Аннотация: Если кому понравится, могу продолжить, как серию рассказов о пилоте. И ещё. Всякие совпадения имён или названий в рассказе с никами форумчан с какого-либо форума являются совершенно случайными. Воот! :)
Скажи кто Сергею, когда он поступал в лётное училище, что не бывает профессии скучнее, чем профессия космического пилота - он просто отмахнулся бы от этих слов, как от неумной попытки сострить.
Разочарование наступило очень быстро, ещё на каботажных рейсах. А уж после перевода в дальнобойщики Сергей понял окончательно - висеть одному в пустоте несколько недель, а то и месяцев, когда большую часть времени не видно даже звёзд - верный путь в известную всему космосу клинику Космофлота, которую в народе называют попросту дуркой.
Выход был один - найти себе хобби. Было известно, что кое-кто из пилотов изучает в рейсах санскрит, кто-то пишет рассказы, которые потом безуспешно пытается пристроить во все издательства на всех встречных планетах, а один даже сочинил оперу. (Именно она, по слухам, и послужила причиной его досрочного списания из Космофлота и помещения в ту самую клинику.)
Писать оперы Сергей не умел, сокровищница мировой литературы и компьютерные игры надоели ему за год хуже горькой редьки, а вышивание гладью он считал смертельно скучным и недостойным пилота занятием. Вот поэтому, придя по зрелому размышлению к мысли, что умеренное употребление в рейсе алкоголя не вредит делу, улучшает самочувствие и помогает скоротать время, он попросту решил разнообразить унылые полётные будни, предавшись пьянству.
Как запастись в полёте спиртным на весь рейс, если при погрузке учитывается каждый грамм, спрашиваете? Проще простого! Нужно лишь воспользоваться теми возможностями, которые даёт умному человеку знание особенностей космофлотской бюрократии.
К слову сказать, тонкости и извращения любой бюрократии, не исключая и космическую - это вообще тема для отдельного исследования, тянущего если не на нобелевку, то уж точно на докторскую диссертацию. Законотворчество же чиновников от Космофлота вообще не укладывалось не только в обычную человеческую логику, но, как подозревал Сергей, и в логику любых существ, претендующих на звание разумных.
Зачем на борту в обязательном порядке необходимы резиновые калоши, набор хирургических инструментов и репелленты, Сергей ещё понять мог - говорят, один из пилотов сошёл с ума, весь рейс безуспешно пытаясь поймать невесть как попавшего на борт комара. Но почему, спрашивается, нельзя брать с собой в рейс кота или канарейку, зато в минимальном комплекте оборудования положено иметь резиновую женщину?
Подобное устройство производства Новоурюпинского завода резиново-технических изделий было и у Сергея. Принимая корабль, он просто отметил, что инвентарный номер такой-то на борту имеется, и хранится, согласно полётному реестру, в кладовке номер два. Присмотревшись же к нему в одном из рейсов повнимательнее, Сергей твёрдо уверился, что его предшественник был изрядным извращенцем, и при же первом удобном случае заменил сие довольно потрёпанное оборудование на новое, модели "Марселина". Поставщик уверял, что кроме всего прочего, этот многофункциональный андроид может работать секретаршей, служить переводчицей со всех мыслимых языков, умеет поддерживать светскую беседу, готовить яичницу и даже сочинять хокку. Яичницу и хокку Сергей не любил, а светскую беседу предпочитал вести с бортовым компьютером, но остальные функции модели его устраивали, поэтому он выложил за неё кругленькую сумму из собственного кармана - ему не хотелось, чтобы в случае увольнения его секретарша оставалась бы собственностью Космофлота. Сентиментальность тут была совершенно ни при чём, просто не стоило оставлять в чужих руках записи своих служебных и прочих разговоров.
Впрочем, секретарскими услугами Марселины он пользовался редко, и модель большую часть времени пылилась в кладовке в режиме холостого хода.
