Гарт Острый Глаз отложил в сторону свиток и перо и утомленно откинулся на спинку стула. С усилием пошевелил он непослушными от долгого писания пальцами, разминая, и рассеянно поднял глаза, словно запорошенные песком.

Утро...

Уже?..

Опять засиделся допоздна... Или до ранья? Если есть такое слово?..

А если и нет - то теперь будет...

Старик усмехнулся в усы и загасил почти догоревшую свечу с оплывшей фигурой деревенской матроны. Растирая затекшую поясницу, он поднялся из-за стола и неспешно подошел к окну.

С головокружительной высоты приютившейся под самой крышей маленькой комнатки открывался вид на мерцающее изумрудными бликами море, негостеприимный берег, заваленный огромными серыми глыбами - свидетельством гнева Ледяных богов, как гласили древние легенды, и узкую, но прямую тропинку среди них, ведущую сюда.

К сторожевой башне.

Впрочем, покривил губы в меланхолической усмешке Гарт, сторожевой эта башня была во времена его юности, и юности его отца, и деда, и прадеда - когда ей, сложенной, по преданию, знаменитыми антарскими каменщиками-магами всего за один день, еще было от кого сторожить королевство.

Сейчас же, триста лет спустя, Антар, покорив врагов там, где они были, и обретя друзей там, где их не было, властвовал над всем побережьем Зеленого моря и многими землями на все четыре стороны Света. А одинокой старой башне только и оставалось, что служить последним прибежищем влюбленному в историю, стихи и музыку отставному придворному барду.

Такому же одинокому старому вояке, как она...

Налетевший с моря порыв ветра - неожиданно сильный - поднял со стола за его спиной белый бумажный вихрь, бешено залистал открытые фолианты, опрокинул чернильницу, разбросал по каморке заготовленные для работы перья - словно стрела ударила в беркута... Завершилось вторжение нестройным аккордом и жалобным треском: это забытая на табурете арфа, сбитая вихрем бумаги, слетела на пол и разбилась.

'Был бы суеверным - подумал бы, что примета', - хмыкнул Гарт и, бормоча ругательства в адрес шкодливых духов воздушного океана, принялся восстанавливать порядок.

И не увидел, как на прямую тропинку, вывернув из-за дальних валунов, ступил человек.

Старик, кряхтя и поминая неласковыми словами распоясавшийся ветер, собирал с пола последние страницы будущего трактата, когда дверь внизу со скрипом открылась и захлопнулась, а по лестнице ритмично зазвучали незнакомые шаги.

Кто это?

Молочник?

Рыбак?

Кто-то из учеников?

Немногие вероятные возможности промелькнули в уме старика и были тут же отброшены как нелепые. Молочник приходит через два дня, рыбаки еще не вернулись с моря, отпущенным далеко за полночь ученикам назначено на завтрашний вечер...

Ну, что ж.

Поглядим, кого нам ветром надуло.

Гарт водрузил медный узорчатый стакан - пристанище не одного поколения писчих перьев - на ближайшую полку, и терпеливо воззрился на провал открытого люка над винтовой лестницей.

Неизвестный не заставил себя долго ждать.

В проеме настила показалась сначала белобрысая вихрастая макушка, потом сильные короткие пальцы ухватились за край, и над уровнем пола возникла и стала подниматься вверх, подобно хтоническому божеству в городском театре, плечистая, крепко сбитая юношеская фигура.

Голубые глаза раннего визитера забегали было вопросительно по сторонам, но, наткнувшись на неподвижно застывшего хозяина, остановились.

- Доброе... утро, - с расстановкой, словно сомневаясь даже не в каждом слове - в каждой букве сказанного, неуверенно проговорил гость.

И несколько секунд спустя добавил, так и не дождавшись ответа:

- ...Учитель.

- Доброе утро, Сантал, - невозмутимо кивнул Гарт, словно своенравный ученик и его непреклонный наставник расстались только вчера. - Доброе утро.

Не дождавшись ни приглашения войти, ни вопроса о цели столь странного визита в столь необычное время, молодой человек стушевался и замер - согнутая в колене нога на предпоследней ступеньке, левая рука нерешительно прижимает к груди перевязанную бечевкой кипу бумаги, правая протянута в безответном приветствии.

