Машина выехала из Московской патриархии, еще с запасом времени, ведь в аэропорту Шереметьево должны проверить, как произвели погрузку иконостаса и разной церковной утвари, которые предназначались Русской православной церкви, южноамериканской епархии. Это рейс Москва-Буэнос-Айрес, с дозаправкой в Люксембурге.
Богоугодный груз сопровождал правящий архиерей в Аргентине, сорокадвухлетний епископ, Швец Ростислав Филиппович, в миру, в монашестве Лазарь.
Молодой епископ справлялся с послушанием.
Именно такой человек нужен был, дипломат, с хорошим духовным образованием.
Перед далёким воздушным путешествием, Владыка думал о родном доме, ведь представить себе трудно, в какую даль, за какое множество вёрст несло его послушание, в другую страну, в другой конец земного шара.
И всё родное, мама, дом приобретают другие ценности и ностальгию.
Владыка, словно почувствовал, мысленно запах свежего молока и печённых в печи материнских пирогов.
Родился Лазарь двадцать второго апреля одна тысяча девятьсот тридцать девятого года, всего за полтора года до Великой Отечественной Войны. В селе Комарин Кременецкого района Тернопольской области, в крестьянской семье.
Это было послевоенное время, детство в льняной рубашке и резиновых сапогах. Так уж суждено было Богом, что родной отец, придя с фронта, долго не прожил. В семье осталось пятеро детей, на плечах у родной матери Дарьи, три брата и две сестры.
Не смотря на бедность и трудности, именно мать, была той большой защитой и помощью, которую всегда ощущали все, и именно Владыка. Он перенял у мамы то, без чего она не могла жить, и то, на что всегда уповала, эту помощь нельзя было не видеть, вера в Бога.
Дети всегда были сыты и ухожены. Посещение святого храма, рассказы о библии и чтение маленькому сыну на ночь святого писания с зажжённой свечой откладывались в сердце подражанием и хотением служить Богу.
На вопрос в сельской школе: "Кем ты будешь?"- у ученика Ростислава был уверенный ответ - попом.
Это слово может не очень звучать эстетически, но значение его велико - пастырь, отец православных.
Время было нелёгкое, были и насмешки, когда учился на священника. Родной матери отказывали в колхозе выделить лошадей, для того, чтобы вспахать землю, за то, что сын на попа учится. Она всё терпела, сильной была и защищала своих детей до конца.
В пятнадцать лет под благословением матери Владыка поступил на послушание в Свято-духовский скит Успенской Почаевской Лавры.
Никогда не сотрётся из памяти тот путь, от родного села до скита, который проходил каждый день. Поля, лесную длинную часть, которая называлась капитанией. Часто в лесу ел мамин пирог с яблоком или хлеб.
В скиту пел, читал, делал всё, на что благословит священноначалие.
Как можно забыть эти дни, наполненные святостью, духовной радостью, красотой святого скита после воскресной или пасхальной службы под звук церковных колоколов.
Потом была служба в армии, а после, снова разлука с матерью и учёба в одесской духовной семинарии.
Приезжал сын к матери, сёстрам и братьям на каникулы. Встреча с матерью всегда была трепетной и нежной. В дни, которые находился дома, мать откармливала сына. Кормила разными яствами, приходилось много есть, чтобы не обидеть её, хотя всего было чересчур.
После семинарии, учёба в ленинградской духовной академии, упорством и стараниями была закончена со степенью кандидата богословия.
Начиная с одна тысяча девятьсот шестьдесят восьмого года по одна тысяча девятьсот семьдесят первый год, закончил аспирантуру.
Дальше началось самое главное в его жизни, пятого марта одна тысяча девятьсот семьдесят первого года рукоположение его в диакона, а двенадцатого марта этого же года в иерея.
Нести службу молодому священнику определили в Покровском женском монастыре и кафедральном Владимирском соборе города Киева.
Первого апреля одна тысяча девятьсот восьмидесятого года в
Свято-Успенской Почаевской Лавре владыкой был определён монашеский путь служения Богу. После пострижения восемнадцатого апреля одна тысяча девятьсот восьмидесятого года он был хиротонисан в епископа Аргентинского и Южноамериканского, назначен патриаршим иерархом в Центральной и Южной Америке.
Как сильно за него переживала мать и в те редкие моменты, когда он приезжал, встречала и провожала слезами.
- Сыночек! В какую даль тебя отправили!
Ответ был краток.
- Мама, перестаньте! Привыкнуть надо.
- Как тут привыкнуть? Сердце кровью обливается.
- Помните, мама, послушание прежде, поста и молитвы.
И это послушание он нёс с достоинством. Мать много молилась за сына Пресвятой Богородице, поэтому и сын часто молился именно ей. Когда не мог читать ей акафист, просто говорил и про себя считал монашеские чётки, держа их в правой руке.
