Аннотация: Графомания 80 уровня. Не предназначено для чтения!
Начальник цеха процедил сквозь зубы:
- Ладно, с этим разобрались. Спасибо.
Такое ощущение, что он мне одолжение сделал. Не очень то я и рвался ему помогать, но что поделаешь, план нужно выполнять. И я его выполнил - балки были сварены на пять сплюсом. Тут даже придраться не к чему - всё сделал на совесть так, что строго по науке и даже более того.
Я всё понимаю, индустриализация в самом разгаре, планы стоят явно завышенные. И надо же было мне на спор отправиться сюда... что ж, назвался груздём - полезай в кузов. Хорошо ещё, выход на собственную корпорацию был, да прихватил свой сварочный аппаратт.
Качество сварки не оставляло сомнения - балки фермы крыши цеха хотели стягивать болтами, но я предложил сварить. Сварной шов получился гладким, плюс грунт, крыша словно монолитная, так и не скажешь, что это не отливка, а сварка из кучи разнообразных балок. Начцеха посмотрел на балки под потолком и не стал проверять, хотя справедливости ради, я их даже отполировал. Об этом знали все, хотя чесали затылки.
* * * *
Утром своего единственного выходного дня поднялся с дивана в омерзительнейшем настроении. Ну и эксплуататоры же эти коммунисты, пашут люди как рабы на галерах. И главное - над всем этим витает дух коммунизма, который похоже вселился в партактив. Людей, которые вместо работы чешут языками про преимущество соцстроя и вообще, по мнению большинства заводчан, дармоедов. Неслучайно - им, партийным, и привилегии, и возможности карьерного роста, тогда как обычный пролетарий упирается в глухую стену - даже начцеха должен быть членом партии, иначе... могло быть иначе, но шансы на это исчезающе малы. Если только талант какой.
Машина, на которой я ездил на работу, была неброской - старенький фордик модели "А". Можно сказать, развалюха. Ну, конечно, под капотом у неё было восемьдесят лошадок, да и ходовая поприличней, чем у форда, но, тем не менее, этот ретро мне был чужд. Машина стояла под окном, поскольку жил я на первом этаже - прямо рядом с кроватью, можно сказать. Встал, потянулся, огляделся - всего одна комната, зато сколько удобств. Жаль только, что жить приходилось в рабочем общежитии, но зато по договорённости с местной администрацией - один в четырёхместной комнате. Я сделал ремонт, поверхностный - паркет, стены оклеил новенькими обоями с розочками и сердечками, кровать вместо металлического ужаса - классическая, с балдахином... ну и пластиковые окна, конечно же. Уютно, что ни говори. Ещё бы интернет провести - и можно жить. Вещей у меня практически не было, с собой.
Я задумался и начал общаться:
- Берси, как внедрение?
- На данный момент я внедрил семьдесят восемь тысяч МП в разные отрасли производства.
- Ты поподробнее скажи, а лучше скинь мыслеобраз.
Ох, Берси кинул. Отлично кинул - я узнал образ типичного рабочего "из наших". Это мужчина средних или даже юных лет, который устроился на какой-либо завод, тут смазано воспоминание. Мои рабочие фактически работали идеально. Это были МП, в основном - работали токарями, сварщиками, прочими рабочими. И работали, надо отметить, хорошо, честно и правильно, за что были любимы начальством. Есть им практически не нужно было, жильё... бросали кости где попало, большинство ночевало прямо на заводе без какого-либо вреда для себя, многие работали сверхурочно, тратя на "сон" четыре часа в сутки - собачью вахту. Или наоборот, работали круглосуточно, "спали" по четыре часа раз в два дня.
Благодаря такой работе деньги у нас были. Многим из моих пролетариев уже пришло предложение вступить в партию - те предложение быстро отклонили, им работать нужно, а не слушать на партсобраниях про неизбежную победу коммунизма. Группировка Берси, безусловно, потратила огромное количество сил и средств на то, чтобы интегрироваться в советскую промышленность - уже четыре месяца как мы арбайтен по стахановски делаем. Год на дворе сороковой, некоторых из моих людей даже пытались расстрелять. Но те внезапно исчезали, так никого и не поймали. Хотя слежку за органами НКВД это не отменяло.
