Аннотация: Вот. Это начало второй, развёрнутой версии Андромеды. Надеюсь, вам понравится и она найдёт больше откликов. Это называется "Частью", но, скорее, это одна глава, состоящая из нескольких маленьких. Впоследствии главы будут побольше.
Андромеда
Часть первая
Земля
Странный мальчик
- Он совершенно никчёмен.
- Он целыми ночами сидит на крыше и ничем не занимается.
- Зря вы не отказались от него сразу же, как вам предлагали. Он не Стенфорд. И даже не Стоковский.
Такие разговоры я выслушивал очень часто в исполнении своих дядей по отцовской линии. Отец в ответ всякий раз указывал им на дверь, а мама замыкалась в себе. Впрочем, когда мне было двенадцать лет, она умерла.
Моё имя - Стенли Стенфорд-Стоковский. Я наполовину англичанин, наполовину - русский. Мама - русская, из Украины, киевлянка. Одно время работала в Лондоне, где и встретила моего отца, и где они поженились. Но жить в Англии она не могла и потому всей семьёй перебрались в Киев. Всей семьёй - мама, папа и трое его братьев - Ричард, Джон и Вильям. Не знаю, почему они за нами последовали - особой дружбы между ними и папой никогда не было, а маму они не любили, считая, что их брат, а мой отец, Генрих Стенфорд, заслуживает значительно лучшей супруги, чем какая-то медсестра из Восточной Европы. Они поселились неподалёку от нас и ежедневно приходили в гости. Потом приехала тётя Агата... но с ней мы поладили и она не ругалась на нас, что мы не такие, какими должны быть, и занимаемся не тем, чем должны.
У меня самого были три брата и сестра близняшка, Стелла, к которым я был очень привязан. Но если с ними всё было в порядке, то со мной... далеко не всё.
- Мистер Стенфорд, мы просили вас не подвергать Вашу супругу таким воздействиям, - выговаривал папе в тот день врач.
- Я ничему её не подвергал, - ответил тот. - Более того, сам уговаривал её хотя бы на время беременности отказаться от экспериментов. Она сама - талантливый химик-органик и пыталась получить панацею...
- Панацею! Вы хотя бы представляете, как это отразилось на организме ребёнка? К счастью, только мальчика, с девочкой всё обошлось. Но братик...
- Что с ним?!
- Он... - врач замялся.
Не удивительно. Я родился 'неправильным'. И это мягко сказано. Взорам врачей предстал полный младенец... Вернее, родился нормальный ребёнок, но почти тут же после рождения он стал на глазах присутствующих надуваться и в конце концов стал чуть ли не втрое толще... хотя и не тяжелее. Исследовав меня, врачи поразились. Я был... совсем другим. Внешне ничем не отличался от простых младенцев, но - ноздри у меня были как бы двойные - глубоко внутри они имели ещё один разрез, через который часть воздуха поступала в естественные резервуары, где и хранилась. Формула ДНК у меня была абсолютно не такой, и имела чрезвычайно запутанную структуру, было обнаружено множество новых гормонов, не известных науке. Сердце было двойное и размещалось где-то на втором плане, печени не было, её функции перешли к желудку, размещавшемуся чуть ниже диафрагмы, и тут были ещё два резервуара... куда, как потом выяснилось, уходила часть еды и питья.... Благодаря этому я мог весьма продолжительное время обходиться без пищи... и без воздуха... Но это распространилось только на меня, моя близняшка Стелла была обычной девочкой, безо всяких странностей.
Врачи предложили нашим родителям отказаться от меня. Я-де не жилец, меня не назовёшь полноценным ребёнком, они со мной намучаются, я никогда не стану таким, как обычные дети. То же самое говорили дяди, но уговорить им родителей не удалось, мама даже пригрозила, что, если они не прекратят этих разговоров, она пошлёт на них в суд. И настояла, чтобы её отпустили домой пораньше.
До десятилетнего возраста я развивался, как обыкновенные дети. Хотя, наверное, нормальных детей не таскали так часто на всевозможные обследования. Впрочем, уровень моего интеллекта сразил всех - даже учитывая, что мои предки по обеим линиям - учёные...
