Аннотация: фантасмагорическое приключение молодого парня, продолжительностью в одну ночь, навсегда закрывает ему путь к привычной реальности, стоит ли ему не искать пути назад, пока его не начала искать сама реальность?
Чувственный клуб расположился в чудесном саду, где были разные деревья, приносящие сладкие плоды. Посему клуб был укрыт от посторонних взоров, и невозможно было его найти тому, кто не знал этого огромного сада. Сад раскинулся на плато, которое резко обрывалось и тонуло в океане. С этим обрывом связано много всего о чем стоило бы рассказать, но об этом чуть позже...
Чувственный клуб - заведение для людей, которых в обычной их жизни явно недопонимают, или же просто они умело ведут две жизни, так что, приходя в это место, они отдыхают и наслаждаются красотой чувств, а в повседневной жизни мастерски отыгрывают свои роли.
Клуб меняет людей, даже в тех редких случаях, когда человеку не нравится это заведение, при первом его знакомстве с ним, и он больше не приходит сюда. Замечают они это или нет, но это так. Они меняются в лице, меняются в речи, меняются в мыслях. И чем больше ты погружаешься в него, чем чаще ты здесь бываешь, тем больше он тебя меняет.
Чувственный клуб особое место. Здесь правит мысль и чувства. Мысль, которая может удивить и чувства, которые могут принести наслаждение. Здесь нет места приземленным вещам. Да и вещам редко бывает место. Все до предельности аморфно. Но в этой аморфности посетителям клуба все понятно. Здесь им приятно и комфортно.
Все эти люди, которые сюда ходят, и создают общий фон, своей энергетикой, привносят посильную лепту, и, отдаваясь клубу, в итоге получают от него многое. Каждый их опыт в клубе это шаг к высшей точке, к эйфории, полному слиянию с клубом, вознесению на пик всех возможных чувств, которые здесь есть. В этом месте, создаваемый чувственный фон называют лабиринтом или узором. Узор обычно яркий, всех тонов и оттенков и само плетение обладает относительной устойчивостью. Изменения по большей части претерпевают цвета. На цвет влияют настроения и состояния людей. Плетение же идет от темпераментов и других исходных начал. В целом он позитивный. Но что для глубоко погруженных в клуб, сведущих людей является позитивным, других может отпугнуть и загнать в самые темные углы и места узора, и они своими страхами еще больше затемняют рисунок, а порой и ломают узор, придают ему неправильные ответвления и продолжения. Затемняют порой такими чувственными страхами и бредовыми мыслями, что даже для людей сведущих становиться неприятно заходить в такие места лабиринта. Но все же сила красоты чувств и сила мыслей некоторых особо глубоких в себе людей, в чьей глубине есть порядок и гармония, очищают фон или даже иногда оборачивают темные краски слабовольных людей в лепестки сложного цветка, который трудно, но полезно и удивительно понять, дорабатывают картины неумелых художников, испугавшихся и начавших рисовать темной краской, до гротескного произведения, прекрасного даже в изображаемом ужасе.
Был обычный для этих мест теплый вечер. Люди, планировавшие сегодня пойти в чувственный клуб, мечтательно бродили по саду. Многие из них в жизни - художники, поэты, занимались сейчас своим любимым делом и готовили тем самым наброски своего сегодняшнего участия в клубе.
Сегодня здесь был и юный Марк. Он был в первый раз в этом чудесном саду, и в первый раз сегодня пойдет в чувственный клуб. Сюда его привел его друг Дэн. Дэн сам был еще новичком и это был его третий раз. Но его рассказов о прошлых двух хватило, чтобы очаровать Марка, который бродил по саду и жил только в предвкушении сегодняшнего вечера.
Сад все больше окрашивался в красный цвет. Когда солнце ушедшее за горизонт, совсем забрало с собой свои краски и оставляя пока лишь немного света, как напоминание о себе, и на небе отчетливо стало вырисовываться ночное светило, и одна за другой загорались звезды, двери ночного клуба распахнулись.
Здесь слушали только самую чудесную и волшебную музыку. Для непривычного слуха она могла бы показаться чересчур сумбурной, но на самом деле это было не так, что вполне было понятно по виду людей, которые, сосредоточившись только на ней, ее слушали, и уж тем более по виду людей, которые под нее танцевали.
