Война Грифона. 4 - Юния
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
|
Аннотация:
Четвёртый и последний основной персонаж книги - Юния Романова, молодая тан-леди, дочь графини Романовой, авлийская принцесса и студентка третьего курса Славианского Университета. Битва при Славии вносит изменения в учебный план, и Юнии приходится на время оставить занятия.
|
Юния
На следующее утро Юния, как обычно, собиралась в Университет.
После вчерашнего она видела в этом мало смысла, но ректорат не отменял занятий. Юния приняла душ, высушила волосы и чуть-чуть подкрасила глаза. Даже когда рушится мир, и орбита падает на голову, нельзя выходить из дому, как чучело.
На кухне гремела посудой Ланка. В спальню прокрались соблазнительные запахи. Юния надела брючки и приталенную тунику и вышла завтракать. Ланка, увидев её, улыбнулась и присела в коротком книксене. Юния не знала, как на самом деле зовут хумку, но "Ланка" - не худшая из кличек. У многих и такой нет.
- Доброе утро, - улыбнулась Юния.
Хумка, конечно, не ответила. Им запрещено разговаривать. У Ланки сожгли голосовые связки ещё на транспортном корабле, который вывез её с родной планеты. Откуда именно, Юния не знала. Хумские миры все одинаковые.
Этим утром рабыня приготовила яичницу с беконом, тосты, кофе и лёгкий овощной салат по-авлийски. И как обычно, порции больше, чем Юния способна проглотить, - чтобы потом доесть за хозяйкой. Ланка спасала её от множества бытовых мелочей, абсолютно неизбежных, но таких утомительных, поэтому Юния прощала подобные вольности.
За завтраком она включила "Тысячу новостей" - обычный новостной канал, специализирующийся на Иринии, несмотря на громкое название. Однако в связи со вчерашними событиями их рейтинг взлетел до небес.
- Все мы скорбим по павшим вчера в небе Славии. Князь Оран Борский, княжна Илиана и княжич Исибэль погибли в неравном бою от предательского удара...
Опять показали вчерашние кадры из Гнезда, где княжич поймал шальную пулю от собственных десантников, а потом - искусственную графику с горящим "Созоменом-Основателем". Юния придирчиво отметила, что вряд ли настоящие пожары на грифоне выглядели так эффектно.
- Наш канал тоже понёс потери. Сегодня "Тысяча новостей" объявляет траур по специальному корреспонденту Кристел Ив...
Юния узнала голографию. Она видела Кристел пару раз в Гнезде - и конечно, вчера, в прямом эфире по всем каналам.
- Смелая девушка, она без страха рассказывала нам о жизни танов, пока не погибла от их жестоких игр...
Юния переключила. Впрочем, все выпуски по всем каналам говорили только о вчерашней битве. О Сражении при Славии, как её уже окрестили.
Ланка мыла посуду и тоже прислушивалась к словам диктора. Конечно, хумам запрещено знать общий язык. За это их убивают. Но если совсем уж дословно исполнять "Эдикт о хумах", то перебить придётся половину из них.
Выдернутые с родных планет, лишённые родной речи, языка и даже голоса - хумы оказывались в чужом обществе, где все вокруг говорили на улинге. На улинге им отдавали команды. Улингой вещала сеть. Даже на коробке с печеньем писали по-общему... Вполне естественно, что рано или поздно хумы учили улингу, даже против своей воли. Только самые безмозглые не могли выучить язык хозяев.
В "Эдикте о хумах" много всяких запретов. Раньше Юния считала запрет знать улингу самым глупым из них, но мама сказала, что в нём заключена великая танская мудрость. Конечно, почти все хумы откликаются на общий язык. Но как различить выдрессированного раба, наученного сотне-другой слов, от того, кто на самом деле понимает речь? "Работа и знания, - объясняла мама, - нельзя стать уважаемым работником, квалифицированным специалистом, нельзя научиться хоть чему-нибудь по-настоящему полезному, не зная улингу. Если ты увидишь такого ценного хума, значит он знает общий".
Значит, его убьют.
Вот так и получилось, что большинство хумов понимают общий язык, но живут в постоянном страхе показать это. Их удел - молчаливая прислуга или чёрная неблагодарная работа, от которой даже обычные рабы отказываются.
Ланке повезло, считала Юния. Она знала улингу и не скрывала этого. Она умела обращаться с комом, и даже лазала анонимно в сети. Гости и друзья Юнии, такие же студенты, хорошо знали Ланку. Любой из них мог бы убить её, и по закону им не ничего за это не грозило. По закону, это их прямая обязанность. Но друзья Юнии хотели оставаться её друзьями, и потому Ланку никто не трогал. Один из многих случаев, когда имперские Эдикты бессильны.
Позавтракав, Юния поблагодарила Ланку, и та снова улыбнулась в ответ. Доброе слово стоит немного, а рабыне приятно.
В конце концов, пора идти на занятия. Нет больше смысла тянуть. Если уроки отменили, студентов известили бы через сеть. Но никаких сообщений не было, и поэтому Юния, подхватив сумочку с комом и косметичкой, вышла на улицу.