Началось всё с моих прадедушек. Родерик Стенфорд, по папиной линии - химик в заштатной академии где-то на севере Англии, почти на самой границе с Шотландией, а Владислав Стоковский занимался китаеведением. Дедушка Джеймс Стенфорд, тоже химик, уже продвинулся далеко вперёд и к концу жизни вовзглавил химическую кафедру в Оксфорде. Правда, формулу оксилита он так и не успел закончить, хотя продвинулся настолько, что папа завершил этот его труд всего за пару лет и теперь космонавты и аквалангисты запасаются оксилитом в свои экспедиции. Степан Стоковский в то же самое время отдал все свои силы, чтобы очистить экологию от последствий её загрязнения на протяжении стольких лет, если не сказать - веков. Ему удалось разработать целую систему очиститетей, а потом и двигатель абсолютно нового типа, абсолютно безвредный... и при этом дешёвый и общедоступный, как это ни странно. Отец занимался физикой, мама мечтала найти лекарство от всех болезней и от старости. И она продвинулась очень даже неплохо: на момент моего рождения мой отец уже справил восьмидесятилетие, хотя на вид ему не дали бы и сорока, мама была его на пару лет моложе и тоже тянула максимум... лет на тридцать пять. Она же успела разработать пищезаменитель, благодаря которому человек мог обходиться без еды весьма продолжительное время. Мои братья - Сергей, Александр и Михаил - работали вместе с ней, и только мы со Стеллой ничем не занимались, хотя нас и пытались затащить в науку. Впрочем, сестру не слишком тянули - как девочку, но на меня смотрели с большой надеждой... Особенно, когда замерили мой айкью и получили невероятный (для ребёнка семи лет) результат. А когда я всю школьную программу прошёл всего за три года...
Поэтому всех удручала моя привычка целые ночи напролёт не спать, а сидеть на балконе или на крыше, вглядываясь в звёздную высь... улыбаться чему-то своему.... А днём я учился собирать всевозможные механизмы, предпочитая самые сложные...
- Мальчишка явно собирается стать рядовым механиком или инженером! - злились дяди.
- Оставьте мальчика в покое! - ругалась тётя. - Напомню вам, что вы в его возрасте не интересовались и этим! Кто из вас до двадцати лет интересовался исключительно спортом? И оставил футбол исключительно после сложного перелома? Не ты ли, Джим? Вы двое тоже хороши! Уверена, из Стенли толк выйдет получше, чем из вас двоих!
Первые успехи
Когда мне было десять лет, моё развитие - физическое - прекратилось. Меня опять потащили по клиникам, когда в течение двух лет я не вырос ни на сантиметр и никак не менялся... Но всё, что выявилось - отсутствие гормона роста!
- Он у вашего мальчика был какой-то уникальный, и его запасы были крайне... ограничены, скажем так, - сказал седой профессор. - Теперь они исчерпаны и больше он развиваться не будет.
- Но ведь можно поколоть ему гормоны...
- Нет. Нет такой возможности, сожалею. Стенли до конца своих дней останется десятилетним ребёнком.
Вскоре после этого мама погибла в автокатастрофе, оставив нас одних. Папа же занялся моей проблемой, стремясь найти для меня возможность развиваться дальше. Братья уехали по разным университетам - они были значительно старше меня, у них были свои семьи. Стелла всё ещё ходила в школу, а я продолжал сидеть ночами на крыше, любуясь звёздами, а днём читал книжки по астрономии или занимался своим компьютером.
- Ты хочешь стать астрономом? - догадалась тётя, когда я однажды попросил у неё сумму, недостающую на покупку телескопа, на который я копил пять лет и который недавно увидел в магазине. Я кивнул. - Астрономов у нас ещё не было... Но так даже интереснее! Я сама куплю тебе трубу, тебе её всё равно не продадут.
И на день рождения я получил настоящий телескоп, чрезвычайно сильный, и целую библиотеку по астрономии! При этом моих денег тётушка не тронула. У меня было такое чувство, что - кроме матери - только она одна и любила меня, таким какой я есть - неправильный, уродец - как меня называли дядюшки, бездельник, бездумный мечтатель. Она всякий раз ругалась с отцом, когда он опять хотел тащить меня к врачам на очередной консилиум...
