Аннотация: Примерить крылья мотылька? А почему бы и нет... Необязательно в прямом смысле. Ведь я могу летать на крыльях фантазии, их не так-то легко обжечь.
Звук аськи, сообщающий о приходе нового сообщения, заставил меня оторвать взгляд от документов и обратить внимание не только на мигающий желтый конвертик, но и на тень, скользнувшую по экрану компьютера. Владелица тени сидела на краю монитора и судорожно двигала прозрачными крылышками.
Бабочка?
В офисе? В строении из стекла и бетона?
Невероятно!
А почему бы и нет?! Окно открыто, и парк рядом. Почему мухам можно залетать в офисы, а бабочкам нет?
Бабочка не испугалась, когда я поднесла руку к ней. Она дернула крылышками и перелетела на указательный палец. Красивая бабочка. Красивая в своей простоте и незамысловатости. Конечно, не чета своей тропической родственнице, что висела у меня в комнате на стене. Только та была за стеклом и на булавке. А эта бабочка сидела у меня на пальце. И она была живой.
Аккуратно, чтобы не спугнуть волшебную гостью, я поднялась со стула и подошла к распахнутому окну. Вытянув руку наружу, я дернула пальцами, стряхивая пассажирку.
Лети, красавица! Тебе не место среди офисной пыли, бумаг и жужжащей электроники. Твой дом среди клумб парка.
Бабочка, нехотя, оторвалась от моего пальца-насеста. На мгновение она зависла в воздухе, словно прощаясь со мной, и только потом полетела к озерку зелени среди асфальта.
Вдохнув воздух, в котором отчетливо ощущалась осень, резким движением я захлопнула окно, чтобы другие крылатые существа не смогли залететь.
Вернулась к своему столу, да вот рабочее настроение ушло безвозвратно. Все мысли остановились на образе бабочки, и не хотели двигаться ни в какую иную сторону. Она разбудила во мне детскую радость и взрослую грусть. Восхищаться мотыльком?! И жалеть... О том, что лето ушло, и наступила осень. А ведь человеческая жизнь ничем не отличается от жизни мотылька.
"Обрезав крылья мотылька
Любуясь пламенем свечи
Мечтала видно свысока
Озябнув даже у печи..."
Как нельзя кстати... а может, и нет, вспомнилась строфа стихотворения, написанного несколько лет назад. Давненько это было. И не вспомнить, что послужило толчком или вдохновением. Теперь же я стихи не пишу, впрочем, как и не читаю. Зря, наверное...
Эх, надо все-таки заняться своей работой. Грустно и тяжело вздохнув, я подтянул поближе к себе документы.
Ветер трепал выбившиеся из прически пряди волос и чхать хотел на джинсовою куртку, добираясь едва ли не костей. А еще он кидал в глаза пыль и тащил по дороге опавшую листву.
Автобуса все не было. Переходить проспект и садиться на маршрутку не хотелось. Может, потому что я уже выстояла пятнадцать минут, и эта железная коробка на колесиках вот-вот должна подкатить к остановке. И я послушно дожидалась, хотя... уже немного начала нервничать.
Над розово-синими неоновыми буквами "ЦИРК", блеснула вспышка молнии. Вот оно зарево природы, которое все также внушает страх и восхищение, затмевая иллюминацию Площади Победы. Молния снова разорвала темноту, сгустившуюся там, куда свет фонарей и прямоугольников окон не доставали. Тьма для моего взгляда, но для тех, кто в ней, было светло. Светло от молний.
Молния. Шум проспекта. Визг тормозов. Отсутствие грома. Шум города заглушил отзвук разряда, рвущегося к земле. Город... он такой... заглушает голоса, скрадывает образы и взгляды, стирает следы и искажает запахи. Но город - это наркотик, от которого отказаться не так-то легко. Единицы могут похвастаться тем, что "спрыгнули" с его иглы.
Я отнюдь не уникальна. Одна из четырех миллионов жителей, заполонившие киевские холмы на двух берегах Днепра.