Предполагал ли он встретить в старой башне иной прием, покинув ее так демонстративно и бурно пять лет назад, сказать трудно, но, осознав, что гостеприимства от сурового старика ждать не приходится, Сантал медленно выдохнул, опустил руку и сделал два последних шага вперед и вверх.

- Учитель... - произнес он это слово через силу, словно преодолевая себя и, отведя глаза от равнодушно-вежливого лица хозяина башни, глухо продолжил:

- Наверное... вы удивлены... моим приходом.

- Почему он должен удивлять меня? - с деланным недоумением поднял брови Гарт. - Если помнишь, тебя из этого дома никто не прогонял.

- Да, я помню... - краска прихлынула и залила простодушное до упрямства лицо посетителя. - Я... ушел сам.

- И обещал больше не переступать моего порога, пока мир не перевернется, если я правильно запомнил прощальную речь, - дотошно уточнил старый бард.

- Д-да, - пристыженно пробормотал юноша, опуская очи долу, но спохватился, что теряет инициативу, гордо вскинул голову:

- Ну, так я свое обещание сдержал!.. учитель... Мир скоро перевернется. Сегодня, если быть точным. Когда я уйду от вас и вернусь в город.

- Да? - вежливо склонил голову бард, словно мудрый и терпеливый взрослый в ответ на напыщенную чушь самонадеянного подростка.

Сантал уловил не таимые снисходительные нотки, дрогнул ноздрями, сжал зубы... и сдержался.

- Да, - тихо слетело с его губ вместо проглоченных запальчивых фраз. - Потому что сегодня в полдень я делаю доклад в Антарском королевском научном обществе.

- Ты сделал открытие? - снова насмешливо поиграл бровями старик. - Поздравляю.

- Сомневаюсь, что ваше издевательское спокойствие останется при вас, когда я скажу, какое именно открытие я сделал! - обида и гнев прорвали тщательно, но неумело  возводимую плотину приличий. - Это касается вас в первую очередь! Всей вашей бесконечной, бесстыжей, приторной лжи, той патоки и меда, которые вы и ваши приспешники выливаете в уши и умы людей, называя это историей Антара!

- Ты изобрел какую-то другую историю? - холодно сверкнули зеленым льдом очи барда.

- Ее нет нужды изобретать! - растеряв остатки учтивости, выкрикнул гость. - И вы это знаете лучше, чем кто-либо!

- И чем же твоя история, о юный фантазер, отличается от истории всех других людей? - старик скривил уголки губ в ехидной улыбке.

- Правдой, - неожиданно тихо выдохнул Сантал. - Моя история - это правда. Моя история - то, что было, а не то, что какой-то самозванный пророк, решивший, что он один имеет право решать за всех, подает дуракам и подлецам под десерт!

- Самозванный пророк - это, по-видимому, я? - холодно улыбнулся Гарт.

Не отвечая, гость подошел к столу, отодвинул размашистым резким жестом книги, и принялся раскладывать принесенные с собой листы дешевой буроватой бумаги, исписанные его корявым почерком.

- Это - конспект моего доклада, - даже не пытаясь убедиться в том, что бывший учитель его слушает, отрывисто заговорил он. - Здесь я объясняю, почему Антар на самом деле не является родиной семи правящих династий великих королевств мира. А, наоборот, правители семи держав собрались, чтобы выбрать, кого посадить на Антарский престол - вытягивать полудикарское языческое королевство из варварства - нелегкая работа даже для семи просвещенных стран. Тут... - Сантал прижал широкой ладонью другую пару листов, - рассказывается о том, как на самом деле происходила колонизация западных земель и чего она стоила аборигенам. На этой странице набросок того, что я собираюсь поведать - держитесь, учитель! - про вашего полководца и кумира, Гадрана Железнорукого. Про то, как его захудалый род обогатился на контрибуциях, половина из которых не дошла до королевской казны... как тащил он в свое поместье с завоеванных территорий всё - включая мебель и посуду из самых отдаленных замков и усадьб... сотнями обозов... А здесь - раз уж мы заговорили про неподражаемого Гадрана - я описал, какими путями он добивался сотрудничества вассалов побежденных королей. Вам рассказать?! Напомнить?!..

