Бахарев Константин Павлович : другие произведения.

Последний заказ киллера

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Испуганные пришельцы, мирно живущие на Земле, скрылись в неизвестном месте. Неуловимый киллер продолжает свою охоту. Но за дело берётся детектив Гена Гутенброкен и его внезапный помощник - говорящий пёс Фрунзик, работающий переводчиком у пришельцев. Избегая покушений и погружаясь в запретные миры цифрового разума, они идут по следам киллера, который оказывается не один.
  
  
  
  Глава 1
  
  Холодная труба чуть задрожала, и вдруг зашумела. Гена Гутенброкен проснулся. Помотав головой, он встал с дивана и потянулся. Время просыпаться, соседи сверху уже начали утренний туалет. Сливы по канализационной трубе летели сверху один за другим. Лучший будильник в мире - чугунная труба канализации.
  Несколько лет назад Гена Гутенброкен перестроил свою квартиру, устав от покушений. Сейчас у него спальня была на месте ванной, а кухня в гостиной.
  Выходя из туалета, Гена включил свет в прихожей - единственное место, не поменявшее своё исконное предназначение. Четыре светильника пурпурным, синим, перламутровым и салатным светом залили коридор на кухню. Стоявшие здесь повсюду зеркала заиграли разноцветными отражениями.
  Это место хорошо просматривалось с крыш соседних домов; Гена не хотел наглухо завешивать окна и потому сбивал возможных убийц с толку десятком зеркал и светильниками, которые иногда начинали мерцать.
  Покушений не было уже полгода, Гутенброкен расценивал это как непорядок. Люди не могут жить без преступлений, хотя бы потому что они запрещены. Если бы разрешили воровать, заниматься экоцидом или спать на посту, вскоре бы всё это приелось и преступления исчезли как явление. Но, как полагал Гена, на такое никто не согласится. Ведь если не станет запретов и криминальных проступков, без работы останутся тысячи полицейских, судей, прокуроров, чиновников, и даже депутатов, придумывающих законы о преступлениях. Однако, их Гутенброкену было не жалко. Но без работы могли остаться швейные фабрики, где шьют красивую форму для всех блюстителей закона. Сапожные заводы потеряли бы часть заказов на казённые ботинки. И так далее. Так что преступления, хотя не были необходимы с моральной стороны, но крайне нужны для успешной экономической жизни страны.
  Отражение зевающего во весь рот Гены показалось в первом зеркале и тут же, раздробившись на стекольном ребре спектральным взрывом, мелькнуло в следующем. Гутенброкен увидел трещинки, вспыхнувшие чёрной паутинкой на гладкой поверхности зеркала. Через долю секунды от стекла отскочила разноцветная сверкающая пыль, и тут же проявилась дырка от пули.
  Гена уже падал, когда по зеркалам прошлась очередь. Пришлось по пластунски заползать на кухню, чьи стенки были усилены бронеплитами, как, впрочем, и другие помещения квартиры Гутенброкена, за исключением пары окон.
  - Покушение на меня, - констатировал Гена и встав с пола, отряхнулся. В коридоре продолжали крушиться и разламываться зеркала под ударами десятков пуль. Убийца явно палил, срывая злобу.
  Включив чайник и поставив вариться пару куриных яиц, Гена взял трубку телефона, висевшего на стене, и набрал нужный номер. Аппарат был дисковый и приятно жужжал пружиной. Но Гутенброкен выбрал его не только за красивые звуки. Дисковый телефон было невозможно прослушать. Когда-то давно это умели делать, но постепенно цифра забила все старые технологии и о многом народ позабыл, в том числе и как подслушивать разговоры с дисковых телефонов.
  - Товарищ Майор, доброе утро! - заслышав знакомый голос, поздоровался Гена. - Ну, поздравляю, покушение на меня.
  Его собеседник командовал городскими сыщиками. Суровый и неподкупный полковник полиции. Звали его Товарищ Майор. Отец главного сыщика когда-то давно, решил дать сыну имя Товарищ, тем более, что фамилия у них была Майор.
  - Чтоб с детства привыкал к такому обращению! - сурово ударяя кулаком по столу, отчего на нём начинали подпрыгивать рюмки с водкой, говорил папа. Сам он был военным и дослужился до старшего прапорщика. Мать была против и хотела назвать Иннокентием. Но отец мечтал о военной карьере сына. А имя Иннокентий стало потом секретным радиопозывным сыщика.
  Однако, не сложилось. Когда Товарищу Майору исполнилось семь лет, поддатый старший прапорщик отвёл его в специальное учебное заведение, где с детских лет готовили бесстрашных воинов. Но похмелье сыграло свою шутку. Папа по ошибке отдал сына в школу полиции. Никто этого не замечал, так как форма была тоже красивой, а строевой шаг юных полицейских ничем не отличался от маршировки молоденьких парнишек из военной школы. Ошибка проступила только в третьем классе, когда Товарищ, вместо положенного по возрасту курвиметра попросил купить ему лупу и сто грамм чёрной типографской краски - пальчики катать, пояснил ребёнок.
  Расстроенный отец скандалил, но было уже поздно. Так и стал Товарищ Майор сыщиком и дослужился до полковника полиции.
  - Понятно, - хмуро ответил он Гутенброкену, тот услышал тяжёлый вздох. - А я думаю, куда у нас эксперт подевался? Все сыщики на месте, ждут работу, а эксперта нет. Значит, он на месте преступления уже. Кто стрелял в тебя, известно уже?
  - Пока не знаю, - Гена заварил чай в поллитровом френче. - Думаю, к вечеру удастся выяснить. Но, судя по звуку, калибр автоматической винтовки восемь с половиной.
  - Серьёзно за тебя взялись, - засопел полковник. - Жди машину! Я ещё пошлю парней на поквартирный обход. Может, кто-нибудь из жильцов видел киллера с винтовкой. Приезжай сюда, будем ждать сообщения от эксперта. Он трубку не берёт, значит, плотно работает с трупом. Стой, стой, - он положил трубку на стол и Гена услышал чей-то сбивчивый неразборчивый доклад. Полковник взял трубку: - Прибежали мои орлы. Говорят, стёкла у тебя все расщёлканы. Ну, ждём!
  Как уже догадался проницательный читатель, Гена Гутенброкен был частным детективом, от которого не мог укрыться ни один преступник. Он разматывал, рано или поздно, все совершённые в городе убийства. Никому ещё из тех, кто совершил такое злодеяние, не удавалось уйти от правосудия. И потом, сидя на скамье подсудимых городского суда, убийцы знали, что у них только два пути - или многолетнее заключение в плохо благоустроенной тюрьме, или поездка в морг в виде клиента патологоанатома. Это зависело от настроения судьи.
  Поэтому преступники, замышлявшие убийства, решили действовать нечестно, нарушая все законы сыщицкого дела. Зная, что им не уйти от Гутенброкена, они, перед тем, как совершить преступление, пытались избавиться от гениального сыщика. Его многоэтажку хотели взорвать, заливали её ядовитыми газами с беспилотников, даже пытались запустить к нему в квартиру тараканов-людоедов. Но Гена успешно уходил от всех покушений. А сам факт этих нападений говорил лишь о том, что в городе произошло убийство. Сыщики даже взяли себе привычку по утрам проезжать мимо дома Гутенброкена, и поглядывать на окна. Если стёкла разбиты, значит, в городе убийство - верная примета!
  
  У трупа не было лица. Вместо него Гутенброкен и полковник увидели кровавое месиво.
  - Хм, - сказал Гена и почесал правую щёку.
  - Не стоит делать скоропалительных выводов, - Товарищ Майор огляделся. Кроме огромного внедорожника, на котором он привёз частного детектива, неподалёку стояли майбахи и джипы его сыщиков, прибывших на место преступления. Пока они кучковались возле машин, курили, и сурово поглядывали на зевак, толпившихся за полицейской красно-белой лентой. Заметив репортёров или блогеров, снующих с телефонами, сыщики начали выпячивать челюсти и наморщив лбы, угрюмо поправляли наплечные кобуры с пистолетами.
  - Где эксперт? - полковник посмотрел на патрульного полицейского, стоящего неподалёку. Тот кивнул в сторону трупа.
  И точно, Гена и сам заметил эксперта. Тот лежал на земле рядом с покойником и тихонько ковырял ватной палочкой у того за ухом.
  - Пусть работает, - сказал полковник.
  Но эксперт уже поднялся. Одет он был в затёрханную тёмно-серую куртку и потому его сразу и не приметили. Гена с полковником сначала решили, что около трупа куча тряпья, а это был экперт. Как все представители его ордена, эксперт Пантелей Егошихин был жирноват, плешив и неопрятен. Толстые очки - непременный элемент снаряжения любого эксперта уже многие десятки лет - были, как и положено, перемотаны синей изолентой на переносье. Как-то Гутенброкен встретил Пантелея в морге. Тот приходил туда на обед. Гена тогда узнал, что это старинный и неизменный обряд любого эксперта. В рабочие дни они являлись в морг и пройдя в покойницкую, ели там принесённые из дома бутерброды и мешали работать судебным медикам. Зачем эксперты так поступали, никто не знал. Но если бы хоть кто-нибудь из них не съел бутерброд в морге в служебное время, его бы исключили навсегда из дружного ордена экспертов.
  - Рассказывай, - Товарищ Майор махнул рукой сыщикам, те подошли ближе, чтобы послушать.
  - Труп был убит два часа, двадцать семь минут и примерно сорок три секунды назад, - писклявым голосом начал Пантелей. - Смерть наступила мгновенно. Его застрелили в лицо из ружья. Ствол охотничий, калибр двенадцать. Стреляли не фронтально, а под углом тридцать четыре градуса. Убийца ростом как раз с жертву. Угол в горизонтальной плоскости нулевой, идеальное совпадение. Не помню такого никогда. Практически невозможно, чтобы рост убийцы и трупа совпадал настолько.
  - Не уклоняйся, - сурово сказал полковник. - По делу говори.
  Пантелей оскалился, немного сбитый с толку. Но собрался и продолжил.
  - Я приехал на место, когда убийца покидал место, - откашлялся эксперт. - Он сел в машину за углом и уехал. Гильза от ружья тёплая ещё была. Отпечатков пальцев на ней нет. Но есть микрочастицы.
  Он вытащил из потрепанного, сделанного из кожзаменителя портфеля пластиковый пакетик с гильзой.
  - Установил, что патроны, в том числе и эта гильза, когда была патроном, хранились в коробке из картона, сделанного на бумажном заводе, выпускающем упаковочные материалы, - Пантелей вытер под носом, и сразу же вытер пальцы о свои штаны. Гена машинально проследил за этим движением. Серые штаны эксперта в этом месте лоснились, даже сияли.
  - Завод этот номер 34, - тряхнул пакетиком Пантелей. - Коробка выпущена два года назад. Судя по микрочастицам, патроны в неё поместили через пятьдесят два дня и шесть часов с небольшим. Хранились они в тёмном месте, очевидно в шкафу на кухне. Об этом говорят микрочастицы кухонного происхождения. О картечи смогу сказать после вскрытия. Но стреляли метров с двадцати, так что разлёт неизбежен. Я отыскал одиннадцать дробин, свинцовые. Изготовлены, судя по структуре, в Германии. Сам же свинец с рудников Негрофанто. Это очень любопытно, так как оттуда всё уходит для нужд китайских фабрик и дроби с тех мест практически не встречаются. Если вы, господин полковник, читали мою последнюю монографию "Как обеспечить ситуативный подбор..
  - Стоп, стоп, Пантелей, - сморщился Товарищ Майор. - С оружием понятно. А кто убитый, кто убийца, ты выяснил?
  Эксперт замялся. Стало заметно, что ему не очень удобно, Гена Гутенброкен решил даже, что он чувствует себя неловко.
  - Никаких документов при потерпевшем нет, - Егошихин снял очки и нервно побарабанил пальцами по своей плеши: - Отпечатки пальцев ранее не снимались, в картотеке их нет. ДНК также не найдена, по крайней мере, ни с кем идентификацию провести не удалось. Была надежда, что у него вытатуирован ИНН или СНИЛС, или, как многие делают, QR-код подмышкой. Но. Никаких следов. Так что личность неизвестна.
  Сыщики начали тяжело вздыхать. Работа усложнялась. Кроме убийцы предстояло установить личность погибшего. А это было непросто.
  - Вот как ни старается государство обеспечить быструю и ясную, и самое главное, интуитивно понятную идентификацию граждан нашей страны, а есть балбесы, которые этого не понимают, - Товарищ Майор неприязненно посмотрел на убитого. Взгляд его был так негодующ, что кружившая рядом муха дёрнулась в воздухе и с виноватым жужжанием отлетела в сторонку и присела на колесо одного из сыщицких майбахов.
  - Теперь об убийце, - нацепив очки, эксперт потёр руки. - С ним более-менее ясно. Рост, как у трупа, вес, судя по глубине отпечатков на газоне, примерно девяносто три килограмма сто десять грамм. Правша, скорее всего иностранец или эмигрант. Отсюда уехал на автомобиле, так что надо проверить уличные камеры наблюдения и дело в шляпе.
  Сыщики повеселели. Полковник быстро отдал распоряжения и двое орлов-детективов бросились к своим машинам и быстро уехали. Оставшимся троим сотрудникам он приказал провести подворный и поквартирный обход. Ещё сильнее выпятив челюсти, сыщики пошли работать. Блогеры или журналисты всё снимали, что-то бормоча для подкастов или видосов своих поганых.
  Гена посмотрел вслед самоуверенным сыщикам, и вздохнул. Как-то раз он назвал своего друга Товарища Майора "Повелителем идиотов" и тот не обиделся. И в самом деле, чего обижаться?
  - Хватит тут вонять! - звонко прорычал кто-то. Эксперт, полковник и Гена обернулись на голос и все трое мгновенно сморщились. Ирландский терьер высказал недовольство одному из сыщиков, из машины которого выхлопные газы ударили ему прямо в морду.
  Гутенброкен невольно повёл глазами по сторонам, выискивая хозяина говорящей собаки. Тот стоял, не шевелясь, за патрульной машиной и смотрел в сторону трупа. Обычный сьонь. Голова идеально круглая, глаза, рот и нос будто нарисованы цветными фломастерами на розовом фарфоре лица. Под обычной чёрной, искрящейся зелёными искрами накидкой виднеются выпуклые очертания опорных шаров. Ну, так их называли люди, а что это на самом деле, не знал никто. На голове сьонь фиолетовый беретик.
  К полковнику подбежал терьер и пролаял: - Надо скорее найти убийцу, это очень опасно для всех!
  Чуть помолчав, собака добавила: - И почистите водосток у пруда. Там дохлая утка в мусоре, воняет, ходить рядом невозможно.
  - А ты это уже от себя сказал? - Гена сплюнул. - Смотри, Полкан, на цепь посадим.
  Терьер замер.
  - Приношу извинения за фантазии моего пса, - снова залаял он. - Но убийца очень опасен.
  Все снова посмотрели на сьонь. Тот плавно двинулся с места, только накидка начала чуть развеваться, и начал двигаться в сторону от места происшествия. Ног у сьонь не было, они то ли скользили, то ли летели над землёй. Никто не знал. Поэтому говорили "покатился".
  Собака не спеша потрусила за ним. Эксперт плюнул ей вслед и боязливо потряс левой рукой, пальцы которой он сложил в защитный обережный знак.
  - Сьонь ещё не хватало, - пробормотал Товарищ Майор. - И указания начал давать. Приютили на Земле чудаков каких-то, будто своих дураков мало.
  И тут в портфеле эксперта звякнуло. Пантелей распахнул его, вытащил мультифунк и быстро прочёл сообщение.
  - Личность установлена! - радостно сказал он. - Да, система учёта лояльных граждан это не пуп царапать. Вот, посланный мной запрос по отпечаткам пальцев и ДНК полностью совпадает с данными некого Тальпа Одихмата.
  Полковник облегчённо вздохнул и повернулся к Гутенброкену.
  - Видать, зря тебя утром киллер тревожил, а потом и мы, - сказал он. - Сейчас от личности трупа оттолкнёмся, узнаем, кто его недоброжелатели, у кого из них ружьё есть. Кто ездил здесь недавно на машине. И возьмём его. Думаю, до обеда ещё закончим с делом.
  Гена пожал плечами, он смотрел на эксперта. Тот что-то внимательно читал на экране мультифунка. Протёр очки, снова перечитал. Снял очки, потёр глаза, помотал головой и снова прочёл.
  - Интересно? - спросил Гутенброкен.
  Пантелей поднял глаза, в них застыло непонимание, грозящее перейти в истерику. Частный детектив хорошо знал, что значит такой взгляд и не раздумывая, шлёпнул эксперта пару раз по щекам. Дёрнувшись, тот закряхтел и жалобно посмотрел на полковника.
  - Тут написано, что данные моего запроса полностью идентичны с данными Тальпа Одихмата, - хрипло сказал Пантелей. - Также написано, что труп Тальпа Одихмата двадцать минут назад найден в автомобиле возле управления полиции. В салоне ружьё двенадцатого калибра, из ствола запах пороха. А труп с ножом в сердце.
  Товарищ Майор остолбенел. Гена хотел и его отшлёпать по щекам, но не стал этого делать при патрульных.
  - Так получается, что этот Тальпа приехал сюда, убил сам себя, - медленно начал говорит Гутенброкен. - Потом уехал на машине, прибыл в полицию, а там умер. От ножа в сердце. Так?
  Пантелей кивнул.
  - Осмотр проводил старший эксперт Даниляхин, так что ошибка исключена, - пробормотал он.
  В это время очнулся полковник.
  - Заканчивай тут, - приказал он Егошихину. - И перестань жрать в морге. Увижу ещё раз, выгоню без пенсии. Ну, Гена, поехали в управление. Не зря, выходит в тебя стреляли. Ой не зря. Дело вовсе непростое.
  
  
  Они ехали по одной из объездных дорог столицы. Так было длиннее до управления полиции, но быстрее. В центре пробки, несмотря на то, что весь город пересекли железные дороги. Электрички сновали тут и там, перевозя за день миллионы людей, но автомобилей в столице меньше не становилось.
  - Оставили бы въезд в центр только для спецмашин, - бурчал Товарищ Майор, внимательно глядя на дорогу. Расслабляться не приходилось. То деревенщина растеряется от множества автомобилей и раскорячится на перекрёстке, не зная куда ехать, то джигиты займут пару полос и начнут лихачить. Объездная есть объездная, здесь свои неписаные правила. Порой, чтоб выбраться отсюда, не хватало и пары автоматных магазинов.
  Навстречу огромному внедорожнику полковника вынеслась белая приземистая тачка. Из крыши били тонкие струйки пламени. Белянка вдруг пошла боком, из встроенных по бокам динамиков раздался дикий смех и вопли.
  - Опять дебилы какие-то проявились! - Товарищ Майор притормозил, пропуская закрутившуюся крутую тачку. Окно водителя открылось, там показались безумные рожи. Высунулась рука, сжимающая стеклянный флакон, наполненный до половины чем-то зелёным.
  Сидевший сзади Гена был готов к таким выкрутасам - не первый раз по объездной едет. Мгновенно открыв своё окно, он показал жуткое дуло портативного огнемёта - неизменного спутника крутых шофёров. В белой тачке мгновенно всё поняли, рука с флаконом исчезла, рожи тоже пропали за тонированными стёклами и машина, взревев мотором, унеслась.
  - Ну вот не дураки ли, а, Гена? - спросил полковник. - У всех электромоторы, а бесшумно ездить считается у этих полудурков плохим тоном. Прямо на заводе динамики эти наружные ставят, записи всякие шумовые. Сумасшедший дом какой-то. Кстати, глянь заряд огнемёта, а то вчера пришлось пару тачек у идиотов сжечь под городом.
  Гутенброкен посмотрел, оставалось процентов тридцать от заряда.
  - В управлении заправлю, - решил Товарищ Майор и тут же выругался: - Ну ты смотри, чека-мека, вот из-за этих балбесов опоздали, как бы мотор не заглох!
  Они как раз выехали к грузовому шоссе, которое тут шло параллельно объездной. По нему понеслась колонна огромных тяжёлых грузовиков-стотонников. Над кабинами у них подрагивали токоприёмники, иногда так стукаясь о шедшие над дорогой провода, что начинали искрить.
  Электрическое напряжение от прохода колонны, казавшейся бесконечной, Гена чуял кожей. Конечно, это всё психосоматика. Но глядя на колоссальные фуры, несущиеся на огромной скорости по грузовому шоссе и массивные токоприёмники над ними, трудно было не думать о том, какой здесь идёт вольтаж.
  - Говорят, там смертники работают, ну за рулём, - сказал полковник, посматривая на панель. - Вроде не гаснет ничего.
  - Откуда они столько смертников наберут? - Гена как зачарованный смотрел на грузовики, потрясала их мощь, ощущаемая гораздо большей, чем у любого железнодорожного состава. - Сам ведь ловишь. Сколько за год смертных приговоров по столице, и по стране? Штук десять-двенадцать?
  - Да ладно, - отмахнулся полковник. - Всё равно надо смертником быть, чтоб работать на таких грузовиках. Там в кабинах электромагнитное поле, как возле Солнца, наверно.
  Колонна уже заканчивалась, когда одна из машин, ехавших впереди, вдруг задёргалась. По корпусу пробежали трещины. Водитель успел свернуть на обочину.
  - Вот кому прилетело вольтажа от грузовиков! - Товарищ Майор помотал головой. - А я всё время опасаюсь, как бы по мне не стукнуло.
  - Ты же не боишься никого, - хмыкнул Гена.
  - Никого - это точно, а вот ничего боюсь, потому что не понимаю в этом электричестве ничего.
  - Ты не один такой, - Гена глянул на треснувшую машину, из неё вылезли три мужика, одежда на них дымилась. - Никто не понимает, и все боятся. Я тоже.
  
  Возле управления полиции всё ещё стояла машина, в которой нашли труп. Полковник дал команду привлечь к осмотру всех экспертов, каких только можно отыскать. Вот они и ползали тут: с большими и малыми лупами, выставляли штативы с прожекторами, ища что-то в косопадающих лучах света; фотограф с огромным аппаратом обснимывал всё подряд, трассологи колупали камешки из протекторов, химики брали пробы со всех частей автомобиля. Гена Гутенброкен с Товарищем Майором немного поглядели на безумные пляски экспертов: как на подбор, невысоких, толстеньких или худющих, как дистрофаны. Общего у них было - очки на каждом и плеши на макушках.
  Увидев полковника, эксперты прекратили свои таинственные действия и смотрели на него с тем беспомощным выражением, что бывает у интеллигента, оторванного от дела каким-нибудь начальником, который, как они точно знали, ничего в их работе не понимает. Но сказать ему об этом они стесняются.
  - Не обращайте внимания, занимайтесь! - чётко и громко сказал Товарищ Майор. После этого он с Геной прошёл в здание, а эксперты снова засуетились, отыскивая скрытые следы, которым, возможно, была уготована судьба быть в будущем судебными доказательствами.
  - Как думаешь, найдут что-нибудь интересное? - спросил Гена.
  - Не знаю, вряд ли, - поморщился полковник. - Эксперты на месте происшествия хороши. Чётко работают, всё выколупают, всё найдут, а на вторичном деле не очень у них.
  - А как они на месте происшествия раньше всех оказываются? - Гена усмехнулся. - И сообщения ещё никакого нет, и сыщики не в курсе, а эксперт уже там, чуть ли не на пятки преступнику наступает.
  - Это великая тайна их ордена, - полковник пожал плечами. - И соваться в неё не рекомендую. Работают и пусть работают. Сам-то не пробовал узнавать?
  - Мне за это денег не платят, - сказал Гена.
  В кабинете полковника они принялись пить чай и кофе с коньяком, закусывая конфетами и шоколадными вафлями. Больше сладкого - лучше работает мозг. Лучше работает мозг - больше шансов раскрыть преступление.
  - Есть идеи? - спросил Товарищ Майор. - Дело мутное, как небо над Парижем.
  - А что там, в Париже, опять машины жгут? - поинтересовался Гена.
  - Не знаю, наверно, жгут, любимая французская забава, - хмыкнул полковник.
  Он встал, прошёлся по кабинету, посмотрел в окно, передёрнул плечами и бухнулся в своё кресло.
  - Я вот чего думаю, - сказал он и отпил пару глотков кофе, куда густо намешал сгущёнки. - Тут сьонь задействованы. Не зря же этот фарфоровый крутился там, у трупа, с собакой своей.
  - Думаешь, сьонь его завалил? - Гена почесал щёку. - Тогда будет очень трудно его доказать убийцей. Полагаю, что вообще невозможно.
  Полковник сморщился, встал, вытащил из коробку конфету и откусил кусочек.
  - Нет, что ты! Дело мутное в том плане, что близнец странный убил близнеца. И один из них не зарегистрирован в базе учёта лояльных граждан. И тут же сьонь с расплывчатыми словами об угрозе всему или кому. Неважно. Улавливаешь?
  - Нет, - честно сказал Гутенброкен.
  Он с удовольствием пил вкусный чай, который полковнику доставали через какое-то посольство. Как-то раз Гена даже хотел утащить немного заварки, так как хотя Товарищ Майор и был ему старинным другом, но чаем не делился. Но детективу стало немного стыдно заниматься воровством. И он себя успокоил тем, что лучше изредка наслаждаться чудесным напитком в гостях, чем постоянно употреблять его дома. Так он приестся, и надоест. Вроде успокоил себя, но где-то в подсознании всё равно сидела мыслишка, что неплохо бы стырить грамм двести этого чаю.
  - Смотри, странное убийство, да ещё с вызовом полиции, так как второй труп подбросили к управлению, - пояснил полковник и чуть прищуря левый глаз, глянул на друга. Тот кивнул.
  - И тут же сьонь! - Товарищ Майор снова упал в кресло. - Получается дискредитация государственного органа власти, то есть полиции, путём подбрасывания криминального трупа и неясная, но в то же время отчётливая роль пришельца, а именно сьонь!
  Что сказать, Гена не знал. Он так и не понимал, куда клонит полковник. Но, поддерживая размышления друга, Гена нахмурил лоб, выражая понимание непростой ситуации, хотя не догадывался, куда идёт мысль полковника и опять кивнул.
  - Вот! Вот! - Товарищ Майор вскочил и посмотрел на портрет президента. - А все эти обстоятельства неизбежно приводят к тому, что этим делом должен заниматься политический сыск! Нам, то есть обычной криминальной полиции, это не по зубам, так как не располагаем нужным оборудованием и компетенциями!
  - Компетенцией, - машинально поправил Гутенброкен.
  - Почему? - удивился полковник.
  - В русском языке компетенция имеет единственное число, - сказал Гена. - Ну это долгий разговор. А у политического сыска есть оборудование и компетентны ли они?
  - Мне плевать, если честно, - полковник включил электрочайник. - Главное, что это повод, чтобы сбагрить это странное дело. Пусть работают с этими сьонь. Я не хочу.
  Оба они замолчали, и только чайник шумел, гоняя внутри себя пузырьки пара. Вот он закипел и снова Гена с Товарищем принялись хлебать чай и кофе. Полковник вытащил из стола упаковку солоноватых сушек. Захрустели сушками.
  - Слушай, а кто такие эти сьонь? - Гена посмотрел на друга. - Я ими никогда не занимался, не сталкивался с ними, и как-то сейчас подумал, что и не знаю ничего про них.
  - Да я тоже не знаю, - махнул рукой полковник. - Сколько они на Земле-то живут? Лет десять, наверное. Появились, народ попугали своим видом, потом все привыкли. Собак вот переводчиками сделали.
  - А вы собак-то не допрашивали? - спросил Гена. - Ну, завербовали бы за кусок мяса хорошего.
  - Собаки без сьонь говорить не умеют, - сказал Товарищ Майор. - И мы пытались, и политсыск. Ничего. Сами-то сьонь недоступны. Их даже потрогать нельзя. Что-то скользкое вокруг них, не ухватишься. Хотели их исследовать, всё-таки пришельцы. А как их взять? На контакт не идут, стрелять по ним или в сетку запутывать, или радиацией, всякими магнитными лучами в них проникать? А вдруг они в ответ лупанут? Тем более, что изъятых у них собак они забирали обратно. Придут в контору, двери выломают и пса своего под накидку сунут и молча уйдут. В общем, плюнули на них. Живут и живут, никому не мешают. А сейчас привыкли уже.
  Тут у Гены закопошилось в голове мутное такое сомнение. Было что-то не так в словах полковника. Где-то там просквозило противоречие, небольшое, неявное, но пока Гутенброкен уловить его не смог. Он сосредоточился, представил, что открывает свою мысленную записную книжку и внёс в неё: "Разговор с полковником о сьонь, где то неувязка, разобраться!". Позже вернётся к этому, а пока надо думать об убийстве.
  - Так ты совсем не собираешься расследовать это дело? - спросил он.
  - Попытаюсь избавиться от него, - Товарищ Майор поцокал языком. - А ты как думаешь, можно его раскрыть?
  - Да, шансы есть, - Гена встал и потянулся. - Много странностей, неувязок, но это лучше, чем ничего. Надо взглянуть на убийство с какой-нибудь другой точки зрения, не обычной.
  - С точки зрения сьонь, например, - хмуро сказал полковник. - И всё станет ясно. Вот пусть политический сыск и глядит!
  Подойдя к окну, Товарищ Майор посмотрел на суету экспертов, потом вытащил из шкафа бутылку коньку и две рюмашечки с золотыми ободочками.
  - Давай чуть хряпнем, - он разлил коньяк. - Немного успокоиться надо, да и ещё раз обдумать, как дело в политсыск сплавить.
  Они выпили раз, потом ещё и полковник начал не спеша, вслух размышлять, какие основания помогут ему спихнуть дело в смежную силовую контору.
  - Тут задействованы граждане другого государства, - забормотал он. - И хотя не установлено, какое государство представляют сьонь, но ведь какое-то есть. Это первое.
  - А если они лица без гражданства?
  - Тогда тем более, надо устанавливать их подданство, а это прямая забота политического сыска, - подытожил полковник. - Логично? Логично.
  - Ну я же тебе говорил, что логика, как и математика, это лженауки, - поморщился Гена. - Не основывайся на них.
  - Не помню, - полковник засопел. - А чего не так?
  - Логика основана на утверждениях типа "если", "то", "потому" и так далее, - сказал Гена, постукивая по столу указательным пальцем. - Но она не в силах учесть все обстоятельства, точнее, человек, пытающийся мыслить логически, то есть делая выводы из имеющихся сведений. Их всегда или слишком мало или наоборот, слишком много. Вот ты сейчас решил расследование убийства передать в политсыск. На основании чего?
  Молча полковник вытащил какой-то кодекс и пролистнув листы, открыл на нужной странице.
  - Вот, - сказал он. - Цитирую закон "расследование всех дел, связанных с иностранцами, проводят подразделения политического сыска". Чётко и просто. А вот циркуляр министра охраны порядка, что проверкой лиц, не внесённых в реестр лояльных граждан, занимаются тоже парни из политсыска, так как такие лица могут быть шпионами. Так что всё железно! Логика победила!
  Товарищ Майор захохотал и тихонечко шлёпнул Гену по голове кодексом, типа, добавь ума, частный детектив.
  - А математика почему тебе не нравится? - спросил он. - Деньги-то ведь с её помощью считаешь?
  И полковник снова захохотал и налил коньку по рюмашечкам.
  - В математике любой закон, любое правило или рассуждение начинается со слова "допустим", - улыбаясь, ответил Гутенброкен. - Мне, как детективу, это совершенно недопустимо. Давай ещё по одной, да я к экспертам схожу. Пока дело у тебя заберут, я поработаю немного. Кстати, по уличным видеокамерам твои сыщики отчёт привезли? Надо бы глянуть, кто там уехал с места происшествия и куда он поехал? Неужели в полицию?
  - Да, где-то долго обалдуи это мотаются, - полковник убрал коньяк и рюмашечки. - Ну, пока найдут видеокамеры, узнают, кто их владелец, снимут записи. К вечеру, скорее всего, всё готово будет.
  
  
  
  Глава 2
  
  Щёлкнула дверная ручка, и полированная, из контрабандного палисандра приглушённо-алого цвета, дверь неспешно отворилась. В кабинет зашёл один из сыщиков.
  - Разрешите? - сказал он и не дожидаясь ответа, прошёл к столу и положил несколько листов: - Вот! Данные по этому мужику.
  По давнему правилу, все данные по делам распечатывались. Причина была одна - с бумажными носителями удобнее работать. Их можно было одновременно размещать в разных плоскостях, задействовать обе руки, ставить на них пометки, оставлять на виду - крепить кнопками к стене, например. В компьютере или в смартфоне такой возможности нет. Там одна рабочая плоскость, что крайне неудобно.
  Полковник взял листы, просмотрел и хмыкнул.
  - Вот, Гена, и подтверждение моей логики, - сказал он. - Почитай-ка, - и тут же спросил сыщика: - Приехали парни, что по уличным камерам работают?
  Сыщик пожал плечами, дескать, не видел никого. Начальник махнул ему, что можно идти.
  Читая документы, Гена непроизвольно начал прищёлкивать языком. Старая и вовсе не полезная привычка. Окружающим становилось понятно, что частный детектив о чём-то задумался. А так как почти все полагали, что человек такой профессии может думать только о том, как бы кого изобличить, в таких случаях на Гену смотрели с опаской, что портило ему настроение. Он же не всегда размышлял о криминальных делишках - и о прекрасном, вроде борща по-полтавски или армянских долма или вообще о том, как замечательно покушать шашлычка с казанским соусом, затем принять грамм сто девяносто или даже двести пятьдесят холодной водочки и выкурить затем сигару из Доминиканы.
  Сейчас же стесняться было некого. А сведения, что принёс сыщик, оказались весьма интересными. Оказывается, этот самый Тальпа Одихмат впервые появился в столице две недели назад. Именно к этому времени относилась первая регистрация.
  - Смотри, вот видишь! - потирая руки, радостно сказал полковник. - Он заехал в город, его срисовала видеокамера. Здесь же перечень всех мест, где он бывал за это время.
  Он стащил с себя пиджак, сдёрнул галстук, убрал их в шкаф и облегчённо выдохнул. Его лицо, обычно похожее на спокойного льва в засаде, сейчас сияло.
  - Гена! Всё ясно! - Товарищ Майор улыбнулся, обнажив жёлтые крепкие зубы, которыми он перегрыз немало судеб преступным гражданам: - Возник этот Одихмат в столице, две недели выслеживал своего близнеца, потом хлопнул, перепугав сьонь и тут же его грохнули самого. Явно шпионские делишки. Полетело дело в политический сыск! Потопало ножками!
  Гена Гутенброкен молча смотрел на радостного полковника и невольно начал разглаживать свои усы. Мелькнула мысль, что подбрить их надо.
  - Я думаю, надо на контакт со сьонь выходить, - сказал Гена. - Искать к ним подход. Вот чую, что без них никак не разобраться в ситуации. Обычная криминалистика тут не поможет. Что-то очень странное здесь. И логика твоя, как сплавить дело, может и сработает, но загадка-то останется. Как бы снова не повторилось дело такое. Надо ведь знать, как с ним быть.
  - Пусть болит голова у политического сыска! - твёрдо сказал Товарищ Майор. - А нам и обычных убийств хватает, ревнивцы, должники всякие, жадные наследники. Вот они привычно режут свою родню, травят, даже порой малознакомых граждан. Это наш контингент, для криминальной полиции. Остальное мимо. Хотя, дай сюда документы, сейчас попробуем восстановить картину сегодняшнего утра. Надо же самим быть в курсе, чтоб аргументировано отбивать нападки и отнекивания коллег из политсыска.
  Он начал водить толстыми пальцами по бумагам, одновременно комментируя то, что там было изложено. Полковник машинально покачивал головой и хмыкал при этом. Гутенброкен молчал, тоже анализируя информацию.
  - Я идиот! - вдруг сказал он. - И зря ваше управление платит мне, как консультанту. Сейчас всё очевидно.
  Товарищ Майор недоумённо посмотрел на него. В глазах мелькнула досада, как всегда, когда Гена видел то, что полковник как-то пропустил. Он молча уставился на друга, ожидая пояснений. И частный детектив не стал медлить.
  - Гляди! - он разложил документы. - Киллер открыл по мне пальбу в шесть пятьдесят примерно, так?
  Полковник молчал, зная, что Гена не ждёт от него ответа. А тот продолжал.
  - А Пантелей Егошихин прибыл на место убийства в семь ноль пять! И что это означает?
  - Тут ничего такого не написано, - сказал полковник.
  - Да, это не важно, - Гена отодвинул бумаги: - Эти два события произошли почти одновременно. Значит, киллер не хотел убивать того, первого. Потому что он никак не успевал бы это сделать. От моего дома до места преступления ехать на машине полчаса. И какой вывод?
  Полковник пожал плечами и чуть прищурился, значит, тоже начал мозговать.
  - Это значит, что киллер не хотел допустить меня на второе убийство! Он побил мне стёкла и зеркала, потом быстро слинял, зарезал второго Одихмата в машине около управления, до которого от моего дома пятнадцать минут пешком, и скрылся.
  Замурлыкав песенку о весёлом еноте, Товарищ Майор встал и заложив руки за спину, начал прохаживаться по кабинету. Остановился возле стены, на которой висели грамоты от министра и пальцем начал стирать у них пыль с рамок. Точно такие же были дома у Гутенброкена. Интересные были преступления, за раскрытие которых и дали эти грамоты. По четырём из них Гене пришлось столкнуться с киллерами.
  - Итак, - сказал полковник, крутя головой, чтоб размять шею. - Убийство первого не имело никакого значения для киллера. Может, он о нём и не знал. Он готовился убить второго, этого Тальпу Одихмата.
  - А какая ему разница?! - развёл руками Гена. - Они же одинаковые!
  Товарищ Майор странно на него посмотрел и они вдруг захохотали. Вытирали слёзы и снова ржали, от души. Было почему-то очень смешно.
  - Имена у них ещё какие-то дикие, - ещё всхлипывая от смеха, сказал полковник. - Тальпа Одихмат. Прямо колдун из газеты бесплатных объявлений. Сниму порчу, наведу сглаз! Приходи ко мне, я Тальпа Одихмат! Имя полный отстой!
  Вытирая слёзы, Гена внимательно глянул на друга и улыбнулся, опустив голову. Но тот заметил.
  - А у меня нормальное имя! - крикнул полковник и стукнул кулаком по столу. - Меня так папа назвал, а эти шпионские прозвища какие-то придумали.
  Они снова захохотали.
  - У тебя вообще Гена, - продолжил Товарищ Майор. - Не Геннадий, а Гена. Крокодилье имечко. Тебе с таким именем на гармошке у вокзала играть!
  Гена поднял вверх обе руки, показывая, что сдаётся.
  - Фамилия вообще молчу, - разошёлся полковник. - Ладно бы гутенморген или моргенштерн, а что такое добрый брокен?
  - От папы досталась, - успокаиваясь, пояснил Гена. - Хватит уже. Давай лучше пойдём пообедаем. Время уж полдень. Хорошие у нас имена, качественные, фиг забудешь!
  И они снова начали хохотать.
  