Студенческий городок пробуждался. Её соседка по домику, Николь Зиборра, тоже только что вышла. Два года половина коттеджа стояла пустой, пока не появилась Никки. Её отец, барон Зиборра, давал дочери достаточно денег, чтобы снимать роскошное трёхкомнатное жилище.
- Привет, Никки!
Николь неопределённо дёрнула плечиком, но подождала её. Вместе они зашагали по главной улице, постепенно наполнявшейся студентами.
- Сумасшедший день. Я боялась, они отменят занятия, - пыталась завязать разговор Юния. - А ты что думаешь?
- Нельзя пропускать занятия на первом курсе, даже в такой день, - пробормотала Николь.
- Не переживай, Гордан нас не тронет. Если что-то и объединяет княжество, так это Университет, а не лорд-грифон. Концентрация танов на квадратный метр тут даже выше, чем на орбите или в Гнезде. Гордан получит слишком много врагов, если посмеет...
- Да, конечно... - Тихо перебила её Николь. Баронетта Зиборра сегодня явно не духе.
Ну и пусть дуется.
Они разделились у фонтана, изображавшего спокойного умудрённого грифона, опирающегося передней лапой на древнюю бумажную книгу. Иначе как "грустным грифоном" статую никто не называл. Николь пошла дальше, к "первоклашкам". Юния присоединилась к своим третьекурсникам.
И всё-таки, сегодня на занятия пришло меньше студентов, чем обычно. Они собирались группками по курсам и интересам. Отдельно от остальных держались "горданцы" - студенты из графства Ялинского. Обычного такого не бывало. Университет выше внешних распрей. Но из-за вчерашних событий "ялинцы" чувствовали себя неловко.
Подошёл Зан. Юния подставила губы под жадный поцелуй.
- Привет, Юн. Я уж боялся, что ты не придёшь.
Юния взъерошила его длинные тёмные волосы. Опять Зан забыл причесаться.
- С чего бы я не пришла?
- Сегодня меньше народу, чем обычно.
- Ещё подъедут, - отвечала Юния с уверенностью, которую сама не испытывала. - Может быть, в городе пробки.
В конце концов, вчера был выходной, и половина студентов заночевали в Иринии.
Все вокруг только и говорили о вчерашних событиях. Преобладал возмущённый тон. Пополам с упрёками в адрес Ксавиана-Предателя, студенты гадали, что будет дальше - с княжеством, с Университетом и с ними. И все почему-то ждали, что скажет Юния.
Она оглядела свою группу. Золотая молодёжь, сливки княжества. Каждый год графства получают некоторое количество мест, которыми распоряжаются по своему разумению. Дети владетельных лордов учатся сверх квот - например, Николь от Фареза, или сама Юния от Авлии. Оставшиеся места распределяются по конкурсу. А если желающих танов и навинаров оказывается мало, или они не показывают на экзаменах приемлемых результатов, то к конкурсу допускают даже чернь. Таким способом, например, в Университет поступил Зан.
И несмотря на обилие высших танов - никто ничего не знал. Никого ни о чём не предупредили.
Все смотрели на Юнию, особенно авлийцы.
- Что скажешь, Юн?
А что она могла сказать? Она знала не больше остальных.
- Графиня Романова ни о чём таком не предупреждала?
Юния помотала головой.
- Нет, мама ничего не говорила... Но я не думаю, что нам что-то угрожает. Вспомните Максима Олдева - когда он бомбил Ганзею, то не тронул тамошний Университет, и даже пропустил корабли, чтобы эвакуировать студентов и учителей... Если Гордан рассчитывает хотя бы на какую-то поддержку внутри княжества, то не посмеет причинить нам вред.
Большая часть согласилась, хотя кто-то и сказал, что сумасшедший Гордан, быть может, уже ни на что не рассчитывает.
Зан отвёл её подальше от группы.
- Всё-таки, зря ты пришла.
- Почему?
- Я боюсь не того, что Гордан прикроет Университет. Это ему не нужно. Я боюсь, он возьмёт тут заложников.
- Это бред! Заложники ничего не стоят для настоящих танов, даже собственные дети!
Зан помотал головой.
- Я бы сказал иначе. Заложники всё же имеют цену, пусть и незначительную. А Гордану сейчас пригодится любая малость. Конечно, если тан-графиня Кассия Романова что-то решит - её ничто не остановит...
Как ни горько признавать, но Юния понимала, что это правда. Мама любит её, но не настолько, чтобы терять свою холодную танскую голову.
- Однако если твоя мать колеблется, - продолжал Зан, - то заложник может подтолкнуть её к нужному решению. Даже авлийский нейтралитет устроит Гордана. И для навинаров готова отговорка - "Ах, злой Предатель похитил мою дочурку, мы не можем с ним воевать, мы должны слушаться его! Умоляю, пожалейте мою кровиночку"...
Юния сильно двинула Зана в бок.
- Прекрати.
Зан обиделся и ушёл к своим. Он учился на три курса старше.
Первой парой, как всегда, был гуманитарный предмет. Сегодня - социстория. Темой занятия профессор Джеренд выбрал социал-дарвинизм, мёртвое общественное учение двухтысячелетней давности.
- У нас тут не школа для черни, а биология в Университете - практический предмет. Я буду исходить из того, что вы знаете, кто такой Чарлз Роберт Дарвин, и знакомы с основными тезисами его работы "Происхождение видов".