Голос Сантала уже не дрожал - он звенел сталью славных побед, в один краткий миг обернувшихся под обличительным пылом честного юноши в победы, купленные невинной кровью, ядом тайной магии и предательствами.

- Да что я вам буду говорить... - презрительно выпрямился Сантал. - Вы же были тогда с ним! Рядом! В его свите! Лучший бард! Любимчик! 'Гарт Острый Глаз' - так вас прозвал сам Железнорукий!.. От острого глаза молодого Гарта не ускользнет ничего, всякое лыко пойдет в строку, и станет не балладой, так былиной - всё, как на самом деле, и даже лучше! - ернически поклонился Сантал, указывая рукой на простенки между окнами, увешанные коллекцией мечей, палиц, луков, топоров и кинжалов, которую бард так любил показывать своим ученикам.

- А вот здесь... здесь... - вернулся он к рукописи. - Или продолжим лучше отсюда? Тут я выписал, сколько тысяч солдат другой военный гений Антара оставил в болотах Югера только потому, что доверился непроверенной карте! Подкинутой ему шлюхой - югеровским агентом влияния, по одной из версий, которой он доверял больше своих советников! А вот с этими страничками в руках я расскажу академикам о том, как мудрый и справедливый Наддад Третий предал своих союзников, открыв проход к их границам для орд граппов! Он заключил союз с полурептилиями-каннибалами  - против людей! А вот эта пара страниц - про наших великих исследователей! Гордость нации! Пример для подражания!..

Голос Сантала срывался и звенел негодованием, обидой и... застарелой болью? Словно от воспоминания о давнем предательстве чего-то огромного, доверчивого, ласкового, светлого... Может, безоглядной детской веры в справедливость и добро? В то, что антарцы - самые лучшие, самые отважные, сердечные и мудрые, несущие просвещение и мир другим народам - иногда ценой собственных жизней и благополучия?..

- 'После их прихода мир стал больше', помню, помню - ваша ода первопроходцам известна каждому ребенку империи! А вам, думаю, нет нужды напоминать, что, к примеру, так называемое героическое освоение архипелага Единения произошло на пятьдесят лет позже, чем последний динодонт сдох от голода, вызванного извержением местного вулкана, и нашим доблестным победителям чудовищ оставалось только подобрать кости и отправить их с победными реляциями в Антар. А еще...

- У тебя нет доказательств, - хрипло проговорил старик, и худое лицо его было уже не спокойным - закаменевшим.

Как у надгробного памятника.

- Тебе не поверят. Тебя поднимут на смех.

- Давно ли вас стало заботить мое доброе имя? - скривился в усмешке мятежный ученик. - А насчет доказательств - не волнуйтесь. Они есть.

- Врешь! - Гарт яростно подался вперед. - Их нет! Я - я сам позаботился об этом!

- Хорошо позаботились, - холодно кивнул Сантал. - Браво. Но сжигая, подчищая, исправляя, переписывая и подкупая, вы не предполагали одного. Что архив герцогов Таны найдется.

- Это ложь! Он погиб при осаде шестьдесят лет назад вместе со своими хозяевами! Все это знали!

- Но не все верили, - юноша довольно ухмыльнулся. - Я нашел его.

- Где?!

- Катакомбы под Речной Усладой - летней резиденцией короля, - Сантал гордо откинул желтые кудри, рассыпавшиеся по разгоряченному лицу. - Чтоб отыскать его, мне потребовалось семь лет!

- Мне не хватило всей жизни... - слабо поморщился старик.

- Хорошо, что я успел к нему первым, - усмехнулся победно гость.

- И что в том хорошего? - сталью блеснули глаза старика.

- Теперь люди узнают правду о нашей истории, а не те сказочки, что последние семьдесят лет подсовывали им вы! Три поколения выросли на лжи и пустых россказнях! Сотни тысяч людей оболванены! Века истории опошлены вашим мерзким прикосновением к ним!..