  
  Полковник снова забормотал песенку, но уже про грустную букашку, потерявшую штанишки. Сел за стол и подвинул ближе листы, принесённые сыщиком. Гена спросил, чем он хочет заняться.
  - Сейчас решение о передаче дела в политсыск напишу, - ответил Товарищ Майор. - Вроде всё в голове утряслось.
  - Да подожди, давай лучше поедим, - Гутенброкен потёр живот. - После коньяку аппетит проснулся.
  Поглядев на документы, полковник махнул рукой.
  - Давай перекусим! - решил он. - Сейчас у нас сервис в столовой поднялся до невиданных небес, или высот. Нейросеть какую-то завели. Тупая, но рабочая.
  - Нейросетью сыт не будешь, - заметил Гена. - Картиночку солянки, что ли, нарисует? Пойдём в столовку уже.
  - Не, не, подожди, - полковник начал пощёлкивать клавишами на клавиатуре. - Сейчас начальство может заказать себе обед в кабинет. Вот, смотри, меню с картинками. Выбирай, что хочешь.
  Гутенброкен подошёл ближе. На экране медленно крутились миски с борщом и сырным супом, прямо на мисках было написано их содержимое. Тут же проплывали салаты с кальмарами и тарелка с тыквенным пюре с аппетитной тушёной рыбой.
  - Выбор-то небогат, - усмехнулся Гена. - Доставка вас не балует.
  - Опять затупила нейросеть, - отошедший было полковник глянул на экран. - Запомнила, что я заказывал на прошлой неделе и предлагает по новой. Типа, мы помним ваш выбор.
  - Все эти нейросети отстой, - сказал Гена. - Пошли в столовую.
  Но Товарищ Майор что-то нажал и все его прошлые обеды исчезли. Появилось обычное меню с картинками. Друзья выбрали, что понравилось.
  И тут Гена укоризненно посмотрел на полковника.
  - Мы вроде успокоились, сейчас лучше станем соображать, - сказал он. - А камеры-то возле управления не посмотрели. Киллер, когда Одихмата зарезал, всяко на них попал. Машина-то рядом ведь стоит.
  Не говоря ни слова, Товарищ Майор порылся в своём компьютере и вскоре вывел на экран утренние записи с камер наблюдения. Вот подъезжает автомобиль, за рулём тот самый Тальпа Одихмат. Стоит, мотор не выключает, ждёт кого-то или чего-то. Ага, откуда-то появляется довольно неуклюжая фигура, на голове шапочка, огромные очки, маска против вирусов. Он садится в машину на заднее сиденье. Проходит секунд двадцать, вылезает. В камеру видно, как с левой стороны тела Одихмата выскочил кончик лезвия. Киллер придержал жертву, чтоб не дёргалась. Подождал немного и ушёл, оставив кинжал.
  - Негусто, - Гена почесал щёку. - Идентифицировать убийцу по таким данным не удастся.
  - Пусть у политического сыска голова болит, - буркнул Товарищ Майор и только опять придвинул к себе документы, как, что-то вспомнив, поднял голову и уставился на Гену.
  - А как ты домой-то пойдёшь? - спросил он. - Киллер ведь охоту на тебя не прекратил.
  - Я думаю, он сейчас отлёживается, - Гена покачал головой. - У него было две акции. Одна, со мной, не удалась. Это небольшой хотя, но всё-таки эмоциональный срыв. Киллер это понимает. После неудачного покушения он отмобилизовался и зарезал Одихмата. Но сейчас ему надо успокоиться, прийти в рабочее спокойное состояние. Был бы дешёвый придурок, он бы крутился у моего дома, поджидал. Но ведь нет такого.
  - Откуда знаешь? - удивился полковник.
  - У меня телефон подключен к камерам у дома, их там штук десять, - Гена вытащил аппарат. - Маячок настроен на то, чтобы сигнализировать, кто появится в поле зрения чаще трёх раз сегодня. Пока был дворник, старший по дому, мамаша с коляской и всё. Сейчас я заколочу в исходную тревогу ещё этого фраера в маске.
  - У меня такой программы нет в телефоне, - Товарищ Майор чуть завистливо улыбнулся.
  - Я её в вашем техотделе взял, - невозмутимо сказал Гутенброкен, намекая, что полковник не знает, что происходит у него в конторе.
  - Да мне и не надо! - гордо ответил Товарищ Майор.
  - И вот, - продолжил Гена. - Киллер предположит, что мне сегодня дадут охрану, или вообще увезут в тайное место. Так что он будет ждать, пока немного не успокоится всё, и тогда начнёт действовать.
  - Вот интересный ты, - скептически усмехнулся полковник. - Он же знает, что ты его ищешь, и потому будет торопиться. И потом, может, киллеров было двое.
  - Шайка убийц? - Гена задумался. - Может и так. Но всё равно, он или они сегодня действовать не станут. Скорее всего, из города уедут. Или залягут в норе какой-нибудь. И потому нужно использовать сегодняшний день по максимуму для сбора информации! Ибо завтра может быть поздно, Товарищ Майор!
  - Слово какое выкопал - "ибо"! - удивился полковник. - Я его сейчас в решении использую. "Ибо есть основания для передачи вам дела"!
  Он снова уселся за стол, пододвинул к себе документы и начал готовить решение на передачу дела об убийстве Тальпы Одихмата по подследственности в органы политического сыска, так как тут налицо участие граждан иных государств и шпионаж, а также "ибо службой криминальной полиции установлено.."
  
  Соловьиная трель разнеслась по кабинету, Товарищ Майор от неожиданности вздрогнул, а Гена прислушался. Пение доносилось из одёжного шкафа. Полковник открыл дверцу и вытащил из пиджака свой телефон.
  - Да, слушаю вас, - сухо произнёс он. - Как это не умерли?! Почему они живые? Что у вас там, в морге, происходит!! Я перезвоню!
  Кинув телефон на стол, полковник заложил руки за спину и начал шагать по кабинету туда-сюда. Лицо злое, губа закушена.
  И тут что-то мягко толкнулось в дверь из коридора. На миг остановившись, Товарищ Майор открыл дверь, и в кабинет проехала разноцветная тележка с мигающими жёлтыми огоньками.
  - Ваш обед, Товарищ Майор! - забубнил гнусавый голос робота изнутри тележки. - Прекрасный выбор, сбалансированный подход, количество белков, калорий, витаминов вы сможете увидеть на нашем сайте. Для этого вам необходимо установить приложение "Аппетит круглый год". При этом вам будет начислено сто бонусных баллов, которые вы сможете потратить по своему усмотрению.
  - Заткнись! - велел полковник. Гена засмеялся.
  Верх тележки куда-то уполз, внутри стояли миски с едой. Друзья вытащили их, Товарищ Майор рассчитался, приложив телефон к зелёному экранчику.
  - Желаю вам приятного аппетита, - снова загнусавил робот. - Напоминаю, что это ваша третья покупка в нашей компании здоровой пищи.
  Не выдержав, полковник вытащил тележку в коридор и закрыл дверь. Чуть слышный голос робота ещё немного побубнил что-то неразборчиво и пропал.
  - Давай поедим, - Гена приоткрыл крышки на мисках. - Ага, вот это то, что я заказывал. А кто звонил, кстати?
  - Он некстати позвонил, - хмуро сказал полковник. - Пантелей из морга. Он опять туда жрать бутерброды свои отправился. Короче, эти два жмурика, Одихмат и его близнец, активно генерируют электромагнитные сигналы мозга. О чёрт!
  Схватив телефон, полковник, покусывая нижнюю губу, нажал вызов и ждал ответа. Дождавшись, он велел кому-то немедленно организовать запись всех сигналов, исходящих от трупов Тальпы Одихмата и другого гражданина.
  - Вот и молодцы, что догадались, - спокойно сказал он, выслушав ответ. - Продолжайте работать.
  Гена не забыл про обед. Прихлёбывая горячий рассольник, заедая его чебуреком, он спросил, в чём всё-таки дело. Вытащив из стола огромную салфетку, полковник заткнул её за рубашку, расправил на груди и перед тем, как углубиться в ароматный борщ, пояснил, что трупы положили на вылежку.И должны были вскрывать после обеда. Но тут вдруг засбоил телефон у одного судебного медика. К нему подошёл товарищ и у него тоже неполадки начались с аппаратом. Вскоре стало ясно, что телефоны сбиваются возле покойницкой.
  Припёрся Егошихин с другими экспертами, начали жрать свои бутерброды. Им судебные медики пожаловались на сбой связи. Эксперты убедились в этом и приняли происходящее за профессиональный вызов. Быстро установили источник сигналов и начали их запись. После этого Пантелей позвонил в управление и доложил о происходящем. Он предложил полковнику самому приехать в морг и убедиться собственными глазами.
  - Не поеду туда, хотя и обязан, - пробурчал Товарищ Майор. - Балбесы эти с бутербродами, видеть их там не могу.
  - Значит, это не люди, - задумчиво сказал Гутенброкен, отодвигая пустую миску. - Поясняю, почему так думаю. Сердце может без мозга работать, а мозг без сердца вряд ли. К тому же, по закону, человек считается мёртвым, если труп начал разлагаться или мозг не действует. А тут работает, да ещё мощные сигналы шлёт. Вывод такой, люди это или нет, пока точно не известно, но то, что эти граждане ещё живые, это однозначно.
  - Так ведь мы рядом с ними были, и эксперты, и сыщики! - уже не в силах сдерживаться от всей этой чертовщины, закричал полковник. - У нас то они не издавали сигналы!
  Гена развёл руками и принялся ложкой есть макароны с гуляшом. Рядом на огромной тарелке с намазанной по краям тоненькой коричневой линией соуса чуть парил свежепрожаренный бифштекс или по-русски - стейк. Его детектив оставил на потом, чтоб не спеша насладиться. Жареное мясо всегда полезно. Тем более что за обед платил хозяин кабинета.
  - Официально они живые, - хмуро сказал полковник, читая что-то на экране. - Их надо спасать или что там полагается. Хотя, - и тут он радостно поднял голову: - Это всё работает на мою теорию, что дело надо передать! Сейчас доем и допишу решение.
  - Пантелей отправил запись сигналов? - спросил Гена. - Или привезёт?
  - И отправит, и привезёт, - Товарищ Майор полил свой плов желтоватой приправой, наклонился, понюхал, сморщился и видимо, махнув про себя рукой, начал есть.
  
  
  В коридоре послышался неясный гул. Друзья оторвались от еды и прислушались. Тут же запел телефон полковника, но ответить он не успел. В дверь кто-то начал шкрябаться. Быстро подскочив, Гена подбежал и открыл дверь. За ней стоял нежданный гость - сьонь. Мимо Гутенброкена проскочил пёс. В этот раз им оказался не очень большой венгерский комондор, неистово лохматый с множеством косичек.
  - Дверь не ломай! - заорал полковник.
  Гена мгновенно отметил, что сьонь шире проёма. "Как же он зайдёт?".
  Но так и не понял, потому что через секунду пришелец уже был посреди кабинета. Детектив бегло осмотрел косяк, всё было цело.
  - Опасность угрожает нам всем! - сипло залаял мадьярский пёс, усевшись на задних лапах. - Вам надо срочно разобраться с этим происшествием и покончить с ним.
  Гена вдруг понял, что сьонь глядит на него. Кокетливый беретик зелёной шерсти, неизменная чёрная отблескивающая пурпуром накидка, и как нарисованное лицо. Вроде даже женское - алые губки, аккуратный носик, большие зелёные глаза и тонкие брови. Детектив только собрался подсказать сьонь, что общаться надо с полковником, как тот крикнул ему: - У тебя какая там рожа на тебя смотрит?
  - Вроде девушка.
  - А у меня мужик черноглазый.
  - Так они гермафродиты что ли? - растерянно произнёс Гена.
  - Нормальные мы, - пролаял пёс.
  - Вы зачем двери ломаете? - сурово спросил Товарищ Майор.
  - А вы собак наших не воруйте, не будем двери ломать, - ответил венгерец.
  Сьонь не двигался, а Гена вдруг заметил, что розовый фарфор на лице красавицы начал светлеть.
  - Я прошу, конечно, прощения у прекрасной дамы, - Гутенброкен чуть склонил голову. - Но, полагаю, нам было бы гораздо проще работать, если бы мы знали, кто вы, какая у вас есть информация, и возможно, было бы совсем неплохо нам работать вместе. Ведь, как я понял, опасность угрожает нам всем, и людям, и вам тоже.
  Тут же лицо красавицы заменилось на мужское. А к Гене подбежал комондор.
  - Опасность для людей нас не интересует! - глухо пролаял он. - Опасно только то, что опасно для нас. И вы должны нас защитить!
  - Да пошёл ты вон! - заорал Товарищ Майор. - Чучело фарфоровое, ещё указывать будет, что нам делать, а сам в сторонке отсидеться хочет. Убирайся, придурок, и чтоб ноги твоей не было больше тут. А ещё появишься, всех ваших собак на живодёрню отправлю, чтоб из них мыло сварили!!
  Сьонь неуловимо оказался около дверей, Гена невольно отошёл поближе к полковнику. И тут он заметил, как венгерец мотает носом, явно вынюхивая что-то и вдруг пёс уставился на аппетитный стейк.
  Недолго думая, Гена взял мясо и отдал собаке. Сьонь уже был в коридоре, а за ним неспешно бежал комондор с куском жареной говядины в зубах.
  - Вот, ты их кормишь, а они, гермафродиты чёртовы! - полковник откинулся в кресле. - День сегодня просто кошмар. Я не знаю, как там в сумасшедшем доме время проходит, но у нас похлеще любой психбольницы.
  - Ну так, криминальная полиция всё-таки, - поддакнул Гутенброкен. - Никакой дурдом не сравнится.
  - Да, нам есть чем гордиться, - согласился полковник. Он поднялся, вышел в коридор, осмотрелся.
  - Все двери целые в этот раз, - подытожил визит сьонь полковник. - Так, а кто же мне звонил? Ага, из дежурной части.
  Выяснилось, что его хотели предупредить о визите сьонь. Кстати, заблокированную вертушку на входе пришелец всё-таки сломал. Завхоз уже писал рапорт о выделении денег на ремонт.
  Скидав посуду в картонный ящик, Товарищ Майор сообщил в столовую, чтобы высылали робота-уборщика и засел с Геной изучать записи сигналов от Одихматов. Там оказалось видео, да ещё и со звуком.
  Решили начать с первого трупа с развороченным лицом. На экране крутились цветные вихри, иногда вспыхивая багровым. От Пантелея пришло сообщение, что красный цвет появляется каждые 3, 14 секунды. И больше ничего нет.
  У второго покойника записи оказались поинтереснее. На экране показалась столица, снятая сверху, она всё приближалась, потом ушла в сторону, и наконец, произошло приземление или что там такое было, в лесу. Примерно километров двадцать от граничной кольцевой дороги.
  - Вот там они и сели, - полковник потёр себе виски. - Инопланетяне или скорее всего шпионы! Сейчас отправляю решение в политический сыск, а то ходят тут всякие фарфоровые, с говорящими собаками, работать мешают. А потом ещё и вещи пропадают.
  - Какие вещи? - не понял Гена.
  - Какие надо, такие и пропадают, - полковник ещё раз перечитал своё решение, отослал его на принтер. И ещё раз прочёл, уже на бумаге. Подписался, потянулся, улыбнулся.
  - Нам осталась одна забота! - пропел Товарищ Майор и похлопал Гену по руке.- Тебя, дорогой наш коллега и друг, уберечь от киллера поганого. Ну, думаю, вместе мы его отыщем запросто. Ты сейчас домой? Точно не надо тебя подвезти и охрану дать?
  - Нет, спасибо, Товарищ Майор, - засмеялся Гена и встал. - Да, ты прав, надо сходить домой, и там уже, в спокойной обстановке, всё обдумать.
  
  Дверь распахнулась без стука. Зашли трое в синих, с отливом, костюмах. Одного Гена сразу узнал. Бракошеев, старший специалист службы политического сыска. Человек, вызывавший у детектива желание немедленно изобличить его в каком-нибудь гнусном преступлении и навсегда отправить в одну из далёких северных тюрем. Чем он так раздражал Гену, он понять не мог, но желание не пропадало. А сам Бракошеев был отменно вежлив, улыбчив и всегда был готов помочь Гутенброкену.
  - Здравия желаем вам, господин полковник! - вполголоса произнёс тот, что шёл первым. Высокий шатен, виски седые, галстук с корейским флагом, в руках папка кожаная, лицо суровое.
  - И вам не хворать, господин главный специалист! - поднялся из-за стола Товарищ Майор. - Что вас привело в криминальную полицию? Чем могут помочь?
  Бракошеев остановился примерно в метре от Гены, приятно ему улыбаясь, но руки не подал, значит, визит очень официальный. Второй встал у противоположной стены. Детектив вдруг понял, что это боевое построение. Обалдели они там, в политическом сыске, совсем?
  - У меня указание вручить вам, Товарищ Майор, приказ нашего президента о возврате вашего решения о передаче расследования в политический сыск, - сказал шатен, открыл папку и достал оттуда лист с огромной цветной печатью, подвешенной на шнурочке к документу: - Здесь также повеление нашего президента, что именно вам и вверенной вам службе криминальной полиции поручается расследование двойного убийства, произошедшего сегодня. Прошу!
  И он положил документ на стол. Полковник быстро прочёл его и спокойно поднял голову. Шатен протянул ему разносную книгу, где полицейский расписался.
  - Коллеги, - вкрадчиво сказал полковник. - А откуда вы узнали про моё решение, ведь я его вам ещё не направил?
  Шатен строго взглянул на того, что стоял у стенки. Тот пожал плечами, а Бракошеев участливо вздохнул.
  - Да какая разница, коллега, - сказал он ласковым голосом. - Мы все делаем одно и тоже дело, оберегаем нашу родину и наших граждан, так что для вас это высокая честь - разобраться в таком сложном деле. А нас руководство посчитало не таким уж и компетентными. Завидуем мы вам, Товарищ Майор.
  Тут Бракошеев повернулся к Гене: - И вам завидуем, господин Гутенброкен. Наслышаны о покушении на вас, значит, дело непростое, интересное, такое, как вы любите.
  - До свидания! - сказал шатен и троица сотрудников политсыска вышла, затворив за собой дверь.
  - Это что такое?!! - спокойно, но очень яростно сказал полковник. - Это же незаконно, - и он посмотрел на портрет президента. - Впрочем, ничего не сделать.
  - То есть логики не существует? - печально сказал Гена. - Всё логично, а расхлёбывать тебе. Ну, я пойду.
  - Никуда ты не пойдёшь, - потянулся Товарищ Майор. - Коли дело засунули нам, будем работать. Поехали к месту падения, что на записи. Надо вертолёт заказать.
  
  Глава 3
  
  Высоченные здания постоянно закрывали небо, оставляя только узкую прорезь вверху. Серые облака там сливались с серыми же домами и казалось, что машина едет в каком-то угрюмом туннеле. Жилые дома с множеством окон, усыпанные белыми кондиционерами, словно мелкими гнойниками, как-то резко сменились уродливыми бетонными сооружениями. Началась промышленная зона. Тут же замелькали огромные, чуть ли не до горизонта, стоянки грузовиков, автобусов, всякой спецтехники. В столице постоянно что-то строилось, ломалось, снова строилось, Гена порой не узнавал микрорайоны, знакомые с детства. Их перестроили уже в третий-четвёртый раз. Миллионы людей постоянно перемещались с места на место, но никто не жаловался, кроме слаборазвитых интеллигентов. Всем нравилось, что в столице удобный транспорт, удобная медицина, много магазинов, цены ниже, чем в стране, можно спокойно жить, размножаться и помирать. А всякие культуры никому не нужны особо, кроме как на праздничных площадях потусить под весёлую музыку.
  Наконец, строения начали мельчать, показались заросли хилых берёз и клёнов, и вскоре, проскочив над грузовым шоссе, где бесконечными колоннами шли огромные грузовики, крепко уцепившись токоприёмниками за омеднённые провода, три полицейских автомобиля выскочили на неширокую трассу в лесу.
  За деревьями показались нарядные дома, двух-, трёхэтажные. Приятное местечко, подумал Гена.
  Затем дорога начала вилять, и наконец, раздвоилась. Одна, с разметкой и знаками, ушла куда-то на северо-восток, вторая, просто крытая потрескавшимся асфальтом, пошла в глухомань кустов.
  И вскоре небольшая кавалькада выехала к лесному озеру, ну, так сначала показалось Гутенброкену. Приличное такое озерцо, слегка поросшее кувшинками и камышом с рогозом по берегам. Солидная такая бетонная площадка, где свободно развернётся тяжёлый грузовик, и бетонный же спуск в озеро. Гена наморщил лоб, как-то знакомо всё показалось.
  - Пожарный водоём, - сказал Товарищ Майор, вылезая из машины. - Здесь и вертолёт может сесть. Удобные такие площадки вокруг всей столицы. Чем переться на аэродром, лучше отсюда.
  К ним подошёл Пантелей Егошихин с двумя матерчатыми кейсами в руках.
  - Видеокамера с мощным разрешением и поисковик с магнитным, радиационным и тепловым датчиками, - доложил эксперт.
  - Поисковик активный или пассивный? - уточнил полковник.
  - Конечно, активный, - кивнул Пантелей.
  Небо чистое за столицей, нет серых облаков, цепляющихся за мрачные башни, нет внезапных извержений пара из подземных магистралей. Но зато тут были комары. Отвыкший от леса Гена недоумённо хлопнул себя по щеке и поглядел на кровавое пятнышко. Усмехнувшись, эксперт вытащил из кармана баллончик с нарисованными черепами и оросил машины и ближайшие кусты вонючим репеллентом.
  Раздалось гудение и над деревьями мелькнула лёгкая прозрачная кабина вертолёта, несущий винт был почти не виден. Почти игрушечная машина, сменив тональность на более тяжёлые звуки, начала зависать над площадкой.
  - А почему такой маленький? - поднял брови полковник. - В нём же два места всего.
  - Два обычных ушли на контрольные облёты грузового шоссе, - доложил один из сыщиков, невысокий, серьёзный Баренц Иванов. С ним Гена пару работал и этот полицейский ему нравился надёжностью и сообразительностью. В отличие от большинства других сыщиков Баренц больше полагался на свой ум, а не на экспертов, всевидящие камеры наблюдения и допросы с пристрастием. Гена знал от полковника, что Иванова скоро должны назначить ночным дежурным, а это шаг к должности начальника отдела в криминальной полиции.
  - Вот ты и полетишь тогда, - заключил Товарищ Майор. - Бери Пантелея и на взлёт.
  - А чего беспилотниками не посмотреть, или самим ближе подъехать на машинах? - спросил Гена.
  - Во-первых, беспилотников у нас просто нет сейчас, - развёл глазами полковник. - Четыре последних ухайдакали на Дне Свободы, один упал, батарейка кончилась у него, ещё два столкнулись в воздухе, а последний просто исчез. Завхоз покупает, конечно, но процедуры торгов долгие. А ближе мы не подъедем, так как там болото.
  Оказывается, здесь, на территории примерно десяти-двенадцати квадратных километров, лет восемь-семь назад решили построить несколько коттеджных посёлков. Стали почву осушать, речки в трубы загонять, но вдруг ничего не получилось. Повредили какие-то подземные водяные пласты, начался потоп, всё залило, потом ушло. Короче, сейчас тут болото. Строители отступились, что делать никто не знал, и так и оставили. А сейчас какие-то утки редкие стали гнездиться, тараканы водяные завелись, которых больше нигде нет. Экологи, ботаники всякие шум подняли.
  - Дают статус охраняемой территории, - заключил полковник. - А там, куда нам надо, бочаги да топи, не пройти, не проехать. Вот Пантелей сейчас разведает всё.
  Пилот вертолёта доложился полковнику, что готов, эксперт с Баренцем погрузились и пошли на взлёт. Лёгкая машинка немного повисела и плавно ушла за верхушки деревьев.
  - Был бы нормальный вертолёт, вместе бы слетали, - сказал Товарищ Майор. - Сейчас только ждать, да комаров гонять. До места им лететь километров пять, там покрутятся минут двадцать, съёмку сделают, поисковиком тыкнут там-сям и обратно. Подождём.
  Вертолёт уже скрылся, но шум мотора не стихал, а наоборот, усилился. Гена повертел головой. На площадку заползали две пожарные машины. За водой приехали, видать. Парни в серых брезентухах с любопытством поглядывали на полицейские машины, им сказали, что ждут вертолёт. Пожарные не стали занимать центр площадки, и потихоньку съезжая в озерцо, начали заправляться.
  
  Двое сыщиков негромко болтали меж собой, как услышал Гена, обсуждали какую-то подругу. Комары вились пока на отдалении, собираясь лёгкими стаями и угрожающе гудели. Вода на озере вдруг подёрнулась рябью, пошли мелкие, едва заметные волны.
  - Вот и тараканы, - сказал полковник.
  Присмотревшись, Гена увидел множество мелких тварей, суетливо носящихся по воде. Стая бегала от берега к берегу и наконец устремилась к зарослям камыша. Послышался лёгкий треск, и стебли стали падать.
  - Сенокос у них, - сказал подошедший пожарный. - Сейчас заготовка камыша на зиму идёт. Раньше то они в спячку впадали, а сейчас потеплело, спать не хотят, вот сено камышовое и рубят. Утащат на берег, вон там у них норы, на кусочки маленькие покусают, и затащат на хранение.
  - А рыба их не ест?
  - Ест, как не есть, - пожарный начал распаковывать небольшой квадратный кейс. - Сейчас она ушла в сторону, чтобы к нам не засосало в цистерны, вот тараканы и пользуются моментом. И таким образом, пожарная часть нашей префектуры, можно сказать, стала важной и неотъемлемой частью экологической системы.
  - Ибо.., - начал Гена.
  - Ибо все мы дети природы и взаимодействие меж всех её составляющих неизбежно и неумолимо! - окончил лекцию пожарный.
  Гутенброкен глядел на него с восхищением.
  Между тем пожарный начал собирать квадрокоптер, вытащив его из кейса.
  - Хочу найти тех самых уток, про которых ботаники всё трещат, - сказал он, уловив взгляд детектива. - Сейчас разведаем.
  К ним подошёл Товарищ Майор.
  - Слушай, друг, может, глянешь на наш вертолёт, - попросил он. - Как он там? А то молчит пока.
  В это время из рации, которую держал в руке полковник, донеслось: "Подходим к объекту. Вроде здесь".
  Пожарный кивнул, поглядеть на вертолёт, так поглядеть. Он немного ещё повозился с квадрокоптером и запустил его. Четырёхвинтовая машинка, жужжа, поднялась вверх, немного повисела - в это время оператор определял направление полёта - и стремительно, как летняя муха, унёсся, пропав из вида.
  Дрон поднялся выше вертолёта и сейчас на небольшом экране было видно, как тот висел на высоте примерно метров пятнадцать над верхушками деревьев. Оператор увеличил изображение и стало заметно, что из леса торчит странная приблуда, нечто чёрное, очевидно, металлическое. На самой верхушке непонятного предмета сидела птичка.
  - Как её винтом только не сдувает, - пробормотал оператор и повёл дрона в сторону, заходя с подветренной стороны.
  Рация захрипела, голос Пантелея то повышался чуть не до визга, то растворялся в хрипе: "Поснимали разные ракурсы, сейчас начнём поисковиком трогать. Баренц, вот эту кнопку нажимай, эту пока не трогай" и звук пропал.
  На экране полковник с Геной увидели, как вертолёт начал немного подниматься, видимо, заходя на более удобную позицию для теплового осмотра. Вокруг оператора потихоньку собрались пожарные, сыщики тоже подтянулись. Всем было интересно, что происходит, вдруг там и на самом деле инопланетяне.
  Никто не уловил, когда вдруг из торчащего среди ёлок загадочного предмета вдруг выметнулся клуб огненно-чёрного дыма. Заметили только, как птичка тёмной чёрточкой унеслась в сторону. Вертолёт чуть накренился, очевидно, пилот среагировал на непонятную угрозу и тут же ушёл в сторону.
  Так же и оператор квадрокоптера моментально увёл свою машинку выше. Было видно, как из предмета вываливаются один за другим багрово-чёрные облачка и окружают снизу вертолёт. Одно из них коснулось левого полозья и тот сразу же загорелся.
  - Уходите! - заорал в рацию полковник. - Немедленно уходите!
  Но пилот и так уже, очевидно, решил, что оставаться там не стоит. Вертолёт заложил крутой вираж, чуть не опрокинувшись на бок и оставляя за собой дымный след, понёсся к площадке.
  - Давай брандспойты свои, парни! - закричал Гена. - Тушить надо наших, горят!
  Без лишних слов пожарные бросились к своим автомобилям, загудели двигатели, брезентовые ленты снимались с бортов. Полковник приказал своим сыщикам отогнать машины на край площадки.
  Между тем огненно-дымное облако продолжало атаковать вертолёт. Вот один из клубов сумел коснуться хвостовой балки и там появилось пламя. Дрон крутился поблизости и снимал с разных ракурсов.
  - Я в интернет всё это выложу, - радостно сказал оператор. - Миллионы лайков будут, это не сьонь эти полудохлые и нудные с говорящими собаками.
  Гена посмотрел на полковника. Тот сначала чуть приоткрыл рот, видимо, собираясь запретить инициативу пожарного, но лицо почти сразу стало спокойным. Детективу стало ясно, что Товарищ Майор всё также продолжает гнуть линию на передачу дела в политический сыск, а лишний шум в интернете этому только поможет. Налицо агрессия со стороны не пойми кого, а может даже, и шпионов. Так что господа из политсыска никуда не уйдут от расследования.
  Вертолёт носился по небу, а за ним, рисуя спиральные узоры, быстро неслись мохнатые багровые клубы дыма. Иногда они выстреливали тонкими алыми языками пламени. Пилот был очень неплох, он даже заложил мёртвую петлю, затем ушёл на вираж, разматывая преследующие его облака по небу. У Гены мелькнула мысль, а успели ли пристегнуться сыщик и эксперт? Если нет, то туго им приходится.
  Однако, несмотря на то, что пилот не подпускал к себе опасный дым, машина потихоньку горела. Пламя сбить не удавалось. На экране вдруг стало видно, как чья-то голова высунулась из форточки пассажирского места и оглянулась, скорее всего, оценивая состояние горящей хвостовой балки. Пламя на ней вытянулось, как будто ракетный выхлоп.
  - Тяните, мужики, тяните! - простонал полковник.
  Оператор взял лицо того, кто высунулся, крупным планом. Это был Баренц, как всегда спокойный и уверенный. Вертолёт ушёл на крутой вираж и сыщика заколотило об окно, лицо покрылось кровью. Полковник выругался.
  На экране уже была видна площадка и послышался прерывистый гул вертолёта. Вот и он вынырнул из-за деревьев и на миг зависнув, стал плавно опускаться вниз.
  За ним выскочили огненные клубы, они тоже на мгновение зависли над площадкой, но вниз упасть не успели. Два брандспойта выбросили в них воду под ужасающим давлением, пожарные врубили свою технику на полную мощность. На несколько секунд им удалось защитить горящую машину и та зависла на высоте около метра над бетонной площадкой. Из неё выпрыгнули Пантелей и Баренц, эксперт держал в руке кейс, второй зацепился ремнём.
  - Бросай его! - завопил полковник. К товарищам бросились сыщики, схватили и оттащили их в сторону. Вертолёт, у которого уже прогорел левый полоз и начала отламываться хвостовая балка, тяжко бухнулся на площадку. Винт ещё вращался, когда выскочил пилот. Он согнулся и стартовал, как спринтер, оттолкнувшись руками от земли.
  Винт покосившегося вертолёта ударился о площадку, машину понесло, развернуло, и она сползла в озеро, смяв заросли камыша и рогоза. Огненно-дымные облака висели в небе, отгоняемые струями воды. Но как только пожарные начали поливать вертолёт, багровые клубы упали вниз, прямо на машину и закутали её наглухо чёрным покрывалом. Секунда, другая и облака взмыли вверх. Они покачались над площадкой и ушли. На экране дрона было видно, что огненные дымы быстро утянулись в тот самый предмет, торчавший из леса. От вертолёта остался только кусок расплавленного металла.
  - Интересная у вас работа, - сказал оператор квадрокоптера.
  - Очень, - подтвердил Гена. Он смотрел на сыщиков, те вместе с полковником помогали Баренцу, вытащили бутылку коньяка и плеская на руки, протирали тому лицо. Иванов морщился, но терпел. Эксперт рассматривал свои очки, а пилот, хромая, подошёл к сыщикам, отобрал коньяк и зараз выпил половину бутылки. Товарищ Майор похлопал его по плечу, и взяв под руку, затащил на заднее сиденье своего внедорожника, отдыхай, дружище.
  - Вам куда запись скинуть? - спросил пожарный. - Нам сейчас по новой надо залиться водой, а пока всё-таки уток-то поищу.
  Гена дал ему адрес и подошёл к полковнику. Тот распорядился ехать в полицейскую больницу, надо было обязательно провести медицинский осмотр экипажа вертолёта.
  Позже, в управлении, полковник сказал, что происходит не пойми что, и эти подонки из политического сыска от него не отвертятся.
  - Но, - и Товарищ Майор поднял вверх указательный палец. - Сейчас ситуация касается и нас. Поэтому начатое расследование не прекращаем. Будем работать вместе, а вот ответственность за результаты надо всё-таки свалить на политсыск.
  
