Пустынный морской пляж. Одинокая фигурка сидящего на берегу человека. Только вблизи можно определить, что это женщина. Мягкие очертания плеч, руки обхватили колени, голова чуть приподнята, короткие пряди вьющихся седеющих волос. Время на грани предутреннего рассвета. Уже не темно, но ещё и не рассвет. Звёзды на небе струятся дремлющим, чуть приглушённым светом. Дремлют волны, ветерок. От всего этого у неё щемит сердце и слёзы, слёзы непрерывными струйками омывают лицо...
Тогда было так же поздно и безлюдно. Они спустились в маленькую бухточку, зияющую перед ними своим чёрным глазом. Чёрная вода, как чёрная дыра, кажущейся бездонностью неподвижно лежала перед ней и пугала своей неизвестностью. Что там в темноте? Не схватят ли её за ноги гибкие и чудовищные щупальца осьминога, не утянут ли в страшную, безмолвную глубину? Сцены из виденных фантастических фильмов мелькали в голове. Сбросив одежду, медленно вошла в прохладную воду. Ещё, ещё шажок, уговаривала она себя, ноги скользили по округлым крупным голышам. Он прошёл мимо и легко поплыл вперёд. Войдя по пояс, решила, этого вполне достаточно, окунулась и стараясь не выказывать торопливость, вернулась на берег, за ней возвратился и он. Трусишка, рядом с ним её переполняла отвага и неожиданная смелость. А потом, потом они сидели в лодке...
Они сидели в старенькой лодке.Огромным шаром висела луна, готовая скрыться за покрытой густой зеленью горой, а море пыталось удержать в себе небо, утонувшее в его притихших волнах, даже шёпот казался чуждым в ночной тиши.Он обнимал её,спина опиралась на его грудь.Но разве можно долго высидеть, когда по сумасшедшему бьётся сердце, когда телом овладевает дрожь желаний. Он наклонился к её лицу и его жадные губы припали к её губам. Она отстранилась, попросила поцеловать, но не так сильно. Словно пронёсшееся дуновение лёгкого ветерка, она услышала признание в любви и слова растаяли, погасли в призрачности приближающегося утра, вместе с угасающими на небе звёздами. Он осторожно прикоснулся к её губам и...о, Господи, сколько в нём было нежности!...
Всю свою жизнь, она хранит в себе память об этом поцелуе. У неё нет ничего, кроме этих воспоминаний кратковременного, мимолётного счастья. Ничего она не смогла с собой поделать, не смогла побороть в себе чувства, изменить ему, устроить свою личную жизнь, родить детей, воспитать внуков. Оно сдавило её и чем больше проходит времени, тем становится крепче. Слёзы текли и текли из глаз, невыплаканные слёзы за столь долгие годы одиночества. Плечи стали содрогаться от переполнявшего её отчаяния и, опрокинувшись на спину, она зарыдала в голос. Тишину пронзил этот крик, этот стон уставшей, измученной души, но его услышало только море, только море, вздохнув, ответило ей тихим всплеском набежавшей волны.