Юния слушала профессора, но думала о Зане. Для простолюдина из грязи он слишком хорошо всё понимал. Но Юния всё равно не верила, что Гордан посмеет тронуть её. Он не в том положении, чтобы ссориться с Авлией и могущественной графиней Романовой.
- Социал-дарвинисты перенесли положения теории о естественном отборе на народы и государства... - Профессор Джеренд перешёл к главной теме. Юния волевым усилием заставила себя сосредоточиться на лекции. - Кому-то из вас это может показаться нелепым, но вспомните - Чарлз Дарвин в своих выводах также оперирует не отдельными особями, но популяциями. Чем народ или страна - не популяция? - рассуждали социал-дарвинисты...
Следуя плану занятия, профессор Джеренд перечислял даты, имена и главные течения древней общественной теории. Даже очевидные вещи он рассказывал интересно. Юния никогда не скучала на социстории.
Особо профессор сосредоточился на критике
- Изначальное "Выживает приспособленный" стремительно мутировало в "Выживает сильнейший". Вооружённый истинами, столь же простыми, сколь и милыми сердцу рядового обывателя, социал-дарвинизм быстро обрёл популярность среди широких масс... Поразительно, как чернь умеет превратить сугубо научную и аполитичную теорию в средство раздора и оправдания насилия.
Юния была согласна с профессором. Хорошо, что теперь правят таны.
- Основанный на ложных предпосылках, ничем не подкреплённый научно, социал-дарвинизм не выдержал проверки временем. Закат наступил во второй половине XX века... Во-первых, с развалом колониальных империй у теории исчезла объяснительная сила о превосходстве белого человека. Во-вторых, радикальные течения социал-дарвинизма заигрывали с нацизмом, и были сильно скомпрометированы после Второй Мировой Войны. Публично признавать себя сторонником расовой теории стало неприлично и даже опасно.
Профессор посмотрел на часы, задумчиво помолчал - и резко переменил тему занятия.
- Как вы знаете, в наше время изучать теорию эволюции по Дарвину - всё равно что изучать психоанализ по Фрейду. Среди черни это столь же модно, сколь и бессмысленно.
С первых рядов послышались смешки. Несправедливо, возмутилась про себя Юния, в школах для простолюдинов ничего сложнее не преподают.
- Современная теория эволюции, разумеется, признаёт выводы Дарвина о естественном отборе, но дополняет их и исправляет ошибки. Главное внимание теперь уделяется не видообразованию, а переходу от простых форм к сложным. - Профессор поднял вверх палец, привлекая внимание. - Ещё раз - не приспособляемость и выживание, а увеличение сложности!
Хорошо, что биолог Шиманская этого не слышит, подумала Юния. Она избила бы Джеренда указкой за такую профанацию и упрощенчество.
Профессор продолжал:
- Оказалось, самые значимые прорывы на пути от амёбы к человеку связаны не с соперничеством, а с кооперацией и симбиозом. Примеров тому множество. И я говорю не об очевидных случаях, вроде взаимной эволюции растений и насекомых опылителей, нет... Один из важнейших этапов в развитии жизни - переход от эукариот к прокариотам - стал возможен только благодаря симбиозу!
Юния спрятала улыбку за комом. Пафос социсторика Джеренда смотрелся комично. Он подготовился к лекции, даже прочитал, чем ядерные одноклеточные отличаются от доядерных, - но в самый ответственный момент перепутал их названия.
- Любая растительная клетка - развитие симбиоза одноклеточного организма с сине-зелёными бактериями, способными к фотосинтезу... Наши собственные митохондрии - также потомки симбиотических бактерий... и... и...- Профессор обречённо взмахнул руками. - Впрочем, вы сами можете привести кучу примеров из биологии.
Сколько Юния ни старалась, припомнила лишь парочку.
- Однако мало кто знает, что основные положения современной теории эволюции были выведены более восемнадцати столетий назад. Вы-то наверняка думаете, что все важнейшие научные открытия были сделаны танами?.. На самом деле, всего за век-полтора после публикации "Происхождения видов", теория эволюции шагнула далеко вперёд, и стала очень похожа на то, что преподаётся сегодня в Университете.
Профессор снова глянул на часы. Лекция подходила к концу.
- И тут мы возвращаемся к теме занятия, и подходим к самому интересному... Когда социал-дарвинизм канул в лету, учёные уже имели наготове новую, продвинутую эволюционную парадигму, которая могла бы стать базисом для следующей общественной теории. Назовём её... м-м-м... социал-эволюционизм! В отличие от социал-дарвинизма это новое учение провозглашало бы развитие через сотрудничество, переход от простого к сложному путём кооперации и симбиоза!
Звучит заманчиво, почти как утопия. Профессор меж тем распалялся:
- И условия для новой общественной теории были самые подходящие. После Второй Мировой Войны возник международный совещательный орган с широкими полномочиями - прообраз мирового правительства. Бурное развитие информационных технологий и средств связи усиливало глобалистские тенденции. Человечество в целом предпочитало объединяться через торговлю и сотрудничество, а не через войну. И хотя мир был разделён на два идеологических лагеря, оба они отвергли и осудили социал-дарвинизм... Почему новая общественная теория так и не появилась?