Я задумался. Зачем я вообще в это ввязался? Зарекался же лазить по мультивселенной - толку с этого себе я не получу, разве что в плане соцэксперимента или дауншифтинга... Ладно, вечер утра мудренее. Я потянулся и решил, что раз сегодня выходной, пора выходить. Из тени. В мою комнату постучали.
- Войдите.
Заглянул сосед. Соседом был Василий Холщов, умный мужик, он осмотрелся:
- Богато живёшь, сосед, - присвистнул.
- Как работаю, так и живу, - в тон ему ответил, - что хотел?
- Тут мужики собираются пивка попить, ты с нами?
- Не, у меня сегодня ещё дел невпроворот, - отказался я, - хотя пивка... я подошёл к высокому, стоящему у стены холодильнику, открыл обе дверцы, которые поддались с тихим звуком и посмотрел, - у меня для вас кое-что найдётся. Держите, - достал литровую бутылку без этикетки, - пивко. И вот ещё... - пакет с мелкой засушенной рыбкой, килограмм, наверное, не меньше, выпьете за меня, если не забудете.
- О, спасибо, - Вася взял бутылку и пакет, - может всё-таки с нами? - он с подозрением посмотрел на холодильник, всё-таки такие в СССР точно не выпускали.
- Не, работа, вот вечером освобожусь.
- Вечером нельзя, нам завтра к семи, обещал же Николаич уши оборвать, если будем во хмелю.
- Тогда да, не судьба, - развожу руками.
Нда. В голодный год я иногда подкармливал своих соседей. Кому тушёнки полкило, кому вон, пивка с рыбкой. Я собирался начать активную деятельность фаза интегрирования уже прошла, теперь пошла фаза поднятия наверх. Да, мы рассчитали всё, сначала нужно интегрироваться в советское общество, потом - подняться наверх, сделать это можно и быстро, по производственной линии. Мои люди, МП Берси, уже поднимались по карьерной лестнице благодаря своему трудолюбию. Благодаря исключительной трудоспособности и дисциплине им удалось добиться многого и сейчас, фактически, пришла пора из сварщиков прыгнуть в директора завода. Предприятие, на котором я тружусь, абсолютно не подходит - свой собственный завод я собирался строить сам, естественно, под бдительным оком местных товарищей. Главное теперь - правильно выбрать местоположение своего заводика. Ну и выбиться в директора - это сложнее, чем можно подумать.
Путь мне представляется только один - выйти на прямой контакт с верхушкой страны советов и обрисовать ситуацию. И этим займётся... Берси. Да, я хоть и обладаю своеобразными талантами, лично в пасть ко льву не полезу, лучше, если это будет МП. Для начала - просто МП.
Какая интрига сейчас разворачивается в кремле - я не знал, лишь догадывался. Берси позвонил Сталину, лично, используя устройство-коммутатор на проводе телефона. Естественно, одноразовое и самоуничтожающееся, но факт остаётся фактом. К линии подключиться было несложно, сложнее - организовать всё...
* * *
В кабинете первого секретаря партии, товарища Сталина, великого и ужасного одновременно, снова зазвонил телефон.
- Алло? - сказал он с чётким грузинским акцентом.
- Товарищ Сталин, вечер добрый. Вам удобно сейчас говорить?
- А кто это?
- Меня зовут Иван Иванович, не обращайте внимания. Я по очень важному вопросу и у меня есть очень важная информация...
* * *
На улицах Москвы было необычайно свободно. Серьёзно, улицы построили такие, словно пассажиропоток двадцать первого века вот-вот хлынет, вместо этого - пустые улицы. Люди непуганые ходят по дорогам, по крайней мере, у обочины, и плевать хотели на легковые автомобили, которые здесь должны ездить. Кошмар? Нет, реальность. Больше всего на дороге мне встречалось грузовиков - собственно, за всё время, пока я ехал, мне на пути встретилось две легковые машины и десятков пять грузовых. Поэтому моя машина, кстати, выглядела несколько необычно на полупустых московских улицах - это был мощный паккард, сделанный по последней американской моде, естественно, переделанный. Под капотом прятался турбодизель в восемьсот лошадиных сил, который легко разгоняет полуторатонную машину до двух сотен. Но я ехал медленней, всего сто двадцать, что по местным меркам уже может считаться лихачеством. Приехать в кремль меня, после сессии переговоров с Берси, уговаривал Сталин. Что-что, а выходить на контакт Берси умеет и уже через несколько дней переговоров лично, персонально с вождём, мы установили более-менее плотный контакт. Я знал, что Берси не подведёт, но всё равно, он не идеальный переговорщик. Нужна Сила, чтобы понять...
