не получится, - произнесла Вита.

   - Что теперь? Литрами хлебать? Ему и от этого несладко придётся, поверь мне.

   Курт опять менял внешность. Сначала убрались мои черты, и вампир на какую-то минуту вернулся в свой истинный облик.

   - Не подействовало, - виновато улыбнулся он и тут же получил достоверное подтверждение своей неправоты.

   - Курт! - испугалась Вита.

   Боль уронила его на четвереньки. Тело изменялось - расширялись бёдра, сужались плечи...

   - Курт! - я еле оттащил девушку.

   Как знакома эта трансформация... Так вот что происходит с вампиром, когда он пьёт кровь у жертвы противоположного пола...

   - Отойди, Вита, - скрипнул клыками Курт. - Не сейчас...

   Он глубоко и шумно дышал.

   А я внезапно поймал себя на том, что думаю о родстве душ... или как ещё это назвать?

   - Сэйя, ты терпишь такое всякий раз, когда перевоплощаешься в Звёздного Воина? - запинаясь и делая паузы, дабы отдышаться, проговорил вампир.

   - Нет... Извини, я не знал...

   - Чёрт, когда это кончится?! Когда я перекинусь?!

   Вита мёртвой хваткой вцепилась в моё плечо.

   - Когда ты укусил меня, тебе не было настолько плохо... - только и вымолвил я.

   - Это из-за того, что ты больше парень, чем девушка, - Курт не терял соображения - это радовало. - Я выживу... Я мало выпил...

   Больше парень, чем девушка?..

   - Что ты сказал?

   - Ты железный, Сэйя, непробиваемый - девушки такими не бывают, даже сэйлор-воины. Сами же девушки про парней вроде тебя говорят: "надёжный".

   Я - надёжный?!

   - Курт, ты стал... - Вита замялась, - как я...

   Вампир распластался в неестественной позе - так новое тело болело меньше всего.

   - Конечно, солнышко, мы этого и добивались. Тебе больно?

   - Ты о чём?

   - Вита, ты можешь подойти к нему. Я тебя больше не держу, - шепнул я.

   - Я укусил тебя. Больно? Ненавижу себя...

   - С ума сошёл? Ты из-за меня за это взялся... Бог мой, от тебя остался только голос!

   Жертва, которую принесли они оба, чтобы ещё хоть немного побыть вместе. Возможна ли любовь без жертв - такая, чтобы тишь, гладь и Божья благодать? Никогда на своей памяти не встречал эту редкую птицу.

   Любовь - это не простое влечение душ и тел друг к другу, а прежде всего желание и готовность отдать что-то тому, кого любишь.

   - Курт, как самочувствие? - я старался не смотреть в его сторону, потому что две Виты рядом - очень непривычное явление. Её и одной-то иногда с избытком.

   - Всё хорошо.

   - И Вита на тебя никак не воздействует? Помнится, от меня тебя тошнило.

   - Вроде всё путём... - растерялся вампир. Не такой уж он опытный, как выясняется. - Ничего не понимаю, но, признаюсь, рад такому стечению обстоятельств.

   - Можешь встать? Дай руку, - я протянул ему свою.

   Лично мне было понятно подобное поведение его организма. С чисто метафизической точки зрения. Вита добровольно подставилась под укус, а я в своё время сопротивлялся вплоть до драки. Самопожертвование всегда и везде на особом счету.

   - Если ты пожмёшь мне руку, то станешь моим другом, - заволновался Курт. - Так принято у нас, у вампиров.

   - Не у одних вас так принято, - усмехнулся я. - Считай, что ты стал мне симпатичен. Вот так вдруг.

   - И никаких комаров? Дуэль отменяется?

   - Точно. Отменяется. Поднимайся.

   Курт... То есть - вторая Вита... медленно встал... встала...

   - Ох, скажи, Сэйя, тебя тоже так... ведёт, когда ты перевоплощаешься? - пошатнулся он.

   - Не замечал за собой... Вита, ты чего сидишь?

   Девушка ожесточённо тёрла себе виски:

   - У меня голова кружится, когда я на Курта смотрю. Сходство поразительное.

   - Будем надеяться, что для отвода глаз Галаксии сойдёт, - согласился я, помогая и ей встать на ноги.

   - ...Предатель, - раздалось шипение сзади.

   - Кто здесь?

   - Это Уолл, - сказал Курт. - Уолл, ты же никому ни о чём не расскажешь?

   Уолмер представлял собой обтянутый кожей скелет. И скелет этот источал такой яд, что им пропитывался даже воздух, которым мы все дышали.

   - Ты - позор нашего дома, - процедил Уолмер. - Мало того, что ты ухлёстываешь за человеческой женщиной, так ты ещё и пьёшь её кровь, сам становясь подобным ей. Ты когда-нибудь превратишься в человека, Курт, и тогда не сможешь вернуться вместе со мной.

   - Ты превратишься в человека? А не наоборот: те, кого ты укусишь, превратятся в вампиров? - у меня было традиционное представление о природе этих мистических существ, и изречения Уолла загоняли меня в логический тупик.

   - ...Знаешь, что случилось с некоторыми нашими, которые не вернулись из набегов на Вторую планету - планету людей? - наседал Уолл. - Они тоже там повлюблялись, сдуру ума напились крови своих избранников, которую те сами им предложили, а потом... Их объявили пропавшими без вести.

   - Откуда тебе известно?

   Вечер открытий продолжался. Уолмер так и не сказал об источнике своих ценных сведений, а в сердцах сплюнул прямо на чистый пол и удалился.

   - Если он прав, - убито выдавил Курт. - Если он прав...

   - То что? - я бы смирился и даже более того, я бы обрадовался, стань один из вампиров человеком. Но Курт видел в этом менее радужную картину.

   - Мне станет некуда возвращаться.

***

   Ух, я сейчас найду Ятэна и всыплю ему по первое число! Так обойтись с собственным братом! Не пустить к нему любимую девушку, да ещё и вколоть ему... то есть мне... какую-то пакость, после которой он заснёт сном младенца и думать о чём бы то ни было забудет!..

   Или поискать тебя?

   О, нет же, постойте! Первая цель сама идёт в лапы к тигру. Итак, Ятэн...

   - Итак, Ятэн, - я вырулил из темноты у него перед носом. - Что ты можешь сказать в своё оправдание?

   - Сэйя, я заикаться начну. Ты всё время так внезапно появляешься... - он заговаривает мне зубы.

   - Что ты сделал? Почему не впустил в мой сон Оданго?

   - Она не достойна тебя, - на помощь младшему незамедлительно приходит старший Коу.

   - А вам не кажется, что это мне решать, достойна она меня или нет?!

   - Забудь её, Сэйя. Она не для тебя. И ты не для неё. И вообще - найди себе девушку откуда-нибудь поближе, желательно - с Кинмоку.

   - Какой ты умный, Тайки, - цокаю языком я, - аж жуть берёт! Где таких умных только делают? Надо бы прикрыть производство и отобрать лицензию... Я люблю Усаги, ясно вам?

   - Как ты можешь её любить, если толком ничего о ней не знаешь? Она всегда успешно скрывала, кто она... Вспомни!

   - Так и мы не были открытыми книгами! Хватит очернять её! Я хочу быть с ней!

   Мои братья - настоящие чудовища. Неужели мы никогда не поймём друг друга? Как объяснить, что я чувствую к тебе? Это не влюблённость и не порыв страсти. Попусту.

   - Безрассудно...

   - Пусть! - я с вызовом вскидываю подбородок.

   - Нет будущего...

   - Пусть!

   - Ты намучаешься...

   - Это касается лишь меня одного.

   - Брось...

   Этих людей не переубедишь.

   Складываю ладони лодочкой и ныряю во тьму. Но кто-то из братьев хватает меня за ремень на брюках. Ремень лопается, потому что сила тяготения и удерживающая меня рука действуют в разных направлениях; скользит вниз и обхватывает меня вокруг щиколоток. Я превращаюсь в зверя на поводке... Громко возмущаюсь, стараясь скинуть "уздечку", но, вися вниз головой, сделать это сложно.

   - Смотри, глупый!

   Там, где ноги - мои братцы. Там, где голова... Выворачиваю шею.

   - Оданго?!

   Я всегда добиваюсь того, чего хочу. Внутри шевелится прежний самоуверенный, дерзкий мальчишка...

   Но ты не одна. Мой злой рок! Иными словами: твой Мамору... Усаги, погляди на него: он же того и гляди "налево" ускачет на своём белом коне! У него это на лбу написано...

   Но пока он тебя целует. Нет, не буду врать: ты его целуешь... Прекрати. Прекрати! Прекрати! Прекрати!

   Ремень отцепляется, и я продолжаю полёт. Не полёт, а падение. Я падаю. Однако, вопреки ожиданиям, это падение не приближает ко мне сцену вашего поцелуя. Она уменьшается до тех пор, пока я не перестаю различать тебя во тьме.

   Я мысленно воскрешаю то, что увидел. Да, да, да, точно так же ты целовала меня. То же самое ты шептала и мне - то, что сейчас шепчешь ему. Заменяешь моё имя на его, а в остальном...

   Две звёздочки обгоняют меня, глаза запорошены звёздной пылью.

   - Сэйя, перевоплощайся! Скорее! Если не перевоплотишься, то погибнешь!

   А может, мне хочется умереть...

   Зачем ты искала меня? Поинтересоваться моим состоянием? Подразнить меня своей нынешней недосягаемостью? Повторить, что даёшь мне отставку? Пожалеть меня?

   Я - глупый. Я - некрасивый. Я - неудельный. Я - надоедливый. Я - легкомысленный...

   Да?

   Тогда зачем ты вообще снизошла до меня?!

   - Я ненавижу тебя, Оданго...

   Третьей звездочкой я лечу вместе с Ятэном и Тайки.

   - Безрассудно...

   - Безрассудно.

   - Нет будущего...

   - Нет будущего.

   - Ты не должен мучиться...

   - Не буду.

   - Наконец-то ты понял!

***

   Вывесив язык на плечо, я нёс на себе вампира Курта, выглядящего как Вита. Сама она тайно пребывала в нашем "общежитии", и перед отлётом я взял с неё слово приглядывать за мальчишками - Роном и Дэном, дабы до них не добрался жаждущий крови вампир Уолмер.

   Мы договорились, что Курт и я инсценируем её новую неудачную попытку возрождения Келлар. Таким образом, Галаксия предоставит ей ещё несколько дней, а может, и недель отдыха... Подразумевалось, что отдых сей будет протекать для Виты в приятной компании Курта.

   И всё это при условии, что Уолл не заложит нас Галаксии, Курт не утратит своё маскарадное обличье до срока, а Вита станет достаточной защитой для моих маленьких любимчиков.

   - Повезло, что госпожа не попросила меня перевоплотиться, - робко пошутил Курт. Голос у него был мужской, его собственный. С внешностью не сочетался, но и крыше моей отъехать не позволял.

   - Повезло, что она ни о чём тебя не спрашивала. А ты как воды в рот набрал - хвалю... Ещё телепорт. Держись.

   - У тебя талант.

   Идти по единожды освоенному пути было просто - на память я никогда не жаловался...

   И память была моим наказанием. Помнить всё, что я видел... Всё, что касалось Усаги.

   Этой ночью я шагнул прочь от любви. Сделал то, о чём меня в течение длительного периода упрашивали мои лучшие друзья.

   Если любовь не востребована, её нужно убрать. Но... не так примитивно. Должен произойти качественный переход. От любви я не смог избавиться - так, может, ухитрюсь избавиться от ненависти, в которую любовь трансформировалась? Блаженны верующие.

   ...И зачем она искала меня?

   Стоп! Закончим на этом. Пора начинать думать головой.

   - Ты слышишь, о чём я? У тебя талант!

   - Это моя работа, - буркнул я.

   Всё враньё. Галаксия врёт мне, что я - её должник; я вру Галаксии, что провожаю Виту. Вита врёт мне и другим, что она - профессиональная воительница; я вру Вите, что имею благородное происхождение. Оданго врёт мне... или своему Мамору? Так или иначе, но врёт. А я вру себе...

   Нет, не вру. Я докажу, что сумею разлюбить её.

   - Сэйя, ты и нас с Уоллом тоже провожать полетишь?

   - Да. А что?

   - А если меня не примет наша Первая планета... Ты заберёшь меня обратно к Галаксии?

   - С какой стати она тебя не примет? Это как-то связано с тем, что сказал Уолл?

   - Уолл прав. Я могу перестать быть вампиром. Мне уже сейчас не хочется крови.

   - Я заберу тебя обратно... Эй, ты расстроился?

   - Никудышный из меня вампир, - Курт улыбнулся улыбкой Виты.

   - По-моему, это даже удачно. Гляди: отправишься на Келлар к Вите, и будете вы жить долго и счастливо...

   - ...и умрём в один день? - он с надеждой воззрился на меня, будто я был вершителем судеб.

   - Ага.

   Курт - романтик в своём продвинутом мире высоких технологий. Вампир. Кто бы мог подумать? Необычный вампир. Вампир, переставший быть вампиром из-за того, что выпил не той крови. Впервые вижу...

   - Вас было двое? - спросил я.

   - Двое?

   - Двое сэйлор-воинов в системе?

   - А, да.

   Мы прервали беседу, пока я совершал пируэт, облетая растекшуюся посреди пути туманность.

   Упыри и люди. Две расы. Две планеты в системе. Двое сэйлоров - по одному на каждую из сторон. Что ж, справедливо.

   - Воин, ты - человек?

   - Ближе к делу...

   - А ты... любишь кого-нибудь?

   Я встрепенулся и затормозил.

   - Извини, не знаю, как спрашивать: парень у тебя или девушка... - невинно продолжал Курт.

   - А по зубам?

   Хватит сомнений, определяюсь: парень я, и точка! А если кому не понятно, то могу растолковать... Но прежде развоплощусь, чтобы никто не думал, что силён лишь Воин, а Сэйя Коу ничего из себя не представляет.

   - Ой, - вампир шлёпнул себя по губам. - Прости... - не предполагал, что лицо Виты способно на столь виноватое выражение.

   - Долго ещё продержится твой... камуфляж?

   - Должно хватить до возвращения на базу.

   - Вот покуда и молчи... женщина!

   - Шовинист! - перешёл в наступление Курт.

   - Какие мы слова учёные знаем!

   - Неудивительно, что у тебя никого нет!

   - Как это...

   У меня никого нет. Оданго отказалась от меня. Почему? Я не шовинист. Я не обманщик. Я не выскочка.

   Я слишком сильно любил её. И перестарался, отдав больше, чем было нужно. Возможно ли любить слишком сильно? В моём случае - возможно. У меня вообще всё - слишком. Это не достоинство, а недостаток, увы. А от своих недостатков я привык избавляться.

   - Сэйя, что с тобой? Эй, мы снижаемся!

   Я опомнился и выровнялся, так резко подавшись вверх, что мой спутник, по-видимому, больно прикусил себе язык. Не разгоняясь, я открыл телепорт - от резкой смены кадров в глазах зарябило, в ушах зазвенело, а воротник матроски треснул по шву.

   - Куда ты гонишь?! Куда мы полетели?!

   - На Келлар, - хрипло сообщил я.

   Открытая шея терпела скользящие прикосновения космического ветра, оторванный воротник стелился трепещущим чёрным флагом за спиной параллельно хвосту. Дорисовать черепушку со скрещенными костями - и готов мародёр-рецидивист-пират.

   Не хотели хорошего Сэйю - получите Сэйю плохого. Не любили первого - второго полюбить вам и не предложат.

   - Какой Келлар?!

   Пролетающие мимо звёзды качнулись туда-сюда и остановились. Марафонский забег завис на самом интересном месте. Подмывало выматериться и что-нибудь взорвать.

   - Метеор, Метеор... - голос Курта, поднявшийся на октаву вверх, доносился до меня как сквозь слой качественной плотной ваты.

   - Слышу я, слышу, - я тряхнул волосами, разрывая мутную пелену. - Знаю, что придурок, - опередил я Курта.

   - Я не это...

   - Зато я "это"!

   Зачем нам честно лететь на Келлар, если цель этой вылазки - ввести в заблуждение Её Величество Галаксию? А я, как запрограммированный, попёрся по всем телепортам скакать. Здравствуй, маразматичный трудоголизм, осложнённый невнимательностью и мальчишеской вспыльчивостью!

   - И что теперь?

   - Подождать часов десять, - рассчитывал я. - Потом вернуться к Галаксии, жалобно-жалобно посмотреть на неё и сказать, что у Виты... то есть у тебя, - Курт приосанился, - ничего не вышло с Келлар. Можем приплести про землетрясение, извержение вулкана, наводнение или оползень - на твой выбор.

   - А почему у Виты в тот раз не вышло?

   Я пожал плечами.

   - Галаксия сказала, что у неё самооценка не дотянула.

   - Мы не устанем полдня в космосе висеть?

   Об этом я как-то и не подумал. Дышать в межзвёздной пустыне нечем, а искать планету с подходящей атмосферой можно долго. Я не пострадаю - всё же я начинал понимать, чем Странствующий Метеор отличается от прочих сэйлоров. А Курт... Мало того, что он не в своём теле, так ещё и в нестандартных условиях.

   - Тогда летим? - вырвалось у меня.

   - Куда?

   Моё давешнее стремление... Планета Земля притягивала меня к себе магнитом. Прелестным двухвостым магнитом.

   "Зачем?!" - завопил рассудок.

   Что, и посмотреть даже нельзя? Ненавижу. А повидаться бы...

   - Мне нужно к одному человеку, - пояснил я для Курта.

   - К девушке? - лукаво уточнил он.

   - К девушке, к девушке.

   - К твоей любимой?

   - Нет!

   - А почему тогда ты краснеешь?

   - Звёздный Сэйлор Телепорт, - крикнул я вместо того, чтобы - по законам жанра - огрызнуться.

   Зачем я иду на это? Мазохизм... Или глупенькая заблудившаяся надежда? Увидеть действительность, а не скользко-обманчивый сон. Сделать так, чтобы мне указали, где моё место... Или появиться перед Оданго во всей красе и силе, чтобы она поняла, кого от себя оттолкнула?.. А кого она оттолкнула? Влюблённого мальчика, очарованного её светом... Я не мальчик! Я взрослый! Не нужно играть со мной!..

   Я с немыслимой скоростью перепрыгивал из одного телепорта в другой, не думая о маршруте.

   Телепортация - так путешествуют все Странствующие Метеоры. На короткую дистанцию можно ещё и слетать - дара левитации у нас никто не отнимал, но когда нужно свести время к минимуму... Почему много маленьких скачков, а не один большой? Начать с того, что так расходуется меньше энергии, и закончить тем, что всегда есть весомая вероятность промахнуться мимо цели.

   Мы летели, как по компасу, стрелка которого указывала не на север, а на Землю. Это не шло ни в какое сравнение с тем, когда я и мои братья гнались за Оливией. Дети, накопившие немного опыта, но уже свято верящие, что они знают и умеют всё. Или тыкающиеся во все направления и больше всего в жизни боящиеся отстать от друзей и потеряться. Взывающие к своей драгоценной Принцессе, чтобы она вернулась и восстановила всё, что некогда было разрушено. Горе-телохранители, бедовые сопровождающие... Мы нашли её след там. Там нам подарили Свет Надежды... и любовь. Пропади оно пропадом, это безответное чувство! Я дорого заплачу тому, кто заберёт его у меня!

   Господи, почему я мчусь на Землю?

   - Далековато живёт твоя отрада! - проорал мне в ухо Курт.

   - Она не моя отрада!

   Граница Солнечной системы пересечена. Колыхнулась отторгающая энергия планет внешних воинов, но я был сильнее и преодолел её натиск. Браслеты нагрелись.

   - Почти... - прохрипел я для того только, чтобы убедиться: я - Сэйя Коу, а не сгусток багрового огня.

   Чужое солнце ослепило меня, но не остановило.

   - Оданго!!!

   Где-то что-то щёлкнуло, и в голове раздался негодующий голос взведённой до точки кипения Золотой Королевы Галаксии:

   - Немедленно возвращайся! Твой обман раскрыт!

   - Сначала я отгуляю свой законный отпуск, - отбрыкнулся я.

   - Я его тебе не предоставляю! Ты нарушил приказ! Если ты опять ослушаешься, я сама перемещу вас обратно! Мальчик, лучше не трепи мне нервы!

   Земля так близко...

   - Сэйя, надо повиноваться, - Курт тоже слышал всё до последнего слова.

   - Она блефует.

   - Навряд ли...

   Видит Бог, я старался... И чтобы все старания не пошли насмарку, я прибег к самому распоследнему: я стал умолять.

   - Ваше Величество, - я не ограничился "госпожой", - дайте разрешение на три часа. Я потом отработаю... Я прошу Вас!

   - Мальчик, ты исчерпал лимит доверия.

   Сфера Земли - голубая в беловатых разводах - стала отдаляться.

   - Не бойся, Курт, никому ещё не удавалось телепортировать кого-либо с такого расстояния...

   - Ты сам-то себе веришь?

   Нас волоком протащило мимо недавно преодолённого рубежа внешних планет. Звёзды закрутились волчком, и, погружаясь в мешанину вспышек мощнейшего телепорта, я успел подумать, что мне ещё есть чему поучиться у Галаксии. После этого нас весьма небрежно вытряхнуло к ногам вышеупомянутой леди.

   Воротник матроски не вынес позора и отвалился, чёрной кляксой растекшись по чему-то золотистому. Так и есть: нас выкинуло на сэйлор-грядку - знаменитое пшеничное поле.

   - С прибытием!

   - Не нужно издеваться, - я поднялся с четверенек.

   Ощущения - как после двадцатого сеанса на чёртовом колесе в парке аттракционов.

   - Где Вита? - прозвучало снизу от Курта.

   - А разве ты - не она? - съязвила Королева.

   - Извините...

   Галаксия провела рукой сверху вниз - по коже моего спутника побежали волны, и вскоре он принял свой исходный облик. Я неуклюже подобрал упавшую челюсть:

   - Скажите, а Вы и в тот раз могли его... того самого... обратно? Когда он был моей копией?

   - Могла.

   Могла, но не стала. Кто их разберёт, этих женщин?.. Ой! Я начинаю мыслить, как...

   - Следуйте за мной, - не иначе, Галаксия уготовила нам... точнее - мне... смертную казнь.

   Она пошла вперёд, и колосья расступались перед ней. Я развоплотился, привёл в стоячее положение обессилевшего Курта и устремился за ней.

   Дело двигалось к вечеру, в воздухе звенели комары и другие кусачие и не очень мошки. Поле мы ещё не перешли, а впереди завиднелся лес.

   - Лес? Мы правильно идём? Госпожа Галак...

   Леса тут не было, когда мы улетали. Неужели вырос?! Или опять "яма", как тогда с мостом на Кинмоку? Ответ знала Галаксия, но сейчас она не намеревалась со мной разговаривать.

   Я услышал мягкий шлепок.

   - Новый сэйлор! - воскликнул я, пробираясь сквозь пшеницу на звук.

   - Мальчик, вернись. Вечером никто не рождается.

   - Я проверю.

   Ага, не рождается. После выросшего за сутки дремучего леса, после вампирских сэйлоров и даже после того, как я узнал, что перерождение происходит именно так... Я был свидетелем предостаточного количества чудес, и появление кого-то в неурочное время уже необычным не считал бы.

   - Ну и где?

   Пшеница полыхала в предзакатном свете. Колосья кивали, прощаясь с третьим солнцем этой планеты без имени. Имя, конечно, у неё было - просто мне недосуг было его выяснять.

   - Мальчик, не надо сейчас показывать усердие в делах служебных...

   - Я не вру!.. Кто здесь?

   Под ногами зашуршало. Солнце коснулось волнующейся кромки золотого поля.

   Определить, который из колосьев лопнул... И где шуршало...

   - Любимый!!! - из пшеницы выскочила взлохмаченная девица в короткой тунике и повесилась мне на шею.

***

   - ...Уходи.

   - Ты скажешь ей это, если она придёт к тебе?

   - Да, Тайки, - я опускаю голову.

   - Ну и правильно, - он весьма мной доволен. - Тебе давно следует её забыть. Отвлекись, расслабься... Ты слушаешь?

   - Тайки, давай погуляем? - предлагаю я.

   - Соскучился по Кинмоку? Давай.

   Я сую руки в карманы брюк на хулиганский манер, и мы идём. Огромный светлый парк пуст, птицы импровизируют в стиле блюз; Лион припекает затылок. Воздух сладок на вкус - это из-за того, что пора цветения в разгаре.

   Надвигаю на нос тёмные очки.

   - Почему никого нет?

   - А кого ты хотел бы увидеть?

   - Просто так спросил.

   От высокой влажности тяжело дышится, и сердце ускоряет ритм. Как хорошо!

   - Брат...

   - М-м-м? - мне лень открывать рот.

   - Какие у тебя планы на будущее?

   Есть люди, которые умеют портить настроение своим скрупулёзным, дотошным подходом к жизни! Им обязателен план: по пунктам - раз, два, три... Даже во сне не дают полодырничать!

   Какие планы? Какое будущее? Когда у меня была ты... Я имею в виду: когда я считал, что у меня есть ты, были и планы, и будущее тоже представлялось не столь серым.

   - Мне бы отработать положенное у Галаксии...

   - То есть развести всех сэйлоров по домам?

   - А чего их там, много, что ли?

   - Ладно, а потом?

   Я задумываюсь. Где я нужен? Кому я нужен? И для чего? Я хочу быть там, где меня будут любить. Там, где я сам буду счастлив... Возможно...

   На память неожиданно пришло обещание одного маленького мальчика женить меня на девушке с его планеты. Оно когда-то позабавило меня, но... Если не можешь быть счастлив сам, попробуй сделать счастливым кого-то ещё. Чем не судьба для благородного человека?

   - Не знаю... Женюсь, наверное...

   - Чего?! На ком?!

   - А, мне без разницы...

   - Сэйя, ты так не шути!.. - грозит он. У-тю-тю...

   - Я не шучу.

   - Это из-за Усаги у тебя пофигизм открылся?

   - Никак нет.

   Ты здесь ни при чём. Это не месть. Это желание быть понятым... Ты была первой, кому я открылся весь, до последней мысли. Ты была единственной, кому я отдал всё, до последней капли нежности... Ты пригладила, приласкала меня. Спасибо, было очень приятно. Честно.

   Но ты не понимаешь чего-то во мне - это пугает тебя, и ты бросаешься к тому человеку, в котором нет для тебя загадок. Смотри, сама не опались, Оданго.

   Я не ненавижу тебя. Ненависть - дорогое удовольствие. Она калечит душу, а второй такой у меня нет... И второй тебя, кстати, у меня тоже не будет.

   Я разлюблю тебя. Я не буду ползать за тобой на коленях. Я не буду тебя идеализировать. Я не буду проклинать твоего Мамору. Я буду рассудительным и серьёзным. Я буду хорошим мальчиком...

   И вдруг у кого-то получится понять и уловить во мне то, чего не захотела или не смогла понять и уловить во мне ты?

   Но полюблю ли я другую?..

***

   - ...Сколько-сколько?!

   - Сто сэйлоров за тот день, что тебя не было здесь. Гостиница переполнена.

   Галаксия не пошла на открытый конфликт со мной. Оно и понятно - не до того, когда разом появляется сотня новичков.

   - Лес - это их работа, - сказала Королева.

   - В смысле, вы и их тоже припахали к общественно полезному делу? - фыркнул я. - К созданию экологически чистой зоны...

   - Нет, мальчик, - грустно-прегрустно отвечала она. - Это вчера один сэйлор выхвалялся перед другим. Они соревновались в магическом искусстве.

   - И кто победил?

   - Тот, кто вырастил лес. А второй, как проигравшая сторона, теперь по условиям спора в том лесу кукушку изображает.

   - Весело, - резюмировал я. - То есть... Безобразие!

   Я почти дословно угадал то, что последовало за этим:

   - У тебя есть сутки на отдых. А потом ты займёшься...

   Рон изначально был прав: я - раб. Вечный раб, потому что не умею отказывать просьбам тех, к кому испытываю хоть что-то положительное.

   - Мне всё понятно, - скис я. - Разрешите идти?

   - Мальчик!

   - Ну что ещё?

   - А зачем ты рвался в Солнечную систему?

   - Я могу не отвечать?

   - Ты всё можешь.

   И я своим правом на молчание воспользовался. Я вообще стал немногословен...

   За дверью меня встретила та самая девчонка, которая столь ловко навалилась на меня в поле. Решив закрепить результат, она повторила свой демарш:

   - Любимый!!!

   В этот раз я оказался более изворотлив: как истинный джентльмен, уступил ей дорогу в кабинет Галаксии, после чего бережно, но от того не менее быстро захлопнул за ней дверь. Девица оскорблённо вякнула, но я уже был далеко. Чему только их нынче учат?

   Гостиница по своему виду и исходившим от неё звукам была сравнима с пчелиным ульем, в котором сожительствуют пчёлы всех мастей. Но где же два маленьких непоседливых пчелёнка?

   Что-то пронеслось по коридору, как шаровая молния, и ударило меня в живот. Я охнул, но сумел задержать это стихийное бедствие локального разрушительного воздействия.

   - Рон, чего ты...

   - Я не Рон, дяденька!.. - мальчик поднял на меня свою мордашку.

   - Правда.

   - А Рон наверху, - выложил он. - Он заболел.

   - Вот так новости, - присвистнул я. - Я к нему. Дэн тоже там?

   - Да. Дяденька, а вы кто? - мальчик как-то слишком уж по-девчачьи склонил голову на бок и пытливо посмотрел на меня.

   - Я не дяденька. Я - Сэйя. Я буду вашим проводником.

   - Рон с Дэном так хотят домой, - протянул паренёк. - Мы договорились, что полетим вместе. Возьмёте нас всех?

   - У тебя, верно, свой дом есть.

   Малыш огорчился:

   - Есть, но я туда не хочу! Там всегда холодно и нечего кушать.

   - Как тебя зовут?

   - Катарина.

   - Катарина? Необычное имя для мальчика.

   - А я не мальчик. Я - девочка! - со всей серьёзностью заявил ребёнок.

   - Любимый!!! - прогремело вновь.

   - Тс-с-с! Идём со мной, - я взял его... её за руку и пошёл в комнату маленьких братцев.

   Я, конечно, хотел бы, чтобы кто-нибудь меня полюбил, но эта настырная девица меня пугает. Не полечу я с ней никуда! А то заставит потом, как порядочного человека... За что мне всё это?!

   - Дэниэл, - позвала девочка. - Гляди, кого я привела.

   - Сэйя, - прочитал я по губам младшего братца.

   - Что с Роном? Дэн, что? Не молчи! Или... Это Уолмер?! Я пойду и сверну ему шею!

   - Н-не надо. Уолл никого не трогал.

   - Сэйя, - женский силуэт поднялся из кресла ко мне навстречу.

   - Вита... Хорошо, что ты не бросила их.

   - Сэйя, у Рона внутреннее воспаление...

   Девочка, на дух меня не переносившая - Витария Лейла и так далее... Буквально за несколько дней превратилась в добросердечную взрослую женщину... Вздорность переросла в чувство собственного достоинства; заносчивость - в уверенность в своих силах.

   - ...У него хрипы в лёгких...

   - Ви! - пронзительно вскрикнула Катарина, ринулась к Вите и уткнулась личиком ей в колени. - Рон не умрёт?

   - Глупенькая. Естественно, не умрёт, - заверила девушка, гладя её по льняным локонам. - Что делать, Сэйя?

   - Я лечу за Ятэном.

   Откровенно говоря, я ожидал какой-то неприятности в этом роде. Уж коли пошла чёрная полоса в жизни, то держись... Но почему не я?! Почему достаётся тем, кто мне дорог?!

   - За Ятэном?

   - Это мой брат. Он - Целитель и... В общем, ему такие вещи - раз плюнуть.

   - Сколько тебе потребуется времени?

   - Часов тридцать - тридцать пять, - прикинул я в уме, вспоминая начало своей необыкновенной командировки.

   - У нас нет и двадцати пяти.

   - Где Галаксия?

   - А ты разве не от неё?

   - Она про всё это знает? Так... ясненько, - по смущённому лицу Виты я прочитал, что госпожа Галаксия о творящемся - ни сном, ни духом. - Сейчас узнает!

   Очередной вопль мартовской кошки про "любимого" раздался уже совсем близко. Кто её научил разбрасываться словами? Любимый - это не дорогой и даже не милый. Любимый... Значит, кем-то любимый? Но ведь это не может быть любовью!

   Не дожидаясь, пока моя внезапная поклонница прознает, где обретается тот, кого она ищет, я открыл шпингалеты на окне.

   - Как не стыдно, Сэйя...

   - Чего?

   - Эта девушка... Ты с ней сперва... - Вита покраснела, и до меня медленно начало доходить, о чём она подумала. - А теперь отказываешься соблюдать законы чести?

   - Какие, однако, извращённые мысли тебя посещают. Я произвожу впечатление опытного сердцееда?

   - ...сердцееда...

   - Дэниэл, прекрати, наконец, повторять за старшими всякую гадость!.. Вита, твоя якобы обесчещенная мною дева появилась на свет недалече как пару часов назад. О чём может идти речь?

   - Прости. Но ты... Она называет тебя...

   - Я ни с кем не кручу роман! Мне афишу повесить?

   Как же людям нравится сочинять небылицы о своих ближних. А потом мы ещё удивляемся: дескать, почему на нас соседи косо смотрят?

   - Тогда тебе нечего её бояться.

   Рон закашлялся и проснулся.

   - Сэйя, - просипел он простуженным горлом. - Ты пришёл забрать нас на Камарис? Я готов лететь.

   - Тише, Рон, тише, - я присел на краешек кровати и бережно пожал ему руку. - Время терпит. Ты выздоравливай...

   Срочно нужен врач. Или волшебник. Это уже как повезёт.

   Веки Рона отяжелели, и мальчик провалился в тяжёлый сон.

   - Я пошёл. Галаксия должна знать, что делать.

   - ...делать?.. А ты не знаешь?

   - Дэниэл, я не маг. Я - воин, понимаешь? И я действую, как умею.

   Вот она - жизнь. Некогда забивать голову любовью, к тому же безответной. Пора взрослеть и учиться чем-то жертвовать. Я - не маленький мальчик! Хватит стихов и песен! Они никого не спасут...

   Я мужественно вышел... не через окно - через дверь, как все культурные люди. Там я встретился со своей обожательницей, выслушал поток пошлой любовной лирики...

   - Мадемуазель, - сказал я, когда она стала повторяться в терминологии, - я не хочу обнадёживать вас. Между нами ничего не будет. Простите, я спешу.

   - ...Это любовь с первого взгляда!..

   Я уже ни во что не верю. Ни с первого, ни со второго, ни с пятого, ни с десятого... Слова, которыми люди сотрясают воздух. Оданго тоже говорила, что любит меня. Где-то на грани понимания бродила мысль об обмане, но я гнал её от себя. Ну нет... Всё, всё, всё! Я ведь обещал, что не стану вспоминать. Это слабость. А я - воин!

   - Без комментариев, - вздохнул я, улыбаясь.

   - Предатель! - по коридору разнеслось почти львиное рычание, и по ступеням с третьего этажа съехал мой старый знакомец Курт.

   Доехав до площадки второго этажа, он не предпринял попытки подняться, а лишь развернулся лицом ко мне.

   - Я стал человеком, - полуиспуганно-полувосторженно произнёс он.

   - Стал человеком, когда тебя спустили с лестницы? - съехидничал я.

   - Теперь у меня нет дома.

   Вид у него был самый что ни на есть потерянный. Так выглядят бездомные щенки и котята. И всех их непременно хочется взять к себе. Интересно, а что будет, если я заберу Курта на Кинмоку? В смысле, тогда, когда отслужу положенное... Эй, Курт - не бродячий кот! Да и Вита будет против...

   - Полетишь вместе с Витой.

   - Это госпожа Галаксия так сказала?

   - Это я тебе говорю.

   Бывший вампир шустро оторвал свою пятую точку от ступеней, поправил воротничок, щелчком распрямил манжеты, пригладил волосы рукой...

   - Ну жених, жених!

   - Любимый, - сладко пропела та, про кого я уже успел забыть.

   Я пригнулся, ожидая того, что обычно происходило, когда она встречала меня. Но девица прошмыгнула мимо! Не успел я выпрямиться, а она уже висела на Курте и рассказывала ему что-то о вечной любви. Содержание сего монолога (монолога - потому что Курт не отвечал, а лишь часто моргал) было известно - точно то же самое она наплела и мне самому.

   Я прочистил горло, приводя своего товарища по несчастью в чувство.

   - Сэйя, сними её с меня!.. Девушка, во-первых, представьтесь, пожалуйста! А во-вторых, оставьте мою шею в покое... Нет, просто: оставьте мне шею!

   Девица представилась:

   - Лилиан, - но продолжала обнимать Курта. Чтобы не сбежал. - Это любовь с первого взгляда!

   - А я думал, вендетта... Отпустите, наконец!

   Девица Лилиан была тот ещё кадр.

   - Мадемуазель, у него невеста есть, - вмешался я.

   - Невеста... - разочарованная Лилиан отлипла от Курта. Тот с ежесекундным чертыханием принялся заново наводить марафет.

   - Нет, на меня даже не смейте глядеть! - запретил ей я. - Ищите себе возлюбленного в другом месте!

   Так выглядит человек, ищущий любви? Перебирая всех подряд? Он не найдёт её. Он получит... Да ничего он не получит!

   Девица смерила меня испепеляющим взглядом. Я нагло сделал в точности то же самое. Словно почуяв нарастающее напряжение, Курт встал по стойке "смирно".

   - Женоненавистник! - декларировала Лилиан.

   - Для вас - всегда пожалуйста.

   Я не видел начала её движения - лишь почувствовал, как по правой щеке разливается жгучее тепло. Ну и скорость у этой девчонки!

   И она поспешила прочь - кадрить кого-то другого.

   - Вот такая она, вечная любовь.

***

   Это не сон. Это некая другая разновидность реальности, с которой я прежде никогда не сталкивался.

   Или всё-таки сон? Не знаю. Меня иногда посещает ощущение, что и бодрствование - тоже сон. Всё сливается. Беспросветно.

   Накопившиеся служебные дела, которые никто за меня не переделает.

   Много, очень много людей вокруг. Может даже они меня и ценят, но... Странно то, что я вполне могу без них обойтись. Какая любовь? О чём вы? То, что мне предлагают, мне не нужно; а то, чего я хочу, я могу вообще никогда в жизни не получить.

   Я не аморфный! И у меня нет проблем с девушками!

   Подумаешь, принцесса отказала... Ну не устраиваю я тебя - и иди к своему идеальному парню! А я... я... да я... Я тебя забуду.

   - Сэйя...

   - Привет... Оданго. Что ещё случилось?

   Забудешь тут.

   - Пожалуйста, не делай этого.

   - Чего?

   - Не поступай опрометчиво.

   - А что я такого делаю? По-моему, я очень рассудительный человек.

   - Ты называешь это рассудительным?

   - Что случилось, чёрт побери, Оданго? Я не понимаю!

   Ты просишь, чтобы я тебя не забывал? А зачем тебе это нужно?

   - Мне всё рассказали... Эти люди очень любят тебя, Сэйя.

   - При чём здесь какие-то люди? Я не понимаю!

   - Всё ты понимаешь.

   - Не мути воду, Оданго!

   - Не ломай себе жизнь!

   О, как ты заговорила... Забыв тебя, я и жизнь, стало быть, себе искалечу?

   Во мне вскипает что-то откровенно злое, дикое, неуправляемое. Я не справлюсь! Мне это "что-то" не усмирить! И я сейчас скажу что-нибудь, о чём потом пожалею. Я никогда не был груб по отношению к тебе...

   - Если ты хотела меня увидеть, то могла бы придумать повод получше!

   Изобретаешь какой-то кромешный бред!

   - Сэйя...

   - Поиграть вздумалось?

   Если я тебе не скажу, то кто ещё это скажет? Друзья твои, конечно, иногда тебя критикуют... любя...

   - Играешь как раз ты!

   - Я серьёзен, как никогда!

   Что же получается, куколка? Ни себе, ни людям? И я обязан ходить за тобой до скончания веков, талдыча о том, как сильно я тебя... Люблю? А ты будешь меня посылать? И Мамору будет меня посылать? Далеко и надолго? Зашибись!..

   Может, это называется гордостью? Той, про которую Ятэн сказал, что её у меня нет? Выходит, она всё же проявляется по мере надобности. И лучше поздно, чем никогда.

   - Серьёзен? Быстро же ты... - твои плечи поникают.

   - Быстро что? - чувства сплетаются в неряшливый клубок.

   - Ничего.

   Я обязан забыть тебя. А мечтаю прикоснуться к тебе. Мы мало времени провели вместе, но со мной никто не был столь восхитительно ласков, как ты... Мне не много от тебя нужно. Просто позволить мне жить для тебя, во имя тебя... Ты не позволяешь.

   Меня бесит, бесит, бесит! Горько, горько, горько!.. Нет, ведь это же кричат на свадьбах...

   - У тебя всё? - как можно безразличнее спрашиваю я.

   - Всё.

   Заплачь. Разбей мою броню. Ты ведь для этого сегодня вышла на контакт. Уверяю тебя, я поддамся.

   Мой негативный настрой - это самооборона. Я помню всё, что произошло. И если я не буду жесток, то... примусь целовать землю около твоих ножек.

   - Ты изменился.

   - Хватит!

   Продолжай, Оданго, пожалуйста!

   - Извини, если потревожила... Но я прошу тебя... не надо себя живьём хоронить. У тебя всё впереди.

   Без тебя. Впереди. Ничего. Нет...

   Ты слушаешь не меня, а мою внешнюю оболочку. Мою гордость. Мою дурость. И ты ей веришь!

   Но я-то другой! И сказать я хочу другое, и понимать меня следует по-другому!..

   Запрокидываю голову. Небо синее. А в небе светящейся плошкой зависла Луна. Это ты. Ты в моём небе, Оданго. И мне дотуда... грубо говоря: "как до Луны пешком"...

***

   - Мальчик, у меня не лазарет...

   - Надо будет - станет лазаретом!

   Я поставил обе руки на рабочий стол своей хозяйки, показывая, что пока она не решит проблему, никуда отсюда не уйдёт. Галаксия попятилась... насколько возможно было попятиться, сидя на стуле.

   - Где я тебе возьму медика?

   - Да хоть из-под земли доставайте! У меня ребёнок заболел!

   - У тебя? - она дёрнула бровью.

   - Ну, не совсем у меня... Но заболел!

   Неугомонный, энергичный, задорный, неунывающий Рон... Где он подцепил свою болячку?! Верно говорят: все болезни - от нервов. Мальчишек срочно надо было доставить к ним домой, а мы всё с отправлением Виты расчинались. И рассекретили нас теперь как-нибудь по-простому. Типа: вышла Вита погулять, да столкнулась с Галаксией. Тут и сказочке конец.

   - Медика нет. Есть волшебник...

   - Это даже лучше!..

   - ...С красным дипломом университета Высшей Магии Космоса созвездия Гончих Псов...

   - Давайте!..

   - Ничего не умеет, зато человек хороший.

   - За что же ему красный диплом-то выдали? Нет, это чудо мне не подходит.

   - Ничего лучше предложить не могу.

   Галаксия стала полупрозрачной: вознамерилась от меня слинять. Сквозь неё был виден книжный шкаф, на корешках фолиантов уже свободно читались названия.

   - Ладно. Где искать Вашего отличника учёбы?

   - В лесу. Услышишь кукушку - это и будет он.

   Этот тот самый маг, проигравший спор? А где тот, который его выиграл? Нелогичную рекомендацию я получил от Галаксии. Мне не хороший человек, а мастер своего дела нужен.

   Послушай начальника и сделай наоборот!

   Я прошёл по этажам и везде искал победителя магического спора. По закону подлости, нашёл его лишь в угловой комнате на самом верхнем этаже.

   Всемогущий маг был моим ровесником или чуть старше.

   - Привет, - поздоровался я.

   Он перевёл взгляд с меня на настенные часы, подчёркивая, что чем-то очень сильно занят и не собирается тратить время на пустяки. Но я и не с пустяками к нему явился!

   Маг так и не поприветствовал меня, сел в кресло и закинул ногу на ногу.

   - Чего надо?

   Не "ты кто?", а "чего надо?"...

   - Я - Сэйя Коу...

   - Чего надо?

   - Это ты вырастил лес за гостиницей?

   - Я.

   Он надулся от гордости - у меня возникла ассоциация с лягушкой на болоте.

   - Превосходная работа.

   - Ага, - важно квакнул он, покачивая носком начищенного ботинка.

   - Знаешь, друг, мне от тебя...

   - Так чего надо? - уже более милостиво спросил он.

   А зрачки у него были треугольной формы, остриём вниз. От этого всё лицо визуально удлинялось, утончалось...

   - Ты умеешь лечить? Там ребёнок, кажется, воспаление лёгких схватил, - с любым человеком можно договориться, и "неправильные" глаза не помешают.

   - Фи, я не занимаюсь мелочами!

   Он склонил голову - чёрные треугольники синхронно завалились набок. Теперь острые уголки указывали вверх.

   - Мелочами?! Рон - не мелочь! Ты же профи... как говорят...