Мелодика игравшей музыки недоговаривала собой то, что как будто хотела сказать, и своей красотой, словно опускала людей на волну, и просто несла вперед, к недоговоренной тайне, но, никогда не достигая ее, вытворяла сама с собой чудесные метаморфозы, так что все новая и новая тайна вставала на пути, и люди просто наслаждались всем приключением вкупе. Быстрый ритм был в игравшей музыке не менее важен. Он поддерживал в людях бодрое состояние, так как одна мелодия была бы без него красивой, но вялой, и во всем клубе царила бы та же атмосфера что и в кальянной комнате, где люди просто общались или более того уже общались мысленно. Это было, безусловно, полезно для узора клуба, но наибольший выброс энергетики все же происходил на танцполе, так как диск жокей музыкой проецировал наиболее желательные чувства и мысли в людях, которые в свою очередь, двигаясь, могут красивее интерпретировать ту музыку, которую он подает.
Марк и Дэн находились на танцполе. Марку нравилась игравшая музыка, и он считал, что своими движениями, которые и вправду блистали своей оригинальностью, показывает истинный эталон расшифровки музыкального кода, и задает вторичный код, для тех, кто на него смотрит и посматривает, среди которых найдутся те, кто попробует понять, что сейчас происходит у него в голове: какие образы там возникают и какие причинные связи проводятся, от момента восприятия музыки и до каждого его движения, означающего что-то. Но Марк, безусловно, понимал, что каждый из всех здесь находящихся людей, был такого же мнения и о себе, о своем танце, и движениях.
Напротив Марка танцевала компания друзей. Среди них была одна девушка. Он сразу ее приметил. Она была красива. Сначала Марк просто не мог оторвать от нее взгляда. Светлая кожа, светлые, не очень длинные волнистые волосы, юное лицо. Она взмокла, но не выглядела усталой. Под вспышками стробоскопа вид ее был просто неописуем. Вспышки эти давали Марку возможность полностью сконцентрировать на ней свой взгляд и внимание, продлевали весь момент. В какую-то секунду Марку показалось, что она кинула на него непродолжительный взгляд, но может, это ему действительно показалось?
За какие то мгновения Марк успел возвести эту девушку в свой идеал, такой далекий и недостижимый.
Девушка незаметно для Марка прятавшего свой взгляд, как раз в один из таких моментов, куда-то испарилась вместе со всей своей компанией. Его очень взволновало это, и он решил уйти с танцпола, посмотреть на клуб и по возможности найти девушку, чтобы полюбоваться ей еще немного.
Он не стал звать своего друга, который танцевал с закрытыми глазами и уже по всей видимости изучал узор.
Марк ходил по клубу, видел и слышал много интересных вещей: художников описывающих много различных чудесных образов, нереальность материального воплощения которых на полотне очевидна; поэтов декламирующих свои новые творения и складывающих стихи в реальном времени; рассказы писателей утопического жанра, так быстро находящих общий язык с художниками и договаривающихся о творческом сотрудничестве. Так образовывались коллективы, которые общими силами при помощи энергии клуба воплотят свои утопические образы, поучаствуют в них сами как персонажи и пригласят в них кого-то еще.
Марк присел за столик, за которым сидело два писателя.
-...Идея с мостом не весть откуда взявшимся посередине океана это конечно просто грандиозно, но все же я за чудесный подземный остров, где есть все, что, может радовать глаз,- сказал один из них.
-Но как же это все без солнечного света?! - удивленно ответил второй писатель.
-Но здесь ведь можно что-то придумать!
-Что придумаешь кроме искусственного света.
-Но смысл здесь не в том, опустим солнце, к чему оно! Я чувствую во всей этой картине некий покой для персонажа. Ему уютно и комфортно. Он чувствует себя недосягаемым и в полной безопасности. В этом смысл!
-Ну, хорошо, спросим, что по этому поводу скажут художники. Пошли?
Один из писателей повернулся к Марку и спросил:
"Друг, не хочешь ли ты составить нам компанию в нашем путешествии?"
-Я не совсем понимаю еще, я здесь в первый раз. О чем вы говорили? Куда вы собираетесь?- вопросом ответил Марк.
-Мы посредством клуба воплотим сегодня чудесную картину и поучаствуем в ней, но все же мы как авторы ее, восхитимся лишь воплощением плодов нашей фантазии, а случайный путешественник, тот, кто отправиться с нами как зритель, восхититься и будет восторгаться чувствами, наполняющими картину, которую мы до него донесли, прочувствует, то, что чувствовали мы, когда это возникло у нас в голове. Ведь это то и прекрасно!
Марка очаровывало то, что говорил этот мечтатель, но все же его отпугивала неизвестность и недопонимание некоторых происходящих здесь вещей.
-Я воздержусь, в следующий раз, я пока привыкну немного, - извиняясь, сказал Марк.