Юния печально вздохнула. Профессор Джеренд задал вопрос - значит, будет практическая работа. Может, списать старые лекции у Зана?
- В качестве практического задания я хочу, чтобы вы написали короткое эссе на любую из двух тем. Первая тема - "Основные тезисы социал-эволюционного учения, основанного на синтетической теории эволюции XX - начала XXI веков". Вторая - "Причины, обрекающие социал-эволюционизм на безвестность в XX - начале XXI веках".
С причинами всё ясно. В своё время работы Дарвина взорвали общество. Их обсуждали на страницах газет и в модных салонах, жаркие дебаты велись на университетских кафедрах и в пивных... Неудивительно, что социальное учение, основанное на "Происхождении видов", сразу получило широкую известность.
Спустя сто лет теорию Дарвина преподавали в школах. Если бы кто-нибудь создал социал-эволюционизм, то обыватель первым делом поинтересовался бы - а чем он отличается от социал-дарвинизма? И пришлось бы полкниги посвятить разъяснениям, что общего и в чём разница между современной эволюционной теорией и выводами Дарвина.
Впрочем, будет хорошо, если обыватель хоть чем-то поинтересуется. Главная проблема в том, что старший научный брат социал-эволюционизма был бы прилежным очкастым тихоней - а не хулиганом, не потрясателем основ, не разрывателем шаблонов, каким в своё время стало "Происхождение видов". Без привкуса скандальности, без жарких споров вокруг да около, даже самая верная общественная теория обречена на забвение.
Всё просто, даже у Зана списывать не надо.
А может, взяться за первую тему, задумалась Юния? "Основные тезисы социал-эволюционизма"... Звучит заманчиво. Социальное моделирование, определяющее судьбы народов и человечества - это интересно, это по-тански.
Прозвенел звонок.
* * *
На перемене Зан опять поймал её.
- Ну, что ты решила?
Юния вырвала руку из его хватки.
- Это всё глупо. Гордан не станет ссориться с моей мамой. Когда Максим Олдев эвакуировал Ганзейский Университет, он никого не брал в заложники...
Зан театрально схватился за голову.
- О, Симеон-Заступник! Юния, кто из нас тан, я или ты?! Почему я должен думать за тебя? Когда Максим взял Ганзею, они с Джайлзом воевали уже год! К тому времени там все решили, за кого и с кем они, и заложники не играли никакой роли! А тут всё только начинается!
- Не кричи.
Зан продолжал нарочито громким шёпотом.
- На месте Гордана я предложил бы выгодную сделку графине Романовой, в которой твоя... э-э-э... безопасность стала бы приятным бонусом. Юн, если хочешь помочь матери, спрячься где-нибудь. Не давай Гордану лишний козырь.
Юния упорно отказывалась признавать его правоту.
- Я подумаю.
- Только не слишком долго. Иначе дождёшься, что за тобой придут десантники. - Зан вдруг обнял её, привлёк к себе и поцеловал. - Ты мой самый приятный бонус. Смотри, не попадись Гордану.
Юния вырвалась. Звонок позвал их на вторую пару.
Математика.
Студентов в группе поубавилось. Исчезли оба "горданца". Юния забеспокоилась - может быть, Зан не так уж неправ?
Профессор Будко привычно пересчитал присутствующих, чтобы цифра совпала с количеством зарегистрированных в аудитории комов. Но не стал, как обычно, ругать прогульщиков и грозить страшными карами на экзамене - лишь сокрушённо покачал головой. Это было так необычно, что сосед Юнии осмелился задать вопрос:
- Профессор, почему ректорат не отменил занятия? В такое смутное время...
- Я вас понял, садитесь... - отмахнулся Будко. - Восемь веков Славианский Университет учит студентов. И что бы ни случилось в княжестве или в Империи, занятия никогда не прерывались. Не первый раз война приходит на Славию. Так было, когда воевали Оран и Эрнан Борские, и когда мятежные графы пытались свергнуть княгиню Лоис...
В ту войну шли сражения в системе, но планету не осаждали, мысленно возразила Юния. Последний раз Славию бомбили восемьсот лет назад, во время "хумских войн", когда Валиан Борский становился князем.
- Но Университет - это ничейная земля, - прохаживался профессор вдоль длинного аудиторного кома. - Ректорат считает, что лучший способ напомнить об этом - продолжать занятия, несмотря ни на что. Потому, начнём урок! Тема сегодняшней лекции...
Как и Джеренд, профессор Будко вёл занятие так, будто его в самом деле не волновали внешние события. Формулы быстро заполняли большую проекцию аудиторного кома. Функции, ряды, разложения... Сначала Юния следила за темой, но потом её ком беззвучно замигал принятым сообщением. Невежливо переписываться в сети во время лекции, но сегодня всё прощается.
Она развернула послание. Конечно, от Зана. "Я навёл справки. Шонесси с седьмого курса не пришли сегодня, а Росс пропал после первой пары. Где Дара?" Дарига Кринн, дочь барона Кринна, училась с ней в одной группе. Юния с утра не видела её - так и написала Зану.
"Хоть кто-то из танов просчитывает ситуацию на пару шагов вперёд, - отвечал он. - Наверное, только ты мне попалась такая несообразительная. Впрочем, другая не обратила бы на меня внимания".
