Но с одним писателем случайно знаком, приятнейший человек, интеллигент, профессор.
В дома не захаживали, но дарили друг другу свои книги.
Он мне - на правильном иврите.
Я ему - суррогаты переводов с русского.
В его книгах читал по нескольку страниц - больше не одолеть с моим ивритом.
Прелесть языка понять - тем более.
Поэтому, когда дарил книгу, честно писал: "Писателю такому-то от Михаэля".
Он тоже, даря свою книгу, написал о моей книге "Мой Израиль" честно: "Писателю такому-то, здесь немного из мыслей, тоски и мечтаний, которые нашел в твоей книге - немного по количеству и много по качеству".
Про книгу "Прощай, Израиль... или Последняя утопия" сказал мне: "Прочёл и всю ночь не спал".
Ему я позвонил:
- Было покушение на меня.
Он ответил:
- Если тебе все равно, позвони через полчаса, у меня сейчас люди.
- Да, да, - мои последние слова.
Тема покушения вообще не разработана.
Вот смерть - до мелких деталей расписана.
Проводы покойного.
Посещение его скорбящих родственников.
Совместная молитва со скорбящими.
И всяких скорбных фраз - мешок.
И скорбный голос - очень к месту.
А вот покушение - сплошная отсебятина.
Делай - что хочешь.
Всё разрешено.
Поэтому я больше не звонил - моя отсебятина.
Он - тоже. Это его отсебятина, но и здоровый стандарт утопии.