На небе были перьевые облака, их было немного. Насколько вообще можно сказать "немного" в таком масштабе. Удивительное дело: смотря на такое небо, как раз благодаря облакам, можно почувствовать перспективу атмосферного шара, что укутывает нашу Землю, и, если поднапрячь воображение, представить себе наш мир с высоты, а может быть даже из космоса.
Чистое же голубое небо только оставляет ощущение далекого потолка над головой.
- Пожалуй, мысль спорная, но неплохая. - вслух произнес Крейг.
Он сидел на автобусной остановке, пропуская один автобус за другим, куря одну сигарету за другой. Курение уже давно опротивело ему, но были две причины, по которым он сейчас делал это: во первых, эти сигареты были из Великобритании - ему их презентовали туристы, с которыми Крейг ненавязчиво заговорил возле музея, просто чтобы проверить уровень языка и приятно поговорить;во вторых Крейг не спал уже двое суток, и, как ему казалось, сигареты помогают ему бодрствовать. Возможно, была итретья причина - банальная зависимость, но Крейг её яро отрицал.
Желание спать уже стало каким-то побочным. Крейгу иногда даже нравилось ощущение нереальности, возникающие при отсутствии сна несколькосуток. Будто бы надел шлем с матовым стеклом или стал ложкой в стаканчике мороженного. На улице было холодно. Это из-за ветра. Крейг ощущал это, но не придавал значения.
Прошло ещё сколько-то времени. Крейг тяжело поднялся с остановки и побрел.
Вот уже несколько недель, как он погряз в чувстве полного неприятия реальности. Ему было действительно наплевать на всё, что происходит вокруг, и не спав несколько суток, он ещё сильнее в это состояние погружался.
Извечный информационный конфликт происходил в голове Крейга "Что есть смысл? Нужен ли смысл? Смысл в поиске смысла? Я живу, кому ядолжен быть за это благодарен, и есть ли смысл во всем этом?".
Он шел по направлению к дому, идти оставалось ещё минут двадцать, ни к чему было ждать автобуса. Зато можно было спокойно подумать.
Крейг пришел к выводу, что люди слишком озабочены идеей поиска во всем смысла. Также он понял, что люди слишком себя выделяют на фоне остальных животных: тот факт, что человек, самое развитое животное из нынеживущих ещё не придаёт ему божественный статус "по образу и подобию", ведь человечество также поддаётся законам природы, но для него они несколько более сложны, если вообще можно говорить о таких вещах, как законы природы, ведь и их придумали люди - так думал Крейг Джоэл.
К господину Крейгу Джоэлу вообще более всего уместна прошедшая форма глаголов, так как в тот же день он умер.
Спустя двадцать восемь минут Крейг всё-таки добрался до своей квартиры. Это был его родной дом, в этой квартире он жил с появления на свет. Тем не менее, он не испытывал никаких особых приятных чувств к этому серому, по сути своей, помещению; в данный же момент он не испытывал к нему вообще никаких чувств.
Крейг улегся на застеленную кровать. Затем выдвинул ящик стола, в котором хранил свой кольт, наследство от отца, такого же никчемного человека, как и сын.
Пистолет заманчиво блестел в электрическом свете.
Крейг достал сигарету, закурил, сбрасывая пепел в открытый ящик.
Дым, выпущенный из ноздрей и рта Крейга, не складывался ни в какие узоры. Даже пускать кольца Джоэл толком не научился.
Крейг снова бросил взгляд на пистолет.
Мозг его в эти минуты лихорадочно пытался включить защиту от суицидальных мыслей, но всё, что накопилось за последние недели, за года, за бессмысленно прожитую жизнь, всё это сломало психическую преграду.
Решение было принято.
Спустя полтора часа сосед снизу, восьмидесятичетырехлетний старик, всё ещё подтянутый, хотя, в силу возраста, сдающий, услышал выстрел.
Первыми на вызов приехали врачи. Поднявшись в незапертую квартиру Крейга Джоэла, доктор увидел бездыханное тело последнего. Доктор констатировал смерть. Аккуратно разжал пальцы Крейга и вынул из них лист бумаги, исписанный мелким убористым почерком.
Всё ясно, самоубийство.
Доктор начал читать посмертную записку:
"Я, Крейг Джоэл, с полной уверенностью в своих словах заявляю,что не намерен больше мириться с глупостью своего присутствия на земле. Потому я кончаю жизнь самоубийством.
За 38 лет я не сделал ничего, что бы принесло мне счастье, или хотя бы намекнуло, в чем мое предназначение. Я не вижу смысла в том, чтобы везде искать смысл. Но если вы ваш смысл так любите, то найдите смысл во мне. Я никто, и зовусь я ничем.
Хочу сказать напоследок, что мне не страшно умирать. В детстве меня пугали мысли, что после смерти ничего не будет. На самом деле ничего! Совсем!! Те самые мысли, которые заставили придумать сказки про рай и ад. Но позже я осознал, что это "ничто", это моё "несуществование", моё вечное отсутствие будет уже и некому осознать, так как и мой аналитический аппарат умрет вместе со мной.
Я не прощаюсь с этим миром, потому что этот мир никогда по-настоящему не принимал меня.
Многие найдут мой поступок осудительным, глупым, противоречащим человеческой природе. Может быть и так, но в моей жизни действительно нет никакого резона, ни экономического, ни политического, никакого либо ещё. Я не нужен никому. И таких ненужных никому много, но по большей части они нужны себе. А я себе не нужен. Всё что я могу, это пустить пулю себе в сердце, что непременно и сделаю.
Каждая жизнь так и так закончится. Моя закончится прямо сейчас.
Назовите это судьбой или деянием божьим, мне всё равно. Я вижу в этом свой выбор. И я рад, что выбрал я самостоятельно, пусть и фатально.
Заранее хочу извиниться перед теми людьми, для которых моя смерть вызовет некоторые неудобства, я имею в виду перевозку тела и его кремацию.
И последнее: я всегда завидовал тем, кто обрел своё счастье. Сейчас же я думаю, что счастье - это лишь абстракция, дивная иллюзия, как и весь этот мир.
Прощайте"
Доктор снял очки и протер вспотевший лоб. Невесело усмехнулся.
- Ну что тут? - спросил второй доктор, помощник первого.
- Самоубийство.- тихо ответил первый. - Может быть, жил он и глупо, но умер ещё глупее.
- В себе запутался, да?
- Да. А всего нужно в меру: и самокопания, и поиска смысла, и безрассудства, и.. любви. А этот...- доктор махнул рукой.