Нет, неправда! Меня очень любила Стелла, моя сестра-близнец. Мы с ней были неразлучны днём - когда она приходила из школы, я помогал ей с уроками, а потом мы уходили в мою комнату и там до вечера ковырялись над моим компьютером или зачитывались астрономией. Иногда она приходила ко мне на чердак, где мы с тётей тайком установили мой телескоп, и мы вместе рассматривали звёзды...
- А там кто-нибудь живёт? - спросила однажды Стелла. Нам было тогда по пятнадцати лет (хотя я так и оставался десятилетним). - Хотелось бы мне встретить настоящего инопланетянина! А как ты думаешь?
- Уверен, живут, - ответил я. - И я надеюсь когда-нибудь встретиться с ними... на их территории.
- Ты хочешь полететь туда?!
- А что такого? Построю космический корабль и полечу.
- Но ты знаешь, сколько лететь до Центавры? Даже если со скоростью света?
- Значит, надо придумать новый двигатель, который сможет придать кораблю скорость, много превышающую скорость света, вот и всё.
- Ты так говоришь, словно такие двигатели изобретаются ежедневно дюжинами!
- Будешь смеяться - не возьму тебя в полёт! То же самое - если проболтаешься кому бы то ни было!
- Даже тёте?
- Даже ей!
Это была моя заветная мечта - улететь к звёздам... К звёздам, к иным мирам... Поэтому я сейчас готовился к этому... Для того, чтобы сконструировать корабль, мне был нужен не только двигатель, но и компьютер, и множество других вещей.
Потом я обратил внимание на более близкие миры. Планеты нашей системы. Луна, Марс, Венера, Юпитер... нет, Юпитер - обледеневшая звезда по своей начинке, и, кажется, Нептун, но остальные могут быть поинтереснее... Если там есть гравитация - а там она есть, - то можно попробовать создать там нужную атмосферу, убрать все вредные элементы из грунта, благо, папа нашёл возможность обезвреживать 'мирный' атом... Но этого было недостаточно. Холод и темнота...
Я решил сконструировать особые батареи, которые могли бы согревать ледяные планеты и освещать их. Да, это было сложновато, но я верил, что это возможно. Я даже придумал, как это сделать: обогреватели можно устанавливать под землёй (надо было только просчитать необходимую глубину и мощность), а осветители - на возвышенностях. Я решил, что они могут представлять из себя вышки... вроде телевизионных башен... и при активации освещать огромные пространства между собой, создавая мощное световое поле. А энергию они могут получать из почвы - этот самый обезвреженный мирный атом. И вот здесь я решил посоветоваться с Сергеем, когда тот приехал к нам в гости.
- А знаешь, это мысль, - сказал он, внимательно меня выслушав. - В твоей головёнке водятся отличные мысли. Надо только придумать, как это можно реализовать.
- А могут эти антенны сами выкачивать и обезвреживать атом для подпитки?
- Вполне, вот, - он достал из кармана диск и мы два дня не вылезали из его комнаты, изучая его новейшую находку, пока к нам не сунулись обеспокоенные папа и Стелла. - Извините, это мы засиделись, забыли обо всём...
- Ну вот, а Сергею ты сказал... - сказала сестра.
- Не о том, о чём ты думаешь. Это немножко иное.
После этого я засел за чертежи. Система С - как назвал Сергей своё изобретение, пока ещё не запатентованное, - легла в основу не только осветительных антенн, но и обогревательных батарей. Правда... Как быть с планетами с мизерным содержанием в грунте радиоактивных элементов? Завозить атом туда будет дороговато...
Я опять посоветовался с сестрой. Она призадумалась.
- А из холода энергию нельзя получать?
- Никогда такого не слышал. И потом, батареи как раз будут его уничтожать, так что опять надолго не хватит.
- Но насколько-то хватит. Можно как бы выкачивать из грунта и атмосферы холод и перерабатывать в энергию, плюс азот... азота везде полно.
Я опять засел за вычисления... Криоэнергия меня заинтриговала и я три года потратил, выясняя, возможно ли такое. Оказалось - вполне, не совсем просто, но возможно. И даже не слишком дорого. В результате моего доклада на Ганноверской конференции в Арктике и на Антарктиде были созданы мощные криоэлектростанции, которые обеспечили электричеством всю Землю... позволив даже закрыть многие прочие электростанции, перейдя почти исключительно на холод. Мне же выдали Нобелевскую премию.