-Твое дело парень, - улыбаясь, сказал писатель.
Марк остался за столиком один, начал осмысливать услышанное и пытался поверить в происходящие в этом клубе вещи. Так он сидел и вдумчиво смотрел на танцпол в течение нескольких минут.
-Привет, - сказала на ухо Марку тихо подошедшая сзади девушка.
Марк вздрогнул от такой неожиданности, и когда повернулся счастью его не было предела. Он просто обомлел. Это была она.
-Привет, - немного дрожащим голосом сказал он.
-Можно я сяду рядом с тобой, - голос ее звучал как у маленькой невинной девочки.
-Да, конечно, - на первых порах Марк старался вести себя в своей речи безучастным, но вряд ли это получалось у него очень хорошо.
-Я тебе понравилась? - сказала невинная девушка.
-Что?
-Не притворяйся, я ведь видела, как ты на меня смотрел! - она улыбалась.
Здесь Марк уже совсем растерялся и долго сидел молча и просто смотрел на девушку.
-Да, ты мне очень понравилась, - пришлось признаться ему.
-А хочешь увидеть что-то, что ты никогда не забудешь? - она смотрела на Марка большими глазам налитыми счастьем.
-Да хочу!
Девушка, медленно начала расстегивать верхние пуговицы своей рубашки, сидевшей достаточно тесно, чтобы подчеркнуть формы ее великолепных грудей, способных усыплять внимание ко всему, кроме себя, достойными размерами и просвечивающим намеком своей близости. Парень сидел и смотрел на нее с изумлением. Каждая расстегнутая пуговица все больше оголяла тело девушки по вертикали, каждый ее вдох, шевелил рубашку из легкой ткани, открывая самый захватывающий ракурс по диагонали, но все-таки такой недосказанный, и не способный явиться досказанным, в таких сковывающих обстоятельствах заполненного людьми бара и без физической помощи, силы, способной открыть занавес полностью и насладиться красотой скрываемого за ним зрелища.
Марком, при всем доступном виде красивых форм, обуяло дикое желание познать эту девушку в сексе. Теперь ему казалось все так просто, доступно и близко. По всей логике тот идеал, который он создал, должен был немного упроститься в своей конструкции, так как Марк сейчас был очень близок к нему, но все желание в нем только разгорелось. Девушка умела раззадоривать. Никогда прежде Марк не испытывал столь сильного влечения.
"Что это? Любовь рождает во мне эмоции или простой сексуальный инстинкт дает импульс?" - думал он.
Марк потянулся рукой к грудям девушки, но она быстро остановила ее.
-Подожди, - начала она, - я понимаю, что любопытство твое и желание очень сильны, но хочешь, чтобы это все было твоим, сегодня же, чтобы я целиком была твоя?
-Да, да! Я хочу! - словно зачарованный говорил Марк.
-Хорошо, но с одним условием, ты готов его выполнить?
-Да, я его выполню, - Марку были чужды сомнения в этот момент, и как будто пропала здравая мысль из его головы, - что я должен сделать?
-Ты узнаешь это позже. Я жду тебя через час наверху.
-Я буду там!
Девушка встала и пошла в сторону своих друзей, кидавшими на Марка недобрые взгляды, но его уже ничто не смущало и не могло напугать.
-Подожди! - крикнул Марк девушке.
Она повернулась.
-Как тебя зовут?
-Меня зовут Катя.
-А меня...
-Я знаю! Тебя зовут Марк. Я узнала это у твоего друга.
Марк оставался на месте и просто ждал. Через час он пришел в назначенное место. Девушка уже ждала его там.
-Извини, я что опоздал?
-Нет, ты пришел даже раньше. Пойдем, - Катя взяла Марка за руку и повела в комнату.
Здесь были расстелены украшенные узорами ковры, на которых лежали мягкие матрацы и подушки. Катя закрыла дверь.
-Проглоти это, - она обняла Марка и поднесла к его подбородку руку, в которой была маленькая красная таблетка.
-Что это наркотики?
-Нет, это всего лишь мое маленькое условие.
Здесь Марком уже завладели сомнения.
-Что такое, ты ведь говорил, что сделаешь все, - обижено сказала девушка.
Марк стоял какое-то время в недоуменной задумчивости и смотрел на Катю. Но каким бы странным ему не казалось все это, он наклонил голову и поднес свои губы к ее рукам.
-Просто проглоти ее.
Марк так и сделал.