  День уже катился к завершению рабочего дня, сегодня он был очень насыщен. Утреннее покушение казалось Гене очень далёким, но забывать о нём не стоило. Сейчас же он вместе с полковником вновь сидел у того в кабинете и пил чай с конфетами. Мозг требовал питания и сладости были необходимы.
  - Давай уже разложим всё по полочкам, выстроим события один за другим, - сказал детектив.
  - То есть применим логический подход, - ухмыльнулся полковник. - А как же утверждения, что логика это лженаука?
  - А я не собираюсь выводить одно из другого, - парировал Гена. - Сейчас надо собрать всё, то есть создать набор, цепочку немотивированных фактов. А потом уже искать, как и кто побудил их свершиться.
  - Ладно, давай создавай, а я пока кофе заварю, - сказал полковник. - Мне вот ничего не понятно.
  Гена вытащил из принтера несколько листов и уселся на место Товарища Майора. Тот устроился в кресле и прикрыл глаза. Решил не мешать, точнее, взвалил всю работу по сбору информации на Гутенброкена.
  Для начала Гена нарисовал кружок в центре и написал в нём: "киллер". От него потянулись линии к кружочкам "Одихмат" и "я". Сбоку написал "сьонь", от него пустил пунктиры в "киллеру" и "Одихмату". Посидел, подумал, нарисовал, как умел, вертолёт, и протянул от него линии к "Одихмату" и парочке ёлок. Все тут замешаны, в событиях сегодняшнего дня, но как они связаны, пока оставалось неясным. Главное в таких делах - найти мотивацию поступков. Пусть тут присутствуют сьонь, шпионы, инопланетяне, это всё не так важно. Даже у пришельцев всегда должен быть мотив, нечто побудительное. Может, это умысел, может, отправление естественных надобностей, без разницы. У каждого поступка есть мотивация, то, что движет. Любое существо, осмысленное или нет, всегда что-то делает не просто так. Даже одноклеточная инфузория и та действует согласно заложенной в неё программе. Расширяя это понятие, можно прийти к выводу, что любое действие или бездействие есть результат желания, программы, чьей-то воли, жизненной необходимости, шалости или случайного совпадения событий, что тоже является итогом чьих-то осознанных или неосознанных действий.
  Надо ещё знать, что факты сами по себе не появляются. Их возникновение также результат чьих-то усилий. Вот лежала железка в лесу, никого не трогала, птичка на ней отдыхала. Потрогали её электромагнитным излучением, сработала система, предположительно, защиты, уничтожила нападавший прибор. И так как подобного на Земле никогда не бывало, значит, получила полиция факт о том, что это не простая железка, а какой-то механизм.
  У полковника опять запел соловьём телефон.
  - Как здоровье, Пантелей? - спросил Товарищ Майор. - Ага, а Иванов как? Порезы, ушибы, два дня постельного режима. Одобряю. Пилот что, живой? Ушиб ноги, так, ребро треснуло. Ух ты! Тоже на больничный его. Ты, значит, один остался из славного экипажа отчаянных парней? На работу придёшь? В морге? И чего там?
  Оказывается, Пантелей не стал дожидаться никакой медицинской помощи, а убежал в морг. Там сидели друзья-эксперты и судебные медики, кушали коньяк и пытались разобраться, почему не прекращается излучение мозга у обоих покойников. Причём картинки у тех не менялись, то же приземление и цветной вихрь.
  - Не могу уловить, что связь такая между трупами в морге и этой штуковиной в лесу? - почесал лоб ручкой Гена. - Возможно, именно это и тревожит сьонь? Мутные какие эти сьонь всё-таки. И ничего с ними не сделать! А собаки у них, как ты говоришь, сами по себе не разговаривают?
  - Лают только,- ответил полковник. - Причём, очень злобно и всё время хотят укусить.
  - Надо как-то вытащить из сьонь эту опасность, что они нам пророчат, - сказал Гена. - Тогда раскроется ещё одно поле фактов. Да и киллера надо отыскать. Он бы на заказчика вывел. Хотя, стоп! Больше никаких убийств сегодня не было? Может, киллер с этими чудаками и не связан.
  Полковник выпрямился, встал, подвинул Гену вместе с креслом в сторону и зашёл в дежурную часть.
  - Так, две кражи в городе, драка на кольцевой, в метро снова драка, нет, ничего такого не случилось, - сказал он.
  - А может, планируется какое убийство, данные есть? - невинно спросил Гутенброкен.
  Полковник снова полез в компьютер, потом строго взглянул на друга и ушёл в своё кресло, ничего не сказав.
  - Слушай, Товарищ Майор, - Гена начал крутить ручку пальцами. - Эти трупы то в морге, они же, если применить к ним закон, до сих пор живы.
  - Ну да, - сказал полковник. - Официально они живы ещё.
  - Так тогда дело об их убийстве прекращай, а собери все факты о непонятных вещах, что случились сегодня, да и передай их в политсыск, - Гена потянулся. - В ихней бумаге ведь сказано, что тебе поручается расследование двойного убийства. А они живы, ну, формально. Так что этот момент прекращай, а остальное туда.
  - Да ты гений просто, хотя и фамилия у тебя странная! - подскочил в кресле полковник. - Конечно, работать по делу мы не прекратим, но ответственность официальная падёт на этих. Ну-ка, брысь с моего места, дай я бумагу напечатаю.
  Он уселся за компьютер и обдумывая каждую фразу, начал сочинять решение о передаче дела о странных событиях в уважаемую службу политического сыска.
  - Я вот подумал, - Гена налил себе чаю и снова подумал, как бы украсть у друга грамм двести отличной заварки. - Подумал, говорю, откуда все эти сьонь взялись и эти покойники, которые, согласно нашим законам, считаются живыми. Может они, слышишь, Товарищ, может они попаданцы какие?
  - Исключено, - пробухтел полковник, двумя пальцами набирая текст.
  - Почему? - удивился Гена. - Столько событий произошло, прямо как в книжке фантастичной. Может, на самом деле попаданцы?
  - Попаданцы у нас запрещены! - сказал Товарищ Майор. - И эта тема обсуждению не подлежит, согласно указу верховной власти, значит.
  - Понятно, - вздохнул Гена. - А я думал, узнаем от них что-нибудь новенькое о нас в будущем или хотя бы в прошлом.
  - А чего ты из себя в прошлом не знаешь? - язвительно спросил полковник.
  - Да много, - задумался Гена. - Помнишь, ты ещё капитаном был, мы в бар зашли, обмывали там что-то, на Большой Язовой. Вот сели как помню, заказали что, до сих пор помню. А вот как мы потом на границе с Китаем оказались, вообще не помню.
  - Я тоже, - хмуро сказал полковник. - Да такие вещи и вспоминать не стоит. Вдруг там пара десятков статей уголовного кодекса нас ждёт. Нормально же приехали домой, даже в понедельник я на работу успел.
  - Это точно, - согласился Гена.
  
  
  Глава 4
  
  Солнышко уже пошло на запад, причём довольно решительно. Гена пожал руку другу, они традиционно сказали, чуть не хором: "Как ты мне надоел!" и пошёл домой. Полковник насылал ему охрану, но Гутерброкен отказался, никакой опасности для себя он не чуял.
  Идти недалеко, прогуляться, мозги проветрить, подумать не торопясь, что же сегодня произошло. Гадать о мотивах или как римляне советовали тысячи лет назад "искать, кому это выгодно", толку нет. Кому выгодно прихлопнуть неведомого Одихмата и его двойника? Хорошо бы знать, кто это вообще такие. Ведь сыщики даже не смогли отыскать, где они проживали, по крайней мере, с момент появления в столице. С камерами тоже ничего толкового не вышло. На машину Одихмат сел аккурат перед убийством. А где до этого ходил? Система опознавания лиц как-то вяло сработала, всего шестнадцать появлений зафиксировала. На улицах, в метро, ни с кем ни общался. Всё-таки тухлое дело, все эти электронные системы наблюдения. Деньги только вкладывают в пустоту. Да ладно, ближе к разгадке всё равно не стал.
  Усевшись на скамейку в небольшом скверике минутах в пяти ходьбы от своего дома, Гена принялся размышлять, что же происходит. Решил начать с самого начала, с покушения на себя. Надо встать на место киллера.
  Итак, вот он поднялся на чердак дома напротив, изготовился к стрельбе. Ждёт, ждёт. Появляется объект, открывается пальба. Всё, объект скрылся, охота не удалась, а ещё одно дело впереди.
  Так как киллер прикончил Одихмата ножом, значит, штурмовой винтовки, из которой он вёл стрельбу по детективу, у него с собой не было. А ведь это что значит? То, что она, предположительно, осталась на месте, на чердаке. Ведь занести её туда можно и частями, а унести так просто не получится, сразу внимание привлечёшь. К тому же явно киллер не живёт в доме напротив, это провал, причём очень быстрый. И даже квартиру там не снимешь, потому что следы такие оставлять нельзя.
  Стоп, стоп!
  А ведь со всеми хлопотами, стрельбой, суровыми парнями из политического сыска, формально живыми трупами и лихой погоней огненной тучи за казённым вертолётом совсем забылось вот чего - осмотр лёжки киллера. Там же никого из сыщиков не было. Собирались, но забыли. Некогда.
  И чего откладывать? А нечего. Надо туда сползать, посмотреть, как там, что есть, чего нет. Может и оружие найдётся, а тогда можно будет и ниточку от него протянуть. Гена припомнил, что раньше киллеры всегда оставляли на месте своё оружие. Потом так делать перестали, потому что стволы очень дорогие, а их доставать проблематично. К тому же штурмовую винтовку, из которой палили по Гутенброкену, можно всегда продать, желающих купить такую штуку всегда достаточно, по крайне мере, где-нибудь на югах.
  Встав, Гена поправил выданную ему полковником бейсболку с логотипом зарубежного агентства по борьбе с незаконным оборотом оружия и зашагал к дому, с чердака которого в него палили этим утром. Прохожие иногда бросали взгляды на Гену, точнее, на бейсболку. Она была один в один со служебной полицейской кепкой, такая же ярко-синяя с красными молниями, только надпись не на русском, а на заграничном. Так как Гена не любил привлекать внимание, он хотел запихать её в карман, но широкий твёрдый козырёк не влазил туда. В руках носить ничего детектив не любил, пришлось таскать бейсболку на голове. Дома решил снять, не выбрасывать же.
  Вот и соседский дом, огромный, подъездов на тридцать, полно народу, рабочий день закончился, вот и снуют туда-сюда. Погода отличная, чего дома сидеть. Подойдя к нужному подъезду, Гена покрутил головой, ага, вот и окна его квартиры видны, одно раскоцано. Ничего, завтра уже ремонтники приедут, управление криминальной полиции оплатит все затраты своему консультанту.
  Достав телефон, Гена активировал программу вскрытия домофонов. Полицейское секретное приложение, мало кто знает, и ещё меньше кто пользуется. Свобода личности там, другие свободы и права запрещают служивым входить без разрешения даже в подъезды жилых домов. А Гена просто человек, ему не запрещено.
  Пробежали цифирки, ухватила программа нужный код, замочек запиликал и дверь открылась. Только головой Гена покачал, какое всё-таки засилье всех этих компьютерных дуростей и новомодных нейросетей! Висел был тут обычный навесной или врезали бы жильцы замок в двери, попасть внутрь было бы гораздо трудней А все эти электронные примитивы - ерунда. Порой Гена думал, что такие современные замки внедряются при поддержке мощного лобби воров или полиции.
  На лифте, тоже, кстати, с электронным замком, Гена поднялся на верхний этаж, легко проник на чердак, воспользовавшись всё той же программой с телефона и начал осмотр. Здесь был рай для криминалиста. Кстати, в голове ворохнулась мысль, а почему эксперты всегда раньше всех прибывают на место преступления, особенно убийства, а когда идут покушения на него, ни разу не приехали. Вот что-то их зовёт, какая-то установка внедрённая в тайном ордене экспертов, а к Гене никогда не ездили. Странно, ещё одна тайна. Ладно, потом над ней подумать надо будет.
  Крыша обычная, двускатная, так, вот и опоры под ней. На пыльном полу размазанные следы, немного. Видать, давно сюда никто из коммунальщиков не забирался. Доски уложены, рулоны покрывочного материала, так, хозяйственный старший по дому здесь. Это хорошо. Сразу взяв в сторону от двери, Гена аккуратно, не спеша продвигался по чердаку. Покрутив головой, определил, с какой стороны слуховые оконца выходят на его дом. Ага, вот с этой.
  Через пару минут медленного, осмотрительного продвижения - а вдруг растяжку оставил киллер, делают так некоторые - Гена увидел прислонённую к опоре штурмовую винтовку. Красивая, сразу видно, качественное оружие. Детективу немного стало лестно, что вот он, обычный по сути гражданин, а для него приготовили такое навороченное орудие гибели. Глушитель или пламегаситель на стволе, Гена не очень разбирался в этом, пока нужды не было. Магазин пристёгнут, на полу валяется ещё один, пустой. Тут же разбросаны гильзы, много их, от души палил киллер по Гутенброкену.
  Вот тут раздолье экспертам! Каждую гильзу зафиксировать, обозначить номерками, потом видео записать, потом сфотографировать, потом альбом составить. Работы полно. Ну, главное, чтоб экспертам в радость. Любят они такие дела, уважают, есть возможность себя показать.
  А оконце слуховое заперто, как так? Прямо на щеколду. Это значит, что киллер челочек очень аккуратный, торопился ведь, но оконце не забыл прикрыть. Тоже в портрет его заметка. Правда, мог кто из слесарей закрыть, но он бы сообщил о винтовке и гильзах. Вообще, странно, почему жильцы дома никак себя не проявили. Не слыхали стрельбы? Вполне такое возможно, потому что пламегаситель или глушитель тут привинчен.
  В кармане дёрнулся телефон, Гена вытащил и глянул. Ничего себе, кто-то так же, как и он, вскрыл замок на подъезде с помощью полицейского приложения. И опять Гена похвалил себя. Приложение то, может быть у многих есть, а вот контроль за его применением не у всех. Так, смотрим, вот лифт сработал.
  Гена задёргал плечами, вдруг это киллер едет за своим оружием или выследил его и сейчас начнёт убивать. Но тогда эксперт должен сюда ехать, на убийства они порой вместе с преступниками прибывают. Что же делать-то? Детектив схватил винтовку, проверил, снят ли предохранитель и укрылся за опорой.
  Дверь на чердак тихонько отворилась, показалась расплывчатая фигура, шапочка, очки, маска. Киллер!
  - Стоять! - бешено крикнул Гена, высунувшись из-за опоры, и его на миг ослепил луч заходящего солнце через слуховое окошко.
  - Урошнор! - раздался в ответ громкий вопль.
  Не раздумывая, Гена дал очередь над дверью. Фигура, уже ступившая на чердак, рыбкой скользнула в дверь и пропала. Раздался негромкий топот, это киллер бежал по лестнице, не стал дожидаться лифта. Гена сполз по опоре и расстегнул рубашку. Ему стало душно.
  Посидев так немного, Гена Гутенброкен несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул, и начал звонить полковнику.
  
  Три гильзы Гены Гутеброкена
  
  Через несколько минут чердак был забит полицией. Тут же мелькал старший по дому, опасавшийся за свои доски. Но его успокоили, сказав, что имущество жильцов никто не тронет.
  Гена сказал полковнику, что видел киллера, он точно такой же, как и на записи камер управления. Эксперты что-то меряли рулетками, мелькали лазерные точки, шла фиксация следов, оружие забрали, все гильзы описали. Слуховое оконце напрочь закрасили типографской краской в поисках отпечатков пальцев.
  Чувствуя себя полностью разбитым, Гена побрёл домой. С ним ушёл полковник. Дома он заварил другу бичпакет, поставил чайник, куда бросил какую-то пахучую траву, заставил Гену всё съесть и выпить, наскоро убрал осколки разбитых зеркал. Потом наглухо зашторил разбитое пулями окно, оставил Гене два пистолета - наган и парабеллум, и велел крепко закрыться и спать.
  - Он в меня стрелял, а я в него, круговорот пальбы в природе, - пытался усмехнуться Гутенброкен. Настойка пахучей травы сделала своё дело, детектив, уже засыпая, запер все свои замки, и бухнулся на кровать. Снимая джинсы, он услышал глухой стук, это из заднего кармана вывалились три гильзы, которые зачем-то подобрал на чердаке, положил их под подушку, накрылся одеялом и сразу уснул.
  - Акбаст-четыре! Акбаст-четыре! - кто-то закричал Гене в ухо. - Уходи, они прорвались, пятый блок всё! Акбаст-четыре! Уходи!
  Гена открыл глаза и нисколько не удивился. Он был в небольшой кабине какого-то боевого корабля. Спереди чуть вогнутое обзорное стекло, по бокам четыре экрана, на пульте мигают разноцветные огоньки. Внезапно они начали вспыхивать линиями, один за другим. Гена был над креслом пилота, где свесив голову на плечо, полулежал пилот. Очевидно, он и был этим четвёртым Акбастом.
  - Очнись, дружище, - сказал ему Гена и хотел потрясти того за плечо. Но оказалось, что рук у детектива не было. Его вообще тут не было. Он только видел. И это было совсем не удивительно, обычный сон.
  Сзади что-то ударило, Гена решил посмотреть, что случилось, повернулся, мелькнула мысль "Невесомость ведь", как его легко вытащило наружу. Он вертел головой, которой, как точно знал Гена, тут не было, но вертел. Сон же. А сзади к небольшому кораблю четвёртого Акбаста приближался весьма хищного вида аппарат. От него тянулся мощный трос, впившийся уже в корму.
  - А кто плохой, а кто хороший? - Гена на миг растерялся, потом решил, что к плохим его не бросят, значит, Акбаст хороший. Нырнув обратно в кабину, он заорал прямо в ухо пилоту: "Очнись, сарай горит! Украли всё!".
  - Кто говорит?! - донеслось из шлемофона.
  - Акбаст ноль ноль семь! - ответил Гена. Но голос из шлемофона его на этот раз не услышал. Зато очнулся пилот. Он с полсекунды глядел мутными глазами на экраны, потом бросил руки на пульт. Огоньки мигали и гасли. Боевой корабль, штурмовик звена "Одинокий тарантул" (Гена вдруг понял, что это за корабль), дёрнулся так, что детектива унесло назад.
  "Стоп, меня же здесь нет, - подумал он. - Значит, инерция на меня не действует". Но его подсознанию не было дела до рассуждений. Если рывок вперёд, значит, летишь назад. Гена снова высунулся из корабля и угодил прямо в ревущую огнём дюзу. Чуть отодвинувшись в сторону, он заметил, что хищник, шедший по корме, начал притягивать к себе штурмовик Акбаста номер четыре. Трос натянулся, но тут сбоку пролетела ярко-белая, блистающая искра и перерубила буксир.
  Штурмовик понёсся вперёд.
  А там был ад! Корабли, большие и малые, извергали синие, красные, жёлтые, сиреневые молнии, те скрещивались меж собой, вспухали клубами разноцветного пламени, пропахивали борозды на бронированных бортах. Одна из таких огненных стрел угодила в небольшой кораблик ("тяжёлый патрульный хаффер" - появилось у Гены в мозгу), и тот раскололся на три части. Пять скафандров разлетелись в стороны, у четверых включились ранцевые движки и они помчались подальше от жутких разрядов. А у пятого, как увидел Гена, заглянув тому в забрало, всё было кончено.
  Оглядевшись, Гутенброкен понял, что потерял свой штурмовик с Акбастом четвёртым на борту. Но это же сон! Гена представил себе тесную кабину корабля и сразу же там оказался.
  Космический бой скоротечен. Мощь оружия не позволяет кому-либо долго задерживаться в схватке. Даже огромные спейслорды не могут противостоять залпам тяжёлых, начинённых ультрадитом торпед. А те носились роями, их сшибали заградители, им ломали электронные мозги постановщики помех. Но даже пара торпед могла разворотить спейслорда, и те первыми начинали уходить, оставляя поле боя мелким шустрым хафферам и штурмовикам.
  Акбаст четвёртый оказался опытным бойцом. Просто в начале боя он угодил под разрыв торпеды. Та, хотя и рванула в тысяче километров от него, но возмущение пространства хорошенько тряхнуло штурмовик и пилот потерял сознание. Очнулся он от диких воплей о горящем сарае. Сейчас Акбаст-четыре заходил с верхней задней полусферы в хвост вражескому торпедоносцу. Тот как раз перезаряжался. Очевидно, что подорвав торпеды, штурмовик и сам бы неизбежно погиб, и потому Акбаст-четыре ударил парой разрядов по вспомогательным дюзам противника. Тот потерял секунды, выравнивая курс и сразу же штурмовик атаковал датчики экранов наводки. Те, хоть и был упрятаны под броневые занавески, выстрелов практически в упор не выдержали. Усиленная сталь потекла багровыми ручьями. Оценив ситуацию, на торпедоносце, потерявшем боевую наводку, дали залп в никуда. И тут по штурмовику ударил подкравшийся хаффер. Кораблик разломился напополам и обломки врезались в ослепший торпедоносец, пилот не успел эвакуироваться.
  Гена обнаружил себя опять свободно парящим в космосе, где-то мелькнуло из подсознания, что здесь холодно, и можно простудиться, но это опасение тут же пропало. Он уже вполне освоился, и ему нравилось вот так летать, смотреть за космическими битвами, прямо как в кино. Где-то неподалёку взорвался корабль. Огромное облако огня и дыма выметнулось в чёрное пространство. "У вас в космосе ничего не взрывается, а у меня взрывается", - всплыло в памяти чьё-то выражение.
  Внезапно всё окончилось. Корабли исчезли, остались только пролетающие молнии разрядов. Осмотревшись, Гена заметил неподалёку яркую звезду, свет которой был непереносим для глаз. "Но я же сплю", - подумал он и сразу же яркость свечения угасла. Гена разогнался и с размаху нырнул в звезду. Заметить он успел только колоссальные огненные валы, перечёркнутые чёрными линиями, да льющиеся во все стороны потоки ярко-зелёных и алых шаров. Проскочив звезду насквозь, Гена помчался дальше. Упоительное состояние, никогда раньше он не видел таких снов. Показались ещё три звезды, они крутились совсем рядом друг с другом, их пламенные короны сливались в одно грандиозное облако, пылая раскалённым светом. Недолго думая, Гена нырнул в него и приостановился. "Я купаюсь в огне звёзд!" - радостно подумал он. Ему стало тепло и уютно, но по-прежнему он не видел себя, только ощущал всем телом ласковое прикосновение пламени.
  "Какой шикарный сон!", - Гена плавно выбрался из звёздной короны, улыбнулся и помчался дальше. Звёзды вдруг начали попадаться всё чаще и космоплаватель уменьшил ход. Внезапно он заметил большущий корабль. Тот, извергая пламя из дюз, мчался куда-то по своим делам. Никаких признаков вооружения Гена не увидел и решил, что это самоходная космическая баржа, перевозящая какой-нибудь груз. Нырнув в корабль, он понял, что ошибался. Это был космический лайнер. На борту было полно народу, и Гена вдруг осознал, что это всё люди, такие же, как и он сам.
  "Так наши-то везде есть", - отметил детектив. Люди обедали, танцевали, спали в каютах, купались в огромных бассейнах. Пожелав им счастливого пути, Гена скользнул обратно в космос. Он раздумывал, куда бы ему ещё слетать, пока не проснулся. Но тут картинка вдруг помутнела, перед глазами возникли разноцветные сполохи и Гена затряс головой. Что-то тёплое окатило его с головы до ног.
  Обзор вернулся и Гена буквально ошалел от того, что увидел. Прямо перед ним, во всю невообразимую ширь и глубину бесконечного космоса, раскинулось огромное дерево. Где-то далеко, во вселенской дымке смутно угадывался колоссальный ствол, от которого отходили серебрящиеся ветви. Они струились, заполняя пространство бледным сиянием.
  "Вот это да!", - воскликнул Гена и помчался вперёд. Однако даже его непредставимая разуму скорость не давала быстро приблизиться к чуду космоса. Решив просто оказаться на одной из ветвей, Гена уставился на неё, но приблизился только на чуть-чуть.
  "Если я перемещаюсь с огромнейшей скоростью, но достигнуть не могу пока, это какой же размах?", - подумал он.
  Но тут Гена словно прорвал некую преграду и оказался совсем рядом. Ветви сами по себе оказались тёмными, только кое-где на них отсверкивали золотистые огоньки. А сияющее серебро - это множество прозрачных шаров, поверхность которых переливалась белым приглушённым светом.
  "Эх, телефона с собой нет, - пожалел Гена. - Такие кадры пропадают!"
  Он подобрался поближе к одному из шаров и лёг на его поверхность. Ничего не увидел, внизу крутились облака, закрывая обзор. Внезапно Гена ощутил лёгкий, почти незаметный толчок и отпрянул обратно в космос.
  Кругом всё вертелось и толкалось. Гена отлетел подальше и забыл, как дышать, впрочем, во сне это совершенно не важно, но всё-таки подсознание напомнило об этом. Миллионы или миллиарды серебрящихся шаров отрывались с ветвей и ускоряясь, начали разлетаться. Многие из них сталкивались, некоторые при этом лопались или сливались, но большинство улетало куда-то с огромной, непостижимой скоростью. На Гену надвинулся один шар и детектив успел заметить в его глубине горы, окутанные облаками, жёлтые и синие моря, зелёные леса. Буквально через несколько мгновений все шары исчезли, скрывшись в невообразимой космической дали.
  Но Гену поразило ещё и то, что ветви колоссальнейшего дерева не перестали серебриться. Как будто бы шаров и не стало меньше. Решившись, детектив нырнул в один из них. Сделав пару оборотов в верхней атмосфере, Гена прикинул, что шар не очень большой, размером, наверное, с Луну. Но здесь были и реки, и цветущие рощи, и даже какие-то животные не торопясь, бродили по лугам.
  "Копия Земли, только очень маленькая", - решил Гена. Спустившись ниже, он увидел схватку двух животных. Один явно хищник, с большими клыками и свирепой мордой, вцепился в заднюю ногу неуклюжего поедателя травы. К тому на помощь спешили сородичи. Но чем окончился бой, Гена досматривать не стал. Он решил осмотреть как можно больше шаров, ведь скоро просыпаться, а он так мало увидел.
  Гена начал буквально пронизывать один за другим, но выныривая, он замечал, что проскочил очень мало. Даже малую часть одной ветви не осмотрел. Тогда детектив успокоился, выбрал шар побольше и не спеша нырнул в него.
  Здесь был город. Он раскинулся на берегу огромной дельты реки, впадающей в море. По морю бежали небольшие волны, на них играли световые зайчики. Откуда они взялись, ведь звёзд тут не было, но ладно. Гена спустился в город, и побрёл по одной из улиц, мощённой чёрным камнем. В стёклах домов он не видел своего отражения, и это немного расстраивало.
  Улица была пустой, и Гена было подумал, что здесь никто не живёт, но он ошибся.
  На перекрёстке детектив услыхал лёгкий чёткий стук и двинулся туда. Через дом Гена увидел небольшую мастерскую под навесом из неструганных досок. Там сидел загорелый старик с белыми волосами, стянутыми на затылке в хвост. Из одежды только белые льняные штаны и лёгкий передник с узором в виде огромного дерева.
  - Здорово, Гена Гутенброкен, - сказал старик улыбаясь. - Присядь, отдохни, сегодня столько путешествовал.
  Не долго раздумывая, Гена опустился на небольшую деревянную скамейку, стоявшую у стенки. И тут он понял, что материализовался. Как был до сна, босиком, в джинсах и синей футболке. Старик чеканил какой-то узор на фигурном листе меди и похмыкивал себе под нос. Отложив работу, он достал с полки бутылку литра на два и пару оловянных стаканчиков. Налил себе и Гене. Жидкость оказалась вкусной, отдавала мятой, свежестью огурца и чуть сладкая.
  - Давай, что принёс, - сказал старик. Видя, что Гена замялся, подсказал в заднем кармане джинсов посмотреть. Оттуда Гутенброкен вытащил те самые три гильзы. Зажав их в крохотных тисочках, старик начал обстукивать их маленьким молоточком с тонким жалом.
  - Вот и готово, забирай, - старик выпрямился и ссыпал гильзы в Генину ладонь. Тот рассмотрел на них витые узоры - кружки, цветочки, буковки.
  - Ну вот и всё, Гена, приходи ещё, - сказал чеканщик и улыбнулся.
  По трубе пролетел с десяток литров воды, потом ещё и Гена понял, что проснулся. Он потянулся, вскочил. Настроение было прекрасным, такой чудесный сон увидел. На полу возле кровати валялись джинсы, Гена нагнулся, положил их на стул. Обернулся, взбил смятую подушку и вдруг увидел гильзы, что с вечера положил туда. Взял их в руки и обомлел. На них ясно виднелись те самые узоры, что пару минут назад набил старый чеканщик.
  
  
  
  Глава 5
  
  Рассматривая гильзы на ладони, Гена никак не мог собраться. Всё-таки трудно поверить в то, что куда-то летал ночью, особенно в космосе и своими глазами видел легендарный Иггдрасиль.
  - Шизоидное расстройство личности, - пробормотал Гена, пару раз глубоко вдохнул и выдохнул. - Хотя, вряд ли.
  Он вспомнил, что логика и математика лженауки, и потому вполне вероятно, что путешествие на самом деле состоялось. Всё таки здравый смысл и попытки дать всему сущему объяснение происходят у людей от страха перед окружающей средой. Вот считается невозможным летать по космосу в одних джинсах, значит так и есть, потому что объяснить это имеющимися знаниями невозможно. А невозможно, значит, не существует такого. Кто против, тот дурак, не понимает,что необъяснённое несёт в себе опасность для жизни.
  - Я же не такой! - громко сказал Гена. - Я летал по космосу и вот доказательство! Ладно, надо умыться да позавтракать. Убийство само себя не раскроет.
  Он сполоснулся, начал жарить яичницу с сосисками и помидорами, заварил чайку и опять вспомнил, что надо украсть у Товарища Майора вкусную заварку. Впрочем, учитывая вчерашние события, может, он и сам подарит, не станет зажимать для друга. Тем более, у него, возможно, шизоидное расстройство личности. Нужно помогать таким людям.
  В дверь заколотили. На камеру улыбался Пантелей Егошихин. Он припёрся осматривать место происшествия. Расположился, вытащил термос с кофе, пакет с бутербродами и не торопясь принялся фотографировать пулевые отверстия, вытаскивать сами пули. При виде бутербродов Гену немного замутило.
  - Слушай, ты же их в морге только кушаешь, - сказал он.
  - Ну, там мы с колбасой едим, а эти с салом, а вот с котлетой, - ответил Пантелей. - Каждому бутерброду своё время.
  Это немного подняло настроение детективу и он сам принялся завтракать. Потом засели с Пантелеем в гостиной и принялись рассматривать добытые из стен и разбитых зеркал пули.
  В двери опять заколотили, пришли ремонтники вставлять стёкла в окно. Провозились с полчасика, намусорили, натоптали и ушли.
  - Слушай, Пантелей, а вот глянь, что у меня есть, - Гена вытащил гильзы с чеканкой и показал эксперту. Тот достал лупу и начал внимательно их рассматривать. Крутил и так, и этак. Понюхал, задумался.
  - Знаешь, Гена, сдаётся мне, что это гильзы от того же ствола, что вчера от тебя притащили, - наконец сказал он. - От них ещё и порохом пахнет, и потёртости идентичные вроде и след от бойка совпадает. Но. Чеканка нанесена уже после выстрела. Это очевидно. Где ты их взял?
  - Не поверишь, - хмыкнул Гена. - В кармане джинсов.
  - А кто чеканил на них?
  - Старик старый, волосы сзади хвостом носит, добродушный, - припомнил Гена.
  - Я что-то подобное уже видел, - прищурился, вспоминая Пантелей. - Надо будет в гильзотеке покопаться. Ты в управление поедешь сегодня?
  - Да. Ты туда же?
  - Ага
  - Ну вместе и прогуляемся.
  Егошихин не стал уточнять, когда и какой старик начеканил рисунки на гильзах. Его, как эксперта, это вовсе не интересовало. Загадки пускай сыщики разгадывают, а он факты, неоспоримые факты предоставляет. Потому что много учился этому делу - сбору и осмотру вещественных доказательств.
  