- А вы можете этим похвастаться? - ехидно поинтересовалась тётя у дядей, которые все эти годы смотрели на меня с брезгливостью. - Девятнадцать лет - и уже нобелевский лауреат!
- Но энергетика...
- Энергетика - тоже наука!
Вдвоём
Стелла тоже решила внести свой вклад в моё дело. Для начала она поступила в университет - учиться на астронома, шокировав этим всю семью. Дяди (как ни странно, её - единственную девушку в семье и мою близняшку) они любили) старательно пытались уговорить её отказаться от этого 'идиотизма' и перевестись на химический или фармацевтический факультет, но она ответила категорическим отказом.
- Астрономия и только астрономия, - отрезала она.
Дяди пытались завлечь на свою сторону всю семью, но обломилось - все стали на нашу, во главе с тётушкой, которую они побаивались. Пришлось им поутихнуть и наблюдать за тем, как мы оба уже совершенно официально переносим мой телескоп на крышу, где пристроили нечто вроде башенки, чтобы можно было вести наблюдения даже в дождливые ночи. А потом она же совершенно неожиданно поступила ещё на факультет физики... Правда, на заочное отделение. Она организовала в подвале физическую лабораторию, где проводила всё свободное время, Я же в это время перелопачивал её учебники астрономии.
Через два года после начала кропотливой работы внизу однажды рано утром весь дом был перебужен криками Стеллы. Все наскоро оделись и понеслись вниз, уверенные, что с сестрой что-то случилось: она порезалась, обрушила на себя что-то... Но, когда мы влетели в лабораторию, то оказалось, что она в порядке - только сильно возбуждена.
- Извините, - она опустила глаза. - Я не хотела вас полошить, всё в порядке...
Днём она зашла ко мне и я понял, что сестре удалось совершить открытие... которое не уступит моему по значимости, раньше никогда она не выглядела такой счастливой.
- Я рассказываю это только тебе, - сказала она. - Не уверена, что остальные не посмеются надо мной...
- Почему они должны посмеяться?
- Не знаю, но смотри, - она положила передо мной большой камень - похожий на гранат, очень крупный, он даже не помещался в моём кулаке, красивой каплевидной формы. - Это минимайзер, как я его называю.
- Что это?
Это оказалось нечто уникальное, я бы о такой возможности никогда бы не додумался. Стелла нашла возможность... уменьшать любые предметы до микроскопических размеров и помещать их в камень! А потом эти предметы можно было достать из камня и придать им прежний размер за считанные секунды, камень был и минимайзером, и максимайзером, как назвала это Стелла.
- Размеры камня значения не имеют, - сказала она. - Понимаешь? Там можно держать всё, что захочешь, бесконечно долго. Я сейчас держу там мороженое... неделю выдержало... а оно не испортилось и не растаяло! Как?
- Блестяще! - я был в восторге. - Ты молодец.
Но моя работа долго не клеилась. Я записался на специальные курсы... Не без труда, понадобилось вмешательство тётушки (я не хотел пользоваться своей славой нобелевского лауреата), чтобы меня приняли. Закончил с отличием... но это мне ничего не дало, я чуть только не плакал... когда, наконец, согласился принять помощь старшего племянника, Анатолия, сына Сергея. С Толиком мы дружили, хотя виделись не часто (Серёжа работал во Франции и дома бывал лишь изредка), но постоянно переписывались. И вот однажды они приехали.
Толя сразу вошёл в суть дела и понял, как для меня это важно. Он вообще понятливый.
- Это очень сложно, если ты планируешь именно так, как задумал, - говорил он - спец по компьютерам и всем, что с ними связано. - Это при данной мощности вообще невозможно. Такие компьютеры имеют очень сложную систему и габариты...
- Я понимаю, но я должен найти возможность! Получение энергии из холода тоже считалось невозможным, но я доказал обратное! - я стиснул зубы.
- Да, ты молодец, у нас все только об этом и говорят... Папа очень гордится тем, что поспособствовал этому открытию... Но здесь я не знаю, как тебе помочь... Единственное, если ты придумаешь, как поддерживать в МАЛОГАБАРИТНОМ компьютере ОЧЕНЬ ВЫСОКУЮ мощность! Или оборудовать его особым блоком питания - с ОЧЕНЬ ВЫСОКИМ напряжением. Ты можешь представить себе, в какую копеечку это влетит?