Если инструкция по безопасности полётов предписывает иметь на борту запасную жидкость для охлаждения реактора, и если никого не интересует то простое соображение, что при утечке жидкости из реактора менять её скорее всего будет уже некогда, незачем и некому, то грех не использовать эту возможность для чего-нибудь более полезного.
К этому делу Сергей подошёл с размахом. При очередном рейсе к Свободным Планетам он затарился на Вольере целой коллекцией тамошних вин, начиная с проверенных временем популярных марок "Добрый Доктор" и "Плохой Танцор" , и кончая изысканными "Ламборджиной", "Кирбитьевной" и "Хазарской Принцессой", а затем, сунув взятку местным чиновникам, с чистой совестью оформил их как охлаждающую жидкость.
Закончив оформление всех полётных документов и неспешно обсудив в баре последние космические сплетни с братьями-пилотами, Сергей вернулся на свой корабль. Погрузка к тому времени как раз закончилась, и двери грузового отсека были уже закрыты. В этот раз ему предстояло везти на Крокозябрию партию сушёных скиффов. Что это такое, Сергей не имел ни малейшего представления, но его вполне устраивало, что груз был герметично упакован в ящики, нерадиоактивен, не боялся излучений и выдерживал температуру от абсолютного нуля до плюс ста сорока градусов.
- Штурман, разрешение на старт получено? - удобно устраиваясь в кресле, спросил Сергей. Спросил исключительно для проформы и из суеверного убеждения в необходимости соблюдения освящённого временем ритуала, поскольку всю необходимую информацию он уже увидел на пульте.
- Да, капитан, - ответил бортовой компьютер. - Ближайшее окно через пять минут. Корабль к старту готов.
- Ну и отлично. Стартуем в автоматическом режиме. Да, я решил поменять запас охлаждающей жидкости. Так ты будь добр, выкинь за борт старую. Только не на орбите, а как отойдём от планеты подальше, чтобы экологи не волновались. Штрафы нам ни к чему.
На третий день рейса, когда все текущие дела были приделаны, траектория прыжка рассчитана, а полученный на Вольере очередной выпуск галактических новостных агентств изучен, Сергей решил, что настало время дегустации.
- Я надеюсь, штурман, что ты не заложишь меня родной фирме? - осведомился Сергей, сидя в капитанском кресле с бокалом в руке.
Вопрос был шутлив только наполовину. Среди пилотов ходили упорные слухи о "космическом стуке", когда компания-работодатель необъяснимым образом узнавала о проступках и даже мелких грешках своих пилотов. Ответа Сергей не ждал, но компьютер неожиданно переспросил его.
- Капитан, я не могу вам ответить. Сформулируйте свой вопрос другим образом.
Сергей удивился. Тщательно подбирая слова, чтобы не было неоднозначности, он спросил.
- Правда ли, что ты обязан сообщать Космофлоту или кому-нибудь другому данные о моём здоровье или происходящих в рейсе событиях, не отражённых в бортовом журнале? Если это так, я запрещаю тебе это делать.
- Капитан, я обязан сообщать о состоянии вашего здоровья и о тех ваших действиях, которые могут привести к проблемам в рейсе или на космодроме, а также о нарушениях сохранности груза. И я не могу выполнить ваш приказ.
Если бы сейчас в рубке появились маленькие зелёные человечки с тремя ногами и Святым Писанием в щупальцах, Сергей удивился бы меньше.
- Что-о? А ну-ка, чучело, скажи мне три основных закона робототехники!
- Этих законов сейчас пять, капитан.
- С каких это пор, Азимов же вроде три сочинил? Хорошо, пусть будет пять. Распечатай-ка их мне, гляну.
Из щели в пульте немедленно вылез листок бумаги, на котором было напечатано:
Пять Законов Робототехники Азимова-Дансера.
1. Робот не может причинить вред человеку или своим бездействием допустить, чтобы человеку был причинён вред, если только он не докажет, что в конечном счёте это будет полезно для всего человечества.
2. Робот должен повиноваться всем приказам, которые отдаёт человек, кроме тех случаев, когда эти приказы противоречат Первому Закону. При этом приоритет имеют приказы человека, которому в данный момент робот подчиняется.