  Прямо перед входом в управление Гена и Пантелей встретились со вчерашней троицей суперменов из политического сыска. Те с каменными лицами вылезли из наглухо затонированного микроавтобуса, поправили галстуки, застегнули пиджаки, как положено, на верхнюю пуговицу и направились к проходной.
  - Рад вас видеть живым и здоровым, - вежливо поздоровался Бракошеев. - Слыхали, вы вчера чуть киллера не подстрелили? Отчаянный вы детектив, господин Гутенброкен! Не хотите ли с нами поработать?
  - Всей душой, господин Бракошеев, - так же вежливо улыбнулся Гена. - Каждый день от вас приглашения жду.
  Спец из политсыска хохотнул и пошёл догонять своих.
  Гена задержался у экспертов, где ему показали гильзы с чеканкой в том же стиле, что и у него, только калибр там был другой. Их нашли не на месте происшествия, а дома у некого гражданина, незаконно хранившего оружие. А сам этот товарищ уже лет двадцать числился без вести пропавшим.
  "Тайна за тайной", - размышлял Гена, поднимаясь по лестнице. - "Видимо, мы впутались в такое дело, которое ещё долго придётся разматывать, и скорее всего, вчерашнее двойное убийство покажется нам лёгкой задачкой. Ладно, посмотрим. Как говорится, упрёмся - разберёмся. Пока на повестке дня убийство".
  А в кабинете полковника шёл тяжёлый страшный бой. Причём и Товарищ Майор, и коллеги из политического сыска вели себя крайне сдержанно, улыбались и даже не махали руками.
  - Ваше решение о вторичной передаче нам дела в связи со шпионскими мотивами и прочей инопланетной чепухой не имеют правового значения, - упирал шатен. Сегодня он был в галстуке с флагом Коморских островов.
  Полковник был воробей стреляный. И понимал, что если бы дело вернули официально, никто бы разговаривать с ним не стал. Вот распоряжение и пурхайся сам, как знаешь. Скорее всего, начальники в политсыске почесали затылки и пришли к выводу, что полицейский полковник в чём-то прав. И очень вероятно, они сказали шатену, что к президенту с этим вопросом больше не пойдут, и чтобы он сам разрулил проблему.
  Вот они и играли словами, стараясь не дать противнику ни единого шанса хоть как-то переломить ход дискуссии в свою пользу. Господа из политического сыска умели заплетать кружева в беседах так, что сам чёрт бы там ногу сломил. Но полковника выручал его громадный жизненный опыт и знание людской натуры. Он мог наперёд угадать, что ему скажут и как возразят, готовя заранее контраргументы.
  - Хорошо, - шатен посмотрел на часы, давая понять, что торопится по государственным делам, а то бы он не стал уступать просто так. - Давайте так. Вы официально забираете дело по двойному убийству Тальпы Одихмата себе, а мы оказываем вам всю необходимую помощь. Согласны?
  - Замечательно, - улыбнулся полковник и вытащил из стола лист бумаги. - Я тут с утра меморандум о сотрудничестве по конкретному делу подготовил. Уже подписал, очередь за вами.
  То, что полковник заранее просчитал, чем кончится беседа, произвело впечатление на сотрудников политсыска. Шатен выпятил челюсть, третий, который безымянный, презрительно хмыкнул, только Бракошеев ласково улыбнулся.
  - Я всегда верил в вас, господин полковник, - сказал он уважительно.
  И только господа подписали оба экземпляра меморандума, как в двери заскреблись. Наслаждавшийся разговором Гена отворил и в кабинет забежал вчерашний комондор, переводчик от сьонь. Сегодня он молчал, а просто кивал башкой, давая понять, чтобы посмотрели ошейник.
  Гена обнаружил там записку, написанную чрезвычайно корявым почерком: "Мы уходим в тайное место, пока вы не уберёте опасность. Собаку вернуть".
  Все посмотрели на записку, потом на венгерскую овчарку. Полковник взял послание от сьонь и сунул в стол, оно в дело пойдёт.
  - Вы задержаны! - сказал шатен комондору. - Сейчас вы проследуете с нами и пока не дадите интересующие политический сыск показания, будете находиться под стражей на привязи.
  Пёс зарычал и гавкнул, но заметив, как третий-безымянный, откинул полу пиджака, где на ремне висела кобура, понурил башку и грустно пошёл к выходу. Бракошеев ухватил венгерца за ошейник и все они ушли.
  - Садись, - велел полковник и засмеялся. - Лихо я их обштопал. Но, впрочем, раскрытию убийства это не помогает. Эти двое всё ещё живы, всё сигналы свои шлют.
  - А им отвечают? - поинтересовался Гена.
  - Нет, а в ответ тишина, - ответил Товарищ Майор. - Сейчас совещание по этому поводу проведём.
  Увидев, что Гена поморщился, он пояснил, что так положено, и если преступление не будет раскрыто, то с него спросят, почему совещания не проводил, и вообще всякие отчёты о проведённых действиях.
  Склонившись к интеркому, полковник нажал кнопку и сурово сказал: - Всем ко мне на совещание. Через десять минут начинаем!
  - А чего ты по мессенджеру объявление не даёшь? - поинтересовался Гена.
  - Это какая-то секретарская работа, - поморщился Товарищ Майор. - Буковки какие-то в телефончиках. А тут рявкнул, у всех в кабинетах динамики содрогнулись и всё. Чтоб начальство чуяли! Это, брат, искусство руководить людьми, как оно есть, а всякие эти тренинги да тимбилдинги дурачкам только нужны. Развешают себе всякие сертификаты на стенках, как будто те за них работать станут.
  Гена посмотрел на почётные грамоты, но говорить ничего не стал.
  Сыщики подошли довольно быстро, полковник осмотрел своих орлов и сурово спросил, где же эксперт? Неужели ему самому надо за Егошихиным бегать?
  Тут же вызвонили Пантелея, да тот и сам собирался зайти.
  - Ну что, господа сыщики! - начал полковник, пристально по очереди оглядывая подчинённых. - Дело по вчерашнему двойному убийству теперь окончательно и официально у нас, так что работаем. С политическим сыском подписан меморандум о сотрудничестве, но чтоб их близко тут не было. Все контакты с ними только через меня. Уяснили?
  Сыщики закивали, дескать, уяснили.
  - Так, дело сложное, но нет таких крепостей, каких не смогли бы взять большевики! - прочёл полковник старинное заклинание. - За раскрытие этого убийства будут награды. У кого из вас ещё нет орденов?
  Гена посмотрел на сыщиков. Те переглядывались, хмыкали.
  - Так ни у кого из нас нет орденов, - негромко сказал сыщик Верёвкин. Остальные опять закивали.
  - Значит, будут! - веско заверил полковник. - Даю вам в этом твёрдую гарантию на пятьдесят процентов.
  - Это как? - поразился Верёвкин. Все сыщики подняли головы и уставились на шефа. И Гена тоже, только Егошихин что-то смотрел в своих бумагах, закинув очки на лоб и низко склонясь над столом.
  - Значит, что или будут ордена или нет! - уверенно пояснил Товарищ Майор. Сыщики дружно вздохнули.
  Полковник перешёл к делу. Обрисовал ситуацию, рассказал, что имеется к настоящему времени. Оказалось, что ничего существенного. Вчера камеры зафиксировали убегающего киллера, но идентифицировать его не представилось возможным. Зацепка, правда, слабая, была в том, что у него есть полицейское приложение для вскрытия цифровых замков.
  - Узнать в техотделе, кому они его устанавливали, - поручил разобраться в этом Верёвкину и повернул голову к Гутенброкену: - Сейчас наш консультант доложит о своих предположениях и соображениях.
  Гена вздохнул, особенно хвалиться было нечем. О ночном полёте он, ясное дело, говорить не стал. Также как и о гильзах, прошедших чеканку в Иггдрасиле.
  - Очевидно лишь немногое, - сказал он, обдумывая слова. - Одихмат появился в городе две недели назад. Кому он так насолил, что его решили убрать, причём с помощью высококлассного киллера? К тому же, убийц такого высокого уровня немного. Рынок у них не очень большой. Конечно, в сериалах показывают, что все киллеры на учёте, но вы знаете, что это сказки для домохозяек. Я к тому же скован в действиях отчасти, потому что киллер, вероятнее всего, возобновит охоту на меня. Предполагаю, что это случится уже в ближайшем времени. Пока надо идти от полицейского приложения по замкам и оружия.
  Услышав про оружие, поднял голову Пантелей. Он опустил на нос очки и посмотрел на полковника. Тот, не поднимая рук со стола, кивнул ему двумя пальцами, дескать, занимайся пока, спросим позже. Эксперт углубился в свои бумаги.
  - И ещё, - оживился Гена. - Вчера, на чердаке, я был в полицейской бейсболке. Киллер видел это, так как на меня светили лучи солнца. Я крикнул ему, кажется - стоять! А он в ответ крикнул урошнор.
  И тут Гена оцепенел. Все сыщики вместе с Товарищем Майором замерли, как сидели. В таком состоянии они пробыли три-четыре секунды. А Егошихин не обратил никакого внимания, всё также сопел и копался в бумагах.
  - Так что крикнул тебе преступник? - отмерев, спросил полковник.
  - Что-то неразборчивое, - тихо сказал Гена. - Я не расслышал толком. Давайте Пантелея послушаем.
  Эксперт доложил где, когда и кем сделана штурмовая винтовка, сколько патронов выпущено, сообщил, что киллер, скорее всего, правша, темноволосый, возможно, не имеет части зубов, это следует из настройки прицела.
  - Очень силён физически и ловок, - доложил Егошихин. - Вероятно, десятиборец или фехтовальщик. Мощный удар и отменная реакция. Ну, рост и вес вам известны с записей камер наблюдения. Предполагаю, что это мужчина.
  Выслушав доклады, полковник раздал поручения сыщикам, забрал у Пантелея исследования штурмовой винтовки - сам эксперт уже торопился на обед, и распустил всех. Гене, который всё ещё пребывал в лёгком смятении, Товарищ Майор предложил перекусить.
  - Давай снова робота этого вызовем, - сказал он. - Там за пять заказов подряд скидка идёт. У меня уже три есть. Ну, сумму надо ещё набрать, так что на двоих закажем. Ты как?
  - Согласен, - кивнул Гена. Он чувствовал мощную ирреальность ситуации. Только что, на его глазах, шесть мощных, бесстрашных мужиков, которых не могли взять никакие психологи и которые сами ломали кого угодно минимум за час беседы, вдруг подчинились какому-то бредовому слову. Они же были полностью парализованы несколько секунд.
  За этим явно кто-то стоит. Но самое опасное, что этим средством обездвиживания владеет киллер. Так что охрана детективу не поможет, да и уйти убийца сможет от любого сыщика. Самое же плохое то, что Гена не может никому про это рассказать. Непременно пойдут слухи, разговоры, а так как дело касается мощной прорехи по службе - ну кому нужны полицейские, замирающие от некого слова?, то начнутся всякие проверки, скандалы. Всё это очень вероятно дойдёт до киллера, а вдруг у него в запасе ещё что-то есть?
  Слово очень знакомое - урошнор. Крутится в голове, а вспомнить невозможно. Ладно, может, всплывёт. Хотя, можно в интернете посмотреть. Точно.
  Разговорчивая тележка привезла обед. Полковник опять плеснул по рюмашечкам коньячку, выпили по парочке для аппетита.
  - Чего смурной такой, Гена? - раскраснелся от еды и коньяка Товарищ Майор. - Поймаем мы его, обязательно возьмём. А к тебе охрану поставим.
  - Да всё думаю, чего киллер за винтовкой попёрся вчера, - сказал Гена, хлебая наваристый шулэм. - Ведь мог подумать, что там его ждут, а он не побоялся.
  - Так сказал ведь Пантелей, что он решительный и сильный. Решил понаглеть, а не получилось.
  Как только помянули эксперта, он сразу же отзвонился. И доложил, что оба трупа стали покойниками. Всякая мозговая деятельность прекратилась одномоментно несколько минут назад.
  - Ваши предположения, отчего это произошло? - уточнил полковник, отложив недогрызанную куриную ножку.
  - Наконец-то умерли, - сказал Егошихин. - Что же ещё.
  - Хорошо, - согласился полковник. - Продолжайте наблюдение, приятного аппетита вам и вашим коллегам.
  И тут же позвонили из политического сыска. Вежливый Бракошеев сообщил, что связывается с полицией во исполнение меморандума о сотрудничестве. Он известил, что сегодня, в "предобеденный час был нанесён ракетный удар по неизвестному предмету в местности, именуемой болотиной".
  - Они эту штуку разнесли, что вчера нам вертолёт расплавила, - сказал Товарищ Майор Гутенброкену, закончив разговор. - Ну, молодцы, что сказать. Подрубили ещё одну веточку.
  Гена положил ложку, которой ел плов.
  - Так, видимо, от этого покойники и закончили связь, - сказал он, помолчал и добавил: - Если не лень, можно постебаться над политсыском. Запроси от них официальный акт о нанесении ракетного удара по болотному предмету, прямо с указанием точного времени. Ну, к делу всё это. А сам возьми справку из морга, тоже о времени, когда Одихматы перестали сигналить.
  - И что получится? - полковник догрызал куриную ножку. - Я когда ем, то плохо соображаю.
  - Взбодрись коньячком.
  - Точно! - и полковник снова плеснул по рюмашечкам.
  Выпили, закусили, помолчали, стали доедать обед. Гена выпил залпом стакан компота на изюме, вытер губы тыльной стороной ладони и унёс свои миски в коробку у дверей.
  - И что дальше-то? - полковник не торопясь, пил любимый кофе.
  - Вынеси решение, что установлена связь, прямая связь между смертью Одихматов и ракетным ударом, - сказал Гена. - То есть факт убийства налицо. Они же формально живы были. А политсыск их прикончил, оборвав связь с этим предметом. Вот пусть выясняют у себя, кто причастен к этому инциденту. А так как расследование ведёшь ты, то нагони на них жути всякой. Пусть выдают тебе убийцу, а санкцию наверняка у них заместитель начальника службы давал, генерал. Пусть попляшут. И вывод сделают, что без тебя и шагу чтоб не делали.
  Полковник захохотал. И сразу же, сев за компьютер, написал запросы судебным медикам и в политический сыск.
  - Так и им надо, - сказал он. - А то моду взяли, собак у меня из кабинета воровать. Эх, симпатичная псина, себе бы завёл такую. Сейчас запытают лохматика.
  - Знаешь, мне вот кажется, что эти Одихматы и не люди вовсе были, - вдруг, неожиданно даже для самого себя, сказал Гутенброкен. - Очень сложное дело.
  - Ну, люди не люди, а киллера искать надо, - ответил полковник и задумался.
  После обеда Гена отправился домой. Он решил посидеть в тишине и обдумать все факты, которые удалось собрать за полтора суток. Отчего-то детектив чувствовал себя не очень уверенно, что бывало с ним крайне редко.
  
  Сегодня Гена ушёл домой, неся пакетик с чаем. Товарищ Майор всё-таки выдал ему вкусную заварку, сам предложил, хотя по лицу было видно, что прямо с кровью отрывает от сердца. Вот что другое у него Гена попроси, выдаст не задумываясь, а заварку жалко. Есть такая черта у людей, появится какой-нибудь пунктик, и всё. Очень трудно избавиться от него, да и зачем оно надо.
  - Я тебе бейсболку подарил, два пистолета навсегда выдал и ещё чаю сейчас насыплю, - вздыхая от жадности, говорил полковник, отсыпая заварки. - А ты мне киллера этого отыщи. Сам видишь, сыщики парни простые, они по прямой ходят, а ты по лабиринтам специалист. Давай, Гена, постарайся. Будь дома сегодня, не ползай никуда. Чую, убийца где-то рядом таскается. Он, конечно, ошарашен, что его из собственной винтовки чуть не завалили, но быстро в себя придёт.
  Дома из продуктов хоть шаром покати, потому Гена пришёл в продуктовый. Набрал персиков, апельсинов, бананов, три пачки пельменей и замечательную отбивную. Вчерашний стейк у него собака слопала, так хоть сегодня на ужин себе приготовлю, решил Гутенброкен.
  - Что может быть вкуснее куска жареного мяса? Только два куска жареного мяса!
  С такими мыслями Гена подошёл к своему дому, глянул на соседский. Вроде все слуховые оконца заперты, да и ладно. Подозрительных граждан не встретилось. И тут Гена остановился, нащупал он ограничение по работе киллера. Ведь тот в шапочке, очках и маске ходит, чтоб его идентифицировать было невозможно. А такой вид внимание не то что привлекает, но выделяет из толпы. Гримироваться киллер не станет, видать, не его способ. Не привык он так, и не станет делать, побоится ошибки. Есть у него свой опробованный путь, по нему и пойдёт.
  Гена присел на лавочку у подъезда. А ведь наверняка киллер изучил все дела детектива, про них много писали, целые лонгриды выходили. Наверняка внимание обратил, что срок расследования занимает не меньше недели. Так что он себе дня три-четыре отвёл на убийство Гутенброкена. Обычная линия поведения людей, выстроят себе гипотезу и полагают, что она верная. Конечно, при случае грохнет он Гену, не задумываясь, но сейчас наверняка план строит, думает, что время у него есть.
  А оно у него есть, потому что у Гены Гутенброкена никаких зацепок нет. Есть только два факта. Полицейское приложение для вскрытия замков - как оно попало к киллеру, и это слово "урошнор". Если с первым можно ещё разобраться, то со вторым придётся прыгать самому. Даже Товарищу Майору ничего не скажешь, он отрубается сразу. Хотел же в интернете посмотреть, правда, там уже лет пятнадцать ничего лишнего нет. Сайты госорганов, информагентства, да немного развлечений на коммерческой основе. Навели порядок, как хлоркой засыпали интернет.
  Гена покопался, и ничего не нашёл, как и следовало ожидать, но слово-то знакомое. Где-то давно он встречался с ним. Ладно, дома сейчас ещё покопаюсь, с компьютера, пользуясь полицейскими программами, можно залезть в запрещённые разделы, а если ещё воспользоваться меморандумом, что с политсыском заключили, то и на заграничные сайты получится зайти. Так и решим.
  Когда Гена засовывал телефон в карман пиджака, под лавкой что-то зашуршало и в ноги ему мягко ткнулись. Заглянув вниз, детектив увидал собаку. Ту самую, что взяли под арест пару часов назад парни из политического сыска. Пёс тыкался ему в ноги и заглядывал в глаза.
  - Вылезай, - сказал Гена. - Ты чего тут делаешь? Сбежал с тюрьмы?
  Собака ничего не ответила, но вылезла и села рядом, иногда помахивая хвостом.
  - Как ты зарос весь, - Гена погладил пса по голове. - Жарко, наверно.
  Пёс положил голову к нему на колено и закрыл глаза.
  - Я понимаю так, что ты совершил побег и нуждаешься в убежище, - вздохнул Гена. - Ладно, пойдём ко мне. Ты в туалет ходить умеешь? А то ведь на улице тебе показываться нельзя. В розыске, скорее всего.
  Они встали, и только шагнули к подъезду, как дверь открылась и вышла бабушка со второго этажа - Клара Захаровна, добродушная старушка, раньше работавшая в собесе, но тем не менее осталась приветливой и отзывчивой.
  - Ой, Гена, у вас собака! - воскликнула она. - А можно погладить?
  Пёс покорно опустил голову, бабушка пару раз провела по ней маленькой сухонькой ладошкой.
  - А как его зовут? - спросила Клара Захаровна.
  - Балбес, - не подумавши, ляпнул Гена и тут же поправился: - Ну, это так ласково.
  - Хорошенький какой, - бабушка ещё раз его погладила. - Лохматый, в косичках, жарко ему, наверное. А какая порода?
  Гена задумался, ведь вчера специально интересовался, как же его..
  - Французский командир, - твёрдо сказал он.
  Собака подняла голову, в её глазах детектив отчётливо прочёл: "Идиот!"
  - Ой, что это я, - засмеялся Гена. - Венгерский комондор.
  - Замечательная псина, - тоже засмеялась Клара Захаровна. - Надо его проглистогонить и от блох проверить.
  - Сделаем, - уверенно сказал Гена.
  Они зашли в подъезд и на лифте поднялись наверх.
  Дома Гена подумал и разместил пса в гостиной. Показал где туалет, и где будет миска с едой.
  - Перекантуешься тут с недельку, а потом видно будет, - сказал Гутенброкен. Пёс завилял хвостом и завалился на ковёр посередине комнаты.
  - И ещё, - Гена припомнил ту самую зацепку, что осталась от разговора с полковником, когда они обсуждали сьонь. - Дурака не валяй, давай разговаривай.
  Собака недоумённо посмотрела на него.
  - Прокололся твой приятель, тогда, на месте происшествия, - пояснил детектив. - То ему в нос газанули, то помойку велел убрать. Так что давай, разговаривай, иначе есть будешь только варёные макароны.
  Гена помолчал и добавил: - Холодные варёные макароны без ничего, с водой. Узнаешь, что такое тюремный паёк.
  Встав, пёс подошёл к нему и жалобно посмотрел в глаза.
  - Да, жизнь жестока, - вздохнул детектив. - Понимаешь, меня хотят убить, а я не хочу этого. Так что надо очень интенсивно поработать, и ты мне в этом поможешь. А не будешь помогать, стану тебя мучить. Понял?
  - Понял, - негромко пролаял пёс и ушёл обратно на ковёр.
  - Тебя как зовут? - спросил Гена. - Давай хоть познакомимся.
  - Фрунзик, - сказал комондор и положил морду на лапы. - А что у нас на ужин?
  Гутенброкен сходил за пакетом в прихожую и начал выкладывать продукты в холодильник. Фрунзик поднялся и внимательно стал наблюдать. Увидев мясо, он ткнул в него лапой и рыкнул: - Это мне.
  - Да, от скромности не умрёшь, - покачал головой Гена. - Второй день ты меня объедаешь.
  - Жизнь жестока, - мотнул башкой Фрунзик. - Ничего не сделаешь.
  Гена засмеялся.
  - Ладно, обормот, - он бросил мясо на кухонный стол. - Попозже начнём или ты есть хочешь?
  - Очень, - сказал пёс. - Мясо немного обжарь, но чтоб не пригорело.
  - Слушаюсь, о комондор, командир французский, - снова улыбнулся Гена.
  
  Когда Фрунзик покушал и улёгся отдыхать, Гена вытащил рулон плёнки.
  - Будем тебя маскировать, - сказал он. - Так или иначе, всё равно придётся на улицу выходить. Изменим внешность, то есть подстрижём тебя. Бокс, полубокс, канадка или модельная стрижка, что выбираете?
  Пёс встал, зевнул и потряс косичками. Покрутив башкой, он снова улёгся.
  - Делай как можно короче, - заявил он. - Только дай подремать, у меня стресс после побега.
  - После куска мяса у тебя стресс, - Гена заварил себе полковничьего чаю. - Ладно, спи, ближе к вечеру обкорнаю тебя. Виски прямые или косые?
  - Хр-р, - ответил Фрунзик. Он уже спал.
  А пока Гутенброкен подготовил место для стрижки, то есть застелил часть пола в гостиной плёнкой и вытащил пару канцелярских ножниц, других у него не было. Отыскал в интернете на сельскохозяйственном разделе видео, как стригут баранов и тщательно их просмотрел. Но там пользовались машинкой, её у Гены не было. Тогда он отыскал, как стригут собак. Однако, кроме гламурных пудельков и мелких псин, ничего стоящего не увидел.
  - Ну что ж, - сказал Гена сам себе. - Получим ещё один жизненный опыт. Полковник думает, что я бьюсь над раскрытием убийства, киллер думает, что хочу укрыться понадёжнее, а я собираюсь подстригать малознакомого мне пса, который только и знает, что каждый день цинично обжирает меня.
  Потом он вспомнил про "урошнор". Рылся в интернете, в открытых и закрытых порталах, запросил у Товарища Майора пароль от меморандума, залез на иностранные сайты - ничего.
  - Хорошее русское слово "ничего", - Гена встал и потянулся. - Универсальное. Но в данном контексте означает, что ничего хорошего.
  Заварив чаю, детектив долго думал, бросить или нет, в него лимон. Может, от этого вкус испортится. Так надо же попробовать, иначе как узнать? И положил туда дольку. Чай стал вкуснее. Но полковнику Гена решил об этом не говорить, тот же знаток, раскритикует, насмешки станет строить, попрекать, что вот, дескать, я ему такой заварки подогнал замечательной, а он лимон туда кладёт, как деревенщина.
  - Ты ещё сахару туда навали, - скажет он. - И пей холодным. Вот дашь человеку хорошую вещь, сделаешь доброе дело, так он тебе всё настроение испортит!
  Ладно, смех смехом, а "урошнор" надо искать. Глянув на Фрунзика, из приоткрытой пасти которого вытекло немного слюны, он вздохнул и пошёл в секретную комнату. Так-то это была библиотека. Но в связи с цифровой свободой количество книг на одного гражданина было лимитировано. Полагалось иметь не больше десяти томов, неважно, учебники или беллетристика. Однако Гена махнул на это рукой. В его библиотеке было около пяти тысяч книг. Чтобы не привлекать внимания, мало ли что, он хранил их в отдельной комнате, дверь туда была за одежным шкафом. Конечно, про библиотеку знал полковник, да и преследовалось книголюбие не строго, но всё-таки.
  Встав посреди тайной комнаты, Гена осмотрел книги, и сев в кресло, прикрыл глаза.
  - Урошнор, - подумал он. И откуда из детской ещё памяти вдруг выплыли бедуины с ярко-синими глазами. Огромные космические корабли, которые вели страшные на вид слизняки. Ведьма Бене-Гессерит!
  - Как же всё оказалось просто, - улыбнулся Гена, встал и вытащил с полки том "Дюны". Нашёл там "урошнор" и снова задумался.
  Но тут в дверь поскреблись. И вдруг она распахнулась под тяжестью собачьего тела.
  - Проснулся, тебя нет, - сказал, потягиваясь Фрунзик. - Ты бы ещё за мясом сходил. Надо запас иметь всегда.
  - Но сначала подстрижёмся.
  - Валяй, - согласился пёс.
  Без шерсти собака была забавной. Фрунзик посмотрел на себя в зеркало и сказал, что многое понял. Гена захохотал и потрепал его за шею.
  - Глистогонить тебя будем, согласен?
  - Не сейчас, - зевнул пёс. - Иди за мясом.
  Когда пять килограмм отборной говядины легли в холодильник, Фрунзик рассказал историю своего побега. Он им очень гордился, так как никто ещё не убегал от политического сыска, а он смог.
  Собаку привезли в офис, провели через проходную. Но так как опыта общения с такими арестантами у политсыска не было, то обошлось без всяких магнитных рамок и досмотров. Только дежурный офицер поморщился, увидев комондора.
  - Ещё блох тут натащит, - брезгливо сказал. Но тут же подошёл и погладил: - Породистый пёс, сразу видно.
  - Ты вот что, Степанов, - жёстко сказал ему шатен. - Пока привяжи его к батарее вон там, в конце коридора, дай попить. Мы пока к начальству, потом решим, что делать.
  Дежурный офицер сделал как приказано. Только вместо верёвки посадил Фрунзика на цепь, притащенную из гаража. Поставил на пол пластиковую миску, налил туда воды и ещё раз погладив, ушёл к себе.
  - Я хотел верёвку перегрызть, а цепь-то не укусишь, - рассказывал комондор, развалившись на ковре. - У меня вообще в планах не было в политсыске находиться. Потом смотрю, а моя лёжка из дежурной части не просматривается.
  Подцепив лапой телефон, висевший среди густых косичек на своей грудине, венгерец зашёл в интернет, нашёл телефон дежурной части и набрал номер.
  - Вот что, Степанов, - сказал Фрунзик, услышав голос дежурного. - Там собака у тебя в коридоре привязана. Она больше не нужна. Отцепи и на улицу выставь.
  - Понял, - ответил Степанов.
  Он пришёл, ещё раз погладил комондора, снял того с цепи и вывел за проходную. Тут уж Фрунзик не растерялся, а сразу же ушёл в кусты.
  - Думал к своим пробиваться, - сказал он. - Да подумал, что там сразу искать начнут. И решил к тебе, бывал я тут. И камеры все знаю, где висят. Так что огородами, как у вас говорят, и выбрался.
  -Ну ты пройдоха, - восхитился Гена. - Давай тогда отдыхай. Я тебе ещё мяса пожарю, спи. Вечером погуляем, а пока не мешай мне, думать надо. Много думать надо.
  
  А ближе к ночи пошёл дождь. Фрунзик выставил морду в приоткрытую балконную дверь и содрогнулся.
  - Холодно голышом? - Гена увидел пса из комнаты. Он ужинал пельменями.
  Собака вернулась и свернулась клубком. Полежав немного, Фрунзик поднял башку и зевнул.
  - Не пойдём гулять, - сказал он. - Схожу у тебя в туалет, обученные мы этому делу.
  Застучали по стальным чашечкам молоточки в телефоне на кухне. Гена взял трубку, звонил полковник, сообщил, что у политсыска пропала собака. Кто-то позвонил в дежурную часть и велел отпустить. Там сейчас переполох, а так как в их конторе все очень подозрительны и везде ищут козни, начали проверку, выясняя, кто звонил, с какого телефона. Гена отнёсся к этому спокойно, Фрунзик ему сказал днём, что аппарат свой выкинул возле посольства одной весьма подозрительной страны. Тогда ещё детектив смеялся, представляя, какие сети будет заплетать политсыск.
  - И ещё, - Товарищ Майор начал дико хохотать. - Общался со мной заместитель ихнего начальника, тот, что в целях государственной охраны приказал ракетный удар по бандуре из болота нанести. Он уточнил, является ли он, строго формально, убийцей этих Одихматов. Я сказал, что вероятней всего, именно так. Генерал ругался страшными словами и просил отложить пока расследование этого момента, а заняться поисками киллера. Он опасней, чем генерал политического сыска.
  - Ну, как сказать, - протянул Гена.
  - Я ему так и сказал, - снова засмеялся полковник. - Так он, прямо по голосу слышно было, возгордился.
  - Вот и хорошо, - сказал Гена. - Новости есть по приложению, что замки вскрывает?
  - Там столько народу в списке, оказывается, - загрустил полковник. - Кое-кто на пенсии, а кое-кого и в живых-то нету. А проверить надо всех, негласно. Это сложности большие, потому что все сотрудники полиции. Точно известно, что посторонним это приложение не ставили.
  - Ну, понятно, давай, пока, - Гена повесил трубку.
  Уже второй день заканчивался, а ничего толком не было известно о личности киллера. Только то, что он имел доступ к этому приложению, и "урошнор". Тут немного продвинулся детектив. Книголюб, что ли, этот киллер. Гена хлопнул себя по лбу. Ведь есть реестр всех, у кого дома хранятся книги, и библиотеки. Сейчас всё получится быстро. Надо проверить, у кого дома разрешена к хранению "Дюна" и кто брал её в библиотеках за последние, ну, скажем, три года.
  Около полуночи Фрунзик проснулся, потянулся, зевнул так, что шторы заколыхались, сходил на кухню, попил воды из миски, и подошёл к Гене. Тот уже несколько часов сидел за компьютером. В реестрах жителей столицы "Дюна" не значилась вообще! А в библиотеке её брали один раз, в прошлом году. И то, по ошибке, приняв за туристический проспект - Гене удалось найти видеозапись этого момента. Книгу при этом даже не открывали.
  - Стоп, стоп! - детектив встал, его мотнуло. Устал, голова тяжёлая. Надо расслабиться.
  - Слышь, побегушник, - Гена потрепал пса. - Расскажи мне о сьонь. Кто они такие, откуда взялись, чем занимаются?
  - Точно я не знаю, я с ними четвёртый год работаю, - негромко прогавкал Фрунзик. - Боязливые они, думаю, что прячутся у нас от кого-то. База у них на стадионе "Комсомолец", ну знаешь, наверно. Мы в будках живём, убираются у нас волонтёры, кормят эти сьонь отлично, но сбалансированно, мяса дают не много. Ночуют где-то в подтрибунном помещении они. Мы там не бываем.
  - А ну-ка, погоди, - Гену вдруг осенило. - Так вы же контачите со всеми собаками в городе! У вас информации полно всякой.
  - Так и есть, - спокойно подтвердил Фрунзик. - Много знаем, но ничего особенного, потому что ничего особенного не происходит. Тоска в основном, скука. Вот мне сейчас весело, - закончил он угрюмо и наговорившись, ушёл снова спать.
  - Фрунзик! - крикнул ему вслед детектив. - А ты про этих Одихматов знаешь чего? Ну тех, которых убили вчера? Может, ваши заметили или видели что-то?
  Пёс, уже приятно расслабившийся, поднялся и мотнул башкой.
  - Это один и тот же человек, только в двух экземплярах, - сказал он.
  - Близнецы?
  - Нет, - пёс передёрнул лапами. - Не близнецы. Просто один человек, но в двух экземплярах. Да, кстати, по моему мнению, это и не человек вовсе.
  Он зевнул и рухнув на ковёр, мгновенно уснул.
  - Да, да, - пробормотал Гена. - Это не люди. То есть фактически убийства нет, а киллер этого не знает и за мной охотится. Странная ситуация. Очень странная с точки зрения философии, но в практической плоскости ничего особенного.
  
  
  Ночью работается лучше всего, это известно давно. Все спят, ноосфера очищается от всего бреда, луна и звёзды своим тусклым, но насыщенном светом буквально выжигают всю дурь, что накопилась за день. И даже ночные облака, туманы и дожди этому не мешают.
  Опять заварив себе полковничьего чаю, Гена уселся в любимое кресло, украденное им в молодости из давно закрытого кафе. Деревянное, с прямой спинкой, с подлокотниками, обитое кожей, под которой был конский волос. Лучше не придумать кресла. И думается в нём отлично.
  Где-то был пробел в его рассуждениях, в его поисковых метаниях, что-то Гена не домыслил. И он взял несколько листов бумаги, ручку и начал рисовать кружки и стрелки. Вспомнил утро убийства, Пантелея у трупа, его выводы и смешное озадаченное лицо, когда получил данные по Одихмату. А ну-ка, ну-ка! Детектив напрягся, припоминая. Так, Одихмата впервые идентифицировали две недели назад где-то на окраине, по лицу. Тут что-то ещё. Ага. Эксперт же сначала проверил убитого по отпечаткам пальцев и ДНК, но в тех базах данных ничего не было. И тогда Егошихин зашёл в реестр лояльных граждан, где поиск по лицам. А там и был Одихмат.
  - Так вот что! - Гена аж подскочил. Лицо убитого было изуродовано, но вероятнее всего, он был как две капли схож с Тальпой Одихматом. И очень может быть, что они вдвоём и разгуливали по городу. Детектив посмотрел в компе сведения с камер наблюдения, взятые сыщиками и обратил внимание на время. Так и есть. Есть четыре совпадения, когда Одихматы находились примерно в одно и тоже время, но в разных районах столицы. Значит, они полностью идентичны, а в реестре только один занесён. Это уже мощный плюс. Вот почва для поиска заговоров и шпионов парням из политического сыска.
  - А не надо торопиться! - взяв уже остывший чай, Гена сделал глоток. Что-то крутилось вот совсем рядом, где-то у грани понимания. Не упустить. Оп-па! Вот оно!
  Одихмат был идентифицирован впервые две недели назад. А когда он был внесён в реестр лояльных граждан? Ведь с чем-то система его сравнивала. Гена полез в компьютер. Продираясь сквозь пароли и всякие тупые отсылки, он наконец-то нашёл. Нейросеть "Популяция" была внедрена шесть лет назад. Именно тогда она скачала всех жителей столицы со всеми данными: кто когда родился, где живёт и так далее. Сведения она брала из разных баз данных. Тальпа Одихмат тогда числился проживающим на проспекте Зоолога Лешакова, в доме восемнадцать. И всё. И вот за эти шесть лет его впервые идентифицировали на улице две недели назад.
  - Как такое может быть? - Гена помотал головой. Ведь чтобы попасть в реестр лояльных граждан, надо было лично явиться в районную комендатуру, чтобы сфотографироваться. Вот и данные о визите. То есть гражданин Одихмат пришёл, его зафиксировали, и он пропал на шесть лет. Детектив вытащил на экран карту города, так, где камеры стоят, что с реестром тогда работали? Как такое может быть? Тальпа Одихмат незамеченным припёрся в комендатуру, его там отфиксировали, и он выйдя на крыльцо, испарился. А почему нейросеть не среагировала? Да потому что тупая, как все эти электронные мозги! Впрочем, тупые вообще все, кроме Гены, потому что верят в логику, математику и не верят в путешествия к звёздам в одних джинсах.
  - Фуух! - он выдохнул. С этим разобрались. А сейчас киллер, с ним посложнее будет. Но это уже завтра. Завтра.
  Гена допил чай, сходил на кухню, сполоснул кружку, зевнул. И спать сразу перехотелось. Он вышел в гостиную, поглядел на похрапывающего комондора, и немного помявшись, решился. Вытащил из комода, который он звал буфетом, и достался ему от бабушки, бутылку виски. Нашёл в холодильнике мясные чипсы, лёд в морозилке, уселся в мягкое кресло, и принялся кайфовать, попивая вискарик и покуривая доминиканскую сигару. День сегодня прошёл недаром.
  
  Вторая ночь Гены
  
  В эту ночь Гена заснул, едва только лёг. Накануне он был измотан и отключился сразу, сегодня же, наоборот, расслаблен и доволен. А уснул так же быстро. И как будто бы моментально угодил во вторую серию своих ночных приключений.
  Мелкие камешки, земляная пыль, стальные иззубренные обломки размером с палец одним махом пронеслись перед ним. Гена даже не успел понять, что это и подсознание не сработало, не включило никаких ощущений. Только через миг, когда вся мешанина пролетела, Гена понял, что угодил под взрыв. В земле дымилась огромная воронка, с неба оседала пыль, сыпалась какие-то крошки. Оглядевшись, Гена ничуть не удивился. Он снова угодил в какую-то переделку. По неровному, изрытому ямами и буграми полю, невдалеке быстро катились сплетённые из толстых разлохмаченных зелёных канатов нелепые шары. Их было много, и все они неслись в одном направлении. По ним кто-то стрелял, причём, судя по здоровенным кустам разрывов и впечатляющим воронкам, из довольно серьёзного калибра.
  Гена приподнялся над полем, ему стало интересно, кто тут балуется пальбой по шарикам. И застыл, поражённый. С той стороны поля, откуда уносились зелёные шары, надвигались боевые роботы. Они были пока что очень далеко, и казались очень маленькими.
  - Я только в детстве про них читал, - восхищённо пробормотал Гена, и, конечно, полетел к ним. Оглянувшись, он увидел, что шары уже слились с зеленью поля и даже различить их не смог. А боевые роботы продолжали стрелять. Подобравшись ближе, Гена увидел, что они ведут огонь из наплечных пушек. Грозные машины были человекоподобны и двигались очень уверенно. Раньше Гена полагал, что такие роботы будут неуклюжи, но эти шагали твёрдо, почти не качаясь. Издали их можно было принять за великанов, увешанных оружием разного калибра и предназначения. Голова робота была сделана в виде полушара, насаженного на широкие плечи. Очевидно, там сидел оператор, управлявший боем.
  Подлетев ближе, Гена почуял запах масла, сгоревшего топлива и удивился, видимо, роботы на углеводородах работают. Немного разочаровался, ждал, что они оборудованы неким крутым движителем. Скорее всего, робот-электроход. Дизель или что там, крутит генератор, и уже все управление на электричестве. Ну да ладно, ничего такого. Многие вон восхищаются атомными электростанциями, считая это великим достижением инженерии, которое осознать не всем под силу. А по сути, все эти АЭС обычные водогрейки, вырабатывающие пар высокого давления, который и крутит турбины.
  - Может, и тут это оптимальное решение, - подумал Гена.
  Один из роботов поднялся на высокий бугор, застыл, чуть поворачиваясь по сторонам. Вдруг он немного присел, согнул руки и из-под них, с подвешенных под предплечьями кассет веером полетели ракеты. Мгновенно бугор окутался огнём и дымом, из серого облака пыли торчала только верхушка боевой машины.
  Остальные роботы по большим дугам обошли ракетного бойца и не спеша потопали дальше, всё так же стреляя из наплечных пушек. Гена захотел посмотреть на оператора. Наверняка это тоже люди, а подразделение боевых роботов здесь на учебных стрельбах.
  - Попал на полигон, - решил он. - Палят по мишеням. Вот бы самому прокатиться на таком агрегате.
  Без всякого труда переместившись ближе, Гена сунул голову в кабину ближайшего робота. Но там никого не оказалось. Да и места для оператора тоже. Вся кабина заполнена коробочками, разноцветными шариками, проводами, от одного отлетали белые искорки и ткнувшись о внутреннюю обшивку кабины, медленно гасли.
  - Интересно как, - подумал Гена. - Так это место не для пилота. Хотя, может, это и есть пилот.
  Он вспомнил четвёртого Акбаста, вот реальный был мужик. Как он в упор шарахнул по торпедоносцу! А тут приборы одни. Кабина прозрачная изнутри или нет? Гена провёл рукой по поверхности, и тут же спохватился,. ведь руки-то здесь у него нет. А подсознание уже подсказало ему, что кабина изнутри гладкая, видимо, металл. Как так? Прозрачный металл? И сразу же Гена увидел, что творится снаружи, причём, он сам решал, насколько хорошо ему видно.
  Машина, видать, старая, судя по тому, что провода искрят, значит и ржавчина должна быть. Он снова провёл рукой по внутренней поверхности кабины и тут же ощутил маленькие неровности, даже чешуйка отпала.
  - Я управляю внешней средой, я управляю тем, что вижу! - вдруг потрясённо осознал Гутенброкен. - Потрясающе!
  И тут же подсознание нахлобучило ему на голову сияющую корону повелителя миров. Вот с тёмными силами своего мозга Гена справиться ещё не мог. Ему стало интересно, из чего всё-таки сделана защитная оболочка кабины - из металла или толстого стеклоподобного материала? Досадливо смахнув с себя корону, он приблизил лицо поближе. Неосознанное, возникшее где-то глубоко желание рассмотреть подробнее вдруг швырнуло его куда-то внутрь оболочки. Захлёбываясь, как утопая в речке, Гена увидел мириады носящихся искр, осознал, что это атомы или даже электроны или кварки скорее всего, и тут же вынырнул.
  Рывок был такой силы, что Гену подбросило высоко над полем. Он перевёл дух и подумал, как это глупо, ведь он спит, но всё-таки.
  Тем временем, что детектив копался в кабине, боевые роботы из цепи перестроились в небольшие группы и замедлив движение, продвигаться стали помедленней. Они явно опасались чего-то и даже палили из своих пушек гораздо меньше. Зелёных шаров Гена уже не видел.
  Но тут по роботам ударили сзади. Из ямок, канавок с мерзким шуршанием, как плохим карандашом по бумаге, вылетали синеватые энергетические пучки. Врезаясь в боевые машины, они распадались на множество огоньков, разбегающихся по корпусу. Найдя слабое место, заряды вспыхивали багрянцем и вгрызались в броню. Потрясённый Гена нырнул поближе - из корпусов летела мелкая, искрящаяся на солнце металлическая стружка.
  Уже парочка роботов остановилась, замерли стальные ноги, обвисли руки с коробами ракет и вдруг машины начали взрываться, их распирала изнутри огромная сила. Гена подумал, что с начала атаки из засады прошло всего лишь несколько секунд, а боевые роботы уже понесли серьёзные потери. Ещё штук пять разлетелось на куски. С неба упали сотни небольших сеток, они накрывали землю за роботами и вырывающиеся энергопучки не могли их пробить, лишь соприкоснувшись с ними, наливались синевой и тускнея, таяли и пропадали.
  - Класс! - Гена поднялся ещё выше. Он решил выскочить в космос, может, там шла битва звездолётов. Но совсем неожиданно полёт его замедлился и детектив остановился. Как такое может быть? Гена попытался двинуться снова и понемногу стало получаться.
  - Держи его, он не туда идёт, - вдруг услышал Гутенброкен.
  - Вы направьте его куда надо, - сказал кто-то сердитый.
  Поневоле ошарашенный Гена закрутил головой, пытаясь увидеть разговорщиков. Не сразу, но до него дошло, что уж коли он невидим и вообще его тут нет, то и эти тоже отсутствуют.
  - Со второго раза только поймали, - напряжённо сказал неизвестный.
  - Я вообще хочу на Иггдрасиль опять, - сказал Гена.
  - Он, что, слышит нас? - возмутился сердитый. - Какой Иггдрасиль?
  - На родину ихних миров он попал в прошлый раз, - пояснили ему.
  - А как он оттуда вернулся? - судя по голосу, искренне поразился сердитый.
  - Дедушка, ... - пошёл хрип и вой.
  - Э-э! - прикрикнул Гена. - Вы кто?
  - Да отключите его от связи! - глухо, издалека вопил сердитый. - Делайте что надо.
  Гену швырнуло куда-то вниз, видимо, те, кто пытался управлять им, приложили слишком много сил и детектива воткнуло в землю. Но тут же по пологой дуге он вылетел обратно. Его закрутило, так что потерялась ориентация, и Гена перестал разбирать, где верх, где низ. Но тут же все эти дикие пляски окончились. Гена стоял возле отвесной скальной стены, правда, глянув вниз, он себя не увидел, но твёрдо знал, что стоит.
  Послышался шорох и гудение. На стену накатывались те самые зелёные шары, уже потрёпанные, с порванными канатами. Они останавливались, ударившись о стену. Из шаров выпадывали зверьки, похожие на медвежат, только с большими мохнатыми ушами и толстыми пушистыми хвостами. Шары сразу же опадали, складываясь в грязно-зелёные кучки. Зверьки не суетливо, но быстро прыгали на скалу - Гена подумал, что они обезумели от страха, так как уже были видны и слышны разрывы - боевые роботы упорно шли по следу. Но тут случилось то, чего Гутенброкен никак не ожидал.
  Скала начала дробиться, из неё вываливались поблёскивающие стальные модули. Недолго думая, зверьки, видимо, зная, что делая, прыгали внутрь сквозь небольшие отверстия. И почти сразу загруженные модули подпрыгнув раз, другой, уходили в небо.
  Замеревший Гена провожал их взглядом. Только что тут были тысячи шаров, зверьков, модулей. Не прошло и пяти минут, как никого не осталось, только мятые кучки напоминали о бегстве неизвестных, но явно разумных существ.
  Нечаянно глянув на скалу, Гена поразился. Она была такая же ровная и гладкая. Будто бы не из неё только что выскочили летательные аппараты.
  - Потрясающе! - Гена перевёл дух.
  Снаряд ударил в стену прямо над его головой. Потоки каменных осколков сыпанули вниз. Роботы были уже близко. Видимо, пора сматываться, решил Гена. В следующий миг он проснулся.
  Было ещё темно, Фрунзик спал, чуть похрапывая. Гена сходил на кухню, попил воды, смастерил бутербродик, зажевал его и снова лёг.
  - Ну дела, - сказал он вполголоса и стараясь не думать ни о чём, попытался заснуть. Перед глазами появились симпатичные зверьки. Гена вдруг осознал, что видит продолжение сна. Но тут же всё пропало и Гутенброкен проспал до утра без сновидений.
  
