Разница между случайным и вероятностным событием давно установлена. Случайность холодна, а вероятность греет душу! Петр Игнатьевич Жиров согревался жадным желанием сорвать куш в лотерею. И когда в очередной раз он убедился в проигрышности купленного билета, опрометчиво воскликнул: "Бога нет! Нет!". Но уже через секунду больно прикусил себе язык, чтобы наказать свою кощунственную слабость. "Бог, безусловно, есть! Он просто потерял меня из виду! А значит, я должен найти Его!" -- решил Жиров и всецело отдался поискам, сразу исключив из них Вселенную, потому что считал: Бог скрыт от нас в глубинах "постоянной Планка" или ещё глубже. Разнообразие известных жизненных форм тоже казалось ему непригодным орудием поиска. Словом, самостоятельно пришел к тем же выводам, что и кёнигсбергский профессор. Но если Кант остановился в точке скепсиса относительно границ человеческой способности познания, -- Жиров не сдавался, изодрал в кровь нежную плоть надежды, продираясь сквозь зовущие тернии неведомого к заветной тропе. Однажды его осенило! "Поскольку всё происходит по волению Божьему, именно Он вложил в мои грешные уста тот гнусный выкрик "Бога нет", чтобы посмеяться над моей простодушной верой в действительность существования свободной воли... Этот урок мне дан был после лотерейной неудачи. Теперь-то мне ясно, где искать Его!". И вправду, о какой свободной воле можно разглагольствовать, если человек ограничен собственным существованием, а зачастую замкнут и в более ничтожных пределах!???
Петр Игнатьевич в четверг сосредоточился на изучении всех случавшихся выигрышных комбинациях. В них и только в них можно было отгадать истинные проявления Бога! Но мудреная нумерология не поддавалась. Кочевряжилась, барахталась, издевалась, вертелась в сознании скользким мылом... Эх... От перенапряжения великой тайной, маленький мозг Жирова, щелкнув нейронами, начал потихоньку отключать правый глаз, подавая хозяину знак -- немедленно прекратить издевательства над психической организацией, не лезть своей кратковременной трехмерностью в игольное ушко вечной безразмерности Духа. Не оставляя арифметических потуг-off, он попутно собирал по крупицам сведения о счастливчиках. (Иногда крупици обходились в стоимость золотого слона). Преимущественно, все они оказались людьми мало зажиточными и своей жизнью утверждали отвратительную истину-перевертыш: жить, чтобы есть; обратное утверждение было им не по карману...
"Вот оно! Свершилось!". Петр Игнатьевич продал свою, выпестованную голоданием и стремлением показаться зажиточным, машину; деньги раздал нуждающимся родственникам. Дар они с радостью приняли, но тайно возненавидели Жирова за эдакую барскую подачку и мучительно ждали подвоха. .. Через год состояние Петра Игнатьевича, неожиданно щедро прохудившееся во вне, осело в дуршлагах остального человечества. Азарт игрока из него высыпался; завсегдатай-балык и осетрина бежали со стола его, возрадовавшись, что детей их минет чаша сия кулинарная. Жиров вдруг нашел у тешение в Бетховене: скверное ли настроение, хорошее - Людвиг Иванович как лучезарное зеркало - посылал только Буддорадужное отражение: если хорошо, будет еще лучше; плохо - обязательно заразишься вирусом благополучного выздоровления.
В лотерею Петр Игнатьевич не играл. Над его макушкой даже при солнечном свете был виден прозрачный обруч неизвестного науке происхождения. Казалось, он наконец-то нашел Бога, а государство-обманщик потеряло самого неистового покупателя проигрышных билетов.