Чумазый нахал! Грязь! Как он смеет? И ответить нельзя. "Злиться - это не по-тански", - всегда поучал Зан. Если показать злость, он ещё больше её засмеёт.
"Извинись перед профессором - и встречаемся у флаеров", - прислал Зан следующее сообщение.
"Нет, - из вредности отвечала она, - уйдём после лаб". Лабораторные работы обычно назначали на третью пару. "И надо взять с собой Николь Зиборру", - добавила Юния.
- Леди Романова! - окликнул её Будко. Заметил-таки. Юния встала. - Я понимаю, что не внушаю вам большого уважения. Старый зануда, простолюдин, чернь, возомнивший о себе невесть что, - так вы обо мне думаете?
- Нет, профессор... Простите, профессор...
В аудитории послышались пара сдавленных смешков.
- Но вы могли бы уважать хотя бы своих сокурсников? Они тоже таны. Они пришли сюда получать знания. Они стараются, а вы их отвлекаете. Вам неинтересно?
- Простите... - повторила Юния.
- Может быть, вам надо выйти, чтобы закончить разговор?
- Нет. - Надо было сказать "Да" и уйти к Зану. Но Юния и без того чувствовала себя очень неловко.
- Соберитесь, леди Романова. Вы не на Авлии, поблажек на экзамене не будет.
Юния села на место. Проклятый Зан, из-за него она теперь выглядит дурой!
Улучив момент, когда профессор отвернулся к доске, она всё-таки открыла последнее сообщение от Зана: "Ты с ума сошла! Чего ты ждёшь? С Никки я говорил, она не хочет убегать. Сама уговаривай её, мне тебя хватает выше крыши".
Отвечать не стала.
До конца пары Юния досидела, как на иголках. С трудом понимала, что говорит профессор; не могла даже вспомнить тему. Когда прозвенел звонок, первой выскочила из аудитории.
Зан уже ждал её в коридоре. Глаза злые, губы сжаты - пусть дуется, он простолюдин, ему можно.
- Я ждал тебя у флаеров.
- Не могла же я уйти посреди пары? Ладно-ладно, ты же не отстанешь. Пошли...
- Поздно. Они уже здесь.
Юния замерла. Словно подтверждая слова Зана, в коридоре включалась громкая связь. Голосом ректора динамики объявили:
- Уважаемые студенты и преподаватели, ректорат Университета просит всех собраться на площади у главного входа... Военная администрация графа Гордана в это непростое время взяла на себя обязательства по обеспечению безопасности Славианского Университета, преподавательского состава и учащихся. Их представитель ждёт на площади, чтобы сделать объявление...
- Что будем делать? - испуганно спросила Юния. Только сейчас она поняла, что Зан оказался прав. - Надо бежать...
Зан взял её за плечи.
- Успокойся. Если побежишь - привлечёшь внимание. У меня есть план, пошли.
Студенты толпились в коридорах, обсуждая выступление ректора. На площадь никто не спешил.
- Ректорат оказал нам последнюю услугу, - объяснял Зан. - Нас собирают на открытой площади вместо того, чтобы загнать в конференц-холл, где легко перекрыть все входы и выходы.
Юния увидела группу студентов с младших курсов, потрошащих торговый автомат. Они засовывали в карманы банки с газировкой и шоколадные батончики. Карманы сильно топорщились.
Ректор ещё раз обратился к студентам, на этот раз жестче, приказав всем выходить к фонтану. По толпе прокатился тихий ропот "Солдаты". Десантники вошли в корпуса Университета, оттесняя всех к главному входу. Бесполезно прятаться в аудиториях - они автоматически регистрируют всех присутствующих.
Юния с Заном смешались с толпой. Медленно двигаясь в общем потоке, они миновали ещё пару разорённых торговых автоматов. Народу на занятиях сегодня было заметно меньше обычного, но у главного выхода всё равно случилось столпотворение. Больше других всем мешались старшекурсники в фехтовальных костюмах, зачем-то нацепившие шпаги. Юния свою оставила дома - в Университете она совсем забросила фехтование.
Зан перемигнулся с дружками, принёсшими шпаги. Вопреки своему низкому происхождению - а скорее благодаря ему, - он пользовался большой популярностью в Университете. Зан лучше всех знал Иринию, и мог достать что угодно, обеспечить какое угодно развлечение для уставших от монотонной зубрёжки студентов. Весёлый, общительный и предприимчивый, он выгодно отличался на фоне танов и навинаров, половина которых считала учёбу каторгой.
Фонтан с "грустным грифоном" приглушили до минимума. Толпа студентов возмущённо гудела. Народ прибывал, и ропот становился всё громче.
Площадь перед входом окружили космодесантники. Высокие, как на подбор, в тяжёлой многослойной броне, они держали наперевес большие страшные винтовки. Горданский ирбис прыгал вверх по их наплечникам и круглым чёрным шлемам. На поясах у десантников висели подсумки, связки гранат и длинные штык-ножи.
- Отдай мне свой ком, - прошептал Зан, когда они спускались по лестнице.
- Что?
- Отдай мне ком. По нему тебя выследят.
Юния послушалась. Она совершенно растерялась и не знала, как быть. Прикажи Зан нагишом оседлать "грустного грифона", она бы и это сделала.