- Пресвятая Богородица, спаси нас!
Аккуратная бородка, кудрявые длинные волосы, одет был в чёрную рясу, на груди висела панагия, икона Божьей матери, знак архиерейского достоинства.
- Владыка, уже подъезжаем к аэропорту.
Сознание от воспоминаний вернулось к реальности. Водитель предупредил о скором приближении к данной цели. Смотря на часы, подумал про себя:
" Слава, Богу, с запасом времени".
Иподиаконы провожали Владыку в далёкий путь одного, там его должны встретить, как полагается, и принять церковный груз.
Выйдя из машины, перед владыкой сразу же отчитались, что груз сдан, документы готовы, всё прошло хорошо, погрузка в товарный отсек прошла успешно.
- Ну, спаси Господи! Мои чемоданы пока не вынимайте, время ещё есть.
Аэропорт принимал рейсы из других стран и отправлял со своих взлётных полос большие почтовые и пассажирские самолёты.
Уходили в небо Ту-154, Ту-134, Ан-24. Вовсю трудились диспетчеры. Осветительными сигналами, полным техническим обеспечением принимались и отправлялись железные птицы.
Множество людей принимал аэропорт Шереметьево, кто-то прилетал из командировок, с отдыха, кто-то улетал.
Тех, кто совершил посадку, от трапа самолёта доставлял автобус, который подъезжал ближе к зданию аэропорта. Техника обслуживалась и снова запускалась в полёт, принимая всё новых пассажиров.
Возле авиационных касс люди то толпились, то быстро расходились.
Внимательный контроль проходили те, кто должен был идти на посадку в самолёт. Тщательно проверялся багаж, свою работу выполнял милиционер с собакой.
Немного подождав возле машины, Владыка и помощники с чемоданами двинулись в здание аэропорта.
Громко, несколько раз объявлялись посадки, также повторялись рейсы на иностранном языке.
Шла проверка документов на багаж, личные вещи и остальные формальности.
И вот все услышали, как объявили посадку на рейс Москва-Буэнос-Айрес. Пассажиры столпились возле большого просторного коридора, двери открылись и все начали медленно продвигаться в сторону стоящего, готового к приёму пассажиров самолёта Ан-24.
Стюардесса организованно принимала людей на борт.
Епископ уже попрощался с провожающими, которые смиренно взяли у него благословение. И вот он уже сидел на своём пассажирском месте. В люк самолёта было видно, как обслуживающая техника поспешно отъезжала от трапа.
Немного позже появился стюард, который исполнял свою работу, рассказывая, как вести себя в случае непредвиденной ситуации, как правильно пристегнуться, в каком положении находиться и как правильно пользоваться кислородной маской.
Самолёт, управляемый пилотами, сначала медленно, а потом быстро набирал взлётную скорость. Мгновение, и Владыка понял, что они оторвались от земли. Перекрестившись, смотрел некоторое время в иллюминатор, как земля становится, всё меньше и меньше. Чувство полёта, у тех, кто часто летает, теряется. Только сначала, перед тем, как оторваться от земли, чётко чувствуешь этот миг.
Всё влияет на полёт, подготовка, техническое оснащение, подбор экипажа и погодные условия.
Да, очень многого достигнуто в техническом прогрессе, человек побывал в космосе, наукой созданы подводные лодки, но совершенности нет ни в чём.
Нельзя ни вспомнить трагически известный корабль "Титаник". Когда спускали на воду это удивительное по своим техническим данным судно, сделанное человеческим умом и руками, были произнесены слова самоуверенности и гордости одним из конструкторов корабля: "Его, даже бог не потопит!"
А что произошло, вы сами знаете.
Поэтому и молимся Богу и в воздушном путешествии и на воде.
По христианским таинствам освещаем колесницу, то есть современным языком, машину, корабль и другие достижения техники, зная одно, совершен лишь Бог в этом мире и его всемилостивая помощь.
Епископ Лазарь проводил время полёта с пользой, читал книгу, анализировал, что надо сделать ещё для развития православия в Аргентине и про свою паству, большое количество которых составляла русскоязычная диаспора. После глубоких раздумий, от мыслей посетил крепкий и сладкий сон. Лайнер приближался к Люксембургу. Это страна великого герцогства, государство Западной Европы, граничащее с такими странами, как Бельгия, Франция, Германия.
Время шло и все с радостью ощущали половину прошедшего пути. Аэропорт принимал самолёт из Москвы, чтобы произвести дозаправку топливом и проводить дальше в путь. Приземление прошло удачно, заправка, проверка техники, всё было в, норме. Пассажиры ждали снова полёта. А дальше произошло, то, что было. Самолёт шёл на взлёт, набирая высоту, шасси вот-вот должно было скрыться внутри лайнера, и вдруг удар, сильный толчок. Препятствием стала аэродинамическая башня. Некоторое время никто ничего не понимал, но пилоты всё уже знали.