   - Профи, поэтому и не занимаюсь. Предложи мне оседлать дракона - я с радостью; возвести дворец на пустом месте - раз плюнуть. А лечить чью-то простуду - не для меня, увольте.

   - Ты не умеешь? - я искал оправдание его отказу. Если у сэйлора есть сила, он никогда не откажет в помощи.

   - Почему же? Умею, - треугольники сделали полный оборот вокруг своей оси. - Но не буду этим заниматься.

   Вроде и не сделал он мне ничего плохого... Но и хорошего тоже!

   - Давай услуга за услугу, - если бы надо было мне, я бы уже давно ушёл, но ради Рона я ещё торговался.

   - Чем ты можешь услужить мне? Что ты мне можешь дать? - самодовольство из ушей прёт!

   - Действительно, что же я могу тебе дать? Разве что в морду...

   Треугольники завертелись, как флюгера в бурю. А ведь права была госпожа! Теряю время на талантливого - что, кстати, под большим знаком вопроса - зазнайку.

   - Руки коротки, - проквакал он, не меняя позы.

   - В последний раз тебя спрашиваю: ты поможешь мальчику? - я еле сдерживал свой резкий тон, за который меня с детства ругали родители и учителя, а впоследствии обижались друзья и прочее окружение.

   - Сопли лечить - нет...

   Я не помню, когда перевоплотился - помню лишь чёрные треугольники, увеличившиеся раза в три... и страх - почти осязаемую субстанцию.

   - Понимаю, почему тебя убила Галаксия - в этом я её полностью поддерживаю!

   У него заплетался язык - такого и бить-то противно.

   - Никому не заявляй, что ты - гений. Ты - самая обыкновенная сволочь!

   Я злой. Я очень-очень злой. Никто ещё меня таким не видел. Я не веду жизнь пай-мальчика, который всем улыбается, всех уважает и вообще... Но сейчас я... Это не я! Это какой-то демон, вселившийся в моё тело!

   - Ты у меня дважды в воздухе переобуешься!

   Нельзя таким людям давать высшее образование - они от него только ещё больше оскотиниваются. Начинают делить всё, что видят, на важное и пустое, причём граница этого разделения у них плавает... Они не боятся обидеть, уколоть, предать или даже убить, полагая полезным лишь то, что способно изменить мир. Их личный мир: славу, богатство, удовлетворение амбиций... Они вообще ничего не боятся! Хотя нет. Боятся. Самый большой их страх - потерять то, что уже есть. Стать никому не интересными. Утратить материальную базу. Не получить желаемое.

   А я? Я не боюсь? А чего мне бояться? Известность - и так никто не знает, кто я такой и чем дышу. Несметных сокровищ... даже просто карманных денег... у меня нет. Амбиции... Была одна амбиция... И звали её... Но не достучался. И между тем я жив, карабкаюсь куда-то, зачем-то, по какой-то причине...

   Я ничего не боюсь? Наверное... Даже смерти?

   А если представить на минутку, что... не я, а кто-то другой... Например, Рон. Или Вита. Или Ятэн. Или Тайки. Или Оливия... Вот ещё кощунственная мысль: если Оданго... Если представить, что они... Что их не станет?

   Я видел много смертей. Когда сам стоишь у черты - не страшно. А когда уходит кто-то другой... И больно, и жалость эта глупая... Ещё не понимаешь, что... не просто человека не станет, как если бы он переехал, а совсем. То есть воспоминания останутся, а разделить их будет не с кем. Односторонней связи - и той не будет!

   Страшно. Боюсь.

   Злоба исчезла.

   - Хорошо, я помогу тебе, - сказал мой собеседник.

   - Спасибо, нет.

   - Эй, меня Штерн зовут!

   - Без сопливых обойдусь.

   Нет ничего хуже, чем одалживаться у того, кто уже однажды тебе отказал. Так и ждёшь подвоха. Зыбко под ногами, и может случиться так, что в самый ответственный момент произойдёт крупная подстава.

   - Штерн, ты служил Галаксии?

   - Да. Она же всем предлагала...

   - Но можно было и отказаться.

   - И уйти бесславно?

   - И уйти с достоинством.

   - У нас разные понятия о чести, - Штерн дипломатично скруглил острый угол.

   Честь, достоинство, гордость. Каждый понимает по-своему. Кто-то может чем-то поступиться, а кто-то - нет.

   Скрепя сердце, я направился к лесу - искать хорошего человека с красным дипломом.

  

   - Ку-ку... Ку-ку... - звучало откуда-то из древесных крон. Самого куковальщика видно не было.

   - Кукушка, кукушка, сколько мне жить осталось?

   - Ку-у-у-ку-у-у, - со вздохом выдала кукушка. - Ты от Штерна? - заговорила она человеческим голосом. - Проверять меня пришёл?

   - Нет, не от него...

   Я поведал свою просьбу.

   - У меня с практикой пока плоховато, но я могу попробовать.

   Голос шёл сразу отовсюду, и я не определил, где сидит его обладатель. То, что он согласился, действительно характеризовало его как человека хорошего.

   - Спускайся.

   Треск обламываемых сучьев возвестил о том, что сейчас мы встретимся лицом к лицу... Встреча случилась несколько раньше, чем я рассчитывал, так как последние два яруса гигантского клёна волшебник миновал в полёте.

   На траву свалился юноша в длинной мантии - тоже, как и Штерн, одного возраста со мной. В волосах у него застряли два кленовых листа, а на носу сидела здоровенная зелёная гусеница. Он быстро стряхнул и листы, и гусеницу, а затем увидел меня.

   - Значит, это ты - Сэйя? Я думал, ты старше.

   ...Эта мантия была ему велика - она волочилась по земле и за всё цеплялась.

   - А меня Эйс зовут, - сказал он, чуть не пропахав землю носом.

   После этого он подобрал полу мантии и перекинул её через руку, как полотенце. Он всё равно спотыкался, потому что по чистой рассеянности забывал смотреть себе под ноги.

   Мы дошли до края леса, и тут Эйс встал, как вкопанный.

   - А как же Штерн?

   - А что Штерн?

   - Я проспорил ему, - он повесил нос и выпустил мантию. - Мне нельзя уйти отсюда - я слово давал.

   Штерн и заочно продолжает вставлять мне палки в колёса!

   - Чего вы с ним не поделили?

   - Неважно... Сэйя, прости, я...

   - Но мне ты тоже пообещал! И быть "кукушкой" - это что, пожизненно?!

   - Он сказал, что сам придёт и снимет с меня обязательства.

   Жди, жди, дожидайся! От этого треугольноглазого...

   Второе солнце неумолимо скользило вниз по параболе. Время тикало, а я так ничего и не успевал...

   Золотилось пшеничное поле на северо-востоке. Безмятежно дремали гибкие стройные колосья с ещё не воскресшими воинами.

   Галаксии в лом предпринять что-то самой? Почему она ждёт решения от меня? Только потому, что я - мужчина и должен преодолевать трудности? Чтобы я не был хлюпиком, раскисающим при первых же симптомах неудачи?

   - Хорошо. Стой здесь и никуда не уходи.

   И я побежал. Мне было очень неприятно опять обращаться к Штерну, но иного решения проблемы не предвиделось.

   Возле парадного входа меня встретила вся сэйлор-братия. Они стояли полукругом около крыльца и что-то живо обсуждали. Я протолкался через них, и то, что я увидел, потрясло меня: на крыльце стоял Штерн. Лицо расцарапано, под глазом - кровоподтёк... На шее - синюшные отпечатки чьих-то пальцев...

   Я взбежал по ступеням к нему. Не сказать, чтобы я сильно за него огорчился...

   - Кто же тебя так?

   Треугольники зрачков бешено крутанулись. Штерн был невменяем! Он с ненавистью взглянул на меня...

   - Ты! Друзья мои, вот он!

   Полукруг прижался к ступеням, загудел, забурлил... Я не видел среди них ни Виты, ни Курта, ни даже Лилиан. И Галаксия, похоже, пустила всё на самотёк.

   - Ты врёшь!

   В толпе промелькнул профиль Уолмера. Вампир не мог позволить себе пропустить такое действо.

   - Я тебя и пальцем не трогал!

   - А это тогда у меня, по-твоему, откуда?

   Среди сэйлоров начались перевоплощения - отстаивая честь своего собрата, они готовились меня бить. Ну, товарищи мои дорогие, это не Кинмоку, где все свои - здесь я не постесняюсь!

   Я приготовился защищаться.

   - Он не делал этого, - тихо, но так, что все услышали, сказал кто-то; и на передний план вышел... Уолл?! - Сэйя его не бил.

   Сэйлоры посовещались и пришли к выводу, что Уолмер и я заодно. И он тут же очутился в опале рядом со мной.

   - Зачем ты?

   - Я всегда говорю правду, - спокойно проговорил он.

   - Ну сейчас нас с тобой за твою правду и прикончат! Постой... так это ты выдал нас Галаксии? - оппонент превращался в союзника так же легко и непринуждённо, как и союзник - в оппонента.

   - Не я.

   - А говоришь, что только правду...

   - Защищайтесь!

   Посыпались головокружительные, изощрённейшие атаки: от половины я увернулся, а другая половина попала по живому. Я и сам перешёл в наступление... если это можно было так назвать: их много, а я один... Уолл не в счёт, потому что вышел из строя в первые секунды боя.

   Где-то за спинами наступающих Штерн визжал о каре, каковая непременно должна меня постичь.

   Кровь прилила к голове... И я ощутил такое, от чего зверски оскалился на толпу и взрезал её своим собственным телом.

   Вот как бывает: пошёл за доктором для Рона, а попал в мясорубку. И доктора не привёл, и сам, сдаётся мне, не вернусь из боя...

   - Прекратить!

   Не прерываясь "на полуслове", я завершил движение ногой, подкорректировав чью-то смазливую мордашку... А они первые начали!

   - Мальчик, что тут происходит?!

   - А Вы спросите Штерна, Великого и Ужасного. Кстати, где он? Смылся, зараза...

   Такие, как он, могут быть зачинщиками драки, но чаще всего сами в неё не влезают.

   - Ты всё-таки обращался к нему... - поморщилась госпожа. - Я же сказала, чтобы ты...

   - ...А Эйс без разрешения Штерна из леса выходить отказывается!..

   - Штерн здесь... - Уолла шатало. Он прислонился к перилам и оттуда педантично выдавал правду-матку.

   - Конкретнее, Уолмер!

   - На крыше.

   Сверху незамедлительно свалился кирпич, угодил Уоллу по голове, отчего вампир рухнул на землю и умолк.

   - Штерн! - закричал я. - Ну, держись! Я иду!

   Тут же забыл про свои ранения и прыгнул на крышу, спеша отомстить за всё. И за всех, в том числе и за без вины виноватого Уолмера.

***

   Я тебе небезразличен!

   Эта мысль сверлит меня, доканывает... Ты боишься, что я уйду, возненавижу, забуду тебя...

   Знакомые декорации. Дворец на Кинмоку? О, гляжу, пока меня не было, они успели положить паркет и восстановить потолки...

   - Думаешь, мы правильно поступили?

   Тайки с Ятэном идут мне навстречу. Я уже хочу громко сообщить им о своём прибытии, но Ятэн роняет несколько слов:

   - С Усаги?

   - Да.

   - Правильно. Во-первых, пусть знает, что и помимо неё претендентки есть в наличии; а во вторых... вдруг она его образумит?

   Я кую железо, пока горячо - то есть принимаюсь задавать вопросы, пока есть возможность прицепиться к словам.

   - Что вы двое наплели Оданго? Кого она должна образумить?.. Я всё слышал, Тайки - не стоит сейчас что-то выдумывать!

   - Братец, ответь, ты не передумал жениться?

   Когда же я уясню, что с Тайки всегда надо разговаривать серьёзно? И желательно подтверждать свои слова документами, заверенными печатью императорского дома Кинмоку.

   - Я тогда добавил: "наверное"!

   - Так ты передумал или нет?

   - Я конкретно пока и не собирался. Ребята, не пугайте меня. Что вы натворили? Я всё равно узнаю.

   Ну и кто из нас старший?

   - Ты с Усаги разговаривал?

   - Да, но ничего из этого разговора не понял: про каких-то людей, которые меня любят; и чтобы я не совершал опрометчивых по... Что?! Так вот кого поблагодарить-то надо! Вы сообщили ей, что я женюсь?! Кто первый на расстрел - шаг вперёд из строя!

   - Сэйя, а что ещё нам было делать? Зная тебя... Ты и не такое можешь с горя выкинуть. Переполошил меня, - жаловался Творец.

   - Полошиться следовало бы, если бы я вдруг заявил, что скоропостижно выхожу замуж!.. А я как дурак перед Оданго... Надо же: люди, которые очень меня любят! Любители!

   Медвежья услуга...

   - Чего вы хотели с помощью этого достичь? И как мне теперь это разгребать?!

   Ты, наверное, думаешь, что я мщу. Что я опустился до... Может, ты думаешь, что я сам подговорил своих братьев...

   Я постоянно доказывал, что принадлежу одной тебе. Зачем мне теперь бросаться доказывать обратное? Я не умею ненавидеть тебя, как злейшего врага. Я так прямолинеен, что не могу себя перепрограммировать!

   Это ужасно неправильно. Вся моя любовь ужасно неправильна. Её не должно было случиться. Тем не менее, случилось...

   Луна в небе отвернётся от меня, потому что презирает. За враньё. Пусть соврал не я, но... лжи с моей стороны уже было столько, что этот маленький обман на её фоне смотрится органично.

   - Брат, прости...

   - Прости... Прости?.. Прости?!

   От крика падает потолок, крошится узорчатый паркет - кошмар из кошмаров. Может, и Кэстл тоже пал из-за чьей-то лжи?

***

   На Штерне не было ни царапины.

   - Теперь я готов драться с тобой. Иди сюда.

   Неужели я не одержу победу над этим великим стратегом?

   Преодолеть разделяющие нас десять шагов, войти в ближний бой...

   - Много болтаешь.

   Взрыв адреналина. Сердце. Энергия.

   Кровавый звёздный свет. Свет окровавленных звёзд. Свет звёздной крови.

   Мне врут. И я вру. Чем я отличаюсь от тех, кто врёт мне? И что будет дальше?

   Паника Штерна. Застывший в ушах возглас Галаксии: "Сэйя, остановись!!!"

   Сэйя? Как она меня назвала? И когда такое в последний раз-то было? По истинному имени. Не обманному. Всё, что осталось? А разве когда-то было нечто большее?

   Я растратил всё, что приходило в руки... Или только казалось, что приходило?

   Я - воин. У меня ничего нет. И терять нечего.

   Воин без долга и цели существования - не воин. Изовравшийся мальчишка, ничего не умеющий, но всюду сующий свой нос.

   - Убей меня!

   - Сэйя, не смей превращаться! Остановись! - это Галаксия...

   А в кого мне превращаться дальше Звёздного Воина?

   - Штерн, бей!

   - Сэйя, давай обсудим всё спокойно!

   Мои сомнения, противоречия, чувства никого не интересуют. Даже за ложь никто ни разу не обругал.

   - Штерн!

   Пусть убьёт. Никто не заплачет.

   Всё - сон. Во сне нет правды. И всё из рук валится...

   Я - не самоубийца. Я - хуже.

   - Сэйя!

   - Штерн! - это был не я. Это был Эйс! Путаясь в своей длинной неудобной мантии, он подбежал к треугольноглазому волшебнику и повалил его. - Не надо!

   - Пришёл-таки. Решился.

   Рядом колыхнулась красно-золотая грива Галаксии.

   - А я всё думала, куда подевался Хаос?

   - Хаос?

   - Он в тебе, Сэйя.

   - Заберите - мне он без надобности...

   - Ты крепко его держишь. Если не отпустишь - превратишься в то, чем когда-то была я.

   Чем была Галаксия? Концентрированным злом - я помню ещё по Фэрре.

   - Я его не держу.

   - Ты разрываешься в разных направлениях. Это и есть Хаос. Борьба противоположностей не даёт развития без их внутреннего единства...

   - Философствуете?

   - Говорю тебе, неверующему болвану, правду! - рассердилась госпожа.

   - Правду? - я почувствовал призрачный островок земли под ногами.

   - Если потерял цель - найди её снова. Если не нашёл - придумай! Это приказ.

   Цель? Желание? Мечта?

   Сосредоточься, ну!

   - Ты выбрал?

   Весь мир ждал моего ответа. А я ждал подсказки от мира. Мир не был мной, и я не был миром. Но мы были вместе.

   И, если хорошенько подумать... всё не так уж и плохо.

   Моя личность, наконец, установилась. Я жив. Пережил многое, но это уже позади.

   Я замечаю за собой кое-какие черты, которые мне очень не нравятся. Но... есть те, кто хочет быть на меня похожими. Значит, я вижу в себе не всё... Взять на заметку или... Зачем разглядывать себя сквозь увеличительное стекло?

   Ложь? Ещё не поздно... Никогда не поздно раскрыть правду. Верю - меня поймут.

   Любовь, которой не суждено сбыться? Да, против лома нет приёма... Меня не любит она. А любовь всё равно есть! Потому что люблю я...

   - Я люб...

   Сила улетучилась, как газ, которым наполняют воздушные шарики - если распустить верёвочку. Стало нечем дышать, и я трясущимися - словно с перепоя - пальцами оттянул ремень на шее. Жадно глотнул воздух сразу и носом, и ртом. Развоплотился.

   - Ты выбрал цель, Сэйя?

   - Можно не произносить вслух?

   По виску стекла тёплая капля - я поймал её ладонью, и она тут же растеклась по линии жизни насыщенно-красным вишнёвым соком.

   - Беда с вами, молодыми и красивыми, - притворно запричитала Галаксия. - Жить вы не хотите, думать - тоже...

   Невдалеке яростно спорили Эйс со Штерном. Внизу, во дворе, галдели воинственные постояльцы. Галдеть - галдели, а подняться на крышу не осмеливались.

   - ...А я тебе говорю, что не может!

   - А я тебе говорю, что может!

   - Не может!

   - Может!..

   - Спорим?

   - Спо...

   - Молча-а-ать!

   Спорщиков чуть не снесло звуковой волной. Они прекратили дебаты и уставились на Галаксию.

   - Я и с одним лесом не знаю, что делать, а вы мне того и гляди второй сварганите! - в минуты волнения и гнева Королева зачастую переходила на простую, доходчивую лексику и вставляла весьма колоритные словечки...

   - Но, госпожа, Эйс утверждает, что на этой почве невозможно что-либо вырастить...

   - Вы же как-то выросли!

   - Это исключение. А исключения лишь подтверждают общее правило...

   Мне было очень лень, а то бы я сказал... Это редкое состояние, когда душе хорошо и спокойно, а телу так гнусно, и словно струны гудят натруженные мышцы.

   - ...Усталый, измотанный, истерзанный... Но счастливый, - тихо, для одного меня, сказала Галаксия и улыбнулась, как равному. - С Днём рождения, Сэйя.

   - С чем? Так ведь полгода ещё...

   - О, мальчик! Какой наивный - напрямую включаешься, - в ярких глазах Галаксии поблёскивали смешинки. - Ну, если тебе не нужен подарок...

   - Подарок? А какой?

   - Ребёнок...

   - Чей?

   - Ты - ребёнок... У тебя сейчас такое лицо...

   - Ой, ребёнок, - я вскочил, разрушая всю магию устало-счастливого самочувствия. - Рон!.. Эйс, пойдём, потом доспорите. Штерн, про тебя я тоже не забуду...

   - Я пойду с вами.

   - Не откупишься - лучше займись Уолмером и всеми, кому я успел накостылять внизу.

   Некогда останавливаться и что-то переосмысливать. Время идти дальше, а нужные мысли меня догонят по пути.

   - Сэйя, я не уверен, что получится...

   - А я уверен, что не получится, если ничего не делать, а только ныть!

   - Но у меня нет опыта!

   - А его и не появится, если ты тотчас же не заткнёшься! Мужчина ты или кто?

   Через чердак - вниз, вниз, вниз...

   ...Что случилось? Революция сознания? Откуда этот чистейший позитив, когда кругом одни неприятности? Душевный подъём - только бы не перебить его... И опять впереди брезжит нечто, к которому тянет, но которого нельзя касаться - ибо святыня.

   Рано или поздно будут устранены все заботящие меня сейчас проблемы, и на их месте должно остаться что-то - некий лейтмотив существования. Я долго не мог его выбрать, беря в качестве основы то ревность, то обиду, то ненависть, то безразличие... Но на них нельзя ничего построить - даже иллюзорный воздушный замок развалится на куски...

   - Вита, я его привёл!

   Я втолкнул в спальню своего протеже - тот не упустил случая оступиться, запутаться в мантии, сделать "ласточку" и поздороваться.

   - Это Ятэн? Очень приятно...

   - Это не Ятэн!

   - Эйс Джун, миледи. Где мой пациент?

   - Сэйя, где ты его откопал? - полюбопытничала Вита, когда Эйс занялся Роном.

   - Кукушка...

   - Какая кукушка? Или он... тот самый? Этот неудачник?!

   - Зато человек хороший, - я процитировал Галаксию.

   - ...хороший?..

   - Дэниэл, не бойся, я пойду его проконтролирую. Завтра вы полетите домой, к холмоспинам. Обещаю... Ох, как же я вас люблю, - проговорился я.

   У юного врачевателя лечение не клеилось. Он крайне неуверенно водил руками надо лбом спящего Рона, но видимого результата не наблюдалось.

   - Чего ветер без толку нагоняешь? У тебя наверняка "отлично" по этому предмету в дипломе.

   - Да, но...

   - Если так, то теорию ты знаешь.

   - Я боюсь совершить что-нибудь не то. Говорят, одна девушка-сэйлор ошиблась с заклинанием и разрушила собственную планету...

   - Ну, слухи несколько преувеличены.

   Он про Виту вспоминает. Ничего нельзя сохранить в секрете!..

   Комплексы надо преодолевать, даже застарелые.

   - Но это правда?

   - Правда. А у нас другая правда будет. Давай, что там в теории сказано?

   Он устно разложил всё по полочкам, а в конце прибавил:

   - Но в моих руках это неосуществимо, к сожалению.

   - А что произойдёт, если ты ошибёшься?

   - Он не выздоровеет...

   - Пф-ф-ф! Всего-то? Темнишь ты, парень. Пробуй! - повелительно произнёс я.

   - Что пробовать?

   - На мне пробуй. Тренируйся, - я не отпускал его взгляд, а сам в это время просунул руку под тяжёлое тёплое одеяло и пристроил её над сердцем Рона. Ладонь второй руки приложил к ладони Эйса, замыкая энергетическую цепь.

   - А что будет, если у меня получится? Как определить успешность?

   - Цветы на мне вырастут и зазеленею... Чего перепугался? Я тебе скажу, если что-то почувствую - энергия-то пойдёт. Рон ведь спит и сказать не сможет. Приступай.

   Я не устаю поражаться способности некоторых сэйлоров применять магию, будучи в облике обыкновенного человека. Это какую силищу надо иметь!

   У Эйса силища имелась. И расплёскивал он её немерено всюду... только не туда, куда надо было. Даже притуплённой человеческой чувствительностью я получал информацию о хлещущих из него потоках целительной энергии. У меня сами собой начали затягиваться незначительные ссадины... Но этого было недостаточно для Рона, у которого воспаление укоренилось где-то очень глубоко.

   - Эйс...

   - Пошла?

   - Угу, пошла. Только через ладонь не пошла. Сужай свой излучатель... Странно, почему у тебя не получилось вырастить лес? От твоей энергии и камни оживут. Что ты тогда не смог?

   - Я всего лишь сделал почву плодородной... На лес сил уже не хватило.

   - Голова твоя дурная!

   Штерн знал, с кем соревновался: Эйс сам всё за него сделал. Приложи парень в мантии немножко больше старания - и куковать бы Штерну на ветке. Хитёр треугольноглазый...

   - Чего сразу? - он разорвал контакт.

   - Ладно... Постарайся, пожалуйста.

   Мы снова соприкоснулись ладонями.

   - Ничего не получится. У меня никогда ничего не получается.

   - Не обвиняй себя. Пусть не получится - ты попытайся. Вреда же не будет - хуже Рону не станет.

   Если он и дальше будет столько отдавать, то скоро выдохнется... Нет. Ничего не выходит!

   - Дай-ка я... - не знаю, откуда, и не помню, когда в комнате появился живёхонький Уолмер. Он отодвинул меня и сам сел напротив Эйса.

   - Штерн... - заикнулся я.

   - ... внизу с ранеными.

   - Почему ты помогаешь?

   - Кровь Курта пагубно на меня влияет.

   Значит, вот чем он подкармливается... Вита, услыхав про такое, умчалась к своему возлюбленному - утешать и сочувствовать. Наблюдать остались мы с Дэном.

   - Что мне делать? - Эйс был смущён.

   - Сиди и молчи, - Уолмер лишь слегка притронулся к его пальцам - юный маг охнул.

   Вампиры лучше всех других умеют забирать энергию. Уолл впитывал всё, что исходило от Эйса, не теряя ни частицы. Сумеет ли он ещё и отдать то, что взял? Скорее всего, сумеет - делился же он своей кровью с другом, когда они оба... Мне не о чем беспокоиться...

   Комната неторопливо поплыла куда-то вправо... Я облокотился о стену и вместе с ней тоже поплыл... Окно прыгнуло вверх... Мягкий ворс ковра под щекой... Всё будет хорошо... Всё будет хорошо... Всё будет... Всё.

***

   Это моя битва. Это моя песня. Это моя судьба.

   Зрительный зал набит до отказа, как будто всех пускали даже без билетов. Пахнет сигаретным дымом и терпким одеколоном. Светотехник балуется с прожекторами - яркие овалы то и дело оббегают зал и возвращаются на сцену.

   Я стою за кулисами. Дрожу и нервничаю, словно сегодня - дебют. А если оглянуться назад - сколько всего уже было... Я - ветеран незримого фронта...

   И это - моя последняя битва. Это - моя последняя песня. Это - итог моей судьбы...

   Ты тоже там, в зале. В кресле с пометкой "VIP". Я тебя не приглашал. Но ты знаешь, куда нужно приходить, чтобы увидеть меня.

   Или... ты не приходишь сюда.

   Невозможно объяснить словами, зачем и почему... Но я веду себя так, как если бы ты находилась здесь.

   Я разговариваю с тобой, шучу и печалюсь; верю и надеюсь... Разуверяюсь и снова надеюсь...

   Больной. Одержимый. Зацикленный.

   "О ком Вы поёте?.. Что послужило причиной?.. Просто так подобное не сочиняется..." - слышу всё чаще. Только ты молчишь. Не понимаешь?.. Или тебе наплевать?..

   Дурак! Какой же я дурак! Кому это всё?..

   Это - ненужная битва. Это - ненужная песня. Это - ненужная судьба.

   Но всякое дело надо доводить до конца. Сейчас выйду. Прожектор остановится и заточит меня в круг света. В толпе не найду тебя. То ли ты есть, а то ли тебя нет...

   Каждое утро я строю фантазию... И каждый вечер собираю её осколки, чтобы на следующее утро начать всё с начала.

   Может, и справедливо. Значит, я не заслуживаю.

   Или я цепляюсь за то, чего нет? Какие-то сны... Они всем снятся. Но что-то никто не требует их сопряжения с действительностью.

   Выхожу. Прожектор останавливается и заточает меня в круг света. В толпе... Показалось?

   Вот из-за этого я и не сдаюсь.

   Это будет моя лучшая битва. Это будет моя лучшая песня. Это лучшее, что есть в моей судьбе.

   Это ты, Оданго.

***

   - Дышит... Нет, не дышит!

   - Дышит - сюда слушай!

   - Да, тут дышит... А там - не дышит.

   - Как это может быть?! Промой уши, краснодипломник липовый!

   - От такого слышу!.. О, теперь и тут тоже дышит!

   - А здесь теперь - нет...

   - Я же говорил!

   - Заткнись! Даже я ничего не понимаю...

   - "Даже"?

   - Даже!

   - Такое явление описано в книге знаменитого Архентикуса...

   - Уйди со своим Архентикусом вместе!..

   - ...том пятый, глава четырнадцатая, параграф второй...

   - Уйди!!!

   Сперва я раздумывал над тем, кто такой "знаменитый Архентикус". Затем - стоит ли открывать глаза. Потом меня больно дёрнули за серёжку в правом ухе - умышленно или нечаянно, - и я выдал себя криком.

   - Живой?!

   - А то какой, - прошипел я, проверяя, не порвалось ли чего.

   - Сэйя! - Рон весело скакал вокруг меня на одной ножке, Дэниэл по обыкновению повторял всё за ним. - Да здравствует Странствующий Метеор!

   Штерн с Эйсом недолго отвлекались на меня - убедившись, что жить я буду, они продолжили выяснять вопрос об Архентикусе и его вкладе в магическое искусство Вселенной. Штерн проигрывал: Эйс был лучше подкован в теории.

   - Воскрес... - Уолмер выглядел бледнее обычного.

   - Кто?

   - Ты... Сэйя...

   - ...а зависимость сигмоидальная называется...

   Воскрес... Что ж, почему нет? Умирал? Так точно. Поэтому имею полное право...

   - Рон, будь добр, не мельтеши. Как ты себя чувствуешь?

   - Замечательно. Мы летим? Ой, Дэн, что? А, извини... Ты переутомился, наверное... Ну мы подождём...

   - Не-не-не! Видишь: я уже встаю.

   Рано по мне поминки справлять. Со мной часто приключаются всякие казусы, после которых нормальные люди предпочитают укрыться с головой одеялом и проваляться в постели недельку-другую.

   - Уолл!.. Спасибо. Что с тобой?

   - О чём ты пел? Помнишь? О ком?

   - Когда?

   - Когда спал.

   Значит, я пел вслух. Если он сейчас и имя мне назовёт... Я не хочу, чтобы мои переживания становились достоянием общественности!

   Мальчишки прижухли; Штерн и Эйс приостановили научный спор, того и гляди готовый перерасти в антинаучную драку. Имя - что оно им скажет? Вдруг кто-то слышал о принцессе Луны?! Или - хуже того - знаком с ней лично?!

   - Уолмер, давай не будем ссориться.

   - Давай не будем. Но о ком ты...

   Любопытство более пристало Курту, нежели сдержанному Уоллу. Он точно её знает! Кажется, я опять вляпался.

   Я стараюсь всё скрыть, а оно всё равно вылезает наружу. Тайное всегда становится явным. Надо мной будут смеяться и показывать пальцем. Уолл всем расскажет... Или спросят - он и заложит. Правдолюбец...

   Ангел-хранитель напомнил о своём присутствии появлением Виты:

   - Сэйя, там... Там какой-то твой родственник родился!

   Нет, это не ангел-хранитель - это настоящая свинья! В курсе ведь, что родословная у меня поддельная!

   Стало ещё тише - слышно было, как тикают настенные часы.

   Крутой поворот.

   - Вита, ты ошибаешься. Никто из них не может...

   У везения есть пределы. Я своих достиг.

   - Послушай, Воин, я тебе раньше не верила, но теперь... Он даже внешне чем-то на тебя похож!

   - Он представился?

   Знать хотя бы, с кем придётся встречаться. Надеюсь, новоприбывший относится к числу тех, биографию которых я успел зазубрить.

   - Нет, но когда мы попросили перечислить известных ему сэйлоров, он назвал тебя.

   - Он не мой родственник...

   - Сэйя, прекрати отнекиваться - он ждёт тебя внизу.

   Бежать некуда. Взять и сказать, что моё генеалогическое древо - полная ерунда... Но кто же этот таинственный он?

   - Сэйя, ты не ответил. О ком эта песня?

   Настойчивость Уолла перетянула чашу весов в пользу немедленного свидания с "родственником".

   - Давай потом обсудим?

   - Как тебе будет угодно.

   Атмосфера немного разрядилась: Эйс со Штерном возобновили горячую полемику, а Рон с Дэном, едва не сбив меня с ног, поскакали в холл - поглазеть на него. Уолл хитро прищурился, просканировал меня взглядом, удовлетворился полученными данными и кивнул, словно соглашаясь сам с собой.

   Беды всегда сваливаются все разом. Одна неприятность тянет за собой другую, другая - третью; а в совокупности они - клейкая паутина, натянутая между тем, что было, и тем, что будет. Продерёшься или запутаешься - одно из двух...

   - Вита, а как он выглядит?

   - Сам увидишь.

   Уж лучше так, чем отвечать на каверзные вопросы Уолла, который явно что-то просёк. Меня слишком часто не понимали, когда я говорил про Оданго, чтобы теперь я повторял этот горький опыт.

   - Вон он.

   - Где? - в глазах двоилось.

   - Курта видишь? Рядом с ним...

   Беловолосый незнакомец стоял ко мне спиной.

   - Это недоразумение - я с ним не пересекался никогда.

   - Ты по затылку людей запоминаешь?

   Провалиться мне на месте! Невероятно... Он...

   Незнакомец обернулся.

   - Добрый вечер...

   - Добрый вечер, учитель, - узнает он меня или нет?

   - Извините, юноша, но вы кто? - не узнал...

   - Коу Сэйя, учитель.

   - Вы обманываете меня, юноша. Коу Сэйя - девушка.

   Недоверчив, как и его родной сын. Ятэна ждёт бо-о-ольшой сюрприз.

   - Всё меняется со временем, мистер Кенли, - я был вынужден трансформироваться.

   Как это было давно... Сколько всего случилось... Мы стали другими и, наверное, повзрослели: Тайки - быстрее, мы с Ятэном - медленно и вообще не до конца... Сам мир поменялся - или мы стали воспринимать его иначе? Мир усложнился - с высоты кое-какого жизненного опыта это хорошо заметно. Мы стремимся дальше, ускоряемся, ожидая, что будет проще, но впереди - новые испытания. Сложность возрастает в геометрической прогрессии - всё меньше ответов и всё больше вопросов. Кто? Где? На кой?..

   - Учитель, это действительно я.

   - Но как?!

   Ятэна-старшего постигло потрясение. А я ему ещё не всё рассказал!

   - То же самое могу спросить и про Вас: но как?!

   - Тёмная история...

   - Аналогично: тёмная история.

   - Ты ещё смеёшься? И как ты сюда попала? И в таком виде?

   - По долгу службы. Встречаю - провожаю.

   - Это же кладбище, Сэйя! Здесь одни убиенные сэйлор-воины собираются...

   - Они тут вообще-то перерождаются - так что не кладбище, а родильный дом. Все живые и тёплые.

   - Но раз ты здесь, то что случилось с Империей?

   - Стоит, где и стояла, - чего ей сделается...

   - Тогда объяснись.

   - Что?

   - Почему ты её покинула? Воину положено быть там, где он родился.

   И я выговорился. Не выплакался, а выговорился. Поделился с Ятэном-старшим сведениями о том, что произошло с момента его ухода. Его коробило, когда я говорил о себе в мужском роде, и тогда он поправлял меня, расставляя правильные окончания у глаголов. Когда повествование дошло до событий в Солнечной системе, он перебил меня вопросом:

   - Что с Ятэн? - я ожидал этого намного раньше. - Что с моей дочерью?

   - У Вас замечательный сын, учитель, - поставил акцент я.

   Он трижды глубоко вздохнул, и я решил, что о Ятэне пока хватит, иначе последствия могут быть непредсказуемыми.

   - И Тайки тоже... не девушка? - надежда умирала неохотно, со скрипом и стонами.

   - Тоже, - милосердно добил я.

   - И ты так спокойно об этом говоришь?!

   - Не катастрофично быть мужчиной... равно как и женщиной. Мне кажется, что Ваш... - я же не хотел говорить о Ятэне сейчас! Будем уповать на то, что капля мёда в бочке с дёгтем пойдёт учителю на пользу. - Мне кажется, что Ваш сын в некотором роде счастлив.

   Рассказ о наших приключениях потёк дальше. Вита и Курт увели Рона с Дэном спать и ушли сами. Потом они вернулись, и мы все вместе пили чай, сдобряя его печеньем и моим изложением недавних лет, более похожим на сказку: временами по-детски светлую и волшебную, а порой по-взрослому напряжённую и грубо реалистичную. Я старался не пропускать деталей, но некоторые отложил в дальний ящик. Должны же у меня быть хоть какие-нибудь тайны!..

   Мы закончили далеко за полночь.

   - У меня всё, - я вертел в руках фарфоровую чашку.

   За пределами рассказа осталось многое: переживания, смута... Да и как их передать? Языком бульварных романов? Есть жизнь. Обыкновенная жизнь, основное свойство которой - движение. Если раскроешь варежку, то поезд пройдёт мимо. Никто не собирается ждать, пока мы обмусолим свои эмоции и соизволим нажать педаль газа. Я не призываю забить на то, что не входит в каждодневную практическую деятельность - я пытаюсь уравновесить эту самую деятельность и чувства... Иначе можно в два счёта сбрендить.

   - Завтра будет сложный день. Мы начнём транспортировку - надо разгрузить гостиницу.

   - Мы полетим последними, - рефлекторно отозвалась Вита.

   Что её беспокоит сильнее: малейшая угроза разлуки с Куртом или боязнь неудачи? Никак не могу вычислить.

   - Договорились. А теперь было бы неплохо поспать несколько часиков.

   Чашка выскользнула из пальцев, но не разбилась, а покатилась по скатерти, чертя за собой коричневый дугообразный след.

   - Тогда спокойной ночи.

   В большом зале, служившем гостиной, остались мы с мистером Кенли.

   - Я рад, что мы встретились, Сэйя.

   - Учитель... А Вы не видели... моего отца... там?

   Я подобрал чашку и опять принялся поворачивать её в руках, заранее зная...

   - Прости, нет.

   - Ничего. Не извиняйтесь.

   Чем мой отец хуже него? Он ушёл даже раньше...

   - Ты очень похожа на него...

   - Похож, - решил отыграться я.

   - И такая же своенравная...

   - Такой же своенравный.

   - Ладно, принимается - впредь я буду следить за своей речью... Не могу не сделать тебе комплимент: ты изменился.

   - Ещё бы!

   - Нет, другое. Ты как-то... светишься.

   Насчёт света не поручусь, но внутри точно что-то горит. К добру ли, к худу ли...

   Я знаю человека, который светится ярче всех... Она и обожгла меня.

   Свет не греет - он превращает меня в пепел. Но прежде чем отдаться во власть губительного в данной ситуации ветра, я хочу оставить о себе добрую память. И ещё... Надо было бы вывести это на передний план, но так уж я устроен, что произношу самое главное в последнюю очередь...

   - Ты влюбился, что ли?!

***

   Жар адского пекла, разливающийся вокруг и внутри. Воздух плавится и колышется, как желе, создавая чудесные видения.

   Благоухание воды в пригоршне. Прикосновение цветочных лепестков к губам. Тягучесть и томность мелодичных звуков.

   Ядовитый танец кобры. Замирание сердца. Что-то должно случиться.

   Трепет. Подчинение...

***

   Трудный по предварительным прогнозам день начался очень рано, когда все смотрели сладкие сны, а я уже был вызван на ковёр к госпоже Галаксии. После полуночных бодрствований и откровенных бесед меньше всего тянуло на трудовые подвиги.

   - Чтобы сократить тебе путь, я сделаю круг посильнее, но за остальное будешь отвечать сам.

   - А моя скорость от этого увеличится?

   - Ты сейчас пошутил, да?

   - Почему же, я серьёзно.

   - Скорость зависит от тебя. Браслеты-то твои - тебе и карты в руки.

   Эти ремни, про которые только что упомянула Галаксия, странно влияют на меня: они действительно дают бонус силы; однако вчера я благодаря этой силе едва не превратился в какого-то бешеного зверя, который мечется между двумя основными желаниями: всех порвать и чтобы кто-нибудь утихомирил его пулей в лоб. И, между нами, страшно прибегать к их помощи... Недобро от неё на душе.

   - Ты же умеешь управлять ими?.. Сэйя! Или бесконтрольно?.. Бесконтрольно?!

   - Чисто интуитивно, - признался я. - Эй, Вы чего? Куда? Зачем? Эй!

   - А я думала, ты повзрослел...

   Сейчас опять вернётся к обращению "мальчик"!

   Она подошла ко мне вплотную и ухватилась за правый плечевой ремень. Быстро расстегнула пряжку и затянула его туже, передвинув замок на одну дырочку вправо. Затем Галаксия проделала ту же нехитрую операцию с левым ремнём и нацелилась на тот, что прилегал к шее.

   - Не дам! Вы меня удавите! А на тот свет я пока не спешу.

   - Короткая память у тебя, девичья, - хмыкнула Королева. - Хорошо, могу и по-другому.

   Она не поднимала рук, даже пальцем ни одним не пошевелила, а ремень на шее затянулся сам собой.

   Ныли руки, саднило горло - ни вдохнуть, ни выдохнуть.

   - За что?.. Мне больно...

   - Терпи.

   - Я уже терпел!

   Последние силы я бросил на то, чтобы коснуться звезды с крыльями у себя на груди и вернуться в мужской облик.

   - У тебя большой потенциал - его надо реализовывать, развиваться.

   - Помрёшь, пока разовьёшься, - прокашлял я.

   - У тебя есть все шансы стать воином высшего класса. Сэйя, я предлагаю продлить сроки нашего договора.

   Галаксия набивалась ко мне в наставницы. Не буду врать: первая промелькнувшая мысль была о том, что так я смогу подняться выше и реабилитироваться перед Оданго. Но что, если... Кем бы я ни был, сколько бы ни совершенствовался, я останусь самим собой. Все эти навороты - что доспехи: под ними есть живой человек. Если убрать доспехи - останется человек; а если убрать человека - доспехи уравняются с грудой металлолома. Да и потом... Оданго что, полюбит меня за то, что я - ну, вдруг - стану круче Мамору? Заматерею и превращусь в супервоина?.. Специально во имя неё?..

   - Я подумаю?

   - Подумай.

   Я никогда не мечтал об абсолютной силе. Меня чаще всего устраивало то, что было. Естественно, я не стоял на месте: упражнял тело и дух в разумных пределах, не ставя это во главу угла. Ради обретения силы землю рыть? Так и до мании величия рукой подать. Всё, что моё - я того не отдам. А выше головы не сигнешь...

   Но это в перспективе, а пока меня ждало Приключение с большой буквы "П".

  

   Камарис был виден издалека: красная планета и пять её спутников. Я сделал несколько витков вокруг него - не столько по необходимости, сколько для того, чтобы подарить новые впечатления Дэниэлу и Рону. Беловатые переменчивые штрихи на поверхности сферы образовывали замысловатый узор - это бродячие барханы, как сказал Рон. Пески двигает ветер, и получаются высокие холмы; а если ветер переменит направление, эти холмы переносятся на другое место.

   - Где-то там должно быть и наше королевство.

   - Снижаемся.

   Как они не теряются здесь? Прямо на моих глазах один красноватый завиток разделился надвое и закрутился в разные стороны, как виноградные усы! Карт местности у них точно не существует.

   Мы спустились между тремя высоченными барханами и осмотрелись. Отсюда, с позиции местного жителя, песок оказался не красным - он был приятного оранжевого цвета. Создавалась иллюзия, что поверхность залита апельсиновым соком - даже во рту появился соответствующий привкус. Солнце на небосводе было одно - впрочем, время покажет, одно ли оно на самом деле.

   Ветер пробежал, сдувая верхний слой апельсиновой крошки и обнажая обточенные грани мраморных глыб, скрытых под песком. Потом пробежал ещё, укрывая их снова прежним покровом. Наступило затишье.

   - Тебе нравится? Сэйя, добро пожаловать в наш дом.

   Такой восторг, такая гордость в голосе...

   - Сейчас прикинем направление и пойдём в столицу.

   Рон смахнул песок с одной из мраморных глыб, и мы вместе перевернули её. Потом вторую, третью... и под четвёртым осколком мраморной плиты нашли тонкую пластинку, помещённую в кожаный чехол с застёжкой-"молнией".

   - Что это?

   - Карта.

   Оказывается, существует...

   По пластинке двигались рыжие разводы, показывая перемещения песков. Жирный крест отмечал местоположение наших трёх песчаных гор... не трёх - двух, потому что пока мы разглядывали карту, пустынный ветер сдул одну из них. Всего в двух сантиметрах от креста был кружком обозначен... наверное, город: надпись, сделанная символами чужого алфавита, была для меня неинформативна.

   - Рисма - столица. А мы находимся...

   Рон нежно притронулся подушечкой пальца к крестику - всплыло другое нечитаемое название. Мальчик провёл пальцем от креста до кружочка и положил карту на песок - пластинка покрутилась на месте и остановилась, при этом на карте появилась мигающая пунктирная стрелка-маршрут.

   - Нам туда. Выберемся на торговый путь, и, может быть, нас там подберут караванщики.

   - Караванщики?! Здесь есть живые люди?

   - Есть - смотри, - Рон сунул мне под нос карту. - Около Рисмы сильные завихрения - там работают энергетические станции. Планета жива.

   - Но разве Галаксия не...

   - Все убрались на соседнюю планету, едва заслышав о её приближении, - ни презрения, ни обиды...

   - ... убрались...

   - А вы? Вы почему не скрылись вместе со всеми?

   Ими откупились - двумя маленькими мальчиками. Их отдали Галаксии - та их "скушала" и ушла. А потом все вернулись - все, кроме двоих маленьких мальчиков, ставших частью коллекции жестокой завоевательницы.