Я призадумался. Толик подкинул мне идею и я решил ею воспользоваться, несмотря на все её минусы. Да, то, о чём он говорил, было дороговато... значит, надо искать возможность обойти этот фактор... свести его к минимуму, если не к нулю...
МИНИМУМУ? МИНИМАЙЗЕР! Если удастся ввести в него энное количество энергии... Он может питать компьютер очень долго... Можно иметь два минимайзера - один накапливает энергию, а другой - передавать. Эта мысль осенила меня посреди ночи, но я не мог ждать утра, я слишком уж воспламенился и помчался к Стелле выяснять, возможно ли такое.
Она долго не могла понять, к чему я веду, но потом её глаза широко раскрылись, она выставила меня за дверь, быстро оделась и помчалась в лабораторию.
- Я не вполне уверена в такой возможности, но надо проверить. Но если это удастся...
На опыты Стелле понадобилось две недели, в течение которых она практически не вылезала из лаборатории, благо, были каникулы. Я постоянно бегал к ней с бутербродами и кофе, чтобы она не умерла от голода.
Наконец она вышла, бледная, худая, с запавшими глазами, и сразу прошла ко мне в комнату, где я дремал за компьютером.
- Ты молодец, - сказала она без обиняков. - Ты прав, минимайзер может удерживать и энергию. Более того, он способен сам её улавливать и накапливать в себе, параллельно с отдачей. Тут, правда, надо ещё немного посидеть...
Но после этого для моей цели было достаточно всего одного минимайзера. Он и в самом деле улавливал малейшие разряды - от статических, до электрических, накапливал в себе и подавал на компьютер, к которому был подключён... и точно в необходимом объёме, излишек оставался в кристалле, отработанная энергия тоже не испарялась, а почти вся возвращалась в накопитель! Это было даже ещё лучше, чем я планировал, и при этом мой компьютер стал куда более мощным, чем все существующие. Кроме того, я подключил ещё один минимайзер - чтобы увеличить скорость и функциональность компьютера. Мне удалось подключить к нему всю технику в доме и теперь, чтобы включить, к примеру, кофеварку, достаточно было только дать команду с компьютера... Правда, было необходимо заранее её заправить, но - я мог управлять всем!
Работа продолжается
Минимайзер Стеллы и мой компьютер (о них мы решили пока молчать и не говорить никому) были промежуточным рубежом в нашей работе. Следующим должен был стать суперскоростной двигатель, без которого осуществление нашей мечты о космических странствиях было невозможно. Даже перелёт до Луны в наших условиях должен был занять... очень много времени, а ведь это наш спутник! Это нас категорически не устраивало, значит, надо работать.
Три года ушло на понимание самого принципа работы скоростного двигателя и выяснение - от чего именно зависит скорость и как её можно повысить. Благодаря минимайзеру нам удалось решить почти все проблемы... Я даже определил нужную силу двигателя... качества, которыми он должен обладать, чтобы соответствовать нашим планам. Но тут возникла проблема. Нужен был ультрасуперпрочный сплав, которого в науке не существует! И получить его категорически невозможно - в условиях Земли, как минимум!
- Будем совершенствовать двигатель хотя бы в том виде, в каком это возможно, - сказала Стелла. - Чтобы можно было совершать перелёты в пределах нашей солнечной системы, может, где-нибудь обнаружатся новые металлы, не известные нашей науке. Не отчаивайся, я уверена, у нас всё получится!
Я придерживался того же мнения. Да, человеческая наука многое выяснила о космосе... но не всё и у них до сих пор не было возможности исследовать планеты напрямую, все эти марсоходы не могли брать глубинные пробы... Значит, нужно придумать ещё и оборудование, которое сделает это возможным. Свой планетоход. Но сначала - двигатель.
Я назвал его энергокристаллом. Его основная часть и в самом деле была похожа на огромный кристалл, в который специальные поршни нагнетали энергию из минимайзера и обратно. На эти работы пришлось истратить все мои средства, но зато, когда я установил такой кристалл на свой мопед, то полетел с невероятной скоростью... Скоростью сверхскоростного поезда, хорошо ещё, что испытания проводились на пустынной магистрали... И я чувствовал, что эта скорость - далеко не максимальная, на которую теперь способен мой транспорт. И страшно даже было подумать, что будет, если поставить его на более... взрослый транспорт, скажем так.