- Это я понял, мальчик, - бард хищно прищурился в ответ. - Но ты не понял - или не расслышал, как всегда - мой вопрос. Что. В этом. Хорошего.

- Что?.. Что?.. - опешил юноша. - Как это - что?!

- Да, что, - подтвердил Гарт. - Что хорошего в том, что люди теперь будут знать, что их кумиры на самом деле - тупые и жадные выскочки? Что их предки - кровожадные вандалы? Их правители - безвольные марионетки, за ниточки которых дергали фавориты и фаворитки? Ты предпочитаешь быть потомком тупого варвара, или мудрого сына своей земли, о правдолюбивый Сантал? Хотя, можешь не отвечать - на твой счет уже все и так понятно.

- Я предпочитаю правду, - горячий гость неожиданно умерил пыл и тяжело опустил взгляд. - Люди должны знать правду. Какая бы она ни была. Про всё. И всю. И не вам - и не мне - решать за них, что им понравится, а что нет. Они просто должны знать. Учитель.

- Сын героя в душе ощущает гордость, Сантал. Сын подонка - зависть и злость. Человек великодушный и человек униженный - по-твоему, разницы нет? Прошлое славное и прошлое грязное - все равно прошлое. Но на наше настоящее - и будущее - они могут влиять по-разному. Если героев и подвигов нет - их надо выдумать, мальчик! Чтобы были герои и подвиги в настоящем и будущем! Предательство и подлость могут породить только себе подобное... Ты хочешь жить при правлении нового Наддада Третьего? Или пойти в поход под началом другого югеровского жабоквака?

- Вы знаете его прозвище, - угрюмо кивнул юноша скорее собственным скрытым мыслям, чем словам старого барда. - Вы знаете всё... И, тем не менее, вы сознательно всю свою жизнь...

- Да. Потому что я в это верю.

- И я верю в свою идею, учитель, - устало вздохнул Сантал. - Не могу сказать, что мне нравится то, что я собираюсь сделать... Но я должен.

- Кому?!

- Себе. Антарцам. Истории... Не заставляйте меня говорить трескучими фразами - я их всегда ненавидел, если вы помните, это меня и толкнуло в первый раз на поиски истины...

- На ересь!

- Мне всё равно, как вы это назовете. Я ухожу. Мне пора.

- Переворачивать мир? - недобро усмехнулся бард.

- Если понадобится - то да, - кивнул гость и принялся неуклюже сгребать с залитой чернилами столешницы свои заметки.

- Но Сантал, постой! Ты не можешь вот так обречь на унижение и отчаяние сотни тысяч, два, три поколения проживших при моей истории людей - и кто знает, сколько поколений тех, кто придет им на смену!

- Это ваша вина, учитель. И я, как ученик, должен ее когда-то искупить. Люди должны знать правду.

- Сантал!

- Простите, учитель... Но я не могу по-другому. Вы сами наказывали нам говорить людям всегда только правду.

- Но я имел в виду...

- Правда только одна, учитель. Простите. И прощайте.

- Сантал!!!..

Гарт бросился было вслед белобрысому парню, хмуро приживающему к груди так и не выровненные стопкой бумаги, но тот в три широких поспешных шага достиг открытого люка.

Еще миг - и дробные шаги застучали по истертому скрипучему дереву ступенек.

- Сантал...

Хриплый шепот старика кристалликом соли растаял в напоенной рваной бурей эмоций тишине.

Скрипнула, открываясь и закрываясь у подножия башни, дверь.

Сантал...

Твердолобый, непримиримый, яростный, упертый, несдержанный, страстный...

Семьдесят с лишним лет назад он сам был таким.

И семьдесят лет назад он однажды сделал свой выбор.

Сейчас ему предстоял еще один.

Старик вздохнул, снял со стены большой антарский лук, натянул свернутую клубочком тетиву и вынул из колчана стрелу.

В одном Сантал был прав: Гарт Острый Глаз получил свое прозванье от самого Железнорукого не без причины.

И сейчас, как и семь десятков лет назад, собирался его оправдать.