   - Мы хотели спасти свой дом.

   Лишь двое детей хотели "спасти свой дом". Их мужество, преданность и любовь предотвратили гибель планеты? Если бы они спрятались, Галаксия перевернула бы весь Камарис.

   - Все живы и всё цело.

   Оптимальная эффективность... Они - не дети. Они любого взрослого за пояс заткнут.

   - Ты поступил бы так же, Сэйя.

   Так же? Ну, братцы-кролики... После их примера - думаю, что так же...

   Ходить по сухому песку очень неудобно, особенно на каблуках: подошвы скользят, и начинает мерещиться, что не продвигаешься вперёд, а отъезжаешь назад. Гладкие крупинки, попадая внутрь обуви, становятся острыми и режут кожу. Я избавился от шпилек, сбросив обличье воина, но это не помогло. А перед глазами - песок, песок... ничего, кроме ярко-оранжевого песка, который по вкусу совсем не похож на апельсин.

   - Эй, вы трое!

   - Караван!.. - воскликнул Рон.

   Двенадцать холпоспинов шли, растянувшись в цепочку, а возглавлял колонну...

   - Ой, смотрите, смотрите: нолс! - закричал Дэниэл.

   - Кто?

   - Да нолс же!

   - Слон?

   - Какой слон?

   - Никакой... просто слон...

   - ...это "нолс" наоборот! - я затравленно поглядел на Рона. - Да посетит ваш дом песчаная буря!

   - Я разделю с вами её дары, - караван поравнялся с нами.

   Погонщик на нолсе сделал знак своим людям, и колонна остановилась. - Назовите ваши имена.

   - Рональд Бертран Альтарен.

   - Дэниэл Мелвин Альтарен.

   Никогда не слышал их подлинных имён. Тоже небось из благородных - кто бы сомневался...

   - Наследники дома Хаш-Альтарен? Или вы выдаёте себя за них?

   Рон невозмутимо повернулся к караванщику спиной, расстегнул и приспустил рубашку - под правой лопаткой расправлял крылья орёл с зажатой в клюве стрелой. Птица была увенчана короной, так что дальнейшие разъяснения были бы излишни. У Дэна на спине оказалась точь-в-точь такая же татуировка.

   - Прошу прощения за причинённые неудобства, господа. Это необходимый контроль. По торговым путям шляется много подозрительных личностей, а назваться чужим именем - не надо большого ума. Соблаговолите ли вы сопровождать нас?

   Караванщик сделался необыкновенно учтив, обходителен и даже мил. И с моими подопечными сразу свершились перемены: Дэниэл замкнулся окончательно, передав всю инициативу старшему брату. Рон же охотно примерил на себя роль лидера нашего маленького отряда. И мою миссию можно было бы считать успешно выполненной, если бы не...

   Пока Рон разговаривал с караванщиком, Дэниэл, стараясь не показать испуга или неуверенности, взял меня за руку. Значит, ему стало страшно, и он в чём-то сомневается.

   - Дэн?

   - Ты поедешь с нами? Пожалуйста... - одними губами, в своей старой манере.

   ...С наступлением ночи похолодало. Караван остановился на ночёвку, и камарисяне развели огонь прямо на песке, пропитав его красноватого цвета жидкостью. Пламя было ровным, и для подпитки ему ничего не требовалось.

   Мы лежали около ярко-алого костра, укутавшись в накидки из шерсти холмоспинов, и слушали байки караванщиков. Рядом готовились ко сну и сами холмоспины - подбирали под себя ноги и становились похожи на барханы; нолс спал стоя, укрытый широкой шерстяной попоной.

   - До столицы далеко? - спросил я у Рона.

   - Вовсе нет. Просто по пустыне нельзя ходить ночью - нельзя её беспокоить. Завтра ещё до полудня будем в Рисме.

   По кругу пошла глубокая резная чаша с вином - каждый делал по глотку.

   - Загадай желание, Сэйя, - прошептал Дэн.

   - То есть?

   - Ты первый раз в пустыне - проси, что хочешь. Она исполнит.

   - А вы? Вы загадали?

   - Мы уже давно истратили свою попытку. Шанс даётся единожды в жизни, - ответил Рон, принимая чашу в руки.

   - И сбылось?

   - Нет. Может, не успело сбыться...

   - Загадывайте снова. Всё-таки второй раз живёте.

   Искры отлетали от костра вверх и там становились зелёными, холодными... или голубыми... но всё равно холодными.

   В Мерлине принято загадывать желания в канун Нового года, который на каждой планете системы наступает в разное время. Шутники говорили, что благодаря этому в год можно загадать не одно, а даже девять желаний, перелетая с одной планеты на другую... Что я загадывал, когда был маленьким? Неважно. Это никогда не сбывалось - что толку вспоминать?

   - Загадал?

   - Загадал, - я отхлебнул из чаши и отдал её дальше.

   Почему не сбываются наши желания? Оттого ли, что мы неверно обращаемся к богам? Или оттого, что мы, попросив одно, тут же начинаем хотеть что-то иное? Или оттого, что по большому счёту нам наплевать, сбудется или нет, а наши загадывания - проверка, тест на профпригодность для высших сил, которые обитают "наверху"?

   Страсти, желания - это выражение того, чего нет; того, чего не хватает. Загадать желание означает согласиться с собой и сказать: "Да, мне это необходимо". Мысль материальна, знаете ли. Это постановка цели - высшие силы тут совершенно ни при какой кухне. А если цель не является необходимой, то зачем вообще такая цель? Кто озаботится исполнением такого желания? Добренькие боги? А то им делать больше нечего!

   Нет резона загадывать то, что можно получить напряжением физических или умственных сил. А то, над чем человек не властен... Мечта? Почему бы и не помечтать?

   Что я загадал? Не скажу. Не потому, что не сбудется, а потому, что всё очень прозрачно и без дополнительного авторского толкования.

   Я запустил пальцы в холодный сухой песок, дабы слегка остудить разгорячённые мысли. Ритм, который я задаю себе сам - непрерывно умирающий и вновь воскресающий, манипулирующий моими побуждениями, варьирующий текущее настроение от меланхолии до буйного помешательства на почве сердечного интереса. "Идеальный" пример для подрастающего поколения.

   - Рон... Рон! Уснул?..

   Голоса караванщиков сливались в единообразный гул. В этом гуле проблёскивали непривычные по звучанию имена и названия географических пунктов; при этом по ходу повествования обладатели первых, как обычно, уходили в места, скрывавшиеся под вторыми, за чем-то очень нужным, а приводили оттуда прекрасных юных дев, у которых зачастую вообще имён не было. Прекрасные юные девы стабильно выходили замуж за главных героев и рожали богатырей, каковые чуть не сразу отправлялись куда-то к чёрту на куличики за чем-то очень нужным, а приводили оттуда опять же... Или это не караванщики байки травили, а у меня в мозгах мутилось?

   Чаша пошла по второму кругу, пропуская спящих наследников дома Хаш-Альтарен. Я приложился к ней повторно - случайные попутчики стали глядеть дружелюбнее. Напиться - не напьюсь, поскольку себя контролирую, а для создания имиджа своего в доску парня - в самый раз.

   Умиротворённый, преисполненный счастья вздох: Дэниэл перевернулся на спину, во сне подложил руку себе под вихрастую голову. Удивительно - даже сейчас он копирует меня... И Рон тоже. Я ничем не заслужил их уважения к себе, но они стараются подражать мне даже в таких мелочах.

   - Эй, парень, как тебя там...

   - Сэйя.

   - Да, слушай, ты вроде нормальный и к здешним делам отношения не имеешь. Мне было бы жаль тебя впутывать, - старший караванщик своими речами привёл меня в полную боевую готовность. - Ты ничего не знаешь.

   - Поделитесь - буду знать.

   - Эти дети вернулись невовремя и, скорее всего, ни в чём не повинны, но их происхождение играет против них. Ты понимаешь?

   - Пока не очень, - какое счастье, что я не оставил мальчишек одних!

   - Их династия уже пять лет как свергнута. В Рисме правит фамилия Хаш-Берстим, я - их подданный.

   Благодарю за предупреждение. Зная, что камарисяне - народ жестокий, можно смело предположить...

   - Что ждёт Рональда и Дэниэла?

   - Рабство.

   Почти угадал. Беспокойство Дэна оправдалось. Но как мне поступить?

   "Рабы служат хозяевам. У нас на планете много рабов и много хозяев..."

   Чересчур много хозяев. Я припомнил другой постулат, однажды услышанный мною от Рона:

   - Воин не может быть чьим бы то ни было рабом! Все воины автоматически считаются свободными.

   - В правящем доме Хаш-Берстим есть свой сэйлор-воин.

   Без драки не обойдётся. Хотелось бы знать наверняка, Рон по карте самостоятельно сумеет дойти до столицы? Надо будет попробовать - если заявимся вместе с караваном, нас мигом окрутят. Выиграть время...

   - Оставь их и уходи, покуда цел, иначе тоже угодишь в неволю.

   Какой добрый дядя - сейчас заплачу от умиления.

   - Хорошо.

   Иногда мы вынуждены рисковать... Сейчас проверим мои способности к телепорту. О чём думают мальчишки? Конечно, о доме. Настроюсь на их волну - и дело в шляпе.

   - Я уже ухожу.

   Чёткая координация движений, плавность, непринуждённость и точный расчёт...

   Я включил своё актёрское мастерство и нежно, якобы прощаясь, приобнял спящих Рона и Дэна.

   - Звёздная сила Воина... Телепорт!

   От вспышки взбудоражились холмоспины, трубно заревел нолс... Нельзя тревожить пустыню. Я заядлый нарушитель спокойствия - на меня и все шишки.

   - Девка! - понеслось нам вслед.

   Вот тебе и свой в доску парень...

   Не успел я и глазом моргнуть, как скачок завершился, и мы втроём вывалились из портала на жёсткую мостовую, прямиком под ноги праздничной процессии ряженых.

   - Мы в Рисме? Когда это мы успели? - сонно пробормотал Рон, освобождаясь от прихваченного с места ночлега шерстяного покрывала. - И где караван? Ба! Нас с таким шиком встречают!

   - ...встречают?..

   - Убирайтесь с дороги, невежи! - подскочил к нам какой-то резвый мужичок невысокого роста со смешной чалмой на голове. К чалме были приделаны два рога, смахивавших на козлиные, а к каждому рогу привязано по посеребренному бубенчику. Мужичок тряс головой, и вокруг него разносилось тревожное звяканье. - Как вы смеете мешать нашему торжеству?!

   - Торжеству?.. - Дэниэл спросонья был смелее, чем обычно.

   - Стража! - взвизгнул мужичок с бубенцами, и к нам тут же поспешили вооружённые люди. На левой стороне груди на одежде у каждого был вышит орёл со стрелой в клюве. С переломленной стрелой.

   Нас быстро взяли в кольцо и оттеснили с дороги. Ряженые косились, но продолжали петь и танцевать.

   - Чего празднуем? - вместо ответа я огрёб тычок тупым концом алебарды между лопаток. - Не понял, - насупился я, поворачиваясь к ударившему меня стражнику, берясь за древко алебарды и дёргая на себя. - Начальник ваш где?

   - Я начальник, - стражники почтительно расступились, пропуская в круг красивую девушку в широких шароварах и плотной безрукавке всё с тем же вышитым символом.

   - Сестра, мы вернулись.

   - Рон, что это значит? Вы никогда не упоминали о том, что у вас есть сестра.

   - Тебя не спрашивают, презренный раб! - девушка скривила губы.

   - Сэйя не раб. Он воин.

   Рядом вырос прежний мужичок в чалме и что-то зашептал ей на ухо - она изредка сухо кивала, уперев руки в боки.

   - Ты - девушка?

   Я перекидывался на выходе из портала, и никто не мог заметить моей необычности...

   Сестрица Рона и Дэна решительно рванула рубашку на моей груди - с прощальным треском отлетели пуговицы. Глядите - не жалко.

   - Маньячка, - я выразительно расправил плечи. - Продолжишь?

   - Целеста, ты не права.

   Кто она здесь? Только ли начальница городской стражи?

   - Я всегда права, Рон.

   - Ваше Величество, вы излишне мягко с ними обходитесь.

   Что я слышу? Величество? Моё мнение о камарисянах становится всё хуже и хуже.

   - Сестра, ты правишь нашей страной?

   - Да, братец... Мне жаль, но вы опоздали.

   - Но мы... Но Галаксия...

   - А вас никто не просил погибать!

   Не люблю дворцовые перевороты, особенно семейного свойства. Сначала подставили под удар самых слабых, а теперь...

   - На что вы вообще надеялись, возвращаясь на Камарис?

   Рон растерялся и лишь скрежетал зубами; Дэн пока не разобрался в происходящем, но уже понял, что дома им не очень-то рады.

   Вечно так: рвёшься куда-нибудь, рвёшься, а выходит, что зря.

   - Дэниэл, перевоплощаемся... - сообразил старший. Видно, что такой ход ему претит, но куда деваться.

   - Погоди. Моя партия, - обозлился я.

   Эта Целеста их сметёт. А что она сможет противопоставить настоящему боевому сэйлору?

   - Почему ты вступаешься? Кто они тебе?

   У меня никогда не было маленьких братишек или сестрёнок. Ятэн всё же взрослый, и он больше друг, чем брат. Он может прийти и молча уткнуться мне в плечо или опереться на меня подбородком, когда я сижу, задумавшись над очередным заданием для имперского Отряда Безопасности... Тогда я обычно говорю: "Ага, подлиза, чего тебе от меня надо?", - он подхватывает игру и трётся об меня головой, как большой белый кот... Но это лишь минутная слабость, от которой он вскоре откажется. Ему не нужна моя защита. А я испытываю потребность оберегать кого-то, быть кому-то нужным.

   - Если ты захочешь уйти, мы не станем препятствовать, - Целеста правильно оценила моё намерение деятельно поучаствовать в борьбе за власть.

   Быть покровителем Рона и Дэниэла - эта роль прижилась естественно, и разница в возрасте только способствовала закреплению позиции старшего брата. Но... старшего ли? Мы меняемся местами, и в принципе непонятно, кто из нас и кому больше нужен. Они подражают мне, а я учусь у них. Мальчишки удерживают меня на краю пропасти, в которую я обязательно сверзся бы, если бы остался один на один с самим собой. Они не лезут в душу, однако и не плюют в неё - бесценное качество для друзей. Это не им следует равняться на меня, а мне стоит брать с них пример. Быть чуть-чуть ребёнком, но с принципами взрослого, добиться идеального баланса между легкомыслием и деловитостью.

   - Говори!

   - Где ты была... Где ты была, когда пришла Галаксия?

   Я не превратился - так и стоял в разодранной рубашке, прислушиваясь к тому, как струится сила внутри моего тела.

   - Мама, - тихо, но твёрдо произнёс Дэниэл.

   - Маме бы это не понравилось, - добавил Рон.

   А ведь у меня не возникало сомнений в том, что на Камарисе все погибли! И я думал, что мама мальчишек тоже отошла в мир иной... А они тут живее всех живых - тогда, может...

   - Где она? - я посмотрел на оторопевшую от моего самоуправства Целесту сверху вниз.

   - Кто?

   - Мама... Где мама? - голос Дэна задрожал.

   - Она в надёжном месте.

   - Целеста! - я осознал, что прямо сейчас наломаю дров. Целестино "надёжное" место прозвучало как "тюрьма". - Где она?

   - Вон в той башне.

   Я когда-то верил, что у человека изначально нет гнусных мыслей, а дурные, безнравственные поступки - это недоразумения, в которые оказываются втянуты порядочные люди. С возрастом стало понятно, что судить всех по этому шаблону нельзя: люди на самом деле могут быть плохо воспитанными, способными на коварство и подлость. И ведь не переубедишь их, не переконструируешь внутреннее устройство... А как хочется!

   Моя сила сжалась в комок, а затем расправилась, как тугая пружина. Перевоплощение.

   Башня была высока и - если это слово применимо к описанию архитектурных сооружений - костлява. Узкие округлые окошки зарешечены - в щель между прутьями и муха, наверное, не протиснулась бы. Темница - она и на Камарисе темница.

   - Ты - девушка!

   - И что с того? - я "опустил шторку", то есть включил фильтр, через который пропускал слова своих недоброжелателей. Принимать близко к сердцу всё, что обо мне говорят, - никакого здоровья не хватит.

   Я рискнул снова и телепортировался, не сводя глаз с башни-тюрьмы и полагаясь только на силу переживаний Дэниэла и Рона. Дэн плакал, обхватив меня за шею; Рон угрюмо костерил Целесту, повиснув у меня на руке.

   Это путешествие затягивалось, и Галаксия наверняка уже голову сломала, высчитывая, где я могу находиться.

   Я говорил, что не люблю низкие потолки?

   Так вот, возвращаясь к вопросу об установлении справедливости: мы попали в комнату на самом верху башни. Выше была лишь смотровая площадка, а внизу - много-много этажей, по которым - ясное дело! - уже бегали переполошенные властолюбивой Целестой стражники-камарисяне.

   - У нас есть время, пока они доберутся сюда.

   На плечи как будто легла целая скала, придавливая к полу своим гнётом.

   - Сэйя, ты как?

   - Рон, объясни, что это такое давит?

   - Это нигилизаторы магии, юноша. Вы - волшебник, раз чувствуете их воздействие.

   У закрытого толстой решёткой окна сидела стройная женщина, в полумраке не казавшаяся ни старой, ни молодой. Снаружи почти не проникало света, но она вглядывалась в пространство между прутьями, словно ясно видела пейзаж внешнего мира.

   - Кто Вы?

   - Такая же узница, как и Вы.

   - Мы не узники, мы...

   - Мама...

   Женщина вздрогнула, поворачивая голову.

   - Мама... Мамочка! - по крайней мере, мы нашли ту, кого искали.

   За дверью камеры загрохотали чьи-то ноги, кто-то загремел ключами, уронил их на пол, снова загремел, выбирая нужный...

   - Вы можете идти? Госпожа... Рано отчаиваться.

   У меня не было наготове никакого плана действий, и я знал только, что отныне на мне лежит ответственность уже не за двоих, а за троих.

   Давило очень сильно, и тело просилось лечь, чтобы распределить нагрузку более равномерно.

   - Вам нехорошо?

   - Как снять... действие... нигилизаторов? - в висках стучало.

   - Увы, никак.

   Ключ скрежетал в замке, не желая проворачиваться. Я валился с ног, но всё пытался выспросить о способе спасения.

   - По какому... принципу они... работают?

   - Мама, ты знаешь? Скажи Сэйе.

   - Бесполезно, но ладно: они действуют тем сильнее, чем больше энергии исходит от вас. Юноша, вы ничего не сделаете со своим излучением.

   Глупо было бы вот так попасться, проиграть некоему приспособлению для подавления магических возможностей. У каждого человека есть аура - невидимый кокон из эмоций, желаний и настроений. А у сэйлоров в неё вплетаются ещё и волшебнические ниточки, даже если сам сэйлор никогда не творит волшбы. Я могу находиться в любой из своих форм, но ауру-то я не поменяю!

   - Вы - сильный маг, юноша, - заключила женщина, пронаблюдав за тем, как меня плющит.

   - Не-а...

   Взвою. Точно взвою, если тотчас не придумаю, как совладать с собой...

   Точно! Переизбыток силы - из-за браслетов! Зачем они мне? Никакой пользы, один вред!

   За дверью копались... Ключ не поворачивался в замке - только ржаво поскрипывал.

   Я расстегнул - почти разорвал браслет на шее. Облегчения не наступило, даже наоборот: я подумал, что меня размажет по полу утяжелившимся прессом. Ремень пришлось срочно возвратить на старое место - давление стало прежним.

   Они не увеличивают мою силу, а сдерживают её, привязывают ко мне... Если я сниму все три ремня - как же из меня будет хлестать энергия? А ещё Эйса критиковал - сам такой...

   - Госпожа, Вы были правы, - обращаясь к отсутствовавшей здесь Галаксии, сказал я. - Нужно их затянуть.

   Нужно их затянуть, чтобы запереть силу в себе. Нигилизаторы успокоятся, когда поток, исходящий от меня, иссякнет, - то есть когда я...

   - Вы это мне, юноша?

   Был "мальчик" и на "ты". Дорос до "юноши" и на "Вы".

   Ключ совершил первый полный оборот - поддался и уступил проржавевший от долгого бездействия язычок. Щёлк! Дверь дёрнули, но нужен был ещё оборот...

   Я рванул правую пряжку... левую... колеблясь, поднёс руки к шее...

   Уметь отдавать что-то - это нормально: хорошо, похвально и гуманистично. Но чтобы что-то отдать, нужно и внутри тоже что-то иметь. Тот, у кого внутри ничего нет, не сможет ни с кем поделиться своим теплом. Поэтому если человек совсем ничего не отдаёт, говорят, что внутри он пуст.

   Ключ повернулся снова - я не успел перетянуть шейный ремень, но давящее воздействие и без этого почти исчезло. Дверь открылась сразу плашмя - сначала это показалось мне более чем странным, но потом в облаке поднявшейся пыли я увидел Целесту, облачённую в сэйлор-фуку, и странности перестали казаться странностями.

   - Я отпускала тебя - ты отказалась, - провозгласила она.

   - Дочь моя...

   - Молчите уж... маман... С тех пор, как вышла замуж, я больше Вам не дочь... а вам - не сестра!

   Откуда столько ненависти?!

   - Где же твой муж? - бросил я и попал в яблочко.

   Целеста часто захлопала ресницами, силясь не выпустить слёзы. У меня сформировался неожиданный образ: Оданго, вышедшая замуж за Мамору, по какой-то причине недовольная им и вследствие этого вымещающая обиду на своих ненаглядных телохранительницах и ближайших подругах... Измена?

   Если она сейчас заплачет... то есть если я заставлю её расплакаться, то выиграю без боя. Плачущий противник - не противник вовсе.

   Вопрос по существу: как? Как сделать так, чтобы Целеста разревелась?

   Есть один принцип: чем больше и искреннее тебя жалеют, тем больше ты сам себя жалеешь. Чем ласковее гладят по голове, тем больше хочется плакать. В нас это с детства заложено. Именно поэтому мы жалуемся другим на неполадки в собственной жизни - чтобы услышать в ответ хоть одно доброе слово. Мы рассчитываем на участие, на капельку тепла, которого нам не хватает. Или не жалуемся - чтобы чужой жалостью не травить себе душу, не расслабляться и... выглядеть серьёзно, по-взрослому.

   Сочувствие - как снежная лавина... Посетуешь на одно, потом - на другое... третье - в конце концов выложишь всю подноготную и так расстроишься, расклеишься, что лучше бы и не начинал! А тебя ещё гладят по больному месту и приговаривают: "У собачки заболит, у кошечки заболит, а у Сэйюшки всё пройдёт..." И взгляд у тех, кто оглаживает, такой, что проблема не уменьшается, а утрируется, раздувается и становится вообще неподъёмной... И слёзы сами, сами... текут рекой...

   - Целеста, прости. Он вернётся к тебе, обязательно...

   - Замолчи!

   - Я за свои слова отвечаю. Посмотри на себя: красивая, сильная, умная...

   - Оттуда не возвращаются!

   Промашка - досадно. Психолог из меня не вышел...

   - Целе, но у тебя же есть мы.

   - Не подходи ко мне! Рон, остановись, иначе я тебя убью! Рон!!!

   Мальчик шёл как по канату. След в след за ним - младший брат. Так, гуськом они добрались до Целесты, которая не переставала грозить им расправой. Она уже развела руки, готовясь атаковать, но тут...

   - У тебя есть мы.

   - ...есть... мы... - Дэниэл ткнулся носом ей в живот, обхватывая руками за талию. - Мы-то вернулись, сестрёнка...

   "Сестрёнка" инстинктивно обняла его за плечи и - о, чудо! - заплакала. Я бы никогда этого не добился от неё... Даже если бы полез обниматься.

   Из-за последней черты, действительно, не возвращаются. Нужно время и силы, чтобы привыкнуть к отсутствию тех, кого любишь. Понять, что как раньше уже не будет. Можно крепиться и, как Целеста, носить глубоко в себе флакон со змеиным ядом - обиду на тех, кто всё-таки остался в живых и кому повезло на полграмма больше. Но самое правильное - принять то, чему не можешь препятствовать. Потому что те, кто выжил, тоже любят тебя.

   - Ваше Величество, - в дверной проём засунулись любопытные лица стражников. - Ждём Ваших указаний.

   Королева Хаш-Берстим... Хаш-Берстим - род её покойного мужа, но по сути... Хаш-Альтарен?

   - Ваше Величество...

   Решения нужно принимать быстро. Нет смысла настаивать на своём прежнем мнении, когда уже двадцать раз осознал его ошибочность.

   - Чего стоите? Взять их! - приказ пришёл из-за спин стражников, он и привёл Целесту в чувство.

   - Отставить! Приказы здесь отдаю я.

   Только поступи мудро, только поступи мудро, только...

   - Отныне вы должны подчиняться не мне, а настоящей королеве - королеве Хаш-Альтарен. Я отдаю своей матери Диадему Пустыни и трон Камариса.

   - Скажи, что больше так не будешь, Целе, - маленький хитрец Дэниэл уже улыбался.

   Все коллизии легко преодолимы, если рассматривать их с позиции ребёнка. Проси прощения - простят... Родные люди на то и родные, чтобы прощать.

  

   - ...Сэйя, это подло! Ты обещал остаться с нами на Камарисе! - Рон, переодетый в национальные широкие штаны и безрукавку, что делало весь его внешний вид ещё лукавее, подпрыгивал, пытаясь отобрать брошь, которую я поднял высоко над головой. - Я никогда тебе этого не прощу!

   - Я не обещал ничего такого!

   - Улетаешь, даже не попрощавшись! А вдруг с нами что-то случится? - моя заботливость была повёрнута против меня.

   - У вас есть мама и сестра, да вы и сами много чего умеете... Ай, отдайте мне хвост!

   На хвосте всем своим весом повис Дэниэл.

   - Не отдам, - флегматично ответил он.

   - Двое на одного - нечестно! Кто из нас подлый?!

   Три дня я был гостем у них во владениях. Бескровная смена властителя свершилась по сценарию, о котором трудно было даже мечтать...

   - Мой хвост!..

   Мы дурачились. Ярко-рыжие солнечные зайчики прыгали по стенам, отражаясь от начищенных пряжек моих ремней; перескакивали на потолок, отталкиваясь лучистыми лапками от пола.

   - Ты жульничаешь, Сэйя! Летать - против правил!

   Освободив хвост, я приподнялся над полом, чтобы меня невозможно было достать.

   - Я не летаю, а висю... Серьёзно, мне давно пора назад.

   - Ты вернёшься к нам?

   - ...к нам?..

   - Не буду обещать...

   - Ну вот, он опять отказывается! - надулся Рон.

   - ...отказывается...

   Я бы очень хотел остаться с ними и побыть ребёнком. Побыть открытым для окружающего мира, отдать всё, что есть во мне хорошего; выплеснуть, не стесняясь, то прекрасное, что все взрослые держат в себе.

   Когда браслеты затягиваются, - я помню, - невозможно вздохнуть свободно. Сила, которая существует только внутри, - это не настоящая сила. Не нужно копить - нужно отдавать хотя бы малую её долю. Если сила не движется, не обновляется, она сгноит своего обладателя.

   Этим дети отличаются от взрослых: взрослые собирают - дети разбрызгивают энергию, взрослые думают - дети чувствуют, взрослые старятся - дети растут...

   - ...но я буду ждать нашей встречи. Потом, если не ошибаюсь, к вам сюда собиралась лететь Катарина...

   - Нет! Не её, пожалуйста! Кого угодно - даже Уолмера я стерплю, - Рон нёс полную ерунду.

   - С тобой чего?

   - Ничего! - он сделался пунцовым.

   - Ничего?

   - Катарина... сказала, - запинаясь, вымолвил Дэниэл, - что она - его невеста...

   - Рона?! Поздравляю, - хихикнул я. - Надеюсь, теперь ты отказался от намерения женить меня? - за последние три дня это было самой популярной темой для шуток, в которых была лишь доля шутки.

   - Значит, политика невмешательства? - обрадовался "жених".

   - Ну ты иногда как скажешь...

***

   Снег заметает следы. Ложится ровно. Летит. Вниз.

   Что вперёд, что назад; что влево, что вправо - одинаково чисто.

   Тишина. Обнимает метель. Никого.

   Ловлю в ладонь. Влажный холод. Забвение.

   Меня забыли или я забыл?

   Снег заметает следы. Взвихрённый ветром. Летит. Вверх.

***

   Сколько же я не был дома? На Кинмоку сейчас осень... А на Фэрре зима...

   Из-под двери пробивалась узкая светлая полоска. За стеной при включённой люстре выбирали того, с кем мне завтра отправляться в новое путешествие. Гул разливался волнами: от тихого разговора, громче, громче... потом кто-нибудь произносил: "Ш-ш-ш! Метеор отдыхает!" - и все возвращались на пониженные тона.

   ...Как они там без меня? Справляются ли? Работы мало никогда не было...

   Наверху слушали музыку - потолок вибрировал, а в верхнем углу осыпалась побелка. Подняться бы и выбросить их музыкальный центр в окошко! А, вот: выключили.

   Сегодняшний нагоняй от Галаксии напрочь отбил охоту что-либо делать. Долго вожусь... Могу не возиться, а делать всё тяп-ляп! Или вовсе сбежать, бросив всё как есть.

   За стеной кого-то выбрали и на цыпочках разошлись, при этом забыв погасить свет. Я долго таращился на полоску под дверью, пока она не стала двоиться, троиться и так далее. Уснул.

   Проснулся среди ночи непонятно отчего. Возникло острое недовольство собой и... понеслась душа в рай - я начал искать оправдание своей непутёвости. Закончилось тем, что вместо плюсов я отыскал вагон минусов, каковые, выстроившись в шеренгу, размашисто перечеркнули все мои бывшие, настоящие и вероятные будущие заслуги.

   Стоит один раз человека - то есть меня - раскритиковать, как руки опускаются. "Ты делаешь не так!" Ну возьмите и сделайте, чтобы было "так". Сами! Я же не скрываю своего непрофессионализма, да и не просился я на эту должность... И вообще - домой хочу. Соскучился!

   Мои таинственные полупророческие, полуреальные сны прекратили меня посещать. Теперь я не знаю, ни что происходит с Ятэном, Тайки и Оливией, ни... Вспомнил. Ничего другого вспомнить не мог? Не снится - значит, я ей и даром не нужен... Уймись, мальчик, закрыли тему, а то вовсе не заснёшь. Любить - люби, никто не препятствует, но знай своё место - на задворках...

   Что за настроение на меня нашло?

   Баста, с завтрашнего утра начинаю новую жизнь!

  

   Не выспался. Меня всю ночь что-то мучило, но я не определил конкретно, что. Снилось нечто абстрактное: белый снег, холод... Не Фэрра зимой - чужой заснеженный лес, а в этом лесу - я. Вроде искал выход, ходил-бродил по собственному следу кругами - будто решал одно и то же уравнение с очевидными значениями переменных...

   Утром первым же делом вышел на стартовую площадку - поглядеть, кого вчера выбрали сэйлоры на ночном совещании. Мне без разницы, в каком порядке они будут улетать, но с одними, очевидно, будет приятнее иметь дело, а с другими...

   - Сэйя, доброе утро!

   - Доброе, несмотря ни на что... А, это ты, Кэти.

   Катарина держала руки за спиной и хотела что-то сказать, но смущение было сильнее неё.

   - Тебя вчера выбрали? - подсказал я.

   - Да, а... мы полетим к Рону и Дэну?

   Как бы потактичнее...

   - Сэ-э-эйя!

   - Лилиан, ты сейчас скажешь, что тебя тоже вчера выбрали, - с тяжёлым вздохом отозвался я.

   - А как ты догадался? - любвеобильная девица потянулась губами к моей щеке, но я вовремя отклонился. - Какой зануда!

   - Мы, кажется, уже сошлись на том, что я - женоненавистник, - напомнил я, отслеживая каждое её движение. - И разве вчера выбрали двоих?

   - Зануда! Конечно, выбрали. Сначала ты подбросишь до дома Катарину, а потом мы махнём ко мне. Вдвоём, - подчеркнула она, состроив мне глазки. - Ты рад?

   - До безумия, - хмыкнул я.

   Эта барышня что, перебрала всех кавалеров на нашей перевалочной базе и пошла по второму кругу? Ни стыда, ни совести.

   - Тогда полетели?

   - Что, прямо сейчас?!

   - А чего ждать? Я слышала, как Галаксия вчера ругала тебя и говорила, что ты долго раскачиваешься. Тормоз...

   - Кто тут тормоз?! - я выпустил пар. - А ну, полетели! Кэти, иди сюда!

   Катарина была лёгонькая, словно пушинка, поэтому я посадил её себе на плечи, наказав крепко держаться и ни в коем случае не отпускать рук. Она опять спросила, полетим ли мы к Рону и Дэну, на что я - просто верх тактичности! - промолчал.

   - А мне куда? - деланно-скромно уточнила Лилиан, плотоядно ощупывая меня-девушку взглядом. Пол её не смущал.

   - Слушай, а ведь я - не совсем парень, - я решил внести ясность - авось отвяжется и прекратит это глупое, мерзкое совращение.

   - Но и не совсем девушка, - пропела она, проводя по губам языком. - Так куда мне?

   - Ладно. Держись за меня... Обними... Эй, без фанатизма! - вскрикнул я, чувствуя поглаживающие прикосновения на спине. - Взлетим - уроню.

   - Зануда...

   Выбрали... Избиратели...

  

   - Сэйя, а мы точно летим к Рону и Дэну?

   Я обещал, что не буду врать.

   - Кэти, понимаешь...

   Лилиан, после первого же телепорта переставшая обзывать меня занудой и пытаться обольстить, вдруг подняла голову и выдала:

   - Врёшь ты всё... милый. Ты сканируешь её мысли и летишь, соответственно, к ней домой.

   - Малышка, прости.

   - Почему? - коротко спросила Катарина. - Рон не захотел, чтобы я была с ним рядом, да?

   - В общем... ты права, - что творится в её маленьком сердечке!

   Получать отказ - тяжело. Может, я сужу по себе, но... Отказ больнее и страшнее смерти: после смерти боль уходит, и страданиям приходит конец; а отказ - это только начало и боли, и страданий.

   - Кэти, Рон ещё глупый - до него потом, попозже дойдёт...

   Всё-таки девочки взрослеют быстрее, чем мальчики. Они начинают и чувствовать, и действовать по-настоящему тогда, когда мальчишки ещё играют в детские игры и не готовы воспринять нечто более глубокое. Это не восхваляющая ода женской натуре - это правда жизни, с которой приходится считаться.

   - Ничего до него не дойдёт! - вспыхнула Лилиан. - Кэти, ты правильно поступаешь - нужно лететь и добиваться своего!

   - Но он сказал "нет"...

   - Если слышишь слово "нет", не отступай - пусть оно превратится в слово "да"!

   - Дамы, такая политика неприменима, когда речь идёт о живых людях.

   Можно продолбить стену, можно вычерпать озеро, можно добраться до неба, если сильно постараться, но невозможно заставить человека искренне возжелать то, чего он не хочет.

   Мы поторопились с отправлением Катарины - нужно было подождать, пока память о наследниках Хаш-Альтарен не станет казаться ей просто приятным сном.

   - Кэти, я не утешаю и не поучаю тебя, - заранее оговорился я, - но навязываться не стоит.

   Моя собственная память всколыхнулась - дыхание перехватило, и я почувствовал всё так, как будто это случилось со мной только что.

   Почему я не предпринимаю никаких поползновений в отношении Оданго? Судите меня как за трусость, но мне и вправду страшно. Я боюсь, что моя настойчивость, которую порой чертовски сложно усмирить, сыграет со мной злую шутку, и я начну вызывать к себе жалость или пренебрежение. Разве можно полюбить того, кто бегает за тобой и унижается? А я хочу, чтобы она меня любила...

   - "Да" не выколачивают, а принимают в дар.

   - Но если не напомнить о себе, никто на тебя даже не посмотрит! - отчаянно спорила Лилиан. И отчасти она была права...

   Есть риск, что Усаги забудет обо мне: отстал - и ладно. Но я не отстал - я люблю... Может, я и молчу, но смогу ли я молчать об этом вечно?

   - Не тараторь! - гаркнул я. - Кэти, мы летим к тебе домой, и точка.

   - Сэйя! - Лилиан попыталась поднять вопрос заново.

   - Лилиан, вспомни, сколько ей лет! О чём мы вообще рассуждаем?! Кэти, не раскисай, ты себе нового кавалера найдёшь - какие твои годы! - на меня такое никогда не действовало, но Катарина была устроена иначе: глаза засверкали, она улыбнулась и кивнула.

   - Спасибо, Сэйя!

   - Право слово, не за что... Держитесь - открываю последний портал.

  

   Там было холодно. Вся планета - один большой-пребольшой холодильник. Морозилка. Обледенелые голые деревья, горы - от подножия и до вершины в снегу... А больше там ничего не было.

   Снежинки кружились, не тревожимые ветром, падали и вплетались в общий белый пейзаж. Руки моментально замёрзли так, что белые звёздочки уже не таяли, опускаясь на ладонь. Можно было рассмотреть каждую перемычку, каждый уголок, как на кружевной салфетке.

   - Ничего не изменилось, - сообщила Катарина.

   - Не хотела бы я здесь жить...

   - Лилиан!

   Брови заиндевели, изо рта вырывался пар... Как здесь люди-то живут?

   - И мне тут оставаться?!

   Дыхание не согревало: на пальцах выступали маленькие влажные точки, которые схватывались морозом и превращались в лёд.

   - Лилиан, не прижимайся ко мне так!

   - Холодно же! Полетели отсюда поскорее.

   - Вы бросите меня одну? - помрачнела девочка.

   - Ни в коем...

   Кэти - тоже сэйлор. Но она несамостоятельная - не то что Рон и Дэниэл. И, как мне подсказывала исконно женская интуиция, её планета всерьёз пострадала от рук госпожи Галаксии.

   - Лилиан, ты куда? - девушка выпустила меня из своих объятий и направилась к деревьям.

   - Что, понравилось со мной обниматься? - обернулась она на ходу. - Мы, похоже, тут надолго. Я хочу погреться у костра.

   И как я сам не додумался?..

   Ветки совсем не гнулись - обламывались с треском, напоминавшим хрустальный звон, и осыпали нас снегом, скопившимся на них. Наконец, мы насобирали достаточное количество и оставили деревья в покое.

   - Складываем шалашиком... разошлись подальше, - бойко руководила Лилиан.

   - Ты поджигать будешь?

   Она прошла через трансформацию, постаравшись похвалиться передо мной всеми своими прелестями:

   - Это на тот случай, если ты не успел всё потрогать и рассмотреть.

   - Пошлячка.

   Развратная девица расхохоталась, без видимого усилия сконцентрировалась, размахнулась и метнула в "шалаш" огненный шар. Ветки вспыхнули, пламя на долю секунды выросло столбом до неба, но затем утихомирилось.

   Около костра уже можно было жить. Но, если проводить параллель с Камарисом, здесь мне было морально менее комфортно...

   - Может быть, Кэти, ты займёшься своей планетой? - спросила Лилиан.

   - Я есть хочу, - поразмыслив, ответила девочка.

   Холод собачий, в рот положить нечего - и так круглый год?

   - Ой, ягодка, - покуда я раскидывал мозгами, где добыть какой-нибудь еды, Лилиан рукой разгребла снег - под белым покрывалом притаилась... зелёная травка! - Вкусно, - она продегустировала найденную розоватую земляничку и осталась довольна.

   - Значит, здесь есть нечего? - я тоже раскопал зелёный пятачок и наткнулся на спелые ягоды. Земля была тёплая, что противоречило всем законам физики.

   Вокруг разведённого костра снег постепенно таял и испарялся - открывалась целая полянка. Высовывались слегка пожухлые, но не окончательно дохлые лесные цветочки; а под корнями ближайшего трухлявого пня - я не поленился и откопал его из-под снега - обнаружились настоящие грибы. Попробовать их никто не решился, но на вид они были вполне съедобны и удобоваримы.

   - Кэти, ты чего-то недоговариваешь.

   - Точно: недоговаривает, недоговаривает, - голос прозвучал глухо, словно из бочки.

   - Кто здесь?

   - Кто же ещё: я, я!

   Ветки стоявшего неподалёку дерева содрогнулись, и из широкого дупла подозрительно правильной круглой формы выбрался... не знаю, как назвать. Какой-то карликовый дедушка в тулупе мехом наружу.

   - Чего шумите, шумите? Спокою земле не даёте, не даёте! А тебя, красавица, заждались, заждались, - он стал кланяться Катарине.

   - Дедуль, ты откуда взялся? Нет же никого...

   - Нет никого, никого! Только я, я. Землю сторожу, пока хозяйка не прибудет, не прибудет. А то - ишь, ишь! Стопчут всю травку, слопают всю ягодку, пожгут все веточки... Веточки! - ахнул дедок, наткнувшись взглядом на наш костёр. - Не уберёг!.. Ягодка! - приложил обе руки к сердцу... впрочем, может, не к сердцу, а к животу... когда заметил перепачкавшуюся алым соком Лилиан. - Травка! - и прогнал меня с тёплой земли на снег. - Ух, ироды, ироды!

   - Дед, спокойно!

   Говорил он занятно, повторяя по два раза окончания фраз и чётко произнося все гласные звуки.

   - Дедуль... - начала было Катарина.

   - А с тобой, красавица наша, разговор будет особый, особый.

   Дед погладил тулуп по меховым бокам и прищурился.

   - Дед, ты... - и куда я вечно лезу?!

   - Стой себе там, на снежку, на снежку! А ты, красавица, ещё перед всем лесом отвечать будешь за нерасторопность, нерасторопность. А то никто не знает, когда ты вернуться должна была, была! Не стремишься ты домой, домой. А надо, надо. Дом он на то и есть, чтобы туда все пути сходились, сходились.

   - Де-е-едушка...

   - Чего "дедушка", "дедушка"? Не маленькая уже - сама понимаешь, понимаешь. Второй век тебе пошёл, а ты всё не наигралась, не наигралась! - дед погрозил пальцем.

   - Второй век?!

   Катарина тут же вскочила на ноги. Девочка как девочка - ну, похожа на мальчика из-за своей короткой стрижки...

   - Дедуль, хватит!

   - А чего, чего? Сто двенадцать тебе в этом году исполнится, внученька, внученька.

   - Кэти, ты зачем всех обманула? - я попытался перейти на расчищенный клочок земли, но дед не пустил, красноречиво замахав на меня руками.

   - А вы бы поверили?

   - Дитё, дитё, - удручился дед.

   - И зачем тогда тебе понадобился Рон? - влезла в разговор нахальная Лилиан. - Ты же на век его старше!

   А ведь правда... Здесь что-то кроется.

   - Дед, слышь, а сколько у вас год длится.

   - Почитай, тридцать раз солнышко встанет да сядет - вот и год прошёл, прошёл.

   Тьфу, а я уже себе нафантазировал! Их здешний год - что наш месяц. Получается, Катарине в наших единицах измерения... Девять с небольшим лет?

   - Ты мне, дед, мозги не пудри, - у меня отлегло от сердца. - Маленькая она ещё.

   - Ответ держать - взрослая, взрослая. Как землю морозить - так она туточки, а как размораживать - ищите кого-нибудь другого, другого!

   Бред сумасшедшего: Катарина так не хотела возвращаться домой, потому что в своё время здесь напортачила? Но под снегом - живой растительный покров, сама почва тёплая. Магия?

   Я склонился, чтобы потрогать землю и убедить свой неугомонный рассудок в том, что всё обстоит точно так, как я думаю.

   - Куда тянешься, ирод, ирод?! - рявкнул дед. - Опять за ягодкой, ягодкой?! Слопали, слопали! - запричитал он по старому шаблону.

   Не слушая его, я прижался ладонями к почве. Бум! Полминуты, и опять: бум!

   - Кэти, твоя планета - живое существо? Я слышу стук её сердца.

   - Жива, матушка, жива, жива... А руки ты всё-таки убери, убери, - уже более миролюбиво заговорил дед, поглаживая себя по тулупу.

   - Я её усыпила, Сэйя. Это случайно вышло - я же не знала, что так будет.

   Если бы мы все знали, что будет... наверное, ничего бы и не было. Причём не только плохого, потому как не всегда сразу можно сказать, хорошо или плохо отзовётся определённое событие.

   - Доигралась, внученька, внученька, - дед умостился на пеньке и закручинился. - Всё, конец травке, конец ягодке, конец веточкам... - опечалившись, он даже перестал повторяться. Грустный старичок-лесовичок.

   - Ладно тебе, дедуля, беда эта поправима, - Лилиан внаглую сорвала тщетно скрывавшуюся от неё под широким зелёным листом земляничку - деда перекосило, и он пошёл пятнами.

   - Поправима? Как? - воодушевилась Катарина.

   - Ты ведь сэйлор?

   - Ну и?

   - Нет проблем: обновляй планету, да и всё.

   - У меня... у меня...

   - Что у тебя?

   - У меня нет талисмана для перевоплощения.

   Прилетели - мягко сели. Без силы хранителя планеты здесь нечего делать.

   - Куда ты его дела? И почему мы до сих пор с тобой нянчимся? - лопнуло терпение Лилиан.

