Балтин Александр Львович : другие произведения.

Итальянская Мозаика

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   ИТАЛЬЯНСКАЯ МОЗАИКА
  
   ЛУККА
   Есть в Лукке площадь, сжатая домами,
   Овалом сверху видится она.
   Опал сереет, не играет с нами
   Мерцанием, прозрачным, как весна.
  
   Дома покрыты красной черепицей,
   Густеет цвет, и воздух синий густ.
   Он возгласом нарушится иль птицей
   И бульканье издаст, отнюдь не хруст.
  
   Теснины улиц, старые изломы.
   Кафе открыто - что ж! Сиди и пей.
   Гляди, как человек ушёл из дома,
   Чтоб вечером придти к семье своей.
  
   И фруктами торгуют и цветами:
   Не обжигают пышные костры.
   И мы порой не понимает сами,
   Насколько ощущения остры.
  
   ФЛОРЕНЦИЯ
   Зеленовато-серая вода
   Качает щепки, корки апельсинов.
   На Ponte Vecchio пёстрые стада
   Туристов бродят, прошлое отринув,
   Сегодняшним любуются - о, да!
  
   Тут массу сувениров продают,
   И серебро пойдёт, и бронзулетка.
   Дома желтеют, спрятавши уют.
   Цветы на подоконниках цветут -
   И с ними говорят с тоски не редко.
  
   Оранжевое солнце дарит мёд.
   Но жар высокий купол не расплавит.
   А переулок замедляет ход
   К творению, какое Бога славит.
   Траттория - забвение забот.
  
   От всех красот шалеет бедный мозг.
   Сквозящие высоты, пенье арок.
   Любой по сути интересен мост.
   А день поближе к вечеру не жарок -
   Он всё тебе отдал, что только мог.
  
   ФЛОРЕНТИЙСКАЯ ЭЛЕГИЯ
   Где некогда сады латинских изречений
   На фоне золота в изделиях растил
   В эмалях дивных мастер-ювелир,
   Торгуют всем подряд, без сожалений.
  
   Но как тогда поют с церквей колокола.
   В толпе людей священники мелькают -
   Не цветники духовные, банальные дела
   Их чаще обольщают.
  
   Цвет Арно сер, зеленоват отлив.
   Иконы древние не ослепят в соборе,
   Куда зайти порою страшно, отворив
   Тяжёлый свод двери в резном уборе.
  
   Оранжевым немного пахнет грусть.
   И золотятся на лотках лимоны.
   Но ариозо времени ты знаешь наизусть,
   А музыки земной приятнее законы.
  
   ТОСКАНА
   Белеет башня, чей наклон уже
   Банален, а трагичен ли - не знаю.
   Колонн сквоженье - светопись в душе
   Оставит. Подойти не бойся к краю.
   Массивен крест, верней, массивен храм.
   Из Пизы заберёшься сразу в Лукку.
   По переулочкам побродишь там -
   Спасибо за житейскую науку.
   Сиена - где зелёные холмы -
   Откроет площадь с церковью. Оттуда
   Вернее видно дней прошедших чудо.
   Взмыв старой башни оценили мы.
   Флоренция, чей чёток силуэт,
   Раскроется своим поющим камнем.
   Не каждый дом здесь всё-таки прославлен,
   Но каждый люб - таков её сюжет.
  
   ДОМ ДАНТЕ ВО ФЛОРЕНЦИИ
   Дом угловой, замшелый и корявый,
   Как будто из породы крепостной.
   Дом, не интересующийся славой
   Рождённого поэта в нём, собой
   Пугающий, далёко-величавый,
   От будничности серой отстранён -
   В пространство слишком мощно врезан он,
   Чтоб услыхать звенящие терцины,
   Чтоб оценить вершины и глубины.
   Не дом, конечно. Крепость, бастион.
  
   Пропущены сквозь тысячи сознаний,
   Сквозь тыщи тыщ - чистилище и ад,
   И рай в мерцанье золотых сияний,
   А из него упасть нельзя. Блестят
   Высоты. И не имут оправданий
   Грехи, они, как гири, тянут в ад.
  
