Древо. В семье умирающего Ипатьева его третье поколение восстало против второго, которое настропалило первое на борьбу за квартиру в центре города. Неизлечимая болезнь позволяет людям наконец-то высказываться откровенно не обинуясь и без остатка подспудной лжи. Ипатьев послал всех родственников в далекие края. Нецензурная картография взволновала наследников. Он с удовольствием общался только со своим правнуком. Самая свежая и невинная поросль генеалогического древа возникла на изнывающей от корысти ветке его дочери.
-Пра! Ты боишься смерти?
-Нет, дружок.
-Мне противно!
-Что?
-Смерть.
-Не тревожься! Я не боюсь.
-Я не хочу! Не хочу тебя терять.
-В туалет ходишь?
-Конечно!
-Теперь жизнь твоего прадедушку в унитаз сливает. Все там окажутся.
-Пра! Ты злой!
-Успокойся. Когда-нибудь и тебя позовут.
-Я не хочу!
-Времени столько пройдет, что сам попросишься.
-Пра! Зачем меня пугаешь?
-Ну что ты, дурашка! Запомни - жизнь должна быть полноценна!
-А как это?
-Книги читай. Но не всё подряд.
-Уже выучил спряжение неправильных глаголов русского языка.
-Умница! Добавь телевизору громкость. В туалет у меня позыв. Слышать хочу, что происходит в стране.
-Смешной ты, Пра! Ты же мне говорил, что горох нас куда-то зовет. Иди, мы с тобой много съели.
Прошло полчаса.
-Пра! - тук-тук. - Пра, не пугай меня! Ты живой?
Последнее, что услышал Ипатьев, преподаватель русского языка: "Мочить в сортире!" Обширный инфаркт у него случился от этих слов. Самое обидное - перед смертью так и не высрался по-человечески! Окоченел на унитазе с поднятыми руками. Кулаки были сжаты.