   - Его разбила госпожа Галаксия, когда... когда... когда всё это началось...

   - Дура! - Лилиан перешла к грубости.

   - Потише, - попытался остепенить её я.

   - Не страшно, внученька, внученька. Игрушка твоя заново выросла, выросла.

   Они ещё и растут! Свихнусь я скоро на этой своей работе...

   - Дед, это тебе не ягодка, чтобы вырасти.

   - Идём - покажу, покажу, - захихикал дед.

   Он слез с пня, на котором сидел, поддел его носком сапога... Впрочем, точнее было бы назвать его сапоги валенками, причём изрядно побитыми временем и молью... Пень задрал корни вверх, открывая лаз под землю, и дед сиганул вниз с криком "Ух!". А поскольку он был склонен повторять всё по два раза, то выходило не просто "Ух!", а "Ух-ух!", и казалось, что это летит большая сова.

   - Прыткий дедок... - Лилиан с осторожностью подобралась ко входному отверстию и скинула туда увесистый камушек, дабы по звуку определить глубину тоннеля.

   - Ума нет?! Ты же по нему попадёшь!.. Кэти, нам следует отправляться вслед за ним?

   - Дедушка добрый, хороший - не обманет...

   - Я должна прыгнуть туда?! Лучше убейте меня сразу! - завопила Лилиан.

   В этот момент брошенный ею камень встретился с дедом, потому что мы услышали, как "Ух-ух!" сбилось на "Ай-ай!".

   - Оставайтесь здесь и ждите меня... И не вздумай швыряться чем-нибудь или закрывать пень!

   Я сел на край и спустил ноги вниз. Темно - хоть глаз коли. Оттолкнулся и полетел...

   На самом дне земляной пол порос мхом. По мху расхаживал дед в своих валенках и прикладывал к вздувшейся на лбу шишке невесть откуда раздобытый кусок льда.

   - А где внученька, внученька? - спросил он.

   - Нету внученьки, внученьки... Тьфу ты, зараза!

   - Зараза к заразе не липнет, не липнет.

   Дед выбросил оплавившийся лёд, потрогал слегка опавший шишкарь заскорузлым пальцем и вперевалочку затопал куда-то в темноту. Я побоялся отстать и потеряться, а поэтому пошёл за ним следом. Пару раз наткнулся на стены и понял, что идём мы по довольно узкому коридору. Потом ударился головой - потолок понижался, и вскоре пришлось идти чуть ли не гусиным шагом. Впереди пыхтел дед, и даже пыхтение у него выходило двойным: пых-пых, пых-пых...

   - Почти пришли, пришли.

   Впереди маячил призрачный свет, наличие которого я попервоначалу списал на шутки усталого зрения.

   Коридор стал расширяться - я смог выпрямиться, а дед перестал пыхтеть. Мы выбрались на подземную полянку - не в пещеру, а именно на полянку. По полу и стенам росли цветы. Конечно, они были не столь красочными, как наверху - те, что под снегом, - но всё же это были настоящие цветы, а не какой-нибудь мох.

   - Не стопчи ягодку, ягодку... а не то я тебе пообломаю веточки, веточки! - сурово предупредил дед.

   В центре я увидел дерево. Сухостой - ни единого зелёного листика... Но свет шёл от него.

   - Это что?

   Бу-бум... Бум...

   - Это наше сердце, сердце.

   Бу-бум... Его я слышал?

   - Спит наше сердонько, сердонько. Отдыхает - дожидается хозяюшки, хозяюшки. Вот как придёт хозяюшка - так и весна сразу наступит, наступит...

   - Вес-с-сна-а-а...

   - Кто здесь? - встрепенулся я.

   - Не пугайся, молодец, это сердце с тобой говорит, говорит. Значит, ты человек хороший, хороший. Оно, милое, хороших людей за версту чует, чует.

   - З-з-зачем-м-м пож-ж-жал-л-ловал-л-ли?

   Только в сказках деревья разговаривают - это я знал абсолютно точно.

   - Проси, проси, - дед по-хозяйски уселся на пол, стянул с левой ноги валенок, перевернул его и как следует тряхнул - из валенка с возмущённым писком вывалился маленький мышонок и скрылся в густой траве. - Проси, чего встал, встал!

   Не так уж оно и спит, это их сердце, коли на беседу настроено. Со мной, например, когда я сонный, разговаривать совершенно бесполезно...

   - Тв-в-воё пер-р-рвое ж-ж-жел-л-лани-и-ие, - продолжало дерево, - ис-с-спол-л-лнит мо-о-ой бра-а-ат.

   - Какое желание? Какой брат?

   - Кам-м-марис-с-с...

   Я где-то однажды слышал о том, что все планеты - родственники друг другу и что они - живые. Эта, видимо, самая живая.

   - Он-н-ни уж-ж-же н-не пом-м-меняютс-с-ся... А я-а-а ещ-щ-щё не сп-п-плю...

   Неизменность, статичность, закостенение, остановка развития. Сон. Это и есть сон? Когда сплю, я не двигаюсь вперёд, и жизнь летит мимо. Даже если мне кажется, что во сне что-то происходит, в реальности ничего не происходит или происходит нечто другое, о чём я не узнаю до тех пор, пока не проснусь...

   - Тв-в-воё втор-р-рое ж-ж-жел-л-лан-н-ние...

   - Талисман. Пожалуйста, отдай талисман сэйлор-воина для твоей хранительницы.

   - Ис-с-спол-л-лня-а-аю...

   Талисман свалился прямо ко мне в руки.

   - А теп-п-перь ух-х-ходи-и-и...

   Сухой ствол покрылся светлыми пятнышками - их становилось всё больше, и вот они полыхнули все синхронно, оборачивая дерево-сердце огненным доспехом.

   - Уходим, уходим, - дед уже натянул валенок обратно на ногу и ждал меня около овального прохода в стене.

   - Но как же оно? - колебался я.

   - Погорит-погорит, да и остынет, остынет. А наверху хоть потеплеет, потеплеет.

   - Жалко его...

   Он постучал согнутым пальцем по лбу:

   - Глупости говоришь, говоришь. Это же сердце... Сердце!

   Когда сердце пылает... Разбитое сердце... Это ведь энергия в прямо-таки диком количестве! Выделяется тепло, которое нужно только верно направить.

   - Скорее, скорее.

   Лаз отсыревал - по стенам стекали тонкие ручейки влаги.

   - Снег тает? Но Катарина ещё не получила талисман, - рассуждал я сам с собой.

   - Если планета сама хочет ожить, чужая помощь ей без надобности, надобности.

   Если разбитое сердце хочет снова стать целым, ему для этого никто не нужен - оно самодостаточно.

   Выход.

   - Сколько можно тебя ждать?!

   - Не ворчи, Лилиан! Всё готово. Вот, Кэти.

   - Спасибо, - повеселела девочка, принимая свою драгоценность. - Я больше не стану с этим баловаться, честное слово.

   - Ох, внученька, внученька, - дедок плюхнулся на пень и занялся своим правым валенком, выпуская оттуда серенькую птичку с алой грудкой и растопыренным, как у породистого голубя, хвостом.

   - Ну, дед, ты даёшь!

   - На свободу им пора, пора. Поменяется всё скоро, скоро. Не потяну я никого за собой, за собой.

   - Дедушка, не уходи!.. Как же я без тебя? - расстроилась Кэти, обнимая старичка.

   - А ты за травкой следи, за ягодкой, за веточками... за веточками... Я там буду, буду.

   И сгинул. Не улетел, не провалился, а просто исчез, будто его никогда и не было.

   - Дедушка, - захныкала Катарина.

   Опять похолодало, налетела позёмка, и под ногами зловеще затихло.

   - Не теряй времени! - быстрее всех сориентировалась Лилиан. - Возрождай планету, не то опять заснёт!

   Девочка взмахнула талисманом.

  

   - Катарина, а дед этот... он правда твой дедушка?

   Весна... Слышно, как внутри деревьев струится сок: от корней до самых мелких, едва проклюнувшихся листочков. Пахнет свежестью, и хочется петь от радости.

   - Сама не знаю, - она улыбнулась, но не открыто, не по-детски, а несколько грустно и величаво. - Его дедом все поколения хранителей называли... То есть... когда он появлялся... А по большей части и не видел его никто.

   - Он тоже хранитель?

   - Наверное. Говорят... говорили, что он общается напрямую с сердцем нашего мира, не даёт ему погрузиться в спячку и распределяет энергию планеты... Но никто и никогда это сердце тоже не видел, так что...

   - Ясно.

   Значит, мне посчастливилось лицезреть необыкновенную вещь? Готов поспорить: старик сейчас вернулся к говорящему дереву и поддерживает его бодрствование. Уверен, они найдут общую тему для разговора - и тому, и другому, как я прикидываю, примерно поровну лет...

   - Сэйя, а у тебя есть дом?

   - Что?

   - Ну, это такое место, куда в любой момент можно вернуться.

   - Да я понял... Дом - думаю, есть.

   Истёртые воспоминания... Всё как во сне, а я - как то сухое дерево. Забытое и оттого забывшее... Или не забывшее? Сложно сказать наверняка.

   - Я давно там не был.

   - А что тебе мешает?

   - Ничего.

   Я сам. Я сам себе мешаю. Я так внезапно покинул свой дом и оборвал связь с братьями, что не могу даже надеяться на возобновление контакта. Если я однажды вернусь - примут ли они меня после всего, что успело случиться? После долгих дней молчания... Чересчур смело - ждать понимания, когда сам понять отказался. А ведь они желали мне добра...

   - Восстанавливайся и лети домой, - она подняла на меня своё довольное кукольное личико.

   - Угу, ко мне домой, - бесшумно подкралась сзади Лилиан.

   - Руки убери, - мрачно произнёс я. - Руки!

   - Хорошо, хорошо! Какие мы принципиальные! - она отцепилась от моего плеча. - Полетели?

   А Катарина останется одна? И дедок этот прибабахнутый смылся некстати - не мог подождать пару деньков...

   - Летите, - застывшая улыбка.

   - Я никуда не полечу, пока не буду уверен...

   - Одурел? Тебя Галаксия в бараний рог скрутит! - накинулась на меня Лилиан.

   Воздух стал стремительно нагреваться. Ветер подул разом во всех направлениях, как будто сверху опускалось нечто большое и тяжёлое.

   - Корабль?

   Лайнер материализовался в сотне метров над бушующими кронами деревьев.

   - Это наша символика - там, на борту! - закричала девочка.

   - Видишь? Твой святой долг исполнен. Летим, - Лилиан ухватилась за меня. - Сэйлор Телепорт!

   Я хотел сказать, что ничего у неё не выйдет, поскольку без согласия всех до единого участников телепортации перемещение могут осуществлять, наверное, только Метеоры, приспособленные к этому лучше всего, но уже скакали перед глазами пульсирующие звёзды, и мы летели сквозь иссиня-чёрное бесконечное пространство.

   - Лилиан, как это возможно?! Лилиан?

   Девушка глядела на меня самым нахальным образом и чего-то ждала.

   - Ну, солнце моё ясное...

   - Ты... Странствующий Метеор?!

   В голове никак не хотело состыковываться...

   - Хвала Всевидящему, до него дошло!

   - Не может быть.

   - Ты не единственный в своём роде, - она расправила мне чёлку, взлохматившуюся при прыжке. - Чего дёргаешься? Я же тебя не съем... ну, может, если только чуть-чуть...

   Я слишком поздно осознал, что раз она - Метеор, то и держать её больше не нужно - не упадёт.

   - Сэйя, мы очень с тобой похожи... Это судьба...

   - Завелась!.. Поехала!..

   - Это дух противоречия. Ты точно такой же, как я...

   - Такой же развязный?

   - Это свобода. Мы свободны отдавать сердце тем, кому захотим.

   И слова вроде правильные, но она выворачивает их наизнанку так, что они приобретают новый, извращённый смысл.

   - Сегодня - одному, завтра - другому. Сейчас - мне, потом - кому-то ещё.

   - Ты ревнуешь?

   - Вот ещё чего не хватало!

   Любимый человек должен быть один. А разменивать его на нескольких нелюбимых... Жертвовать качеством во имя количества? Заниматься коллекционированием побед на личном фронте?

   - Ты не умеешь любить, Лилиан.

   - Так научи!

   - Этому не учатся - с этим рождаются.

   Говорят, любовь - это обычная химическая реакция в мозгу человека. Гении науки даже могут точно назвать вещества, который в такой реакции участвуют. Но учёные ошибаются на самом первом этапе исследования: реакция - лишь побочный эффект влечения сердца. Если бы источник любви и впрямь находился там, где они его определяют, было бы всё равно, кого любить. Можно было бы приказать себе, руководствуясь какими-либо рациональными принципами... Однако нам не всё равно. Мне не всё равно!

   - Я не бессердечная! Я хочу отдать своё сердце тебе.

   - Для того чтобы отдать сердце, недостаточно просто его иметь.

   - Сэйя!..

   - Не начинай по кругу.

   - Ты бредишь!

   - Не отрицаю. Возможно.

   - Зануда! Ты меня достал!

   - И в чём тогда проблема? Не приставай ко мне - и всё.

   - Ну и ладно... Ну и проваливай!..

   И она полетела прочь.

   - Ты куда?

   - Домой, - нервно огрызнулась Лилиан.

   - А найдёшь дорогу?

   - Не маленькая!

   Заблудится - отвечай потом за неё...

   По логике Лилиан, я, как человек ответственный, должен был последовать за ней. Но я не выказывал намерения её сопровождать.

   Вот она скрылась из виду, и я начал обратный отсчёт:

   - Десять... девять... восемь... - это девушка, которая никогда не сдаётся, - семь... шесть... пять... - это девушка, кровь которой кипит так же бурно, как и моя, - четыре... три... два... - это девушка, которая очень хочет меня захомутать, - один...

   - А-а-а-а-а!!! Спасите! Помогите!

   Это Лилиан. В изысканно, даже как-то художественно разодранной матроске; с глазами в пол-лица...

   - Театральные подмостки по тебе плачут. Горючими слезами.

   - Злой ты, Сэйя!

   - Ещё как злой. А если ты сейчас же не прекратишь распускать руки, вконец озверею! И грудь прикрой!

   - Я завидую твоей девушке.

   - Кому?!

   Место рядом со мной принадлежит Оданго. Но как Лилиан это просекла?.. И почему я так усердно оберегаю эту свободную вакансию от чужих посягательств?

   - Это совсем несложно вычислить. Ты хранишь верность кому-то, иначе почему бы такому парню, как ты, отказываться... Я тебе не нравлюсь? Ни капельки?

   - Я сказал: грудь прикрой...

   Не в этом дело. Не в симпатии или антипатии.

   - Ответь на вопрос!

   - Я люблю другую.

   - А она тебя любит?

   Даже легкомысленная Лилиан понимает, что чувство должно быть взаимным. А если взаимности нет? Тогда это уже не любовь? Но что же тогда испытываю я? Как это называется?

   - Не смотри на меня так! - она вдруг прикрылась руками. - Я тебя боюсь!

   - Извини, не хотел тебя напугать... Эта девушка меня не любит.

   - ...Ты замечательный парень, Сэйя. Я всё равно ей завидую... Ладно, мне пора. Пока! Надеюсь, мы ещё с тобой встретимся, когда ты остынешь к этой счастливице.

   - Лилиан!

   Теперь она не разыгрывала меня, а по-настоящему прощалась.

   - Привет Галаксии! Не волнуйся - я доберусь до своего дома сама. Вспомни: я - Странствующий Метеор, как и ты. У нас врождённое чутьё... Удачи, Воин!

   Тараторка открыла телепорт и шагнула в него.

   - А я и не волнуюсь...

   Вот ведь человек - несётся, торопится, предпочитая разрубать, а не распутывать узлы взаимоотношений. Настоящий Метеор.

   Я подождал немного, но Лилиан не возвращалась.

   "Ты не единственный в своём роде..."

   Может, она и приставучая, но...

   - "Нет" должно превратиться в "да"? И как скоро? Лилиан, как скоро оно должно превратиться?

   Это стремление понравиться, частный случай комплекса неполноценности. Жонглирование желаниями, сиюминутными чувствами... Мне бы не докатиться до такого.

   Если тебя отвергли, это не повод переводиться в категорию никому не нужных людей и искать способ самоутвердиться, убежать от плохого о себе мнения. Кому надо - будут думать о тебе дурно, кому ещё нужнее - будут думать о тебе хорошо. А то, что ты сам о себе думаешь, чаще всего оказывается мишурой. Отсюда следует, что о себе вообще думать не нужно. Самокритика, равно как и самолюбование, убивает действие; а только действие позволяет другим составить о нас какое-либо впечатление или изменить уже имеющееся. Действие не ради действия, а действие ради результата. И, может, тогда всё будет так, как мы того желаем...

   Я терял время, которое надо было потрать на более полезные вещи...

   Во-первых, я поймал след и телепортировался обратно к Катарине... Успокоил свою совесть, понаблюдав из засады за недавно приземлившимся космическим лайнером, увидел Катарину в компании пассажиров этого лайнера; уверился, что эксцессов, как на Камарисе, не предвидится, и удалился.

   Во-вторых, следовало явиться к Галаксии и доложить об успешно проведённой операции. Неожиданно долго я проплутал по закоулкам отдалённых звёздных систем, промазывая мимо базы, но в конце концов вырулил на нужную дорожку.

   Это мой дом? Нет? Чего же я тогда так радуюсь?..

***

   Их нельзя понять. Их нельзя победить. Их нельзя проигнорировать.

   Горы.

   Их можно обойти. Через них можно перелезть. Ими можно любоваться издали.

   Вечное соперничество высоких пиков и глубоких, затянутых туманом расщелин.

   Не станет первых - и глубина вторых покажется незначительной. Исчезнут вторые - и высота первых притупится, обрыднет и не будет более будоражить воображение.

   Что скрывается там, выше самой высокой вершины?..

***

   ...Огненным болидом я рассёк атмосферу и на полном ходу понёсся вниз - туда, где виднелась знакомая гостиничная крыша. Подлетев ближе, я рассмотрел двоих людей на этой крыше... Вита?.. И Курт... Ищут уединения. Понимаю.

   Я совершил посадку на что-то... не мягкое, но явно живое, потому что неживое не стало бы меня с себя спихивать и нецензурно выражаться при этом.

   - Извини. Я тебя не покалечил?.. Что?!

   - Я, конечно, догадывался, что ты сильно меня любишь и что тебя ко мне так и тянет, но чтобы настолько... Куда ты глядел, Сэйя?! Я же мог погибнуть!

   - Ятэн, а ты давно здесь?

   Младший Целитель был в плохом настроении, и чтобы его задобрить, мне полагалось совершить какое-нибудь чудо.

   - Давно! - тявкнул он. - И всё было нормально, пока не появился ты!

   - Могу и назад. Котё...

   - Только попробуй! - он погрозил мне кулаком.

   - Хорошо. Ятэн. Зачем ты здесь?

   - Затем, что у Тайки и тебя коллективный сдвиг по фазе!

   - Тайки тоже прилетел?

   - ...И меня с собой притащил. Ты испачкал в грязи мой хвост!

   - Ничего страшного.

   - Тебе легко говорить: у тебя хвост чёрный, на нём ничего и не видно!

   - Поменяемся?

   - Дурак.

   Зачем они нашли меня? Им стало скучно? Или что-то... что-то опять стряслось?

   Я не прореагировал на "дурака", вынудив Ятэна впасть в глубочайшую задумчивость.

   - Что у вас ко мне?

   Барьер между нами. И здесь тоже. Непонимание. Недоверие.

   - Мы не должны были отпускать тебя одного - Тайки прав.

   - Почему?

   - Потому что ты и на ровном месте сыщешь себе приключений, - Тайки, как и всегда, был сама серьёзность. - И ты выглядишь нездоровым.

   - Спасибо на добром слове.

   Лучшие друзья. Как далеко в прошлом остались те времена, когда мы были связаны общими интересами, стремлениями, и даже чрезмерная узость круга общения не смущала нас. Всё рухнуло. Из-за чего? Из-за кого? Уж не я ли сам всё разрушил? Когда в нашу дружбу вмешалась моя любовь, всё полетело вверх тормашками. Тогда, когда я впервые остро ощутил собственное одиночество... Они не понимают. Свою голову не приставишь. А сердце - и подавно.

   Если бы Галаксия не появилась на Кинмоку и не утащила меня за собой под предлогом отработки долга за спасение, я когда-нибудь ушёл бы сам. Не знаю, чем бы я занялся, но вести прежнюю жизнь однажды стало бы невыносимо.

   Они другие. Ятэн и Тайки превосходно ладят друг с другом: я никогда ещё не был свидетелем того, чтобы они ссорились. Я диссонирую с ними - это раздражает.

   - ...Ты всё так же пишешь песни? - Тайки задал вопрос чисто из вежливости... В гробу я видал такую вежливость!

   - У него их теперь, наверное, уже целый пухлый том! - фирменная издёвка от Ятэна.

   - Я - не графоман. И времени на это почти нет.

   - Для этого ты всегда находил время, так что можешь нам не рассказывать...

   - Я вообще больше ничего рассказывать не буду. Вам ведь неинтересно слушать.

   Это правда, и глупо от неё отрекаться. Для них всё, что я делаю, - так это развлекаюсь. И тексты строчу от нечего делать... То есть, по правде, я никогда не строчил. Записывал, когда уже не мог не записывать, - да. Моё сочинительство пригодилось, когда мы "звали" Принцессу; и я не припомню такого, чтобы тогда кто-то ставил мне это в упрёк. А как вернулись в Мерлин... нет, даже раньше: сразу, когда со сцены была спета последняя песня... Все деловые стали... А я... Что ж, вероятно, я "развлекаюсь"... И весь имперский Отряд Безопасности мне в этом активно содействовал, а сейчас - Галаксия помогает.

   Я рассвирепел - чуть дым из ушей не повалил.

   - А чего там нового: опять про Оданго, небось...

   - Всё, Ятэн, ты - труп!

   Тайки своевременно встал между нами - не поступи он так, я бы точно растерзал Ятэна.

   - Остыли оба!

   Подушка безопасности... С ним невозможно поругаться. Я имею в виду, что на него ругаться можно очень даже запросто, но Тайки не станет отвечать тем же, чем либо успокоит своего оппонента, либо окончательно выведет его из себя. Однако во втором случае он не переменит стратегию. Творец не будет обижаться, дуться или кидаться в драку. Но если у него есть какая-то позиция, черта с два он от неё откажется.

   - Ещё что-нибудь скажешь - я тебя закопаю, понял? - крикнул я Ятэну через плечо Тайки.

   - Да ты помешался на своей Оданго! - ответил он.

   - Остыли, я сказал!

   - А я ещё и не нагревался, - соврал я. И ушёл.

   - Далеко намылился?

   - У меня работа.

   - Знаю я его работу!.. - разорялся Целитель из-за спины Творца.

   - Заткнись.

   Тайки сказал "заткнись"?! Вот это да!

   - О, Сэйя! Здорово. Ты быстро...

   - Курт без Виты - такая редкость, - я пожал руку, протянутую мне экс-вампиром. - Ты чего с крыши слез?

   - А это кто? Вон те, что очень пристально на тебя смотрят? Двое... С хвостами... - он прикоснулся рукой к своему затылку, поясняя, откуда у "вон тех" растут их хвосты.

   - Да так...

   - Да так?.. Впрочем, дело твоё...

   Он спросил, не иду ли я случайно к Галаксии, и увязался со мной вместе. По дороге Курт болтал о чём-то отвлечённом, шутил и постоянно заглядывал мне в глаза, будто там я прятал от него какую-то страшную военную тайну.

   - Сэйя, а ведь ты так и не был у своей девушки?

   - Это ты сейчас к чему? - я поперхнулся. Курт вежливо стукнул меня по спине, отчего я поперхнулся вторично, но всё же поблагодарил за заботу. - Предположим, не был...

   Рассказал им Уолмер или нет? И что ему вообще известно про Оданго? Жалею, что не поговорил с ним начистоту...

   - Ни к чему. Просто спросил. А она тебя любит?

   - Чего тебе надо? - чего они все про одно и то же вопросы задают?!

   - ...Конечно, любит, - Курт тем временем беседовал как бы сам с собой, - разве можно не любить такого, как ты? Знаешь, я Виту иногда к тебе ревную... - он опять выжидательно уставился на меня, а я растерялся.

   - Курт...

   - Нет! Я не об этом! - он провёл ладонью по лицу, как если бы умывался. - Сэйя, вот я на тебя смотрю и думаю... Почему вы не вместе?

   - Кто? Я и Вита?!

   - Ты и Вита?! Как?! - крыша у него отъехала...

   - И я о том же: как? Как ты себе это представляешь? Меня и Виту?

   - Прости, я круговой какой-то... Почему ты и твоя любимая не вместе?

   - Тебе зачем?

   - Расстояние, да? Всё-таки жить так далеко друг от друга... Тяжело? Тяжело.

   Мы с Оданго принадлежим двум разным мирам. Это самая горькая правда не только за сегодняшний день, а вообще.

   Но даже не моя судьба и не судьба Усаги волновала Курта. Чем ближе зловещий, нависающий срок, тем ему сложнее. Я обязан сделать всё, чтобы хоть кто-то избежал мучений, выпавших мне.

   - Курт, без паники. Я обещал тебе - я сделаю.

   - А ты не пошутил? - нашёл юмориста...

   - Вы полетите вместе.

   - Ну, друг, я тебе обязан буду. Спасибо!

   Я пожалел нервы Курта и не стал говорить, что благодарить меня рано - надо для начала дожить до того дня, когда мы приведём план в исполнение.

   - Ты к Галаксии зачем?

   - Просить, чтобы нам с Витой разрешили улететь вдвоём.

   - Извиняюсь, а что, соизволение Галаксии необходимо?

   - А как же... Или нет? Ох, какая каша у меня в голове!.. Сэйя, а кто те хвостатые парни? И почему ты не был у своей девушки?

   - Всё. Спокойно, Курт. Вдохни, - я проследил, чтобы он действительно вдохнул. - Выдохни. Слушай и запоминай: к госпоже я пойду один, постараюсь решить вашу проблему... хотя лично мне кажется, что проблемы вовсе никакой нет... А ты идёшь в гостиницу и живёшь, ни о чём не волнуясь. Ясно?

   - Ясно.

   Представляю, что бы он насочинял Галаксии, если бы добрался до неё. Надо же, что любовь с людьми-то вытворяет!..

   - Хвостатые парни... У моей девушки... Чушь, - резюмировал я.

  

   - Пришёл?

   Галаксия тоже была не в духе. Она сидела, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди - эта поза возвещала, что ни о каких компромиссах и речи идти не может.

   - И Вам здравствуйте. Вверенные мне... м-м-м... пассажиры доставлены из пункта "Г" в пункт "Д" в целости и сохранности, что также может быть подтверждено справками, квитанциями, уведомлениями, выписками из уголовных дел и расчётных ведомостей, каковые были утеряны вследствие нецелесообразности их хранения.

   Она расцепила руки и уложила их на подлокотники кресла.

   - Остроумно. А почему пункты "Г" и "Д"?

   - "Г" - гостиница, "Д" - дом.

   - Так чего ты пришёл?

   - За дальнейшими распоряжениями.

   - А по-моему, ты прекрасно обходишься и без моих распоряжений, - будь у неё другое выражение лица, я бы без колебаний принял эти слова на веру.

   - Но Вы здесь хозяйка. Кто я есть, чтобы не подчиняться?

   - Вот именно: я - хозяйка, а ты не подчиняешься.

   - Когда?

   Лучше бы она на меня накричала. Тихие, почти скромные обвинения, упрёки непонятно в чём давили на психику сильнее, чем многоэтажные лексические образования, выдаваемые на большой громкости.

   - Всегда. Ты всё делаешь мне наперекор... нарочно... Не убью же я никого за неподчинение, да?

   - Госпожа...

   Кто она, Золотая Королева Галаксия? Великий воин? Бесстрашная, сильная, непобедимая властительница? Или хрупкая, одинокая, несчастная женщина, которая потратила жизнь неправильно, а теперь старается ликвидировать последствия, изменить мир и измениться сама? У неё не получается... То есть ей кажется, что у неё не получается...

   - Госпожа, Вы скажите прямо. Я пока не могу понять.

   Или она пользуется моей отзывчивостью?..

   Я отнюдь не мягкий человек, но иногда чужие переживания находят отклик в сердце, и тогда мне проще взять на себя бремя чьих-то невзгод, чем созерцать, как другие загибаются под их тяжестью.

   - Ты специально забрал не тех воинов?

   - Постойте, давайте разбираться. Не тех? Разве не Лилиан и Катарину выбрали?

   - Куда выбрали?

   - В парламент... - ответил я, уже осознав, что девчонки обвели меня вокруг пальца, и вдобавок ко всему госпожа Галаксия за это на меня обиделась.

   Надо было дождаться официального приказа, а уже потом рвать когти, лететь к чёрту на рога...

   - Ладно. Если взглянуть с другой стороны, - Королева немного повеселела, - ты доставил двоих... Нет принципиальной разницы, кто и когда вернётся домой. Сэйя, ты уже видел своих братьев?

   - Они о чём-то просили Вас?

   - Ты бы у них и узнал.

   Я бы узнал. Но одна случайная насмешка - и мы почти на ножах. Тут не до узнаваний. Неприязнь отчего-то растёт с каждой новой встречей, и процесс этот необратим.

   - Они предлагают помощь, Сэйя. Если ты согласен...

   - Контракт с Вами заключал я один. И долг... якобы... висит на мне одном. Следовательно, и отрабатывать должен только я.

   Наша взаимосвязь ещё очень прочна; по уровню интуиции ни Тайки, ни Ятэн не уступают мне. Объём работы, который надлежит выполнить, весьма велик, и у меня созрело предположение, что меня выдало моё "ложное паникёрство". Как в пословице: глаза боятся, а руки делают. Но страх сидит в подсознании: не успею, перепутаю, сломаюсь... Если именно это уловили мои любимые братцы, тогда вопросов больше нет.

   - Кстати, как тебе телепортация без моего круга перемещения?

   Издержки своеволия. Действуешь без ведома начальства - будешь только облизываться на начальственные навороченные штучки.

   - Справился, как видите, - не роняя достоинства, сказал я. - Кому сейчас легко? И в скорости я не потерял...

   - Значит, Лилиан приложила руку, - одобрительно мурлыкнула Галаксия.

   Меня будто прошило электрическим разрядом: взлёт и впрямь был лёгким и непринуждённым, как будто кто-то опытный поддерживал под локоть.

   - Вы знали про Лилиан? И ничего мне не сказали?!

   - Сказала бы, если бы знала, что ты заберёшь её. Два Метеора всяко сильнее, чем один, хотя бы и талантливый, как ты. А трое составят идеальную команду, поэтому я настоятельно советую тебе объединиться с братьями.

   Какую жирную, неопрятную свинью подложила мне Лилиан! Даже заочно ухитрилась всё испортить!

   - Вы разочаровались во мне? - это заговорила моя профессиональная гордость. Честолюбие и в самом безобидном замечании найдёт повод для открытия сезона самоуничижения и втаптывания в пыль предшествовавших сему замечанию заслуг.

   - Нет. Но транспортировка пойдёт быстрее, если...

   - А Вы куда-то торопитесь?

   - Первое: Закон Равновесия. Скопление стольких сэйлоров здесь - нарушение этого закона. Энергия хранителей должна быть распределена по Вселенной приблизительно равномерно. Сосредоточение её где бы то ни было может привести к хаосу... Ну и второе: надо же и тебя пожалеть. Ты не двужильный.

   - Вот это необязательно!

   - Зря протестуешь. Каждому человеку необходимо, чтобы его хоть изредка жалели...

   - Мне от Вашей жалости становится только хуже!

   - И хорошо: значит, ещё не совсем озверел.

   Часы пробили полдень. Начинался второй рассвет. Или первый закат? Удивительный цвет разливался у горизонта - тому причиной была двусторонняя солнечная подсветка. Не жаркий, обжигающий рыжий, как последний поцелуй перед ночной разлукой, а ленивый, отстранённо-прохладный фиолетовый, на одном краю неба постепенно выцветающий до немого, слепого и глухого белого, а на другом краю странно темнеющий... не до чёрного, а до непонятно-грязного оттенка, медленно стекающего за рваную кромку облаков.

   - Ты полагаешься лишь на себя.

   - Это плохо?

   - Надо верить людям.

   - Я верю людям... Но себе я верю больше.

   - Этим ты обижаешь своих близких. Ты разгонишь всех друзей и останешься один.

   Как бы едки ни были Тайки с Ятэном... Они по-своему желают мне счастья. Я всегда ощущаю их у себя за плечом и, может быть, именно из-за этого позволяю себе иногда не думать о последствиях собственных поступков, быть немного разгильдяем; ребячливым и ветреным... Даже сейчас где-то глубоко внутри я ощущаю, что всё ещё вернётся на круги своя, и мы помиримся. Пусть каждый останется при своём мнении, но враждовать - это уже слишком.

   - Ты согласен со мной?

   - Уговорили...

   - Тогда Эйс и Штерн.

   - Эйс и Штерн что?

   - Следующие - они.

   - Я не допру их обоих - надорвусь!

   - Но вас же трое, Сэйя, не забывай.

   - Так точно... Госпожа, - вдруг вспомнил я, - у меня вопрос: можно Курта отправить вместе с Витой?

   - Это не вопрос, а просьба, - скорректировала Галаксия. - Я отвечаю: нет, нельзя.

   - Но почему?! Не всё ли равно?

   Сегодня не мой день. За что ни возьмись - везде облом. А наобещал-то уже... Златые горы.

   - Закон Равновесия. Курт будет лишним сэйлором на Келлар.

   - И Курт, и Вита придерживаются иного мнения.

   Великие сэйлоры отличаются от обычных: у них много обязанностей, они за всё в ответе, и проникаться чувствами им глобальные законы воспрещают. Не люди, а живые воплощения долга. Блюстители порядка, справедливости и - вон, как Галаксия, - равновесия... И моя Оданго тоже великая...

   - Тема закрыта, и не заикайся больше.

   А я заикнусь! Отложу пока, но чуть позже заикнусь снова, выбрав подходящий момент. Я не раб браслетов, чтобы подчиняться ей...

   Когда я вышел, от двери отскочили две черноволосые, черноглазые миниатюрные девушки. Обе густо покраснели, когда я с ними поздоровался, и принялись делать вид, что это к ним не относится.

   Около лестницы дежурила многочисленная девичья армада - они проводили меня обожающе-безумными взглядами, и я поспешил удалиться.

   - Красивый... А он свободен?.. Я бы отбила... А я...

   По статистике, большинство сэйлоров - женского пола. На парней дефицит, вот девчонки и вздыхают...

   - Девочки, ложная тревога! - нашёлся я. - Алле-ап! - и перевоплотился.

   - Он - это она?! А я-то надеялась... Нет в жизни счастья...

   За углом я напоролся на армаду поменьше (сильно поменьше, раза в четыре) - мужскую. Они обалдело встретили слегка одетого меня... слегка одетую... Кто-то даже присвистнул.

   - Мальчики, всем внимание! - я провёл обратную процедуру. Эти лица были достойны того, чтобы их запечатлели на каком-нибудь полотне. - Отбой!

   Послышался невнятный шум - тот, кто его производил, приближался...

   - Сэйя, спаси меня! - Ятэн практически запрыгнул ко мне на руки, ввергая ещё не отошедших от предыдущего потрясения парней в больший шок. Быстро же он забыл про то, что мы в ссоре.

   - Скажи толком, что... Держи себя в руках!

   - Если он меня увидит, мне крышка!

   - С ручкой или просто?

   - Тебе смешно?! Я в ужасе, а ему смешно... Вы слышите? - обратился он к парням.

   - Кого ты так боишься?

   - Своего отца! Он меня убьёт, если узнает, что я стал мужчиной!..

   - А ты ходи сэйлором.

   - Всегда? Я не переношу эту форму, да ещё и парни пялятся... Ой, Сэйя, а они на тебя сейчас почему-то пялятся...

   - Завидуют, верно. Никто из них так, как мы, не умеет.

   - Счастливые! Ты спасёшь меня, брат? Ведь спасёшь?

   - Спасу.

   - Ты такой добрый!

   Ятэн мил, когда ему это выгодно. Но, признаться, от комплиментов я размякаю и забываю про его корыстолюбие.

   Он вёл себя, как плохой шпион: прятался за моей спиной, но при этом постоянно высовывался и нервно вертел головой.

   - Ятэн, ты знаешь, что ты - псих? Если в бою будешь так... ты знаешь, что с тобой будет!

   - Это приобретённое... Сэйя, ты обещал! Вон он идёт! Спрячь меня! Спрячь меня! Спрячь!

   - Доброе утро, учитель, - я поклонился и выдернул Целителя-младшего из-за спины. - Это Ваш сын, он же дочь... Ятэн.

   Оба превратились в памятники самим себе. Монумент помладше чуть не упал на меня, но обошлось. Тот, что постарше, отмер первым:

   - Значит, вот как...

   - Сэйя, ты обещал меня спасти, - злобно шепнул Ятэн.

   - Самое лучшее спасение для тебя - раскрыть правду. Долго так стоять будем?

   - Отец... Я не знаю, как это получилось... Ты сердишься?

   - Ты... миленько выглядишь.

   А что бы было без моего предварительного разговора с ним?

   Ятэн ошалело покосился на меня, чтобы выяснить, не смеюсь ли я над ним. Его мстительная природа, наверное, подсказывала ему, что для меня представляется идеальная возможность поиздеваться.

   - Извините, учитель. Мне необходимо его похитить: у нас важное задание.

   В данный момент оглушённого, шокированного, оцепеневшего Целителя-младшего можно было ни о чём не спрашивать и вести хоть через минное поле. И он поплёлся за мной.

   - Ты не обижаешься? - через некоторое время нарушил молчание я.

   - Н-нет... Спасибо. Я бы сам никогда... Если бы не ты... В общем, я благодарен.

   - Где Тайки? У нас действительно есть общее задание от Галаксии.

   - Она согласилась, чтобы мы тебе помогали?

   - Согласилась, согласилась... - кого из нас уговаривали, чтобы получить это согласие?..

   Внезапно я почуял запах дыма и остановился. Это нас и спасло, потому что стену снесло взрывом. Дым повалил густыми сизыми клубами, а также невыносимо мерзко завоняло серой.

   - Вы всё ещё не в аду? Тогда мы идём к вам... - взрыв отрезвил Ятэна, возвращая ему чувство юмора. - У вас часто так?

   - Каждый день, - в горле першило.

   Когда дым рассеялся, мы заглянули в пробитое отверстие. В центре комнаты на полу мелом была начерчена большая семиконечная звезда; в центре звезды, воздев руки к закопчённой люстре, стоял Эйс; вокруг магической фигуры расхаживал Штерн и собирал мелкие-премелкие осколки чего-то чёрного и блестящего.

   - Парни, ваши опыты становятся всё менее безопасными... Эй! Слышите?

   - Не отвлекай, а то обсчитаюсь, - Штерн продолжал своё собирательство.

   - Да вы уже, судя по тому, что стало со стеной, обсчитались.

   - Их должно быть ровно сто, а я нашёл только девяносто семь... Конечно, если верить этому, - он кивнул на Эйса, - изобретателю... Чего застыл, ты, волшебное недоразумение? Ищи! Если бы не твоя глупость, кристалл был бы цел!

   - Шут с ним, с кристаллом - собирайтесь, мы улетаем.

   - Если мы сейчас не найдём эти три кусочка, они так рванут!..

   - Это я... Это моя вина! - Эйс опустил сначала руки, потом голову. Сооружение на потолке опасно закачалось...

   - Берегись! - я вытолкнул его из опасной зоны, и люстра грохнулась об пол, рассыпавшись на множество чёрных поблёскивающих осколков - в точности таких, как и те, которые собирал Штерн.

   - Всё пропало. Их теперь никогда не найти. Можно приступать к экстренной эвакуации.

   - Я взорвал кристалл, - Эйс недоумённо воззрился на свои покрытые копотью руки.

   - Ты разнёс нашу единственную надежду, идиот! - заорал на него Штерн. - Послал же Бог напарничка!

   Их следовало с самого начала изолировать друг от друга. Они будут спорить, ссориться, конфликтовать, даже если останутся одни на всём белом свете.

   - Я не просил твоих услуг по проведению этого опыта!

   - Без меня ты бы взорвал сразу всю планету! Но, благодаря мне, у нас есть шанс спасти всех.

   - У нас? - Эйс лежал на полу, куда отбросил его я, и огрызался оттуда.

   - Я не имею в виду тебя.

   - Пока вы лаетесь, можно было поискать...

   - Сам и поищи! - по-хамски отклонил моё предложение Штерн.

   - Не оскорбляй моего друга, - Эйс заступился, хоть я и не нуждался в этом.

   Перепалка выглядела некрасиво. Когда люди ругаются, они превращаются в крайне непривлекательных существ.

   - Братец, они прикалываются? - подобрался ко мне Ятэн.

   - Боюсь, что нет, - ответил я, ставя Эйса, словно неживую куклу, на ноги.

   - Мы же выглядим совсем не так, когда... Да?

   - Сбегай-ка за мистером Кенли...

   - Зачем? - смутился Целитель-младший.

   - Зачем? Я ничем не помогу, - Целитель-старший заинтересованно осматривал края пролома, - и не скажу ничего нового. Ищите осколки кристалла.

   - Их тут сотни, тысячи! Кругом валяются... Откуда я узнаю, какие из них настоящие?! - Штерн тряхнул мешочком с осколками, найденными до падения люстры.

   - У вас есть незадействованный инструмент, - подсказал мистер Кенли.

   - Кластеризация субсинхронизированных частиц на молекулярном уровне? - бодро отозвался Эйс.

   - У меня от тебя уши вянут! Выскочка!

   ...Я возлагал большие надежды на своего учителя: так надоело нести всю ответственность самому, что хоть в петлю полезай. Каждая случайность, каждое происшествие, каждая глупость... Моя ли, чужая ли...

   - Ну, расскажи, как мне провести эту... кластеризацию? - продолжал насмехаться Штерн.

   Эйс был хорошим учеником: он изложил всё, что помнил, но проверить свои выкладки опытным путём отказался. Штерн теоретических изысканий не понял и требовал, чтобы ему показали, что нужно делать.

   - Оно рванёт с минуты на минуту!

   У меня сложилось предвзятое мнение об этом человеке. Его визгливость, склочность, возвышение себя над другими... Я бы даже сказал: возвеличение, культ себя. Он не вникал в объяснения сотоварища, не стремился что-то понять, полагая правым лишь самого себя. Под таким натиском самовлюблённости Эйс посчитал свои знания несостоятельными и предпочёл более не настаивать на их применении.

   - Нам нужен Тайки, - вымолвил Ятэн. - Я его приведу.

   Он подбежал к пролому, там встретился с мистером Кенли, стыдливо порозовел, изменил направление и выскочил через дверь.

   Штерн выбрал "лобовой" метод решения поставленной задачи: ползая по полу, он подбирал чёрные кусочки, прикладывал их к тем, которые уже были собраны в его мешке, но сравнением не удовлетворялся и отбрасывал осколки в сторону. Я безучастно смотрел на это занятие, параллельно обдумывая одну элементарную, но в то же время трудно постигаемую истину: плохо, когда ты один. Когда кругом - тишина; ни одобрения, ни осуждения. Человеческий вакуум неблаготворно влияет на психику: всё обычно начинается с бесед с самим собой, а потом... Друзья, какие бы они ни были, и просто знакомые... Это точка опоры - относительно неё происходит движение. Точка опоры расшатывается, разбалтывается, но продолжает оставаться хоть каким-то ориентиром...

   Нельзя считать себя выше тех, кто рядом. Не потому, что это невоспитанно и так далее... А потому, что однажды можно забраться очень высоко, и обратно слезть не удастся. Люди никогда не поймут друг друга полностью, досконально... И в этом наша величайшая удача. Не скучно ли жить в осознании того, что не нужно даже тратить слова на объяснения? Всё, что про нас говорят, - это тоже мнение, какие бы неприятности оно нам не причиняло.

   - ...Так-так... Всё, как ты и описывал. Что ж, будем рассчитывать, - Тайки, которого привёл Ятэн, достал блокнот и простой карандаш.

   - Чего рассчитывать? - Штерн вскочил с четверенек. - Ты кто?

   - Будем рассчитывать, куда разлетелись осколки после взрыва. Я - Коу Тайки, если вам это о чём-нибудь скажет, - Творец отыскал в кармане очки и надвинул их на нос.

   Со зрением у него всё в норме, и мне известно, что в очках у Тайки вставлены обычные стёкла. Надевает он свои окуляры в тех случаях, когда не хочет, чтобы к нему лезли с лишними вопросами.

   - Коу? Это твой родственник, Сэйя?

   - Родной брат, если вам угодно, - опередил меня Ятэн. - И я - тоже.

   - Я слышал про твою родословную, Метеор, но о братьях там не упоминалось...

   - Вам показать документы? - фыркнул Целитель. Что-то уж больно разошёлся наш скромник. Сколь надолго хватит его пыла? Вон Эйс: несколько резких словесных выпадов, и он уже выдохся, добровольно взвалил вину на свои плечи, чем ощутимо усугубил тиранические позиции Штерна. Лидерские качества далеко не всегда достаются тем, кто их достоин...

