В сентябре в Степи зацветает твирь. Ее терпкий, дурманящий аромат пропитывает воздух, предметы, людей... От него ломит в висках и ноет в груди. Из тумана, как призраки, выплывают серые дома, серые деревья, серые люди. Все они безлики и лишены индивидуальности, просто декорации старого театра. Промокшие, потрепанные декорации... Влажно поблескивает слева бесконечная кованая ограда.. что и отчего она отделяет? Не знаю... Не знаю.. Боль шустро прогрызает себе дорожку в мозгу, плывет перед глазами туманный пейзаж. В аптеках заканчивается запас морфия. Это потому что сентябрь, потому что твирь. Трудно дышать. Где-то за Городом жгут костры. В степи мало топлива, а потому горят листья и вездесущие травы. Кольцо размытых туманом огней окружает мой призрачный Город, и не вырваться за него... как, впрочем, и не пробиться снаружи. Тяжелое серое небо похоже на ворох нечесаной овечьей шерсти - такое же грязноватое и спутанное, оно истекает водой, как туша священного быка - кровью, но эта вода не может напитать землю, которая уже и сама сочится ядовитой влагой. Глухо разносится в застоявшемся воздухе удар колокола, отмеряя еще один прожитый час. Ветер холодной настойчивой рукой карманника лезет под пальто, вызывает непроизвольную дрожь. Хочется к огню... Но в каминах горит все та же пресловутая твирь, ее же заваривают вместо чая, на ней настаивают спиртовую отраву.. Кофе? Нет, кофе нельзя, от него станет еще хуже - перехватит дыхание, еще сильнее задрожат пальцы, подогнутся колени.
Глубоко вдыхаю пропитанную запахом трав морось, туже оборачиваю старый шарф и скольжу серой тенью среди других теней, сквозь призрачно расцвеченный фонарями туман. Туда, где над черной водой с зябкой рябью волн, высится наше выстраданное чудо - Башня из зеркал и бумаги... или, может быть, из волшебства и мечты... Еще нерожденное дитя, или тянущий из земли все соки паразит? Не важно... Здесь единственное в Городе место, где теряет силу навязчивый аромат. Пахнет только мокрыми камнями и раскисшей от влаги бумагой. И еще немного - гниющей соломой, это уже от меня. Набивка теряет золотистую упругость, становится вялой и грязновато-коричневой. Хорошо бы, чтоб поменяли... Или пусть ее? Не знаю... Замираю посреди площади, устало закрываю глаза...
.. чтобы открыть их посреди совсем другого города. Здесь тот же туман, но вместо твири болезненно-теплый ветер несет автомобильную гарь и смог. И почти так же лишены индивидуальности лица прохожих, хоть и расцвечены яркими красками. Я снова кутаюсь в тонкое пальто, глубже проталкиваю руки в карманы. И иду, пытаясь убедить себя, что мне чудится запах гниющей соломы, который шлейфом тянется следом за мной и мечтаю.. нет, не мечтаю, мои мечты давно уже осколки зеркал и клочки бумаги.. просто молю пустоту позволить мне остаться там, на Той Стороне.. на каменой площади перед кошмарным чудом.. пустота молчит. Но, может быть, все-таки, слышит?