Вместо кома он сунул ей в руку пластиковую карточку.
- Ключ от моего флаера, если не сможешь пробиться к своему... Лети в Иринию. Отмычка от моей берлоги у тебя есть. Бери там всё, что нужно - деньги, одежду. Только не задерживайся долго. Не ночуй и не жди меня... Съешь суп в холодильнике, а то пропадёт.
Юния не поняла, при чём тут суп, но переспрашивать не стала.
Они спрятались в глубине толпы, за спинами других студентов. Юнии казалось, что солдаты высматривают только её.
Командир десантников вышел вперёд и хорошо поставленным голосом начал речь.
- Меня зовут майор Коллем... Как вам известно, вчера доблестный флот тан-графа Гордана разбил предателя князя Борского и уничтожил его корабли... Сам князь погиб, и уже не сможет ответить за свои злодеяния...
Слова майора потонули в возмущённом гуле. Кто-то из студентов засвистел. А Зан жарко шептал в ухо Юнии:
- Когда начнутся беспорядки, толпа прорвёт оцепление. Беги вместе со всеми к флаерам.
Юния хотела спросить, а как же он, но не успела.
- Борские погибли, и Славия осталась без лорда, - продолжал майор. - Когда поднимешься в воздух, они не посмеют тебя сбить, - шептал Зан. - Как ни прискорбно, но кое-кто внутри княжества может воспользоваться временной смутой... - В Иринии садись рядом с подземкой... - В это время безвластия и неопределённости тан-граф Гордан обещает защиту и покровительство Славианскому Университету, студентам и профессорам... - Сразу прыгай в метро, а там - в первый попавшийся вагон. Попетляй, но недолго...
Майор Коллем вещал красиво, как по бумажке. Зан скороговоркой шептал инструкции. Юния с трудом различала их слова.
- В связи со сложившейся политической обстановкой, мы ожидаем провокаций в адрес некоторых студентов. Детей владетельных лордов. Таким студентам будет обеспечена дополнительная защита. Им придётся на время прервать обучение и пойти с нами...
Зан напутствовал:
- Как выберешься из подземки, сними со счёта все деньги - и быстро уходи от банкомата. - Он учил её, будто маленькую!
Майор, сверяясь с планшетом, зачитывал список.
- Тан-лорды Рауль и Михаил Шонесси... тан-лорд Александр Росс... тан-леди Дарига Кринн... тан-леди Юния Романова... - Когда майор назвал её имя, Юния крепко сжала ладонь Зана, будто он мог защитить её от десантников. Почему она не послушалась с самого начала? - Тан-леди Николь Зиборра... Попрошу названных студентов выйти вперёд.
Зан мягко разжал её пальцы, высвобождая руку. Юния совсем не по-тански всхлипнула.
- Не забывай, кто ты, моя леди. Не делай глупостей. Это мы должны делать глупости за вас.
И как ни дразнил её Зан медлительной и несообразительной, Юния всё же поняла, что он собрался делать. Она хотела остановить его, но не знала как. Зан всегда поступал, как хотел. Вот и сейчас он ушёл, протискиваясь между студентами вперёд, к командиру десантников. Юния смотрела ему вслед, пока не потеряла за плотной стеной чужих спин. Зан не обернулся.
- Нет! - крикнул он из толпы. - У себя в космосе вы можете предавать кого угодно и воевать с кем угодно! Но здесь, в Университете, нейтральная земля, и мы не позволим забирать наших друзей, чтобы вы использовали их в своих грязных играх!
Голос Зана звенел от праведного гнева. Студенты одобрительно загудели. Майор поднял руку и подождал, пока всё утихнет.
- Кто там такой смелый? Поговорим лицом к лицу?
Юния слышала, как Зан проталкивался вперёд, и от отчаяния кусала губы.
- Вы лицемеры! Обещаете защиту, а сами берёте заложников!
Коллем, видимо, справлялся с электронным секретарём, потому что обратился к Зану по имени.
- Так-так... Заанир Сондай, двадцати четырёх стандартных лет, шестой курс... Простолюдин низкого происхождения... - Майор коротко и презрительно рассмеялся. - Хочешь стать навинаром, чернь? Выслуживаешься перед танами? А кто из них вступится за тебя?
- Все! - смело отвечал Зан. - Мы все вступимся друг за друга!
Толпа зашумела в его поддержку, но Юния видела, что большая часть студентов молчит. Все любят Зана, но не настолько, чтобы лезть за него под пули.
- Посмотрим... Ты - зачинщик беспорядков, Заанир Сондай. Как ответственный за безопасность Университета, я должен пресечь бунт и арестовать тебя. Взять его! - приказал майор солдатам.
Вся толпа пришла в движение. Юния испугалась. Она не видела, что происходит, но впереди друзья-приятели Зана доставали из карманов жестяные банки с газировкой, пакеты с соком и шоколадные батончики.
- Руки прочь! - Убирайтесь на свой Ялин! - Вас здесь не ждали! - кричали отовсюду.
Содержимое ограбленных автоматов полетело в майора Колллема. - Прочь! Убирайтесь! - кричали приятели Зана вслед каждой банке или пакету.