   - Бумажки и я подделывать умею...

   - Вы обвиняете моего брата в подлоге? Да Сэйя никогда бы...

   Ну, почти никогда... Адвокат - вот настоящее призвание Ятэна!

   - Я требую тишины! - крикнул Тайки. - Всё может взорваться! Это уже не шутка.

   Раздался протяжный всхлип. Ятэн вздрогнул и перевёл взгляд на Эйса, который, выслушав вердикт Творца, безвольно опустился на пол и теперь лил слёзы. Сил сдерживаться у него больше не было.

   Эйс - очень способный парень, но не может раскрыться под постоянным давлением Штерна. Тот тоже способностями не обделён, но как человек он - свинья свиньёй.

   - Ты чего? - озадачился Целитель-младший.

   - Ничего...

   - Это он! Он разбил кристалл! - вякнул Штерн. - Дубина!

   Я не ожидал, что Ятэн зайдёт так далеко: он просто подошёл к этому мерзавцу и двинул его по темечку. Целитель-старший одобрительно хмыкнул.

   - Сам дубина!

   Некоторые люди понимают только такой язык.

   - Готово! Там, там и там! Сейчас напишу точные координаты.

   Тайки - гений. Спаситель нас, негениально тёмных. Координаты в числовом виде мало что значили для меня, Штерна и Ятэна. Сообразил один Эйс: подобранные им осколки прилипли к тем, что находились в мешочке... Мешок засветился, потом потемнел, съёжился... И превратился в пушистого чёрного зверька. Его можно было бы назвать кошкой, если бы не раздвоенный хвост.

   - Это и есть ваш кристалл? - Тайки от неожиданности выронил карандаш.

   - Да, - "кристалл" взобрался на руки к Эйсу и обхватил того лапами за шею. Концы хвоста удовлетворённо закрутились в разные стороны, и зверёк счастливо замурлыкал.

   - Ой, можно погладить? - маленькая слабость Ятэна...

   "Кристалл" настороженно приветствовал своего нового обожателя поворотом мордочки, но погладить себя великодушно разрешил.

   - Ятэн, отстань от животного - оно уже не знает, как от тебя спастись, - по прошествии нескольких минут сказал я. Но только Ятэн отнял руку, как зверёк издал разочарованный вопль и перепрыгнул к нему на плечо, зарываясь угольным блестящим носом в белоснежные волосы.

   - Ты ему понравился, - сообщил Эйс.

   - А как вы хотели его использовать?

   - Чтобы добраться домой.

   - Никогда не видел таких странных... живых артефактов...

   - Это Эйс его сделал, - завистливо вздохнул Штерн.

   - Сделал?! Но это... живая... органическая материя... невероятно! - разволновался Тайки. - Нужна куча энергии.

   Эйс развёл руками. У него-то энергии в избытке.

   - И это всё из-за какой-то девчонки! - Штерна грызла зависть, и, потакая ей, он выдавал известные ему секреты.

   - Штерн... зачем ты...

   - А она на него даже не посмотрела! И на зверя этого - тоже!

   Эйс дёрнулся, как от пощёчины.

   Оданго тоже не услышала мою песню... Это чувство солидарности во мне просыпается?

   Мы творим что-то... не для себя... Если бы для себя, это выглядело бы... несколько по-другому... Мы творим что-то только для тех, кого хотим удивить. Мы хотим удивить тех, кого любим. Удивление - первая ниточка интереса, и мы раз за разом пытаемся протянуть её сквозь узенькое ушко острой иглы той разницы, что всегда существует между двумя людьми.

   - Она сбежала из университета с каким-то старшекурсником, который за всё время обучения даже погоду предсказывать не выучился! - как будто в этом Эйс виноват...

   - Хватит, Штерн!

   С недавних пор Штерну патологически не везло. Сначала мой младший братец, а теперь и я сам... Он было начал проводить ответную атаку, но невезение продолжалось: я поймал его кулак ладонью и, недолго думая, повернул на триста шестьдесят градусов.

   - Простите, простите, простите, - залопотал треугольноглазый маг. - Беру свои слова назад! Отпусти!

   - Так и быть.

   Отсутствующий взгляд Эйса. Нездешние мысли... унесли его в прошлое? О чём он думает? Мне-то легко догадаться. Подойти? Что-то сказать? Но ведь не поможет... Чужой горький опыт никогда не будет ближе такого же, но собственного.

   - Он тебе никого не напоминает? - в улыбочке Ятэна, почти невесомо коснувшегося меня рукой, крылся очередной подкол. - Эйс.

   - Напоминает... Тайки. Такой же умный, - выкрутился я.

   - Нет. Тебя!

   - Нет. Не меня.

   ...Затем мы всей командой выясняли, для каких именно целей Эйс вывел своего двухвостого кота. Изобретатель чуть не сломал себе язык в дебрях научных терминов, смысл половины из которых я затруднялся определить навскидку. Перевод в исполнении Тайки только запутывал дело. Один Штерн с гордым видом уселся верхом на стул и оттуда презрительно поглядывал на нас, покорителей научно-языкового барьера. Может, он принёс бы неоценимую пользу, но обращаться к нему я погнушался.

   - Это телепорт?

   - Не совсем... - далее - набор слов, по отдельности вроде бы понятных, но в совокупности больше смахивающих на какой-то дикий жаргон.

   - Ну покажи, как он действует.

   - Тогда он опять разобьётся, - огорчился Эйс, а зверёк печально пискнул. - Здесь что-то с гравитацией не то...

   - Плохому танцору, - подал голос Штерн, - как известно...

   "Кот" растопырил хвост и зашипел, оскаливая зубы.

   - Надень на него намордник! - на всякий пожарный Штерн отодвинулся назад вместе со стулом.

   Эйса легко обидеть, проще простого втянуть его в препирательство, а потом заявить, что он сам - первопричина всех бед. И он этому честно поверит, и станет искать на себе то, чего нет. И ведь найдёт!

   - Мне бы так танцевать, как этот плохой танцор, - пробормотал Творец, поглаживая свой подбородок.

   Двухвостый боец покинул плечи Ятэна и вернулся к хозяину. Все умолкли. Я обернулся к пролому... Мистера Кенли там уже не было. Исчезал и появлялся он всегда, как ему заблагорассудится. А ведь он, скорее всего, знает что-то такое... что всем поможет? Даст ответы на все вопросы и... Но нет.

   Вдруг зверёк на руках у Эйса опять пискнул и завалился на бок, судорожно подёргивая лапками, словно в предсмертной агонии.

   - Он умирает?! - Ятэн в ужасе склонился над своим мохнатым другом.

   - Нет. Это нормальное состояние: он превращается в кристалл. Я же говорю, что с гравитацией здесь что-то не то. Дома он выдержал бы пару суток.

   - Отлично! Кристалл готов! - Штерн не дождался, пока превращение дойдёт до конца, и, позабыв осторожность, приблизился к нему. Эйс инстинктивно вжал голову в плечи и сгорбился. - Мы попробуем ещё раз!..

   - Он не выдержит.

   - Грош ему цена, если не выдержит!

   - Кто тебя учил так обращаться с чужими... вещами? Нет... с чужими привязанностями? - расхрабрился Ятэн.

   - Мне всё это надоело! - грянул я. - У меня есть распоряжение Галаксии на ваш счёт! Будьте любезны бросить свои античеловечные опыты и исполнять, что велено!

   Полезно иметь влиятельное, авторитетное начальство. Не всегда, но хотя бы изредка.

  

   Университет Высшей Магии Космоса был заброшен. Не разрушен, совсем нет... Но сквозь каменную кладку пролезли одуванчики, по решёткам справа и слева от главного входа струились лозы дикого винограда, кое-где темнея мелкими и, очевидно, кислыми ягодами. Стёкла в окнах помутнели... Кстати сказать, окна здесь были овальной формы, и только одно, под самой крышей, изображало правильный треугольник.

   Я ссадил с себя Эйса и принялся разминать шею. А на вид он не так тяжёл... Субтильный, полувоздушный, как будто его долго не кормили ничем существенным.

   Штерн отцепился от Тайки, и Творец присоединился ко мне.

   - Как ты это выдерживаешь?

   - Как-то...

   - Значит, вот чем ты выплачиваешь свой долг Галаксии...

   - А я ей ничего не должен...

   - Тогда зачем?! Почему ты не возвращаешься?!

   - А я вам там нужен?

   - Сэйя, как у тебя язык поворачивается говорить такое!

   Ятэн бережно баюкал застывший чёрный кристалл. Впрочем, почти сразу же кристалл зашевелился и вновь обернулся живым существом. Штерн следил за этим превращением с плохо скрываемой ненавистью.

   - Благодарю, - процедил он, зачем-то отряхивая штаны. - Вы можете улетать, вас никто не держит... девушки.

   - Но вы можете погостить! - Эйс, как это ни парадоксально, смелел от страха. Он преодолевал робость, боясь остаться наедине со своим измывателем. - Мы столь многим вам обязаны...

   - Мы бы справились и сами, если бы не твой паршивый кристалл! - Штерн почти брызгал слюной. И я уверен на все сто, что слюна у него ядовитая...

   Легко браковать чужие изобретения. А попробуй сам что-нибудь эдакое выдумать!

   - Ты уже однажды разбил его... - насупился Эйс.

   - Да потому что толку от него никакого!

   Эйс сжал кулаки. Кристалл распушил шерсть и выпустил острые коготки, нацеливаясь прыгнуть треугольноглазому в лицо.

   Теперь понятно, почему Галаксия настаивала на том, чтобы я взял в полёт Ятэна и Тайки. Чтобы было кому растаскивать других заклятых приятелей.

   - Чего грызётесь? - да, Тайки, им бы твою рассудительность... - Вам тут всё равно вместе жить, - парни переглянулись, как будто он предложил им что-то сверхнеприличное.

   Будни магического учебного заведения были, наверное, по-настоящему страшны. Эти двое не могут не сцепляться друг с другом. Эйс скован, но только до поры: Штерн умеет взвести его и заставить утратить боязливое хладнокровие.

   - Какая польза от твоего создания? Ну!

   - Не нукай - не запряг! - что я говорил? Эйс завёлся. - Я тебе сейчас покажу!

   Он легко коснулся своего зверя между ушами... не могу объяснить словами... выброс энергии был такой силы, что нас впечатало в древние стены и "проутюжило".

   В центре двора образовался портал. Кажется, я уже когда-то с таким сталкивался... Воздух гудел - я не слышал, что произносил Эйс, а видел лишь шевеление его губ. Он один из всех нас устоял на месте. Маг держал на вытянутой вперёд ладони зверька, вставшего на задние лапы и обратившего свой чуткий нос к порталу.

   Я потерял счёт времени и, смирившись, ждал завершения. И вот портал изрыгнул несколько широких огненных языков... Мгновение - и он закрылся, оставляя на подпалённой траве двора белокурую девушку в длинном изумрудном платье.

   Мы отклеились от стены вместе с большими пластами штукатурки.

   - Обратный телепорт... Нет, Сэйя, Ятэн, вы это видели? - таким изумлённым я не видел своего старшего брата уже очень давно. - Это же обратный...

   - Перемещение в минус первой... Тема твоей дипломной работы... Так тебе удался эксперимент... Я потерпел поражение?..

   - Чем выяснять вопросы собственного самолюбия, лучше бы помогли девушке!

   Эйсу удалось то, что когда-то в качестве вынужденной меры применила ко мне Золотая Королева Галаксия... Но то Галаксия, а то - горе-волшебник! Хороший человек с красным дипломом...

   - Лиза, - издалека позвал Эйс, не веря в свою удачу. - Лиза...

   Девушка приподнялась на руках.

   - Я где? Дома? Нет, нет, нет... Это университет?

   Двухвостый телепортёр коротко тявкнул и распластался на ладони Эйса, свесив вниз внезапно отказавшиеся его держать лапы.

   - Это она? - спросил я волшебника. - Та, из-за которой ты... - Он ответил утвердительно. - Так иди к ней.

   - Лиза, я...

   - Эйс! - она залучилась улыбкой. - Давненько не виделись. Я соскучилась!

   Вот вам и здрасьте!

   Штерна перекрючило - то ли от тягот долгого пути, то ли - опять же - от зависти.

   - Признайся честно: зачем ты говоришь Эйсу гадости? Потому что он лучше тебя? И ты ему за это врёшь?

   - Он - зубрила, который больше ничего не умеет. Но его оставили в университете на должности преподавателя! Как и меня! Это несправедливо! - напыжился он.

   - Зато ты много умеешь!

   Девушка вовсю кокетничала с Эйсом, а тот путался в мантии и не мог выговорить толком ничего вразумительного.

   - Говоришь, ей на него глубоко плевать?

   - Ну...

   Обратный телепорт. Это ведь... кого угодно можно и куда угодно можно... Идея!

   - Эйс! Извините, леди... Разрешите представиться...

   - Коу Сэйя? - сказала за меня девушка. - Очень приятно познакомиться.

   - Откуда вы меня знаете?

   - Я - предсказательница. Простите, я вас напугала, сэр. Мне не следовало... Моё имя - Лиза. А вы превосходно отстроили город на Фэрре. Кэстл - так он называется?.. Или нет? Я опять перепутала времена!

   - Кэстл будет восстановлен? Мной?!

   - Я вам ничего не говорила - это против правил, - поспешно открестилась она.

   Почему я ей поверил? Потому ли, что такая информация была слаще многих прочих предсказаний на моём веку?

   - Хорошо, Кэстл подождёт... Эйс, у меня к тебе дело. Мне нужен твой кристалл и, желательно, с тобой вместе.

   - Сэйя, но исследование не завершено, и я сам не знаю... А чего ты хочешь?

   - Я? Я хочу телепортировать сюда... одного человека.

   - Только не это! - в один голос возразили мои братья. - Не вздумай!

   - Поздно - уже вздумал. Ну так как?

   - Ты помог мне, и не один раз, но...

   Это был отказ.

   - Нет?

   - Просто... вот.

   Эйс раскрыл ладонь - сквозь пальцы на землю посыпалась мелкая крошка мышастого оттенка.

   - Всё, что осталось?!

   Подошёл Ятэн, присел и потрогал бархатистый прах. Загорился.

   - Жалко.

   Над ухом зазвучал горячий шёпот Тайки:

   - И что бы ты сообщил Усаги, если бы Эйс переместил её сюда? Ты же уже в курсе, что красть её бесполезно...

   Шарики мои укатились, прихватив с собой ролики, не обещая вернуться. Во-первых, когда это я Оданго крал? А во-вторых... Это было во сне!

   Штерн, что не было на него похоже, отмалчивался и утерю кристалла никак не комментировал.

   Лиза смотрела на меня во все глаза. Провидица... Что ещё она обо мне знает? Кроме Кэстла? Теперь из неё клещами слова не вытянешь.

   - Проехали. Что дальше? Что будет с университетом?

   - Наверное, - начал Эйс, - нужно делать ремонт и собирать всех наших. Тех, кто остался цел.

   - А где они? У Галаксии?

   - Нет, - Штерн заговорил с какой-то новой интонацией. - Жертвами были лишь мы двое...

   Это не их родина. Они прилетели сюда учиться и не собирались воевать с Галаксией. Когда она прибыла, все уже покинули учебные корпуса и пересиживали нападение за сотни космических лиг от альма-матер - по домам. Все, кроме молодых лекторов Эйса и Штерна, поспоривших, что каждый из них в одиночку сможет победить завоевательницу... А результат известен.

   - И вас это ничему не научило?

   Штерн заносчиво забурчал:

   - Я и сам могу вернуть университету прежний вид! Без этого!

   - Подумаешь! - вспыльчиво ответил Эйс.

   - Может, поспорим?

   - Нет!!! - наш тройной вопль их оглушил, но благоразумнее явно не сделал.

   - Поспорим!

   Лиза расхохоталась.

   - Тут нет ничего смешного, мисс Лиза, их споры заканчиваются печально.

   - Пусть попытаются! - она подмигнула мне, и я подчинился. Ей всё-таки должно быть виднее...

   Это было похоже на потуги комара прокусить стальные доспехи. Ни одна травинка, ни одна пылинка не сдвинулись с места. Заброшенное здание заклинаниям не подчинялось.

   - Бред! - Штерн в сердцах запустил булыжником в окно первого этажа. Камень пролетел сквозь стекло - раздался характерный звон... Стекло, как вода, сомкнулось за ним.

   - Это уже лишнее! Ладно, хватит с вас, - насмеявшись досыта, сказала девушка. - Иллурэ кветлиэн!

   - При чём тут заклинание проламывания иллюзий?.. Что?! Как это?!

   Виноградник сполз на землю и растворился в ней, одуванчики втянули солнечные головы и спрятались под гладкими каменными плитами, окна словно умылись и сверкали стерильной чистотой. Дверь открылась без скрипа...

   - А, вы уже здесь! - накрыло нас низким мужским голосом.

   - Папа! - воскликнула Лиза.

   - Господин ректор! - подхватили Штерн и Эйс.

   - И кто разбил окно?

   - Пап, они не нарочно.

   - Идут занятия, а... что здесь за сборище? И почему ты не на лекции, Лиза?

   Строгий отче. А он раньше не слышал, какой шум здесь стоял? Когда мы собою стенку увечили... Кстати, штукатурка отвалилась не иллюзорно, а реально - хоть косметический, а ремонт им делать придётся.

   - Господин ректор, иллюзия... - проблеял Штерн.

   - От всяких любопытных. Мы теперь берём на обучение только тех, кто раскроет обман, а остальных отсеиваем... Лиза, над чем ты смеёшься?

   - Простите.

   - Вас, господа, попрошу зайти в деканат и внести свои имена в расписание...

   - Хороши... - шепнул себе под нос Эйс, - господа...

   - Да, преподавательский состав у них - что надо!

   - Молчи, Ятэн!

   Выходит, девушку Эйс телепортировал с расстояния метров в... энцать... И кристалл даже такого не выдержал... То есть телепорта с Земли он не выдержал бы в принципе...

   - А вы, любезные, - ректор, наконец, обратил внимание на нас троих... из службы доставки, - дамы, прибыли поступать? Вынужден вас огорчить, но в этом году набор окончен.

   - Нас вежливо выпроваживают, - усмехнулся Ятэн.

   - Постойте!

   - Нет, Эйс, всё правильно, не останавливай нас.

   - Я сделаю новый кристалл, и ты сможешь получить то, что хочешь!

   Большой, щедрой, светлой души человек. Только, боюсь, не доживу я до того времени, когда он отладит своё великое изобретение. Не в обиду будь сказано...

   - Я сам как-нибудь, - ему было передо мной неловко, - думаю, моё желание... не вполне корректно.

   Я не могу с собой справиться, и иногда что-то накатывает, подступает комок к горлу, хочется совершить безумство, чтобы кардинально изменить ситуацию... Умный в гору... Наперекор всякой логике. Я разбегаюсь, расправляю руки, как будто это и не руки вовсе, а широкие, надёжные крылья... И не могу. Горы не пускают меня. Да и стоит ли?

   - До встречи.

   - До встречи? - переспросила Лиза и как-то незаметно перешла на "ты". - Ты не вернёшься.

   - Вы - сэйлор-воины? - ни с того, ни с сего опомнился ректор. - Сэйлор-воинов принимаем без экзаменов! Оставайтесь!

   Тайки "загорелся".

   - Правда можно?

   - А мне помогать кто будет?! Знаешь, сколько там на базе народу нас ждёт? - меня пробило на ревность. - Ну-ка, полетели!

   ...Если горы исчезнут, кто же будет меня, неразумного, осаживать? Кто будет говорить, что я делаю всё неправильно и что я...

   - Дурак! Деканат в другом крыле!

***

   Звонкие переливы струй. Свысока - вниз, вниз... Подсвеченные красным. Холодная скорость. Жгучие укусы ледяного душа. Не уходи! Не отступай!.. Пожалуйста... Забери, но отдай мне... Немного тепла. И я приму. И я поделюсь...

   Не смотрю. Так нельзя. Жить за других.

***

   - ...Вообще-то сэйлоры-девушки и сэйлоры-парни находятся в приблизительно одинаковом численном соотношении.

   - Тогда пусть не ходят за нами таким табуном! Чем мы лучше других?! Тем более, я уже в воспитательных целях менял пол прямо перед ними...

   - Может, это им в тебе и понравилось? Смотри, два в одном: и парень, и подружка... А драться нехорошо! Ой!

   - Боже... - выдохнул Тайки.

   - Я ему не больно съездил, - повинился я за то, что выдал Ятэну по словам его.

   - Нет... На третьем этаже...

   Между двумя форточками соседствующих окон был натянут транспарант. Смысл написанного на нём сводился к тому, что... Нет, это нескромно - говорить о таких вещах!

   - У меня открывается аллергия, - нахохлился Целитель. - Им тутошних парней мало? - он перевоплотился. - Нежный Звёздный...

   - Ятэн!

   - ...Ураган!

   Транспарант снесло вместе с форточками. Послышались разномастные крики. Кто кричал: "Смерч!", кто: "Потоп!"... А кто-то и вовсе: "Пожар!" - хотя признаков какого бы то ни было из этих стихийных бедствий уже не выявлялось.

   - Если ты продолжишь, нам некого будет разводить!

   - Разводить? - хохотнул рассерженный Целитель, перевоплощаясь обратно. - Разводить всегда есть кого!

   - Это они! Метеоры там, внизу! Они вернулись!

   - Они сейчас спустятся, - пророчил Тайки, - и нас... - продолжения не потребовалось. Мы, не сговариваясь, стеганули вдоль гостиницы, обгоняя ветер.

   На углу нас угораздило протаранить Курта, который как раз из-за этого угла поворачивал.

   - Дьявол! - блондин зажимал расквашенный нос, но кровь всё равно текла. - Куда летите?!

   - Прости, мы всё исправим... - если я тотчас не окажу ему первую медицинскую помощь, Вита меня со свету сживёт. - Ятэн, пожалуйста...

   - Впредь сразу конкретизируй своё "мы".

   Курт как-то чересчур плотоядно оглядел Целителя, и я забеспокоился. Нет, он ведь больше не...

   - Ятэн, перевоплотись на минутку, - удержал его я.

   - Это ещё зачем? Ты сбрендил?

   - Не спорь! Как ты ведёшь себя со старшими! - я вспомнил о небольшой разнице в возрасте.

   - Несущественно!

   - Перекинься, кому говорят!

   - Не буду!

   - Откуда в тебе такая упёртость?!

   - От тебя заразился!

   У Курта был голодный взгляд. Эта жажда...

   - Ты кто? - я спросил "в лоб".

   - Курт, - тем временем кровь у него почти остановилась, но в голосе сквозила некоторая гнусавость.

   - Пусти, я залечу ему...

   - Ятэн, не суйся - я сам во всём разберусь...

   - Как?

   Холодок, пробежавший по позвоночнику, предупреждал меня о том, что здесь наверняка есть двойное дно.

   - Следующим я забираю тебя. Полетишь?

   - Полечу. А когда? - раскололся он.

   - Уолмер!

   Мои братцы чесали затылки и пока не понимали, что происходит.

   Невозможно пребывать в спокойствии в то время, как кто-то точит зубы. Существовало два способа решения этой проблемы. Первый - найти Уолмеру девушку... Вопрос в том, кто позарится на эдакого угрюмца... Однако же, как известно, любовь зла... А второй... Но Галаксия не позволит мне совершить такое! Да и сомневаюсь я, что в лесу среди вековых дубов, выращенных Эйсом и Штерном, отыщется хоть одна паршивенькая осинка...

   - Слушай сюда, Уолл. Это - мои братья, - Тайки не шевельнулся, а Ятэн вытянул руки, коими до этого активно размахивал, по швам. - А также - сёстры. Мы с ними - одинаковые... Ты меня понял? Одинаковые! Куснёшь - помрёшь в муках.

   Тонкая алая струйка пересекала его лицо, кровь капала с подбородка.

   - Утрись, не растранжиривай чужое добро. Курт на тебя не напасётся...

   Уолмер вытерся ладонью и облизнул пальцы.

   - Забери меня отсюда, Метеор... Я... прошу. По... пожалуйста.

   Одинокая тоска. О да, Уолмер, вне всяких сомнений, одинок, а Курта можно назвать предателем... Но первого также можно окрестить кровопийцей, а второго - вставшим на путь истинный...

   Интересные постояльцы подобрались здесь у Галаксии. Если вспомнить всех, то...

   - Я не вынесу больше... одалживать у Курта, не отплачивая тем же.

   Несчастная нация. Подумать только: всю жизнь пить чужую кровь и постоянно быть на кого-то похожим!

   - Хорошо. Вытерпишь до завтра?

   Последовал сухой кивок, и я понял, что Уолл не вытерпит. Сломается и покусает кого-нибудь.

   - Понятно. Летим.

   - Сэйя, мы же только что оттуда... - застонал Ятэн. - У меня всё тело болит, а ты...

   - Никого за собой не тяну. Я лечу один.

   - Тебе необходим отдых - энергии может и не хватить.

   - Тайки, всё будет нормально, - ответил я, а про себя подумал: "Если прижмёт, я могу затянуть браслеты и сконцентрировать в себе побольше энергии". - Дотелепаюсь как-нибудь.

   - Ты рискуешь.

   - Ничуть.

   - Ты должен предоставить отчёт Галаксии, - сказал Уолмер. - Она уже запланировала очерёдность.

   - Вот как, - задумался я. - Ятэн, Тайки, вам придётся некоторое время позаниматься моей работой по списку госпожи. Попросите её - пусть начертит круг перемещения, и дело пойдёт живее.

   Ятэн сделал кислую мину, как будто самый аппетитный, соблазнительно пахнущий кусок некой вкуснятины только что нахально пронесли мимо его рта и с особой жестокостью скормили какому-то другому счастливчику.

   - Постой! Мы же понятия не имеем, по какому принципу выбирать путь. В этот раз мы просто доверились тебе. У тебя есть карты?

   - Не поверите - никаких карт нет.

   - Ты издеваешься?

   - Нет. Можете обыскать меня, а заодно и мою комнату... Там, кстати, давно пора навести порядок.

   Я опять уйду без разрешения. Неповиновение необходимо, чтобы напоминать самому себе: жив, и какая-то цель маячит... там, где один день заканчивается, и начинается новый. Пусть с чьей-то точки зрения мелкая, несовершенная, невыгодная... не цель, а так - целишка... Это один из этапов. Это один из скачков телепорта... А в конце будет нечто грандиозное, о чём пока помыслить боязно... наверное, будет... Если я не промажу. Просто не держите меня за ошейник!

   - Уолл, поторапливайся, - и я зашагал в сторону, противоположную той, куда мы предполагали убежать от...

   - Сэйя! Это он!!!

   За что?!

   Вынужденный обстоятельствами, я, не сильно церемонясь, схватил Уолмера под мышки. Это был самый сумасшедший, самый неожиданный и непредсказуемый телепорт на моей недлинной памяти. В затылке щёлкнуло, защемило нерв, а из глаз посыпались искры. Стрелка внутреннего компаса завертелась, как колесо рулетки; и тут же, не давая ни секунды на то, чтобы прийти в себя, разверзлось окно портала. Я успел подумать, что по сути очень мало пожил на белом свете. Почему именно эта мысль? Ещё никто не умер от обычного высокоскоростного перемещения в пространстве...

  

   - Где мы? - спросил... я.

   - Ты это мне?

   - А ты видишь ещё кого-то? - одурело продолжал я.

   Мы неким чудодейственным образом висели посреди космоса, хотя я не прилагал никаких усилий к тому, чтобы удержаться. Тьма Вселенной густо расползалась, куда ни глянь, и по своей структуре была похожа на вязкий кисель. Чёрный кисель.

   Я дёрнулся от внезапно нашедшего озарения:

   - Чёрная дыра!

   - Что ж ты размахался-то?! - зашипел Уолл, поскольку я ему, кажется, впотьмах не разглядев, куда-то заехал...

   Я никогда раньше не бывал в чёрной дыре, но знал, что быть здесь - очень, очень плохо. Это такое место, которое, в силу неправильного, смещённого, нарушенного баланса между своими размерами и массой, засасывает в себя всё подряд. Бездонная бочка. Космический вампир, в чрево которого мы угодили исключительно благодаря моему легендарному безрассудству.

   - Она нас сожрёт.

   - Что ты сказал?

   - Ничего.

   - Выбираться отсюда будем или как?

   Естественно, телепорт не сработал. Вся энергия, которую я вложил в заклинание, расползлась. Второй дубль тоже завершился неудачей, равно как и третий, и четвёртый...

   - Вот чёрт!

   - Не получается?

   - Не капай мне на нервы! - досталось от меня Уоллу. Делать нечего - я расстегнул плечевые ремни. - Жри, скотина!

   Чёрная дыра охотно заглатывала то, что я ей предлагал, но насытиться не могла. Я нашпиговывал её своей энергией, отвлекая, обманывая... Если суждено здесь сгинуть, то прежде, чем это случится, я перепробую все идеи спасения.

   Ремни болтались, прихваченные на самую первую дырочку, и, дабы не потерять их, мне приходилось держать руки на весу.

   Наконец, кисель вокруг стал более разреженным. Азарт подначивал меня упереться и переплюнуть чёрную дыру, восстановить баланс и избавиться от источника всех проблем. Будь я один, я бы так и поступил.

   - Может, пора уходить?

   - Сейчас, Уолл, сейчас.

   Портал открылся махонький-махонький и слабенький-слабенький, контуры его дрожали, трепетали и так и норовили слипнуться в точку.

   В пальцах появилось ощущение острого холода, и я поспешил нырнуть в спасительное окошко, каким бы сомнительно узким оно ни казалось моей привередливой интуиции.

   ...Это был туннель, а в самом его конце... да-да, именно так, как это и выглядит по словам очевидцев. И чёткая уверенность в том, что до конца-то я как раз и не дотяну. Я был пуст: всё, что было внутри, вытекло в чёрную дыру.

   - Уолл... Ремни... Хотя бы один... застегни потуже... - попросил я, потому что пальцев как таковых не чувствовал вовсе.

   Вампир неловко, одной рукой перетянул "браслеты" на мне, и внутри начали скапливаться первые унции тепла. Правда, их было мало для поддержания ровного полёта - как следствие, мотало нас с Уолмером, словно на качелях.

   Губ коснулось что-то твёрдое - я опустил глаза и увидел небольшую пиалу.

   - Пей.

   В рот полилась тёплая жидкость.

   - Что это? - спросил я, когда пиала опустела.

   - Потом скажу. Не бойся.

   Пространство перестало раскачиваться, и вскоре мы оставили гибельный туннель позади.

   Я повеселел и даже зачем-то посвятил Уолмера в детали своего путешествия в университет Высшей Магии Космоса.

   - Знаешь, Уолл... А Галаксия была всё же достаточно аккуратна. Быть может, только поначалу... По сути война касалась одних лишь сэйлор-воинов. Что же произошло потом? Почему на нашу систему обрушился бешеный зверь и уничтожил всё живое, тогда как вам, например, относительно повезло?

   - Нам повезло? Но ведь мы умерли. Она убила меня и Курта.

   - Зато остальные выжили...

   - Что мне до остальных?

   Есть один я, всё в мире - для меня, любимого, единственного и неповторимого.

   Полетели дальше. Молча.

   - Я тебя обидел чем-то?

   - Да нет.

   - Сэйя, но ведь так себя вести разумнее всего.

   - Ты просто никогда никого не любил, - сорвалось с языка.

   - Любовь - тот же эгоизм. Разве нет? Любовь равносильна острому желанию обладания некоторым объектом. Ты должен понимать... Ты ведь хочешь, чтобы твоя принцесса принадлежала тебе?

   - Принцесса? - стараясь говорить как можно спокойнее, переспросил я.

   - Я слышал, как ты пел о ней - отрицать свою причастность тебе сейчас бессмысленно. Ну так хочешь? Да?

   Да, мне нравилось прикасаться к Оданго. Я помнил запах её кожи, вкус её губ... и то, как она обнимала меня... Или я помнил обман? Видение, которое раздразнило меня и внезапно покинуло? Я хочу возвращения? Я хочу обладать ею?

   - Это так, Сэйя.

   - Нет!

   Он усмехнулся.

   - То есть если она вдруг возжелает тебя поцеловать, ты отвернёшься?

   - Нет...

   - Вот видишь.

   Обычное желание? Собственническое проявление?

   - Здесь нет ничего постыдного, - наставительно произнёс вампир. - Так устроены все... Ну о чём ты опять задумался?

   - Я не такой.

   - Ох... Но ты ревнуешь её к тому, другому?

   - Уолмер! Откуда ты знаешь? То есть, я хотел сказать... ничего подобного.

   Мамору. Ревность? У него есть Усаги, а у меня - нет. Но желаю ли я перемены мест слагаемых? Чтобы Оданго осталась несчастной? Мне тяжело видеть их вместе, но ещё тяжелее было бы смотреть, как она тоскует по нему рядом со мной. Оптимально - выбрать меньшее из зол.

   - Чего тогда ты хочешь? - это был вопрос на засыпку.

   Чего я... Видеть её улыбку? Спокойствие, радость... Знать, что её никто не обидит. И активно способствовать этому. Пусть я никогда больше не встречусь с Оданго, но она будет окружена вещами, которые несут на себе отпечаток моих чувств к ней. Я даже не стану раскрывать инкогнито... Плевать, что будет со мной - я справлюсь. Мне не нужно никаких желаний.

   - Метеор, мы сейчас врежемся! - Уолл подёргал меня за воротник.

   Я избежал столкновения с астероидом, пролетев по касательной. Непростительно было позволить Уолмеру вывести меня из равновесия. Я только-только сам с собой договорился, а тут - опять двадцать пять.

   - Молчишь? Значит, я прав.

   - Ну, знаешь что...

   Я ускорился и, зажмурившись, отсчитывал телепорты.

   Две планеты - Первая и, соответственно, Вторая - появились как-то вдруг. Обе были окутаны одинаковыми голубоватыми дымками, и я направился наугад - к той, которая "больше понравилась".

   - Ты куда? Это же Вторая!

   Я безмолвно перестроился и вскоре уже ссаживал проницательного пассажира на землю его родной планеты. Происходило сие торжественное событие посреди шумной улицы, наводнённой загадочными машинами и мигающими разноцветными цифрами таблоидами.

   - Всё. Желаю удачи.

   - Подожди, Метеор.

   - Чего именно мне подождать? Трамвая?

   - Трам... что? Да будь же ты человеком! Вы с Куртом одичали... на воле! Что один, что другой - вы не понимаете своих истинных желаний. На что тут обижаться?!

   - А ты и Курту додумался высказать свою точку зрения?

   Всегда найдутся люди, которым поперёк горла всё, что вы делаете, и всё, о чём вы думаете. И они будут к вам лезть, даже если вы не даёте к этому повода. А если вы повод даёте - полезут в обязательном порядке.

   - Да.

   - Представляю, что он ответил...

   - Кецу! Кецу, ты?!

   По соседству на дорогу спикировал летательный аппарат, имевший форму приплюснутого с боков шара; верх откинулся, и из машины выскочила рыженькая девушка в больших тёмных очках.

   - Я не Кецу, - зло огрызнулся я. - Я вообще не местный. И мне уже на базу пора.

   Девушка, оторопев, попятилась.

   - Кецу...

   Я собирался сделать повторное заявление о том, что никакой я не Кецу, но она уже промчалась мимо меня и обнялась с Уолмером.

   - Кецу вернулся! Я ждала тебя.

   Надо же, и Уоллу кто-то рад...

   - Кецу?

   - Я прошу, Метеор, только не называй меня этим именем при посторонних.

   Акаге - так звали девушку - уболтала нас и пресекла мои попытки поскорее слинять. Подхватив Уолла под левую руку, меня - под правую, она с недевичьей силой потянула нас за собой.

   - А где Киосо? - логично было предположить, что под Киосо она подразумевала Курта.

   - Этот идиот... - и Уолл разразился перечислением фактов, доказывающих, по его мнению, вышеприведённое утверждение.

   - Курт обзавёлся девушкой - как оригинально.

   - И это всё, что ты можешь сказать?!

   - Ты очаровательно его ревнуешь!

   - Я?!

   Он качнулся и упал.

   - Ты же без Киосо, - подставила ему плечо Акаге.

   Воспитание не позволяло мне бросить её с этой проблемой один на один, и я взвалил руку Уолла себе на плечо.

   - Да ладно, он лёгкий, без паники. Пойдём, ему нужно восстановить силы, - голодающий, чтоб ему пусто было...

   Мы дотащили его до первого подвернувшегося бара и свалили полубесчувственное тело за столик.

   - Я пойду.

   - Подожди, - попросила рыжая. - Мне страшно. Вдруг он умрёт без Киосо?

   - Без Курта?

   - Человеческое имя... Да, Курт... А по-нашему - Киосо.

   - Почему у вас несколько имён?

   - Ну, есть такая традиция...

   Имя должно нести смысловую нагрузку или хотя бы намекать на существование таковой - человеческие имена здесь были зачастую пусты. Акаге объясняла этот феномен так: разным собеседникам следует открывать разные имена. Нельзя, чтобы тебя "читали" - иначе однажды попробуют "записать" что-то своё.

   - Чем больше граней у личности - тем больше имён. Вот у тебя, например, сколько?

   Я замялся.

   - Не стесняйся, я же не уточняю, как именно тебя зовут, а просто: сколько?

   - Одно.

   - Одно?!

   Мог бы сказать, что два, но Звёздный Сэйлор Воин - это скорее профессия, чем имя собственное.

   - Ты либо настолько бесстрашен, либо... однобок...

   Сказанное граничило с оскорблением, если бы не искреннее, почти детское изумление на лице этой девушки.

   - Ты собираешься помогать Уоллу? - сменил русло беседы я.

   Она нерешительно кивнула и пошла делать заказ. Вернулась с тремя бокалами, из которых торчало по соломинке, и, не отрывая от меня теперь уже настороженного пристального взгляда, села.

   Я обратил внимание на одну деталь: левое запястье у неё было перебинтовано, причём небрежно, как будто повязку накладывали второпях. Она всучила невменяемому Уолмеру один из бокалов, другой пододвинула ко мне.

   - Что означает твоё имя?

   - "Акаге"? "Рыжая"... Всё просто. А твоё?

   Я назвался и рассказал о себе - то, что счёл нужным.

   - Красивое имя, - мечтательно протянула она. - Звучит романтично... Когда я увидела на улице Кецу и тебя, мне показалось... ты не станешь смеяться?

   - Не стану.

   - ...Что ты - девушка. Какой бред, правда? - она убрала руки под стол, потом снова достала, чуть не опрокинула свой коктейль и, наконец, успокоившись, переключилась на своего Кецу, который припал к соломинке. Больше для него сейчас ничего и никого в мире не существовало.

   Я натянуто улыбнулся и, сам не заметив того, ополовинил бокал одним глотком. На сердце потеплело, словно его обхватили сильные, но непередаваемо нежные руки. Я расслабился.

   - Кецу...

   Я ощутил себя третьим лишним в этом компании, но Акаге и не думала останавливаться, чтобы дать мне время попрощаться и покинуть их. Меня здесь нет, меня здесь нет, меня здесь нет...

   - Кецу... Можно я тебя поцелую?

   Меня прошиб ледяной пот.

   - Раньше ты не спрашивала.

   Чтоб мне провалиться! Это дежа вю... И я беру свои слова назад - на Уолмера тоже можно запасть...

   - Ты бы не согласился...

   Бокал опустел и... стало так завидно! Теперь я не уйду, наверное, даже если они меня пошлют открытым текстом.

   Зубы болели. Сверляще стонали обе челюсти, и даже до щеки дотронуться было пыткой.

   Боль резко рванула вверх по шкале, достигла своего пика - я вскрикнул, не удержавшись, и почувствовал, как изо рта начинает обильно течь кровь.

   - У тебя в первый раз?

   - В первый раз что? - какой у меня голос... До жути противный.

   Акаге сунула мне свою пудреницу:

   - Гляди.

   - Какого?!

   Ладно, что губы в крови, но... что это?!

   - Почему?!

   Это были клыки - острые, белые. Вампирьи клыки. Орудие делопроизводства.

   - Я не знала, что столь малая доза так эффективно на тебя подействует.

   - Малая доза чего?!

   - Крови.

   До меня дошло.

   - Я выпил... да?!

   - Но тебе же было вкусно?

   - Д-да, то есть я хочу сказать... Что мне теперь с этим делать?!

   Из головы вылетело сразу всё, в том числе и необыкновенный разговор этой парочки промеж собой.

   Вкусно? Чужая кровь, чужие чувства превосходны на вкус. Особенно когда наблюдается острый дефицит своих.

   - У него была предрасположенность, - сказал Уолмер. Я - вампир. Причём уже давно. Давно, но боюсь признаться... - Ты ненавидел меня, но мы одинаковые.

   Я заменяю свои чувства благоустройством чужих судеб. Люди благодарны за это, но что на самом деле получаю я?

   Я - вампир. Не такой, как Уолл... Был до сегодняшнего дня.

   - Зря переживаешь, Метеор.

   - Я не переживаю. И я тебя не ненавижу.

   Ложь. Всякий раз, когда я вижу чужое счастье, что-то глубоко внутри холодеет, а внутренний голос захлёбывается криком: "А у тебя никогда так не будет! Ты - выродок, Сэйя, и - сознайся! - не умеешь радоваться за других".

   Эгоизм, как ни посмотри... Всё под себя подгребаю. А теперь ещё и в кровопийцы записался. Этим и должно было кончиться.

   Я пошатал правый клык пальцем, но тот держался в десне очень прочно. Не молочные - сами не выпадут. Смена обстановки во рту напрямую повлияла на дикцию, вследствие чего я раздружился с шипящими.

   - На меня все смотрят.

   - Успокойся. Здесь все свои. Все понимают, - ободрил меня Уолмер.

   Меня затрясло.

   - Это... навсегда? - Акаге подала мне салфетку. - Один раз - и никогда от... них не избавлюсь?!

   - Тебя это так волнует?

   - Да, чёрт побери, волнует! - клыки щёлкнули, и я поутих.

   - Их можно спрятать, - произнёс Уолл. - Вспомни, ты же не сразу смог раскусить нас с Куртом.

   - Мне - не спрятать, мне - убрать. Совсем.

   - Совсем не получится, - плюнуть бы в эту постную рожу!

   Финита ля комедия. Как я покажусь на базе? Как я покажусь дома? И как я покажусь Оданго?.. О, боги, какая Оданго?!

   И где б найти такого стоматолога...

   - Я их выдерну, - пригрозил я сам себе.

   - А они снова вырастут. Привыкай, Сэйя.

   - Но, Кецу...

   - Помолчи, Акаге.

   Рот не закрывался до конца - может, клыки и можно было как-то замаскировать, но как - я представлял себе слабо.

   Я не изменюсь никогда. Никогда не перестану завидовать тем, у кого всё хорошо. Никогда не перестану также и корить себя за это. Никогда не перестану выплёскивать агрессию на тех, кто не заслужил плохого к себе отношения. Никогда не перестану копить в себе зло, каким бы добрым, чистым и милым я ни казался со стороны... Никогда не перестану колебаться между тем, что нужно, и тем, чего хочется. И я никогда не перестану быть вампиром...

   Меня отвлёк Уолмер, внезапно пошедший крупными алыми пятнами и навалившийся грудью на край стола.

   - Что-то не так... - выдавил он.

   Ясен пень...

   Спокойствие Акаге навело меня на некоторые соображения:

   - Ты знаешь, что с ним?

   Она втянула остатки коктейля через соломинку и проронила только одно слово:

   - Кровь.

   - Кровь что?

   - Не что, а чья. Моя.

   - Ты смерти моей жаждешь?!

   Забывшись, я сомкнул губы и с непривычки поранился клыками.

   - Зачем же смерти. Ты не умрёшь, Кецу. Ты просто очеловечишься.

   Как Курт... Точно! Она подмешала ему своей крови. Тогда Уолмер...

   - Ни за что!

   Он обнажил клыки, и я решил, что он собирается цепляться ими за стол, потому что Уолл уже почти полностью сполз под него. Но день сей оказался богат на чудеса: длинные белые кинжалы резко уменьшились, причинив вампиру физический и психологический - несоизмеримо больший - урон.

   - Куда ты денесся, - дефект речи у меня, конечно... Ох, тяжела ты, долюшка упыриная!

   - Ты совершаешь преступление, - воззвал Уолл к совести Акаге. - Это противозаконно.

   - Законы поменялись, Кецу.

   А ну как вытащит она из-за пазухи Уголовный Кодекс...

   - Не было таких законов, чтобы из порядочного вампира человека делать! Не было и не будет!

   А из человека - тоже, кстати, не обделённого порядочностью - вампира, значит, стряпать - самое оно?! Мне всю оставшуюся жизнь с открытым ртом ходить, как круглому дураку?

   - Эй, Акаге... Я обратно хочу. Эй!

   Я для них - пустое место. Уолмеру самому до себя, а Акаге...

   - Я люблю тебя, Кецу.

   Уолл, будучи уже на полу, подавился воплем протеста, и продолжение его трансформации протекало беззвучно, как немое кино. Зато девушка разговорилась.

   - Как ещё мне поступать? Ты всегда с Киосо, не отпускаешь его от себя ни на шаг... Я понимаю, он - твой спутник, и без него ты бы погиб... Или нашёл кого-то другого. Но не меня.

