Тук-тук. Кто-то стучится. Я бегу открывать дверь. На пороге - двое мужчин. На вид - очень уставшие, измученные, не способные выдавить из себя улыбки. Я захлопываю дверь перед их носом. Думаю о том, какая я невнимательная, какая рассеянная и как могла открыть дверь, не посмотрев преждевременно в глазок. Через закрытую дверь я спрашиваю у них - чего им надо? Газ, - не многосложно отвечает один. Подумав, я прошу их просунуть через дверную щель квитанцию, обещая таким же образом передать им деньги. Мужчины отвечают, что квитанции у них нет и что им нужно поставить газовый счетчик. Я говорю, что никого нет дома. Ну, то есть, кроме меня... Потом, добавляю, что они могут придти часам к шести. Сама думаю о том, что к этому времени ситуация в моей квартире абсолютно не изменится. Зато, в это время я буду более предусмотрительна и притворюсь, что теперь в квартире нет даже меня. Второй мужчина усталым голосом говорит мне о том, что сегодня суббота, в шесть часов они не работают и им нужно установить газовый счетчик.
- Но никого нет дома, - с возмущением отвечаю я. Неужели они не понимают, что дома только я одна - слабая и беззащитная женщина и что я не могу открыть им дверь!
Я вспоминаю, как, тоже самое, в моем детстве, проделывала мама. Она говорила всяким подозрительным субъектам по ту сторону двери о том, что отца нет дома. Они понимающе кивали головой. Ну, то есть, как они там кивали, мы с мамой не видели, но они покорно уходили и возвращались тогда, когда, по ее словам в доме будет мужчина. Видимо, те времена давно уже остались в прошлом.
- Девушка, - смеясь, произносит голос за дверью. Но вы же дома! Откройте, пожалуйста, дверь! Мы вам ничего не сделаем. Установим счетчик и уйдем.
Моя маленькая дочка внимательно наблюдает за моей реакцией. Она, по всей видимости, тоже шагающая в ногу со временем, не может понять, почему я не поддаюсь на их уговоры.
- Никогда не надо открывать дверь посторонним - с очень умным выражением на лице шепчу я ей.
- Да, - отвечает она, - но ведь им надо установить счетчик.
- А ты знаешь, что такое счетчик? - немного язвительно спрашиваю я у пятилетней девочки.
Дочка пожимает плечами.
- Но в шесть часов они не работают, - отвечает она, по детски коверкая слова.
В это время стук в мою дверь повторяется. Я и сама уже прекрасно понимаю, что эти двое пришли только для того, чтобы решить проблему проклятого счетчика. И такое настойчивое постукивание в мою дверь совсем не настораживает меня, не вызывает во мне различного рода подозрения, и, вообще, я не трусиха! И даже в мыслях у меня нет, что эти мужчины могут быть ни теми, за кого они себя выдают. Но отступать - уже поздно.
В течение пятнадцати минут я очень упорно отпиралась от настойчивых просьб работников газовой конторы открыть им дверь. Я взывала к их совести, твердила в сотый раз, что никого кроме меня нет дома, и что я их не знаю, и что у них нет никаких справок, а этот счетчик, который они тычут мне в дверной глазок, абсолютно не проясняет для меня ситуации. Я уже настолько уверилась в своей правоте, что стала выходить из себя, возмущаться, ужасно на них злиться и думать о том, какие нынче упрямые и непонятливые пошли люди. С каждым разом мои слова звучали все убедительнее и убедительнее. Они ушли.
Я позвонила маме. На мой возмущенный тон, она очень спокойно сказала, что счетчики сейчас устанавливают во всех квартирах, в которых их раньше не было, и я от этого никуда не денусь, и глупо было вести себя подобным образом. От неожиданности, я чуть не поперхнулась. Я хотела, было, ей возразить. Но не стала. Она же мама... Ей не нужно доказывать свою правоту, когда сама на сто процентов уверенна в ее отсутствии...
Другое дело - с любимым мужчиной. Тут - как со счетчиком. Иногда отступать бывает поздно... И как я могу себе такое позволить?... Это даже как-то унизительно!... Показывать свою слабость?... И приходится идти до конца.
А в следующую субботу я этих мужчин впустила. И не спряталась от них в глубинах своей квартиры, а стояла рядом и наблюдала за их работой. И даже предложила им стакан воды. Они первые пять минут на меня немного с опаской поглядывали, а потом расслабились. Установили счетчик, выпили воды, попрощались и ушли. А может, мне только казалось, что они на меня подозрительно поглядывали? Может, они совсем не вспомнили то, что я им в прошлый раз наговорила? Наверное, так и есть. У них уставшие глаза, измученные лица, и думаю, что к таким мелочам они относятся легко.