Из-за вызова к Сталину пришлось оформлять отгул на работе, что негативно сказалось на отношениях с моим непосредственным начальником, который хоть и был недоволен, но вынужден был дать отгул - я отрабатываю и так по две-три нормы, числюсь лучшим работником и настойчиво приглашают в партию.
Что я знаю про установленный контакт? Берси начал с того, что переговорил по телефону, потом дважды встречался со Сталиным, в первый раз - натурно продемонстрировал наше происхождение, во второй раз - выдал ему пару книжек для лёгкого чтения. История второй мировой войны, официальная версия. Со всеми правками и изменениями грядущего. От настоящего там почти половина, но всё же, убедительно сказано было.
Несколько дней товарищ первый секретарь переваривал полученную информацию, после чего второй раз встретился с Берси, обсудили информацию. Сталин попытался взять Берси на понт, не получилось. Москва довоенная меня удивляла и огорчала одновременно. Экономически неразвитая, столица по сути, аграрной страны, кое-как натянувшей промышленный сюртук, но оставшейся аграрной. В подобном настроении я и ехал. Хотя... это как сказать, я, я ехал в сопровождении охраны, в целях собственной безопасности и во избежание всяких неприятностей, которые мне могли устроить местные. Кортеж состоял из трёх машин ЗИС-115. Большой лимузин с мощной защитой, в передней машине была укреплена броня и установлен миноискатель, в обеих - передняя и задняя, по два бойца и ещё один пулемёт вместо заднего места - в случае опасности он поднимался наверх и мог отстреливаться от вероятного агрессора. Поэтому мы ехали как танковая колонна, защищённые от всего.
Однако, Сталин решил сделать свой ход - а именно, кортежу преградил путь кордон из НКВДшников, преградили не просто так - два грузовых автомобиля ЗИС-5, стоящие впритык друг к другу перегородили дорогу. Я их сразу не видел, сидел на пассажирском сидении и наслаждался атмосферой. К слову, атмосфера была очень уютная. Салон по образу лимузинов двадцать первого века, если быть точным - копия салона моего любимого майбаха шестьдесят второй модели. Белый салон, матово-белый потолок с подсветкой, три монитора - два персональных и один по центру. В таком салоне я расслабился и ленно поглядывал за окно машины. Камеры показывали на монитор преградившие путь машины. Берси разогнал кортеж до восьмидесяти и мы протаранили два захара, между ними ещё и цепь была. Однако, результат предсказуемый - восемь тонн бронелимузина против пары тонн веса захара, цепь выдержала, а вот рама нет - захары отлетели вбок, вслед за ментами, что преградили путь кортежу, стрелять мы не стали.
Решили показать себя? Или понты кинуть, или поставить на место? Что ж, пусть теперь сами знают своё, а я своё знаю, мне и на нём хорошо. Кортеж продолжил плавно двигаться в сторону кремля. По меркам сорокового года машины образца сорок седьмого, да ещё и с тонировкой, тихие и быстрые, выглядели франтовато. Ещё более, чем ныне находящиеся в ходу и привычные в стенах кремля ЗИСы. Мы подъехали к заднему ходу - через ворота, парадный вход, въезжать - моветон. Хорошо, что я протестировал свои машины на предмет царапиноустойчивости и столкновение не покорёжило головной автомобиль. Думаю, Сталину уже доложили о произошедшем. Первыми из сопровождающих машин вышли МП моей охраны. Несмотря на стоящую жару, они были в обычных костюмах, но вот дела - при оружии. АК-9 с бесшумными патронами, смотрелись в руках охраны очень гармонично. Поэтому когда пять мужиков с автоматами рассредоточились, заметно было, как напряглись люди при оружии, находящиеся тут же, и видимо, встречавшие меня. Учитывая провокацию во время перемещения в кремль, можно было ожидать чего угодно, Берси проделал хорошую работу, вот только чётко поставить себя ещё нужно. Поэтому вышел я, только будучи спокойным за свою безопасность и главное - за то, что в кремле не решатся устраивать провокации или ставить меня на место отрядом НКВД. Устраивать перестрелку они вряд ли решатся. Я пошёл чуть позади, в клещах своей охраны, которая держалась на порядочном удалении, метра два-три, но всё же, было заметно, что это они следуют за мной, а не я за ними.