   - А твоя спутница? Что случилось с ней?

   - Работает на Второй планете.

   - С людьми?!

   - Она сама - человек...

   Повисла долгая пауза. Уолл застыл, полулёжа-полусидя - словно заснул. Потом неуверенно начал:

   - Я теперь ношу твоё лицо. И тело у меня тоже твоё.

   - Временно. Многие уже прошли через это. Не ты первый, не ты последний.

   Уоллу придётся смириться со своей участью. Решимость Акаге не оставляет ему иного выбора. Но выбор этот не из худших, поэтому сетовать не на что...

   В кафе царил мрак. Свет охватывал только барную стойку, однако я мог без напряжения рассматривать лица посетителей. По виду и не скажешь, кто из них вампир, а кто - нет.

   Блюз... Без вокала - просто музыка... Гулко отдаётся внутри... Как вкус крови... Шелковистый, обволакивающий, согревающий и слегка пугающий своей мистичностью, тонкостью и глубиной...

   Как это возможно? Как им удалось сохранить такую атмосферу? Ненавязчивый романтизм... Равновесие... Почти неуловимый, хрупкий баланс таинственности и открытости, опасности и наслаждения...

   - И надолго я застрял в этом обличье? - нарушил гармонию Уолл. - Сколько Курт так ходил?

   - Курт... - я включался медленно. - А Курт... Не помню. Нет, помню! Ему Галаксия... кхм... помогла.

   - Следовательно, неизвестно, сколько.

   Обстонался. Он-то вернётся в конечном итоге, а я?

   - Акаге... Зачем ты и меня напоила?

   - Я подумала... - она застенчиво опустила глаза, - что ты - новый спутник Кецу. И, чтобы не оставлять тебя одного... Вот. Всё равно вампиров скоро не останется.

   - Почему?

   - Население Первой и Второй планет уже перемешалось. Мы принесли людям цивилизацию, а они нам - свободу от нашей физиологии.

   Акаге - вампирша или всё-таки человек? Вроде она говорит о своих собратьях не от первого лица, то есть себя к ним не причисляет. И одновременно с этим испытывает... сожаление? Печаль? Тревогу? Надо спросить.

   - Ты...

   - Всем оставаться на местах! Не двигаться - стреляем без предупреждения!

   Блюз взвизгнул на ноте соль. Темнота бара взорвалась лучами карманных фонариков. Раздался звон бьющегося стекла, хлопок, и я увидел, что за стойкой уже никого нет.

   - Попались... - не на шутку испугалась Рыжая.

   - Рты открыть! - прозвучал приказ.

   - Что им нужно? Кого они ищут? Кто они такие?

   - Вампиров разыскивают. Кого найдут - тех больше никогда не увидят.

   - Ты же сказала, что у нас мир с людьми.

   - Про мир я ничего не говорила. Кроме всего прочего, это вообще неофициальная организация, которая властям не подчиняется - ни людским, ни...

   - Я сказал: рты открыть! - бритоголовый бугай с автоматом в руках подошёл к нашему столику.

   Но если они ищут вампиров, то... я погорю! Эта мысль пришла в голову одновременно и мне, и парню с оружием:

   - Есть! Командир, у меня тут один!

   В противоположном конце зала у кого-то не выдержали нервы - вампир ломанулся прямо через столы, но бегство не увенчалось успехом. В итоге нас набралось девять душ вместе со мной.

   - Все. Уходим, - нас подтолкнули к выходу.

   В спину нам играл фальшивый, дрожащий, насквозь испорченный, пропитанный отвращением блюз.

   - Куда вы нас ведёте? - я самовольно взял на себя обязанности лидера.

   - Молчать!

   Куда бы ни привели - лишь бы не к голой стенке на расстрел - это самый непривлекательный способ распрощаться с жизнью.

   Я не оказывал сопротивления, боясь, что, обозлившись на меня, они перестреляют всех без разбора. Человек с оружием - это не человек, а кровожадный убийца. Только попадись ему под руку...

   Зачем же эта охота на вампиров?

   Нас погрузили в обыкновенный фургон, закрыли дверь, и весь катафалк тронулся с места, урча двигателем.

   - За что они нас?

   - Они ищут кого-то особенного.

   - Особенного?

   - Эй, а ну, тихо там!

   - Кто ищет? - шёпот из-за клыков вышел свистящим.

   - Владыка Татои. Он получил сведения, что можно загадать своё желание сердцу планеты. Но доступ туда будет иметь только один...

   Сначала Камарис, потом планета Катарины. Наверняка и Университет Высшей Магии был не так прост... Но я и не стал бы искать встречи с исполнителем желаний.

   - Вылезайте, каторжники!

   С ними уже расплатились - это было видно по их довольным харям. Наёмники - позорище воинской чести. Хотя... я опять же не смотрю на себя. Я-то кто, как не наёмник? Даже не воин, вопреки второму своему имени. Воин истинно свободен. Он может посвятить себя любому делу - какому захочет - и будет служить только по велению сердца. Зато и служить будет так, как никто другой.

   Небоскрёб, к которому нас привезли, не был ничем примечателен: гладкие стены поднимались высоко в небо и терялись где-то за облаками. Долго осматриваться нам не дали - погнали внутрь. Там нас встретили зеркальные стены, бродя меж которых можно сойти с ума, и непереносимая духота, башню от которой сносило ещё хлеще. Наши сопровождающие бывали здесь часто, потому что вполне уверенно и вовремя поворачивали, останавливались и находили двери лифтов, которых здесь оказалось великое множество.

   Поднявшись - по моим подсчётам - на сто двадцать седьмой этаж, мы попали в нормальный коридор с красным ковром на полу, обоями в стильный мелкий цветочек и пятью охранниками, как завершающим элементом меблировки. Последние ощупали с ног до головы и нас, и наш конвой. У меня чуть было не отобрали талисман, но, повертев его и осознав, что к разряду холодного, равно как и огнестрельного оружия звёздочку с крылышками отнести нельзя, положили обратно во внутренний карман пиджака.

   - Проходите.

   ...Владыка Татои был ниже меня ростом и страшно худ. Худобы этой не скрывали даже просторные, мешковатые рубашка и штаны, которые мешали ему, стесняя движения. Лицо у него было молодое, и именование "владыка" по возрасту ему не подходило. Он не смотрел ни на кого прямо - постоянно отводил взгляд и словно боялся чего-то. Собравшись с духом, он прошёл вдоль ряда, в который нас всех выстроили, и обратился к охране:

   - Оставьте мне четвёртого справа, прочие бесполезны.

   Вполне ожидаемая реакция. Четвёртым справа был я... Восьмерых пленников вывели за дверь.

   - Я хочу поговорить с ним с глазу на глаз.

   А вот это неосмотрительно! На его месте я бы не стал рисковать, доверяя свою жизнь проходимцу, который к тому же является вампиром.

   Владыка Татои стал более оживлённым, когда дверь за его телохранителями закрылась. Он выпрямил доселе немного сутулую спину и стал двигаться более плавно, не путаясь в складках одеяния.

   - Идём со мной.

   - Куда?

   - В спальню.

   Тысяча и одна извращённая мысль проскочили в моей голове за одно мгновение, и, похоже, Татои понял, о чём я думаю.

   - Это единственная комната, которая никем не прослушивается, - укоризненно произнёс он.

   Я прикинулся дурачком и непонимающе улыбнулся...

   Татои щёлкнул выключателем, и комнату залил приглушённый свет.

   - Так нормально?

   Он беспокоится о моём комфорте?

   - Ты не боишься, что я тебя убью? - мой акцент резал слух.

   - Не убьёшь, - с ледяным спокойствием отозвался он. - Тебе интересно.

   Действительно, занятно...

   - Что тебе нужно?

   - Дойди до сердца мира и загадай ему моё желание.

   Началось... Значит, правда...

   - А зачем тебе? - простодушно спросил я. - И почему ты от меня это требуешь? Я что, особенный?

   - Особенный.

   - Как же ты вычислил?

   - Ты не превратился. Мои люди следили за всеми вами, пока ехали сюда - ты один не поменял облик. Если хочешь убедиться - вон там есть зеркало. Подойди и посмотри на себя.

   Акаге напоила меня кровью, и тогда я обязан был по всем правилам... Если я и в этом составляю редкое исключение... Нда... Не "если", а "точно". Отражение в зеркале было моё - сомневаться не приходилось. Клыки, выпиравшие из-под верхней губы, опять испортили мне настроение, и я быстро отвернулся...

   Значит, понаблюдав за нами в баре, они потом просто повязали всех "зубатых" - и всё... Я бы попался в ловушку в любом случае. И ещё получается, что Акаге спасла Уолла, лишив его первичных вампирских признаков.

   - Допустим.

   - Я могу на тебя рассчитывать?

   - Смотря в чём, - уклончиво ответил я.

   - Вы всё равно скоро исчезнете как класс. Помоги мне, и я прекращу гонения на твоих сородичей.

   Он принял меня за вампира, а теперь шантажирует. И почему я везде попадаю в переделки?!

   Татои сделал верный тактический ход, не став меня расхваливать - из боязни, что взамен за сотрудничество я потребую больше, чем он собирался мне отдать.

   Окно в спальне было во всю стену, стекло затемнено - изнутри синее небо выглядело грязно-серым, предгрозовым, нагнетающим... Обманка, наглый подлог, устрашение - потому что гроза на подсознательном уровне всегда ассоциируется с угрозой. Днём - как в сумерках, ночью - вообще как в чернильнице.

   За стеклом по-черепашьи медленно плыли чёрные тучи... Впрочем, учитывая всё вышесказанное, это вполне могли быть обыкновенные безобидные беленькие облачка.

   - Что скажешь?

   Если я откажусь, он либо продолжит уговоры, либо попробует оказать лично на меня силовое воздействие, либо в этих целях воспользуется кем-нибудь из пленников.

   - Ты всех отпустишь? И не будешь притязать ни на чьи права?

   - Я пообещаю, если ты...

   - Я сделаю, что смогу.

   Сомнительный анонс, но Татои удовлетворился и таким. Выбирать ему не приходилось.

   - Даю слово.

   - Тогда отпусти их.

   - Как только вернёмся.

   Буду надеяться, что так оно и произойдёт.

   - А откуда?

   - Секрет, - всё-таки этот парень почти ребёнок...

   - Татои!

   - Владыка Татои.

   Кровать поднялась, задрав ножки вверх - открылся потайной ход. На лифте мы спустились под землю, и я почувствовал себя увереннее - ведь я однажды уже пережил подобное путешествие, - а Татои растерялся.

   - Страшно?

   - Ничуть.

   Ещё ниже вели узкие высокие ступени - гладкие, отшлифованные. Сколько уже по ним ходили? И никто не дошёл до конца?

   - Зачем ты преследуешь вампиров? Лишь из-за прихоти?

   - Если человек хочет, чтобы его желание исполнилось, он не должен отступать ни перед чем! Он должен идти только вперёд, невзирая на трудности...

   - По трупам?

   - Даже по трупам!

   Вот. Здесь мне не выдюжить. По трупам я не осмелюсь... Пусть ради цели всей жизни, ради самой заветной мечты, ради единственной любви... Переступая через кого-то, переступить через себя...

   Владыка Татои спускался по лестнице позади меня - я слышал его осторожную поступь. Наконец, ступени закончились, и перед нами встала гладкая гранитная плита, перегораживавшая ход.

   - Здесь мы всегда и останавливались, - зябко ёжась, пояснил парень. - Эту плиту не берёт даже взрывчатка. Думаю, это ещё не конец пути, но...

   - И почему же ты решил, что нужен какой-то избранный, к тому же вампир?..

   - Она сама так говорит.

   - Кто?

   - Плита, - прозвучала явная ложь.

   Я с недоверием посмотрел на немой гранит. Ещё можно понять, когда с тобой разговаривает огромное дерево - его хоть живым назвать можно, - но нечто наподобие надгробного камня... Сложно представить.

   - Хочешь - верь, хочешь - нет.

   Прикоснувшись ладонью к черноте холодной поверхности, я не почувствовал ровным счётом ничего - никаких вибраций, колебаний силы. Осмелев, я даже постучал по плите... Последний удар провалился в пустоту - плита повернулась вокруг своей горизонтальной оси, загребая меня внутрь. По ту сторону гранита слышно было, как за стеной бесится Татои - юный владыка слал проклятия сердцу своего собственного мира и грозил ему атомной бомбой.

   - Есть кто живой?.. - позвал я, оглаживая содранные при перевороте локти.

   - Отец?

   Белая рубашка спускалась до пят и... светилась. По лицу, наполовину скрытому длинной серебристой чёлкой, посверкивая, текли прозрачные ручейки. Привидение - а это могло быть только оно - размазало слёзы худым кулаком... У привидений есть кулаки?!

   - Отец? - повторило оно таким тоном, что у меня по спине мурашки забегали. - Ты пришёл за мной?

   Привидение было одного роста с Татои, то есть макушкой доходило мне где-то до плеча.

   - Я не... - из пересохшего горла не вырвалось ни звука.

   - Отец, они заперли меня здесь. Не знаю, за что. Я боюсь!

   Арестованный призрак вдруг очутился совсем рядом и обхватил меня за пояс. Руки у него были тёплые, что никак не положено бесплотному духу.

   - Живой?!

   "Привидение" крепче прижалось ко мне и заревело навзрыд. А если это и есть сердце Первой планеты? Маленькое, щуплое, слабое, беззащитное... Доверчивое.

   Голова приподнялась, и из-под расступившихся прядей на меня глянули огромные серые мальчишечьи глаза.

   - Ты не мой отец! - слабо вскрикнул мальчик.

   - Только не убегай, хорошо? - попросил я. - Я не причиню тебе вреда, - он кивнул. - Давно ты здесь?

   - Не знаю. Здесь же нет часов, - разумный ответ.

   - А где дерево?

   - Какое дерево?

   - Ну, не дерево... Сердце мира.

   - Здесь ничего и никого нет, кроме меня, - всё сходится. - Но и я тоже не хочу тут быть!

   Я пришёл к сердцу планеты просить исполнения желания Татои... А есть ли желания у самого сердца? Имеет ли оно собственную волю? И спрашивает ли его кто-нибудь об этом?..

   Около часа было потрачено мной на то, чтобы обойти всю камеру, выяснить количество углов - их оказалось пять, - подтвердить версию об отсутствии второго выхода и собственноручно проверить плиту на прочность.

   К этому моменту "владыка" прекратил назойливый долбёж - наверное, утомился.

   Мы сидели вдвоём, грея спинами гранит, и разговаривали.

   - Тебя привёл Благородный?

   - Кто? Я пришёл с Татои...

   - В его имени кроется такое значение, - он повернул голову и внимательно осмотрел моё лицо, напоследок впившись взглядом в переносицу. - Ты можешь видеть истинные имена людей. Ты всего лишь не облекаешь их в слова, но умеешь это делать.

   Свет ворвался в подземную камеру из-за противоположной стены - там открылся лаз, и его принялись быстро расширять лопатой. Потом лопата звякнула об пол, и неизвестный диггер отважно - словно льву в пасть - сунул голову в проём.

   - Подвинься! - голова исчезла, и на её месте возникла другая. - Сэйя, ты здесь?

   Я тут же очутился на ногах.

   - Ли... Лилиан! - вот уж не думал, что буду рад её когда-либо увидеть. - Ты откуда?

   - Из дома, естественно! Или ты подозреваешь, что я за тобой непрерывно слежу?!

   Она, примерившись, скользнула в расковырянный лаз. Вслед за ней туда попрыгали ещё человек десять - стало казаться, что в камере тесно.

   - Наш? - бросил парень, стоявший возле Лилиан.

   - Наш, - нетерпеливо отмахнулась та.

   Речь шла определённо обо мне.

   - С чего это я ваш?

   - Потому что ты - Странствующий Метеор.

   - Намекаете, что вы все...

   Такое невозможно. Для меня ударом было одно то, что Лилиан вдруг оказалась такой же, как я. Но теперь, когда она привела с собой весь этот отряд...

   - Ты должен уйти с нами. Быть с нами. Всегда.

   - Что за новости?

   Теперь я понимаю, зачем их так много. Лилиан знает, что с одним-двумя... ну, тремя воинами я ещё кое-как совладаю. Но с десятком - навряд ли.

   - Принцесса, нам расценивать это, - один из воинов брезгливо поджал губы, - как отказ?

   Они как за товаром пришли. Всё-таки было грубой ошибкой ожидать от этой девицы добра.

   - Наверху разберёмся... Это ещё кто? - она заметила стеснительно укрывавшегося за мной мальчишку.

   - Наверху разберёмся, - в тон ей ответил я. Действовать нужно было быстро. Я протащил бледное сердце планеты сквозь строй Метеоров и подтолкнул его к выходу.

   - Я не имею права! - он развернулся и упёрся мне в грудь руками, отталкивая. Сила в детских ладошках обнаружилась недюжинная...

   Он ждал спасения... Так мечтал вырваться из плена пяти чёрных углов... А теперь, когда есть возможность уйти, он вдруг заартачился.

   Удар. Удар... Мой ритм. Под его прикосновением... Я замер в нахлынувшей нерешительности.

   Правильно ли я поступаю?

   - Сердце - самая никчёмная штука на свете...

   - Сэйя, он это о чём? - влезла Лилиан.

   - ...оно ни на что не годится... Его и нужно запирать вот в таком подвале, чтобы оно никому не мозолило глаза.

   Я просто закрыл ему рот и выпихнул в дыру. Сердце - не сердце, но оставлять его здесь одного тоже нельзя. С опозданием вспомнил, что где-то там, наверху, нам может встретиться Татои и потребовать от меня выполнения договора. Звенья цепочки последних событий проскользнули одно за другим, и я нервно облизнул губы, попутно касаясь клыков... Если бы я мог загадать желание вместо Татои...

   - Что с твоим лицом?

   - Ничего.

   Я подтянулся и вылез на уровень выше - там оказалось сыро и крайне неприятно. Пахло какой-то дрянью... Коридор тянулся в двух направлениях. Куда идти - знали лишь те, кто пришёл по нему сюда.

   Мы долго шли. Сначала путь был ровный, потом начался наклон вверх - мы взбирались на бугор. Потом опять ровно, снова бугор... Стены и пол были земляные, как будто здесь потрудился огромный крот.

   Лилиан пыталась заговорить, но я отмахивался от неё, провоцируя недовольное ворчание и зубовное скрежетание в стане Метеоров.

   Впереди показалась светлая точка.

   - Охрана у выхода есть? Неужели ты не выставила караул?

   Глаза начали слезиться - я раздражённо вытер их тыльной стороной ладони. Два силуэта на фоне яркого пятна приняли человеческие очертания. Нам придётся ввязываться в драку?

   Мальчик чихнул - взметнулась длинная чёлка. Если они и не знали, что мы приближаемся, то теперь...

   - Сэйя! - голос пролетел по сырой трубе.

   Кто же это? Можно утверждать, что это не люди Татои, поскольку я не называл им своего имени. Остаётся... Быстро же он вернулся в свой настоящий облик...

   - Уолмер!

   Вампир... то есть бывший вампир... был мне уже как родной. После ужасного превращения, после нечаянного заточения в тёмный каземат, после явления Лилиан...

   Я оторвался от основного отряда и пулей вылетел на свет Божий. Зря.

   Уолмер быстро сорвал с себя куртку и набросил её мне на голову, укрывая от прямых солнечных лучей. Тошнота отступила.

   - Почему так? Было же всё в порядке...

   - Поесть тебе надо. И чем быстрее, тем лучше.

   Он сунул под куртку знакомую пиалку.

   - Тогда, в космосе, ты тоже поил меня... этим?! - я сложил два и два. Получилось много.

   Акаге говорила, что та порция крови, которая содержалась в коктейле, не должна была проявить себя так бурно. И она, скорее всего, не проявила бы, если бы не "допинг", который влил в меня Уолл.

   - Хуже тебе уже не станет, - веский аргумент.

   Я допил до дна. Сбросил куртку. Проверил своё состояние. Норма.

   Из подземного хода один за другим выбирались сэйлоры.

   - Клыки спрячь, - посоветовала Рыжая, стоявшая рядом с Уолмером.

   - Как?!

   - Вот так, - она показала глотательное движение. Я старательно повторил. Клыки никуда не исчезли, но ловко спрятались под верхней губой. Если потрогать - небольшие припухлости, почти не заметные. - Молодец.

   Вызволенный из-под земли паренёк смотрел на меня безбоязненно. Может, он и правда сердце этой планеты? И всё знает? И ничему не удивляется? Но может ли человек быть чем-то большим, чем он должен быть по определению?

   - Ты чего? - спросил я, возвращаясь к пройденному. - То - хочу, то - не хочу.

   - Отец не пришёл за мной. Он должен был...

   - Сэйя, ты куда удираешь?! Где твоя благодарность?! Я как круглая дура по первому зову мчусь его вызволять, а он даже "спасибо" не скажет! - подоспела командир спасательного отряда. Сам спасательный отряд смотрел угрюмо.

   - Спасибо.

   - Этого мало!

   Значит, её сюда позвали. Я даже догадываюсь, кто - Уолмер. Но как же она прибыла сюда в столь рекордный срок?! Лилиан ответила прежде, чем я успел задать ей хоть один вопрос:

   - Я бросаю всё на Второй планете, хватаю свой лучший отряд и несусь, как угорелая, а ты!..

   Она - важная персона на планете людей. Какое удачное совпадение. Так, может...

   - Лилиан, у меня к тебе просьба.

   - Что?!

   Я рассказал ей про Татои, упирая на то, что добром тут всё не кончится, если мы не вмешаемся и не наведём порядок.

   - Это в твоём репертуаре. Так тому и быть. Но упырей сам будешь освобождать - ненавижу этих подлых тварей! - надо запомнить... - Учти, что Уоллу помогать я взялась только из-за тебя. И - уговор: после этого ты пойдёшь со мной на свидание.

   Спасательный отряд... как бы это описать... обалдел. Высокий парень с волосами до плеч даже выступил вперёд и собрался опротестовать наметившуюся сделку; но Лилиан сделала такое лицо, что парню пришлось вернуться в строй несолоно хлебавши.

   - По рукам.

   - Э... ты не против?

   Я не был против, потому что на этот раз у меня в рукаве имелся крупный козырь...

  

   Низкорослый владыка, твердыню которого нам пришлось брать организованным штурмом, так и сидел перед неподвижной гранитной плитой, буравя её взглядом. Мы подходили, не таясь, но он даже ухом не повёл... Хотя кое-кому в свите Лилиан, будь они под моим командованием, я бы сказал пару ласковых касательно военно-разведывательной подготовки.

   - Татои!

   - Влады... - он не закончил, потому что, обернувшись, увидел меня. - Как тебе удалось выйти, чтобы я тебя не заметил?

   Это ребёнок. Ребёнок!

   - Татои, ты знаешь, кто это? - я вытолкнул вперёд своего спасённого.

   - Шитои... - владыка стремительно покраснел.

   - Что тебя смущает?

   - Шитои, Шитои, - словно вызывая в памяти что-то, связанное с этим именем, зашептала Акаге. - Уж не тот ли...

   - Кто?

   Это был он. Шитои. Или... Пустой. А также - Белый и Невиновный. При упоминании последнего "перевода" его имени я усмехнулся. Ничего себе "невиновный"! А в камеру посадили, как виноватого!

   Шитои стал... Сердцем мира, которым больше никто не захотел быть.

   - Отец обещал, что найдёт кого-то, кто сменит меня... Но не пришёл.

   ...И он остался один. Заперт в пяти стенах. Кричи - не услышат. Плита, перегораживавшая выход из подземелья и служившая для изоляции сердца мира от лишних посетителей, превратила маленького Шитои в вечного узника.

   - Держите его! - крикнула Лилиан.

   Строй сэйлоров сомкнулся, и Татои нелепо ткнулся носом в грудь одного из воинов.

   - Зачем убегаешь?

   - Я не убегаю...

   - Не верьте ему! Неужели вы не видите, что он врёт?!

   - Татои...

   - Владыка Татои, - паренёк из последних сил цеплялся за лохмотья своего "благородства".

   - Ладно уж... владыка. Владыка ничего не хочет нам рассказать?

   - Сменщиком Шитои...

   ...Должен был быть он. Когда Татои услышал о своём предназначении, то поспешил избавиться от того, кто принёс ему эту дурную весть.

   Шитои с честью выдержал удар. Наверное, внутренне он давно к нему готовился. Если сравнивать, то я бы... Ох, что бы я сделал с Татои!

   - Не понимаю, - перебила предводительница Метеоров. - Зачем же теперь тебя туда понесло? Совесть проснулась?

   Не совесть. Желание. Очень сильное. А посредник в моём лице ему нужен был, чтобы открыть плиту, запечатанную хитрым, мастерским заклинанием - отец Шитои был предельно осторожен в разграничении прав доступа. Татои не стал уточнять, какое именно правило отбора было установлено на гранитной печати, а отметил только, что человек, во власти которого открыть путь, должен обладать необыкновенными качествами. Здесь Лилиан гордо взглянула на меня - мол, вот он, какой замечательный, её избранник. Подождите, девушка, у меня для вас кое-что припасено. Вы ещё поменяете своё мнение обо мне...

   - Давайте поднимемся. Он больше не представляет ни для кого угрозы. Так будет справедливо.

   - Для того, чтобы было справедливо, нужно открыть камеру, впихнуть туда Татои, а потом снова закрыть! - услышав моё предложение, владыка ощетинился. - Могу это устроить.

   - Нет, не надо. Я прошу... Если нужно, я поручусь, что он не сделает ничего плохого! - а у этого мира очень доброе сердце...

  

   Вот и всё. Всё позади.

   Хорошо ли, что сердце Первой планеты теперь находится среди обыкновенных жителей? Плохо ли, что его мучитель не понёс должного наказания? Какая разница...

   - Воин...

   - Да, Шитои.

   А он уже не такой бледный, не такой тощий и... больше похож на человека.

   За городом - там, где из земли уже не росли небоскрёбы, и куда не добирался свет рекламных огней, - можно было спокойно отдохнуть. Спустя день после своего освобождения Шитои вытащил меня сюда, чтобы поговорить. Сомневаюсь, что он разбирается в местной географии - наверное, ему подсказал Татои... Трудно поверить, но эти двое, кажется, подружились.

   - Я хочу отблагодарить тебя. Скажи своё желание!

   - Шитои, ты не должен исполнять ничьи желания. Это опасно.

   - У тебя есть опасные желания?

   - Вроде бы нет...

   Любое желание может обернуться бедой, причём ещё до того, как будет исполнено. Мы забываемся, когда стремимся к чему-то. Всё вокруг становится незначительным, ничтожным по сравнению с тем, что мы возводим в идеал. Слепота мечтателя выходит ему боком... и не только ему.

   - У меня к тебе не желание, а просьба.

   - Ну, говори!

   - Мне нужно избавиться вот от этого, - и я высунул клыки. Прятать их тем способом, который мне показала Акаге, было удобно, но... не жить же дальше вампиром! - Я... это... того самого... по чистой случайности!

   - Проще не бывает. Тебе нужно выпить крови у человека противоположного пола, то есть у какой-нибудь девушки.

   Загвоздка. Я не парень. И я не девушка. То есть чисто логически... а также идеологически и психологически я понимаю, кто я есть, но на уровне физиологии всё усложняется, и вопрос пока открыт. Конечно, попытка не пытка, и никто не воспрещал мне кого-нибудь покусать ради эксперимента...

   Я с тяжким вздохом сменил мужской пиджак, рубашку и брюки на сэйлор-фуку, вернувшись в свою женскую форму.

   - Потрясающе! - он обошёл вокруг меня, как земляне ходят вокруг новогодней ёлки.

   - Если честно, то я не согласен. Ничего потрясающего - сплошное расстройство.

   На горизонте появилась Лилиан. Она куда-то спровадила свою мобильную армию и теперь искала меня. Обещание оставалось обещанием, и девица не собиралась просто так от него отступаться.

   - Сэйя! Ты обеща-а-а-ал! - теперь о её намерениях известно всей планете.

   - Тогда, - Шитои говорил в продолжение затронутой темы, - тебе нужно укусить такого же, как ты сам.

   Он не отметил, но я сам сообразил: возможны побочные эффекты вроде ломки. Ничего, переживу. Но сперва надо пережить "пришествие" Лилиан, которое грозило быть пострашнее настоящего конца света.

   И я улыбнулся ей самой широкой из своих улыбок. Сказать, что девица рассердилась, - это ничего не сказать. Лилиан впала в ярость. Я улыбнулся ещё шире, элегантно клацнув нижними клыками о верхние. Ярость выросла до максимума и, бурля, хлынула через край.

   - Это что такое?! Ты! Ты! Ты!

   - Мы идём на свидание?

   - С упырём?! Сам иди!

   Как непостоянно девичье сердце...

   - Лилиан, я бы присоединился к твоему отряду...

   - Вампир в моей свите?! Да не бывать этому никогда! Как ты смеешь предлагать такое мне?! Мне - сердцу Второй планеты! Убирайся! - она топнула ногой.

   Второе сердце? Лилиан? Чего только не встретишь во Вселенной...

   Им всем будет очень трудно. И Уолмеру, которого ждёт совсем иная жизнь; и Акаге, которой придётся его поддерживать; и Татои, который, лишившись былой власти, теперь тоже должен начать с нуля; и Шитои, который умеет только творить добро, ничего не оставляя для себя; и Лилиан...

   - Убирайся! - крикнула девушка и куда-то телепортировалась.

   - Хорошо сработано, - хихикнул Шитои.

   Где-то неподалёку пролегала железная дорога, потому что я отчётливо различил гудок поезда. У них есть поезда и железные дороги?..

   - Ну, теперь можно и улетать. Твой метод точно подействует?

   - Подействует, - заверил меня мальчик.

   - Спасибо.

   Как здорово, что я могу... перестать быть вампиром.

***

   Свет. Чистота, от которой становится больно. До стона. До крика. До смерти.

   Вечно? Хранить верность... Идеал? Иллюзия печального образа... Догадываться? Сводит с ума...

   Любить?..

***

   Это наказание. Кара. Знаю, знаю. Я сам выбрал себе задание - мне и расхлёбывать. Ненавижу вампиров!

   Я летел, вихляясь. Чересчур лёгкая, звенящая голова не думала, прикидываясь чужеродным элементом.

   А Шитои был таким умненьким мальчиком, он даже предлагал мне взять кровушки в дальнюю дорогу... Почему "был"? Он и сейчас есть: стоит, небось, на обрыве и машет мне вслед беленьким носовым платочком... Вампирёныш, точно. И Татои действительно лучше с ним дружить.

   Голод донимал меня капитально. Все вампиры резко тупеют, когда переходят на голодный паёк? Или я опять впереди Вселенной всей?

   Лучи трёх солнц брызнули в глаза, как будто до этого прятались в подпространственном мешке, а теперь их оттуда невежливо вытряхнули.

   Я развеселился и даже сделал "мёртвую петлю" над зеленеющим лесом.

   - Эй, циркач! Шею себе не сломай, - заботливо обратились ко мне снизу.

   Я спустился на дерево и запрыгал по веткам, как заправская белка. На последнем ярусе, когда до земли оставалось каких-нибудь метра три, ветка издала коварное "хрясь!"... Дальше мы летели с ней вдвоём.

   Кусты хохотали. Я не подал виду, что это меня задевает, но про себя помянул "прорицателя" незлым тихим словом.

   - Ходят тут всякие...

   Среди листвы началось шевеление: некто пятился задом, желая скрыться и в то же время не выпустить меня из поля зрения.

   - Шиш тебе, - и я тоже полез в самую гущу зелёных насаждений.

   После этого ни я, ни тот, кто позволил себе посмеяться надо мной, не могли определить местонахождение друг друга. О да, в эту игру можно играть вдвоём!

   Как в паутине. Стараясь не шуршать, я стал перемещаться туда, где ранее слышал своего соперника. Тот тоже не был обделён интеллектом - сидел смирно. В мешанине листьев, веток и бледных зарождающихся ягод разглядеть что-либо было невозможно. У меня музыкальный слух...

   Он завозился! Я пополз на шорох. Второй игрок потерял меня - у него нет шансов. Какая лёгкая добыча... Я на секунду подумал о нём, как о еде. О, нет!

   Но что я слышу... Он приближается! Двигаясь наугад, он из двух равновероятных направлений выбрал то, которое приведёт его ко мне. Не хочет вылезать из кустов - прежде думает отползти подальше, чтобы я не догнал. При постоянной скорости он будет рядом через...

   - А-а-а-а-а!!!

   - И ты здравствуй, Ятэн.

   Мы оба поднялись с карачек, оставляя кусты в весьма ощипанном состоянии.

   Мой младший брат... Обветренное лицо, исцарапанные руки... И силёнок прибавилось: под рубашкой мускулы, а не кожа и кости. С девочкой его больше не спутаешь.

   Клыки просились наружу. В пустом желудке происходил невообразимо неприятный процесс. У Ятэна, наверное, вкусная кровь...

   Я наклонился к его шее... Дёргающаяся синяя жилка. Синяя... на бледной, незагорелой коже... Ятэн простит.

   Сквозняком по всем энергетическим точкам тела... Ещё глоток - и познаю скрытую космическую истину, сложу мозаику, открою у себя на лбу третий глаз и получу весь мир в подарок на День рождения. Удовольствие, сравнимое разве что...

   Она! Её образ... перед глазами... Силуэт... отдаляется, отдаляется... Пробуждение!

   - Я знал, что ты - изврат, Сэйя, но чтобы настолько...

   Всё прекратится. Я приду в себя. Вернусь. И, может быть, тогда и она тоже вернётся. Потому что я... скучаю...

   Первая волна боли пришла внезапно, но почти сразу отпустила. Вторая накатывала медленно: росла, росла, пока я не начал задыхаться.

   - Что с тобой?

   Ходить кругами. По своим и её следам. Стирать то, что было, и рисовать поверх что-то новое... Или отдавать другим... Пусть смеются. Пусть называют, как угодно. Пусть...

   Я скулил. Постыдно, недостойно. Но честно.

   - Перетрудился, что ли?

   Кажется, я несколько раз перевоплотился - из парня в девушку и обратно. Почему я особенный? Из меня даже вампир получился ущербный!

   Не такой, как все. Ни на кого не похожий. Нестандартный. Нестабильный. Противоречивый. Переменчивый. Многоликий. Сложный.

   Иероглиф имени - сжимающийся на лбу обруч. Браслет... Браслеты. Сдерживание многозначности одноимённостью.

   Ятэн гладил меня по волосам... Моя голова лежала у него на коленях, и он ладонями снимал боль. Морщился, когда от моего хвоста отскакивали наэлектризованные искорки, но продолжал касаться...

   - Домой... хочу... - с усилием прошептал я.

   - Галаксия подождёт.

   - Нет, домой. В Мерлин.

   Первое осознанное желание. Вот только исполнить его некому. Значит, перехочется.

   - Эк замахнулся!.. Работы - непочатый край.

   Я не должен. Но у меня есть долг. Если взялся за дело - доводи его до конца. Будь мужчиной.

   Боль убрала свои когти - я начал чувствовать руки, ноги и затёкшую шею, а не тупо ноющую бесформенную массу. Клыков тоже не стало - я непроизвольно прощупал обе челюсти.

   - Попал ты, брат...

   Я опомнился:

   - Забудь о том, что видел, Ятэн.

   Он оттянул ворот водолазки:

   - И об этом тоже?

   - Извини.

   - Ну, я никому не скажу, если... - он поднёс губы к моему уху - стало щекотно от тёплого дыхания.

   - Что?! Ты понимаешь хотя бы, чего требуешь?!

   - Тогда не обессудь... - наглый зеленоглазый кот. Довольный, словно до отвала наелся сметаны. - Тайки будет очень полезно узнать, что ты...

   - Ладно! Я всё сделаю.

  

   Он выбрал самую дурацкую песню из фольклора Империи Звёздного Света. В песне повествовалось о подвыпившем горожанине, по ошибке забредшем в императорский дворец и убеждавшем охрану, что он тут живёт. Горожанин в каждом куплете удивлялся богатым диковинам, но обязательно определял недостачу какой-нибудь житейской мелочи. Заканчивался сюжет тем, что несчастного выкидывали за ворота, поскольку тот обнаглел до такой степени, что предъявил супружеские права на наследную принцессу...

   Этот "шедевр" мне пришлось горланить всю дорогу до гостиницы - под конец я уже охрип, но Целитель был неумолим:

   - Делай, как условились, а не то...

   Я заговаривался и путал слова. Немудрено: на семнадцатом-то повторе!

   Пение было слышно издалека, поэтому, когда мы вошли во внутренний двор, то увидели там всех постояльцев, собиравшихся воздать мне полагающиеся за концерт почести.

   - Ятэн, можно я хотя бы песню поменяю - от этой уже тошнит!

   Ни в какую. Но спасение не замедлило явиться. Вместе с Галаксией.

   - Сам сочинил? - хмуро поинтересовалась она.

   - Вы что!

   - Уже хорошо.

   Правильно, за такие тексты головы авторам рубить надо без разговоров. А тут - народное творчество... И виноватых не найти - отыграться только на исполнителях и можно.

   Я всех перебудоражил...

   - Целитель, ты слишком жесток.

   Галаксия принюхалась и вдруг... Вздрогнули руки - сверкнула золотом узорная вышивка на шёлковых рукавах. Солнечный луч прыгнул мне в глаза, отразился от переносицы...

   - Идём. Быстрее, - отрывисто бросила Королева.

   Постояльцы не успевали освободить нам дорогу... Я шёл за госпожой, как привязанный, безвольно передвигая ноги.

   Неровная земля - сплошь бугры, ямы, колдобины... А кому придёт в голову об этом позаботиться? Всё равно скоро все покинут это место - так зачем упыхиваться...

   Посмотрел вверх - гостиница показалась обыкновенным сараем. С балконами. Верандами. И крыша вроде без прорех. Но - сарай. Хлев класса люкс.

   - Скорее же.

   Кабинет госпожи... Постойте! Откуда здесь взялось... озеро?! Над водой клубился пар... Значит, на дне - горячий ключ.

   - Раздевайся и полезай, - на секунду я остолбенел, а потом, колеблясь, потянулся к пуговицам рубашки. - Да не смотрю я на тебя, - Галаксия отвернулась.

   В голове тучей роились незаданные вопросы.

   - Госпо...

   - Быстрее. От тебя воняет смертью. Не знаю, чем ты занимался всё это время... и знать не хочу! Но гости могут почувствовать. Некоторые из них в прошлом охотились на... нечисть.

   Портьеры... Три пейзажа в массивных рамах... Наглухо закрытое окно... Люстра... А в центре - источник.

   Нырнул. Нераспущенный хвост прилип к спине мокрой плетью. Вода была ледяная.

   - Холодно?

   - Так надо?

   - Терпи.

   Стало больно. Озеро зашипело, испаряя тепло моего тела - те крохи, что ещё оставались внутри как неприкосновенный запас. Чернота побежала по водной глади, как татуировка; зазмеилась, начала скручиваться в кольца, спирали, восьмёрки; вычерчивала зигзаги - колючие, кусачие, злые...

   - Распрямись - пусть выйдет без остатка.

   Я заставил себя вытянуть руки и ноги, не сжиматься в комок.

   Пар по-прежнему нависал над водой - тоже холодный, неприятный.

   Чернота схватилась льдом и застыла: белая корка повторяла извивы, пересечения линий...

   - Ваше Величество! - в дверь забарабанили. Лёд пошёл трещинами.

   - Тайки, - губы занемели, и даже язык, похоже, отмёрз. - Не нужно ему видеть... меня сейчас.

   - Всё уже закончилось.

   - Что с Сэйей? Он... О... - слова у моего старшего брата закончились, едва он меня увидел. - Ч...Ч... Чем помочь?

   - Ты поможешь, если принесёшь ему полотенце и что-нибудь тёплое выпить.

  

   Кружка с чаем была не очень горячей - по уверению Тайки, - но я обжёг пальцы и выронил её. Вторую попытку выдержал с честью, начиная возвращаться к нормальной чувствительности. Привкус коньяка... Крепко.

   - Чего вы на меня так смотрите?

   Галаксия, Тайки, Ятэн, Вита, Курт и ещё трое неизвестных мне сэйлоров сидели полукругом и с состраданием вздыхали, когда меня начинал колотить озноб. Я отхлёбывал из кружки - дрожь прекращалась, но лишь временно.

   Холод уходил, истирался, утекал изнутри, оседая мелкими капельками влаги на коже. Кристальная чистота сознания была крайне непривычна: отсутствие нагромождения фантасмагорий пугало... Стерильно. Проведёшь пальцем - заскрипит. А в остальном - ничего, жить можно.

   - Сиди! - приказала Галаксия, как только я вознамерился подняться. - Оставьте нас, пожалуйста.

   Тайки и Ятэн несколько раз оглянулись, прежде чем выйти. Прочие свидетели отнеслись к вопросу более хладнокровно.

   - Ну и напугал же ты меня, Сэйя. Столько черноты.

   Я и сам перепугался...

   - Это не моя истинная сущность... Ведь правда? Ответьте.

   - Ты всю жизнь будешь вести один и тот же бой. Догадываешься, с кем? - я догадывался. - Победа будет за тобой, чем бы ни обернулась эта битва, но я болею за твою светлую половину.

   Я молча принялся сушить волосы полотенцем.

  

   К базе незаметно подкралась осень: пожелтел, побагровел и поредел волшебный лес, пожухла трава; пустые колосья в сэйлор-поле глухо позвякивали, сталкиваясь друг с другом; лучи трёх непоседливых солнц стали менее яркими и совсем не грели, лениво скользя по неровной строчке единственной в этом мире дороги.

   Дорога эта вела от гостиницы к лесу через поле. У деревьев она рассыпалась на несколько еле различимых узких тропинок и пропадала.

   Простой и загадочный - словно дырка от бублика, - почти обжитой мир, уже обыденный... По принуждению живой, искусственно населённый... нами. Позволено ли будет мне однажды вернуться сюда?

   ...Марафон стартовал с вечера следующих суток. Золотая Королева как будто решила перевыполнить план: мы с братьями метались, как оглашенные, не располагая ни единой свободной минутой. Доходило до того, что мы порой не узнавали друг друга в лицо. Не хотелось ни есть, ни пить, ни обсуждать что-либо. Хотелось одного: спать. Не знаю, какими резервами были живы Творец и Целитель, но лично мне под конец гонки подумалось, что даже если я поснимаю с себя все ремни, ни грамма энергии уже не вытечет.

   По прибытии на базу, то есть по завершении последнего рейса я блаженно вытянулся на земле лицом вниз и долго-долго не мог заставить себя пошевелиться. Глаза слипались - хоть спички вставляй. Дав себе честное слово воина, что подремлю всего пять минут, я поддался уговорам усталости...

   ... Когда я проснулся - а случилось это не через пять минут, а намного позже, - то увидел, что рядом мирно дрыхнут двое других Метеоров. Я перевернулся с живота на спину, подложил руки под голову и внимательно осмотрел звёздное небо, которое совсем недавно мерил... шагами? телепортами?

   Хоть звёзды и не являются для меня чем-то недостижимым, познать их метафизическую природу мне не удаётся. Звезда есть у каждого... И ладно бы только это! Но и у каждой звезды есть кто-то... Кто-то, кто собой поддерживает само её существование. Это может быть человек или какое-либо другое живое создание. Истинная любовь? Гармония личностных частот? Предопределённость свыше или нечаянность связи?.. Нельзя формализовать - от этого теряется смысл...

   - Сердце звезды...

   - Чего ты там бормочешь? - пробудился Ятэн.

   - Ятэн, а кто или что является сердцем Кинмоку?

   - Сердцем?

   - Ты наверняка встречал их. Сэйлоры, когда восстанавливают свои миры, взывают как раз к... Видел?

   - У тебя стресс, и ты бредишь, - во мраке зелень его радужек размывалась, превращаясь в неопределённый грязно-серый оттенок. Это значило, что у Целителя упадок сил: глаза у него обычно немножко блестят. Фары. Ближний свет.

   - Стало быть, не видел, - потянулся Тайки. - Я, кстати, тоже. - Он сказал это таким тоном, что перефразировать можно было так: "Я этого не видел, и, следовательно, это не существует..."

   Холодало. Лежать на голой земле - удовольствие ниже среднего. Приглашать нас в гостиницу никто не торопился... Может, сэйлоры уже закончились? Все окна были одинаково темны, и лишь в покоях Галаксии на верхнем этаже горела лампа... Нет, не лампа. Камин... Хочу туда!

   Порыв ветра подтолкнул меня в спину, когда я соизволил встать... Испуганно затормозил, по-собачьи подышал в лицо, в качестве извинения меняя направление, и улетел дальше - вперёд и вверх, куда-то под крышу... Наверное, в поисках укромного тёплого уголка, где можно спокойно переждать ночь.

   - ...Госпожа, позвольте войти? - я приоткрыл дверь на полпальца.

   Галаксия отозвалась не сразу. Она сидела в кресле возле огня, задумавшись и совсем отключившись от действительности. - Госпожа!..

   Она рассеянно поправила волосы и вместо приветствия сказала:

   - Хотите чаю?

   - А как насчёт чего-нибудь посущественнее?

   Я щедро отвесил брюзге Целителю братский подзатыльник.