  Когда утром Гена раздвинул шторы, оставаясь в сторонке на всякий случай, оказалось, что Фрунзик выглядит ужасно.
  - Да, с такой собакой ходить позорно, - Гутенброкен рассматривал комондора в солнечном свете, который, как известно, всех красит, но справиться с плохой стрижкой не может. Венгерец был похож на старую половую тряпку, изодранную на части и брошенную в угол.
  Фрунзик покрутился у большого зеркала, укоризненно поглядел на Гену и вышел на балкон. Вернувшись, доложил, что погода очень прекрасная, так как ночью прошёл отличный дождь и надо идти гулять.
  - Мы не просто так пойдём, - пролаял Фрунзик. - Поедем в служебный питомник на Лысой горе. Там есть стилист, он меня обработает. Денег возьми побольше, дорогой стилист. И мяса купи, надо будет поболтать о делах наших кое с кем, подкупить их придётся.
  - Сколько живу, а не слыхал, чтоб собаки взятки брали! - удивился Гена. - Мы ведь для них мясо повезем?
  - Раньше собаки были честные, - вздохнул венгерский комондор. - А сейчас без вырезки даже не гавкнут, вот такие времена.
  Позавтракали, собрались. Гена прихватил с собой наган, чуть не забыв его зарядить, сунул в рюкзак. Надел бело-синюю панамку, джинсы, футболку с курткой и чёрные очки. Глянул на себя в зеркало, рядом поставил хмурого венгерца - типичный ботаник-перестарок на прогулке с шикарным, но запущенным псом.
  - Уходим огородами, - предупредил Фрунзик. - Меня по камерам сейчас ищут, сторожки наверняка уже выставили. Я покажу, как мимо проскочить.
  Сначала Гена хотел позвонить Товарищу Майору, сообщить, куда поедет. Но узнав о собачьем питомнике, полковник наверняка сложит два и два, и и явно предположит, что беглый пёс у Гутенброкена, и сам припрётся. А там и хвосты какие-нибудь появятся. Чуть не забыл Гена свой резервный телефон, про который, как он полагал, никто не знает. Постоянный аппарат оставил дома, так что если и отслеживают его, пусть думают, что никуда не выходит.
  В лифте им снова попалась Клара Захаровна.
  - Ой, собачка-то как полиняла?! - всплеснула руками старушка. - Вот, надо было глистогонить, а не тянуть. Шерсть-то повыпадывала, уже пора срочно лечить пёсика. У меня знакомая есть, она медсестрой в ветклинике работает. Я к ней схожу вечерком. Завтра тогда занесу таблетки-то.
  - Спасибо большое, - Гена глянул на Фрунзика. Днём тот выглядел ужасно. - Да, пора глистогонить, и чем раньше, тем лучше.
  У подъезда Клара Захаровна встретила подружку и завязалась с ней языками. Уже заходя за угол дома, Гена услышал: - "А дурачок-то наш собаку себе хорошую купил. Пропадёт собака с ним, за ночь облезла вся".
  Выбирались почти раздельно, Гена после магазина, где купил мясо и бутылочку воды, шёл по тротуару, а Фрунзик шнырял в кустах. В питомнике Гутенброкен бывал и раньше, тот на краю города находился, рядом огромный парк, бывший лес, ныне слегка благоустроенный. Детектив на такси уехал, а наглый венегерец на автобусе. Встретились на опушке парка, и прошлись по лесным дорожкам. Хвостов за собой ни тот, ни другой не заметили.
  У стилиста, точнее, собачьего парикмахера, было круто. Гена сначала решил, что тут салон красоты помещение арендует. Всё цивильно, чистенько, на стенах картиночки с красавчиками лохматыми, всякие приборы, инструменты. Узнав, что Фрунзику надо поменять имидж, стилист аккуратно подстриг его и тот стал похож на слегка обросшего дога. Мастер осмотрел венгерца и предложил его покрасить. Сначала комондор дёрнулся было, но тут же смирился, осознав, что так будет лучше. Конечно, при посторонних Фрунзик молчал, только иногда порыкивал. Потом стилист оглядел Гену, предложил и ему цвет волос поменять. А тот и согласился. Был тёмненький, стал светленький.
  Денег содрал за работу и правда немеряно.
  - Барыга конченый, - жалея о затратах, подумал Гена, выходя от куафера. Детектив был немного знаком с начальником питомника, помогал ему как-то дачу строить. С Товарищем Майором, лет двенадцать назад. Тогда они здорово напились и чуть не спалили стройматериалы, и, по правде говоря, ничего не построили. Но воспоминания остались. И сейчас он пошёл к нему.
  - Здорово, Гена! - обрадовался начальник питомника. - Чего мне не сказал, что собаку на стрижку привёз, решили бы по деньгам нормально. А то наш парикмахер ведёт себя как барыга конченый.
  - Красивый пёс признак хайкласса, - тут же объявился рядом жадный стилист. - Я вам, как клиенту, который первый раз посетил наше заведение, дарю эту прекрасную расчёску для усов.
  - Спасибо, - Гена повертел её в руках. - Но усов-то у меня нет.
  - Усов нет, а расчёска есть, - улыбнулся стилист. - Диалектика. Фридриха Энгельса читали?
  - Иностранец? - насторожился начальник питомника. - Запрещён?
  - У вас тёща на улице Энгельса живёт, - укоризненно покачал головой стилист.
  - Понятно, - выдохнул начальник питомника. - Видать, авторитетный собачий парикмахер был, если улицу в его честь назвали.
  Стилист и Гена промолчали.
  - Собаку ты себе интересную купил, - сказал начальник питомника. - Примечательно, что башку любому может откусить, лёгкая, разворотливая и челюсти мощные.
  - Мы с ней погуляем здесь? - попросился Гена.
  - Конечно, вон в той стенке калитка, как раз на площадку выгула пройдёте. У нас там два гектара. Отдыхай. Как поедешь, зайди ко мне, разговор есть.
  Заходить к начальнику Гена не собирался. Все его дела кончались одинаково - на служебной машине потом всех развозили по домой в почти невменяемом состоянии.
  
  
  На площадке молодняка, отгороженной сеткой-рабицей, веселились щенки, а Фрунзик вывел Гену к серьёзным псам. Некоторые из них тренировались с кинологами, а остальные занимались по самостоятельной программе: бегали по лесу, катались на спине по траве и кучкам сосновых иголок или просто лежали в тенёчке. Их кинологи сидели под навесом, играли в козла или дремали на деревянных диванах.
  Фрунзик негромко пролаял Гене, чтобы тот ушёл подальше, там есть дерево упавшее, на нём и посидеть, пока он тут разведает, что служебные псы думают про позавчерашнее убийство. Проходя мимо навеса, Гутенброкен помахал рукой кинологам - со многими был знаком, пересекались на местах происшествий. Ушёл, куда велел Фрунзик, сел на поваленную сосну, прислонился спиной к ещё стоящему дереву. И так эта поза оказалась удобной, что Гена моментально задремал.
  Но поспать ему не удалось. Кто-то бесцеременно ткнулся ему в щеку - Фрунзик. С ним пришли с десяток собак разных пород: овчарки - бельгийские, московские, немецкие, дагестанские, и пара терьеров.
  - Ну чего интересного узнал? - зевая, спросил Гена.
  Венгерец покрутил башкой, здоровенная московская овчарка успокаивающе кивнула.
  - Сначала мясо, - негромко прорычал Фрунзик. - Я могу говорить, но негромко, хотя выставили собак помоложе на стрёме.
  - А это авторитеты? - кивнул на пришедшую стаю Гена.
  - Уважаемые псы, - Фрунзик сурово оглядел присутствующих. - Цвет питомника.
  У Гены появилось ощущение, что собаки понимают, о чём он говорит. Видимо, его взгляд был такой выразительный, что комондор толкнул его лапой по ноге.
  - Вопросы лишние не задавай, - тихо, но внушительно рявкнул он. - Что надо, меня спросишь.
  Вытащив из пакета мясо, Гутенброкен начал угощать авторитетных собак. Те кушали не торопясь, крутые потому что. Поели и легли в круг, уложив морды на лапы. Фрунзик с ними. Переглядывались, иногда скалились, наконец закончили общение.
  - Ну, пойдём, - венгерец подошёл к Гене, пившему воду из бутылочки. - Есть что обсудить.
  Гутенброкен поднялся, собаки тоже поднялись, отряхивая мелкий сор.
  - Спасибо, уважаемые коллеги, - сказал Гена. - Наше сотрудничество было приятным и взаимовыгодным. Надеюсь на его продолжение, - и тут он совершенно неосознанно произнёс: - Урошнор!
  Стоявшая немного в стороне худая немецкая овчарка вдруг замерла и застыла неподвижно. Гена закашлялся и снова ухватив бутылочку, начал пить. Ни один из псов не заметил странного поведения немца.
  Покачав башкой, Фрунзик дал понять, что совещание окончено, и собаки не спеша начали разбредаться.
  - Вон та немецкая овчарка, это кто? - шёпотом спросил у комондора Гена.
  Тот чуть вытянулся, разглядывая уходящих.
  - Худая самая?
  - Ага.
  - Это Хильда, ей уж лет двенадцать, - ответил Фрунзик. - Самая умная здесь. На работу уж не ходит, управляет сообществом, сам начальник питомника попросил. В секретных опытах участие принимала по молодости.
  - Понятно, - Гена закинул рюкзак за спину. - Ну, дружище, пошли отсюда. Нам бы мимо начальника проскочить, а то он так просто не выпустит.
  - Иди за мной, человек, - снисходительно произнёс Фрунзик и повёл детектива какими-то нехожеными тропами.
  
  Пока шли по лесу, а потом ехали на автобусе, Гена пытался размышлять, откуда, почему, и как то самое кодовое слово, что заставляет цепенеть сыщиков, также действует и на овчарку. Какие такие опыты с ней проводили и кто?
  Но ничего в голову не приходило. Лезла мешанина с Иггдрасилем, чеканными гильзами, боевыми роботами, почему-то всплывал в памяти наверняка обидевшийся начальник питомника.
  Уже шагая с остановки, Фрунзик вдруг остановился. Мотнув башкой, он отошёл в сторонку.
  - Домой идти неохота, предчувствия нехорошие, - негромко рыкнул он наклонившемуся Гене. Детектив тоже ощущал себя не очень хорошо. Видно, опасность, исходящая скорее всего от киллера, разлилась в воздухе. Они остановились. Немного подумав, Гена решился.
  - Сделаем так, - он огляделся. - Я возьму автомобиль напрокат и махнём с тобой куда-нибудь в лесок на речке. Возьмём мяса, и отдохнём. Ты как?
  Фрунзик встал на задние лапы и лизнул широким жёстким языком Гену по уху. Упал обратно, отбежал, обернулся и замахал хвостом, дескать, чего стоишь, пойдём закупаться.
  И только когда они приехали на берег маленькой речки где-то километрах в тридцати от столицы, и вышли на маленькую полянку, Гена Гутенброкен понял, как он устал за эти два дня. Посидев минут десять просто так, он поднялся и начал готовить. Фрунзик же сразу умчался в лес, откуда изредка доносился его весёлый лай, наверно, белочку гонял.
  Перекусив шашлыками, Гена напился чаю и разлёгся на купленном спальном мешке. Венгерец же, вернувшийся когда была готова первая партия мяса, улёгся рядом.
  - Ну, а сейчас расскажи мне, о чём толковал с собаками на питомнике, - попросил Гена.
  - Все они пришли к выводу, что убитые позавчера не были людьми, - прогавкал Фрунзик. - И самое главное: таких, как они, мои коллеги раньше никогда не встречали. То есть, это какие-то странные существа. Учитывая, что они склонны к убийствам, являются опасными для общества. Начат их розыск.
  Гена приподнялся на локтях.
  - Какой розыск? Кто начал? - удивился он.
  - Дано указание всем городским собакам обращать внимание на странных людей, узнавать, где они живут, как выглядят и потом передавать всю информацию мне, - заявил Фрунзик.
  - Круто у вас, - Гена даже не удивился услышанному. После общения с беглым комондором он что-то такое подозревал, особенно после сегодняшнего совещания в питомнике.
  - Убийства раскрывать тяжело? - венгерец с интересом поглядел на Гену. - Я первый раз в жизни с детективом общаюсь.
  Гутенброкен вздохнул, сосредоточился и начал говорить. Он, конечно, в другой обстановке бы не стал так много рассказывать, но сейчас ему требовалась разрядка. Надо было очистить мозг, расслабить его, потому что все недавние события, да и ощущение, что на тебя охотятся, держало детектива в взвинченном состоянии. А читая своеобразную лекцию, он отвлекался, расслаблялся. К тому же приятная местность, речушка, лесок помогали вернуть сосредоточенность на деле.
  Усевшись по турецки, Гена пояснил Фрунзику, что на самом деле убийства это одно из тех преступлений, что раскрываются легче всех других. Пёс от неожиданности даже приподнялся и брякнулся на задние лапы.
  - В этом ничего удивительного нет, - сказал Гена.
  Убийство человека всегда воспринималось обществом как крайне опасное деяние. Ведь преступник, совершивший такое, вполне мог прикончить ещё кого-нибудь. И потому без немедленного реагирования убийства оставлять нельзя. К делу привлекаются лучшие сыщики, эксперты, у них везде "зелёный", потому что они ловят опасного для всех врага. Если посмотреть статистику преступности, то окажется, что убийства раскрываются лучше всего, порядка девяти из десяти. И то, больше половины из оставшихся нераскрытыми, таковыми являются только формально.
  - Как правило, убийца известен почти всегда, - Гена прицелился в комондора указательным пальцем. - Но есть ещё такая штука, как доказательства. Поскольку преступление это крайне опасное, то и суд подходит к нему особо и требуется очень аргументировано доказать, что именно этот гражданин является убийцей. А если таких фактов нет, то в суд никто не пойдёт. Бывают и судебные ошибки, конечно, когда осуждают не того, кто убил. Фабрикуют доказательства и вот.
  Гена прервал рассказ, попил водички и продолжил. Пояснил, что негодяи, которые подделывают доказательства, лишь бы отчитаться перед обществом, что опасность миновала, очень плохо себя ведут. Истинный убийца остаётся на свободе и он так же опасен. А один раз почуяв кровь, он не остановится и перед вторым и третьим убийством.
  - А если брать кражи, то это самый распространённый вид преступлений, - сказал Гена. - Но раскрывается примерно одна кража из десяти. Потому что и работают по ним гораздо меньше, и доказательства собрать труднее, и общественная опасность гораздо меньше.
  Подумав, Гена открыл Фрунзику одну полицейскую тайну, связанную как раз с кражами. Есть группа профессиональных воров, которые тащат всё что угодно. Это и бродяги, и алкоголики, бывает, что и профессионально кражами занимаются. Так вот, если кого-нибудь из них ловят и есть доказательства виновности, то на него обычно вешают ещё с десяток других краж. На размер наказания это не повлияет, а статистику раскрываемости улучшит. Таким образом, осужденный вор отвечает и за другого, не пойманного. В свою очередь, когда ловят другого такого крадуна, то и на него взваливают сколько-то преступлений, совершённых другими. Вот такие воры и ходят по кругу отвечая, и за свои, и за чужие кражи.
  - Философия криминала, - вздохнул Гена. - На первый взгляд не очень честно, но если присмотреться, то вполне справедливо. Есть ещё так называемые бытовые убийства, когда два маргинала, абсолютные гнойники человечества, режутся по пьяному делу. Раскрываются такие преступления довольно легко, а польза обществу двойная - один умер, второй в тюрьме. Никто среди нормальных людей зловоние не распространяет. Жестоко, конечно, и про это никто вслух не говорит, потому гуманизма маска надета на личинах, но это так. И все знают.
  Устав сидеть по басурмански, детектив встал, потянулся и поглядел в сторону заката. Но там был лес и только оранжевое небо потихоньку стекало на запад, оставляя за собой бледную синеву. Значит, солнце утром придёт из-за речки, подумал Гена и помахал руками.
  - Давай ещё чего поедим, и спать завалимся, - сказал он комондору. - Ты в машине или на траве?
  - Конечно, здесь, - растянулся на поляне Фрунзик. - А мясо немного прожарь для меня и не соли.
  - Я для тебя никогда не солил.
  - Это я для порядка сказал, - пояснил венгерец.
  - Ещё скажи, чтоб совсем ясно было, - Гена подошёл к псу поближе. - Тебя ведь сьонь отправили шпионить?
  Фрунзик повернулся набок, отвернувшись от детектива. Потом встал, виновато помахал хвостом и сказал: "да".
  - А как ты с ними связываешься?
  - Из питомника гонец отправился, рассказал, что пока киллера не нашли, - признался комондор.
  - Так как ты шпион инопланетных каких-то пришельцев, можно сказать, коллаборационист, расскажи о сьонь, - попросил Гена. Ему было смешно видеть провинившегося Фрунзика. - Не бойся, твоей пайки я не тебя не лишу. Потому что не думаю, что сьонь замешаны в этом деле и ты никаким соучастником не являешься.
  - Они очень испугались, когда узнали об убийстве, - сев на задние лапы, сообщил венгерец. - К нам дворняга прибежала, рассказала. Вот один сьонь туда и покатил. Ты видал его. Вернулся, весь перепуганный.
  - А как по ним видно, у них же лицо не меняется?
  - Мы почуяли, - Фрунзик почесал задней лапой за ухом. - Они, если честно говорить, вообще пустые внутри. Три шара, накидка и берет или платок, или шляпа сверху. А то, что пустые, так они и не скрывают, нас внутри, бывает, таскают. Если надо далеко, мы же устанем бежать, а они нет.
  - А чего же они испугались?
  - Мы не знаем, - Фрунзик поднял морду. - Только мне сказали, сбегай в полицию, узнай, что сможешь и нам помоги. Я и пошёл, только меня эти дяденьки в костюмах увели.
  - Ага, а как вы со сьонь разговариваете? Как они вас научили говорить?
  - Мы с ними не говорим, просто в башке чувствуешь, что им надо, - Фрунзик опять вздохнул. - А по человечески они нас долго учат, дня три или четыре. Это чтобы рычание прерывистым стало, на слова разбилось.
  - И где сьонь сейчас?
  - Ушли, - венгерец помотал хвостом. - Точнее, сами эти розовые куклы так и стоят в подтрибунном помещении стадиона, но неживые.
  - Ладно, разведчик неудачник, отдыхай пока мясо готовится, - сказал Гена и высыпал в мангал полмешка углей. Мясная диета сегодня у детектива. Ну вот, шашлычки приготовятся, можно будет и помозговать. Голова вроде проветрилась. Сьонь хотя особо и не мешались, но сейчас и вовсе их в расчёт можно не брать.
  Часа через два, когда солнце уже совсем закатилось, и пропадали уже и те нежные розовые цвета на небосклоне, что бегут за светилом на закате, Гена сидел у небольшого костерка и размышлял. Фрунзик, поспавший после ужина, упёрся в лес гонять местных боязливых обитателей, и заодно разведать обстановку. Тихо шуршал огонь, обволакивая поленья прозрачно-алыми язычками. Где-то на берегу вдруг неистово заскрипели кузнечики и лесные сверчки, но тут же смолкли, заслышав голодное кваканье лягушек. Стаи ворон, сорок и воробьёв прилетели ночевать сюда, в прохладу загородных деревьев, подальше от круглосуточного шума и грохота столичных автострад.
  Гена раздумывал над тем кодовым словом, что действует и на людей, и на собак. Как выяснилось, вся ситуация оказалась связана с полицией. Отдых на природе и свежий воздух наконец-то дали возможность заползти в мозг детектива очевидной идее. Ведь и Товарищ Майор, и сыщики, все они учились в школе полиции, очевидно, там к ним в бошки и внедрили это словечко, парализующее на четыре-пять секунд. А овчарка Хильда, вероятнее всего, стала жертвой эксперимента. И опять же в полиции. Только вот где могли занести этот "урошнор" людям и собаке? Есть что-то объединяющее их. Но где это? Кстати, на эксперта Пантелея никак слово не подействовало. А потому, что хотя и таскается он с полицией всю свою рабочую жизнь, но учился Егошихин в бурсе экспертов! Вот оно что, гражданин Гадюкин! Гена вспомнил это выражение из древнего фильма про шпионов. И сейчас применил к себе, как бы немного насмехаясь, что сразу всё это в голову не пришло.
  Итак, "Дюна", школа полиции и питомник. Что их может связывать? А надо узнавать у Товарища Майора, как их там учили и что они делали с собаками.
  Из леса прибежал Фрунзик, довольный, весь в репьях и траве.
  - Скажи мне, напарник, - Гена погладил собаку. - А вот эта Хильда, овчарка, она всю жизнь в питомнике?
  - Нет, - помотал башкой комондор. - Она говорила, что в молодости в школе полиции на кафедре криминалистики работала. Мясо ещё осталось?
  Зная аппетит венгерца, Гутенброкен оставил ему с полкило слегка обжаренной свинины. Пёс сожрал мясо в один момент, улёгся, потом вскочил, сбегал к речке напиться и снова лёг. Только морда коснулась лап, как Фрунзик отрубился и только тихонечко посапывал.
  Вот и сходится потихонечку ловчая сетка для киллера. Обознался ты, милый товарищ. Увидел на чердаке дома, куда за винтовкой своей пришёл, мужика в бейсболке полицейской и принял его за сыщика. Попытался нейтрализовать, а ничего не вышло. Только себя и раскрыл. Ну как раскрыл, указал путь, по которому нужно идти, чтобы в конце звякнули наручники или пуля хлопнула в башку. И хотя личность киллера была ещё неизвестна, но по сути он был уже крепко посажен на сыскную цепь и соскочить с неё у него не было никакой возможности.
  Поднявшись, Гена глянул на небо. Чистое, усыпанное звёздами, в городе такого нет. Там своё небо, подсвеченное электричеством. Звёзды же не любят такой свет и над городами потому показываются редко. А тут раздолье. С речки потянуло прохладой. Спать пора, решил Гена. Завтра и начнём капканы ставить, но и киллер начеку. Сегодня не зря сердечко ёкало, где то там рядом бродил убивец. Видно, почуял, что времени у него нет совсем. И если, стоп!!!
  Если киллер имеет доступ к полицейской информации, то он узнает, что убитый им Одихмат возможно не является человеком. Тогда к ответственности его не привлекут. Остаётся только покушение на Гену. Но и здесь может шустрый адвокат отмазать. А если он продолжит покушаться, значит, у него нет связи в полиции, и это тоже зацепка. Тоже неплохо.
  Стало уж вовсе холодно, и поёжившись, Гена ушёл в машину, улёгся на заранее разложенные сиденья, укрылся спальным мешком и заснул почти сразу. Успела только мысль мелькнуть - а что сегодня будет, в третьей серии?
  
  
  Глава 6
  
  Утром Гена продрых часов до десяти. Фрунзика у машины не было, ну и ладно, носится где-нибудь городской пёс. Подумав, что поиск киллера надо продолжать совместно с Товарищем Майором, и то осторожно, чтобы кодовое слово не вымолвить, детектив решил пока разобраться ещё в одном деле.
  Попив чайку, завернув два последних куска свинины в фольгу и уложив её в угли, Гена поднял сиденья в автомобиле и устроился сзади. В спинке пассажирского сиденья, как и положено, нашёлся довольно мощный компьютер. Включившись в него со своим телефоном, детектив вскоре опять копался в нейросети, ведающей реестром лояльных граждан. Пользуясь паролями и допусками, что от полиции, что от политического сыска, Гена нашёл, что искал. Тальпа Одихмат в своё время был зарегистрирован по легальному адресу, затем он бесплотным духом перенёсся в комендатуру и исчез после выхода из неё на шесть лет.
  Копаясь в базах данных "Популяции", Гена вдруг обнаружил, что нейросеть уяснила параметры его поиска и сформировав папку, скидывает туда файлы, которые могли бы его заинтересовать.
  - Вот так и умирает инициатива и работа разума, - подумал Гутенброкен. - Всё нейронка отыщет и сделает. Только задание сформулируй. А ведь она может и пропустить чего, и в итоге пропустишь искомое. Так что спасибо, дорогая, но я ещё сам всё проверю.
  Интересные данные нашлись. Тальпа Одихмат был не одинокое привидение из базы учёта. Их, таких призраков, нашлось ровно шестьдесят четыре. Потрясающе, но все они были зарегистрированы в том же районе, что и Одихмат. Значит, там была прореха в системе регистрации. А что там нейронка накидала в папочку. Угу, только восемь человек. Из них трое вообще не по этой части. Просто умерли сразу после регистрации в комендатуре. Да, бывает такое. А может, нейросеть имеет какие-то хитрые настройки? Ну дела!! Ладно, запутаем следы. Гена начал активно загонять самые разнообразные параметры розыска, дав задание нейронке складывать результат в отдельную папку. При этом разрешил к ней доступ и политсыску и полиции.
  Скачал к себе обе папки и свой файл с этими, которых шестьдесят четыре. Полистал, посмотрел, один из этих - огненно-рыжий, прямо Малюта Скуратов, кудрявые пышные волосы, густая борода. Прямо берсерк из шведских сказок. С таким надо поосторожнее быть. Скорее всего, горячий парень, хотя это неважно.
  
  - Ну, делать тут больше нечего, - Гутенброкен вылез из машины, размялся и огляделся. Перекрашенного в ярко-рыжий цвет венгерского комондора не было видно. Скорее всего, порядок наводит в лесу. Хотя, тут неподалёку есть деревенька небольшая, может, там осваивается. Пёс наглый и привык командовать. Неуютно ему, поди ка с детективом работать. Расколол его Гена и на шпионаж и на тайны сьонь. А ночь спокойно прошла. Странно только, что сегодня ничего не приснилось. Закончился, видать, сериал "Тайны космоса с Геной Гутерброкеном".
  Ещё раз оглядевшись, Гена засвистал в два пальца, как в детстве бывало. Постоял, послушал, никого. Гуляет собака крашеная. Ладно, будем собираться.
  И тут звякнул его резервный телефон, о котором, как полагал детектив, не знает никто.
  - Алло, - сказал он.
  - Что ты алёкаешь?! - возбуждённо заорал в трубке Товарищ Майор. - Взял, свалил потихоньку за город и наслаждается там покоем на природе. А мы тут в окопах криминальной битвы, отдуваемся за тебя!
  - Обалдеть! - удивился Гена. - Ты как меня нашёл?
  - Тоже мне тайна века, - уже спокойней сказал полковник. - Где ты? Впрочем, ясно где. Сразу говорю, ты вовремя свалил вчера. По камерам наблюдения засекли в районе твоего дома этого киллера, одет, как прежде. Сторожок вовремя сработал. Наши парни выскочили на задержание. И вроде даже заметили его, но киллер как в воду канул. Был, и нету. Хитёр, бродяга. Но ничего, всё равно достанем.
  У Гены ослабли ноги, он сел на заднее сиденье машины, сгорбившись и оперевшись левой рукой на подлокотник.
  - Значит, ждал, - негромко сказал он. - Значит, время ожидания у него вышло. А я надеялся ещё на сутки.
  - Не переживай, - заверил его Товарищ Майор. - Возьмём. Но это не главное.
  - Для меня это и есть самое главное, - печально ухмыльнулся Гена.
  - Короче, - полковник уже не слушал. - Вчера в резиденции президента совершил посадку космический бот с неким пришельцем на борту.
  Гена невольно сосредоточился. Пришелец был скандальным, и хотя его пытались изолировать, устроил скандал, ввёл в большущее смущение весь политический сыск. Оказывается, тот самый Тальпа Одихмат был их первым посланником. Он должен был наладить контакт с властями. А на Земле его грохнули.
  - Ты прикинь! - снова заорал Товарищ Майор. - Они прислали контактёра, а он в морге лежит. Сейчас переполох огромный. И никто не знает, что делать. Мы тут с вечера переругались, сначала виновных искали, потом решили работать. И выяснилось, что кроме тебя, никто в теме не разбирается. Пока дело друг другу перепихивали, ты один трудился, что-то делал.
  - И что сейчас? - спросил Гена.
  - Ты жди там, - сказал полковник. - Деревня рядом с тобой, Кокорята. Там у магазина встретимся через часок. Я хоть от этого дурдома свалю немного и переговорим. Всё, выезжаю.
  Пока Гена общался с полицией, пришёл Фрунзик. Бодрый и голодный. Быстро сожрав всё мясо, он развалился на лужайке.
  - Как странно, первый раз вот в лесу отдыхаю, и аппетит у меня отменный проснулся, - заявил пёс. - Никогда такого не было.
  - У меня весь бюджет на еду ушёл с тобой за пару дней, - сказал Гена, подбирая смятую фольгу. - Ты и в городе жрёшь за троих, и здесь меня без завтрака оставил.
  Фрунзик вскочил, осмотрелся и виновато глянул детективу в глаза. Тот демонстративно начал пить воду из бутылочки.
  - Спасибо тебе дружище, за очень вкусный и сытный завтрак, - сказал Гена и похлопал себя по животу: - Наелся на день вперёд.
  Пёс завилял хвостом и ткнулся ему в ноги.
  - Ладно, балбес, - Гутенброкен погладил его по лохматой рыжей башке. - Отряхнись, сейчас в деревню поедем. И ещё. Киллер вчера ждал меня у дома. Так что предчувствие нас с тобой не подвело.
  