Что такое самолёт без шасси, это то, без чего не может произойти посадка огромной машины, она приобретает убийственное приземление и гибель всего экипажа и пассажиров. Продолжение полёта, несмотря на исправность двигателей, было бессмысленным безумием.
Пилоты принимали решение, связываясь по радиостанции с аэропортом Люксембурга. Всё готовилось к аварийной посадке.
Маячки пожарной техники и скорой помощи, давали знать одно, что случилась беда.
В воздухе находились люди, которые ещё не понимали, что произошло, лишь появление молодой стюардессы, которая старалась скрыть на лице большую тревогу и страх, дало многим понять, что ситуация сложилась очень серьёзная. Чувство у Владыки было одно, как у всех людей, страх и переживание.
Молитва Пресвятой Богородице, вот одно, что было в его сердце.
Лётчики получали инструкции, как поступать. На земле, решение приняли очень быстро, принять самолёт на специальной аварийной площадке, которую уже готовили.
Капитан экипажа прекрасно понимал, топлива много, оно, как детонатор, рванёт так, что ничего не останется. Они делали круги в небе, над аэропортом, сжигая топливо. Зашедшая в салон стюардесса говорила уже открыто, причём, надо отдать должное, совладала с собой, действуя чётко по инструкции.
В этот момент у всех жизнь пролетела, как миг. Молодой епископ видел в глазах родную мать, братьев, сестёр. Смирение, вот, что наступило уже после законного страха, диктуемого чувством самосохранения.
Молитва Пресвятой Богородице не сходила с его уст. Он молился за всех, находящихся в самолёте и за себя. На земле волнение присутствовало так, и нарастало с каждой минутой.
Лайнер кружил в небе, сжигая топливо. Времени не было, огонь медленным пламенем, словно светофор начал мигать в небе.
Началась паника, которую пытались успокоить две стюардессы и стюард.
- Пристегнитесь, всё, идём на посадку. Быстрей слушайте и выполняйте инструкцию. На земле всё готово к посадке.
Пилоты выполняли команды для посадки самолёта.
- Приём, приём, идём на посадку.
- Всё готово, ждём!- отвечали с земли.
Снижались медленно, заходя на посадку. Пилоты делали всё, что нужно было сделать в экстренном случае.
Соприкосновение металла и аварийной площадки засыпанной песком для сглаживания удара, вызвало столб пыли, закрывшей на некоторый момент целый самолёт, а он, нёсся по полосе.
Владыка, как не старался пристегнуться до этого момента, так и не пристегнулся, что-то не дало. Люди, находившиеся внутри, вещи и всё остальное перемешалось. В панике были слышны крики и стоны.
Металл, преодолев внушительный путь на земле, остановился.
Кто-то кричал, чтобы быстрей все выходили.
Те люди, которые были не пристёгнуты, быстро оказались возле открытых аварийных дверей самолёта, где устанавливался надувной трап. Вышли именно те, кто успел. Пассажиры, которые были пристёгнуты ремнями безопасности, повредили позвоночник, остались внутри.
Владыка был в измятой, порванной одежде, на ногах не было обуви. В такой суматохе её очень легко потерять. Люди хватались за жизнь, убегая дальше от беды. У тех, кто остался в живых и выбрался, самолёт взорвался на глазах, вместе с теми людьми, кто не успел выйти.
Владыку поддерживал в этот момент русский моряк, он дал ему обувь и помогал идти.
Всех, кто уцелел, отвезли в больницу.
Через некоторое время к молодому епископу в палату зашел консул СССР в Люксембурге.
- Да, Владыка, соболезную. Скажу вам одно, самолёт должен был ещё в воздухе взорваться. Будет проведено расследование. Всё сгорело дотла. Знаете, что уцелело?
- Что?- спросил владыка.
- Ваши две иконы Казанской Божьей Матери. Одна вся целая, другую, лишь немного зацепило пламенем.
Консул был высоким, статным человеком, в представительском костюме, в его глазах был проблеск веры и чуда, которое он понял в своей душе.
Со временем его выписали, как и многих, с которыми он уцелел.
Часто молится о погибших в авиакатастрофах, но продолжает летать, служба Богу вынуждает.
Мать услышала об этой катастрофе по радио. Сын остался в живых, благодаря её молитве. Этот случай ещё больше укрепил веру и желание нести службу Богу.
В данное время уже митрополит Лазарь возглавляет Симферопольскую Крымскую Епархию, плодотворно служа на ниве господней.
Вспоминая эти события, он служит панихиды о погибших и твёрдо знает, что сохранил Бог для дел богоугодных, за молитву матери Богу и Пресвятой Богородице, которая дала защиту:
"Речет Господеви: Заступник мой еси и прибежище мое, Бог мой и уповаю на него". Псалом 90.