   А дом стоит, все переживший бури, -
   Поэма, может быть, сама в миниатюре?
   Изгнанье автора и флорентийский гнев
   Видали эти мшистые громады,
   Которым счастья и тепла не надо.
   Дом выжил, всем былым переболев.
  
  
  
  
  
   ТРИЕСТ
   Когда бы довелось тебе из мест
   Реальности какой-то сделать выбор,
   То, вероятно, выбрал бы Триест,
   Прохладный, серовато-бледный, ибо
  
   В нём чудно тишина растворена.
   И свет лежит на линии канала.
   И тайна старых зданий не страшна,
   И жить возможно тихо, вполнакала.
  
   Происходило действие романа
   Вот здесь - того, который ты любил.
   Известно расписание тумана
   И холодов. Что прибавляет сил.
  
   Тут сдержанны дома. И нет излишеств.
   Все эти портики, порталы! Лес
   Какой мечтою человечьей дышит,
   Но души не возносит до небес...
  
   РИМ. ПАМЯТИ ВЯЧ. ИВАНОВА
   Он жарко булькающий воздух
   Вдыхал, как нынешний турист.
   И видел площадей громоздких
   Раскат. И вечер не был мглист.
  
   Латынь сады свои раскрыла
   Его очам, его уму.
   И щедро семена дарила
   Стихам, опровергавшим тьму.
  
   Сиренев, нежно-фиолетов
   Закатный цвет. Блестит фонтан,
   И свой сюжет плетёт при этом,
   Как замечательный роман.
  
   Что от гностической Софии
   Усвоит современный мозг?
   Важней монеты золотые,
   Успех, ещё - карьерный рост.
  
   Над Римом ангелы парили
   На протяжении веков.
   И будто восставали были
   Былых основ из наших снов.
  
   Сквозили пинии в небесных
   Просторах. Фейерверк цветов.
   Какие же увидел бездны
   Иванов, знавший своды слов,
   Сакраментальных и чудесных?
   Ценивший тайнопись миров,
   В которых люди неуместны.
  
   РИМСКИЕ ОСКОЛКИ
   1
   Воздух льётся в арки Колизея!
   Ласточки мелькают? Или нет?
   Большего под небом нет музея.
   Знаешь золотистый римский свет.
  
   Цезарийский Рим! Любовь и слава!
   Кости белых траурных колонн.
   И росли фонтаны - слева, справа,
   Каждый прихотливый, будто сон.
  
   Лестницы громоздкие прельщали,
   Изобилье серых голубей.
   Все дома как будто привлекали
   Вечерами пестротой огней...
  
  
  
  
  
  
  
   2
   Фонарь фантазий загасить легко -
   Гектары блёсткого стекла сияют.
   Бетон белеет, будто молоко,
   И современные конструкции пугают.
   Руины так недавно лицезрел,
   Чертополох покрыт был серой пылью.
   Рим изменился, он помолодел,
   Иль постарел - но так ли, право, сильно?
   Под вечер тут ослабила жара
   Лихую хватку. Голоса гортанны.
   Споткнулся - и рыжеет кожура.
   Не растянулся - это ли не странно?
   Стена красна, и обнажён кирпич
   В углах её, облезла штукатурка.
   А лестница, чья высота ажурна,
   Догнать стремится уходящий луч.
  
   3
   Рукой подать до Ватикана!
   Здесь неохота повернуть -
   Раз обольщение стакана
   Приятно расширяет грудь.
  
   Кафе на улице. И кьянти
   Горит рубиновым огнём.
   Сидишь, как будто на веранде,
   Прогретой каменным теплом.
  
   Нутро кафе не привлекает.
   Как много важных голубей!
   И в воздухе они мелькают,
   Как мысли о судьбе своей.
  
  
  
  
  
  
   4
   Двух сероватых башен острия
   На площади ди Спанья,
   Презрев легко любые зданья,
   Возносит лестница на гребень бытия.
  
