Аннотация: Полемические заметки о книге Ю.Н.Харари "Sapiens"
Почему Юваль Ной Харари считает аграрную революцию обманом?
(1)
Вторая часть книги Ю.Харари "Sapiens" посвящена аграрной революции. Однако собственно вопросу перехода от общества охотников-собирателей к аграрному обществу посвящена только одна глава этой части, глава 5, которая названа автором очень неожиданно - "Величайший в истории обман".
(2)
Почему же Ю.Харари назвал главу об аграрной революции "Величайший в истории обман"? Почему он открыто утверждает, что "аграрная революция - это величайшая в мире афера" (стр.98). Кто кого обманул? И в чем именно? Ответ Харари поражает своей неожиданностью. Он считает, что это пшеница, рис и картофель обманули человека. "Не Homo sapiens приручил их - скорее это растения заставили человека служить себе" (стр.98). "Пшеница добилась своего, обманув беднягу сапиенса. Полуобезьяна жила себе счастливо, охотилась и собирала растительную пищу, но примерно 10 тысяч лет назад занялась культивированием пшеницы" (стр.99). "Нет, это не мы одомашнили пшеницу. Это она одомашнила нас" (стр.100).
(3)
Неожиданность придает дополнительный интерес к книге, однако остается непонятным, предлагает ли Харари такой взгляд всего лишь как красочную метафору, которыми так богаты сказки и мифы, или же это научное объяснение, помогающее лучше понять происходившие события. Хотя книга рекламируется как научный труд, интуиция и здравый смысл подсказывают, что это всего лишь художественный образ. Все-таки человек выбрал пшеницу, а не пшеница человека, ведь активным действующим началом в данном случае являлся именно человек. Тот факт, что пшеница стала важным пищевым ресурсом, вовсе не означает, что пшеница, как биологический вид, заставила человека служить себе. При буквальном понимании таких отношений между пшеницей и человеком мы вынуждены будем по аналогии признать, что и коровы со свиньями также заставляют человека служить себе, и даже неодушевленные вещи, например джинсы и автомобили, заставляют человека производить себя все в больших и больших количествах.
(4)
Харари уверен, что жизнь крестьян, выращивающих пшеницу, была тяжелее, чем жизнь охотников-собирателей (стр.100), что в крестьянских поселениях был выше уровень насилия и насильственных смертей (стр.101). Что же заставило людей изменить свою жизнь к худшему? "Как пшеница убедила человека сменить привольную жизнь на это тягостное существование? Что она предложила взамен?" (стр.100) - задается вопросом Харари. Харари вроде бы соглашается, что возделывание пшеницы позволяло существовать на той же самой территории гораздо большему количеству людей. Например, "в Иерихонском оазисе Палестины могла прокормиться кочующая группа примерно из ста особей - здоровых и, по-видимому, довольных. Около 8,5 тысячи лет до н.э., когда на смену диким растениям пришли пшеничные поля, тот же оазис уже поддерживал жизнь тысячи человек - правда, уже стесненную, полуголодную и нездоровую" (стр.102). Почему-то даже в этом случае, по мнению Харари, жизнь людей была полуголодной. Даже в этом случае Харари расценивает переход к выращиванию зерновых культур как сделку между человечеством и дьяволом (стр.112). Харари не разбирает, как и почему примерно в это же самое время другие пищевые культуры, такие как рис и картофель, тоже "решили одомашнить человека", но скорее всего логика событий подразумевается та же самая. Поскольку аграрная революция происходила независимо во многих точках мира (стр.96), логично было бы предположить наличие каких-то объективных причин, а не мирового заговора пшеницы, риса и картофеля с целью поработить человека.
(5)
История аграрной революции, изложенная Харари, кажется неразрешимой загадкой, парадоксом. От привольной, сытой жизни на лоне природы человек перешел к полуголодной жизни в крестьянских поселениях, полных насилия и болезней. Это действительно похоже на обман, ловушку или аферу. Однако если посмотреть на эти события с точки зрения лимитирующих факторов, определяющих численность того или иного вида животных в экосистеме, то можно представить себе более реалистичный сценарий.
(6)
Любой вид животных, включая и человека, при отсутствии лимитирующих факторов способен к неограниченному увеличению численности. Самым серьезным лимитирующим фактором является пища. Если пищевые ресурсы ограничены, то численность растет до тех пор, пока ее не начнет ограничивать растущая смертность от голода и недоедания. Лимитирующим фактором может быть численность хищников. Например, если много расплодилось зайцев, начинает расти численность рыси, которая питается зайцами. Чем выше численность рыси, тем меньше зайцев. Когда становится меньше зайцев, больше рысей умирает от голода, что дает возможность в будущем для увеличения численности зайцев. Такие циклы численности хорошо изучены экологами. Нет никаких оснований отрицать действие подобных механизмов в популяциях древних людей. Способность древних охотников подрывать свою собственную кормовую базу настолько красочно показана Харари на примере уничтожения древними охотниками представителей мегафауны, что Харари даже называет Homo sapiens "серийным убийцей экологических сообществ" (стр.83).