Когда молния сверкнула еще раз над куполом цирка, я сначала не поверила глазам - на уровне моего лица в зависла бабочка. Моя сегодняшняя знакомая. А может, ее родственница?..
Он напористо шевелила прозрачными крылышками, словно боролась с поднявшимся ветром. Но ведь при первом же порыве ее должен был забрать с собой ветер-шутник.
Я вытянул вперед раскрытую ладонь, приглашая ее опуститься и не испытывать благосклонность ветра. И тут же мне стало щекотно от лапок бабочки. Второй ладонью я прикрыла ее от ветра и собирающегося дождя. Так и довезла ее домой. Крылатая путешественница лишь изредка шевелила усиками и крыльями, но с места не сдвинулась. Уже зайдя в комнату, я раскрыла ладони и выпустила бабочку. Она покружила вокруг меня и метнулась к потолку. Она летала по комнате какое-то время, пока не очутилась возле окна.
Свет в комнате я так и не включила. Мне нравился полумрак комнаты, когда привычные вещи, которые ты видишь каждый день, открывают свою другую суть.
И сейчас я сидела в кресле и наблюдала за тем, как бабочка то подлетает к стеклу, то отдаляется. Видно, ее манил к себе свет фонаря, заглядывающий в комнату.
Бабочка упорно пыталась пробить стену, которой стал обыкновенный стеклопакет. А ведь я могу свершить для бабочки невозможное: открыть окно и выпустить ее в иной мир. Неужели и боги тоже наблюдают за нами, иногда совершая обыденные для них телодвижения, которые мы называем чудесами?
Когда я потянулась к ручке окна, бабочка испуганно метнулась вглубь комнаты.
- Ну, чего ты боишься? - спросила я у нее. - Хочешь лететь, то лети!
Я знала, что она улетит. Направится к пленительному свету. Смертельному свету. Ее прозрачные крылышки обожжет жар лампы. Она не знает об этом, а даже если бы знала, неужели она остановилась бы? Нет, отнюдь, нет.
Если бы я умела летать, то летела к этому свету. Не задумываясь, о последствиях. Но у меня нет крыльев... Начинаю жалеть? Не стоит. Лучше идти к свету, неважно, что он электрический и исходит от фонаря.
Закрыв окно, я достала из кармана мобильный телефон и набрала номер, ставший мне уже родным.
- Привет, Лориен... - давно я так не называла его. Только по имени. Но сейчас прозвище звучало уместней.
- Привет, Майя, - зато он редко называл меня так, как записано в паспорте, словно опасаясь, что его подслушает кто-то нехороший. - Как день прошел?
- Интересно... и необычно. Принесла домой бабочку.
- Бабочку? Живую?
- Угу.
- Но ведь осень на пороге, они вымерли до следующего лета.
- Наверное, не все. Может, она была последней.
- Может... Действительно, необычно.
- Лориен... давай завтра погуляем в Соломенском парке.
- Ностальгия?
- Возможно. Поищем бабочек, - заключила я.
- Хорошо. Я буду ждать тебя, как и во время нашей учебы, на нашей лавочке.
Отключились мы одновременно. И он, и я предпочитали телефонным разговорам живое общение. Потому по телефону мы общались только по делу.
Не знаю, почему бабочку пробудила во мне ностальгию по студенческим денькам. Я не жалела, всего лишь хотела вспомнить, какими мы были с Лориеном тогда.
"На двух бездомных континентах,
Где соткан мир из мелочей
И чудеса живут в патентах,
Слежу я за игрой свечей.
Пылятся крылья мотылька,
Неровный шов ведет игла...
И я зову тебя издалека,
Чтоб снова вздрогнула душа..."
Я давно не писала стихи. И, наверное, уже не буду. Примерить крылья мотылька? А почему бы и нет... Необязательно в прямом смысле. Ведь я могу летать на крыльях фантазии, их не так-то легко обжечь.