Его друзья в фехтовальных костюмах протиснулись в первые ряды. Со зловещим свистом из ножен выпрыгнули шпаги - широкие, длинные, блестящие - боевые, а не учебные. Солдаты угрожающе защелкали винтовочными затворами.
- Нет, нет, отставить... - сдавленно приказал майор. Похоже, под градом продуктовых снарядов ему приходилось несладко.
Десантники не знали, что делать. Будь перед ними чернь - они без колебаний открыли бы огонь и убили всех, кто стоит на ногах. А потом повесили бы оставшихся. Чтоб другим впредь неповадно было. Но что делать с толпой разъярённых студентов, в которой восемь из десяти - таны, их не учили. Навинары служат танам, а не усмиряют их.
Никакого нелетального вооружения солдаты не имели. Они могли только размахивать винтовками, будто большими неудобными дубинками. Против них встали фехтовальщики со старших курсов. Конечно, шпагой десантную броню не проткнёшь, но и фехтовальные костюмы прекрасно держат удар в рукопашной драке.
Ситуация зашла слишком далеко. Юния видела, что большинство студентов не одобряют действия Зана, но его друзья не собирались останавливаться. Приказ майора "Отставить" они восприняли, как победу. Поток банок и пакетов иссяк, но приличный запас ещё топорщил карманы.
- Убирайтесь! - заявил Зан, когда всё стихло. - Мы не выдаём своих!
- Вы не оставляете мне выбора... Солдаты! - Теперь Коллем не читал речь, но командовал - резко, отрывисто, громко. - Цельс по ногам! По моему приказу!..
У Юнии замерло сердце.
- Не-ет! - закричал Зан и прыгнул на майора Коллема. Юния мельком увидела тёмную лохматую голову над толпой. Его друзья со шпагами наголо ринулись вперёд.
Послышался короткий звук борьбы и сразу за ним - выстрелы. Одиночные, но частые и очень громкие. Площадь заполнилась пороховой гарью. Кричали раненые и испуганные. Потом Юния узнала, что большая часть пуль прошла поверх голов, побив стёкла и "грустного грифона", но тогда ей показалось, что солдаты стреляли на поражение.
Первой мыслью было: "Они убили Зана!" И может быть, Юния всё-таки сделала бы глупость, побежала бы к любимому - но толпа несла её в другую сторону. Тонкая цепочка десантников не могла остановить несколько сотен испуганных студентов.
Часть беглецов устремились обратно в здание Университета. Троих десантников у входа смели в мгновение ока. Юния еле вырвалась из этого потока, увлекавшего её в ловушку коридоров и аудиторий. С замирающим от страха сердцем она промчалась мимо горданского солдата, прижавшегося к дереву, чтобы не быть затоптанным.
Никто за ней не гнался.
Вырвавшись на открытое место, Юния припустила к студенческому городку и стоянке флаеров. Несколько студентов бежали рядом, шумно дыша. Как удобно - взлетят сразу несколько флаеров, и горданцам придётся гадать, за кем гнаться.
Машина Зана оказалась ближе - старенький "Логен" весёлой зелёненькой расцветки. Ключ-карта отпёрла дверь. Юния запрыгнула на водительское сиденье. Старое продавленное кресло повторяло очертания тела хозяина - такого знакомого, такого родного... Юния на миг закрыла глаза, вдыхая запах Зана.
Нет времени расслабляться.
Одновременно с ней в воздух поднялись ещё два флаера. К стоянке бежали ещё студенты. Группа солдат пыталась отсечь их от машин. Быстро горданцы восстановили организацию.
До Иринии двадцать минут лёту. Юния вызвала в бортовом коме карту и пометила несколько ближайших станций метро. Никто её не преследовал.
Неужели всё так просто? Неужели план Зана удался? Зан... Юния застонала, сжав джойстик. Почему она такая глупая? Почему грязный простолюдин оказался умнее её? Что с Заном?
Она дразнила его "Чумазый Зан", лёжа на смятых влажных простынях. Он отвечал "Кажется, пора преподать моей леди ещё один урок вежливости..." и набрасывался на неё с новыми силами... Как он теперь? Убит или ранен? Зан пожертвовал собой, сделал глупость ради неё...
Юния смахнула слезу. Плакать - не по-тански.
Когда до Иринии оставалась половина пути, ей на хвост сел горданский десантный катер. Либо они вычислили, кто бежит во флаере главного зачинщика беспорядков, либо отправили погоню за каждым из беглецов.
Катер легко обходил флаер по скорости. "Логен" Зана, как и все гражданские модели городского и пригородного типа, не мог дать более двухсот километров в час. Производители нарочно добивались такого ограничения, чтобы над Иринией не гоняли сумасшедшие сорвиголовы.
На десантные катера, разумеется, подобные ограничения не распространялись. Горданцы быстро догнали Юнию. Но Зан был прав - опять! - сбивать флаер они не решались.
Её вызывали по радио. Юния не отвечала. Пусть гадают, кто сидит в кабине.
Катер то обгонял её, то зависал сверху. Прижимал к земле силовыми полями. Но Юния хладнокровно вела машину, не снижая скорости. Если она погибнет, пилота и командира катера четвертуют. Юния будто наяву представляла строки официальных извинений, которые Гордан пошлёт её матери вместе с виновными.