  

   Чашки из фарфора - такого тонкого, что сквозь его белизну просвечивала налитая внутрь заварка, - оказались не в меру хрупкими для моих загрубевших рук: не рассчитав, я отломил ручку у своей.

   - Извините...

   - Ничего, - Королева повела рукой, и чашка исчезла. На её месте появилась другая - к этой я отнёсся с куда большей осторожностью. - Вы хорошо поработали.

   - Причём за бесплатно, - тихо напомнил Ятэн. Язык без костей. Тайки услышал мой мысленный призыв и подёргал Целителя за хвост.

   - Это, несомненно, пошло нам на пользу, Ваше Величество, - дипломатический талант моего старшего брата всегда очень кстати.

   - А знаете... на одной планете... я видел малиновое небо, - сказал Тайки, с ленивой грацией движений размешивая сахар в своей чашке.

   Манеры нашего аристократа ничуть не пострадали от напряжённого рабочего графика: ложечка ни разу не звякнула.

   - А я видел, как люди строят себе дома из снега...

   - А я - как танцуют с огнём.

   - А я...

   Чай был забыт. Мы вспоминали - может, и приукрашивая действительность, - и разговор не прекращался до самого утра. Мы не заметили даже, как взошло первое солнце. Камин давно прогорел - внутри аккуратной горкой лежала остывшая зола. Пробиваясь сквозь стены, в кабинет доносился звон будильника, заведенного, да так и оставленного кем-то из постояльцев.

   - Госпожа, а что дальше? Куда Вы направитесь?

   - Всё будет зависеть... от одного человека.

   - От какого? - спросили мы хором и хором же смутились собственному нахальству, больше смахивающему на обычное женское любопытство.

   - Вы трое и впрямь самое изумительное, невозможное и оттого удачное сочетание двух жизненных начал!

   Будильник звенел, звенел - и вдруг отключился. А через несколько мгновений раздался громкий крик: "Почему опять нет горячей воды?!". Тайки долго думал, прежде чем отважиться:

   - Ваше Величество, в гостинице кто-то есть?

   Лицо Королевы вмиг сделалось усталым:

   - Витария Лейла...

   - ...и её ручной вампир, - закончил за неё я.

   - Если не выгнать - они тут на всю жизнь поселятся. Но этого нельзя допустить: Келлар уже в полусне.

   - Чур не я, чур не я, - полушёпотом читал свою мантру Ятэн.

   Тайки кочергой шевелил золу в очаге: лететь куда-либо ему также было уже невмоготу.

   Опять прозвучала жалоба на отсутствие возможности принять ванну.

   - Каждое утро так, - объяснила Галаксия. - Крики, недовольство... Но о том, чтобы покинуть постоялый двор - ни слова. Пока она и Курт не съедут, я тоже не смогу освободиться.

   - Ладно, - решительно произнёс я, - пусть это будет моей задачей.

  

   - Учитель... Учитель, Вы здесь?

   Отец Ятэна тоже никуда не улетал ни с одним из нас. Я впервые подумал о том, что настоящий дом мистера Кенли, может статься, вовсе и не Кинмоку...

   Он сидел у открытого окна, и устроенный мною сквозняк трепал его волосы. Целитель-старший не шелохнулся, даже когда на пол со стола полетели какие-то бумаги.

   - Учитель, я не помешал Вам?

   Я поймал один из листков. Набросок. Эскиз женского лица, в котором я с лёгкостью угадал черты госпожи Галаксии. Впрочем, может быть, это случайное сходство...

   - Подойди сюда. Смотри.

   За окном всё было, как обычно. Только вдали - там, где раскинулся лес, почему-то колыхались кроны деревьев. Не от ветра, потому что как раз наступило затишье.

   - Что это?

   - Смотри!

   Кроны сжимались и чернели, как сжимается и чернеет подожжённый лист бумаги; сгибались, проваливались и уже не появлялись. Их становилось всё меньше.

   - Учитель, это...

   - Мир рушится.

   Мир рушится. Привкус гнили от одних только слов. Мир рушится. Война? Мир рушится. Конец? Мир рушится. Почему?

   - Нужно уходить. Всем.

   Всем - и нам, и Галаксии, и последним из гостей. Дотянули время...

   - Значит, ждать больше некого, - он закрыл деревянную раму, и носившиеся по комнате листы улеглись на пол. - Никто не придёт, хоть многие и достойны. Сэйя... мне очень жаль. Правда. Я бы хотел повстречаться с ними снова. Но... вы очень на них похожи. На нас, - поправился он.

   Губы помимо моей воли сложились в усмешку. Я похож на своего отца? Закономерно. Сила, полученная от него, не могла сделать из меня какого-то другого человека. Есть то, что есть.

   Мистер Кенли бережно собрал свои эскизы в аккуратную стопку. Галаксия, Галаксия, Галаксия. Ничего и никого кроме неё... Земля под фундаментом здания несильно толкнулась. Стало не до лирики.

   Когда мы, попутно захватив с собой Виту, Курта, а также "обслуживающий персонал" в составе двоих Метеоров, покинули гостиницу, то первым, что мы увидели, был большой круг перемещения. В центре, на пересечении двадцати мерцающих фиолетовым цветом магических линий застыла в ожидании Королева. Лёгкое шёлковое платье трепетало, как флаг; воздушные вихри, поднятые по вине насильственного скрещения астральных линий, путали волосы и, сталкиваясь друг с другом, создавали печальную мелодию.

  

   Келлар было не узнать. Мягко скажем... Ни следа обширнейшего землетрясения, которое было устроено здесь в прошлый раз. Двойник Кинмоку в системе Баркуса был теперь на одно лицо с настоящей столицей моей Родины: свежий, зелёный, обновлённо-сочный.

   - Так воскрешение удалось? - Вита, она же сэйлор-воин из династии Кошек, достала свой талисман, держала его перед собой и не могла решить: перевоплощаться ей или не стоит. Курт накрыл её дрожащую ладонь своей и покачал головой.

   - Уже всё.

   Мы совершили посадку посреди долины. То тут, то там торчали синие, жёлтые и розовые цветочки. Цветочки, а не цветы, потому что головки у них были крохотные - не больше трёх сантиметров в диаметре. Долину со всех сторон окружали высокие горы - выбеленные снегом пики были настолько длинны, что утыкались в облака. В горной цепи светлел разрыв, но сквозь этот узкий проход ничего не было видно, кроме тумана, как будто в мире и существовала одна лишь эта долина.

   - Вита, тут всё в порядке, - сказала Галаксия. - Мы можем с чистой совестью предоставить тебя твоей судьбе. Сэйя, мы забираем Курта и отправляемся...

   - Прошу Вас! - Курт бухнулся на колени. - Оставьте меня с ней!

   За горной "стеной" гулко ударили в колокол. Этот мир ко всему прочему ещё и обитаемый... Внутри что-то до хруста сжалось, и браслеты, потеплев, стиснули мои руки и шею. Я спешно избавился от личины Воина и вздохнул свободнее.

   - Даже люди сюда уже возвратились. Не о чем переживать...

   - Милая, ты перебарщиваешь, - Ятэн-старший с невыразимой нежностью коснулся края одежды Золотой Королевы.

   Я ожидал такого финала, но до конца всё равно не был к нему готов, так что о реакции всех прочих персонажей этого спектакля можно не рассказывать.

   - Отец...

   Курт на коленках переполз поближе к мистеру Кенли, надеясь на дальнейшую поддержку и понимание.

   - Отец, как ты можешь... Она же... - у Ятэна-младшего был раскисший вид. В жизни, конечно, всякое случается... - Завоевала... полгалактики... - он вопросительно посмотрел на Золотую Королеву, словно прося подтверждения. Целитель не сказал, но это подразумевалось: "Она завоевала и стёрла в пыль нас".

   Человеку многое можно простить. Многое можно понять. На многое можно просто закрыть глаза... Если полюбить этого человека.

   Белое пятно мелькнуло на фоне тускло-серой шторы гор и пропало. Мелькнуло снова... пропало. Оно передвигалось слишком быстро для того, чтобы его можно было зацепить взглядом и рассмотреть как следует, определить, что же это такое.

   Вот оно появилось рядом с проходом в горах, постояло, как будто переминаясь с ноги на ногу, и вдруг скакнуло внутрь.

   - Ты куда? - окликнул меня Тайки.

   Но я сломя голову бежал вслед за неизвестным существом. Как маленький, покинув группу своих спутников, не зная ничего о здешнем мироустройстве и совсем не думая о последствиях. Оно металось далеко впереди, дразня своей недосягаемостью и вызывая во мне уже чисто спортивный интерес.

   Горы над головой смыкались в навесной потолок, под ноги подворачивались камни - через одни я благополучно перепрыгивал, через другие спотыкался, третьи кололи мне подошвы...

   Никто не последовал за мной. Некоторое время я слышал голоса своих попутчиков, но вскоре и они смолкли. Когда я рискнул оглянуться через плечо, то не увидел ничего, кроме подрагивающего на холодном ветру туманного марева. Впереди же забрезжили очертания чего-то тёмного, и на фоне этой темноты плясала моя цель.

   - Постой!..

   Вот и горы остались позади. Тёмным оказался хвойный лес - ёлки, ёлки... Одни ёлки! Кое-где стройными мачтами торчали сосны, свысока поглядывая на своих низкорослых соседей.

   Оно остановилось и, вроде бы, дожидалось, пока я его догоню. Я перешёл с бега на спокойный шаг. Поднявшееся солнце слепило, и всё расплывалось перед глазами - я продолжал путь почти наощупь.

   - Здравствуй, Воин!

   Я оступился, всё-таки полетел на землю и упал на согнутые в локтях руки. В ладонь остервенело впилась пустая сосновая шишка... Я со злостью отбросил её в сторону - шишка покатилась, подскакивая, - и, прежде чем подняться на ноги, посмотрел вверх.

   - Оданго?!

  

   ...- О чём ты думаешь?

   - Ни о чём.

   Улыбка.

   - Так не бывает. Ты мечтаешь?

   - Наверное... нет.

   - Ты не любишь мечтать? Неужели ты никогда не мечтал? Ну! Даже никогда не пытался представить, например, на что похожи облака?.. Нет? А я любила этим заниматься в детстве.

   Улыбка.

   - Нет, облака не так интересны. Интереснее слушать ветер... Когда бежишь... И кажется, что время останавливается, когда ты протаскиваешь пространство у себя под ногами...

   - А когда я была маленькой, мы часто ездили к родственникам за город... Я любила залезать на старую черёмуху во дворе и прямо с веток есть ягоды...

   - Терпкие.

   - Мне нравилось. А с ветром... Я хотела бы так пробежаться...

   Взгляд. Током по коже.

   - Мы с местными ребятами и на рыбалку ходили, и на лошадях катались, и старые дома обследовали...

   Улыбка.

   - Тёплые у тебя воспоминания, мысли...

   Смущение.

   - Только потом родственники переехали... Теперь там никто не живёт. Лишь запах травяной остался...

   Прикосновение.

   - Ты сама тёплая.

   - Это воспоминания. Они греют... У тебя тоже такие есть. У всех есть то, что их согревает.

   - Знаю.

   - Просто я хотела поделиться. Я люблю мечтать и вспоминать. От этого настроение поднимается... А у тебя?

   - Когда как... Чаще всего становится легче. Потому что я вспоминаю хорошее.

   "Потому что я вспоминаю тебя".

   Неловкость.

   - Знаешь, есть такой простой метод: под хорошую музыку с закрытыми глазами помечтать. Это очень помогает расслабиться. Я раньше любила представлять много мистического... Крылья, небо...

   - Знаю.

   "Я чувствую тебя. То, что ты думаешь, настолько светлое, уютное... мягкое. Огромное..."

   - Глупый вопрос... Ты во сне летаешь?

   - Странный ответ... Во сне я не летаю никогда. Полёты сводятся к... какой-то странной гравитации... Когда можно виртуозно управлять своим телом... Но не туда, не вверх, а всё равно... на землю.

   Беспокойство.

   - Неправда. Когда ты в мечте, даже земля - не край, и она вовсе не страшна... с какой бы высоты ты к ней ни мчался.

   - Мне не страшно. Не страшно даже тогда, когда земля ни с того ни с сего вдруг встаёт вертикально, опрокидывается, как плохо закреплённая столешница. Знаю, что не убьюсь. Никто не подхватит, но всё равно не убьюсь... Всем назло... или наоборот - на радость кому-то... Я не хочу в небо. Мне там довольно скучно. Наверное, гораздо занимательнее смотреть туда снизу, с земли, и лишь строить предположения о том, что же скрывается там... выше облаков...

   - Я представила... Не смейся, ладно? Что ты вглядываешься в небо за облаками... А я из вышины протягиваю тебе руку...

   Горькая улыбка. Терпкая, как ягоды черёмухи.

   - Да может, так оно и есть... Или будет... Или уже когда-то было...

   Серьёзно, как никогда прежде.

   - Я теперь вовсе не хочу тебя терять.

   - Я и не ухожу. Пока.

   - В этом и проблема. Дальше настоящего мы обещать не можем... Но я счастлива, что ты сейчас со мной мечтаешь.

   Невыносимо близко. Общий вздох. Один на двоих.

   - Нельзя.

   Нельзя, нельзя, нельзя. Что же тогда можно?

   "Она для тебя "Её Высочество", заруби себе на носу!.."

   - Прошу прощения... Ваше Высочество.

   Обида.

   - Ты...

   - Это целиком и полностью моя вина... Прошу простить мне мою дерзость. Такого более не повторится.

   Лёд. Дистанция. Как обычно.

   "Моя любимая" - только для меня, на самом дне души, где никто не увидит. А внешне... вот так. Большая, сказочная удача, что я служу другой принцессе... Идти на разрыв каждый день, каждый час, каждую минуту пребывания рядом с Оданго... Короткий поводок, на котором она держит меня, - не подпуская к себе, но и не прогоняя... Или это всего лишь моё больное воображение? Мнительность?

   - Как Вы очутились здесь?

   - Ты переигрываешь.

   - Ничуть. Вас будут искать...

   Говорить прямо противоположное тому, что хочется сказать. Делать - то, что предписывает совершать честь. Любить - издалека... Сколько ещё раз мне придётся в этом убеждаться? Почему я не учусь на своих ошибках?!

   Улыбка.

   - Ты и правда такой, как о тебе рассказывают... Пришло время сбросить маску.

   Лицо размазалось, потекло, как будто нарисованное невесомой акварелью. Я безрассудно попался в чью-то ловушку.

   - Ты - не она!

   - Не перевоплощайся, - с тревогой воскликнуло Оно, - твоя энергия собьёт мой переход!

   В Его намерения не входило отбирать у меня жизнь - это я разгадал сразу. Оно не было монстром... Хотя... вдруг страшному чудищу от скуки вздумалось поиграть со своей добычей?

   Лёгкая светлая грива вырвалась из серого кокона, в который при превращении свернулось человеческое тело; пружинистые кудряшки запрыгали по белой коже, с которой клочьями слезала внешняя шероховатая оболочка. Распрямились четыре стройных ноги, заканчивающихся копытами...

   Вовсе не человек.

   - Конь?

   - Я - не конь! - возмутилось Оно. - Я - хранитель этого мира.

   Действительно, я нигде раньше не встречал таких коней: из середины лба у него торчал острый прямой рог, похожий на сильно вытянутую морскую раковину.

   - Ты на самом деле так выглядишь?

   - В моём облике есть нечто, что смущает тебя?

   - Нет... Как тебя называть?

   - Келлар. Ты же знаешь, - удивлённо изрёк хранитель.

   И откуда мне было это знать заранее? Не телепат всё же...

   - Зачем ты обманул меня?

   Он встряхнул гривой.

   - Я не обманывал. Мне просто было интересно. О тебе по Вселенной ходит столько слухов, зачастую неправдоподобных, что я не мог удержаться от небольшой проверки.

   - И как?

   - Что?

   - Неправдоподобность была опровергнута?

   - Наоборот, - читать эмоции по этой морде совершенно невозможно!

   Так значит, обо мне распространяют всякие небылицы. Это можно объяснить тем, что все хранители планет поддерживают связь друг с другом. Объяснению не поддаётся один основной момент: Оданго. Откуда им известно про неё?!

   - Пойдём, - зашуршали прошлогодние иголки - "конь" направлялся в лес. - Я должен показать тебе кое-что.

   Мы долго петляли между ёлок, забрели в какой-то бурелом, потом пересекли полноводный ручей и в итоге добрались до спрятанного в самой глубине леса озера - подошли к нему со стороны обрывистого берега и остановились на самом краю.

   - И ты туда же? - мрачно усмехнулся я, вспоминая своё не столь давнее купание в кабинете Галаксии.

   Над водой не было тумана, зато со дна всплывали пузыри воздуха и с чмокающим звуком лопались, достигая поверхности.

   - Туда же? - он прижмурился, изображая улыбку - коварную, как я сообразил в дальнейшем. - Тогда ты в курсе, что от тебя требуется. Можешь считать это платой за то, что помог девочке-сэйлору пробудить меня, - и белый рогач заботливо пнул меня копытом.

   То ли он воспользовался магией, то ли всему причиной моя невнимательность...

   - Рог обломаю! - яростно закричал я, как только вынырнул. На поверку озеро оказалось глубоким, вода - горячей, а руки и ноги - чугунными.

   Как в ванной... Я поплыл к противоположному берегу - тот был пологий, и на нём вполне можно было организовать пляж. Рубашка и брюки прилипли к телу - выйдя из воды, я сразу избавился от них, хорошенько отжал и развесил на оказавшейся поблизости старой коряге - сушиться.

   Хранитель обскакал вокруг озера и как ни в чём не бывало предстал передо мной.

   - Не приближайся, рогатый, - он приподнял одно копыто, будто бы раздумывая, куда наступить, и с безопасного расстояния рассматривал меня хитрыми, бесстыжими глазами. - Совести у тебя нет. Зачем ты это сделал?

   - А разве не за этим ты ко мне пришёл? - кажется, его постигло лёгкое замешательство.

   Не люблю существ, наделённых тайными знаниями: они берут на себя ответственность решать всё и за всех, а потом, не предупредив никого ни о чём, быстренько с себя эту ответственность снимают.

   - За чем?

   - За очищением. Мне показалось...

   - "Показалось" ему!..

   - Но на тебе же есть... то есть были... следы чего-то чёрного!

   - Не ищи себе оправданий! - отрезал я, хотя сердце ёкнуло. Купание в ледяной бане Золотой Королевы не очистило меня полностью. Я знал об этом, но когда о моей черноте упомянул кто-то посторонний...

   Рубашка, распяленная на обломанных ветвях поваленного дерева, выглядела жёваной - я представил, как буду её надевать... На штанах последствия отжимания были менее заметны.

   - Тебя никто не просил... - вместо агрессии наружу лезла неуместная и необъяснимая жалость к самому себе.

   Чтобы скрыть это, я нагнулся за попавшимся на глаза камнем, размахнулся и запустил его в озеро - насчитал пять шлепков по водной скатерти, после чего камень утоп.

   Рогатый конь заржал. Я взбеленился: ничего смешного! Но хранитель и не смеялся. А возмутившие меня звуки возвещали о том, что он меняет свою физическую форму.

   - У тебя это так запросто получается, - не смог промолчать я.

   Конь превратился в юношу, на вид - моего ровесника. Полосатая футболка навыпуск; линялые, разорванные на коленках штаны неопределённого оттенка; кепка со сдвинутым на левое ухо козырьком. В правом ухе - серьга-кольцо.

   Из-под кепки торчали чёрные непослушные, жёсткие лохмы. На шее - в тени, отбрасываемой козырьком, я различил изящную татуировку: дракон, каким его изображали на древних гравюрах в Японии. Заметив моё внимание, любитель боди-арта поспешил объяснить:

   - Нашёл в твоей памяти - понравилось. Вот и... - он почесал дракону чешуйчатый хвост. - Честное слово, я нечаянно.

   - Ты умеешь читать мысли?

   - Мысли - нет. Только память. То, что записано. Не все мысли могут быть записаны, знаешь ли, - и то хорошо. - У тебя яркие воспоминания. И их очень много. Разных. Прости... Я прочитал больше, чем следовало.

   Босые ноги. Выбранному им образу более соответствовали бы, например, кроссовки...

   - Ерунда.

   И вовсе не ерунда. В моей голове покопался какой-то... конь!

   - А вообще я, как и те, кого ты встречал до меня, занимаюсь исполнением желаний. Правда, ты - особый случай... Но... Интересуешься?

   Везде одно и то же.

   - Мои желания не под силу исполнить никому.

   Я мысленно вернулся назад, последовательно вспомнив всё: мир пустынь, в котором Рон и Дэн впервые посоветовали мне обратиться к сердцу планеты; мир Катарины, где, как я подозреваю, мне повезло встретить сразу двух хранителей; Университет Высшей Магии Космоса... там я элементарно не успел ничего загадать... Шитои - изолированное от внешнего мира сердце планеты вампиров, а также его заместителя - Татои... И Лилиан, рядом с которой любые желания моментально забывались и просто хотелось как можно скорее избавиться от её навязчивого общества. Было много других, но самыми значительными вехами истории странствий Блудного Метеора Коу Сэйи стали именно эти. И никто не осуществил мою мечту...

   - Возможно, ты не заметил этого, но твои желания были исполнены.

   - Мне лучше знать - тебе так не кажется?

   - Ну, смотри, - он уселся на скрещенные ноги и предложил мне сделать то же самое. Я посмотрел на ковёр из шишек, иголок, ползающих муравьёв... и остался стоять. - Что ты просил у Камариса - этой коварной очковой кобры? - интересно, это просто речевой оборот или нечто, приближенное к реальности?

   - Не помню.

   - Врёшь. Ты просил власти над Вселенной.

   - Неверно! - я сглупил и попался на слове.

   - А говоришь, что не помнишь, - он "развязался" и поскрёб пальцами одной ноги ступню другой, стряхивая прилипшие крупинки лесной земли вместе с муравьями. "Завязался" обратно и продолжил. - Естественно, в своих стремлениях ты был более прозаичен... можно даже сказать, эгоистичен - ты просил, чтобы судьба однажды... когда-нибудь... предоставила тебе шанс встретиться с твоей любимой. Так было?

   - Ну... так. И что?

   Всегда трудно сосредоточиться на чём-то одном, когда тебя просят рассказать о том, чего желаешь. Но на Камарисе мне это удалось. Теперь вопрос: сбудется ли?

   - Ничего, - он оторвал травинку и начал крутить её между пальцами - верхний острый конец трепыхался, наклоняясь то вправо, то влево. - На планете Ламир ты потратил своё желание на другого сэйлор-воина - подарил ему новый талисман.

   Промёрзший Ламир... Родина Катарины.

   Хранитель Келлар подставил травинку проползавшей мимо по своим делам божьей коровке - насекомое тут же взобралось по ней, переползло к нему на руку и устремилось выше. Добравшись до рукава футболки, выпустило из-под верхних плотных пятнистых крыльев другие - мягкие, полупрозрачные, словно клочки тонкой дорогой ткани. Медленно, с достоинством поднялось в воздух, сделало вокруг нас круг почёта и, тонко жужжа, полетело на другую сторону озера.

   - Разве я поступил неправильно?

   - Правильно. Продолжим? Университет... чего-то там... В просторечье - Сэйлор-Академия. В этом заведении состояло на обучении много ключевых фигур, да и преподавательский состав тоже оказывал влияние... Сокровищница тех, кто мог претворить в жизнь твои устремления.

   - Я не успел...

   Он перебил меня и следующей тирадой сразил наповал:

   - ...Там ты загадал сразу два желания. И второе пересилило первое. Возможно, так произошло потому, что первое почти дублировало то, чего ты просил у Камариса. Но просил ты уже намного нахальнее! Вспомнил?

   Этот разговор становился похож на перечисление моих смертных грехов. На обвинение. На защиту, попытку отмахнуться от того... что действительно было.

   Даже если научиться следить за словами, чтобы не просочилось ничего лишнего... Даже если профессионально притворяться... Истина всплывёт. Потому что нельзя осознанно управлять собственными мыслями. Думается всегда о том... о чём думается. И не думается, соответственно, тоже...

   Я просил... нет, вынуждал Эйса оказать мне услугу и выкрасть Оданго. Всё рассыпалось в пыль, рассеялось по чужому миру...

   - Но ты можешь радоваться. Твоё второе желание исполняется прямо сейчас.

   - Это какое? - осторожно спросил я, боясь ненароком показаться склеротиком.

   - Вернуться.

   Что верно, то верно. По всему видно, что текущий рейс - последний. Не поспоришь.

   - И всё это записано у меня в памяти?! Даже я сам вспомнить не могу, а ты откуда-то выуживаешь сведения!

   - Ты в чём-то меня подозреваешь? - он указательным пальцем прикоснулся к драконьей голове у себя на шее - пасть раскрылась, показались ровные треугольные зубы. - При-коль-но, - словечки он тоже, наверное, из моей головы добывал.

   "В чём я тебя только не подозреваю..."

   - Ну а дома у вампиров?

   - У каких вампиров? - и дракон, и Келлар одинаково поглядели на меня. При этом у первого обнаружились широко распахнутые карие глаза, обрамлённые густыми ресницами... насколько у создателя хватило фантазии. - А, у этих... - дракон успокоенно повернул голову и застыл в исходном положении. - Так разве же это вампиры? Далёкие родственники настоящих. Весьма и весьма...

   - Весьма и весьма настоящих?

   - Весьма и весьма далёкие!

   - Так что там с ними?

   - Это у тебя спрашивать надо, - хранитель вытянулся во весь рост на ковре из хвои, предоставив мне почётную обязанность вспоминать. Я усердно наморщил лоб, демонстрируя якобы активно протекающий мыслительный процесс. - Хорошо, я сам скажу. Ты спрашивал Шитои о способе избавления от приобретённого тобой вампирского гена. Как я погляжу, тебе повезло и с этим желанием тоже, - он приподнял голову. - Не без чужой помощи, но это ничего не меняет - желание исполнено, - и Келлар брякнулся обратно, спугнув сонную цикаду. - Будешь спорить?

   - Нет, не буду. Ты можешь объяснить мне...

   - Что?

   - Почему их всех притягивает ко мне?

   - Кого "их"?

   - Ты знаешь: таких, как ты. Почему?

   Почему Ятэн и Тайки ни разу даже не обмолвились о том, что встречали хранителей? Почему, когда я спрашивал их об этом, они... Нет, братья не говорили прямо, что я всё навыдумывал... Но к этому шло. Почему я один встречал на своём пути этих существ? Почему они регулярно находили меня?

   - Курьёзный нонсенс. Ты что?

   - Я? Ничего...

   - Неинициированный, значит. Непосвящённый... - с этими словами Келлар встал с земли. - Твоя одежда высохла, хранитель, - я онемел. - Слышишь?

   - Ты ко мне обращаешься?! - прорезался голос.

   - Твои спутники тебя заждались, - улыбнулся парень. - Не стоит им меня видеть. Иди. И ни полслова обо мне, ты понял?

   Словно пребывая в трансе, я кое-как сунул руки в слегка влажные рукава, а затем долго застёгивал пуговицы, промахиваясь мимо петель. С брюками было попроще... Правда, они совсем не высохли - со штанин капало.

   - А...

   - А? - рассеянно переспросил Келлар.

   - А как же моё желание? Ты предлагал...

   - Я тебе человеческим языком сказал: ты - хранитель, а следовательно, твои желания должны тебе подчиняться. Проще говоря, ты сам в состоянии их воплотить. Ну? - он испытующе смотрел на меня, нервно теребя колечко в мочке уха. - Так, всё, я пошёл.

   И он правда пошёл прочь.

   - Эй, Келлар!

   - Ну что ещё? - вполоборота... Шпана шпаной!

   - А мой "заказ" Камарису? С ним как?

   - Для особо одарённых растолковываю: халтурщиков среди нас не водится! - хранитель вроде как обиделся и молниеносно пропал, не дав мне добавить ни слова.

   - Сэйя!

   Звуку, достигавшему меня, словно приходилось прорываться сквозь преграду - таким глухим и неровным он был. Я направился туда, откуда он шёл, и почти сразу...

   - Сэйя! Вот ты где! Ой... - спешивший впереди всей команды Ятэн увидел меня, принял за незнакомого человека и, совершив небольшое перестроение, спрятался за Тайки.

   Творец прищурился:

   - Точно. Это он. Вылезай, Ятэн. Сэйя, чем ты тут занимался?

   - Ку... купался, - запнулся я.

   Хорошо купание - поневоле! Но не докладывать же им, что местный рогатый конь счёл меня слишком грязным для этого мира и исправил ситуацию согласно своему утончённому вкусу...

   - В одежде купался? - мистер Кенли мог бы и не уточнять - моя рубашка служила мне превосходной визитной карточкой.

   - Да. Тут недалеко есть озеро...

   - Нашёл время! - испуг Ятэна как рукой сняло.

   - Все в сборе, можно идти дальше, - спокойствие Галаксии распространилось и на меня. Спокойствие и уравновешенность. - Закончим начатое.

   - Мы договорились с госпожой, - шёпотом сказал Курт, поравнявшись со мной. - Я остаюсь. Спасибо твоему учителю.

   У Кенли-старшего талант. Добиться компромисса с Золотой Королевой - это дорогого стоит.

   Мы возвращались - здесь я не мог ошибаться. Мы шли обратно по моим следам в лес. Те же самые шишки, хвоя и кусачие муравьи... А озера всё не было и не было. По моим расчётам, мы уже двадцать раз должны были добраться до него, однако впереди не виднелось ничего похожего. Наконец, за ветвями и стволами деревьев просветлело, и я воодушевился. Но это опять было не озеро - мы прошли весь лес насквозь...

   Ятэн ткнул меня локтём в рёбра:

   - И где ты умудрился вымокнуть?

   - Там было озеро, клянусь!

   - Ну да, ну да, - закивал он, с хихиканьем похлопывая меня по плечу.

   На холме перед нами возвышалось высокое выбеленное здание с пятью золочёными куполами-луковицами. Сбоку от основного корпуса примостилась пристройка с плоской крышей, державшейся на четырёх толстых столбах. Под "крышей на ножках" висел, прилаженный к перекладине, большой начищенный до зеркального блеска колокол.

   - Внушительно... - высказался Тайки.

   - Это церковь. Значит, по ту сторону холма, у подножия, должен быть город... или деревня, - неуверенно проговорила Вита. - Церковь у нас всегда ставили на отшибе.

   - Госпожа, - обратился я к Галаксии. - Мы проводим их. Не утруждайтесь... У Вас ведь есть свои планы? - Ятэн издал негромкое хмыканье, адресованное в первую очередь мистеру Кенли.

   Галаксия вскинула глаза на младшего Метеора и, отчего-то смутившись, запуталась в длинном подоле платья. Она непременно упала бы, не подхвати её мой учитель. Увидав такое, младший Метеор хмыкнул погромче и демонстративно отвернулся.

   - Мы идём все вместе.

   - Ваше Величество, ничего страшного не произойдёт, если Вы...

   Я не мог спокойно смотреть на это издевательство... и даже не в состоянии был уразуметь, кто над кем здесь издевается.

   - Мы идём все вместе.

   На колокольне показалась маленькая чёрная фигурка звонаря, и нас снова накрыло волной чистого звука. Приятным сюрпризом лично для меня стало отсутствие болевого эффекта - по сравнению с прошлым разом. Из-за холма показалась процессия: люди несли картины в толстых резных рамах, какие-то знамёна; а один - седой бородач в чёрном впереди колонны - размахивал золотым шариком на цепочке. Из шарика (Вита сказала, что он называется кадило) пробивался полупрозрачный дым. Участники шествия пели, но за звоном колокола слов было не разобрать; а когда звон прекратился, процессия уже была около нас, и все голоса смолкли.

   - Мир вашему дому, святой отец! - Вита почтительно преклонила колени, потянула за собой Курта.

   Мы все последовали их примеру - даже Галаксия, на месте которой позволительно было бы, наверное, ограничиться царственным кивком. Бородачу понравилось наше смирение, и он махнул кадилом над головой Виты - надо полагать, выражая таким образом свою милость. Запах благовоний, источаемый кадилом, был довольно резкий - Курт не удержался и чихнул. Бородач смухордился.

   - Мир и вам... путники. Откуда вы? Что ищете в наших краях? - сурово вопросил он.

   - Я вернулась, святой отец. Келлар - дом для меня в той же мере, что и для вас.

   Святой отец пожевал губами - заколыхалась борода; за его спиной шли бурные пересуды.

   - Назовись.

   - Витария Лейла... - с каждым именем, произнесённым вслух, плечи девушки расправлялись, подбородок приподнимался, - де Рингерштосс.

   - Леди Кошка, - пронеслось над рассредоточившейся вокруг нас людской массой.

   Сейчас все, конечно, её признают, и будут Вита с Куртом жить-поживать да добра наживать...

   - Дитя моё, у тебя есть доказательства твоего происхождения?

   Вита растерянно побледнела, вскинутый подбородок упал со стремительностью подстреленной птицы:

   - Нет...

   - Ты осознаёшь, что претендуешь на имя наследницы величайшего, легендарного воинского рода королевства Келлар? Наследницы правящей династии? Дитя моё, я не...

   - У меня есть доказательство! - и девушка вытащила из-за пазухи цепочку с кулоном. - Вот оно!

   Грянувший смех оглушал. Бородач небрежно взял из рук Виты талисман перевоплощения, подышал на него, протёр рукавом своего облачения и столь же небрежно вернул владелице.

   - Такую вещицу может сделать самый заурядный мастер по безделушкам в нашем королевстве. Дитя моё, это ничего не доказывает.

   - Да как же так?! - в юной Кошке заговорило упрямство, и она перевоплотилась. Вернее, она попыталась трансформироваться в Сэйлор Пантеру, но от волнения ничего не получилось. - Святой отец, я не лгу! Проверьте меня, если Вам угодно!

   Вита говорила правду и была готова отстаивать её любым способом.

   - Проверить? Пожалуй, можно, - святой отец задумался. - Вот что. Известно, что воины рода Кошек поддерживали тесную связь с посланниками Истинного Бога на земле. Те покровительствовали им и делились своей силой, делая практически неуязвимыми для оружия или магии...

   - Вы хотите, чтобы я... - девушка не скрывала своего потрясения.

   - Да, дитя моё, - борода шевельнулась - священнослужитель улыбался. - Покажи нам одного из Высших, и мы тебе поверим.

   - Да будет так, - выдавила она, теряя последние крохи самообладания и впадая в слепую ярость.

   - Да будет так. Я надеюсь на тебя, дитя моё.

   Местные опять построились в колонну и отправились дальше, огибая зелёный холм, увенчанный белой церковью. То и дело кто-нибудь из них оглядывался и что-то шептал на ухо соседу, показывая на нас.

   Мы встали с колен - все, кроме Виты. Не тратя время на бесполезное утешение, Курт поднял её на руки.

   - Вита... Вита, кого имел в виду... святой отец? Кого ты должна вызвать?

   - Это невозможно. Лучше забыть.

   - Кого ты пообещала показать ему? Кто такие "посланники Истинного Бога на земле"? Высшие? Это люди?

   - По преданиям, они могут оборачиваться людьми, если им того захочется. Но они... Это же всё просто сказки!

   Она не распускала нюни. Лицо Витарии Лейлы пылало от гнева, и страшно было находиться рядом с ней. Придя к такому нехитрому заключению, Курт быстро опомнился и поставил её на землю, но слишком поторопился...

   - Ай! - ножка в маленькой изящной туфельке подвернулась, и девушка упала. Падение нисколько не умалило пыла её возмущения, не расстроил даже сломанный высокий каблук... - Что такое "не везёт" и как с этим бороться! - она расстегнула узкие ремешки, скинула в траву обе туфельки и осталась босиком. - Ничего. Я не стану ни перед кем унижаться.

   - Ви... - заикнулся Курт.

   - Ведь необязательно, чтобы нам оказывали королевские почести... Правда, Кио... - Вита исправилась, - Курт?

   Бывший вампир молчал. Эта девушка сделала его тем, кем ему быть от рождения положено не было. Ей он открыл своё тайное, истинное имя. Она взяла на себя ответственность и нашла ему новый дом. Она... Как я предполагал, их связывало друг с другом многое, о чём я не имею представления. И эта связь в настоящий момент требовала от Курта, чтобы он принял надлежащие меры.

   - Я найду их. Мне только нужно знать, кого искать. Скажи, как выглядят Высшие, - твёрдо потребовал он, оправдывая лучшие из моих ожиданий относительно его благородства.

   - Что, как в театре? - я неслышно подкрался к расслабившимся непонятно в честь чего Ятэну и Тайки.

   - А что делать-то? - лениво зевнул Целитель.

   - Ты не прав, мальчик, - сделала ему замечание Галаксия.

   Ятэн надулся и неразборчиво забурчал про нежданных-негаданных родственников и их манеру всех поучать. Тут же почувствовал, что сболтнул лишку; понадеялся на то, что Галаксия ничего из его бурчания не поняла, и, тоскливо вздохнув, принялся накручивать кончик хвоста на палец.

   - ...Феникс - страж небесных врат, единорог - страж земных пределов, морской змей - страж водных просторов. Но святой отец не во всём прав. Это языческие божества, и к Единому Богу они не имеют никакого отношения. Переплетение старых и новых верований выставило их апостолами. Вот и всё. Некого искать.

   - Легенды не возникают на пустом месте. Фантазия людей очень ограничена, и они руководствуются существующими в реальном мире образами или подсознательными знаниями. Человек никогда не придумывает того, что не может быть овеществлено, - Галаксия сказала ровно столько, сколько требовалось для поддержания хрупкой, тающей надежды.

   - Тогда... - Курт воспрял духом и белозубо улыбнулся. Хотелось бы знать, что означает его истинное имя... - Тогда всё будет не напрасно. Мы найдём хотя бы одного из этой троицы.

   - Сэйя, ты поможешь им? - полуутвердительно спросила Галаксия.

   - Сэйю она Сэйей зовёт... а меня - мальчиком! - пожаловался Ятэн старшему брату.

   - Не расстраивайся, меня тоже, - задумчиво отозвался он.

   Я невольно поддался порыву необъяснимой гордости. Заслужить, чтобы к тебе обращались по имени, по имени настоящему, - это тоже доблесть.

   - Но если доверять легендам, то стражи крайне скрытны, осторожны, не любят нашего общества, беспрекословно подчиняются только юным невинным девушкам и иногда жестоко расправляются с нарушителями спокойствия. Может, оставим всё, как есть? - колебалась Вита. - У меня нет ничего, что удостоверяло бы моё происхождение, но я и не стремлюсь ни к чему.

   И эту девушку некогда до глубины души оскорбляло моё генеалогическое древо, являвшееся на деле не более, чем испачканным чернилами листом бумаги?.. Как же быстро, сильно и непредсказуемо меняются люди.

   - Вита, я знаю... - как же его назвать... - кое-кого, у кого можно узнать про этих твоих стражей.

   Келлар велел мне молчать. Но, думаю, он имел в виду просто не трепаться зря. Случай Виты нельзя отнести к категории трёпа, поэтому...

   Хранитель планеты, сердце мира должен быть в курсе всего, что здесь делается и говорится. Может быть, он даже знаком с теми тремя, охота за которыми начиналась сейчас.

   - Да? И у кого же?

   Последнее задание. Больше никого никуда провожать не понадобится. Пусть это будет достойным завершением пути.

   - Там, у озера я...

   - У какого озера? - вмешался Ятэн. - Мы прошли весь лес насквозь, но никакого озера не видели, хотя ты тоже утверждал, что оно там есть.

   - Где же тогда он, по-твоему, вымок? - вступился учитель.

   "Твоя одежда высохла, хранитель"... Мне же не приснилось, правда? Я же ещё не окончательно сошёл с ума? А если я ошибаюсь? Если и хранитель Келлар, и озеро, и... всё прочее... пригрезились мне? А одежда сырая... потому что я попал под дождь. Проливной. Ведь возможно? Дождь такой... Локального назначения. Строго, прицельно надо мной. Одинокая ошалевшая тучка. А рогатый конь, превращающийся в парня с татуировкой на шее и кольцом в ухе... Так каждый сходит с ума по-своему.

   Не говоря больше ничего, я отправился проверять.

   - Сэйя! Ты куда?

   - Ятэн, зачем ты это сделал?

   - Постой! Ты же не юная невинная девушка! - ну, это с какой стороны посмотреть, братец.

   - Госпожа, ждите здесь.

   Вита побежала за мной, но нежная кожа, не привыкшая к ходьбе босиком, заставила её сбавить шаг, а затем вообще остановиться - почти упасть на руки Курту.

   - Да стой же!

   Меня догнали братья - и пошли рядом. В ногу. Я нарочно выбился из общего ритма - не на плацу. Спасительные ёлки были уже близко.

   - Послушай, это свинство - так себя вести.

   - Ты вздумал почитать мне мораль, Тайки?

   Я раздвинул колючие еловые лапы - они сомкнулись за спиной, словно тяжёлые светонепроницаемые шторы, отрезая меня от моих сопровождающих. Одновременно с ветвями за спиной сомкнулись створки тишины - напряжённой, тяжёлой, сумрачной. И я понял, что теперь я один, а мои братья потерялись... непонятно где, в другом подпространстве этого странного леса.

   Впереди посверкивала вода.

   - А вот и оно - озеро, - подбадривая сам себя и пытаясь увериться в собственном здравом уме, а также трезвой памяти, сказал я. Слова потонули, увязли в густом воздухе.

   Тропинка вела к самой кромке воды, по поверхности бежала рябь. От озера ощутимо пахло морской солью. Я зачерпнул воды в горсть и попробовал на вкус - горько...

   Озеро вспучилось горбом, взорвалось - по побежавшим от эпицентра волнам ударил великанский хвост, одетый в стальную бронебойную чешую. Сквозь пальцы, отсчитывая удары сердца, по капле стекала вода.

   Я здесь купался?! В месте, где обитает такое страшилище?! Да как оно меня только не съело?!

   - Я просил тебя держать нашу встречу в тайне?!

   Вслед за хвостом вынырнула чёрная узкая морда соответствующих размеров. За острыми зубами ворочался ярко-красный раздвоенный язык - чудовище разговаривало, не используя телепатию. Длинное тёмное блестящее тело рывками двигалось к берегу, то всплывая, то снова погружаясь под воду.

   - А ты мне сюда ещё и туристов водишь?!

   Слопает - и не заметит. Единственная разумная мысль о том, откуда страшный зверь меня знает, и когда это мы с ним встречались, захлебнулась страхом, не успев заявить о себе.

   Чудище "пришвартовалось" у берега - меня с головы до ног окатило набежавшей волной, а пригоршня опять наполнилась водой.

   - Отвечай! - с шипением потребовало оно.

   - Я... Я... Я... Я тебя не знаю.

   Оно шумно и вроде даже с укоризной вздохнуло и выползло на песок, усыпанный еловыми иголками. Бронированная змея! Я отшатнулся.

   - Стоять!

   Тело парализовал немигающий змеиный взгляд. Освободиться удалось не сразу - усилий воли, которые я приложил к этому, хватило бы, чтобы снести гору. Едва к рукам вернулась чувствительность, я ослабил ремни и приготовился атаковать.

   - Ах, вот ты как, да? Совсем не узнаёшь?

   Змея резко подняла туловище, будто подчиняясь звукам, которые умелый факир извлекает из простенькой дудочки. Сплелась в кольцо, касаясь головой кончика хвоста - получилось облечённое в чешую колесо обозрения. Змеиная кожа лопнула по внешнему ободу "колеса" - чешуйки, звеня, посыпались вниз. Изнутри "колесо" оказалось полым - всё, что ранее было чудовищем, теперь лежало на земле грудой металлических пластинок.

   Я ещё немного постоял, ожидая продолжения, но его не последовало. Тогда я приблизился к останкам змеи и попытался притронуться к одной из чешуек. Горячий металл обжёг мне пальцы. Сброшенная броня еле заметно светилась, быстро оплавляясь и принимая новую форму.

   - Келлар... Это Келлар?! Значит, змея и рогатый конь...

   Рогатый конь? Единорог?!

   Хранитель земли, воплощённый из раскалённой добела стали, вскинулся на дыбы - тряхнулись кудряшки гривы и длинный, тщательно расчёсанный хвост.

   - А теперь? Узнал?

   - Та змея... это тоже был ты?

   - Лучше скажи, зачем ты хочешь раскрыть моё существование? - в этом облике он стал более спокоен и рассудителен. - Я - древний миф, и хочу им остаться. Про меня много чего насочиняли... Люди этого мира молятся Единому Богу - пусть так и будет во веки веков. Куда проще заниматься своими обязанностями, когда тебя никто не преследует с песнопениями, причастиями, благословениями и прочими церковными ритуалами.

   "Феникс - страж небесных врат, единорог - страж земных пределов, морской змей - страж водных просторов..." Это всё - его воплощения. Маски единственного хранителя Келлар. Он прячется за ними, пребывая одновременно везде и нигде. Он и есть главный - "Единый Бог".

   - Я не бог, - белый единорог печально покачал головой. - Никто из нас не бог, хотя многим приписывают те же свойства и способности, что и ему.

   - Извини. Но мне очень нужна помощь местного идола, - я позволил себе улыбнуться краешком губ.