Девушка улыбалась. Она достала из кармашка своей рубашки еще одну таблетку и приняла ее сама, и тут же резким броском, обвила парня и начала его целовать в шею, подбородок, губы.
Действие принятой таблетки Марк почувствовал быстро. Катя немного отошла от него и начала медленно раздеваться, оставаясь при этом невинной в лице. Марк же оглядев ту комнату, в которой они находились, увидел, что клуб ее поменял. Теперь это была комната, полностью обложенная кафелем, без окон и без дверей, но с множеством ламп дневного света, посередине которой находилось джакузи. Девушка была нага. Ее тело было прекрасно! Она взяла еще одетого Марка за руку, и потащила в сторону воды.
-Нам нужна вода, - сказала она, это самое прекрасное, что ты можешь почувствовать.
Голос девушки казался Марку неземным и сказочным. Он был налит такими сладкими тонами, такими, как пахнут самые сладкие цветы, и нельзя подобрать лучшего сравнения.
Более того, сейчас для Марка расплывались какие либо грани. Он начал видеть настоящий клуб, каким он был на самом деле.
Когда Катя и Марк оказались в джакузи, они слились, и не только друг с другом, но и с клубом. Вода, в которой они находились, поменяла их в себя. Они оба расплылись в этой воде и сами стали водой. Они ощущали себя молекулами в необъятном океане. Таких ощущений Марк и вправду никогда не испытывал. Это было что-то кардинально отличное от того секса, который у него был в той жизни, которая была уже так далеко. Они, безусловно, теперь были единым целым. Клуб усиливал все их ощущения и получал от них же вдвойне. Высшая точка растянулась во времени и была такой долгой, что нельзя и помыслить.
Марк и Катя сидели теперь на мягкой зеленой травке, и целиком предавались возбужденному разговору. Вокруг была только девственная природа. Здесь не было ничего лишнего. Только зеленые и голубые цвета были всему сценой. На небе не было ни одного облака, и лишь только оранжевое пятно рисовалось на голубом полотне, нависшим над парнем и девушкой.
-Расскажи мне про клуб! - сказал Марк.
-Клуб, он такой, каким ты сам его создаешь для себя, или с кем-то. Он непостоянный, он аморфен. Его создают наши мысли и чувства. Сначала они образуют узор. Это скелет клуба. А потом он обрастает материей и получается то, что ты здесь видишь. Он в постоянном движении. Клуб меняется вместе с нами. Мы создаем его!
-То, что я сейчас чувствую, ведь это могут почувствовать другие? Иначе где же тогда смысл. Я могу донести свои, воплощенные клубом, чувства и мысли до других людей?!
-Конечно! Мы ведь с тобой сейчас чувствовали одно и то же и прекрасно знали об этом. Если бы клуб не мог в деталях отражать твои чувства, то он бы ничем не отличался от любого другого места. Ведь в этом то и великое счастье, что ты можешь поделиться своими ощущениями с другими, и эти другие в полной мере оценят твои переживания.
Самая главная проблема состоит в том, что сам клуб не в состоянии отфильтровывать все негативные эмоции, и на этот мусор могут наталкиваться другие люди, а воспринимать такое отражение, значит менять себя не в лучшую сторону. Если учитывать, еще и то, что чувства людей всегда идеальны, нельзя оспорить это отражение здравыми аргументами, и поставить под сомнения, так оно и оставляет свой отпечаток у зрителя в сознании, отражение запечатлевается там надолго в виде устоявшейся идеи. Вообще здесь все взаимосвязано и переплетено, в принципе, как и в том мире, но здесь эта взаимообусловленность на поверхности, видна и понимаема. Я не говорю, что здесь, легко проследить все связи или что их глубина незначительна, но присутствующие явно понимают хотя бы те основные маршруты, по которым могут циркулировать посылаемые ими эмоции. Например, то, что клуб воссоздает созданный человеком образ, так что его может прочувствовать и видеть другой человек, и этот образ в восприятии этого человека в любом случае создает какие-то свои чувства, а может даже дорабатывает картинку, что не по теме, и вот эти чувства влияют на фон клуба, что сказывается на каждом в отдельности, в том числе и на того, у кого в голове этот образ возник впервые. Или даже нет! Проще сказать, что отсылаемое одним человек, влияет на адресата и на фон, адресат в свою очередь так же влияет на отправителя через фон и просто на фон, фон же влияет на всех, - девушка говорила быстро, но понятно, не сбивчиво. Одно ее сказанное слово опережало следующее, а не следующее накладывалось на предыдущее. В этом ведь есть какой-то смысл!
-Что это за таблетка, которую ты мне дала?
