Конечно, он радовался победам внучки на турнире, но в то же время сильно переживал на неё.
Алина совершенно не щадила себя. Каждый день она выходила на новые соревнования. Кружилась в "каруселях" и "собачьих свалках", мчалась на противника во встречных сшибках. Получала призы - и иногда проигрывала.
Иден прекрасно знал, что это такое - летать на турниром мече, без настоящих боевых систем компенсации тяги. Тем более, это был его турнирный меч! Иден сам каждый день проверял состояние машины под предлогом того, "чтобы эта неумёха ничего не испортила". На самом деле, он волновался за внучку, и Алина это понимала. В другое время дедовская забота опять рассердила бы её - но после каждодневных изматывающих вылетов сил на споры не оставалось.
Между соревнованиями Алина отдыхала на "Натане". Медики не успевали латать её. Изредка появляясь в Гнезде, на торжественных мероприятиях и вечеринках, внучка прятала глаза, красные от лопнувших сосудов, под тёмными очками. Вместо вечерних платьев и нарядов - только идеально выглаженный мундир горданского флота, чтобы никто не видел страшные синяки от противоперегрузочного костюма.
В тот день Алина соревновалась с принцем Айвеном Агустом в гонках со стрельбами.
С большой тревогой Иден смотрел за гонкой. Каждый жэ перегрузки тяжёлым камнем ложился на сердце. Каждое попадание в меч Алины - рвало душу на части. Иден прекрасно знал, что чувствует его девочка.
"Выдержит, - успокаивал граф. - Она хороший пилот". Более чем скромная похвала для того, что творила Алина на турнире, - но в устах немногословного тана она стоила тысячи наград. Идену по-стариковски было приятно, что милорд пристально следит за всеми выступлениями внучки.
И вдвойне приятно, когда она побеждала.
В красной беседке на четвёртом ярусе, где раздавали выигрыши, они встретили лорда Питера Зиборру с леди Ваймирой и незнакомой простолюдинкой. Иден, как и милорд, ставил только на своих. Он очень удивился, когда увидел, что кто-то ещё рискнул сегодня деньгами. По всем раскладам, выиграть должен был принц Айвен.
Удивление прошло, когда за выигрышем обратилась незнакомка-простолюдинка в легкомысленном бело-красном платье и с зиборровским клычком-украшением на шее. Похоже, ещё одна фанатка Алины слабо разбирающаяся в турнирных схватках. Вон как глаза горят - то ли от выигрыша, то ли от новой победы своего кумира.
Внучка стала неожиданно популярна у славианской черни.
* * *
После гонки они поднялись на седьмой ярус, в самый западный его конец, к Закатной Колоннаде.
Широкая колоннада полукругом охватывала неглубокий бассейн - настоящий искусственный пруд с фонтанчиком. В пруду плавали декоративные бело-золотые кувшинки и лилии, и купались грифоны. Один из них, подставив хвост в фонтан, бил по воде крыльями. Крупные брызги летели в прохожих, что очень веселило пернатого хулигана.
Изгибом колоннада смотрела на запад. Заходящее солнце отражалось тысячами золотых бликов на белом мраморе колонн. Лица, наряды и мундиры, вода в пруду и листья на деревьях - всё окрашивалось в закатные оттенки; самый воздух будто был напоён золотом.
По вечерам в Закатной Колоннаде собиралась высшая тан-аристократия. Графы и бароны со всей Империи, маркизы и виконты, приглашённые на турнир, - отдыхали тут, обменивались мнениями, заключали частные пари, трепались о пустяках и важных делах. Половина присутствующих глотали сенсетик, чтобы расслабиться и отдохнуть на празднике, но разговоров о высокой политике от этого меньше не становилось.
Милорд каждый день бывал здесь. Жофрен и Иден всякий раз сопровождали его.
Кивнув грифону в фонтане - на всякий случай, чтобы не полез клеваться - милорд повёл их к колоннаде. Купальщик дождался, пока новые жертвы пройдут мимо, и с силой ударил крыльями по воде, обдав всю троицу прохладными брызгами. Идену досталось больше других. Он зло оглянулся на шутника, но грифон только весело клекотал, радуясь нехитрой забаве.
Играла негромкая музыка. На площадке между колоннадой и обрывом, в лучах заходящего солнца танцевали несколько пар. Между колоннами скользили беззвучными тенями лакеи с подносами.
Иден взял бокал белого нарьянского.
Группки танов собирались и распадались. Граф лавировал между ними, подходил то к одним, то к другим, обсуждал разные вопросы - иногда важные, иногда не очень.
С графиней Романовой милорд поговорил о преференциях Авлийской Торговой Гильдии на Ялине. С графом Замнинским - обсудил давний пограничный спор в номерной системе-пустышке. С Райзеном, своим акритским соседом, - общие дела в Вольном Космосе. С бароном Гребневым, послом от Джайлза Олдева, - ситуацию в ганзейском герцогстве, расколотом войной...
За семьдесят пять лет службы Иден не слышал от милорда столько слов, как за последние две недели.
