Вот пропели петухи на улице, можно вставать да на улицу выходить, скотину покормить, корову подоить, да на выпас живность выпустить. Как первый лучик солнца озарил землю нашу грешную, прекратились поскрябывания да мычания за стеной. Год назад наверно маялся от этих скрипов, а сейчас даже заснуть без них не могу. Нет скрипов ну думая, что ж это такое, мож че произошло? Не спокойно как-то на душе моей, нет, не подумайте, нет у меня боязни да страхов, всякое повидал, да и век свой прожил не зря. Вот только давно людской души не видал, а на сердце тоскливо, не кому поделиться мыслями своими да похвастать урожаем, в этом году кортопля, во как уродилась, что ж я делать то с ней буду, куда мне столько и продать, эх, ма не кому. Деревня у нас большая считай дворов семьдесят, а то и больше, да только из людей я один остался. Нарекла мать меня Мыколой, да отец ремеслу плотника обучил, вот так по жизни и мыкаюсь, да с деревом вожусь.
А раньше все было иначе, пока прошлым летом не забрел в лунную ночь странный человек в деревню. Вида преужасного, как у малосольного огурца, которого до того недели две в кадке продержали, разговаривать не мог, только лишь мычал. В крайнюю избу постучал ирод окаянный, вот с того все и началось....
Пропали куда то люди из крайней избы, днем к ним стучались, ни кто не открывает, а ночью наоборот шум да возня, ну соседи думали поначалу, что перепутали сердешныя часовой пояс, по американскому времени жить стали. Махнули на них рукой, мало ли какие причуды встречаются. Да зараза крепкая оказалась, мал помалу, одна изба за другой на ночную смену переходить стали. Мне тоже подозрительно стали вот такие чудеса, особо, после того как ночью в самую позднюю, что ни наесть постучал в окно кум, мычит как корова, а вид у него как у алкаша с перепоя годового, подозрительно мне как- то стало, кум то уже лет пять не пьет, язвенник дери его черти. А все ж родня, мож ему плохо подумал, открыл дверь, а он вместо привета, за горло меня хвать и давай душить, да зубами своими погаными за шею укусить норовит. На силу вырвался из лап его, а надо сказать здоровенный детина был, спаси его душу грешную господь, да выбежал я во двор, а он за мной ирод. Да мож мне и каюк был, споткнулся как назло , да упал на землю, а кум тут как тут, опять меня душить. И уже в глазах круги побежали, да нащупала моя рука кол, что я для подвязки помидоров наделал давеча, да как хватил его в грудь, проткнул кол его насквозь, прошел как сквозь тыкву. Заревел кум, и враз загорелся как свеча. Не успел дух перевести тут и кума в том же виде, с криком ко мне, ну тут я не оплошал, колом хвать ее, и она загорелась, синим пламенем. Стою во дворе промеж двух костров, и увидел в отблеске пламени, приближающиеся тени, а как попали те тени в свет, бог ты мой, а то соседи мои, не приведи господь видеть такое, точная копия кумов. Встал с колом в руках, ну думаю оборотни, не дамся, и как начал им на право да на лево в их плоть вонзать. Лишь с петухами исчезли ироды, а на руках у меня мозоли, как будто все колхозное поле один перепахал лопатой, а ведь с измальству привыкший к труду деревенскому. Разглядел что спасение мое - кол, из осины, лучшее средство от оборотней, слыхивал и раньше, что серебром да крестом освещенным губят тварей обезумевших, да отколь в нашей деревне серебро, да и веры мы не крепкой, бога вспоминаем, если на рыбалке не клюет, да когда яйца на пасху бьем. Все ничего, устал, конечно, вот только весь двор запоганили телами своими оборотни, да свежее побеленную баню закоптили, придется заново белить. Не до сна мне было в тот день, снес их тела на огород в компост, не хай, думаю, от вас польза будет, баньку побелил, ставни на окнах железом обил, дверь укрепил, да кольев осиновых понаделал поболе. Расставил их и в сарае, и по хате, и в нужнике припас на всякий пожарный случай.
Вот так и живу. Человек может привыкнуть ко всему, вот и я привык. Днем тружусь, за огородом да за скотиной присматриваю, а ночью в доме запираюсь, да слушаю, как за стеной оборотни мычат, да скребутся в ставни. Даже польза от них превеликая мне стала, зимой вместо дров применяю. Пойду днем по избам, в мешки пособираю иродов пока они спят, да в печь подбрасываю, даже спичек не надо, чутка на свет вытащи оборотня он загорается, и в печь его, а дома тепло и уют. За зиму нечай две улицы перетопил. Волков в округе не стало, скотину никто не трогает.
Приезжайте к нам в деревню, может кому картошка треба, продам за дешево.