Где Океан волной холодной Лизал ступни прибрежных скал, Звучала речь мужчин свободных, Мужчин отважных, сильных, гордых, Олень Тюленя поучал.
- Вот ты, пойми, Тюлень-братишка, В чем сила наша - мужиков? А в том, как говорится, "фишка" - У женщин не прослыть мальчишкой, Не быть у них под каблуком.
Сказал Олень: "Досель, отныне Быть выше - наш, мужчин, удел, Не дай Бог, жить в покорном гриме, На брюхе ползать перед ними!" И на Тюленя посмотрел.
"Любовь-морковь" и "трали-вали", Всё это, братец, не для нас. Суровым будь. Хотеть плевали Мы на капризы, и едва ли, Они ослушаются нас.
Прижмёт к стене, а к горлу - вилы, Лишь вдруг поймет, что ты - простак. Не бойся, что порвутся жилы, И "гайки" закрути от силы, Вот, лично я, так только так.
Надменно, гордо повернулся - Красивый, статный, бровь-дуга Олень довольный улыбнулся, Тюлень при этом ухмыльнулся, Взглянув украдкой на рога.
Когда вчера стих шум прибоя, И сумерки сменяли день. Тюлень не мог сравнить с другою, Жену Оленя под скалою Совсем другой ласкал Олень.
Тюлень задумался глубоко, На правом развалясь боку. (Лежал и мыслил однобоко), Немного в разговоре проку, Лишь то и смог, что выдал: "Ну-у-у...".
Чтоб не сказать чего не надо, От слов-ручьёв, плывущих мимо, Он, пятясь к океану задом, Уплыл туда, где ждет отрада, Под свой "каблук" - своей любимой.
Мораль - зерно, в него вложу я Любовный жар. Не охлади. Цени её - одну, родную. Чем поучать семью чужую - В своей порядок наведи.