-Она дает возможность без особых усилий войти в клуб.
-Войти в клуб?
-Да, по настоящему войти в клуб, такой, какой он на самом деле, - Катя развела руками по сторонам.
Они еще долго сидели и разговаривали, грелись под лучами солнца. А потом солнце потухло, оставив место обычному освещению обычной комнаты. Но это не была та комната, в которую он заходил вначале. И это радовало Марка. Это были не наркотики. Это был клуб. Все вокруг было по-настоящему!
Та таблетка, что являлась маленьким условием Кати, было ни чем иным как вещество, выделяемое спорами клуба. Не все люди лишь только благодаря своим ментальным способностям могут войти в клуб, а особенно не сделать им этого с первого раза. Если погрузиться в созерцание настоящего клуба, самих его помещений, динамично меняющих свою архитектуру и краски, можно увидеть его пульсирующую кровеносную систему-узор. Узор наполняет свое нутро чувствами. Он всасывает их отовсюду и из каждого человека, целенаправленно этого желающего и открывающегося для клуба. И видя все это сейчас, Дэн и представить себе не мог, что мысли и чувства могут обладать каким то вещественным состоянием. По всему узору циркулировала желеподобная масса разных цветов, где-то более густая, где-то более жидкая. Узор был везде: на потолке, стенах, полу. Весь клуб начинал светиться от материализованных чувств и мыслей, разными цветами в ритм игравшей музыке, данное освещение становилось ее сопровождением.
Сейчас Дэну хотелось только одного - попробовать эту массу на ощупь, а может даже и на вкус. Но сама масса была под защитой сосудов узора, а, выходя через маленькие поры вещество, немедленно застывало, превращаясь в таблетки, тоже разноцветные. Именно такого рода таблетки и принимали недавно на втором этаже Марк и Катя. Здесь на танцполе таблетки выходили наиболее сильными и могли свести с ума новичка, влюбить его в клуб на всю жизнь бесповоротно или так же напугать, отогнать его от клуба и заставить его забыть о клубе на всю жизнь и отречься от подобных заведений. Кто знает, что может ему попасться здесь, на танцполе, где больше всего людей, их страстей и энергетики.
В основном таблетки для целей перорального приема добывались в более спокойных местах клуба, в чистых местах узора, где можно было бы специально проецировать определенные чувства и соответственно заполнять таблетки определенным содержанием.
Вообще таблетки наиболее удобны для путешествий и донесения до других людей определенных образов и чувств.
Марк снова сидел за столиком и наблюдал за танцполом. Его друг, Дэн, уже не танцевал, а стоял впритык к стене и водил по ней ладонями, так словно что-то собирал с нее и отправлял потом это себе в рот.
"Наверное, он видит что-то, чего не вижу я" - думал Марк - "Но не думаю, что из-за этого мне стоит переживать, я и без того увидел сегодня много невероятных, замечательных вещей"
Марк не был еще во всех местах клуба, но и сидел он сейчас за столиком не просто так. Он ждал ее. Они договорились встретиться через некоторое время, сразу, как только закончили свое путешествие. Но Катя не подходила. Времени в клубе не наблюдал никто. Здесь оно попросту не существовало. Но чувство продолжительности его течения никто не отменял. И как полагал Марк, его ожидание затянулось. Он начал чувствовать себя неловко, что было просто неуместно в этом заведении, и волноваться, что вполне оправдывала его паранойяльная чувствительность и ранимость в делах сердечных, а точнее неуверенность на всем пути его контакта с женщинами, даже, после физической близости с ними. Более того, им завладели сомнения. Их совместный опыт близости, произошедший в рамках невероятного псходелического путешествия, казался ему просто сказочным, для того чтобы быть полностью правдой. Чувственную сторону сего дела Марк сравнивал с опытом эротических сновидений. Но в целом сновидения эти не могли сравниться с тем, что сегодня он испытал с Катей. Возникавшие сомнения делали своим объектом то, что поспособствовало их путешествию - клуб или таблетки, которые они приняли.
Но так же быстро сомнения эти отступали, когда Марк умозрил клуб в общей перспективе и наполнялся свойственным ему оптимизмом экстраверта. Сейчас ему казалось, что само счастье окутало его своим шелковым плащом, если конечно счастье облачается в шелк. Он нашел что-то, о чем, вероятно, даже и не представлял в той былой серой жизни, но чего так не хватало, чтобы убить это красящее жизнь в серое вещество, меланхолическую желчь, формулой которой являлись в первую очередь такие компоненты как скука, тоска, равнодушие ко всему сущему, кризис смысла.