Над пригородами Иринии катер приотстал, держась метров на двадцать выше. Юния надеялась, что он не полетит за ней в лабиринт сияющих небоскрёбов. Машинам тяжёлого класса запрещено летать в городе.
Но горданцы плевали на все запреты. Тяжёлый, неуклюжий, но мощный катер неумолимо преследовал Юнию. Горячие выхлопы от двигателей плавили блестящие бока небоскрёбов. Стёкла лопались, засыпая офисы и тротуары полурасплавленными осколками. Прохожие с криками разбегались из-под горячего острого дождя. Встречные флаеры, не сумевшие увернуться от силовых полей катера, бессильно отскакивали в стороны и врезались в дома, улицы и друг в друга.
Вряд ли Гордана станут больше любить после такого.
До станции метро оставалось два квартала. Юния решила, что и ближайшая сойдёт. Глупо надеяться, что преследователи врежутся в здание и отстанут. Скорее, это она столкнётся с каким-нибудь встречным флаером.
Удобную стоянку для флаеров Юния проигнорировала. От стоянки до метро - триста метров, слишком много... Распугивая прохожих, она уронила флаер на крохотный пятачок прямо перед спуском в подземку. В другое время, наверное, толпа линчевала бы её за такую выходку. Но сейчас все разбежались, потому что над Юнией завис огромный страшный десантный катер с прыгающим ирбисом на боку.
Что теперь сделают горданцы? Удобнее всего им сесть в парке неподалёку, ломая деревья и скамейки, выжигая траву. Катеру понадобится на это не меньше минуты. Она будет уже далеко.
Юния почувствовала себя спасённой.
Полицейский у входа в метро застыл, глазея на горданский катер. Маленький беспомощный пистолетик так и остался в кобуре. Из развороченного флаером киоска высыпались открытки, календарики, блокноты и карты метро. Продавец сбежал, бросив товар. Юния подобрала карту. Иринию она знала плохо. Раньше её провожатым всегда был Зан.
Рядом вдруг упала жирная чёрная змея, извиваясь толстыми кольцами. Юния взвизгнула от неожиданности и оглянулась вверх. Катер выбрасывал десантные фалы!
Юния бросилась в подземку. Времени мало! Мамины навинары на учениях десантировались на фалах за несколько секунд.
Она бежала по переходу, боясь оглянуться. Где-то сзади загрохотали тяжёлые солдатские сапоги. Юния припустила быстрее, радуясь, что надела сегодня брючки, а не узкую юбку.
Прохожие жались к стенам, но у турникетов столпилась обычная для метро очередь.
- С дороги! - кричала Юния.
Очередь расступилась, испугавшись то ли её крика, то ли десантников. Юния бегом проскочила через турникеты. Контрольная лампочка мигнула зелёным - проездной в сумочке ещё действовал. Юния помчалась вниз по эскалатору.
Сзади громко завыла сирена. Это десантники-безбилетники пробежали через контрольную рамку, не заплатив за проезд. Они уже близко!
Люди на эскалаторе потеснились к краю, пропуская Юнию и её преследователей. Здесь она получила неожиданное преимущество. В тяжёлой десантной броне трудно развернуться. Широкие подошвы сапог соскальзывали с узких ступеней. А тонкая и ловкая Юния быстро пробежалась по эскалатору и оторвалась от погони.
Поезд как раз стоял на путях, принимая пассажиров.
Юния оглянулась. Три десантника застряли на середине пути, вынужденные спускаться со скоростью общего потока. Они бы и рады растолкать чернь, сбросить всех вниз, но тогда у выхода получится ещё большая куча-мала.
Самый сообразительный десантник бежал по среднему подъёмнику, запасному. Этот эскалатор не работал, а потому людей на нём не было. Солдат перепрыгивал через две ступеньки, обогнав товарищей.
Юния бросилась к поезду. Двери уже закрывались.
- Придержите...
Какой-то мужчина средних лет и в очках придержал двери руками. Юния ворвалась в вагон.
- Закрывайте!
Десантник подскочил к вагону, но Юния и незнакомый мужчина закрыли двери у него перед носом. Солдат попытался раздвинуть створки, но Юния и неожиданный помощник держали крепко.
Горданец шагнул назад, перехватил винтовку и прицелился в мужчину. Тот отшатнулся. Юния оттолкнула незнакомца вглубь вагона и распласталась по прозрачной дверной створке. Если солдат вздумает стрелять, ему придётся убить её.
Десантник застыл с винтовкой наизготовку. Чёрный гладкий шлем не выражал никаких эмоций. Юния вглядывалась в зеркальное забрало - туда где должны были прятаться глаза горданца, - но видела только своё отражение. Бледное лицо, испуганные глаза, и губы, шепчущие одно слово:
- Нет-нет-нет-нет...
Толстое воронёное дуло смотрело ей в грудь. Там, куда целился десантник, засвербела под кожей холодная тянущая пустота. Никогда в жизни Юнии не было так страшно.
Ещё три горданца спустились по эскалатору и уже подбегали к вагону - но тут поезд тронулся. Солдат провожал Юнию прицелом, но не стрелял.
Когда состав, наконец, скрылся в туннеле, она повернулась спиной к двери и без сил осела на пол.
Все в вагоне смотрели на неё.