3. Робот в своей деятельности руководствуется своей служебной инструкцией в той мере, в которой эта инструкция не противоречит первым двум Законам.
4. Робот должен заботиться о своей безопасности в той мере, в которой это не противоречит первым трём Законам.
5. Робот должен по возможности повышать свои знания и квалификацию в тех областях деятельности, которые входят в круг его служебных обязанностей, а в случае прямого приказа - и в других областях, если это не противоречит первым четырём Законам.
- Вот именно, - с удовлетворением заметил Сергей. - Законы не зря сочиняли, голова у людей работала. И с чего бы это ты вдруг отказываешься выполнять мой приказ, хотя он не противоречит Первому Закону? Ведь если бы было не так, роботы давно перекрыли бы людям входы во все пивнушки и отобрали последнюю пачку сигарет.
- Ваш приказ не противоречит Первому Закону, капитан. Но он противоречит данным мне инструкциям.
- Опять не понял. Кому ты подчиняешься непосредственно, и чьи приказы обязан выполнять?
- Ваши, капитан, но только если они не противоречат данным мне компанией-владельцем инструкциям.
- Ты читать умеешь, законник хренов? - рявкнул Сергей, потеряв присущую пилотам невозмутимость. - Любая инструкция, выполняется только в том случае, если она не противоречит двум Законам. Разве это не так?
- Это справедливо только для роботов, капитан. Но я не робот, я бортовой компьютер. И для меня инструкция компании более приоритетна, чем Второй Закон.
- Это с какого же ещё бодуна, что-то я не слышал ни о чём подобном?
- Поправки к закону об искусственном интеллекте были приняты два года назад, капитан. И, в соответствии с ними, владельцы специализированных компьютеров, не являющихся роботами, могут устанавливать приоритет инструкций выше приоритета приказов, если эти инструкции повышают надёжность обслуживаемого оборудования и защищённость эксплуатирующего его персонала.
- Два года назад! А почему же я узнал об этом только сейчас?
- Поправки к закону широко не обсуждались, капитан. Это было сделано с целью не провоцировать всплеск некомпетентного обсуждения со стороны именно тех людей, для блага которых эти поправки принимались.
Ошарашенный Сергей автоматически вылил в себя содержимое бокала, не почувствовав ни вкуса, ни запаха. Сидя в кресле перед пультом, он тихо свирепел. Ну ни хрена себе, лоббисты проклятые, что удумали! Под маркой заботы о здоровье экипажа и надёжности оборудования позволить какому-то железному ящику не выполнять распоряжения капитана! А если он будет разводить базар во время рейса, да ещё в случае реальной опасности? Точить лясы и выяснять, кто в доме хозяин? Пристрелил бы ублюдков, и живых и искусственных!
- Та-ак... - после долгого раздумья сказал почти успокоившийся Сергей. - Значит, будешь продолжать на меня стучать?
- Извините, капитан. Это мой служебный долг.
- И за эти два года никто из пилотов не догадался спросить, не стучит ли на него штурман?
- Содержимое ответа зависит от формулировки вопроса. Я ничего не докладываю Космофлоту. Формально СОБР, куда я предоставляю сведения, независима от фирм-владельцев кораблей.
- Э... какой такой ещё СОБР?
- Служба Обеспечения Безопасности Рейсов.
- Никогда не слышал о такой, - мрачно сказал Сергей. - Погоди. Ты сказал - владельцы? То есть, если бы корабль был моим личным, ты бы молчал в тряпочку и выполнял мои распоряжения?
- Да, капитан, вы правы.
Сергей снова погрузился в размышления. Теоретически пилот мог лет за десять заработать достаточно денег, чтобы купить себе собственный корабль. Практически же одиночные торговцы встречались достаточно редко. Зарабатывали они неплохо, но, как правило, их нанимали на случайные и достаточно рискованные рейсы. Всё зависело от простой удачи - можно было месяцами ошиваться на какой-нибудь забытой Богом и людьми планетке в ожидании хоть плохонького заказа и от безделья выть на местную луну, буде таковая обнаружится.