  
  С полковником они встретились на площадке у небольшого сельского магазинчика. Фрунзик не стал ожидать, когда приедет полицейский - мало ли что, и выскочив из машины, умчался шляться по деревенским улочкам. Но ещё когда ехали, попросил Гену купить пару палок колбасы или ветчины.
  - Ну и себе что-нибудь возьми, - разрешил венгерец. Гутенброкен даже говорить ничего не стал.
  Полковник приехал, как и договаривались, через час. Он вылез из машины, потянулся, сделал несколько глубоких вдохов-выдохов и вразвалочку подошёл к Гене.
  - Прекрасное место, - Товарищ Майор посмотрел на магазинчик. - Ты бы хоть прикупил для друга деревенского молочка, сметанки там. Сам то наверное, со вчерашнего дня отъедаешься?
  Гена засмеялся и ничего не сказал. Но тем не менее, закупив продуктов, в том числе и килограмм пять ветчинной колбасы, они уехали на место ночёвки. Пока разожгли костерок, пока порезали хлеб, помидоры да колбасу, уже полдень наступил. Полковник ничего не говорил по делу, болтал о всякой ерунде. Гена достал телефон, вывел на экран снимок того самого рыжего дяди и молча показал Товарищу Майору. Тот чуть не подавился бутербродом.
  - Ты как узнал? Ты гений просто! - забормотал он. - А что ещё узнал?
  - Выяснил, что сьонь неопасны, сами боятся, - сказал Гена. - А эти пришельцы давно уже готовились к нам внедриться. Все они зарегистрированы в реестре лояльных граждан ещё шесть лет назад, когда он только начинал действовать.
  Полковник замер. Он прожевал бутерброд и задумался.
  - Интересные вещи ты говоришь, а что ещё узнал?
  - Я вот в лесу сижу, голодаю, за мной киллер гонится, и то работаю, - Гена налил себе чаю из котелочка: - Вас там сотни бездельников на шее народа, и ничего сделать не можете.
  - Бывают ошибки, есть недочёты, - согласился полковник. - Но сейчас не время для критики. Что с этим пришельцем делать? Блогеры и журналисты уже что-то разнюхали.
  Краем глаза Гена уловил движение на опушке леса. Повернул голову и конечно, там был Фрунзик. Пользуясь, что полковник сидел к нему спиной, он прыгал и махал хвостом.
  - Подожди, - сказал Гена другу, отрезал пару шматов ветчины и зашагал к лесу.
  - Ты куда? - удивился полковник.
  - Да так, животина приблудилась, подкармливаю, охраняет меня, - пояснил детектив.
  В речке плескалась рыба, стрекозы, осмелев, стали подлетать к машинам и присаживаться на капот. Откуда-то взялись пауты и оводы. Они, почуяв людей, долго не думали, а с размаху, с разгону пикировали на них, пытаясь добраться до живой кровушки. Гена с полковником вскочили и начали размахивать руками, отгоняя мелких вампиров, но подул ветерок и сдул эту нечисть.
  - Вы ему пока ничего такого не сообщайте, - сказал Гена. - Если пришелец, то пусть связи налаживает, отношения.
  - Он ещё предъяву выкатил за уничтоженный ихний корабль в болоте, - полковник развернулся к лесу и вглядывался. Там мелькало в кустах оранжевое пятно.
  - Ты медведя, что ли, прикормил? - спросил он.
  - Росомаху, - ответил Гена. - Не отвлекайся!
  Он пояснил другу, что пока не изловят киллера, говорить не о чем. Только он может сказать, зачем убил Одихмата. Тут ничего неясно на сейчас.
  - Киллер же держится в городе и активничает, потому что меня ищет, - Гена поморщился. - Неприятно это.
  Товарищ Майор потрепал его по плечу, дескать, крепись, в обиду не дадим.
  - И ещё, - Гена посмотрел на него, помолчал, прикусив губу и сказал: - Вот столкнулся я с нейросетями, когда Одихмата проверял. А вообще, вы их изучали в школе полиции? Что-то делали с ними, ты вообще, что мне можешь про них сказать? Я-то их сторонюсь, не доверяю потому что.
  Полковник задумался, вспоминая.
  - Да, изучали мы их, - сказал он. - Это модно было тогда, лет двадцать назад. Как использовать нейросети в оперативно-розыскной деятельности, вопрос легализации доказательств, добытых этим путём и так далее. Это как с интернетом. Тоже бегали с ним, всё перспективы всякие чудились. А что в итоге? Только связь с его помощью, да ещё блогеров этих развелось, как тараканов в бомжатнике.
  Он отпил чаю и начал рассказывать. У них были всякие нейросети, их применяли на практических занятиях. Забивали данные о курсанте, потом о криминальной ситуации, которую моделировала нейронка и надо было разобраться в ней. А нейросеть, учитывая сведения о личности сыщика, создавала уникальные условия. То есть, перед каждым курсантом была своя, непохожая ситуация. Ещё они проводили допросы. На экране компьютера выводилась рожа уголовника, его личность также моделировалась нейронкой. И вот требовалось расколоть его. Или допросить свидетеля. Интересно, и не спишешь, и без подсказок. Преподаватели сами не знали, у кого какая тема и проблема. А нейросеть давала вводные различные.
  - Интересно было, - полковник отмахнулся от паута. - Конечно, в жизни всё не так. Но хоть какой-то опыт работы мы получали.
  - А кто создавал эти нейросети? - поинтересовался Гена. - У вас в школе полиции, или стандартные по всему министерству охраны порядка?
  - Да, к нам из министерства присылали, - чуть наморщив лоб, припомнил Товарищ Майор. - Тут же дело такое. Надо, чтобы подготовка была на едином уровне во всех школах полиции, а не отсебятина. В училищах политического сыска свои наработки были, у военных тоже своё что-то. Там вообще всё секретное, да и ладно.
  - А вы в шлёмах сидели на этих занятиях? - спросил детектив. - Ну, знаешь, такие, как их, с дополненной реальностью?
  - Нет, нет, - мотнул головой полковник. - Они у нас были категорически запрещены.
  Дело в том, что такие шлемы могут стать источником программирования человека. Исподволь внушать ему нечто или направлять не в ту сторону. И хотя полковник был уверен, что нейросети из министерства такими делами не занимались, но приказ был строгий.
  - Из-за этого полного погружения в ситуацию не происходило, - сказал он. - Ну всё равно польза.
  - То есть все нейронки были из министерства, - подытожил Гена.
  - Ага, - сказал полковник и поднялся. - Ладно, я поеду, а ты тут ещё останься на одну ночь. Думаю, киллера этого мы возьмём скоро, а тебе рисковать не стоит. Я ещё сыщиков пришлю в Кокорята эти, тут камер наблюдения нет, пусть так посмотрят.
  А Гена уже прикидывал, как ему добраться до разработчиков нейросетей в министерстве, причём так, чтобы сами полицейские про это не узнали. Возможность утечки информации была очень велика. А то, что сыщикам внедрили кодовое слово с помощью нейросетей, он уже не сомневался. Только когда и с какой программой?
  - Слушай, я вспомнил, - полковник уже завёл свой внедорожник. - У нас была и своя нейросеть. Парни с младшего курса разработали. Так, для веселья.
  Он улыбнулся, вспоминая.
  - Комната такая здоровенная, там кресла мягкие, чтоб полулежа в них сидеть, - заговорил он. - Бултых в это кресло, шлем на голову, и на экран глядишь. Но надо было данные свои ввести и нейронка подбирала для тебя, что нравится. Музыка всякая, концерты, ну и прочее. Прикольно было. Один из этих парней лаборантом был на кафедре криминалистики, так ещё научную работу написал, что-то там о влиянии нейросетей на служебно-розыскных собак.
  У Гены вспыхнули щёки - вот он, момент истины! Сейчас остался только шаг, чтобы установить личность этих конструкторов нейросетей. Конечно, он мог ошибаться, и эта версия могла разлететься вдребезги. Но пока она казалась самой вероятной и надо было отработать её до конца.
  - А как их звали, помнишь? - спросил он вдруг охрипшим голосом.
  - Один Серёга Утконос, а второй, как его, он почти сразу после окончания школы полиции уволился, болезнь какая-то серьёзная у него была, - прищурился, вспоминая, полковник. - Да они умерли уже, по-моему. Второй от болезни своей, а Серёгу убили лет пятнадцать назад при задержании.
  - Понятно, - сказал Гена. - А то бы пообщался с ними, интересно про эти нейронки поговорить. Сам понимаешь, в вашем министерстве пока хоть слова от кого добьёшься, пять лет пройдёт.
  - Это-то точно, бюрократы, - согласился полковник, сел в машину и уехал.
  Как ни странно, но сообщение о смерти конструкторов развлекательной нейронки не выбило детектива из себя. Наоборот, укрепило его догадку. Матёрые преступники всегда так поступают, маскируются, прячут сведения о себе. А тут, скорее всего, что-то серьёзное они замыслили, если вдруг покойниками себя объявили. Надо эту тему срочно провентилировать. Если уже как минимум пятнадцать лет они на нелегальном положении, то, вероятно, и дел наворотили немало. Вспомнились и ограбления, казавшиеся невозможными, и странные самоубийства. А чего они, если денег нахапали, никуда не уехали или просто спокойно жить не стали? Так это элементарно объясняется. Комплекс бога появился. Они всемогущие, невидимые повелители и владыки.
  Гена опять начал рыться в базах данных, искал Сергея Утконоса. Сведения были обрывочны, да к тому же фотографий этого товарища не нашлось. Вдруг что-то надоумило его ещё раз посмотреть записи с места убийства рядом с управлением полиции. Конечно, с них были сняты копии и приложены к делу. Но Гена полез в память нейронки, отвечающей за наблюдение по городу. И тут был сюрприз.
  Он чётко помнил, как всё было. Бесформенный убийца подходит к автомобилю, где сидит Одихмат, а потом, сделав своё дело, убирается прочь. А на записи момента, где тот только идёт к машине не было. Точнее, автомобиль стоял, стоял, вдруг у жертвы из груди полез кинжал. Так. И убийца выходит. А где момент подхода? Гена сделал копию этого варианта, потом ещё раз залез в память и начал смотреть. Сейчас уже не было видно никакого убийцы.
  - Он получил доступ к этой полицейской нейросети и стирает все данные про себя, - Гена усмехнулся. - Вот и загадочные самоубийства. Всё с ними ясно. Сыщики же буквально молятся на все эти камеры наблюдения. А он с записей пропадает через двое суток. Видимо, пока не может дальше продвинуться, чтоб сразу стирать. Молодчик, ой какой молодчик.
  Для интереса поглядел он и вчерашние записи возле своего дома. Вот он крутится, там мелькнул, здесь. Всё расплывчато, неясно, знает, где камеры стоят, наверняка. А вот и сыщик, киллер выходит у него из-за спины, что-то говорит в ухо. Тот и замирает, а преступник спокойно уходит дальше. Значит, об этом говорил полковник, типа, упустили, зазевался сыщик. На самом деле сработал "урошнор", про который сейчас знают только киллер и детектив Гена Гутенброкен.
  
  
  Из лесочка выкатилось оранжевое пятно и поскакало к машине Гутенброкена. За ним мчались штук пять разномастных псов, даже манерный, аккуратно подстриженный пудель. Они подбежали и уселись полукругом.
  - Это что за делегация? - недоумённо спросил Гена.
  - Команду формирую, - пролаял Фрунзик. - Псы свои, проверенные уже. Надо их накормить. Где моя ветчина?
  - Ты уж вовсе обалдел, - только и покачал головой детектив. Он вытащил из багажника пакет с колбасой, нарезал её на части и раздал собакам. А венгерцу не дал. Но тот и виду не показал. У Гены ещё оставалось килограмма два охотничьих сосисок, их он приберёг на всякий случай и комондору про них знать пока не следовало.
  Фрунзик прорычал что-то на собачьем языке и вся стая унеслась в лесок. И почти сразу над деревьями поднялись птицы.
  - Вот отморозок собачий, - засмеялся Гена. - Ну и ладно, пусть отдыхает.
  Незаметно подкрался вечер, снова от речки потянуло бодрящей прохладой. Гена решил спать сегодня не в машине, а прямо на лужайке, на свежем воздухе. В салоне всё-таки попахивает автопромом. Он посидел у костерка, поразмышлял о всяком разном, выгнал из головы рабочие мысли, заварил чайку в котелке, прикрыл его крышкой и поставил рядом.
  Говорящий охломон Фрунзик больше не появлялся, очевидно, ушкуйничал где-то с шайкой деревенских собак. Вспомнив его слова о формировании своей команды, Гена улыбнулся. Такого напарника, от которого толку пока было немного, у детектива ещё не бывало.
  Вот и стемнело. Спохватившись, пока сумерки не ушли совсем вслед за укатившимся солнцем, Гена вытащил спальник, достал из багажника купленную накануне пенку и начал устраивать себе лежбище. Звёзды тонкими лучиками тыкали небесную темноту и потихоньку собирались в созвездия. Детектив вспомнил о сигаре, которая давно уже лежала в маленьком кармане рюкзака. Вытащил её, прикурил, и начал попивать чаёк.
  Уже совсем пришла ночь, выкатилась луна, пригасила вокруг себя звёзды и начала мостить свою дорожку на речке. Где-то далеко страшно закричала ночная птица, наверно, сова ловит мышей или кого там они ловят. В стороне, где был город, сияли вечные зарницы. Прекрасный вечер.
  Гена уже начал проваливаться в сон и едва успел отбросить окурок к погасающему костерку, как вдруг очнулся. И как будто не спал.
  - Что за причта такая? - подумалось ему. Он снова закрыл глаза, попытался представить себе далёкое сказочное дерево Иггдрасиль, дающее жизнь миллиардам миров, но вдруг совсем рядом что-то зашелестело.
  Гена разлёгся сегодня так, что автомобиль прикрывал его от леса. Сделал он так нарочно - Фрунзика попугать, не сразу увидит, не сразу поймёт. А сейчас там что-то двигалось, осторожно, и почти бесшумно. Но в ночной тишине даже трава шумела, правда, чуть слышно.
  - Крадётся, обормот, - опять засыпая, подумал Гена.
  И вдруг раздался рёв и лай. С той стороны машины началась дикая свалка. Кто-то смачно ударился об автомобиль, послышался треск распарываемой ткани. И наконец, раздался дикий вопль.
  Гена уже отбросил в сторону спальный мешок и чуть пригнувшись, оббежал машину. В темноте метались тени. Вспомнив про телефон, лежавший в кармане джинсов, детектив вытащил его и включил фонарик. Возле автомобиля лежал, подёргиваясь, неизвестный пёс, из правого бока у него сочилась кровь. Рядом прыгали разъярённые собаки. Из темноты выскочил Фрунзик.
  - Кто-то шёл к тебе крадучись, - пролаял он. - Мы были рядом, подбежали, стали лаять, а он ударил ножом Полкана. Одет в прочную одежду, еле удалось ему распороть штаны клыками. Матёрый человек. Наверно, убийца.
  - Ну-ка, пошли по следу, - решительно сказал Гена. Но тормознулся. Осмотрел собаку, у неё оказался порез на боку. Вытащив из машины аптечку, детектив промыл рану тёплым ещё чаем, выстриг шерсть по её краям и зашил обычной ниткой. Швейный набор всегда лежал у него в рюкзаке.
  - Пусть с ней кто-нибудь останется, - велел он. - Остальные за мной.
  Но тут послышался тонкий вой электромотора и по дороге, примерно в километре отсюда, задёргался жёлтоватый свет фары.
  - На самокате приехал, - догадался Гена. - И уехал на нём, скотина.
  Рассудив, что сейчас гнаться за киллером толку нет, он устроил раненую собаку поудобнее, нарвав лопухов и травы, устроил для неё типа невысокого гнезда. Фрунзику велел организовать патрулирование. А сам подумал и решил поспать. Киллер всё равно не явится, к тому же ему порвали штаны, а может и ещё что-нибудь, более важное. По крайней мере, надо на это надеяться. Гена подумал, а почему ему одному ночью должно быть плохо? Он вытащил телефон.
  - Привет! Ты не спишь? - задал он этот тупой вопрос, который задают все, кто звонит по ночам.
  - Сейчас уже не сплю, - проворчал Товарищ Майор. - Чего там случилось?
  - Киллер ко мне приходил, - сказал Гена. - Моя росомаха ему задницу порвала. Но киллеру удалось скрыться. Твои сыщики где? В деревне молочко пьют? А меня убивают тут. Ладно, я спать буду.
  Не слушая воплей полковника, он выключил у телефона все звуки и с хорошим настроением завалился на своё лежбище.
  Ночью ему опять ничего не приснилось. Отчего-то это огорчило Гену больше, чем покушение. Ждал, надеялся и вот. Осмотрев раненую собаку, он развёл костерок, подогрел на огне тройку сосисок и дал ей. Потом сходил на речку и принёс ей попить.
  - Ну, будем собираться, - сказал Гена Фрунзику. - Пора, брат.
  Комондор загрустил. Он потолкался с собаками, которые преданно глядели на оранжевую овчарку. Потом подошёл к Гене и уселся на задние лапы.
  - Я здесь хочу остаться, - рыкнул он. - Парни надёжные, мы с ними дела всякие замутим. Им тут вождя не хватало, а я в самый раз.
  Детектив упёр руки в бока и осмотрел стаю. Псы сидели полукругом и даже не шевелились.
  - Хорошо, - сказал Гена. - Оставайся. Только я хотел бы, чтоб помог ты мне немного в городе. А потом привезу обратно. И делай тут что хочешь.
  Фрунзик подошёл к своим и начал совещаться. Гена пока прибирался, сходил на речку, сполоснул котелок. Когда поднялся к машине, то венгерец заявил, что его отпускают на время, но будут ждать.
  - Вот и хорошо, - кивнул Гутенброкен. - Давайте все в машину, я довезу до деревни.
  Раненая собака уже почти пришла в себя и даже бодро пробежалась по лужайке. Фрунзик коротко пролаяал команду и стая дружно полезла на задние сиденья.
  В Кокорятах Гена не стал задерживаться. Он высадил собак на окраине, выложил им все сосиски, оставив штук пять для Фрунзика и поехал в город. Сыщиков он даже искать не стал. Зачем тут крутиться, возможно, киллер здесь, заметит, и захочет повторить своё покушение. Так что в город, надо торопиться.
  Однако, далеко уехать ему не пришлось. Километрах в двух от Кокорят, там, где дорога выбегает на широкие поля, на обочине стоял вертолёт. Рядом был полковник.
  - Давай сюда, - сказал он Гене, когда тот остановился. - А это кто? Росомаха?
  - Он со мной, - предупредил детектив.
  - Да пожалуйста, - согласился полковник. - Лишь бы он задницу никому не порвал. Странная зверюга, на собаку похожа.
  - Ты росомах много видел? - спросил Гена, загружаясь в вертолёт.
  - Вообще никогда не встречал.
  - А они вот такие и есть, - Гена махнул Фрунзику рукой и тот улёгся у его ног.
  Вертолёт поднялся, немного повисел и пошёл на столицу.
  
  Глава 7
  
  В президентском дворце Гена не был ни разу. Здесь все такие предупредительные, вежливые. Но эти сейчас бегают с непонимающими глазами. Везде вооружённая охрана, парни из политического сыска в костюмах, под которыми топорщатся кобуры с оружием.
  - Давай его сюда! - приказал тот самый шатен, увидев Гену. Принюхался: - Чем это пахнет? Дымом? В подвале сидел?
  Не дожидаясь ответа, подозвал к себе двоих в тёмных костюмах, и велел сразу вести детектива в переговорную комнату.
  - Это что такое? - прямо глаза выпучил шатен, заметив старающегося быть незаметным Фрунзика.
  - Росомаха, - сказал Товарищ Майор. - Личный охранник господина Гутенброкена.
  - Круто, - поджав губы, покачал головой шатен, поправляя свой галстук с флагом Уругвая. Парни из политсыска профессиональными взглядами оглядели венгерского комондора. Так Фрунзик моментально стал героем. А Гене начали завидовать, оранжевой росомахи в качестве телохранителя ни у кого никогда не бывало.
  В переговорной, обычной комнате - овальный стол, десяток мягких стульев, телемонитор под потолком, телефоны на подоконнике, пачка бумаги, ручки, карандаши - у окна стоял тот самый рыжий здоровяк.
  - Здравствуйте! - сказал он, тщательно выговаривая слова. - Меня зовут Никита.
  Подойдя к Гене, рыжий крепко пожал ему руку, посмотрел на Фрунзика, удивлённо поднял брови и на секунду задумался.
  - Колер сравнивает, - шепнул полковник Гене. - У росомахи твоей и у себя. Завидует, наверно.
  Ещё когда вышли из вертолёта, детектив нашептал Фрунзику, чтобы тот обнюхал пришельца как следует, и сделал вывод, человек это или нет. Полковник и другие полагали, что просто шепчет своей зверушке, а это был инструктаж.
  - Если думаешь, что человек, ляг у моих ног, если сомневаешься, отойди в сторонку и там приляг, - быстро пробормотал Гена. Венгерец махнул хвостом, дескать, понял. Он больше всего опасался, что его опознают. Но парни из политсыска, да и полковник явно не узнавали у в каком-то оранжевом обтрёпыше надменного переводчика, не так давно явившегося с визитом в управление полиции. Для конспирации Гена стал звать его "Росомаха".
  - Давайте присаживайтесь и начнём, - сказал шатен.
  В переговорной были он с Бракошеевым, Товарищ Майор, Гена с Фрунзиком и представитель президента - девушка лет сорока с причёской типа "водопад", и, конечно, рыжий пришелец.
  - Прошу вас, Гена, начинайте общение, - предложил шатен и все уставились на Гутенброкена.
  Ещё в вертолёте полковник сказал детективу, что его приглашают как единственного на Земле эксперта по инопланетянам, так как случайно выяснилось, что он знает про них больше всех.
  - Просто рядом посидишь, послушаешь, может, мнение какое своё выскажешь, - пояснил полковник. - А переговоры пусть политсыск ведёт.
  На самом деле Гену неожиданно для него самого назначили переговорщиком. Всё равно кроме него никто ничего не понимает. Пришлось работать.
  Одна из камер наблюдения чуть шевельнулась, девица с "водопадом" глянула на ней и кивнула.
  - Господа, можно начинать общение, - сказала она томно. - Вас слушают и смотрят. Прошу.
  - Можно чаю? - спросил Гена, подняв лицо к камере. - Чёрный, с лимоном, сахаром и две пироженки "картошки".
  Девушка застыла, уставив глаза в потолок - обычная поза, когда слушаешь наушник в ухе.
  - Конечно, - сказала она. - Что ещё?
  Тут Гену толкнули в ногу, Фрунзик смотрел на него, помаргивая и дёргая глазами в сторону девицы.
  - Слабо прожаренный антрекот для моей росомахи и восемь охотничьих сосисок для неё же, - дополнил заказ детектив.
  Тут как очнулись остальные и начали просить кофе, чай, булочки. Товарищ Майор сурово заказал две по двести коньяку и бутылочку "Рижского" пива.
  - Залакировать, - скупо пояснил он девушке, у которой на лице проявилось сначала удивление, а потом уважение. Она украдкой оглядела полковника и расправила спину.
  Рыжий сидел, сначала не понимая, что происходит. Потом догадался и попросил сладкой газировки, сразу три бутылки и стакан.
  Наконец все угомонились, и внезапные переговоры в странной обстановке начались. Гена посмотрел на присутствующих. Они смотрели на него. А Фрунзик улёгся прямо у его ног. Отлично.
  - Я прошу вас представиться, - сказал Гутенброкен.
  - Мы очень рады, что наконец-то отыскали в безграничном космосе людей, - всё также тщательно выговаривая слова, заговорил рыжий Никита. - Но есть мрак в наших отношениях. Вы убили нашего посланника. Слушаю оправдания.
  - Никто не хотел убивать вашего посланника, - сразу ответил Гена. - Он погиб при невыясненных обстоятельствах и сейчас мы их выясняем. Когда выясним, тогда и поясним, что произошло.
  Он поймал себя на том, что злоупотребил словом "выясняем". Надо разнообразить речь, решил Гена.
  - Скажите, откуда вы знаете русский язык, и где находится ваша родина? - продолжил он.
  - Наш звездолёт, - Никита на миг задумался. - Да, звездолёт, он прилетел с нами издалека. Мы исследуем космос. Нашли вашу планету тридцать дней тому назад. Слушали разговоры, смотрели передачи, решили связаться с вами, у вас самое большая страна. Быстро узнали язык, наши машины, как ваши компьютеры помогли нам. Зачем был убит наш посланник? Его направили к вам, он был первый, кто встал на вашу планету, узнавал обычаи, привычки, глядя на людей в столице.
  Гена Гутенброкен решил, что пора уходить от скользкой темы убийства, Никита, очевидно, не понимал, что произошло. Но пока мяч был на его стороне, пришло время отобрать инициативу.
  - Я вам заявляю, что ваши претензии по убийству вашего посланника не имеют никаких оснований! - громко и чётко сказал он.
  Присутствующие заёрзали. Девица глянула в камеру наблюдения, и только полковник, которому уже притащили коньяк, молча кивнул и сделал первый глоток из широкого стакана.
  По лицу Никиты стало понятно, что он недоумевает. Вычурное выражение Гены явно не дошло до инопланетянина.
  - Убийство это когда убивают человека, - сказал детектив. - Понимаешь?
  Рыжий задумался на секунду и сказал: "Да".
  - А ваш посланник не был человеком, - развёл руками Гена.
  У Никиты заморгали глаза. Очевидно, что он растерялся.
  - Мы имеем доказательства, что посланник не был человеком, а всего лишь его копией, биологическим двойником! - не теряя темпа наступления, нанёс ещё один удар Гутенброкен.
  Шатен и Бракошеев склонились головами и начали шептаться. Девушка опять посмотрела на камеру. В это время дверь открылась, принесли чай, кофе, булочки, пироженки и отдельно, на серебряном подносе чуть парящий антрекот и сосиски. Фрунзик с достоинством встал и отставив лапу в сторону, ткнул ею в паркет, указывая место для подноса.
  Инопланетянин начал пить газировку, явно не ощущая вкуса.
  - По нашим законам смерть человека наступает, когда его мозг перестаёт работать, а мозг вашего посланника работал два дня, причём поддерживал активную связь с аппаратом, - тут Гена на миг запнулся, не зная, как обозвать то, что разнесли ракетой.
  - Аппаратом транспортировки, - сказал он наконец. - По нашим законам, если человек умирает, его мозг прекращает работу.
  Парни из политсыска серьёзно кивнули, в глазах полковника мелькнуло изумление, а девушка с "водопадом" почему-то посмотрела на Фрунзика. Пёс деликатно, стараясь не чавкать, трескал антрекот, придерживая его лапой.
  "Белиберду понёс" - подумал Гена. - "Надо успокоиться".
  На Никиту доказательства Гутенброкена произвели впечатление. Он вскочил, прижался лицом к оконному стеклу и заколотил пальцами по подоконнику.
  - Да, вы правы, - сказал он, развернувшись. - Я был против такого комплекса, но совет нашей трибы настоял.
  - Рассказывай подробно, - сурово предложил Гена. - Мы слушаем. С самого начала.
  И он слегка развалился на мягком стуле: начинается обычное признание гражданина, который сбит с толку, смущён, не знает, какие слова выгодны, какие нет и чтобы не расстроить психику, не дёргаться и сумасбродничать, начинает говорить правду. Да он простоват, этот инопланетянин, человеческая натура везде одинакова, значит.
  - Мы прилетели и решили освоиться, - начал говорить рыжий. - Поэтому, чтобы проверить атмосферу на вредных для нас вирусов и прочих вредных существ, воду, общение, направили космобот.
  Никита пояснил, что такой аппарат по сути, единый комплекс. Он используется для разведки на иных космических телах. Оценив ситуацию, космобот изготовил точную копию одного из членов экипажа звездолёта и выпустил его наружу.
  - Я склоняюсь перед вашей проницательностью, - вежливо сказал рыжий. - Вы смогли распознать биологического робота, хотя никогда раньше его не видали. Значит, человечество на этой планете является высокоразвитым компонентом цивилизации.
  Гена благосклонно кивнул. Остальные приняли надменные позы.
  А Никита продолжил. Так как биороботы поддерживают постоянную связь с космоботом, а через него и со звездолётом, а мозг посланника не был повреждён. Он и слал сообщения. Тут Гутенброкен чуть напрягся.
  - А вы в постоянном контакте с этим роботом находились? - спросил он.
  - Нет, - мотнул головой рыжий. - Это ни к чему. К тому же там был какой-то сбой в передаче данных, они начали двоиться. Обычные неполадки. Есть просто связь, набор определённых сигналов, а если что-то важное, то робот сам решает проблему как правило. Передаёт только интересное. От этого мы ничего нового не узнали. Скорее всего, это был чисто технический спуск на Землю, обязательная процедура. Нас больше интересовали вирусы.
  - Теперь, когда все проблемы разрешены, - вдруг поднялся шатен. - Давайте начнём переговоры об официальном контакте наших цивилизаций.
  Он посмотрел на Гену и полковника. Гутенброкен так и не успел попить чаю и отведать пироженого, но Товарищ Майор уже опустошил стаканы с коньяком и не торопясь, допивал пиво. Фрунзик лежал у ног детектива и дремал. Никита смущённо улыбнулся, дескать, накладка вышла.
  - Нет, не всё, - Гена нагло махнул рукой шатену, дескать, присядь. Девушка опять посмотрела в камеру.
  - Скажи мне, любезный друг Никита, - вкрадчиво начал детектив. - Вот вас на звездолёте ровно шестьдесят четыре человека. Так?
  Тактика засыпания оппонента мелкими вопросами очень эффективна. Опять начинается раздрай в мозгу, опять не знает гражданин, где врать, где что пояснять.
  - Так? - кивнул рыжий и тут же распахнул от удивления глаза: - Как вы узнали?
  "А я и не знал", - ухмыльнулся про себя Гена. - "Купил тебя, лошара внеземная!"
  - Это ещё не всё! - надавил он голосом. - Шесть лет назад вы все зарегистрировались в федеральной нейросети "Популяция". И до сих пор числитесь там жителями столицы.
  Шатен с Бракошеевым выпучили глаза, девушка неотрывно смотрела в камеру. Фрунзик обмахнулся хвостом, и зевнул, не открывая глаз. Никита смотрел на Гену с ужасом.
  - Шесть лет назад вы уже были здесь! - Гутенброкен встал и подойдя к рыжему, упёр тому палец в грудь. - Вы здесь давно! Почему вы лгали, что всего тридцать дней?
  Парни из политсыска очень недобро глядели на Никиту. Тот нервно хлопнул в ладоши, подошёл к стулу и тяжело опустился на него.
  - Да, мы здесь давно, - сказал он. - Всё это время мы изучали вас, собирали информацию. На самом деле уже семь лет. Наши биороботы путешествовали по Земле. Мы выбирали место контакта. Потом мы узнали, что начинается всеобщая идентификация населения. И зарегистрировались. Делали биоробота каждому члену экипажа и отправляли его в комендатуру.
  - Как ваши роботы исчезали после регистрации? - Гена сел на стол рядом с рыжим. - Отвечай!
  Бракошеев глядел на детектива изумлённо. Он явно не ожидал, что тот разнюхает так много. Шатен исподлобья поглядывал на камеру. Там очевидно, делали свои выводы. Политический сыск попросту проспал визиты инопланетников, а какой-то детектив за три дня во всём разобрался. Только полковник был безмятежен. Полиция работает по заявлениям, а им никто не сообщал о появлении биороботов.
  - Они имеют такую возможность, - сказал Никита. - Исполнил функцию, растворился в воздухе.
  - А если не растворился, если остался? - спросил Гена, чуя, что разгадка пары Одихматов уже рядом.
  - Ну, его тогда можно разфункционировать, - сказал рыжий. - Если мешается, конечно. Но таких случаев у нас на Земле не было. Это бывает очень редко.
  - Мы тогда пойдём, - Гена потянулся, но вдруг снова поглядел на рыжего: - А зачем вы нам врали про убийство посланника, наезжали так грубо?
  Налив газировки, Никита отпил полстакана.
  - Пока мы семь лет изучали вас, то узнали, что на Земле, особенно в вашей стране, очень развита психокоррекция, - сказал он.
  Все присутствующие напряглись.
  - Наши наблюдения дали вывод, что у вас на вершине власти находятся мужчины, и они принимают всякие решения, но есть один маленький нюанс, - Никита допил газировку. - На самом деле мужчинами управляют женщины, их жёны. Они добиваются этого очень простым, но весьма эффективным способом. Женщины постоянно обвиняют мужей в совершении надуманных проступков или наоборот, в несовершении поступков. Так как невозможно оправдаться в том, чего не делал, у мужчин возникает чувство вины. Когда оно закрепляется, женщины получают полную власть над мужем.
  Девушка забыла про камеру и пристально смотрела на инопланетянина. Парни из политсыска ушли в себя и что-то явно припоминали. Только полковник презрительно усмехался.
  - Чувство вины мужчины перед женой лежит в основе вашего общества, - сказал Никита. - И так как мы во время контакта неизбежно имели бы дело с мужчинами, то и думали, как бы посеять в них ощущение вины перед нами. Общаться было бы проще. Но великий ум рассеял это действие.
  - А как у вас дела в отношениях мужчины и женщины? - не выдержала девица с "водопадом".
  - Давно уже матриархат, - Никита вздохнул. - И все счастливы.
  Девушка улыбнулась и порозовела, помолодев сразу лет на двадцать.
  - А я не женат, - сказал Гена. - Потому и разгадал этот фокус.
  Никита посмотрел на него с завистью.
  - Ладно, пора идти, - детектив спрыгнул со стола, подёргал плечами, разминаясь. - А если бы биоробота не убили, чтоб стали делать?
  - Ждать другого случая, - уныло ответил рыжий.
  Гена засмеялся, свистнул Фрунзику и они ушли. Во дворе резиденции их догнал полковник.
  - Высший класс! - сказал он. - Пускай сейчас решают, договариваются, а нам свои дела распутывать надо.
  - Как ты нашёл меня в Кокорятах? - спросил Гена. - И как киллер мог найти?
  Товарищ Майор вздохнул, испустив ароматы коньячно-пивного перегара.
  - Все телефоны есть в нейросети "Активность", - сказал он. - Это служебная тайна, конечно. И тебе про это знать не полагалось. Так что отыскал тебя я быстро.
  - И киллер имеет доступ к этой нейронке?
  Полковник виновато кивнул, как бы говоря - наверное, если нашёл.
  - Поехали в управление, там посидим, обсудим, что к чему, - предложил Гена. Товарищ Майор спорить не стал. Поехали.
  На улицах столицы всегда многолюдно, всегда тысячи автомобилей. Все куда идут, едут и не знают, что сейчас идёт встреча с инопланетянами. Правда, про сьонь всем известно, но они уже примелькались, стали привычными, катаются по тротуарам со своими собаками переводчиками, как будто всегда в городе жили. Так что сьонь никто за чужих и не считает. В народе даже ходила легенда, что на самом деле эти шароподобные пришельцы слабоумные инопланетяне. И здесь они восстанавливаются, или просто лечатся, потом что климат на Земле полезный, а в столице особенно. Жалостливые старушки даже пытались их подкармливать.
  
  В управлении, как обычно, полковник заварил своего замечательного чаю, попили ещё коньячку. Товарищ Майор почувствовал, что доза на дозу даёт передоз и начал зевать. Он сообщил подчинённым по интеркому, что у него аналитический час, и значит, в это время его не беспокоить.
  Подёргивая головой, полковник встал, сказал Гене, чтоб тот занимался своими делами спокойно и ушёл в тайную дверь в стене. Там у него была комната отдыха. И завалился он поспать.
  Детектив же времени терять не стал. Пользуясь компьютером полковника, у которого была высшая степень допуска, он быстро установил личность второго курсанта - разработчика нейронки для развлечений. А потом отыскал их могилы. Похоронены они были в разных местах.
  - Привет, Егошихин! - Гена звонил эксперту. - Сколько зим, сколько лет! поможешь мне сегодня?
  Конечно, Пантелей согласился. Захлопнув дверь кабинета, Гена с Фрунзиком спустились вниз. Там, в огромном вестибюле управления полиции их уже ждал эксперт.
  Детектив раздумывал, на какой бы машине им поехать, как в дверях показался сыщик Баренц Иванов.
  - Помоги с транспортом, - подошёл к нему Гена. Тот сказал, что надо из госпиталя явиться к начальнику, а потом уже и дела.
  - У начальника анализ событий, - сказал негромко Гена. - Судя по количеству полученных им данных, он затянется до вечера.
  - Ну тогда поехали, - недолго подумав, решил Баренц.
  На первом кладбище оказался пропускной режим. И Гена прямо поблагодарил судьбу, что им попался сыщик, который и привёз сюда. Потому что ни эксперта, ни его, официально обычного консультанта, через проходную бы не пустили. А так, всё оказалось просто.
  - Дела криминальной полиции, а понятые со мной, - веско сказал Иванов вахтёру, пожилому дяде с морщинистым лицом.
  Тот попытался узнать, на какие захоронения направляется делегация и даже вздумал было зафиксировать их на камеру наблюдения. Но сыщик жёстко пресёк "незаконные и аморальные действия сотрудника охраны", а камеру велел снять и отключить "на время пребывания оперативной бригады".
  - Ну вот, тут похоронен Самик Атрубонтер, - Гена сверился с записями, которые он, как только узнал о служебной нейросети "Активность", стал вести только на бумаге. В старом добром ежедневнике.
  Пантелей вытащил из своего чемоданчика раздвижной щуп. Баренц и Фрунзик озирали окрестности. На кладбище было тихо, как и полагается в таких местах. Гена не торопил эксперта, тому надо было сделать весьма деликатную работу.
  Щуп подключили к небольшому батарейному отсеку всё в том же чемоданчике, он зажужжал и полез в землю.
  - Вот, смотри, - сказал Пантелей через несколько минут. Не испытывая никаких эмоций, Гена посмотрел на экранчик прибора. Щуп давал подсветку и стало видно, что в гробу одни тряпки, да мешочки. Егошихин поковырял их, посыпалась земля.
  - Нету скелета, нету органики совсем, - эксперт смотрел на цифирки внизу экранчика. - Липовое захоронение.
  - Уходим, - сказал Гена.
  Подойдя к майбаху Баренца, Гутенброкен написал на листке: "Прошу убрать из карманов все гаджеты и сложить в салон. Молча. Потом отойдите в сторонку за мной". Сам он вытащил свой телефон, пошарил по карманам, и оглядываясь по сторонам, зашёл на автобусную остановку. Та была старинной, обшита толстыми листами железа. Детектив надеялся, что если их и станут подслушивать, такая защита помешает.
  Фрунзик бегал поодаль, наблюдая за проходной. Но оттуда никто не выходил.
  - Значит так, коллеги, - вполголоса заговорил Гена. - Сейчас мы скатаемся ещё на один могильник, посмотрим там на упокойное место Серёги Утконоса. Если и там пустота, значит, мы встали на след киллера. Он очень опасен, чрезвычайно. И ещё. Он невидим для сыщиков.
  Баренц Иванов вздёрнул брови, недоумевая.
  - Позже расскажу, - вздохнул детектив. - Хотите мне помочь задержать их? Девяносто процентов за то, что это Атрубонтер и Утконос. Но это надо точно подтвердить.
  Эксперт, как всегда со спокойным лицом, молча кивнул. Сыщик замялся, но Гена сказал, что всю ответственность берёт на себя.
  - Сейчас развезёшь всех по домам, - сказал он. - Потом оставишь машину, выложишь все гаджеты из карманов и придёшь вот сюда.
  Он даже не стал говорить вслух это место, вдруг их кто-нибудь слушает.
  - Будут звонить с работы, не отвечай, впрочем, ты ещё на больничном числишься, - предупредил он Баренца и повернулся к Пантелею: - Тоже самое сделай. Проблем не будет с орденом вашим? У вас народ щепетильно относится к экспертному этикету.
  Егошихин только молча качнул головой, дескать, всё в порядке.
  - Тогда встречаемся вот здесь через три часа, - уточнил Гена и ещё раз показал место сбора. - Но можно и раньше. Всё, поехали.
  
