В последнем действии "Дяди Вани" на стене висит совершенно абсурдная, как кажется из нашего прекрасного будущего, карта Африки, "никому здесь не нужная".
Зачем же она нужна?
Карта висит на стене кабинета Войницкого. Это его вещь. Он сам ее повесил. И она что-то важное означала для него лично. Символ, смысл которого трудно понять постороннему (Астров, например, понимает).
Карта - чеховский знак, нарочно оставленный автором на самом видном месте, чтобы на что-то указать зрителю или читателю. По ходу дальнейшего действия пьесы он никак не объясняется, оставляя простор для любых интерпретаций.
Можно, в принципе, обойтись без разгадывания чеховских ребусов и остаться с привычным "Дядей Ваней", а можно принять приглашение Чехова и выступить в роли дешифровщика-любителя.
В последнем случае, даже в случае провала, если отгадка так и не будет найдена, пьеса все-таки немного измениться, хотя бы потому, что в ней, пусть ненадолго, появиться новый персонаж.
25
Магическая цифра, больше десяти раз повторенная в пьесе: двадцать пять лет - отсылает нас к концу 60-х - началу 70-х годов XIX века, ко времени разгара циничной и наглой английской рекламной компании, связанной с началом окончательного решения африканского вопроса (Африка - английская).
Бесстрашные британские путешественники (в окружении нескольких сотен, если не тысяч рабов, слуг, наложников и наложниц и с целыми караванами провизии) исследовали "неизведанные" ранее земли центральной Африки, изнемогая не столько от жары, тропических болезней, туземцев и диких зверей, сколько от алкоголя и разных нехороших излишеств.
От их сообщений в европейской прессе трепетали сердца всех образованных мальчиков того времени.
Участь эта не миновала и Ваню Войницкого, который, как и все тогда, на карте отмечал маршруты следования самых известных экспедиций и вместе со всеми праздновал всё новые и новые успехи белой цивилизации на черном континенте.
Знаменитый вопрос: "Доктор Ливингстон, я полагаю?".
Ваня отдал бы всё, чтобы задать его самому. Ведь он был очень умным и очень смелым мальчиком, которому нашлось бы место в самом опасном походе. Уж он бы не подвел.
К несчастью, ему довелось родиться в скучной провинциальной России, в которой с приключениями было тогда как-то не важно.
Сестра.
Подросший Ваня естественно стал прогрессивным студентом, а звезда доктора Ливингстона все так же манила его.
Когда пришло время делить наследство родителей, на эту блесну его и подсекли.
"Послушай, Ваня, ну зачем тебе деньги? Деньги - это пошло. А ты у нас современный молодой человек. Без предрассудков. Поэтому, поезжай-ка в деревню и неси там бремя белого человека. Ты там будешь как доктор Ливингстон среди туземцев. А?"
Простоватый Ваня согласился. Русские студенты верят в собственную исключительность и не верят в собственную смерть.
Поэтому Ваня подумал, что когда он, такой умный, такой образованный и такой красивый, уедет в деревню, то скоро все спохватятся и станут его искать.
Ведь как же без Вани то?
Собственно он всю жизнь и прождал, когда из поредевшего, покраденного крестьянами леса выйдет английский журналист в пробковом шлеме и спросит заветное: м-р Войницкий, я полагаю?
И тогда наступит всемирное счастье.
А как иначе?
Намек.
Но никто не пришел.
Ваня продал свое "экзистенциальное" (собственное время) за фальшивое и чужое "социальное" (Серебряков - это даже не серебряный, а так - посеребренный, пустышка).
А когда спохватился, поняв, что сделка не честная, было уже поздно. Потраченного времени назад не вернешь.
Так о чем получается "Дядя Ваня"?
А это чеховская издевка над русской молодежью того времени (как всегда у Чехова укутанная и упрятанная в несколько слоев).
Прямо сказать, что думает, Антон Павлович не мог, его бы заклевали со всех как реакционера и мракобеса, поэтому он сказал косвенно, намеком. Но сказал.
"Дураки вы ребята. Просто дураки".
Как показал последующий ход событий - справедливо.