(7)
В некоторых случаях климат может выступать в качестве такого лимитирующего фактора. В суровые, холодные, засушливые и неурожайные годы численность популяции животного может резко снижаться и затем восстанавливаться в более благоприятные годы. Перечисленные выше факторы могут действовать сообща и наряду с множеством других не упомянутых здесь факторов. Какой бы благополучной и беззаботной не казалась нам жизнь охотников и собирателей в изложении Харари, суровая логика экосистем говорит нам о том, что их численность определялась лимитирующими факторами, главным из которых скорее всего был пищевой ресурс. И если мы не видим среди зебр и антилоп в африканской саванне немощных и больных особей, то это не потому, что они не подвержены недугам, а потому, что немощные и больные в первую очередь становятся жертвами хищников.
(8)
Очевидно, что одомашнивание растений и животных создало дополнительные пищевые русурсы. Это позволило существенно увеличить плотность численности и абсолютную численность человека в аграрных сообществах по сравнению с сообществами охотников-собирателей.
(9)
Так в чем же состоял обман? Очень трудно ответить на этот вопрос, исходя из описания, предложенного Харари. Никто не будет всерьез размышлять о коварных замыслах пшеницы по одомашниванию человека. Тем не менее, Харари, описывая аграрную революцию, использует в основном негативные оценки. Что же мешает Харари считать аграрную революцию шагом на пути прогресса, а не шагом по тропе, ведущей в бездну? (стр.119).
(10)
Насколько я понимаю, аргумент Харари состоит в следующем: увеличение численности людей при аграрной революции сопровождалось ухудшением качества жизни каждого отдельного человека. То, что казалось улучшением жизни, оказывалось ее ухудшением. "Несовпадение эволюционного успеха и личного благополучия - пожалуй, важнейший урок, какой мы можем извлечь из аграрной революции" (стр. 118). Как это можно понимать? Здесь нам может помочь системная динамика. Попробую пояснить это с помощью аналогии. Представим себе, что человек растет и по мере роста меняет свою одежду на одежду большего размера. Если рост не слишком быстрый, то поменяв раз в 2-3 года одежду можно довольно долго наслаждаться удобной одеждой. Если же человек растет слишком быстро, а одежда меняется нечасто, то ему долго придется ходить в одежде, которая ему мала и доставляет массу неудобств. В такой ситуации можно ностальгически вспоминать золотое время детства, когда вообще можно было обходиться без одежды. Похоже, Харари считает, что увеличение производства пищи в аграрных сообществах не успевало за увеличением численности людей, поэтому люди жили впроголодь. Трудно сказать, насколько это соответствует фактам, а не является лишь субъективным видением самого Харари.
(11)
Отдельной проблемой является использование моральных оценок "обмана" и "аферы" для описания эволюционного процесса. Насколько можно на одних весах взвешивать эволюционный успех и жизнь отдельного человека? Насколько уместно в качестве аргумента использовать ситуацию воображаемого выбора? Харари пишет: "Кем бы вы предпочли быть - диким носорогом, пусть и на грани вымирания, или теленком, который проведет недолгую жизнь в тесном хлеву, получая лишь ту пищу, от которой из него должны получиться особенно нежные стейки?" (стр.117). Конечно, это не совсем коректный ход - сравнивать носорога с теленком. Если бы вместо носорога был бы теленок, только в дикой природе, сравнение было бы не таким однозначным. У теленка в саванне среди диких животных практически нет шансов прожить даже ту недолгую жизнь, которая ему гарантирована в хлеву. Но по сути автор, видимо, предлагает выбирать между возможно долгой жизнью, полной риска и опасностей, и гарантированно короткой жизнью без забот и тревог.
(12)
Проблема в том, что в реальности у нас нет ничего даже приблизительно похожего на этот выбор. Каждый конкретный человек не выбирает, где и когда ему родиться. Человек лишь может попытаться улучшить свою собственную жизнь и жизнь окружающих его живых существ. Любые изменения в жизни людей несут с собой и последствия, часто неожиданные. За все приходится платить свою цену. Возможно, искусство жизни как раз и состоит в том, чтобы максимизировать ее положительные стороны и минимизировать отрицательные. И очевидно, что аграрное общество принесло с собой не только тяготы, болезни и насилие, как об этом пишет Харари. Вся современная цивилизация выросла оттуда. Если кто-то считает, что все это было большой ошибкой и путем в бездну, то у него, в принципе, есть возможность бросить все и присоединиться к "счастливой" и "беззаботной" жизни племен охотников и собирателей, которые еще сохранились в труднодоступных уголках нашей планеты.