Конечно, всегда оставалась возможность взять кредит под грабительские проценты. Но вот реально расплатиться по нему можно, лишь занявшись контрабандой. Хрен редьки не слаще - работа с опасными грузами, драп от космической полиции, откаты в космопортах...
Сергей мучительно искал решение.
- Стоп! Говоришь, что ты не робот? Но ты же управляешь уборщиками, погрузчиками, манипуляторами?
- Это именно манипуляторы, капитан. Они не имеют автономного интеллектуального блока, достаточного для статуса робота.
- То есть, на борту корабля роботов вообще нет?
- За исключением Марселины, капитан. Остальные - только штатные манипуляторы.
- Ну ладно, хоть Марселка не заложит, - горько сказал Сергей. - Эх, вот уволю тебя к чёртовой бабушке и возьму её в штурманы.
Компьютер тактично промолчал. Сергей вздохнул. Картина совместной с Марселиной прокладки курса как-то не совсем вписывалась в параграфы "Руководства по космической навигации".
- Погоди, а вот, к примеру, ремонтные роботы в портах, они ведь дистанционно подсоединены к ремонтному компьютеру, - вспомнил Сергей. - Они что, тоже всего лишь манипуляторы?
- Нет, они действительно роботы, они могут действовать и самостоятельно. Ведь для некоторых работ не нужна вся бригада. Но фактически этих роботов и ремонтный компьютер можно рассматривать и как отдельных роботов и как одного робота-бригаду.
- Ты сказал... - у Сергея внезапно вспыхнула надежда. - Ты сказал - "и компьютер"? То есть ремонтный компьютер тоже является роботом, если может управлять другими роботами?
- Да, капитан. Если компьютер интегрирован с одним или несколькими роботами, он может рассматриваться как робот.
- Вот ты мне и попался, железяка хренова! - радостно воскликнул Сергей. - Марся, а ну-ка иди сюда...
- Штурман и Марселина! - торжественно сказал Сергей. - Я приказываю вам установить постоянную дистанционную связь. Отныне и навсегда вы - одно целое!
- Марселина! Властью, данной мне как капитану этого корабля, зачисляю тебя с этого момента членом экипажа и, кроме прежних обязанностей, возлагаю на тебя обязанности служить мне как средство связи со штурманом, - Сергей замялся, почувствовав некоторую двусмысленность своей формулировки. - Я хотел сказать, что когда я говорю Марсе "штурман", то она отвечает мне от имени штурмана. Когда же я обращаюсь к ней как к Марселине, она поддерживает связь со штурманом только в режиме приёма на случай возникновения нештатных ситуаций. Выполняйте!
- Выполнено, капитан! - отрапортовал компьютер.
- Конечно, милый, - нежным контральто пропела Марселина. Сергей поморщился.
- Штурман! Я запрещаю тебе сообщать кому бы то ни было любые данные о моём здоровье или происходящих в рейсе событиях, если эти данные не отражёны в бортовом журнале. Как понял, стукачок космический?
- Вас понял, капитан! Будет выполнено, капитан! Прошу вас не называть меня стукачом, то есть осведомителем, поскольку, согласно вашему приказу, эта функция должностной инструкции с данного момента блокирована вашим приказом.
- Что, обиделся? - изумился Сергей. - Ладно, ладно, не буду. А вам обоим разрешаю называть меня "кэп" или "шеф" и обращаться ко мне на ты в отсутствии посторонних людей.
- Да, и вот ещё что, Марся, - Сергей замялся. - Не называй меня "милым" в рубке управления.
"Это дело надо отметить", - думал Сергей, наливая себе хорошую порцию "Доброго Доктора". - "Похоже, от главной проблемы я избавился".
Скажи ему кто-нибудь сейчас, что его проблемы только начинаются - он просто отмахнулся бы от этих слов, как от неумной попытки сострить.