   Смуглы дома - ужель покрыл загар
   Их стены?
   О, несомненны
   Цветы мечтаний и душевный жар.
  
   Клубок дельфиньих тел, ну а Тритон
   Трубит в улитку, звук не извлекая,
   Толпа пестреет, потная, цветная.
   Искрит фонтан, хрустально разбивая
   Дворец воды, чтоб новый встал притом.
  
   5
   Здесь Гоголь жил, а где-то рядом Норвид.
   Тут зелен мох фонтанов, мох руин.
   И зноя крутоват полдневный норов,
   И пиний свет спасает нас один.
  
   Тут Пиранезе острою иглою
   Пел зодчество, одолевая грусть.
   На мостовых не встретите героя,
   Способного нести былого груз.
  
   Но мотоциклы хрипом, рёвом, гулом
   Вторгаются в неспешность бытия.
   И, побывав в раю архитектурном,
   В реальность возвратиться должен я.
  
  
  
  
  
  
  
   ВАТИКАН
   Из Рима в государстве малом
   Мы очутились, где собор
   Парит в полёте небывалом,
   Переполняя каждый взор.
  
   Первосвященника покои
   Покажут нам издалека.
   Смешав небесное, людское,
   Кипят прошедшие века.
  
   И генерал иезуитов
   Здесь обитает...Не страшат
   Тебя подвалы антибыта,
   Где тайны прошлые лежат?
  
   По подземельям Ватикана
   Должно быть, призраки бредут.
   Как сгустки серого тумана,
   Возникнут там, а после тут.
  
   Но город, выжженный на солнце,
   Вздымает стены высоко.
   И жизнь сама легко смеётся,
   Даря и мёд и молоко.
  
   САН-МАРИНО
   Гора Титано, крепостные стены
   Средь зелени, глубокой и густой.
   В сей жизни невозможны перемены -
   Спокойной, тихой, радостной, цветной.
  
   Каменотёс - Марино - эту гору
   Долбил, а после город основал.
   Понятье "государство" будет впору -
   Неважно, что участок суши мал.
  
   Равеннский экзархат давил когда-то
   Республику - игрушечно мала.
   Сады её теперь цветут богато,
   И звучные над ней колокола.
  
   Представишь - с арбалетом старый лучник
   Глядит пристрастно со стены вперёд.
   В траттории сейчас с тобой попутчик
   Твой бывший золотую граппу пьёт.
  
   И воздух чистый золотится тоже.
   Стена собора! Бел его кристалл!
   С действительностью ссориться негоже,
   Пусть даже от неё давно устал.
  
   ВЕНЕЦИЯ
   Если есть Венеция на свете,
   То не всё так безнадёжно, друг.
   У Сан-Марко голуби и дети,
   И вообще людей полно вокруг.
  
   Голуби, взлетевшие с карнизов,
   Ведь не возвращаются туда.
   Карнавал прошёл, бросая вызов
   Скудости житейской, как всегда.
  
   Всё резное здесь, дома ажурны,
   Серый цвет, и часто - красный цвет.
   Купола. Колокола. И нет
   Ощущенья - бытие абсурдно.
  
   То есть ход Венеции, когда
   Ты попал в неё! Частило сердце,
   Ухнуло куда-то! не беда,
   Есть же соль - тогда не надо перца.
  
   Есть мосты! Прекрасные мосты!
   Львы крылаты - жалко не взлетают.
   Если мир за жизнь полюбишь ты,
   Значит дни недаром утекают.
  
   Тайнопись дворцов! Они таят
   Сундуки, картины, гобелены.
   На тебя невидяще глядят -
   Ибо ты не нужен в их Вселенной.
  
   Серовато-зелена вода,
   В ней легко двоятся отраженья.
   Жизнь отдать захочешь иногда
   За одно мгновенье.
  
   АССИЗИ
   Дымка серебром преобразует
   Листья и весёлую траву.
   Родина Франциска существует
   Для тебя сегодня наяву.
  