  

   - Сейчас, когда выйдем отсюда, мы встретимся с твоими друзьями, - заранее предупредил Келлар. - Не волнуйся, с ними ничего не случилось. Всё это время они просто плутали по лесу в поисках тебя. Приготовься наплести им что-нибудь о том, где тебя носило.

   Я не почувствовал, когда мы пересекли границу между двумя параллельными измерениями во владениях хранителя. И после этого он будет утверждать, что я тоже... что-то такое умею?

   Огненно-рыжая птица на моём плече распахнула крылья и заклекотала, растопыривая высокий пушистый хохолок. Острые когти впились в тело - я поморщился.

   - Тише ты! Обязательно вести себя, как дикий зверь?

   - Сэйя, почему ты не откликался? И... Что это?

   Феникс щёлкнул клювом. С перьев посыпались искры.

  

   - Эй, там, наверху! Можно поднимать!

   Строительство нового замка последней представительницы Кошачьего рода сэйлор-воинов системы Баркуса двигалось полным ходом. Сама эта представительница в лёгком летнем сарафане порхала между горами наваленных по всей территории досок, кирпичей, песка, гальки и была крайне довольна своей жизнью. По пятам за ней неотступно следовал Курт - на того была возложена миссия администратора. Командовать рабочими вследствие повышенной улыбчивости ему удавалось, прямо скажем, плохо, поэтому временами казалось, что стройка грозит затянуться до начала зимы. Положение спасали задержавшаяся на каникулы в здешних местах Галаксия да хранитель Келлар - в порванных джинсах и полосатой майке с логотипом совершенно неуместного на этой планете футбольного клуба "Урава Редс" он бродил по стройплощадке, бросая угрюмые взгляды направо и налево и нагоняя на рабочих ужас. Надо признать, что напуганные строители работали гораздо быстрее и качественнее, чем ненапуганные...

   - Один городской умелец уже состряпал икону с ликом юноши. У изображённого серьга в ухе и чёрная татуировка на шее, - сообщил мистер Кенли. - Хранитель очень не хотел этого, но теперь ему некуда деваться: церковь от него так просто не отвяжется.

   - Да, после того, как он, доказывая свою божественную сущность, подпалил колокольню, они предвосхищают новые чудеса, - хмыкнул я.

   - Почему он не сменит облик?

   - А вы не думали, что в глубине души ему нравится всё это идолопоклонничество?.. Учитель, я давно ищу возможность спросить у Вас... Вы ведь не вернётесь в Мерлин? - он многозначительно промолчал. - Выходит, я прав. Вы останетесь с ней, с госпожой Галаксией.

   - Ты очень похож на него. Ты даже во многом повторяешь его судьбу, - неожиданно сменил русло разговора Кенли-старший. - Сэйя, ты ведь знаешь, что твой отец очень любил... другую женщину. Не ту, которая стала твоей матерью. Но он не стал добиваться её... Что выберешь ты?

   Келлар сказал мне... Это произошло ещё тогда, когда мы с ним обсуждали план по восстановлению прав Виты, а заодно и мои "великие" возможности... Он сказал, что я другой хранитель. Не хранитель мира. Не хранитель планеты. И даже не хранитель отдельной страны... Я хранитель человека.

   - Я нужен ей. Если не прямо сию секунду, то когда-нибудь понадоблюсь.

   - И если это произойдёт, ты...

   - Именно так.

   - Ты согласен ждать?

   - Сэйя! - размахивая длинной трубкой вощёной бумаги, к нам подбежал Курт. - Дело есть! - выпалил он. - И к Вам тоже, - помедлив, он уважительно добавил, - сэр. В общем, тут такое дело... - он глупо улыбнулся.

   - Киосо, - я заставил его встряхнуться. - Ты, никак, женишься?

   Курт приоткрыл рот и выронил свой свиток:

   - А как ты догадался? - и снова оскалился. - И откуда ты...

   - ...знаю твоё имя. Это же не военная тайна? Кстати, я до сих пор не имею представления о том, что оно означает... как и имя Уолмера.

   Он с выражением таинственности на лице поманил меня пальцем и зашептал на ухо...

   - Что? Правда? Умеют же подобрать...

   Под ногами валялся позабытый в суматохе список приглашённых, в котором моё простое, толком ни о чём не говорящее имя было обведено в рамочку.

   "Кровь" и "чарующая улыбка". Уолмер и Курт... Или Кецу и Киосо.

   Всех пристроили...

   Но стать свидетелем ещё одного приятного торжественного события мне не довелось. После быстротечного прощания мы отправились в самый приятный путь - путь домой.

***

   ...- Вернуться только для того, чтобы увидеть... это?!

   Мы с братьями отпрыгнули назад, дабы не быть сметёнными обезумевшей толпой народа. Далеко-далеко справа буйком посреди человеческого океана бултыхалось знамя императорской династии.

   - Оливия что, их поддерживает?!

   - Я так не думаю...

   - Поберегись!

   Мимо пронесли изукрашенный богатой вышивкой и драгоценными камнями паланкин: в прорезях занавесей вверх-вниз - в такт слаженному шагу носильщиков - плавало незнакомое отёчное лицо с узкими поросячьими глазками и носом-картофелиной багрового оттенка.

   - Кто-нибудь его знает? - единогласно спросили мы.

   Через несколько минут на нас стали оборачиваться отдельные личности. Спустя ещё какое-то время на нас показывали пальцами... А потом мы и вовсе заняли почётное место гвоздя программы. В воздух одномоментно взвилось с десяток арканов - и простых, верёвочных, и энергетических, рассчитанных на ловлю непростой рыбки.

   Мы увернулись от коварных петель, но за первой волной последовала более плотная вторая - нас накрыло.

   Я напрягся и рванулся, что было сил - некоторые петли, опутывавшие плечи, полопались, но большая их часть лишь глубже впилась в плоть.

   "Если бы снять браслеты..." - мечтательно подумал я, но оборвал себя на полумысли.

   Рядом злобно плевался ругательствами Ятэн, а сквозь хладнокровие Тайки стремительно проступала беспокойная растерянность.

   - Это же мятежные министры!

   Ситуация начинала проясняться. Или, наоборот, ещё больше запутываться?

   - Вы про нас?

   - Тайки, ты с кем разговариваешь?! Разве они ответят... Чёрт! Не снимается! - Ятэн не оставлял попыток освободиться и от усердия уже стёр кожу до крови.

   - Поймали бунтовщиков... предатели... честь короны... Его Величество...

   Услышав про Его Величество, Целитель прекратил трепыхаться, а затем дёрнулся так, что от напряжения у него чуть искры из глаз не посыпались. Вспышке ревности удалось сотворить то, чего Ятэну в адекватном состоянии никогда бы не достичь: перепачканные кровью путы упали наземь.

   - Где Принцесса?! - закричал он. Отшатнувшаяся толпа поволокла за собой пробиравшихся к центру событий стражников, как морской прибой уносит назад в воду пустые раковины и мелкие камушки.

   Один из нас оказался на воле - этим следовало воспользоваться для закрепления отвоёванных позиций:

   - Сними браслеты, Ятэн! И помоги нам с Тайки! - Целитель обернулся. - У тебя на шее и плечах! Снимай скорее, пока эти не очухались!

   Мой брат обязан быть подобным мне. Технология та же. Сила есть у каждого.

   Ятэн кивнул и начал искать, где же у браслетов застёжка. Меня постигло нехорошее предчувствие... которое сразу начало претворяться в действительность: застёжки на браслетах Ятэна не оказалось.

   Сила есть у каждого. Но каждый ли может её выпустить? И что будет, если пойти наперекор предначертанному и... порвать сдерживающие грани?

   Не узнаешь, пока не проверишь. Но проверять хлипкую, неустойчивую гипотезу на живом младшем брате... Вдруг не заживится потом?

   Ятэн истерично драл свои "узы".

   - Стой! Бросай атаку!

   Он не успел. В суматошном запале мы прохлопали ушами и не побеспокоились о безопасности. Рдеющие петли заполонили небо над нами.

  

   ...- Они называли нас министрами. Почему?

   - Это тебя сейчас более всего прочего заботит? Да мало ли какую легенду можно придумать ради блага... правителя.

   В камере пахло палёной кожей. Что ж, шрамы украшают мужчину... будем надеяться.

   - Глупо вышло...

   - ...Согласен.

   - Глупо вышло. Может, они вовсе и не нас имели в виду...

   - Нет. Глупо вышло, что мы почти не оказали сопротивления. Трое воинов против одного-единственного отряда охраны - преимущество очевидно было на нашей стороне.

   - Не один отряд там был, - поднял голову Ятэн. Он сидел в противоположном углу нашей тёмной камеры, и о том, что он пошевелился, можно было догадаться лишь по колыханию застоявшегося воздуха. - Три или четыре. А среди них - элитное подразделение. Раньше ими занимался Сэйя.

   Два ярко-зелёных огня полыхнули в мою сторону - ещё резче запахло палёным, и я чихнул.

   - Ты уверен?

   - Да.

   Как я сразу не заметил? Впрочем, нет особой разницы, повязал нас элитный взвод или новобранцы. Как ни крути, против нас ополчились свои... И не вполне ясно, куда подевалась Оливия.

   - Сэйя, а ты не мог бы сказать своей гвардии "фу"? - в Тайки совершенно неожиданно открылось обычно не присущее ему чувство юмора.

   - Я тебе сейчас так скажу! - я замахнулся на старшего брата кулаком.

   - Вы ещё подеритесь... - наверное, Ятэн ухмыльнулся. - А это что такое?

   На каменный пол, местами прикрытый прелой соломой, что-то упало. Я посмотрел наверх, но впотьмах ничего не разглядел. Скорее всего, там была глухая стена, так что навряд ли оттуда могло что-либо свалиться. Узкая бойница высоко справа от меня была закрыта настолько частой решёткой, что сквозь прутья нельзя было и палец просунуть - не то чтобы бросить некий предмет... судя по звуку, относительно немаленький и словно завёрнутый во что-то мягкое.

   - Потише, вы там! - к нашему удивлению, в двери обозначилось отверстие, а в нём - яркий свет фонаря, перегороженный чьей-то физиономией. За дверью темницы чутко дежурила стража. Позабыв про свои ранения, я подлетел к двери и засадил кулаком в окошечко - благо, его размеры позволяли мне так поступить.

   Фонарь покатился по полу, звеня о камень металлическими рёбрами и рассыпая осколки толстого стекла. Стражник тоненько подвывал, привалившись к стене и зажимая рукой подбитый глаз - всё это я мог наблюдать через окошечко, которое, впрочем, уже через мгновение захлопнули другие наши сторожа.

   - Сэйя... Я понимаю, что тебе вечно не хватает остроты ощущений...

   - Какие ощущения?! Я их убью!

   - И чего ты этим добился? Лишил нас последнего шанса на побег? Вот закроют они нас в этой душной камере навечно... Или взорвут, - разглагольствовал Тайки.

   Я опустился на корточки и начал шарить руками по полу.

   - Тут что-то падало - слышали звук?

   - Кирпич, - предположил Ятэн.

   - Нет, кирпичи в здешнем заведении укреплены на совесть - так просто не вывалятся.

   - Пожалуй, ты прав, - Ятэн оторвался от стены.

   В поисках ему повезло больше, чем мне, потому что почти сразу стены главной и единственной тюрьмы-бастиона Кинмоку сотряс душераздирающий вопль... Всё-таки втроём сидеть намного веселее, нежели одному.

   - Там! Там! Там! Там крыса!!! Большая! Жирная, жуткая, отвратительная крыса!

   - Ну и чего бояться? Жирная - значит, тебя она есть не станет, потому что её здесь кормят. Да будь же мужчиной!

   Ломка внутренних барьеров - дело непростое, "двояковыпуклое".

   - Ятэн, помни про Оливию. Не хочешь ведь, чтобы она тебя таким, как сейчас, увидела?

   - Нежный Звёздный... - Целитель сгруппировался морально и физически, роняя слова, как капли яда. Между пальцев с треском замелькали маленькие юркие молнии.

   - Стой, ненормальный! - я накрыл его руки своими - меня слегка шарахнуло током. Не смертельно, но вполне ощутимо. - Мы не выйдем отсюда, если ты это сделаешь!

   Крыса тоже уловила грозящую ей опасность и со страху принялась бросаться на стены. А поскольку это была крыса, а не какая-нибудь птичка или, на худой конец, муха, то взобраться наверх ей никак не удавалось. Срабатывал закон притяжения, и при прикосновении тяжёлой тушки к полу раздавался тот самый глухой звук.

   Несчастное животное прометалось по камере от стенки до стенки всю ночь, а под утро уснуло, обессиленное, под боком у истерзанного своими нервами младшего Коу. Последний за сегодня пережил столько всего, что даже не предложил заштопать нас с Тайки. Да и просить его об этом мы не осмелились: ещё врежет по случайности своим "ураганом" - ищи потом виноватых, что ветра в поле.

   Ночью мы не сомкнули глаз - приноровившись к густому, кисельному сумраку, исследовали стены и пол на предмет наличия потайных ходов, не нашли оных и потом вполголоса болтали, строя планы триумфального возвращения справедливости в родную систему. Но вне зависимости от рассматриваемой стратегии, всё сводилось к поискам Оливии.

   - Что они думают с нами делать? Неужто правда - пожизненное заточение?

   - А как же суд? Нас даже не станут судить?

   - Может, оно и к лучшему? Такие, пожалуй, сразу приговорят. Или уже приговорили?

   Приход утра никак не отразился на уровне освещённости узилища, но за дверью началось некоторое оживление - смена караула.

   - Полагаю, всех заранее предупредили, что мы буйные, - произнёс Тайки, с укором глядя на меня.

   - Ты это к чему? - насупился я.

   - К тому, что не найдётся дураков нас кормить.

   - Кормить? - проснулся Ятэн. Вместе с ним пробудилась и его соседка: поднялась на лапки и благоразумно смылась в противоположный угол каменного мешка, от греха подальше.

   - Можешь спать дальше - завтрак отменяется.

   В опровержение моих слов загромыхал тяжёлый внешний засов - как можно было подозревать, не единственная и далеко не самая главная мера предосторожности против сэйлор-воинов Империи, - прозвучало отпирающее заклятие - и мы уже было переменились в своём пессимизме касательно завтрака... а также обеда и - если совсем повезёт - ужина...

   - На выход. Только тихо, без шуток. Хранители... - презрительно, как ругательство.

   - Ну-ну, - прошелестел Тайки, выходивший первым. Он вздрогнул, переступив через порог, и не удержался от замечания, - могли бы охранный барьер и до конца снять.

   Кто предупреждён - тот вооружён, но всё же проявления чужого колдовства стали неприятным щелчком по носу.

   Нас повели по узкому тюремному коридору. Каменные стены с закреплёнными в нишах факелами... По прямой - все движения на виду. Кругом наверняка полно видеокамер, микрофонов и прочего шпионского добра. К тому же, ради таких почётных клиентов, как мы, здесь наверняка позаботились и об устройствах, считывающих оттенки ауры и глушащих всякие неестественные воздействия в этих стенах.

   За средневековой простотой противоречивая Кинмоку скрывала поразительную технико-магическую подкованность, и это коварство теперь играло против нас.

   Ровные ряды перечёркнутых титановыми полосками дубовых дверей тянулись, тянулись... и не видать было конца этому однообразному мельканию справа и слева.

   "Оливия... Вдруг она здесь, в одной из этих жутких камер?"

   Коридор резко поворачивал вправо - за поворотом нас встретили новые люди, одарили всех троих неудобными, тесными и мерзкими на ощупь браслетами местного производства. Как они не додумались сделать это раньше?.. Нас по очереди заставили пройти через серые воротца сканера-металлоискателя, как и по прибытии. Ну а вдруг, сидя в камере, мы обзавелись холодным оружием? Глупость, конечно, но таков установленный порядок - через систему и мышь не... Мышь? Крыса?!

   Я... нет слов. Нет слов, чтобы описать собственную наивность и даже дурость. Как же обманчивы были и холодный камень камерных стен, и гнилая солома, и та лёгкость, с которой мне удалось достать наших караульщиков через маленькое окошечко... Стоит стряхнуть пудру с мозгов и, наверное, воспрять духом. Понадеяться на маленькую серую крыску, которая, скорее всего, и не крыска вовсе.

   ...На главной площади было людно, невзирая на ранний час - только светало. Наверное, полгорода собралось здесь... А остальные полгорода попрятались по домам. В двух кварталах отсюда возвышался сияющий шпиль, венчающий округлую крышу императорского дворца. Запах мятежа - пороха и, опять же, чужой и чуждой магии. Посреди площади был выстроен помост. На помосте...

   - Нас сожгут. Или повесят. Или... не знаю, что, но что-то страшное с нами сделают.

   Волоски по всему телу приподнялись; казалось, что под кожей вместо горячей крови - ключевая вода, обжигающая чистейшим холодом.

   - Ищите магов, - шепнул Тайки. - Мы сможем победить, если нацелимся на них.

   Маги были вокруг. Каждый на площади был магом. Энергия сочилась отовсюду, окружая, затягивая в смертельно опасную воронку...

   - Что это?

   - Это обман. Маги спрятались. Они окружили магическим коконом всю площадь... место нашей казни.

   - Мы ещё можем перевоплотиться, - решительно заявил Ятэн.

   Он начал трансформацию, но, кажется, не смог зайти дальше инициирующей фразы, потому что удивлённо попробовал произнести её вслух, а не мысленно, чего хватило бы в нормальных условиях. Его наручники обвила толстая красная нить, и Целитель коряво рухнул на одно колено, шипя проклятия сквозь намертво стиснутые зубы.

   С отстранённостью учёного, ставящего малозначащий эксперимент, Тайки сообщил:

   - Глушат. И назад откатывают.

   - Вижу... - Ятэн снова поднялся на ноги. Таким обозлённым я его ещё не видел. - Откуда они взяли столько магов? У нас колдовать отроду умели одни только королевские особы.

   Следовал логичный вывод: к власти пришли какие-то посторонние, инопланетные захватчики, притащившие с собой целую армию волшебников. Но зачем им почти безобидная, даже наполовину не восстановленная Империя, от которой осталось лишь название, подобное неряшливому обрывку некогда гордо реющего знамени?

   - Надо ломать эти кандалы и бежать отсюда. Потом придумаем, что делать дальше.

   - Не выйдет. Приглядись.

   На крышах близлежащих домов замерли на своих позициях арбалетчики. Красные кружочки оптических прицелов танцевали по тротуарной плитке возле наших ног.

   - Лучше бы ты и правда молчал, Тайки.

   Они твёрдо решили, что мы сложим головы здесь. К горлу подступил комок тягучей мути. Умирать не хочется никогда.

   Жизнь человека - это горсть, наполненная водою. Сочится по капле... а ослабишь пальцы - и потечёт, польётся ручьём, точно кровь из раны... Не остановишь. И однажды - пусть даже в миг на грани отчаяния - кто-то из близких обязательно должен подставить свою ладонь и снова наполнить пустеющую чашу. Как бы мне хотелось, чтобы так случалось всегда, когда это действительно нужно.

   - Наша кончина обставлена с шиком. Что-то не радостно мне...

   - Вперёд, шевелитесь! - в спину чем-то ткнули.

   Ятэн зашипел и отскочил, чуть не зашибив одного из конвоиров:

   - Какая наглость!

   Слышно было, как подвывает ветер, гоняя по площади сухие, до предельной хрупкости прокалённые осенью листья. Напряжённо молчали собравшиеся зеваки. Может, сочувствовали, а может, просто не хотели упустить ни секунды унижения последних защитников Империи.

   Где-то недалеко, в одном из окрестных домов, пела флейта: какой-то музыкант даже в столь смутное время государственного переворота не мог отказаться от репетиций. Простенькая мелодия оборвалась резкой трелью, и толпа взволновалась. Лишь оглянувшись, я понял, что, собственно говоря, произошло: наш "почётный караул" - кто в тихом оцепенении, а кто - от неожиданности случившегося отчаянно гремя всем, чем можно греметь, - оседал на землю. Причиной сей оказии были пятеро бравого вида молодых ребят, одетых в униформу имперской армии и вооружённых по последнему слову техники.

   - Добро пожаловать домой, господа, - ухмыльнулся по виду старший из них, огненно-рыжий детина со шрамом над правой бровью.

   - Хватит расшаркиваться, нас сейчас пристрелят!

   - Кто?

   Прежних стрелков на крышах не было. Вместо них там бегали такие же униформисты, как и те, что сейчас стояли рядом с нами.

   Толпа гудела, но никаких действий не предпринимала - видимо, лидера политического переворота там не было, а вызывать огонь на себя желающих не находилось.

   Нас освободили от оков - Ятэн, едва размяв затекшие запястья, попытался было начать перевоплощение, но вспомнил опыт прошлого раза и скис.

   - Как бы снять эту сетку... - задумался Тайки.

   - Надо ждать, - деловито заявил рыжий. Из здания тюрьмы больше никто не выходил - видимо, операция удалась.

   - Чего?

   - Не "чего", а "кого".

   - Ну и кого?

   - А вот и она!

   Толпа расступалась перед ней, хрупкой девушкой с длинным жезлом в руке; кто-то торопливо, с запозданием, кланялся. Навершие жезла светилось синим, а, пропуская через себя лучи восходящего солнца, играло сразу всеми цветами радуги, брызжа тысячами солнечных зайчиков. Коротко остриженные тёмные волосы, падающая на глаза чёлка, заострённый подбородок... Лёгкий, но чёткий, уверенный шаг... Незнакомка направлялась к нам.

   - Мы ждали, что вы вернётесь немного раньше, - заговорила она, поравнявшись с нами.

   - Кто Вы? - осторожно спросил я.

   Еле заметная улыбка тронула тонкие, плотно сжатые губы.

   - Разве вы не узнаёте?.. Что, даже Сэйлор Целитель не помнит... свою Принцессу?

   Её Высочество Оливия... приподняла лицо. Ятэн с тихим стоном, выражавшим одновременно и облегчение, и горечь, снова опустился на колени, а мы с Тайки остались на ногах - безмолвными истуканами.

   - Кто?

   - Король Персиваля.

   - За что?

   - За отказ.

   Да-да, я припоминаю. Оливия тогда крайне вежливо, на мой взгляд, обошлась с наследным принцем Персиваля. Но между тем ответ её был категоричен и поля для дальнейших размышлений в этом направлении не предоставлял...

   Это была не Галаксия. В чём-то - лучше, в чём-то - хуже: захватчики не разоряли Империю, не выжигали её дотла, но с завидным упорством покоряли.

   ...Принцесса долго возилась с магической сетью, опутавшей площадь. Нити рвались с треском, слышимым человеческому уху, свешивались с крыш растрепанными серыми лохмами, но постепенно растворялись без следа.

   Когда с коконом было покончено, она вернулась к нам.

   - Скажите, это Вы... это Ваша крыса... то есть Ваш шпион ночью пробрался к нам в камеру?

   - Крыса? - Оливия устало улыбнулась. - Всё может быть. Надеюсь, вы были с ней обходительны.

   Да уж, обходительнее некуда. Особенно галантно по отношению к серой гостье повёл себя Ятэн, чуть не зашибивший её, а также и всех нас за компанию мощным боевым заклятием.

   - Ваше Высочество, - Целитель всё-таки решился окликнуть Оливию.

   "- Ты любишь меня?

   - Да, Ливи, очень..."

   Это лишь шутка моего двойственного сознания? Ложное воспоминание? Фантазия? Желаемая, но так и не осуществлённая действительность? Или они и правда были вместе... хоть самую малость? По глазам Принцессы не прочитать... По ней теперь вообще ничего не прочитать: всё-таки обстоятельства до неузнаваемости меняют людей.

   - Не время для разговоров, - резкий взмах ладонью, и то, о чём хотел спросить Ятэн, навсегда осталось тайной.

   - Госпожа, объект наш, - доложил рыжий, вынимая маленький наушник из уха. - Группа захвата взяла все контрольные пункты.

   - Все на месте?

   - Да.

   Продуманная стратегия. Персивальский владыка был далеко не идиотом, чтобы выпускать с таким трудом пойманных нами преступников... Ловить их самому по всей Галактике и устранять последствия безобразий, ими учинённых, ему не очень-то улыбалось. Ещё один факт в пользу того, что новый король намеревался отныне править в Империи, как у себя дома. Он не ломал систему, а пытался в неё вклиниться.

   - Площадь блокирована, все дороги перекрыты... Но ему удалось скрыться - мы ничего не смогли сделать... Или его попросту тут не было.

   - Мы обязаны уложиться в один день, иначе нам не дадут развернуться и задушат силой. Наше преимущество - в неожиданности и непредсказуемости. Их преимущество - маги. И не стоит забывать, что у них в заложниках - вся Кинмоку... Они не будут держаться за неприкосновенность подданных до самого конца. Если понадобится... - Принцесса вовремя взяла себя в руки.

   - Но почему нападение произошло именно сейчас? - рассуждал Тайки. - Только потому, что мы отлучились?

   Армия Империи, даже изрядно потрёпанная, несколько лет назад сдерживала натиск Золотой Королевы, причём без активного вмешательства сэйлор-воинов. Что же случилось теперь, когда противник не является непобедимым, а война - заведомо проигранной?

   - Мост пробудился.

   Я знал. Я всегда знал, что так оно и будет! Стоило разнести его в самом начале!

   - Разрушить - и вся недолга, - Ятэн пришёл к тому же самому выводу.

   - К нему даже приблизиться нельзя. Он поддерживает магов своей энергией, но и маги дают ему силу.

   Доигрались.

   - Но вы тоже маг, Ваше Высочество, - напомнил Тайки.

   Оливия долго молчала... Побелели пальцы, сжимавшие волшебный жезл.

   - Я всего лишь тень настоящего мага. Королева Миранда... мама... была таким магом.

   Мы не тени ушедших. Мы новые... живые... другие и оттого ни с кем не сравнимые. Мы всего лишь наследники тех... И это значит, что мы обладаем чем-то готовым, до чего уже не придётся доходить своим умом - нужно будет идти дальше, с более высокой отправной точки.

   - Не стоит повторять пройденный путь, Принцесса.

   Я хочу попробовать. Не бывает непобедимых... не бывает вечных... не бывает всемогущих... ни людей, ни артефактов... ни обстоятельств.

   Бросив всех на площади, - пусть разбираются между собой сами! - я рванул к злополучному мосту, с которого некогда вытаскивал младшего брата. Происходило это, как мнилось мне, давным-давно и уже успело порасти быльём.

   Люди уступали дорогу - не так почтительно, как Принцессе, но не менее споро. От площади мелкими морщинками расходились улочки: знакомые по прежним временам тротуары были густо усыпаны ярко-рыжей листвой - её ещё не успели вымести... а может, и не собирались выметать в честь сложившейся обстановки... Мой бесшумный бег сменился резким, отрывистым шарканьем.

   По моим следам бежали уже перевоплощённые Ятэн и Тайки - шорох под ногами выдавал их. Ни единого окрика, никаких возражений касательно моих действий - закономерно опрометчивых, непродуманных, стратегически аморфных поступков, основанных на одной лишь интуиции.

   Я прикрыл глаза на бегу, шепча заветную волшебную фразу, - весь город представился большим, разлапистым красным кленовым листом на внутренней стороне век... И я сам был каплей, скользящей по тонким прожилкам - те пересекались, вливались одна в другую и вели куда-то вдаль, к чему-то самому главному...

   Мост.

   Он появился перед нами, когда мы меньше всего ожидали его увидеть... словно стал ближе, шагнул вглубь города и зацепился там за первый попавшийся карниз.

   Опутанный сетью проводов, посверкивающий то и дело пробегающими электрическими разрядами, мост представлял собой зрелище внушительное и пугающее.

   - Не двигаться!

   Конечно. Как можно было надеяться, что враг оставит такой важный объект без охраны?

   - Сэйя, - Ятэн неожиданно посерьёзнел и положил руку мне на плечо, - мы будем тебя прикрывать.

   - Ты ведь единственный из нас, кто способен снять браслеты и освободиться, - ответил на мой вопросительный взгляд Тайки. - Действуй.

   Они никогда не остановили бы всех магов, контролировавших мост. Это было попросту не в силах человеческих - уследить за таким количеством атакующих. Но отвлечь их внимание на себя - с данной задачей мои братья должны были справиться. Спустя несколько невыносимо долгих минут к ним присоединились отряды Принцессы - и теперь вражеским волшебникам точно не приходилось скучать на посту.

   Стражи не прицеливались, обрушивая с небес молнии, исполинские волны, тяжёлые валуны, и поэтому вся территория вокруг нас вскоре оказалась изрешечена "снарядами" так, что живого места не осталось. Можно было хитрить, лавировать, просчитывать траекторию... или идти напролом, не сворачивая и не уклоняясь, - результат был один.

   Хрупкий щит, выставленный Оливией над моей головой, ловил и отражал всякую мелочь, которая даже при прямом попадании не могла причинить особого вреда... Все остальные снаряды с ходу пробивали эту броню. Я избавился от браслета на левом плече, чтобы укрепить защиту. Заклинание Принцессы жадно впитало мою энергию и разрослось, уплотнилось, став намного более надёжным.

   Я подобрался очень близко... Уже можно было рассмотреть лица. Впрочем, я не стал тратить время на разглядывание противника и сам перешёл в наступление. Для этого пришлось пожертвовать браслетом с правой руки - зато атакующие сразу поняли, почём фунт лиха, и слегка присмирели. На щит можно было больше не тратиться - на его поддержание хватало усилий Оливии. Я же полностью сосредоточился на том, чтобы выбить неприятеля с моста.

   Войска Принцессы никогда не зашли бы так далеко - дошло до меня, когда от недостатка энергии стало перехватывать дыхание. И мне бы тоже не совладать и не добраться до текущего уровня, если бы не удачная особенность моих браслетов.

   Защитники моста захлебнулись в последнем, решающем, отчаянном выпаде. По спине протянуло сквозняком - мой щит пал. Нельзя оборачиваться: если защиту сняли, значит, там, позади меня, тоже что-то случилось. Стану оглядываться - проиграем в обоих направлениях... Браслет на шее сам собой начал лопаться, и треск рвущейся кожи заглушал всё на свете. А когда он порвался до конца и тонкой голубой лентой упал к ногам...

   ...Я взорвался вместе с мостом самоубийц.

Эпилог

   - Что это? - я провёл пальцем по закопчённой гладкой поверхности. - Похоже на стекло.

   - Это зеркало. Его достали из-под обломков моста. Не знаю, чего хочет добиться Принцесса... По мне - так этому хламу самое место на свалке.

   Из-за этого хлама меня чуть на части не разорвало, помнится.

   - Но твоего мнения не спрашивают - так, Ятэн?

   Минула уже неделя с того дня, когда мы совместно с армией Принцессы отвоевали обратно императорскую резиденцию и выдворили с Кинмоку персивальского захватчика. Как сейчас помню, эта орясина ещё упиралась всеми ручками и ножками и кричала, что наши действия неправомерны. Как жаль, что Межгалактический Суд ещё не восстановился после вторжения Галаксии... Лично у меня чесались руки отдать этого хама под трибунал. Подумать только: "назначить" нас с братьями какими-то министрами и обвинить во всех смертных грехах! Людям-то что ни скажи - всему верят... особенно в отсутствие законного правителя.

   - Наверное, это зеркало что-то значит для Оливии. Может быть, семейная реликвия?

   - Реликвия? Мда...

   - Ну, если сделать для него раму, помыть, почистить... Короче, сильно-сильно постараться...

   А Принцесса... Принцесса оставила трон в чужую пользу, потому что ничего не могла сделать против подлого шантажа, затеянного нахальным "женихом".

   Я поставил зеркало стоймя и заглянул в него. Мутный овал не отражал ничего - как та чёрная дыра, в которую я однажды загремел вместе с...

   - Сэйя!

   Почему в голосе Ятэна... такое... беспокойство?..

  

***

   ...В ночной пустыне должно было быть очень холодно, но кожей я не ощущал понижения температуры. Надвигалась песчаная буря: воздушные потоки собирались в самом низу и поднимали песок наверх. Небо было ясное, на нём без труда угадывались созвездия...

   - Камарис.

   Кто-то быстро приближался ко мне - прерывистое дыхание смертельно уставшего человека. Тяжело бегать по расползающемуся под ногами песку.

   - Ты... Дэниэл? - он не остановился и... промчался сквозь меня. - Дэниэл!

   Повзрослевший, вытянувшийся, младший принц Камариса не был сам на себя похож...

   Мальчик... хотя это был уже не мальчик, а юноша... Запнулся, упал, яростно впился пальцами в ледяной песок.

   - Диадема Пустыни... Её украли... Брат...

   Что это такое? О чём он говорит? Что натворил старший Хаш-Альтарен?!

   Пустынный пейзаж поплыл цветными разводами - я лишь успел заметить, как на одном из барханов появилась человеческая фигура верхом на нолсе.

   - Рон!

   Тоже другой... взрослый, наверняка изменившийся. Но главное, что они вместе - с любой напастью совладают.

   И... что же я вижу?..

***

   ...- Госпожа Катарина... Госпожа Катарина...

   Плотно задёрнутые шторы. Девичья спальня. Кровать под балдахином.

   А на кровати кто-то спал, с головой укрывшись одеялом.

   В спальню вошла женщина в строгом костюме - по всей видимости, гувернантка, - и без тени колебания откинула одеяло.

   - Вы опять читали всю ночь? - тяжёлый вздох.

   Конечно, это Кэти. Но маленькая девочка превратилась в очаровательную юную леди.

   - Доброе утро, - потянулась она.

   - У вас круги под глазами! - воскликнула женщина. - Сегодня к нам прибывает с визитом наследник правящего дома Камариса! И что он подумает?!

   - Да ничего особенного Рон не подумает, - кокетливо улыбнулась Катарина. - Он же не за красивые глаза меня любит... ну, не только за них.

   Ага, господин Рональд Бертран Альтарен, Вы всё-таки попались! Выходит, зря отбрыкивались.

   А если честно, то я очень за вас рад...

***

   ..."Эйс Джун, ректор университета Высшей Магии Космоса", - гласила позолоченная табличка на двери. Вот оно как бывает...

   Дверь с грохотом распахнулась, и из кабинета выскочил... скажем так, на человека это было мало похоже.

   - Я тебе этого никогда не прощу! - крикнул... крикнуло оно, бешено вращая треугольниками зрачков.

   - Штерн, постой!

   А вот и сам ректор. Зацепился за гвоздик, торчащий из дверного косяка, и чуть не порвал пиджак. Споткнулся о порог... Ну точно - Эйс.

   - Зарубить мою диссертацию! Да что ты понимаешь в этой области?!

   - Штерн, успокойся. Во-первых, я там не один был - целый магический совет, со всей Вселенной...

   - Так ты что, не мог вступиться за старого друга?! - я впервые увидел смесь укоризны и ненависти... или на такое способны зрачки только строго определённой геометрической формы?

   Эйс выпрямился и с достоинством выдержал нацеленный на него убийственный взгляд.

   - То, что ты предлагаешь, - не заступничество, а выгораживание. Если ты просишь помощи, я тебе помогу. С чем угодно - с лабораторией, экспериментальной площадкой... Но не так!

   Картинка застыла, и меня "повезло" назад... А что, если я вижу будущее?..

***

   ...Шитои выглядел таким же, как и тогда, когда я с ним расставался.

   Он сидел в большом кресле возле камина, подобрав под себя ноги, и читал толстый-претолстый фолиант. На потрёпанном корешке значилось: "Искусство газонной стрижки". Не очень-то увлекательное чтение, - подумалось мне.

   - Татои, вылезай. Она поверила, что тебя здесь нет, и больше не вернётся.

   - Да, в нашей ссоре мы были убедительны. Спасибо, что подыграл.

   Шкаф у стены повернулся, и из-за него вылез бывший владыка, а ныне - просто Татои. Этот, наоборот, выглядел намного старше. Но они же вроде ровесники...

   - Вот когда пожалеешь о том, что не вампир, правда? Их, даже бывших, Лилиан обходит за версту. Везёт Уолмеру... - с завистью произнёс он.

   Так Лилиан и до него добралась. И чего ей на своей Второй планете не сидится?

   - Ага, вылез, дорогой! - раздалось позади меня. - Я знала! Я знала, что ты здесь прячешься!

   - Ой, - только и смог вымолвить Татои, пятясь обратно к шкафу. Шитои сдержанно хихикнул, пользуясь своим положением незрелого - хотя бы внешне - юнца, который обольстительнице неинтересен.

   - Да что же вы все меня боитесь?!

   - А как тут не бояться?!

   Ничего не меняется...

***

   ...- Входи, Курт.

   Я вздрогнул и поспешно отступил в сторону, пропуская посетителя. Он мог бы и через меня пройти, но... как я убедился, это несколько неприятно.

   - Келлар... Я понимаю, что ты - бог...

   - Я - не бог. Я - хранитель.

   - Тем более! Не мог бы ты прекратить вести себя, как ребёнок? - посетитель был взвинчен.

   - Это как? - Келлар медленно поднял ноги и аккуратно уложил их на стол - одну на другую.

   Курт взбесился:

   - Это именно так! Честное слово, перед людьми неудобно.

   Хранитель не переменил позы, а лишь в лёгком недоумении вскинул бровь:

   - А вас я разве трогаю?

   Я никогда не подозревал, что улыбка Курта может быть настолько неприветливой.

   - Ты достал уже... конь педальный! Вите за тебя совестно. Она - королева, как королева, а ты - как мальчишка из подворотни, - он перегнулся через стол и бесцеремонно ухватил хранителя за горло. - Сколько ещё это будет продолжаться?! Хватит шляться по улицам в таком виде! Ты себя в зеркало давно видел? Разве так выглядят приличные боги?!

   - Ещё раз повторяю: я - не бог. Но даже если и так... Как тогда выглядят приличные боги?

   Вампир... то есть перевоспитанный вампир задумался. Я тоже никогда не встречал богов в драных джинсах и с пирсингом... Но кто сказал, что такого в принципе не может быть?..

***

   ...Кинмоку. Зеркало выплюнуло меня обратно, в реальность настоящего времени. Правда, не совсем туда, откуда началось моё путешествие по мирам будущего. Ну ничего, добраться до дворца я всегда сумею и сам.

   Мост был снесён подчистую. Два берега реки тоскливо переглядывались друг с другом. В прибрежных зданиях почти не осталось стёкол - лишь кое-где в оконных рамах устало отражали закат острые зубцы неправильных звёзд.

   Я поднялся на негнущихся ногах и огляделся.

   Ни Принцессы, ни братьев... никого. Словно не было никаких сражений. И никого не было. Я один... с момента сотворения мира.

   Небо было... выше, чем обычно. Дорога - шире, чем обычно. А мои ладони... меньше, чем обычно. Я... был не совсем я. Я был ребёнком - собой и в то же время... В детстве я не был мальчиком! А теперь...

   Но это я. И я по-прежнему в проклятом зазеркалье!

   Детский смех... Летучая улыбка. Пронеслась вдоль берега мне навстречу... звук колебался из стороны в сторону, будто отражаясь от невидимых стен.

   - Я буду... буду... защищать тебя... ища... тебя...

  

   ...- Я буду защищать тебя.

   - Зачем? Меня не от кого защищать.

   Это правда. Сейчас ведь нет никакой войны.

   - Но...

   - ...Но?..

  

   - Привет. А ты кто? - гитара в чехле за спиной... - Ой...

   Эта девочка... точно из-под земли выросшая в нескольких шагах от меня... Это же...

   - Меня Сэйя зовут.

   Тонкие руки. Часы на запястье... Пока ещё короткий хвост тёмных волос перехвачен заколкой с аквамариновой бабочкой. У бабочки подрагивали крылья, и я явственно слышал перезвон маленьких колокольчиков...

   Гитара почти одного роста с маленькой музыкантшей... равно, как и со мной. Тяжело носить... наверное...

   - Давай подержу?

   - Нет! Я сама! - девочка крепко перехватила широкий ремень ладошкой. Пальцы изранены - гитарные струны слишком грубы. А репетировать приходится много, чтобы запомнить, как нужно... Господи, неужели я был таким?

  

   ...- Но тебе разве не нужен друг?

   - Не нужен.

   - Мне уйти?

   - Уходи...

  

   - А потом мы играли в мяч. И...

   - И?

   Маленькая "я" нахмурилась:

   - Они не хотели играть со мной. Мне никто не пасовал.

   - Давай я с тобой поиграю?

   - Ты?.. Ну, давай. А во что?

   Мы играли в догонялки, прятки... Потом бросали камушки в речку - кто дальше докинет... Наконец, мы просто сидели на берегу и мучили гитару. Толковой музыки не получалось, но не в этом суть.

  

   ...- Ты мне друг или как?

   - Или как! Это тебе так кажется!..

  

   Я вздрогнул. Это не моё... Внутри зеркала... Я внутри зеркала! Кто знает, чьи воспоминания заперты за отражающей гранью?

   - Тебе страшно?

   - Нет.

   - Ты боишься, что кто-то оттолкнёт тебя?

   - Вовсе нет!

   Правда. Она права. Вторая "я" права. Это не воспоминания. Это фобии. Мои личные фобии.

   - Сэйя.

   Мы с моей женской половинкой обернулись одновременно, но Оливию узнал я один.

   - Вы пришли за мной?

   - Да. Идём скорее, - она не удивилась, увидев меня маленьким... Или в её глазах всё выглядело по-другому?

   Я уверенно взял девочку за руку.

   - Оставь! - вскрикнула Принцесса. - Не трогай её!

   - Почему?

   - Осколок никогда не станет вновь частью целого.

   - Осколок?

   ...Когда я взорвал мост, от моей души откололся кусочек. Его-то и вобрало в себя магическое зеркало. И стоило мне притронуться к нему, как...

   - Ты же не бросишь меня? - синева взгляда обожгла до самого сердца.

   - Принцесса, я не могу внять Вашей просьбе.

   - Это не просьба, а приказ.

   - Тогда я не могу исполнить Ваш приказ.

   - Она опасна! Мы должны запечатать её здесь навсегда.

   Как может часть меня быть опасной мне? Это же тоже я.

   - Ваше Высочество... Она показала мне будущее в зеркале. Я верю, что она никому не причинит вреда.

   - Ты хочешь всю оставшуюся жизнь бояться? Она - твой страх, Воин.

   - У каждого есть страх. Не думаю, что она - тот страх, который заставляет бежать с поля боя.

   - Но она - это страх, который мешает тебе жить! Твои видения... Если ты не избавишься от неё, то никогда не осмелишься вернуться... к Сэйлормун! Она не даст тебе сделать ни шагу, запутает обманными пророчествами! Хранитель ты или обыкновенный мальчишка?!

   - Почему... Вы... кричите... на меня?..

   - Сэйя, - какой спокойный мужской голос... Принцесса привела кого-то с собой...

   Отец?!

   - Если ты так дорожишь своим страхом, то я присмотрю за ним в твоё отсутствие. И пусть старое зеркало отныне показывает только правду. Ступай, - тёплая ладошка другой "меня" выскользнула из моей руки, и небо сразу же начало приближаться...

***

  

   Наши страхи врут нам. Потому что если бы они говорили правду, тогда, наверное, многие перестали бы бояться вообще. Неуверенность, внушаемая человеку его фобиями - самый эффективный инструмент для изменения будущего... и не факт, что в лучшую сторону.

   Внизу шумел бурный поток. Перепрыгивая через обломки разрушенного моста, оставляя на них белую пену, он нёсся вперёд и вперёд. Жизнь продолжалась. Спокойная жизнь, без войн, бедствий и разлук. И мы текли вместе с ней, покидая на островках памяти самое больное вперемешку с самым радостным...

   - Сэйя, отойди от обрыва! А то голова закружится - упадёшь, - я послушно отступил от края.

   - Ты так волнуешься за меня?

   - Мне же потом тебя латать... - буркнул Целитель. - Бесстрашный наш.

   - Ятэн, скажи... Твои отношения с Оливией... Короче, пока меня не было, вы не ссорились? Не пытались расстаться?.. И хватит так краснеть!

   - Послушай, я же не лезу в твою личную жизнь.

   - Ты можешь ответить нормально?

   Если я сейчас не выясню, то само это никогда не выплывет. А мне же нужно определить точно, где правда, а где вымысел.

   - Нет, не ссорились. Всё?

   - Да. Возвращайся во дворец: у нас с Тайки есть к тебе дело, надо бы обсудить...

   Всё, что я видел: сны, изменённые состояния сознания, - было порождением той части меня, которая сейчас находится под стражей? Тогда... Держи её, отец... Не выпускай. Чтобы мне хватило смелости... Сказать и сделать то, что хочу. Без оглядки на то, чего на самом деле не было.

   Оданго... Твой хранитель не будет знать страха.

  

   Я не боюсь того, что мы разные. Я не боюсь расстояния, которое есть между нами. Я не боюсь даже того, что около тебя - другой...

   - Клянусь, что однажды... Однажды я приду к тебе. Хочешь ты этого или нет. Потому что я больше не боюсь... любить тебя.

январь 2007 - январь 2009

---

Комментарии: 2, последний от 09/04/2011. © Copyright Hokage Kaiyo (azarova_pa@mail.ru) Размещен: 28/10/2009, изменен: 22/07/2012. 621k. Статистика. Роман: Проза

Ваша оценка: не читать очень плохо плохо посредственно терпимо не читал нормально хорошая книга отличная книга великолепно шедевр

---

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"