  
  После второго кладбища, где было так, как и предполагал детектив, они быстро поехали по домам. В машине они болтали о всякой ерунде, потом, у своего подъезда, Гена пожелал всем спокойного вечера, и поблагодарил за помощь. Поднявшись к себе, он вытащил телефон и положил рядом с повседневным аппаратом. Фрунзик тем временем напомнил, что в холодильнике осталось мясо и надо взять его с собой. Вечер предстоял очень длинный.
  Быстро собравшись, Гена чуть не забыл сходить в душ. Давно не мылся и от него попахивало не очень хорошо. Как следует сполоснувшись, он побрился, собрал рюкзак, бросив в него опять же наган, пакет с мясом, две бутылочки с водой, ежедневник и четыре ручки - на всякий случай. Подумал и положил туда надувную подушечку.
  - Твой телефон где? - спросил Фрунзика. Тот мотнул башкой, аппарат лежал под столом.
  - Тогда пошли, - Гена присел, подумал, всё ли он взял, и что ему предстоит делать.
  Встали и быстро вышли. Клары Захаровны в этот раз не встретилось, зато попалась бабуля, с которой она общалась позавчера. Та подозрительно посмотрела на оранжевого пса, но ничего не сказала.
  Выйдя из подъезда, напарники пошагали в парк, откуда Фрунзик пулей унёсся куда следовало. А Гена начал путать следы. Он прыгал из трамвая в автобус, спускался в метро по эскалаторам и тут же поднимался обратно. Конечно, если бы его вела бригада спецов криминальной полиции или политического сыска, шансов уйти не было. Но Гена надеялся, что киллер работает максимум с одним товарищем. К тому же они, как и многие, полагаются на технику. И если просчитали его передвижения, то уже знают, что детектив был на кладбищах. Значит, они паникуют или по крайней мере взбудоражены. А это даёт время.
  Наконец, часа через два рваных поездок он вышел, и пошагал к месту встречи. Это была одна из господствующих над городом высот. Тут отлично работала связь, к тому же много сквериков, лавочек и прочего нужного инвентаря.
  Фрунзик был уже там.
  - Принёс? - спросил Гена. Пёс молча тряхнул башкой, из шерсти на груди выскочил жёлтый чехол. Там лежали два телефона.
  - Самые навороченные взял, - рыкнул венгерец. - Полностью заряжены и ещё павербанк есть. Вся связь по полному безлимиту, система разработана для сьонь. Они сами и делали.
  - А телефоны? Зарегистрированы? - уточнил детектив.
  - Они украдены прямо с базы, потом перепрошиты, всё левое, местонахождение не определяется, - пояснил Фрунзик. - Сьонь для нас делали, чтобы никто не выпас. Они в этом деле специалисты.
  - Ну тогда за дело, - Гена уселся на лавочку, укрытую в кустах и начал ползать по интернету, осваивая инопланетные программы.
  Вдруг по тропинке, посыпанной битым красным кирпичом, зашагали два очень нетрезвых гражданина. Они явно собирались присесть рядом с Гутенброкеном.
  - Занято! - рявкнул на них Фрунзик и оскалился, показав два ряда отличных клыков. Мужики затормозили, тупо уставились на собаку дикого оранжевого окраса и медленно, спиной вперёд, пошли обратно. Отойдя подальше, они рванули, врезались в заросли сирени и скрылись.
  - Эй, росомаха! - окликнул Фрунзика детектив. - Давай эстетичнее, без инфарктов.
  - Окей, босс! - прорычал комондор и залёг у дорожки в кустах, в засаде.
  
  Коллеги подошли, как и уговаривались. Баренц оказался очень запасливым, натащил с собой всякой еды. Пантелей явился с голыми руками.
  - Сейчас я вам покажу одну интересную штуку, - Гена зашёл в нейросеть камер наблюдения и вытащил из её памяти моменты подхода и отхода киллера к машине Одихмата рядом с управлением полиции. Сыщик уже жевал бутерброд с очень аппетитной колбасой, как вдруг забыл о нём. Положил его на заранее расстеленный листок бумаги и вгляделся в экран телефона.
  - Не может быть, - негромко сказал он. - Я точно помню этого киллера. А здесь его нет.
  Пантелей отнёсся спокойно, но в глазах заиграл азарт специалиста.
  - Такое в принципе невозможно, хотя, насколько я знаю, никто этим не занимался, потому что смысла нет, - хихикнул эксперт. - И кто это сделал? Дай догадаюсь. Серёга Утконос и Самик?
  - Да, и для этого у меня есть все основания, - улыбнулся Гена.
  Сыщик пошарил рукой по листу бумаги, но бутерброда там не было. Он заглянул под скамейку, думал, тот упал, но и там пустота. Детектив мотнул подбородком в сторону кустов. Там виднелась морда Фрунзика, он что-то жевал.
  - Грамотно подошёл, - оценил Баренц и соорудил себе ещё один бутерброд. Остальные пока от еды отказались. Фрунзик, услышав их, наверняка одобрил такое решение.
  - А сейчас я вам кое-что расскажу, - Гена огляделся, но никого поблизости не было.
  Он начал говорить об визите инопланетянина в резиденцию президента. Иванов и Егошихин уже слыхали об этом, но очень смутно. Гена рассказал все подробности. На моменте о чувстве вины Баренц задумался и перестал жевать. Пантелей толкнул его в бок, типа, после начнёшь семейную жизнь свою вспоминать. А детектив подробно описал, что пришельцы очень долго готовились к открытому визиту.
  - И что из этого следует? - спросил он. Коллеги пожали плечами.
  - Я полагаю, что они создали свою нейросеть, не контролируемую ни полицией, ни политсыском, - сказал Гена. - Это вытекает из того, что они прекрасно знают о нашей системе контроля за гражданами, знают и то, что им придётся там регистрироваться, чтобы интеграция в наше общество прошла без запинки. И они, кстати, это уже сделали. И вот я очень надеюсь, что она существует. И полагаю, что их нейронка имеет способы входа в наши системы. Это же аксиома. И потому перед нами сейчас задача отыскать её и найти киллера.
  - Класс! - Пантелей засиял. - Это моё. Это я люблю. А эти телефоны, что у тебя, они же в нашей нейронной сети, их наверняка инопланетяне к себе не пустят, защиту всяко сорудили.
  - Телефоны хоть и земные, но программы там не наши, - Гена закусил верхнюю губу. - Пока не могу ничего сказать, надо пробовать. Другого-то пути у нас нет.
  Баренц отрезал ещё колбасы, оглянулся, увидел насторожённую морду Фрунзика и ловко бросил вкуснятину собаке. Тот поймал её на лету.
  - И ещё, - Гена вздохнул. - Полагаю, что если пришельцам надо будет негласно законтачить свою нейронку с нашими, они обязательно присядут на наши сервера. Оттуда и начнём плясать.
  Но Баренц отказался от такой чести. Он бы и рад, но по всем этим технологиям у него трояк. Пантелей без слов начал рыться в программах, Гена тоже. Сыщику велели наблюдать и охранять.
  Искать решили просто. Если нейронка инопланетян уже взаимодействовала с земными сетями, то остались хвосты. Как их не подчищай, всё равно что-нибудь да вылезет. Где-нибудь да останется.
  Пантелей уселся на траву, упёрся спиной в берёзку и так и застыл, только пальцы бегали по экрану. Гена дал ему десяток вырванных из ежедневника листов и пару ручек. Тот порой что-то записывал.
  Сам детектив тоже копался в сетях, полностью уйдя в работу. Программы сьонь оказались хоть и непривычными, но освоить их было можно. Где-то через полчаса Пантелей, с трудом выпрямившись, поднялся и подковылял к лавочке.
  - Затекло всё, - пожаловался он. Баренц быстренько размял ему спину и шею.
  - Вот смотри, Гена, - эксперт показал ему столбцы цифр и буковок на экране. - Видишь, нечищеные сбросы дорожной нейросети. Тут лишние отсылки есть.
  Детектив тоже нащупал несколько складиков электронных отбросов и копался там. Но у Пантелея ситуация была перспективней. Начали рыть там вместе. А Баренц Иванов ушёл в засаду к Фрунзику и рассказывал тому о семейной жизни. Тот сочувственно кивал башкой и порой клал лапу сыщику на колено. Но наблюдение за тропинкой они вели исправно. Отогнали парочку влюблённых и ещё гражданина с грустным лицом.
  - Есть! - сказал Пантелей. Он показал экран телефона детективу. Тот устало выпрямился.
  - Что дальше? - эксперт закреплялся в чужой нейросети, пока его не обнаружили.
  - А сейчас мы поглядим чистые записи с камер наблюдения, без внесённых правок, - Гена достал воду из рюкзака, дал бутылочку Егошихину, вторую себе и они с удовольствием попили: - Давай, смотрим данные нашего контроля со стороны инопланетян.
  Результат их сразу ошеломил. Просмотр без фильтров, очевидно, поставленных киллером и его приятелем, был потрясающим. На убийце не было никаких бесформенных одежд, только чёрные очки. Одет как все, джинсы, рубашка, рюкзак за плечами.
  Вот он подходит к машине Одихмата, убивает того, выходит и удаляется. Дальше было дело техники. Камеры наблюдения аккуратно вели киллера по всему городу, иногда теряя того в тёмных улочках.
  Садится в такси, там снимает очки.
  - Серёга Утконос, - усмехнулся Пантелей. - Здравствуй, старый товарищ.
  Вскоре они уже знали, где живёт когда-то покойный сыщик, а ныне преуспевающий киллер. Проверили его по всем базам данных, используя полученный адрес, выяснили новое имя и фамилию. Художник-фотограф Андриян Песков. Нашли его аккаунт, и Гена, недолго думая, забил там заказ на съемку свадьбы. Тот моментально ответил, договорились увидеться завтра во второй половине дня.
  - А он тебя не просчитает? - засомневался Пантелей.
  - Я с обычного чата заходил, - ответил Гена. - Там следов не остаётся. Точнее, можно отыскать. Но это долго, придётся взламывать систему безопасности. Да и найдёт он просто безымянного гражданина, который, возможно, впервые пользуется этим чатом. А дальше ещё сложнее. Так что всё нормально.
  Начали искать второго. Тут Гена покосился на Баренца. Сыщик так и сидел с Фрунзиком, что-то негромко тому поясняя. Детектив рассказал Егошихину про "урошнор". На эксперта опять не подействовало. И показал ему запись, где киллер проходит мимо сыщика возле дома Гутенброкена.
  - Вот это да! - восхитился Пантелей. - Давай искать, а где?
  Решили применить старый метод. Нейронка в школе полиции, развлекательная. Учитывая косность мышления полиции, скорее всего, никто ею не интересовался. Работает и ладно.
  - Но наверняка разработчики туда входили, и не раз, - сказал Гена. - Подправить что, проверить. Давай искать там их хвосты!
  И они опять засели за телефоны.
  Как выяснилось, эта задача была попроще. Развлекательная нейронная сеть в школе полиции была не автономной. Она выходила в интернет, где брала новые музыкальные программы, всякие скетчи, веселуху разную. Вот за это и уцепились детектив с экспертом.
  Неожиданно у развлекательной нейронной сети оказалась довольно мощная защита. Ломать её не стоило, так как это сигнал конструкторам.
  - Давай немного передохнём, - сказал Гена. - Голова пусть чуток проветрится.
  Пантелей распрямился и закряхтел. Увидев, что коллеги прекратили работу, к ним потопал Баренц.
  - Собака у тебя классная, - он обернулся к Фрунзику, тот лежал под кустиком и иногда помахивал хвостом. - Вот разговариваешь с ней и такое чувство, что она всё понимает. И прямо готова ответить тебе. Замечательный пёс.
  - Колбасы для него не жалей, - сказал Гена и тут же спросил: - Ты в школе полиции в кабинет развлекательный ходил?
  - Да, конечно, круто там, - Баренц начал пританцовывать. - Ох, ляки, тополяки! Отрывались мы там. Или шлем нацепишь, там такие крутяки показывали.
  - А кто программировал эту развлекаловку?
  - Да никто, там же нейросеть была, - сыщик приоткрыл рот, вспоминая. - Она реально чумовая. Таскала всё из интернета, сама что-то моделировала. Шлем надел, она тебя опознала и индивидуальная программа понеслась. Шикарно.
  По лицу Пантелея было видно, что ему хочется увидеть, как действует кодовое слово. Гена сделал глубокий вдох.
  - Урошнор, - сказал он, выдыхая.
  У эксперта очки сами полезли на лоб. Только что без умолку болтавший сыщик заткнулся и замер. Детектив начал считать вслух. Дошёл до пяти и Баренц очнулся.
  - Так вот, там прямо релакс лютый был, - продолжил вспоминать он. - Жалко, только курсантов пускают туда. Но мы за четыре года там частенько бывали.
  - Ладно, - Гена откинулся на спинку лавочки. - Иди, карауль. Мы ещё поработаем, завтра уже одного брать будем.
  - Так их двое? - изумился Баренц. - Круто. Хорошо, пойду с собакой ещё поболтаю. Давно так душевно не общался.
  Повернув голову, эксперт смотрел ему вслед.
  - А сейчас прикинь, как киллер или киллеры эти мимо них ходят, - хмыкнул Гена. - Невидимки.
  - Я потрясён, - медленно произнёс Егошихин.
  - Сам понимаешь, говорить об этом не стоит никому, даже в вашем ордене, - спокойно сказал Гутенброкен.
  Пантелей закивал. Для него это была чужая тайна, одна из многих, что хранят эксперты. Так что Гена был спокоен. Сейчас тайну "урошнора" знали как минимум четверо. Он с Егошихиным и оба киллера, или кто они там.
  Покопались немного, но времени уже много прошло, и солнце на закат склоняться стало. И тут к Егошихину пришла идея. Он предложил не проникать в развлекательную нейросеть, а поискать входы в неё.
  - Корни должны быть, - облизывая пересохшие губы, подумал вслух Пантелей.
  Зашли издалека, прикинули, какие сейчас самые модные клипы, музыка какая. Зашли в коридор скачивания, и почти сразу наткнулись на след нейросети из школы полиции. Начали тащиться по следу и тут же увидели контрольный просмотр, он тоже был автоматический. Но уже плюс, да ещё какой!
  Закинули сторожки на такие контроли, и буквально через минуту словили новый. Его они не отпустили, а быстро пробежались по маршруту исхода.
  - Всё, готово, - выдохнул Пантелей. - Сейчас ловушечку расставим.
  Моментально нейросеть, сработанная инопланетными людьми, выдала им результат. Гена и Егошихин сверили полученные данные, всё идентично. За двадцать лет все заходы, и автоматические, и "живые", шли всего с двух адресов. Гена прикинул время и уточнил, что первый адрес действовал до якобы гибели Самика, а второй подключается через три с небольшим месяца.
  - Пеленгуем? - переглянулись коллеги.
  Ещё час напряжённой работы и готово. Истинный адрес фигуранта записан в ежедневник. Выяснили его нынешнее имя, чем занимается. Сидит дома, инвалид, на пенсии.
  - Будешь на него выходить? - потягиваясь, спросил эксперт.
  - Нет, - покачал головой Гена. - Хорошего повода нет, так что оставим на завтра.
  Они поднялись. Пантелей с сожалением отдал телефон детективу.
  - Программы там необычные, попробую по памяти скопировать, - сказал он. - Это ничего, нормально?
  - Валяй, - улыбнулся Гена.
  Они постояли, ещё немного поболтали. Подошли Баренц с Фрунзиком, они уже были друзья не-разлей-вода. Стали расходиться. На прощание комондор облизал сыщику всю физиономию. Тот бережно пожал ему лапу.
  - Завтра утром встречаемся у полковника, - напомнил Гена. - Если сегодня, слышишь, Баренц, если сегодня на тебя начальство выйдет, скажи, что ходил со мной в засаду, никого не поймали, завтра я доложу. Про место тоже можешь сказать. Но про то, чем мы занимались, ни слова! И про Пантелея не говори, пожалуйста.
  - Да, не стоит меня упоминать сегодня, - откашлялся эксперт. - А если меня спросят, то был по своим экспертным делам. В них никто, кроме нам, всё равно ничего не смыслит. Ну, до свидания!
  Все поручкались, Фрунзик ещё раз лизнул Баренца в ухо, встав на задние лапы и разошлись. Эксперт с сыщиком ушли на развилке в сторону трамвая, а Гена с венгерцем подождали, когда те скроются из вида и меж деревьев и кустов, пока ещё было светло, спустились к реке. Здесь, не доходя метров пять до воды, вилась тропинка. Её Гена помнил ещё со студенчества. Вот по ней они и двинулись. Вышли на автобус, и попался как раз прямой, так до стадиона "Комсомолец" и довёз.
  
  Глава 8
  
  Давно заброшенный стадион "Комсомолец" городские власти иногда хотели сносить, но потом вдруг останавливались. Почти в центре столицы около двадцати гектаров земли. Коммуникации давно подведены, место ровное, парк симпатичный рядом. Но застройщики только сунутся к городским властям, только суета начнётся с взятками и прочими плясками, как примерно через месяц всё затихает.
  Порой проезжают здесь барыги строительные, мечтают, как дома по сорок этажей поставят, да маржу снимут огромную, но ничего не получается. Несколько заходов делали, но фиаско всякий раз. Вот и отступились.
  - Давно я тут не бывал, - выходя из небольшого парка у "Комсомольца", сказал Гена. - Пацанами сюда ездили в футбол на первенство города играть.
  К его удивлению, обрамлявшие стадион площадки из бетонных плит были чистыми, даже на вид не так давно вымытыми. Стены "Комсомольца" не ветхие, видны следы недавнего ремонта. Железный забор, ограждающий стадион с одной стороны, покрашен и выглядит свежо. Гутенброкен заглянул сквозь него. На беговых дорожках чистота, в углу будки стоят, возле них прохаживаются или дремлют разномастные собаки. Немного, штук пятнадцать. На месте футбольного поля огромная поляна. Всё чистенько, благоустроено.
  - Неплохо вы тут устроились, - хмыкнул Гена.
  - Коммунальщики каждую неделю прибираются, по утрам моют, если дождя нет, - пролаял Фрунзик. - Сам не знаю точно, как это делается, но как десять лет заехали сюда, так и чистят. Я сам-то не так давно тут, но старики рассказывали. И забор чинят, и стены подправляют. Ладно, пойдём.
  Огромные железные вороты прикрыты, но рядом была небольшая калитка. Гена распахнул её и они прошли на стадион.
  - К вам тут посторонние не заходят? - спросил он.
  - Это для тебя проход готов, - Фрунзик покрутил башкой. - А кто чужие, даже на площадку у парка выйти не могут. Сьонь барьер какой-то поставили, типа того, что возле них самих.
  Гена шёл и удивлялся про себя. Большущий анклав пришельцев других миров практически в центре столицы, загадочный и недоступный, как гетто, и никаких учёных с приборами. Никому не интересно. Ну живут и живут себе неведомые инопланетяне. Все уже привыкли к этому. В парке жители из ближайших многоэтажек гуляют, сейчас шли, видели мамы с колясками променад совершают. Как-то всё иррационально выглядит. Впрочем, как и многое в этой жизни. Главное, что вроде безопасно для народа, остальное уже не важно.
  Прошлись по дорожке, ушли в административное здание. Пустые комнаты, кабинеты с пыльными столами, стульями. Фрунзик остановился возле двери с табличкой "Зал гимнастики".
  - Сюда, - рыкнул комондор.
  Гена толкнул дверь, ударил в лицо запах застоявшегося воздуха. Уже темнело и детектив, увидев на стене выключатель, провёл по нему ладонью, загорелся свет.
  - А кто платит за электричество? И за воду? Отопление зимой как у вас здесь работает? - вдруг полезли из него бытовые вопросы.
  - Вот этого я точно не знаю, - зайдя за ним следом, Фрунзик оглядывался. - Работает и ладно.
  - Это точно, - пробормотал детектив. Он уже увидел кучу матов, аккуратно сложенных в углу под шведской стенкой. - Здесь мне и ночевать?
  - Больше негде, - венгерец сел на задние лапы. - Люди к нам не ходят. Только коммунальщики, но они газон в порядок приводят, да ремонтом снаружи занимаются.
  Гена поставил рюкзак посреди зала - по дороге купил чего перекусить вечером да утром, две бутылки воды ещё.
  - А кто вас тут кормит? - поинтересовался он.
  - Привозят еду, кстати, со служебного питомника, - Фрунзик встал и помахал хвостом. - Так что паёк у нас на должном уровне.
  - А кто платит за это?
  - Сьонь решили все проблемы, даже не знаю, - венгерец затопал на выход, но обернулся: - Ты мою еду принёс?
  Гена вытащил из рюкзака пакет.
  - Пойдём со мной, угостишь наших, - пёс двинулся из комнаты. - И это, до утра со стадиона тебе не выйти, барьер уже поставили. Туалет найдёшь, вода в кране есть. Тут даже душ работает, по-моему.
  В коридоре им встретился тот самый ирландский терьер, что приходил на место убийства первого Одихмата. Он начал было что-то порыкивать Фрунзику, но тот сказал, что можно и по-русски говорить, товарищ всё знает.
  - Вчера с утра беспилотник над стадионом летал, - пролаял терьер. - Покрутился и ушёл.
  Гена остановился. Вот про беспилотники он совсем забыл. Конечно, они запрещены, но преступники на то и преступники, чтоб законы нарушать.
  - Знаешь, я на улицу не стану выходить, - сказал он. - Мало ли что. Пусть уже темно, но всё-таки.
  Фрунзик ухватил пакет зубами и поволок его на стадион, коллег угостить.
  А Гена вернулся в зал, соорудил себе из матов лежбище и завалился на него. Прожить тут полсуток на сухомятке - ничего страшного. Сейчас он начал думать, что, если киллер использовал беспилотник. Где он мог засечь Гутенброкена?
  Локализовать вполне могли на кладбищах, когда у всех были с собой телефоны, ещё какие-то гаджеты. А потом? Гена вспомнил свой бег в подземельях метро, бесконечные пересадки. Нет, это возможно, но вероятность очень низкая. И потом, если ты не можешь воздействовать на ситуацию, значит, надо просто зафиксировать эти факты и всё. Будет возможность поправить, поправим, а пока. Связи нет, и не будет. Телефоны, что принёс Фрунзик, использовать нельзя. Если они законтачат с номерами полиции, возможно, киллер сразу про это узнает. Ведь он имеет доступ к нейросети "Активность", значит, и к другим может. И сразу местонахождение узнает, и возможно, пойдёт на резкие жёсткие меры. Наверняка, такой вариант они тоже рассматривают.
  Осталось ночь пережить, подумал Гена. И ведь кроме меня, никто их не возьмёт. Сыщики точно закодированы, а политический сыск? Нельзя исключать, что они тоже. Правда, об их подготовке мало кто знает, но не значит, что Утконос с приятелем не проникли и к ним. Один против киллера! Это, конечно, всё героически, но очень опасно, и вообще не нравится.
  - А не надо быть таким умным, - сказал вслух Гена. - Сидел бы себе в конторе где-нибудь, бумажки перебирал, да пиво после работы пил. Мечта! Ох, как бы не убили меня сегодня. И завтра тоже. И послезавтра. Да вообще!
  Он спохватился, встал и приоткрыл окна. Сразу потянуло холодком, темнеет уже конкретно. Ладно, хоть успели всё сделать с Пантелеем.
  В коридоре послышались шуршащие шаги, и в зал, толкнув дверь, забежал Фрунзик.
  - Валяешься? - он поставил передние лапы на подоконник и осмотрел стадион. Соскочил и прыгнул на кучу матов.
  - Спасибо от наших за деликатесы, - оттуда, сверху, пролаял он. - Я с тобой сегодня заночую. На входе ещё наши будут, и в коридоре. Ты пару матов вытащи для них.
  Пока Гена таскал маты, устраивал лежанки для своих охранников, потом решили, что им надо будет воду принести на посты: для этого детектив проник в бывшую столовую в подвале, нашёл глубокие миски, налил в них воды и поставил рядом с матами - наступила ночь.
  - Фрунзик, - Гена стоял в дверях. - А где тут сьонь-то обитают?
  Дремавший уже пёс открыл глаза.
  - Знаешь что, - рыкнул он. - Свет выключи здесь. Он никогда не горит уже лет десять. Внимание не будет привлекать.
  Спохватившись, Гена щёлкнул выключателем. Стало темно, только тусклый лунный свет нарисовал смутные прямоугольники на полу.
  Прыгнув с матов, Фрунзик велел идти за ним. Они прошли вниз, мимо столовой, по тёмным коридорам, где Гена пару раз налетел на стену.
  - Иди не спеша, - венгерец трусил впереди. - Тут ровный пол. А вот поворот направо. Стоп, здесь лесенка, ступеньки. Раз, два, три, четыре.
  Придерживаясь рукой за стенку, детектив двигался чуть ли не на ощупь.
  - Пришли, - откуда-то из темноты пролаял Фрунзик. - Слева от тебя на уровне пояса выключатель.
  Пошарив, Гена нашёл его и в подвале загорелся свет. Огромное помещение с низкими потолками. Оно всё заставлено сьонь. Похожи на огромных недвижных кукол. Всё те же накидки, только не искрящиеся, беретики, платочки, нарисованные лица. Гена подошёл поближе.
  - Руками не трогай! - предупредил его Фрунзик. - Защиты мощной нет, но может шарахнуть.
  Детектив прошёл по всему подвалу. Сьонь здесь стояли в беспорядке, и было их не так уж и много, штук двадцать всего.
  - А чего они такие? - спросил Гутенброкен. - Неживые какие-то, не реагируют никак.
  - Этого я тебе сказать не могу, - Фрунзик сидел у входа. - Врать тебе не хочу, но и ты меня пойми. Секрет не мой, а очень хороших таких сьонь.
  Перед тем, как выключить свет, Гена ещё раз посмотрел на большущих кукол. Именно на них и были похожи пришельцы. Но очевидно, что никакой активности нет, и совершенно понятно, что здесь и не пахнет никакой жизнью. А когда Гене приходилось с ними встречаться, то энергия, эмоции ощущались. Что-то тут произошло.
  "Во всяком случае, разбираться в этом не мне", - подумал детектив, шагая обратно в кромешной тьме. - "Как говорит Товарищ Майор, есть заявление - есть преступление, есть преступление - есть расследование. А нету заявления - нету расследования".
  Тут Гена уличил сам себя в равнодушном отношении к пришельцам-сьонь, и ему стало стыдно.
  Выбравшись из подземелий "Комсомольца", он прибрёл к себе на лежбище и вдруг понял, что очень устал сегодня. События происходили одно за другим, а прошлой ночью его вообще чуть не убили. Кокорята, раненая собака, утренняя беседа с пришельцем, потом беготня по кладбищам и метро.
  - Надо спать! - решил Гена. Но вдруг захотел есть. И правда, он же сегодня ещё ничего не ел практически, кроме двух пироженок в резиденции президента.
  Разложившись на подоконнике, Гена стал жевать купленные по дороге пирожки с капустой и запивать их водой. Тут же из темноты проявился Фрунзик и принюхался.
  - Ты же и так целый день жрёшь! - возмутился Гутенброкен. - С капустой пирожки! Будешь?
  Комондор потыкал носом рюкзак.
  - Как ты меня достал! - Гена вытащил из рюкзака упаковку дорогих сарделек. - На утро оставил. На! Жри! И откуда такой пёс прожорливый взялся?!
  - Это потому что я очень породистый, - пояснил Фрунзик, сожрав пару сарделек. - Нам тонус поддерживать надо. Остальное прибери на утро. Позавтракаю.
  - Да ты обнаглел вконец! - начал хохотать Гена. - Это я себе купил. Тебе же ничего не надо было.
  - Желания переменчивы, но аппетит вечен, - негромко прорычал из темноты Фрунзик. - Я вот тебе пачку сигар из твоего дома прихватил. Хоть бы спасибо сказал.
  И точно, к матерчатому ремешку на груди комондора была прицеплена пачка сигар. Как раз две штуки. Очень трогательно и своевременно.
  Гена открыл настежь створку окна, залез на подоконник и с удовольствием закурил. Приятно, лунная ночь, только что прекрасно поужинал. Вокруг тишина, а буквально в километре отсюда столичные трассы, забитые машинами, люди, всё бегут куда-то. Над деревьями парка видны здания, высоченные, в них горят окна, на фасадах сияют рекламы.
  А тут, совсем неподалёку от этого городского бедлама, сидит консультант управления криминальной полиции и ждёт рассвета. Под ним, в подвалах, стоят загадочные пришельцы, сумевшие договориться со столичными коммунальными службами.
  - Невероятное происходит, - пробормотал Гена. - И ещё рыжий инопланетянин, захотевший пробудить в нас чувство вины и поработить. Не знает со своей психокоррекцией, что на Руси жён принято по субботам вожжами пороть, чтоб комплекс превосходства выбить, что за неделю вырастает.
  Луна быстро катилась по небу, уж, наверное, полночь скоро, а он ещё не спит. Завтра тяжёлый день, надо приготовиться, то есть, для начала, хорошенько выспаться.
  - Гена, - рыкнул с кучи матов Фрунзик. - Расскажи, как ты понял, что надо нейросеть пришельцев использовать. Может, и нам эта информация пригодится.
  Докурив сигару, детектив выбросил окурок на улицу, и улёгся на своё лежбище.
  - Видишь ли, любезный мой венгерский комондор, это всё интуиция и выстраивание разумных концепций, основанных на том, что человеческое поведение в основном зависит от нескольких известных факторов, - начал он.
  Гена рассказал, что он только предположил, что пришельцы, которых представил рыжий Никита, должны были сделать свои базы данных, свои нейросети, которые бы позволили им общаться, решать свои проблемы независимо. Но для того, чтобы контактировать с местными источниками, им необходимо было установить с ними связь. Поэтому в какой-то мере их нейросети должны быть адаптированы к земным. Этот вариант очень хорош, если про него не знают, ну, те же полицейские или ещё органы власти. Но в случае разглашения или подозрения к ним можно будет залезть. Конечно, пришельцы не дураки и выставили защиту. Но она была настроена только против земных программ. А Гена применил те, что разработали сьонь, ещё одни пришельцы. И тоже, доступа к ним бы не было. Но сьонь были вынуждены также опираться на местные технологии, чтобы иметь с ними контакт, хотя бы позвонить, как вот собаки-переводчики делают. И Гена рассудил, что можно попробовать залезть в земные нейросети, используя возможности одних пришельцев, но с помощью программ, разработанных и применяемых другими.
  - Конечно, у них есть и свои способы общения, нейронки и прочее, что недоступно, - сказал он, уже засыпая. - Но они сопрягли часть своих программ с нашими и это дало мне возможность проникнуть куда надо. Спи давай, завтра облава у нас.
  В ответ Гена услышал лёгкое похрапывание. Фрунзик уже спал.
  
  Космическая одиссея Гены Гутенброкена
  
  От матов пахло пылью и старыми спортивными победами. Жёсткие, неприятно скользкие и к тому же поскрипывающие. Гена изловчился и подсунув себе под голову кусок мата, раскинулся на спине и начал засыпать. Уже задремав, он вспомнил, что две последние ночи ему ничего не показывали. Ну и ладно, подумал детектив, обойдёмся без приключений, и отрубился.
  И сразу же оказался в знакомой пустоте. Покрутив головой, Гена увидел колючие огоньки звёзд со всех сторон, и висевший совсем огромный, сияющий отражённым светом космический корабль.
  - Вообще-то здесь ничего висеть не может, - всплыло знание. - В космосе всё непрестанно падает, даже если летит вверх. Но так как здесь нет чётких ориентиров для низа и верха, то принято считать, что любой полёт или движение является бесконечным падением. Даже если ты остановился, всё равно. Потому что ты не двигаешься, а всё вокруг падает. Значит и ты падаешь. Хватит чушь молотить! - взвыл разум. - Где это я?
  Корабль был величественен. Так как Гена не видел своего тела, измерить, даже примерно, размеры этой громады было непросто. Но он прикинул, что в длину где-то километров пять.
  И таких Гутенброкен ещё не видал, хотя и встречался до этого с ними в том самом бою, где погиб четвёртый Акбаст. Этот корабль был похож на огромное яйцо, сплошь полированное, так, чтобы отражался даже слабый звёздный свет. Ни одного отверстия, ни выступающих частей, ничего.
  - А может, это и есть яйцо, - подумал Гена. - Может, оно маленькое, а я не знаю масштабов просто.
  Долго не думая, а используя опыт, он нырнул внутрь яйца. Уже приготовившись увидеть там зародыша Чужого, Гена был даже отчасти разочарован, заметив механизмы, коридоры, экраны. Обычный космический корабль, ничего удивительного. Но вдруг Гена понял, что здесь не всё просто так.
  По коридорам носились существа, вовсе не похожие на людей.
  - Реальные инопланетяне! - обрадовался он. - Наконец-то!
  И тут вспомнил, где их видел. Это были те самые медвежата, что катались в зелёных шарах, спасаясь от боевых роботов, а потом дружно умчались в небо в стальных модулях. Сейчас они были в ярких жилетках, на ушах слегка топорщились кисточки, чуть поблёскивающие в свете ламп. Да это антенны! - понял Гена.
  Похоже, что эти хвостатые медвежонки готовятся к чему-то серьёзному. Они таскали предметы непонятного предназначения, много переговаривались, причём Гена ожидал от них повизгивания, а они мягко басили. Интересные создания, а что тут происходит? Детектив начал шнырять внутри корабля, пытаясь отыскать командный центр. Там бы хоть стало ясно, что происходит. Но пока он встречал только лишь огромные механизмы, склады, набитые непонятной, но весьма угрожающей техникой. Влетел Гена и в жилые кубрики. Там почти никого не было, только на некоторых деревянных полках спали медвежонки, свернувшись мягкими пушистыми клубочками.
  - Ага! - детектив попробовал подсчитать количество лежанок, чтобы определить численность экипажа, но вскоре плюнул на это дело, так как лохматики спали и по двое, и по трое.
  И Гена заскользил дальше и буквально сразу, вынырнув из кубриков, оказался в боевой рубке. Отчего-то он был уверен, что это боевой корабль и не ошибся. Сверкали экраны, Гене даже пришлось внушить себе, что у него чёрные очки на глазах, потому что смотреть на них было невозможно. А медвежонки ничего, не маялись.
  - Спектр по-разному видим, - понял детектив и задержался.
  На экранах было непонятно, что происходит. Везде мелькали или еле ползли яркие точки, оставляя за собой быстро гаснущий след. Один из медвежонков, сидевший в центре боевой рубки - видимо, главный - начал быстро говорить. Как будто врубили тяжёлые басы, его слова падали слитками свинца. Гена посмотрел по сторонам, никто не сдвинулся, все вахтенные стояли или сидели и вроде ничего не менялось.
  Вдруг главный медвежонок закричал и перешёл с басов на хорошее такое, красивое контральто. Тут же несколько операторов как будто заиграли на своих клавиатурах. Изображения на экранах поплыли в сторону, корабль явно разворачивался. Чтобы посмотреть на это со стороны, Гена вынырнул из рубки и выскочил наружу, отметив по пути толщину бортом. Металла на защиту явно не пожалели. Борта были не тоньше пяти метров.
  В космос детектив попал вовремя. Очевидно, разворачивалось какое-то сражение. Вдалеке завиднелись вспышки, переросшие в нечто вроде северного сияния. Разворачивались синие и красные полотнища, их пересекали изломанные белые полосы. Вдруг одна из них прянула в сторону Гены. Тот даже дёрнулся в сторону, но вспомнив, что невидим и неуязвим, остановил бегство. А белая полоса летела с ужасающей скоростью, это Гена понял, когда она промчалась рядом, просто расстояния здесь были огромнейшие.
  Раньше детектив полагал, что разряды или там снаряды летят, вытянувшись назад, но в космосе нет атмосферы, упорядочивающей полёт. И потому белая полоса неслась боком, извиваясь змеёй.
  Вот она хлопнулась на полированный корабль, согнулась от удара и начала его охватывать. Но жертва выскользнула. Белая полоса стекла прочь и кувыркаясь, понеслась дальше. Гене было так интересно, что он чуть не разорвался, ему хотелось поглядеть, что внутри корабля стало после такого мощного удара, и в тоже время интересно, как там вдалеке сражаются противники.
  А битва вдали разгоралась. Космос в той стороне внезапно вспыхнул бордовым цветом, пожелтел, стал оранжевым и всё потухло. Но вдруг полетели обломки, некоторые ещё раскалённые, несмотря на ужасающий холод вакуума. Их были даже не тысячи, а скорее всего миллионы. Как будто кто-то запустил бесконечный поток астероидов и метеоритов. Некоторые врезались в полированный корабль, но видимого вреда тому не причиняли.
  Всё таки решившись, Гена вернулся. Проскакивая сквозь броневой пояс, он заметил множество трещин. Видимо, удары не прошли бесследно. По некоторым трещинам ползла вязкая жидкость, очевидно, ремонтный состав, спаивающий разрывы.
  В боевой рубке часть экранов не горела, один мигал, и по нему бежали зелёные полосы. Несколько вахтенных лежали не двигаясь, остальные спокойно, без суеты работали. Главный медвежонок полулежал в своём кресле, он был до пояса покрыт кусками розоватой пены. Она уже застывала. Видимо, он был ранен. Но всё ещё пытался руководить боем.
  В боевую рубку прыжками ворвались десятка два лохматиков. Они похватали лежавших товарищей, взяли и главного, и также быстро умчались. В госпиталь, наверно, поволокли, решил детектив. Ну хватит здесь крутиться, надо и другое посмотреть.
  Он вынесся из корабля и понёсся в сторону взрывов, наверняка там шло главное сражение. Но, к своему удивлению, ничего больше не обнаружил. Видимо, тот колоссальный взрыв разметал здесь всё, что находилось. А как же он мог раскидать? Ведь атмосферы нет, ударной волны, соответственно, тоже. Очевидно, отсутствие воздуха не является чем-то обязательным для этого. Электромагнитные и гравитационные поля, будучи возмущёнными, действуют не хуже взрывной волны.
  Гена огляделся, полированного корабля не было видно. А его самого занесло в пустынную часть. Здесь ни звездолётов, ни сражений. Надо выбираться куда-нибудь, эх, попасть бы снова к Иггдрасилю!
  Он взял направление к ближайшей, как ему показалось, звезде. Очень кайфово чувствовать себя, когда расстояние практически не ощущаются. Можно сказать, движение идёт с скоростью мысли. Захотел куда, туда и переместился. Отличный способ сделали для него неизвестные существа.
  Кстати, в этот раз он не слышал никаких голосов, никто не пытался затормозить его или направить куда то в своём направлении. Свободный полёт, что ещё надо, чтоб хорошенько выспаться. И тут Гене пришла на ум старая примета, что тот кто летает во сне, растёт в это время. Вообще хорошо.
  Несмотря на потрясающую скорость, звезда приближалась как то не очень быстро. И тут совсем внезапно, Гена оказался на каком-то безатмосферном космическом теле. Огромная планета или громадный астероид. Конечно, узнать о массе или даже размерах можно было по силе тяжести. И проснувшееся подсознание услужливо потащило Гену вниз.
  - Ну уж, больно тяжело, - усомнился тот. Сразу же его слегка подбросило. Невысоко, метров на двести.
  Слева от него была большая котловина с пологими краями. Там носились небольшие машинки, то и дело извергая тучи снарядов. Их целями были старые знакомые детектива - боевые роботы. В этот раз их было немного, всего пара десятков, и ещё столько же валялось в котловине. Разодранные, на местах излома конструкций блистала стальная синева. Один из роботов ещё крутился на месте, пытаясь встать. Он упирался раздробленной рукой в почву и дёргался. Уцелевшая пушка на правом плече крутилась в поисках целей. Но вспученная броня на груди задралась рваным куском и мешала вращению.
  Пробегая мимо, один из роботов попытался помочь лежащему и ухватив манипуляторами за бок, рывком поставил на ноги. Однако эта задержка стала фатальной для обоих. Одна из машинок ударила по ним тремя очередями трассирующих снарядов. Они буквально искорежили того робота, что увлёкся подъёмом. У него раскололось полушарие на плечах, оторвало обе руки, а корпус расселся пополам, вывалив наружу заискрившиеся приборы управления. Робота-инвалида же просто разметало на части, начали рваться снаряды и ракеты из боевого комплекта. Гена смотрел с удовольствием. Битва, роботы, это всё круто.
  А вокруг шло беспрестанное движение. Машинкам тоже доставалось. Вот робот притормозил на миг и поведя рукой, опустошил за секунду весь короб с ракетами. Как пунктирная линия прострочила по необъятной котловине, подымая вверх тучи песка и камней. Одна из машинок угодила как раз под разрыв и просто исчезла, вторая успела затормозить и ушла в сторону, но её здорово посекло осколками и камнями.
  - Интересно, кто ими управляет? - Гена поглядел по сторонам в поисках операторов, но никого не увидал. Наверно, с орбиты команды отдают. Однако тут же убедился, что это не так. У подбитой машинки вдруг слетела верхняя броня вместе с установленным там стволом и вверх резко выскочил тот самый модуль, что Гена уже видал. На миг он завис и тут же по ломаной траектории устремился куда-то за край котловины.
  Сразу четыре робота пустили ему вслед россыпи снарядов из наплечных орудий, но вроде бы не попали. Оставшиеся машинки вдруг остановились, и начали крутиться на месте, стреляя под углом примерно градусов двадцать. Такого Гена ещё не видал ни в одном боевике или фантастическом фильме. Пять бешено вращавшихся машинок испускали боезапас с дикой скоростью, так, что они казались разноцветными смертоносными кругами. Видимо, именно к этому времени боевые роботы оказались на таких местах, а машинки вышли на такие позиции, что поражение противника было максимальным.
  Роботы немедленно открыли ответный огонь, причём, стараясь уничтожить дерзких врагов, они не считались со своими потерями. Потрясённый Гена увидел, как две ракеты буквально испарили робота, снарядные пунктиры ещё двоих разорвали на части своего же боевого сотоварища. Но атака машинок оказалась успешной. Все они уцелели, а боевые роботы уже через минуту после того, как в котловине вспыхнул цветной ад, валялись, разнесённые в клочья.
  
