Аннотация: Всем студентам языковых вузов посвящается
О бедном учителе замолвите слово
или
Как появляются графоманы
Здрассьте всем. Ну конечно, вы нас не ждали, а мы вот взяли и приперлись. Извините, придется немного потерпеть. Кто я? Ой, сейчас все исправлю и объясню толком.
Итак, позвольте представиться: учитель. Иностранного языка, то бишь, в моем случае - английского. Бывший учитель. С дипломом, но без работы.
А как все хорошо начиналось... Наивная мечта стать переводчиком и колесить по странам всего земного шарика казалась мне такой реальной и близкой. И название выбранного мной факультета просто зачаровывало своей красотой! Вы только вслушайтесь в эту песню:
"Лингвистика и межкультурная коммуникация"!
Не хило? Вот и меня зацепило, как последнюю дуру.
К сожалению, тогда мой уровень языковых познаний оставлял желать лучшего, и даже занятия с репетитором не спасли бы меня от провала на вступительных экзаменах. Вот это четко понимали и мои родители. Посему, дружно посовещавшись, "мы" решили отдать меня на платный поток.
В последующие пять лет в меня вливали обширный поток знаний, а взамен выкачивали энную сумму из моих родителей. Причем сумма ежегодно увеличивалась, успешно превышая все мыслимые и немыслимые поправки на инфляцию и не вписываясь в оправдания в виде возросшей платы за аренду здания для нашего университета (по странной иронии судьбы данное здание представляло собой ни что иное, как бывший детский сад).
Первые два года жизнь казалась просто замечательной: новые друзья, интересные предметы, достойные учителя (ну, почти все) и незабываемые ощущения после успешно сданной первой сессии. Казалось бы, чего еще желать человеку для полного счастья?
Ан нет. Плата за обучение продолжает стремительно расти, и мне, как совестливой дочери, стыдно, что деньги, сэкономленные на новые туфли для мамы или на очередную зап.часть для папиной машины, утекают в бездонный карман моего университета. "Надо что-то делать, - решаю я. - И как можно скорее".
Мои первые трудовые будни начинаются ближе к третьему курсу. Я чувствую себя матерым знатоком всех премудростей английского и готова поделиться своими глубокими познаниями со страждущими. За небольшое вознаграждение, разумеется. Я же уже почти полиглот. А нас, товарищи, надо беречь и время от времени подкармливать. Почему полиглот? А нам уже начали преподавать второй иностранный язык - как шутят у нас на потоке: "Deutschland Forever!" В итоге к двум парам ежедневного английского мы получаем еще столько же немецкого. КрЫсотища неописуемая! К этому всему же еще и готовиться надо... А семинары по зарубежной литературе, языкознанию и педагогике никто не отменял. Ой, мамочки... Я потихоньку начинаю прозревать и медленно, но верно осознаю, куда меня угораздило вляпаться по самое... ну, то самое.
А к моей учебе прибавляется еще и репетиторство. Ну, подумаешь, что ездить на занятия к чужому ребенку мне приходится через весь город, а дорога в одну сторону занимает около часа. И что с того, что его родители очень бедные? Мне платят целых тридцать рублей в час, из которых я трачу десять на проезд туда и обратно, и я счастлива. Я зарабатываю деньги и при этом умудряюсь сдавать сессии с первого раза. Я собой горжусь.
Курс четвертый. Мытарства продолжаются. До окончательного превращения гранита науки в более удобоваримый диплом остается еще два года. Плату за высокую честь обучаться в нашем университете опять подняли. И не на две тысячи деревянных, как грозились, а на все четыре. Остается только стонать:
- Ой, нету денег, нету денег, нету денег...
И искать их.
Снова частные уроки, но на сей раз хоть семья попалась обеспеченная, и девочка, хоть и всего семи лет отроду, но безумно талантливая. Занимаюсь с ней целый год. Радуюсь ее достижениям и стараюсь не забывать (и не забивать на) учебу. Ну не буду я расписывать, что такое четвертый курс в языковом вузе. Скажу только, что в летнюю сессию мы сдали восемь зачетов, пару курсовиков и шесть экзаменов. И не спрашивайте меня, как мы это сделали. Главное, что живы остались. А то, что с психикой уже не все в порядке, ну, как говориться: "проблемы негров шерифа не...".
На горизонте пятый курс. Последний бой, он трудный самый... И снова те же проблемы. Господи, ну куда же им столько денег?! И где мы столько возьмем? Четко понимаю, что одним репетиторством тут не обойтись. Полтора месяца, которые нам остаются на отходняк после летней сессии, я бегаю по городу как бешеная вошь в поисках работы. Как вы думаете, кому нужны недоучившиеся специалисты без опыта какой-никакой работы? Вот именно.
Отчаяние приводит меня к директору школы. Той самой школы, в которой мне посчастливилось (или понесчастилось) проходить практику на четвертом курсе. Не знаю, что уж на нее подействовало, но она берет меня на работу. Я довольна. Пока я не веду уроки в этом богом забытом заведении. А потом начинаются кошмарная рутина.
Плавающее расписание занятий в университете (а я на очном отделении, не забывайте), по три урока в две смены в клятой школе, плюс осточертевшие частные уроки три дня в неделю. По понедельникам, средам и пятницам я ухожу из дома в семь утра и возвращаюсь ближе к девяти вечера. Небольшие проблемы с учебой, первая за все пять лет пересдача зачета и зависший диплом. О личной жизни речь в принципе не идет. Зато я наконец-то довольна своей фигурой. Еще бы, теперь с меня слетает все, во что раньше я и влезть-то не могла. Замечательно! Про вопли мамы по поводу хронического недоедания мне лучше умолчать.
А что в итоге? Экзамены благополучно сданы, диплом получен, выпускной прошел и довольно весело, и я в свободном полете (хотя, лучше сказать - падении). Что стало последней каплей, так это то, что в дипломе написали "лингвист-преподаватель". А где обещанный диплом переводчика?! Чувствую себя, как обманутый ребенок. Поманили конфеткой, а дали фантик. За что?
Давняя мечта забыта. Клиенты на репетиторство в очередь не строятся, в школе мне не дают часов на следующий год, я снова в поисках работы.
Вот от такой жизни и приходят в бедовую головушку бредовые идеи. И хочется их излить кому-нибудь, дабы совсем не свихнуться. И снятся странные сны, после которых садишься за многострадальный компьютер и стучишь дни и ночи напролет по клавиатуре. Чтобы с утра пораньше, с опухшей физиономией топать на очередное собеседование, и снова получить отказ или обещание перезвонить попозже. Но мысль о светлом будущем великого писателя настойчиво греет душу, и надежда на праздник на нашей улице и КамАЗ с пряниками все никак не умрет.
Вот так, друзья, и рождаются недобитые графоманы.
Те, кто дочитал до конца, однозначно посвящаются в рыцари за проявленное мужество и героизм. За сим, скромно удаляюсь.