Сейчас он был счастлив, и счастья этого, как предполагал Марк должно хватить надолго, прежде чем оно перестанет его удивлять.
Марк отвлекся от своих размышлений, когда заметил в холле компанию Кати. Ее конечно вместе с ними не было. Марк покинул свой столик, который и без того со стороны казался одиноким и быстрым шагом направился в их сторону.
-Привет, вы ведь друзья Кати? - обратился он к друзьям девушки.
Марк заметил, что теперь в их глазах нет ничего недоброго, и наоборот, они улыбались ему, но не ради приличия, что чувствовалось явно, а самыми добрыми, искренними, располагающими улыбками.
-Ты, верно, ищешь ее? - вопросом ответил один из компании друзей, но тут же продолжил,- Катя, несколько занята сейчас, кстати, она просила тебе об этом сообщить, если мы каким-то образом с тобой встретимся.
-Занята?
-Да у нее появились какие-то срочные дела.... Ведь Катя у нас пока одна, - друг искомой Марком девушки улыбался, только вот теперь улыбка была какой-то недружественной, неестественной, взгляд также сразу наполнился несколько иным смыслом. Марку не совсем была понятна последняя его фраза.
-Ладно, спасибо, - сказал Марк, рассчитывая быстрее уйти от этого тяжелого разговора.
Никто ничего ему не ответил. Вся компания стояла, словно одно групповое изваяние пессимистически настроенного скульптора, сумевшего запечатлеть во взглядах группы саму идею о высокомерии. Марк впал в замешательство, но вскоре собрался, приложил весь свой артистизм к созданию требовавшегося сейчас образа равнодушного человека, развернулся и пошел к Дэну, с которым и провел все остававшееся до утра время, в кальянной комнате...
Утро.
Ментально уставшие посетители начали покидать клуб.
-Марк, ну и какие твои впечатления от первого раза, - спросил Дэн.
-Я многого не понял, но мне очень понравилось, в следующий раз я буду еще более открыт и внимателен.
-Как насчет сегодня?
-Да, конечно, - радостно сказал Марк.
Друзья двинулись по направлению к выходу.
-Мне тут очень нравиться я бы даже не хотел отсюда уходить, - продолжил Марк, - хочется узнать все и как можно скорее.
-Вечно ты куда-то торопишься,- улыбаясь, сказал Дэн, - на сегодня хватит. Нашим разумам, как и телу нужно отдыхать. Более того, нужно переварить то, что ты уже усвоил, пока все увиденное и услышанное здесь находиться у тебя в голове несколько в сыроватом виде.
Марк и Дэн стояли уже на улице. На их уставших, но красивых лицах читалось невыразимое счастье.
-Тогда, я этим и займусь немедленно, полюбуюсь при этом на рассвет, - сказал Марк.
-Как знаешь...удачного тебе осмысления, - не прекращая улыбаться, ответил Дэн, пожал Марку руку и пошел по аллее.
-Дэн! - остановил его Марк.
Дэн развернулся.
-Не подумай, конечно, что я хвастаюсь, но почему ты не спросил меня о девушке, - прежде оглянувшись по сторонам, сказал Марк.
-Какой девушке?- удивленно сказал Дэн.
-Как разве ты ее не видел? - разочарованно, тихо сказал Марк.
-Нет, извини. С тем же успехом я мог тебе задать тот же вопрос. Как тебе Катя?
-Как, о чем это ты? - переставая что-либо понимать, сказал Марк.
-Моя девушка, Катя. Я был с ней почти целый вечер сегодня, а познакомился с ней еще, когда был здесь в первый раз.
-Странно, а мне казалось, что ты весь вечер провел на танцполе...
-Что-то не так Марк? - обеспокоено сказал Дэн.
-А... что?
-Ты буквально за какие-то секунды изменился в лице, будто потерял всякую связь с этим местом и со мной, - дружески, заботливым тоном говорил Дэн, - да и сейчас видимо не полной мере еще здесь.
-А, нет, все нормально. Просто задумался.
-Может, мы все-таки пойдем вместе, и ты тоже немного отдохнешь?
-Нет, нет, мне очень многое непонятно, и многое становиться еще более непонятным, когда я начинаю об этом думать.
-На свежую голову поразмыслить было бы куда продуктивнее...
-Нет, я пойду, до вечера, друг.
-Счастливо Марк!
Марк долго бродил по утреннему саду, пытался разобраться со своими мыслями и ощущениями и незаметно для себя вышел из сада и оказался на широко обозримом пространстве, лишенном деревьев и завершающим плато резким обрывом.