Половину из этих разговоров он даже не понимал, но это и не требовалось. Единственной задачей Идена было стоять рядом и оттенять старость графа собственной дряхлостью. Нельзя сказать, чтобы он скучал. После трёх месяцев напряжённой штабной работы Иден даже наслаждался пустотой в голове.
А вот Жофрен должен был учиться. Граф показывал ему "настоящую, танскую дипломатию".
Даже Иден, мало что понимавший, заметил общий мотив в переговорах милорда.
Беседы "ни о чём" почти всегда сводились к теме Сайласа Арвы. "А как вам молодой Сайлас?.. Случайно не знаете, что об этом думает Сайлас?.. Неплохо бы спросить Сайласа..." Подобным же образом Гордан обсуждал и других графов - но в том-то и штука, что Сайлас графом не был.
Молодой тан ста пятидесяти лет, Сайлас Арва был официальным наследником графа Арвы. По донесениям мастера Тарбаса, он уже прибрал к рукам много власти на отцовском флоте - о чём не могли не знать алчные соседи по княжеству. Сейчас все гадали, насколько ослабнет графство Арва в момент передачи власти, и нет ли возможности урвать кусочек.
Но одно дело - молча гадать и строить планы. Совсем другое - полностью игнорировать тан-графа, и открыто интересоваться его сыном, как это делал милорд. Это уже прямой вызов. Рано или поздно неприятные речи должны дойти до Арвы. Даже если он ничего не предпримет - намёк Гордана будет ясен всем.
И когда корабли милорда снимутся с орбиты Ялина и потеряются в лабиринтах Вольного Космоса, все подумают, что Гордан пошёл войной на Арву. Через некоторое время самые умные сообразят, что показная ссора на турнире была лишь отвлекающим манёвром, и горданский флот нужно искать в другом месте. Но никто до самого конца не догадается, что первый мощный удар будет нанесён прямо сюда, в самое сердце княжества...
- ...совсем обнаглели в последнее время, - жаловался граф Хишш на аммарадских рейдеров.
Вернее, это Хишш, хозяин Каринтия, говорил, что налётчики аммарадские. На самом деле это могли быть и фелтийцы, тайком пробирающиеся по аммарадским созвездиям - как заметил милорд.
- Да, могут быть и фелтийцы, - прищурил узкие глазки граф Хишш.
Иден сам в молодости водил рейдеры на акритскую сторону. Обычно для этого покупают ржавые корыта в Вольном Космосе и набирают команду из самых преданных навинаров, готовых скорее умереть, чем попасть в плен и выдать тана-сюзерена. Никаких опознавательных знаков, никаких зацепок в электронике, никаких бортовых журналов - всё выглядит, как обычный пиратский налёт.
Только сумасшедшие фелтийцы строят для рейдов специальные корабли.
- У вас Арва под боком, - запел знакомую песню милорд, - наверняка они тоже страдают. Вы могли бы объединиться с их флотом... Вы уже говорили с Сайласом об этом?
- Нет. Но я говорил с самим графом Арвой...
Милорд умело изобразил интерес.
- Арва очень переживает за ваших сыновей, граф Гордан. Говорит, Адриана вы заперли на "Ирбисе", не пустили его на турнир. А Жофрена водите за собой, как собачку на поводке. И до сих пор вы не назначили наследника, хотя ваше время - простите, это слова Арвы, не мои, - ваше время на исходе...
Иден вздрогнул от такой бестактности.
- Так и сказал? - деланно удивился милорд.
- Это его слова... А вон, кстати, и сам Арва.
Милорд резко обернулся. Иден посторонился и тоже посмотрел назад.
У пруда гуляли граф Арва с сыном Сайласом и баронессой Сомуррой.
Сам Арва - высокий, плечистый - был преисполнен собственного достоинства. Красный камзол на нём искрился от серебристо-перламутрового шитья, пуговиц и эполет. Геральдический медведь на необъятной груди грозился кому-то мечом. На поясе висела длинная шпага.
Сайлас, на голову ниже отца, в таком же красном камзоле с медведем и при шпаге, рассказывал что-то смешное. Баронесса Сомурра в длинном серебристом платье смеялась над его шутками. Граф Арва улыбался.
На грифона-купальщика все трое не обращали внимания.
Иден сразу признал баронессу Сомурру. Побочная дочь графа Гордана. По приказу милорда он воевал за её наследство тридцать лет назад. За неё погиб Мэтью. А Сомурра тогда лишь сухо поблагодарила Идена и убежала присягать графу Арве...
Бросив разговор с графом Хишшем на полуслове, милорд зашагал наперерез Арве - быстро и угрожающе целеустремлённо, будто комэск, ведущий звено на чужой корабль.
Иден с Жофреном поспешили следом. Жофрен только успел извиниться за отца перед Хишшем.
Сомурра первой заметила опасность. Шепнув что-то Арве, она кивнула на Гордана.
Арва повернулся навстречу милорду.
- Граф Гордан, какой приятный сюрприз. Как ваше здоровье?
Они были почти ровесники - милорд всего на тридцать стандартов старше, - но Арва выглядел гораздо моложе и бодрее.