  - Насмотрелся? - пролаял рядом знакомый хриплый голос.
  - Фрунзик? - поразился Гена. - Как ты попал в мой сон?
  - Да это и не сон, - ответил венгерец. - Давай за мной.
  И тут Гена обнаружил себя, причём с руками и ногами, одетого и обутого, идущего в каком-то подземном коридоре. Перед ним бежал Фрунзик. Детектив понимал, что в коридоре темно, но ему было видно.
  "Никталопия?" - подумал он. - "Или особый дар во сне?"
  Впрочем, это было не важно, ему было очень интересно, куда же его ведёт Фрунзик. Коридор осветился, но видимость не ухудшилась и не улучшилась, просто неуловимо изменилось восприятие. Ступни уловили чуть слышную вибрацию.
  - Метро, - рыкнул Фрунзик.
  Донёсся лёгкий гул, потом обычный шум поезда и постепенно всё затихло. Гена осматривался, откуда же идут звуки, но ничего не заметил. Коридор начал понемногу поворачивать, закручиваться, на бетонных стенах появилась узорчатая кафельная плитка, потом она исчезла. Детектив с венгерским комондором вышли на узкую платформу, рядом с которой проходил рельсовый путь.
  - И куда поедем? - спросил Гутенброкен.
  Фрунзик встал, осматриваясь, потом глянул на него и замотал хвостом, вроде, двигай за мной. В конце платформы собака остановилась, поскребла лапой стену, потом Фрунзик поднялся на задние лапы и всем корпусом ударился об неё. Совершенно бесшумно открылся невысокий, буквально метр на метр проём.
  - Ныряй, - велел Фрунзик и зашёл в стену. Делать нечего, Гена согнул колени и пригибаясь, проник за псом. Стена за ними сразу закрылась.
  Потолок начал плавно подниматься, а коридорчик расширяться. Буквально через десяток щагов Гена уже шагал в полный рост, над головой было больше метра до верху, а если бы он развёл руки, то и стенок бы и не коснулся.
  Пройдя ещё метров двадцать, Фрунзик остановился и покрутил башкой.
  - Стой тут, - пролаял пёс. - Сейчас.
  В коридоре было полутемно, и Гена, как ни напрягал глаза, как ни взывал вновь явиться в нему никталопию, ничего не прояснялось. И вдруг, буквально из ниоткуда перед ними появились два огромных сьонь. В искрящихся золотом накидках и белых кепи на круглых головах. Они замерли и Фрунзик, повернув башку к Гене, сказал: "Чего стоишь, лезь!"
  Детектив увидал, как в нижнем шаре сьонь появилась круглая дыра, и он, уже совсем ничему не удивляясь, полез в неё. Внутри оказалось мягко, светло и в общем комфортно. Только не видно, что там снаружи делается.
  Никакого движения Гена не ощутил, было как в капсульном отеле, только во весь рост не выпрямиться, но полулежать удобно. Он разлёгся и прислушался, но никаких звуков не доносилось. Тогда детектив зевнул и поймал себя на мысли, почему он зевает во сне? Или это не сон? Щипать себя он не стал, вопрос показался не актуальным.
  Сбоку открылась дыра, в неё просунулась морда Фрунзика. Он укоризненно поглядел на Гену, дескать, спишь, а пора выходить - приехали.
  В небольшом кабинете на досчатом помосте два кресла, в них те самые медвежонки из космических сражений. Для Гены тоже кресло, глубокое, кожаное, мягкое. Фрунзик сел на задних лапах посредине кабинете и завертел башкой. Один из медвежонков, с полуотрезанным ухом, что-то пробасил.
  - Прошу простить, что не давали вам выспаться несколько ночей, - перевёл венгерец. - Хотели ознакомить вас с проблемой, которая нас волнует. Но техника немного подвела.
  Гена закивал, дескать, ничего особенного. Фрунзик глянул на него, понял, что ответа не будет и повернулся к медвежонкам. Сейчас забасил второй, на шее и правом плече у него шерсть была светло-серого цвета, в отличие от общей тёмно-рыжеватой масти.
  - Мы испугались, так как на Земле появились биороботы, подобные тем, с которыми у нашего народа идёт много лет война, - пролаял Фрунзик, отрешённо глядя в стену. - Они жестокие и могут погубить любую цивилизацию.
  "Серёга Утконос завалил такого биоробота за полминуты!" - подумал Гена, но вслух сказал: - Понимаю.
  - Мы никогда не видели хозяев наших врагов, - снова заговорил седой медвежонок. - И потому просим вас узнать, как они относятся к нам, и почему ведут войну.
  - А кто хозяева ваших врагов? - не понял Гена.
  Тут заговорили оба медвежонка, Фрунзик едва успевал переводить, а у тех бас сошёл на контральто, видать, заволновались. Пояснили детективу, что как только они просканировали убитого выстрелом в лицо, то выяснилось, что он изготовлен по технологии, используемой для выпуска боевых роботов. Они сразу же эвакуировались в безопасное место. А потом медвежонки узнали, что появился человек-инопланетянин, хозяин таких роботов. И потому у них такая просьба. Если роботы с хозяевами появились, чтобы покончить с ними, то будет небольшая война. А если же мирные пришельцы, тогда можно будет с ними пообщаться.
  - Связь будем держать через Фрунзика, - сказал безухий медвежонок.
  
  Глава 9
  
  Открыв глаза, Гена увидел высокий потолок, на котором лежали размытые полосы солнечного света. Поёрзав на скользких матах, он встал и помотал головой. Фрунзик ещё спал, вытянувшись во весь рост, и тихонько похрапывал.
  - Эй, приятель! - Гена соскочил на пол и начал разминаться. - Пора просыпаться, очень много дел.
  Пёс приподнял башку, недоумённо посмотрел на детектива и снова заснул. Гена осуждающе поцокал языком и пошёл умываться. Только когда он начал завтракать, Фрунзик сполз с матов и пошатываясь со сна, уплёлся на улицу.
  Перекусив, напарники двинулись в город. Уходя, Гена посмотрел на стадион. По кругу носились собаки наперегонки.
  - Тренируются, - гавкнул комондор. Детектив понимающе кивнул. Много вопросов у него было к сьонь, которые вовсе и не куклы фарфоровые, а симпатичные медвежонки, ну, будет время их задать. Возможно, будет, а возможно и нет.
  Они уселись на ранний, совсем пустой трамвай и покатили ближе к центру. На улицах уже закипала столичная суета, быстро шагал народ по тротуарам, неслись машин, отпыхиваясь, плавно катили синие электробусы.
  Гена осмотрелся, салон был пуст, кроме них - никого.
  - Ну, дружище, всё помнишь? - спросил он Фрунзика.
  Тот пренебрежительно глянул на него и ничего не сказал.
  - Вот и хорошо, - вздохнул Гена.
  Он смотрел в окно на вечно спешащую, яркую, энергичную столицу, и вдруг раздражённо хмыкнул.
  Венгерец повернул к нему морду.
  - Надо срочно позвонить, - Гена чуть засуетился. - Но не с твоего телефона. Тут где-то автоматы стояли. Хорошо, что рано выехали. В плане появились дополнения. На следующей остановке десантируемся.
  Отыскав на площадке у магазинчика телефон-автомат, Гена на миг растерялся. Своим звонком он засветился бы перед киллером, так как Товарища Майора всяко прослушивали. Но потом сообразил, что оппонент сможет лишь узнать, откуда был звонок. Другой информации он не получит. Разве что к камерам подключится, да и проследит с их помощью путь детектива.
  Гена осмотрелся, намечая безопасный путь отхода. Сообразил, куда идти и тут же велел Фрунзику добираться к месту встречи.
  - Давай торопись, - детектив уже начал волноваться, а это плохо, эмоции глушат суть дела. Выдохнул раз, набрал воздуха, не торопясь выдохнул два. Помолчал и добавил, уже спокойней: - Всё в силе, жди. Я обозначусь и покажу.
  Кивнув лохматой башкой, оранжевый комондор унёсся в сторону бульваров. Гена подумал, что и собаку смогут отследить по камерам наблюдения, потом махнул рукой. Фрунзика убивать никто не станет, он интересен киллеру, лишь как попутчик детектива. О способностях псов-переводчиков сьонь пока никто, кроме него, ничего не знает.
  Досчитав до сотни, Гена сунул банковскую карточку в прорезь автомата и набрал полицейский номер. Дежурный соединил с Товарищем Майором.
  - Привет, Гена! - заорал в трубку полковник. - Куда пропал? Проснулся, тебя нет. Ладно, спозаранку сегодня Баренц отзвонился, рассказал, как вы вчера в кустах шаманили с Егошихиным.
  - Стой, стой! - прервал его детектив. - Где Пантелей сейчас?
  В трубку Гена слышал, как полковник выясняет, на месте ли эксперт, а сам прямо видел, как у киллера загорелись огоньки на каком-нибудь приборе и тот, идентифицировав голос детектива, уже запустил поиск.
  "Скорее, скорее!" - торопил он мысленно Товарища Майора.
  - Нету его, - озадаченно ответил тот. - Опять убийство где-то, видать. Вот у них порядки, у экспертов. Сами едут, никому не говорят, где вот его искать? И телефон не ответит, пока всю работу не выполнит.
  - Бери сыщиков, гони! - Гена продиктовал адрес. - Там Самик Атрубонер живёт, точнее жил.
  - Он давно умер! - удивился полковник.
  - Умер он сегодня, если Пантелей там! - спокойно и отчётливо сказал Гена. - Я бы звонить не стал, но боюсь, что киллер засаду на эксперта устроит. Торопитесь!
  И тут же, повесив трубку, выдернув карту из автомата, детектив опустил пониже козырёк своей кепки и быстрым шагом ушёл в сторону небольшого скверика. Оттуда он начал петлять, стараясь избежать попадания в зону контроля камер.
  "Всего не предусмотришь!" - ругал Гена сам себя. - "Вроде всё обдумал, и что киллер рванёт Атрубонера валить, и что потом будет делать. А вот про Егошихина забыл, что он, по заветам своего ордена экспертов, раньше всех на месте убийства появится. А киллер его бы завалил. Он сейчас все концы рубит. Интересно, если вдруг эксперта на месте убийства завалят, другой эксперт сразу же туда направляется? Любопытная ситуация. Ладно, хватит! Потом додумаю".
  Заскочив в уже открывшийся магазин, детектив купил себе широкую летнюю рубашку с попугаями и пальмами, соломенную кепку с тремя козырьками, расплатился и выскочил через служебный вход. В тамбуре он переоделся, сунув наган из рюкзака за пояс. Немного подёргавшись, Гена оставил рюкзак за открытой внутренней дверью и неспешно вышел во двор, а оттуда на трамвайную остановку.
  "Только бы на контролёров не нарваться!" - подумал он, зайдя на заднюю площадку и повернувшись спиной к салону. - "Карточкой платить, сразу засветиться, а наличку больше не принимают, варвары".
  Но до нужного места добрался без приключений и тут его осенило: "Надо было сказать полковнику, чтоб камеры наблюдения приостановил! Ладно, чего уж там". Совсем отключать контроль за улицами и транспортом было нельзя, даже невозможно, слишком много проблем и вопросов моментально выросло бы. Но задержать поток информации с камер, давать её с задержкой хотя бы в полчаса было вполне возможно. Полиция иногда занималась этим, вызывая раздражение парней из политического сыска, которых обычно об этом не предупреждали.
  
  Вот и бульвары, Гена вышел из трамвая, и даже не оглядываясь, сутулясь, побрёл к небольшой кафешке. Со стороны - будто человек приехал специально сюда, так, посидеть немного в раздумьях.
  Народу в кафешке почти и нет. Время около десяти утра всего лишь. Заказав себе кофе и афганское пирожное - великолепное подражание "Наполеону", Гена уселся за второй столик от окна. Так он будет видеть происходящее на улице, а его снаружи не заметить, стёкла не дадут. Если, конечно, не присматриваться.
  - Минут пять-шесть подождите, - сказал бармен.
  И тут Гена вспомнил, что забыл сделать одну, очень важную вещь. Вот начал думать о Пантелее и все планы треснули. Хорошо, что время ещё есть. Он подумал, что к чему, и принял решение.
  - Я сейчас приду, - сказал детектив бармену. - До магазина схожу.
  Выйдя из кафешки, Гена сделал движение, будто вставляет блютуз-наушники и быстро зашагал, разговаривая вслух. Он рассчитывал с помощью такой нехитрой уловки показать наблюдателю - а он тут уже где-то был - что говорит по телефону. Если киллер выпасал бы Гутенброкена, то ловил бы, перехватывал разговор, скорее всего, с полковником. А так, идёт себе мужик с попугаями на спине и брюхе и болтает ерунду. Никаких сигналов, связанных с детективом, в эфире нет.
  Вот и магазин, хорошо, что рядом, универсамчик небольшой. Купив что надо, Гена с пакетом вышел и двинул обратно в кафе, по пути продолжая "разговаривать" по телефону.
  Кофе с божественным пирожным уже ожидало и Гена с удовольствием начал вкушать и то, и это. Но поглядывать наискосок, через бульвар, с его древними липами, он не забывал, потому что для этого сюда и пришёл.
  Не спеша поедая афганское пирожное, Гутенброкен заказал ещё одну чашечку кофе. Платил он наличкой, чтоб не оставлять следов. Кто знает, может, и к банкам есть доступ у киллера.
  Ну вот и дождался. Мимо служебного входа в управление полиции проехали три автомобиля. Впереди внедорожник Товарища Майора, за ним пара майбахов сыщиков. Сейчас они развернутся на поворотном кольце и домой нырнут. Мощные стальные ворота с навеки приваренной посредине пятиконечной звездой уже начали открываться. Время пошло.
  Гена заранее уже ходил на разведку вглубь кафешки, типа, руки помыть. Он встал, и не глядя на бармена, что-то считавшего на бумажке, пошёл к туалетной комнате. Ну вроде, обычное дело, никаких эмоций. Бармен даже не посмотрел на Гутенброкена, он для него отработанный материал, заплатил и свободен. А туалет дело обычное.
  Проскочив кухню, детектив вышел с задней стороны кафе в зелёный дворик, огляделся, тихо тут, спокойно, никого нет, только кошка спит на скамейке.
  Очень не торопясь прошёл в арку, ведущую на бульвар. Оказался рядом с двумя ивами и стараясь ими прикрыться, начал осматриваться. Машин припарковано очень мало. Здесь им стоять нельзя, только служебный транспорт какой. Ага, вот серая буханка, стоит мордой к служебному подъезду управления полиции, а форточка с пассажирской стороны приоткрыта. Но на сиденье никого не видать. И расстояние самое убойное - метров двести до стальных ворот со звездой. Отстрелялся, сразу же завёлся и ушёл. Весь звук пальбы в буханке останется. А на самой машине надпись на синей опояске - "Трансконтроль" и номер телефона. Хорошая маскировка. Однако, надо торопиться, патроны-то, небось, усиленные у киллера, знает крепость тяжёлых машин господ полицейских.
  "Вот чудеса", - болталось в голове детектива, когда он, делая крюк, заходил сзади буханки, чтоб не привлечь внимания киллера. - "Он сейчас по машинам пальбу откроет, чтоб меня попробовать завалить, а я тут".
  Началось! Прошла всего пара минут, как Гена вышел из кафешки, а события уже закрутились. Ворота, ведущие в полицейский двор, распахнулись, и уже подъезжал внедорожник Товарища Майора. Сейчас он повернётся боком и киллер расстреляет машину, чтоб наверняка Гену прикончить, он же явно с другом едет, возвращаясь с места убийства Атрубонера.
  А Гены там нет. Гена видит, как внутри буханки, хоть и стёкла и тонированы, но движение улавливается, да и немного мелькает в отражениях лобового стекла и зеркала заднего вида, как появился хищный ствол винтовки. Качнулся, замер, начал опускаться на линию огня. Внедорожник полковника уже весь подставился боком!
  Выхватив наган из-за пояса, Гена закричал дурноматом и сквозь стекло пассажирского отсека всадил три пули, целясь в винтовку. Окошко буханки треснуло и выпало, Гутенброкен рванул на себя ручку двери, та скрипуче откинулась и на сиденье пассажирского отсека детектив увидел ошарашенного киллера. У винтовки, которую тот держал за приклад, был свёрнут на сторону оптический прицел.
  - Утконос, бросай оружие, пристрелю! - вопил Гена, направив на врага наган и дёргая плечами. Тот выронил из рук винтовку и показав пустые ладони, поднял их вверх. От автомобилей, вставших перед въездом в полицейские двор, бежали сыщики.
  - Выходи, скотина! - у Гены внезапно наступило спокойствие. Где-то в глубине подсознания появилось ощущение, что сейчас, дальше, всё пойдёт по плану. Главное, не расслабляться.
  Киллер не торопясь, поглядывая на наган, вылез из салона буханки и поднял руки. Сыщики подбежали, за ними, отдыхиваясь, быстрым шагом подошёл полковник.
  - Серёга! - удивлённо сказал он. - Ты живой!?
  Тот кивнул и улыбнулся. Гена не уловил момента, когда киллер одним быстрым текучим движением оказался рядом с сыщиками.
  - Урошнор! - дико заорал Утконос. Полицейские замерли. Гена мотнул стволом в сторону киллера, но тот уже укрылся за Баренцем и кинув руку тому за пазуху, потащил оттуда пистолет.
  Детектив прыгнул к буханке, киллер решил, что он хочет зайти сбоку и двинулся вперёд, всё так же прикрываясь сыщиком. Но партия была проиграна. Если бы Утконос остался на месте, то открыл бы себя и Гена мог спокойно всадить ему пару пуль. Но замысел детектива был немного другой. Выйдя из группы сыщиков, Утконос оказался прекрасной целью. Выскочившие будто ниоткуда две здоровенные дворняги вцепились ему в обе руки. Киллер осел назад и попытался выпрямиться, в руке у него уже был ствол. Но тут ему на плечи упал Фрунзик. Не медля, Гена заученным с юности ударом вышиб пистолет. Потом он вытащил из кармана моток скотча, за которым ходил из кафе в универсамчик и дважды обмотал им рот киллера.
  Когда Гена отрывал липкую ленту, очнулись сыщики.
  - Забирайте, - сказал детектив. Киллер лежал на спине, выпучив глаза, обе руки держали дворняги, а присевший рядом с ним комондор внимательно смотрел на горло Утконоса.
  - Что тут происходит?! - завопил Товарищ Майор, издавая стандартный вопль начальника, ощутившего себя дураком.
  - Я сейчас всё расскажу, - сказал Гена. Он указал Баренцу на валявшийся пистолет - "твоё, дружище", проконтролировал, чтоб руки Утконоса сковали наручниками и строго велел не снимать у того с хари скотч.
  Дворняги поглядели на Фрунзика, тот на детектива.
  - Благодарю за службу! - убрав наган за пояс, сказал Гена. - Награда, как и договаривались, через пару часов, - он глянул на Фрунзика: - Ты знаешь где.
  К ним подошёл Егошихин со своим чемоданчиком.
  - Живой, - удивлённо сказал он, глядя на Утконоса. - А я тебе на похороны скидывался.
  Киллер помычал, извиняясь. Сыщики повели его в управление, за ними двинулись полковник, эксперт и детектив с Фрунзиком. Дворняги исчезли, как и не бывало их.
  
  
  - Ты где запропал? - полковник усадил Гену в кресло и принялся заваривать чай, покосившись на Фрунзика. Тот разлёгся у стенки, положив лохматую башку на лапы и задремал.
  - Что-то росомаха твоя ничего не стесняется, - сказал полковник.
  - Очень понятливый зверь, - зевнул Гена. - Ну что, зови сюда инопланетянина рыжего, да и парней с политсыска пригласи, им тоже интересно. Сейчас всё утряслось, так что можно и рассказать. Кстати, Утконоса давай тоже пусть приведут, только рот ему не расклеивай! А Пантелей где с Баренцем?
  - Сейчас всех позову, - Товарищ Майор приобнял друга за плечи. - Ну вот, опять всё раскрутил, молодец, премия тебе полагается.
  Гена заметил, что Фрунзик приоткрыл глаз и внимательно посмотрел на детектива. "И тебе полагается" - улыбнулся он. Как будто прочитав мысли напарника, комондор закрыл глаз и снова задремал.
  Первым явились Пантелей с Баренцем. Сыщик подошёл к Фрунзику и погладил по башке несколько раз, венгерец никак не отреагировал.
  - Отдыхает, - пояснил Гена, Баренц понимающе кивнул и чуть не на цыпочках отошёл в сторонку и присел на стул.
  - Как ты съездил на убийство, Пантелей? - спросил Гена эксперта. - Я заволновался утром, думаю, эта скотина засаду ещё устроит на тебя.
  Егошихин скромно улыбнулся и пояснил, что он поехал на убийство Атрубонера ещё затемно. Но тут же решил позвонить Гутенброкену, проконсультироваться по некоторым вопросам. Потом вспомнил, что у того нет телефона.
  - Машину остановил, вышел, сел на скамейку, думал, думал, весь запутался, - развёл руками Пантелей. - А ведь надо на убийство ехать.
  Почему он не сообщил о преступлении в полицию, и как вообще узнал об этом, никто не спрашивал. Все знали - это одна из тайн ордена экспертов. Даже в сериалах так и показывают. Приезжает опергруппа на место преступления, а там эксперт работает и всё уже разузнал. А как он это сделал, никто, кроме него самого, и не знает.
  Дверь распахнулась, ввели Утконоса. Хмурый сержант конвойной роты спросил, куда его деть. Равнодушно глянув на бывшего товарища, полковник показал на толстое чугунное кольцо в углу. Киллер, чьи руки были прикованы к поясу, сел на стул. От поясной цепи конвоир протянул наручники и соединил с кольцом. Потом взял расписку с Товарища Майора, козырнул и вышел.
  - А чего у него рот заклеен? - полковник наклонил голову, глядя на бывшего коллегу. - Он что, птица говорун или волшебник слова? Зачарует нас всех?
  - Это отдельная тема, - очень учтиво, но жёстко ответил Гена. - Давайте оставим скотч в покое.
  Дверь распахнулась и шумно зашёл политсыск - Бракошеев и шатен, на галстуке, куда машинально бросил взгляд Гена, герб Малави. И тут же, за ними, явился и рыжий Никита. Спокойный, улыбающийся.
  - Заявляю, - инопланетянин встал посреди кабинета. - У меня и нашей диаспоры, представляющей интересы всей державы Порротто, нет ни к кому, здесь, на Земле, никаких претензий.
  Киллер поёрзал и угрюмо взглянул на Гену. Тот скорчил виноватую рожу и развёл руками.
  - Что ж ты, Серёга, не дождался эксперта? - спросил детектив. - Было бы у тебя в активе чистое убийство, а так только покушение на меня, да и то, умысла прикончить меня, наверно, не было. Так, похуганить хотел?
  Утконос широко раскрыл глаза, откинулся назад и попытался развести руки в стороны, как бы говоря - ну, конечно, Гена, так всё и было.
  - Стоп, стоп, - вмешался полковник и махнул рукой Никите, чтоб присел и не торчал посреди кабинета. - А Самика кто грохнул? Мы уже утром там были. Два ножевых ранения, оба смертельные. Ты?
  На лице Утконоса появилось выражение, как у невинно оскорблённого принца крови. Гена даже решил, что тот заплачет от бессильной обиды, но киллер просто гордо отвернулся.
  - Вот негодяй! - угрюмо сказал Товарищ Майор. - Знает, прямых улик нет, а на косвенных с ним не прокатит.
  Гена Гутенброкен встал, оглядел присутствующих и потёр ладони.
  - Ну, дорогие мои коллеги, - он лихо передёрнул плечами. - Сейчас я вам многое расскажу. Но сразу предупреждаю, что такое дело у меня впервые в практике. И кое-что я не разглашу, но на вечный приговор гражданину Утконосу собранных мною доказательств вполне хватит, и даже останется ещё на его сообщника. Итак, начинаю.
  Детектив прошёлся по кабинету, остановился возле Утконоса, покачался на носках, как бы оказывая давление на арестанта. Но тот был тёртый калач и плевать хотел на всякое давление. Повернувшись к собравшимся, Гена развёл руки, выдохнул, и сцепив ладони за спиной, начал свой рассказ, медленно шагая по кабинету.
  Его крайне заинтересовала ситуация с убийством Тальпы Одихмата. Сначала он решил, что второй покойник это близнец, незарегистрированный в реестре учёта лояльных граждан. Но когда обнаружилось, что оба Одихмата держат связь с космоботом, засевшим в болоте, Гена пришёл к выводу, что это, вероятнее всего, биологические роботы, неотличимые от людей. Но почему же один из них убил другого, а затем дал зарезать себя?
  Дело прояснилось после появления рыжего Никиты. Инопланетянин, решивший вместе с коллегами покорить землян с помощью чувства вины, сообщил, что биороботы сами могут принимать решения, в том числе и по безопасности.
  - Сначала космобот изготовил одного Тальпу Одихмата, а потом, по ошибке, скорее всего, второго, - резюмировал Гутенброкен. - А получая сигналы от обоих биороботов, он начал формировать неверный пакет информации, и управляющая им нейросеть дала команду на ликвидацию. Причём, прошерстив все сведения о возможных способах, она вышла на Утконоса. Это оказалось не трудно. Мы и сами так на него вышли, - скромно добавил Гена.
  Вскочил растерянный Никита.
  - Да, к нам пришёл запрос на ликвидацию одного экземпляра и мы утвердили решение, - закивал он рыжей головой. - Но как вы догадались об этом?
  - Я и не знал, просто это предположение мне показалось наиболее верным, а вы его сейчас подтвердили, - кивнул Гена. - Второй был просто не нужен никому. Продолжаю.
  Не имея опыта в ликвидации себе подобных, да ещё в окружении общества с плохо изученными нравами, Одихмат, получивший команду на убийство, договорился с Утконосом, заплатив тому громадную сумму денег. Киллер при этих словах поморщился, давая понять, что это были пустяки.
  Но Одихмат составил план действий и решил, что он и сам может убрать свою копию. Украв в магазине ружьё, связался через космобот с другим биороботом и на встрече застрелил его. А потом приехал к управлению полиции.
  - Он сделал это так, потому что полагал, изучив, правда, очень поверхностно, наши порядки, - пояснил Гена. - Полиция занимается раскрытием убийств, значит, надо ей помочь, так как впереди налаживание контактов с землянами и такая помощь не помешает.
  Биоробот не учёл того, что он дал приметы копии и место, где та будет ожидать киллера, полностью совпадавшие с теми, куда он сам и приехал. А явился он сюда, чтобы встретиться с киллером.
  - Дурак какой-то, - не выдержал Баренц. На него сурово глянул полковник. Киллер слушал с интересом, а Никита тяжело вздохнул.
  Утконос, полагая, что перед ним жертва, быстро зарезал Одихмата и скрылся. И после этого продолжил свою охоту на Гену Гутенброкена.
  - Если бы он знал, что убийства никакого не совершил, то бы не понаделал кучу ошибок, благодаря которым мы и вышли на него! - торжественно сказал Гена.
  И тут он перешёл к самому интересному. Рассказал про нейросеть в школе полиции, благодаря которой сыщики кодируются тайным словом. Но не назвал его, поясняя, что полковник с Баренцем впадут в ступор, как только что на бульваре.
  - Ах ты, скотина! - взревел Товарищ Майор, глядя на Утконоса, а Баренц осторожно пощупал свою голову.
  - Но меня здесь насторожило другое, - продолжил Гена. - Как два обормота из школы полиции смогли провернуть такое дело? Как потом эта парочка получала доступ к полицейским нейросетям? Как Утконос смог узнать место моего ночлега у деревни Кокорята, в конце концов?
  Он замолчал и оглядел всех присутствующих. Ни у кого не дрогнул даже мускул на лице, все ожидали продолжения рассказа.
  Гена покопался в архивах, опять таки с помощью нейросетей пришельцев, и выяснил одну очень интересную подробность. Оказывается, в то время школу полиции курировал по линии политического сыска господин Бракошеев. При этих словах тот недоумённо пожал плечами.
  - Именно с вами и контачили Утконос и Атрубонер! - заявил Гена. - Вы и помогали им в дальнейшем. Организовали их липовую гибель и начали крутить свои дела. Загадочные самоубийства, которые даже не расследовались, исчезновения ряда богачей. Это всё провернули вы.
  Тут Гутенброкен выдохнул. Он вытащил из кармана сложенные бумаги.
  - Это ваши билеты в Уругвай, - устало сказал детектив. - На сегодняшний вечер. Вы очень грамотно рассчитали всё. Сообщили Утконосу, что я просчитал Атрубонера, и дали команду его убрать. А потом решили избавиться и от него. Это всё зафиксировано благодаря нейросетям пришельцев.
  Киллер выпучил глаза, шатен подозрительно глянул на коллегу. Полковник и Баренц напряглись.
  - Харконнен, - негромко сказал Бракошеев. При этом слове Утконос отключился. Это заметил только Гена, потому что остальные смотрели только на Бракошеева.
  - Я не знаю, что вы тут напридумывали, - усмехнулся Бракошеев. - Билеты в Уругвай, связь с киллерами, самоубийства всякие. Но самое главное вы забыли сказать.
  И тут он заорал: - Урошнор!
  Полковник с Баренцем застыли. Шатен хотел было вытащить пистолет, но Бракошеев его опередил, выхватив ствол быстрее, но выстрелить ему не дал Фрунзик. Забытая всеми собака вдруг вытянулась оранжевой молнией и вцепилась преступнику в руку. Тот поневоле выронил оружие. Спохватившийся шатен быстро надел на бывшего коллегу наручники.
  Очнулись полицейские. Поднялся обычный гомон, началась стандартная суета. Наконец, все успокоились.
  - Доказательства у меня будут, - снисходительно произнёс Гена. - Так что давай Бракошеев, шагай в камеру.
  Шатен кому-то звонил, громким шёпотом объясняя ситуацию, инопланетянин Никита сидел с открытым ртом, глаза его сияли. Видно было, что ему нравится происходящее.
  - А меня возьмут в полицию после интеграции в ваше общество? - спросил он полковника.
  - Конечно, - устало кивнул тот.
  Но тут все как-то, не сговариваясь, посмотрели в сторону киллера. Тот сполз со стула и полувисел у стены на своих цепях.
  - Помер, что ли? - опасливо спросил Баренц и подойдя, осторожно потрогал того ногой.
  - Атрейдес! - сказал Гена и Утконос ожил.
  - Откуда ты всё это знаешь? - подозрительно спросил полковник.
  - Это не моя тайна, - ответил детектив. На самом деле он с помощью инопланетных нейросетей, когда собрал данные о Бракошееве, подумал, что этот дядя не простой, и возможно, закодировал и Утконоса с Атрубонером. Покопавшись в цифровой личной базе сотрудника политсыска, Гена нашёл что искал. Оказалось, что тот каждый год повторял кодировку киллеров. И так как саму идею Бракошеев взял из давно забытой книги, то тайные слова менять и не думал. Но об этом Гутенброкен Товарищу Майору не сказал.
  А когда все начали расходиться, Гена взял под руку Никиту и попросил того прогуляться. Шли они по бульварам в сторону продовольственного магазина - купить хорошего мяса на косточке для дворняг, задержавших Утконоса и беседовали о разном. Полковник с ними не пошёл. Он докладывал начальству об ужасных последних событиях, надо было срочно раскодировать всех сыщиков. Или убить Бракошеева, Утконоса, эксперта Пантелея и Гену Гутенброкена. Короче, назревал скандал.
  - Скажи, Никита, - детектив вздохнул. - Ваши биороботы, как вы их научились делать и почему их боятся другие пришельцы.
  Тот, ничего не скрывая, так как уверовал в сверхпроницательность Гутенброкена, рассказал, что тысячи лет назад их цивилизация Порротто разработала биологических роботов и дала им возможность к усовершенствованию. И появился некий коллега, решивший завладеть всем миром. Он на основе в общем-то безобидных биологических копий сотворил боевые беспощадные машины. Эти смертельно опасные роботы принялись истреблять всех подряд. Прикончили и своего создателя, кстати. Распространились чрезвычайно. Цивилизация Порротто была вынуждена бежать с родной планеты.
  - Вот мы и ищем место для нашей группы беженцев, - грустно сказал Никита. - Сначала решили, что сюда кто-то прилетел раньше нас. Но оказалось, что вы тоже люди, но другого мира.
  - Это с веток космического дерева? - уточнил Гена.
  - Да, есть такая легенда, - кивнул Никита. - Таких деревьев бесчисленное множество во Вселенной и на их ветках зреют миры. Есть человеческое древо, где наши и ваши предки народились. А есть и другие. Я видел у вас пришельцев по прозвищу сьонь. У них, очевидно, другое дерево.
  - Они очень боятся биороботов, - сказал Гена. - Видимо, ваши создания достигли их цивилизации.
  - Вполне может быть, - пожал плечами Никита. - Но тех биороботов, что мы имеем здесь, бояться не стоит. Они могут причинить вред только сами себе. Ведь Одихмат мог противостоять киллеру, но не стал этого делать. Хотя, конечно, надо с ними завязывать.
  Они распрощались у знаменитого пруда, где стоял памятник всем влюблённым и разошлись. Купив мясо на косточке, Гена с венгерским комондором дождались дворняг и от души угостили верных помощников. Отойдя в сторонку, чтоб не мешать тем наслаждаться заслуженным угощением, Гена погладил Фрунзика по оранжевой лохматой башке.
  - Ну вот и всё, дружище, - сказал он. - Ты в курсе событий, знаешь от начала до конца. Беги к своим.
  Фрунзик грустно поглядел на него и не спеша потрусил по дорожке, крытой битым красным кирпичом. Вдруг он развернулся, подбежал к Гене и пролаял:
   - На ужин мясо не прожаривай! Жди в полночь!
  Прохожие закрутили головами, а Фрунзик быстро прыгнул в кусты и скрылся.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"