Марк сел у самого края этого обрыва, тонущего в океане и разостлавшего далеко внизу, в воде огромные камни. Он пытался наладить разговор с человеком, сидевшим там до него всю ночь и его заинтересовавшим.
-Скажи же мне что-нибудь, - сказал Марк.
-Я не хочу, мне надоело говорить, - ответил человек.
-Но ведь нам нужно общаться, мы ведь не животные.
-Я не понимаю к чему разговоры, я от них устал, зачем, что-то говорить, если и без того все понятно, - сказал собеседник Марка.
-Но как же, ты не прав! Наоборот хочется делиться своими мыслями, - немного обиженно сказал Марк.
-А что умного ты можешь мне рассказать? Чем ты меня можешь удивить? Ты не можешь сказать более того, что есть, что понимаемо, что существует, так как все твои мыслительные и познавательные способности ограничены, ровно, как и мои. Вот видишь поэтому, то и нет в нашем разговоре смысла. Тем более что ты не можешь выразить словами, как бы искусно ты не владел ими, хоть малую часть того восхищения образов, что возникают у тебя в голове.
-Послушай! Зачем же тогда жить?
-Чтобы созерцать! - строго сказал, перебив Марка, его собеседник.
-Только для того, чтобы держать увиденное в себе? Это какой-то неправильный мир! - сказал Марк.
-Нет, ты меня не понимаешь или никак не хочешь понять. С кем ты собираешься делиться? Людям, которые живут, для того чтобы есть, речи твои не будут интересны, а если они даже их заинтересуют, они не поймут их, так как понимаешь их ты сам.
-Послушай да ты видимо ничего не знаешь, я то думал ты был там, - Марк показал рукой в сторону сада, - если бы ты был там, то тебя бы не отягощала так реальность, и не давала бы скуке врываться в твои слова.
Незнакомый, но интересный Марку человек истошно засмеялся.
-Да ты думаешь, то, что видел там - это все по-настоящему? Да ты и в правду глуп. Все что ты там встретил ложь! Единственное различие между мной и теми людьми это то, что они подменили реальность на нечто от нее отличающееся, но не правдивое, и вскоре они об этом пожалеют. А в остальном все мы похожи. Мы потеряли смысл, так что можешь меня даже более о нем не спрашивать. Я не строю себе ложных миров, и мне не о чем будет сожалеть, когда у тех, кто их строит их бытие раствориться, исчезнет на глазах, лопнет как мыльный пузырь. Ты можешь себе представить, что будет чувствовать такой человек, когда он не сможет более жить в этом ненастоящем, пустом мире и снова окажется вот здесь?- незнакомец высоко развел руками, пронзительно глядя на Марка, - здесь, в сером непримечательном мире, который намного силен, чем их мирок, и даже способен врываться туда и немного остужать разгоряченные, пылкие, смелые фантазии этих людей, но все-таки продолжающих слепо верить в свою абсурдную, нелогичную жизнь. Ты можешь представить этих людей в такой ситуации, разве смогут они более существовать. Я отвечу тебе сам - НЕТ! Они будут уже мертвы, потому что никогда более не будут счастливы, если счастье конечно достижимо людьми. А в общем они никогда не найдут здесь более того, что могло бы вызвать позитивные настоящие чувства. И разве это стоит того, чтобы все это понимать, и целенаправленно к этому идти?
-Но как же, как это может быть все не по-настоящему. Я же был, я видел. Там настоящие фантазии...
-Пустые фантазии пустых людей, поверь мне... - перебил незнакомец Марка, - нет ничего кроме реальности и быть не может, именно это и порождает в нас страх, с самого начала осмысления своего существования.
-Какой страх, у меня нет никакого страха!
-Это ты только так думаешь. Ты его не замечаешь. Но на самом деле он есть. Это страх перед самой жизнью. Все мы боимся жить, и глупо это отрицать!
Марк задумался. Он долго так сидел молча и смотрел на океан, шумевший и пенящийся так далеко внизу, но все же пугавший своим величественным присутствием здесь, уничтожавшим сейчас в Марке любую его значимость в этом мире.
-Я знаю, о чем ты сейчас думаешь. Но представь, как должно быть тяжело океану, под ночным небом! Ты думаешь, его атомы чем то отличаются от тех, что формируют наши тела, и его душа чем-то отличается от нашей? И то и другое верно сжимается при виде всепоглощающей вселенной. А нам, я считаю, и вовсе не стоит поднимать свои головы вверх ночью, иначе свой взор можно так и оставить там навсегда, опустошив свои глазницы.
