26 ноября этого года в пятницу моложавого вида престарелый Феофил Карпович по фамилии Кабиров закончил философскую статью и, вполне довольный собой, угостился рюмочкой домашней сливянки и душистой сигареткой. Статья вышла в общем-то складная, но главная мысль стеснялась обнаружиться в своей пленительной наготе, пряча красоты за вязанкой стилистических изысков. Много было в ней дельного, она дышала неизбывной патриархальной свежестью, обильно сдобренная народными поговорками, меткими выражениями и вереницей неологизмов. Однако создатель испытывал неудовлетворенность недосказанности. И тогда он отнес статью в одно богоугодное заведение, где ему предложили вернуться за ней на третий день. Пока над его рукописью корпели сведущие люди, он продолжил собирать в своем гараже планер-самодел. Выпиливал и нетерпеливо нервно шлифовал нервюры. В назначенный срок забрал два экземпляра статьи и второй из них отдал в другое богоугодное заведение - там люди оказались порасторопнее и просили зайти за статьей завтра. Принялся за нервюры левого крыла. Когда настало скоротечное завтра, он получил тоже два экземпляра статьи: вчерашний, не читая, порвал и выбросил, а новый вручил умницам из еще одного богоугодного заведения: и здесь люди ценили время и предложили зайти в день, когда сегодня превращается во вчера. С нервюрами совладал. Взялся за лонжероны. "Запорол" хорошую доску. Громко выругался: слишком был рассеян. Работу отложил. Напросился в компанию к соседям по гаражу, для которых автомобиль давно стал веским поводом слинять из душных когтей семьи на партию-другую в преферанс. На следующий день забрал два экземпляра статьи: опять оставил в живых только свежий, и наконец отправился в конечное четвертое богоугодное заведение. Девушка-приемщица мельком посмотрела статью, хмыкнула и вежливо уведомила Кабирова, чтобы он к ним пять дней не совался, потому что скорее им не успеть заказ выполнить. Хорошо, ладно. Заглянем, как велено. Убаюкивать ожидание безделием Феофил Карпович не умел. Домастерил лонжероны, принялся элероны обтачивать. Успел еще ткань прикупить для обшивки и запасся тремя банками хорошего лака. Наступил долгожданный день. Кабиров забрал два экземпляра статьи, беспощадно расправился с более старым, на финском языке. Дома прочел изначальный текст статьи, а затем полученный сегодня в бюро переводов. Помните, Феовил Карпович не был полностью удовлетворен написанным, поэтому и решил проделать такую многоходовку, такая вот на него мысль наехала: в одном бюро переводов просил перевести с русского на немецкий; в другом - с немецкого на французский; в третьем - с французского на финский; и в четвертом: с финского обратно на русский. Ласковая улыбка предварила рюмочку сливянки и сигаретку. В этих двух статьях угадывалось безусловное сходство, а вернее - сродство. Побывав в гостях у трех языков и четырех переводчиках, основная мысль не напилась до беспамятства, выстояла и даже радовалась своим недавним иностранным гастролям. Разумеется, начисто вымелись все непереводимые выражения, а пословица "заблудиться в трех соснах" в итоге преобразилась в малопонятное "как у лысого за пазухой". Для Феофила Карповича важно и немного удивительно было другое: русло его мысли горделиво выпрямилось и только теперь он сам точно уяснил, что же именно хотел сказать в своей статье. Веселый смешок предшествовал стакану водки, трем сигаретам, кипучей сцене с раздраженной женой, смерти.