Теперь пришло время для патентования двух наших находок. Меня в научном мире уже знали и я рекомендовал знакомым учёным Стеллу (отец и дяди давно махнули на нас рукой, предоставив заниматься тем, чем хотим, не вмешиваясь). Правда, тут же возникла проблема. Стелла официально была астрономом (безработным, она работала, так сказать, на дому, помогая в работе мне), диплом физика пока не успела получить, а минимайзер был не астрономическим объектом... Тем не менее, ей удалось получить свидетельство.
Потом пришла моя очередь.
Сначала возник вопрос: зачем нужен новый двигатель? Всех более, чем устраивал тот, который был сконструирован дедушкой Степаном, хотя и не такой скоростной, но вполне надёжный. Я не хотел никому говорить о нашей космической мечте и приводил самые разные аргументы в защиту своей находки. Но потом приехал Сергей и пришёл мне на помощь. С его помощью удалось добиться хотя бы человеческих испытаний моего двигателя... и это было нечто. Машина, на которую установили мой кристалл, на прежнем двигателе развивала максимальную скорость двести шестьдесят километров в час, но с кристаллом - почти девятьсот! И при этом манёвренность нисколько не страдала! Правда, возникли небольшие проблемы с встречными потоками воздуха... Но здесь проблема была решена уже не мной, а моим знакомым, Денисом Валевским: он разработал автомобиль абсолютно новой, уникальной конструкции, которая позволяла двигателю не только отражать встречные потоки, но поглощать их и получать из них энергию! После этого энергокристалл было решено взять на вооружение.
Но как убедить оснастить кристаллами космические ракеты?! Это было куда сложнее, я не рисковал даже соваться в соответствующие службы со своими предложениями. Выход был один - построить свой собственный звездолёт. Так никому ничего не придётся объяснять - почему я решил оснастить его именно так, а не иначе, почему я придал ему именно такой вид, такую конструкцию... Но и тут была проблема.
Это было ДОРОГО! Даже СЛИШКОМ ДОРОГО! У меня не было столько средств! У Стеллы - тоже, вообще - всего нашего имущества не хватило бы на постройку даже половины одноместного звездолётика... Что же делать?! Правда, потом поступили деньги за мой кристалл и кристаллы Стеллы... Пришлось запатентовать компьютер... Но и это не решало проблемы. Что делать?!
- Не паникуй, - скзала сестра. - Придумается что-нибудь. Пока же давай продумаем самый звездолёт - что это должно быть? Какие функции он будет выполнять? Или ты хочешь только долететь до Луны и вернуться?
Нет, у меня были иные планы. Нужен был зонд для сбора образцов грунта, в том числе и глубинных сборов. Очень глубинных. Я засел за чертежи этого самого зонда... Кроме того, я решил поставить на свой звездолёт усовершенствованный навигатор, который мог бы запоминать пройденный путь и самостоятельно просчитывать траекторию полёта по заданным показателям. Но это с помощью моего компьютера было не так уж и сложно, через полгода всё было готово.
Зонд я решил делать из суперпрочного и стойкого сплава, одновременно соображая, как именно его установить на корабле. Его примерная конструкция была уже завершена, оставалось внести лишь незначительные дополнения... вроде этого самого зонда и небольшой автоматической химической лаборатории. И работа была уже почти завершена, когда неожиданно из Америки приехал Миша. Он принял участие в исследовании новооткрытого вулкана Шерра и в последнем письме упоминал об уникальном открытии, которое удалось сделать при этой работе.
- Благородные металлы. Не драгоценные, а именно благородные, - заявил он, когда мы на второй день его пребывания дома стали расспрашивать, что же случилось. - Благородный титан, благородный вольфрам, благородный хром, благородное железо, благородный молибден. Они обладают всеми качествами своих не-благородных аналогов, это, можно сказать, их изотопы, но все их показатели следует читать со знаком плюс, или супер. Это нечто... совершенно уникальное, можете мне поверить. Это, наверное, самое уникальное открытие за последние... двести лет, как минимум!