Марк неожиданно встрепенулся:
"Но как же! Тогда где разница, по-твоему, между посещением клуба и потерей интереса к жизни и созерцанием ночного неба и потерей интереса к жизни?"
-Разница в том, что в одном есть правда, а в другом нет.
-Но где критерий этой правды, еще никому не удалось создать правду, даже самым великим умам.
-Да хотя бы в том, что все рождаемое здесь, на этой земле, все рождаемое нашими головами - ЭТО ЛОЖЬ, а в целом иллюзорная правда, а вселенная, холодная и пугающая есть правда. Кому ты больше веришь, ночному небу или себе, своим мыслям, идеям, своему существованию или ей, холодной и пустой, вселенной. Ну же ответь! Кто выглядит убедительнее?!
Марк опять долго молчал, видимо переваривая все сказанное своим собеседником, который в свою очередь терпеливо ждал.
-Послушай, но что же тогда реальность? В начале нашего разговора ты говорил, что это и есть одна правда, от которой не стоило бы отстраняться, так как это чревато серьезными последствиями, но недавно ты сказал, что все, здесь лживо.
-Лживо, в мире идей, которые мы создаем, лживо в нашем мире, мире людей. Ведь ты не создаешь реальность, ты в ней только живешь, как и все захламляешь вполне правдиво звучащим бредом, а она ставит все по местам, она выкидывает все ненужное, она функционирует только как грамотно выстроенная система, только такая, какая была бы возможна, и никак иначе. Только одно то выступает тому доказательством, что реальность сама влияет на нас, но не мы на нее, что мы ведь не можем взломать этот код, поменять, что-либо в нем, что-то чтобы жизнь наша стала чуть лучше. Это невозможно. Одно то, что мы не можем себе и помыслить другого мира, я говорю не о тех мирках, о которых говорил в начале, а о другой реальности, просто помыслить об этом, говорит о невозможности внесения поправок в этот гениальный код. Тем более что никто не уверен, что случись оно все-таки так, при всей невозможности этого, было бы возможно нормальное функционирование этой системы с этими изменениями, а в целом и наша жизнь здесь.
-Эй, Марк, не думаю, что общение с подобными людьми пошло бы тебе на пользу, - незаметно к Марку, сзади подошла Катя.
-Привет, но я сам захотел поговорить с ним, и не ошибся в том, что это умный человек, - Марк смотрел на незнакомца и на Катю, непрестанно мотая головой, тем самым, знакомя, их друг с другом.
-Марк, я знаю этого человека и он отнюдь не умный. Он сумасшедший, Марк. Он раньше был завсегдатаем нашего клуба, но потом с ним что-то произошло. И теперь он такой.
Марк удивленно смотрел на своего собеседника, и не мог поверить тому, что говорила о нем Катя. Тот же видимо и не собирался как-либо оправдываться и говорить что-либо в противовес словам неожиданно перевернувшей ход событий девушке, так как будто это не то чтобы было выше его сил, а просто как будто бы он этого ничего и не слышал.
-Пойдем Марк, - девушка протянула еще сидевшему на земле Марку, свою руку. Он поднялся и взял ее.
-Этот человек сидит здесь не просто так Марк, - уже шепотом на ухо, начала говорить Марку Катя, - он здесь что-то вроде спасателя, последний рубеж для самоубийц, которых здесь на самом деле много. Пусть лучше они забудут про клуб. Зачем ненужные смерти.
-Но почему?- Марк подозрительно смотрел на Катю, - что, за счастье приходиться платить?
-Нет, Марк, просто со счастьем нужно быть аккуратным, так чтобы не потерять его навсегда и не навредить себе.
Доверие сразу же смягчило все бывшие до этого напряженными черты лица Марка. Он улыбнулся.
-Пойдем Марк, - сказала Катя.
-Парень не забывай, что я тебе сказал! Выбор делать тебе. Ты уже разговариваешь с пустотой, а дальше будет еще хуже, - сказал сумасшедший.
Перед Марком, моментально проскочил весь их разговор.
Девушка злобно покосилась в сторону собеседника Марка.
-Может быть, тебе есть, что сказать Марк, может Вам есть, о чем поговорить - Катя сделала обиженный вид и направилась в сторону сада.
-Пустотой...? - еле слышно сказал Марк, смотря на удалявшуюся девушку,- я еще подумаю, это не есть мой выбор, - оправдывающимся тоном сказал Марк сумасшедшему и стремглав бросился за своим идеалом... и, несомненно, это было ошибкой.