- Привет, старый медведь, - поздоровался милорд. - Флория, дочка...
Сомурра, обязанная своим баронством отцу, молча кивнула в ответ, даже не улыбнулась.
- Прекрасное Гнёздышко свили себе Борские... - издалека начал граф. - Давно не бывал здесь.
- Чего тебе надо? - Арва не был настроен на светский разговор.
- Хотел обсудить пару вопросов... Могу я поговорить с Сайласом наедине?
О чём может беседовать один граф с сыном другого?
- Ему не о чем с тобой разговаривать!
Неправильный ответ. Отказаться должен был сам Сайлас.
- Жаль. - Милорд повернулся к Арве-младшему. - Думаю, у нас нашлись бы общие интересы.
Сайлас ничего не ответил.
- Как насчёт твоих сыновей, Гордан? Где Адриан? Славия оскорблена его отсутствием на турнире... - Славианская чернь, скорее всего, даже не знает, кто такой Адриан Гордан. - Могу я поговорить хотя бы с Жофреном?
Милорд молча обернулся к сыну и вопросительно поднял бровь.
- Прошу прощения, граф Арва, - почтительно поклонился Жофрен. - Боюсь, нам не о чем разговаривать.
Вот верный ответ из верных уст! Один-ноль в пользу графа Гордана, обрадовался Иден!
- И кто-то ещё говорил, будто я вожу сына на верёвочке...
Граф-медведь понял, что прокололся.
- Если ты всё сказал...
Арва шагнул в бок, чтобы обойти оппонента, но милорд плавно скользнул навстречу. Ему пришлось задрать голову, чтобы смотреть великану в глаза.
- Не всё, Арва.
Обстановка накалялась. Милорд, ниже ростом и уже в плечах, отважно загородил путь медведю. Арва глядел на него сверху вниз внешне спокойно, как полагается тану, но Иден почувствовал угрозу и весь подобрался.
Баронесса Сомурра шагнула назад. Сайлас положил руку на эфес шпаги.
Зрители из Закатной Колоннады с интересом глядели на бесплатный спектакль. Но милорд говорил тихо, вряд ли они что-то слышали.
- Ты распускаешь грязные слухи о моих сыновьях. Говоришь о том, чего не понимаешь. Это тревожный знак, когда тан с такой властью теряет чувство реальности. Ты ставишь под угрозу стабильность княжества...
Граф Арва не стал слушать дальше. Опять он двинулся вбок, и опять милорд шагнул наперерез...
Потом Иден мог бы поклясться, что милорда не толкали - но в тот момент всё выглядело иначе.
Арва легонько задел плечом Гордана. Скорее оттёр, чем толкнул. Но милорд запнулся, поскользнулся - и полетел в пруд.
Иден ничего не успел предпринять. Рванулся вперёд, но руки схватили пустоту...
Граф Гордан упал в воду, подняв тучу брызг и испугав грифона-купальщика. Пернатый зверь отскочил в сторону, захлопал крыльями и обиженно заклекотал.
Магнитные ножны сами плюнули кортик в ладонь. Один удар - прямой в глаз или снизу вверх в подбородок, чтобы достать до мозга...
И Иден бросился бы на Арву, наплевав на последствия, - но Сайлас оказался быстрее. Загородив отца, он выхватил шпагу. Сверкнула сталь, и клинок плашмя ударил Идена по ладони. Кортик со звоном выпал из онемевших пальцев. Острие шпаги Сайлас нацелил ему в грудь.
- Убери свою шавку, Гордан, - проревел Арва, - иначе мы попортим ей шкуру.
Иден за свою шкуру не боялся. Он бросился бы на обидчика и с кулаками, перегрыз бы ему горло, выдавил бы глаза - если бы милорд приказал.
Но Жофрен с силой сжал его плечо.
- Спокойно, Иден. Не мешай отцу.
Милорд медленно вставал из воды, отряхивая листья и кувшинки, налипшие на мундир. Иден задыхался от бессильной ярости, глядя на такое унижение. Он ждал приказа, хотя бы взгляда, - но милорд смотрел на Арву.
- Ты перешёл все границы, Арва, - прошипел он. - Ты оскорбил меня перед моим навинаром и перед моим сыном. Клянусь гербом, ты за это ответишь.
- Всегда к твоим услугам, - пожал плечами граф-медведь. - Пойдём, Сайлас. Может быть, Романова не станет бросаться на нас с кинжалом.
Сомурра, оглянувшись через плечо на отца, ушла за Арвой. Сайлас ещё некоторое время не убирал шпагу и не поворачивался спиной к Идену.
Но Иден уже сам остыл. Накатила внезапная слабость. Такие стычки - тяжёлое испытание для старческого сердца. Слишком много адреналина.
Вдвоём с Жофреном они помогли милорду выбраться из бассейна. Правая рука болела после удара шпагой, но Иден терпел.
- Ты переигрываешь, отец, - осуждающе сказал Жофрен. - Незачем было нырять в воду, мог бы упасть в сухом месте.
- Пустяки, - отряхивался милорд от водной флоры. - Через месяц всё это будет неважно.