Михаил вскоре получил нобелевскую премию за открытие этих благородных металлов - именно он и понял, что это не простые металлы. А я получил возможность создать нужный мне сплав, без предварительных экспедиций, это было великолепно!
Работа вступает в новую стадию
Получив новый сплав, я решил проблему с материалом для моего звездолета. Но это не решало всех остальных. Я не знал, как быть. Можно было бы, конечно, взять ссуду в банке, но тогда пришлось бы объяснять, зачем мне нужна такая прорва денег, а мне хотелось бы обойтись безо всяких объяснений. Что делать?!
- Проблемы? - спросил Михаил, зайдя ко мне накануне своего отъезда, на сей раз в Японию. - Могу я помочь?
- Если сможешь вложить в меня кругленькую сумму, ни о чём не спрашивая и без гарантии, что получишь деньги обратно, - буркнул я. - Я не могу гарантировать доход с того, что задумал... А говорить об этом пока не готов.
- Ясно. Моей премии с тебя достаточно? Нобелевской.
- Она у тебя что, лишняя?
- Не лишняя, но я чувствую, что ты что-то задумал. А если ты что-то задумал... Твои энергокристалл и компьютер - это нечто, о криоэлектричестве я уже и не говорю. Думаю, твоя новая находка будет им под стать. Дерзай.
Благодаря щедрости Миши я смог организовать небольшую верфь. Вернее - здание это было изрядных размеров, мне пришлось арендовать огромную пустошь, там выстроили огромное здание без окон... завезли аппаратуру, которую я сам разработал специально для строительства моего кораблика... В помощь я взял только Стеллу и Толю, просто вдвоём мы бы никак не справились бы с таким объёмом работ, хотя практически всё делал компьютер. Работали мы, как говорится, не покладая рук, к концу дня просто валились с ног от усталости, но через два месяца 'Первопроходец', как я назвал свой кораблик, был готов.
Это был маленький, рассчитанный на команду всего из трёх человек, полностью автоматизированный, с моим энергокристаллом в роли двигателя, оборудованный зондом, криоэлектрическими батареями и световыми антеннами (в разобранном виде, их предстояло ещё составлять на месте - но в противном случае они занимали слишком много места, которого у нас и так было в обрез. Маленький, но быстрый и манёвренный, я был уверен, что он будет достаточно ловким и прочным, чтобы выдержать пролёт сквозь кольцо астероидов - хотя на практике нам только предстояло это проверить. Скафандры для работы в космосе и на Луне тоже были моей персональной конструкции, во всём мы были уверены.
Но вот физическая подготовка... Мы знали, что космонавты подолгу готовились, прежде чем отправляться в полёт, который мог стать для них роковым! Значит, нам было необходимо пройти эту самую подготовку... Но как это сделать мне? Пришлось воспользоваться своей славой нобелевского лауреата и замолвить слово за сестру и племянника, который тоже загорелся нашей идеей космических странствий. Не скажу, что даже это ликвидировало все наши проблемы... Но нас всё же допустили в школу космонавтики, а большего нам и не было нужно.
Это было тяжело. Слишком тяжело. Ежедневно каждый из нас готов был отказаться от дальнейшей работы, но у нас был очень сердитый наставник. Он был крайне недоволен тем, что мы прошли 'по блату'.
- Такие неженки никому не нужны! - твердил он. - Я не знаю, откуда этот сопляк взял свой диплом, но я заставлю его бежать отсюда, как никто и ниоткуда ещё не бежал! А девчонка...
И никакие апелляции, что, мол, были и раньше женщины-космонавты, на него не действовали, это был матёрый женоненавистник и в школе нас удерживало практически только нежелание идти на поводу у Козинного... Чем презрительнее он морщил нос, тем больше сил у нас появлялось - для борьбы.
- Вы только подумайте - что нас может ждать там, наверху? - спрашивал я, когда мы брели домой, вернее, в небольшой домик неподалёку от школы, который нам удалось снять на время подготовки. - Возможно, всё это нам потом покажется раем. Мы должны быть готовыми ко всему. А эти сложности...
...Если бы я только тогда знал, КАКИЕ сложности ждут нас наверху, я бы первым запросил пощады у Павла Сергеевича и бежал из школы на край света... Но, увы, даром предвидения я не обладал...