   Жёлтая чуть в прозелень равнина -
   Цвет ржаной, такой уютный цвет.
   Дальше будут фрески исполина,
   Перспективу давшего, как свет.
  
   Переулки, улочки крутые,
   И булыжный путь - всегда наверх.
   Краски там, в соборе, золотые
   С синевой смешал далёкий век.
  
   На карнизах голуби сидели
   И взлетали, к башням устремясь.
   Ты же ощущал на самом деле
   Смертную - но с целым миром - связь.
  
   ТРАПЕЗА В БОЛОНЬЕ
   Курчаво-нежная Болонья
   Сулит отменную еду!
   Болонья жирная! Спросонья
   Себе припомнил на беду
   Средневековое названье.
   Краснеет срезом колбаса!
   Сыров, паштетов волхвованье!
   Зайдёшь поесть на полчаса -
   Застрянешь на полдня в харчевне.
   Старейший университет.
   Незнание всего плачевней
   В судьбе. А что там на десерт?
   Средневековые схоласты
   Ведут по коридорам спор.
   А солнце дарит нам богатство -
   И мнится золотым собор.
  
   НЕАПОЛЬ
   Сине-акварельный силуэт
   Города рассветного мерцает.
   Чуть курясь, Везувий много лет
   Неаполитанцев не пугает.
  
   Порт сквозит прозрачной синевой.
   Мачты-пики даром колют небо.
   Утренний всегда хорош покой
   С запахами кофе, крова, хлеба.
  
   Тишину взрывающий надрыв
   Мотоцикла! Молодёжь криклива.
   Ты не ожидаешь перспектив,
   Сам Неаполь - это перспектива.
  
   Закутки дворов - уже и те
   Потрясут сознанье, а колонны?
   И на них взираешь, потрясённый.
   А слоенье образов в воде?
  
   Ночью отражает фонари,
   А сейчас - тебя, когда захочешь.
   Если ты о будущем хлопочешь,
   Можешь просмотреть этюд зари.
  
  
  
  
   * * *
   Монастырское око взирает
   С высоты на извивы дорог.
   Белизною стена ослепляет,
   Не добраться туда - видит Бог.
   Сокровенно гнездо чистых душ,
   Укреплённых трудами к тому ж.
  
   И гора, хоть безлесая, всё же
   Крутоват - взберёшься по ней?
   Монастырь наблюдая, негоже
   Подчиняться тиранству страстей.
   А дорога сереет асфальтом,
   Изгибается с нежным азартом.
  
   Аппенины - богатство палитры,
   Цветовой карнавал бытия.
   И отсюда слышнее молитвы,
   Что читаю с усердием я.
   Поворот. Монастырь остаётся
   Строчкой памяти, что не сотрётся.
  
   РАВЕННА
   А сосен стройное паренье
   Откроет нам Равенны мёд.
   И русское стихотворенье
   О сонных небесах поёт.
  
   Навечно мощи сохранятся,
   В них Византии тайный блеск.
   Базиликами любоваться
   Не помешает нам прогресс.
  
   А небеса до чёрной сини
   Переплавляет рыжий диск.
   Реклама есть и алюминий -
   О, современный жалкий писк.
  
  
   Держава птиц и непонятных
   Аллегорических зверей.
   И в солнечных весёлых пятнах
   Сады внушительных дверей.
  
   А камни от шагов не стёрты,
   И в свет серебрится пыль.
   Звучат минувшего аккорды,
   Молчит сегодняшняя быль.
  
   * * *
   Пожелтела от солнца трава,
   И питаются козы лениво.
   Крутовата любая тропа,
   Ну а город белеет красиво.
  
   На горе помещается он,
   Поднимается выше и выше.
   Не отсюда ли выбрался дон
   Корлеоне? И штатскую нишу
   Занял позже?
   Белеющий склон.
  
   А собор занимает собой
   Половину реальности города.
   Против низкой наживы земной
   Вы не сыщите лучшего довода.
  
   Полумрак. Тишина. Высота.
   И пустуют здесь исповедальни.
   И привидится рай беспечальный -
   Золотая его красота.
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"