Однако, вскоре перед нами выросла охрана Сталина и начался типичный конфликт, они потребовали сдать оружие, Берси ответил тем же... пришлось мне вмешаться:
- Берс, возвращайся в машины, я сам разберусь дальше, - хлопнул одну из МП по плечу, - не нужно сопровождать меня.
- Как скажешь, - охрана развернулась и пошла на выход. Ох, ну и безопасность - ни обыска, ни металлоискателей... колхоз, да и только. Дальнейший путь я проделал уже с людьми из охраны Сталина, которые сопроводили меня до кабинета. Охрана была в обычной форме НКВД, без каких-либо особых отличий от остальных чекистов. Они остановились перед проходной, пропустив меня. Тут сидело несколько человек, которые ожидали приёма у вождя народов. Э, нет, так дело не пойдёт, я что, буду ждать в числе прочих? А, знаю. Берси? Подь сюды!
Через пять минут в приёмную ввалился мужчина в строгом костюме и с автоматом в руках, за ним его брат-близнец, слегка только отличающийся по телосложению от шварцнеггера. И так восемь раз, вся моя охрана на выезде, кроме снайперов.
- Были проблемы? - спросил я мысленно.
- Да, небольшие. Никого не убивал, спят.
- Отлично. Посмотрим, как дальше будут реагировать.
Восемь мужиков с автоматами, да ещё и непонятного происхождения, при полностью вырубленной охране ведомства Власика заставили товарищей малость поторопиться и уже через три минуты невзрачный секретарь пригласил меня в кабинет, из которого вышел, держась за сердце, какой-то человек в костюме. Я зашёл, осмотрелся, улыбнулся хозяину кабинета:
- День добрый. Вы хотели со мной пообщаться? - спросил я.
Что можно сказать о великом и ужасном? Пожилой грузин, правда, прокуренный кабинет и правда, меня немного мутило от запаха местного табака. Сталин на это внимание не обращал, пришлось помочь себе справиться с головокружением от ароматов и удерживать позитивную мину. Сталин посмотрел на меня молча, после чего, с отчётливым акцентом, спросил:
- И что здэсь происходит? Кто эти люди за двэрью кабинета, о которых мне жалуются уже?
- А, не обращайте внимания, - отмахнулся я, - решили посидеть со мной, чтобы мне не было так скучно. Я так понимаю, вы уже связывались с моим секретарём, верно? - не дав ему ответить, - отлично, значит вводную часть можно опустить. Вы хотели встретиться со мной лично, верно?
- Вэрно, - немного раздражённо ответил грузин, - вы наглый человек, знаете?
- Знаю. Такое уж у меня положение, что приходится игнорировать мелкие неудобства окружающих.
- Присаживайтэсь, - он махнул рукой на стул, - я так понимаю, вы подчёркнуто игнорируетэ политику...
- Не то чтобы игнорирую... - я задумался, - просто я человек иного государства и иной системы. Поэтому не хочу устраивать взаимные споры и претензии, тем более, что плюрализм, принятый у нас, в вашем государстве не одобряется. Всё, что мне могли бы сказать коммунисты уже давно опробовано, изучено и проанализировано моими людьми, сделаны выводы. Не вижу смысла впустую спорить о теориях.
- Хорошо, очень хорошо, - не стал возмущаться Сталин, - я и не собирался агитировать вас вступать в партию, в ней такому человеку, как вы - не мэсто. Нэ обижайтесь.
- Не обижаюсь. Тем более, что регулярно отклоняю предложения вступить в партию, - я улыбнулся.
- Предложения? - Сталин был слегка удивлён.
- Я так понимаю, информацию о моей личности мой секретарь вам не передал? Уже три месяца я работаю сварщиком на заводе на окраине Москвы. Ударник, лучший работник, местный партактив меня уже задолбал приглашениями в партию.
- Хорошо, изучим, - мягко сказал Сталин, словно спокойный перед рывком тигр, - насколько я понимаю, вас здесь человек сто?
- Двадцать восемь, включая мою охрану и меня, - без тени сомнения соврал я.
- Хорошо, и что же вы хотели, путешествуя сюда?
- Просто развеяться, посмотреть, что здесь да как... не буду вам парить мозг теорией мультивселенной и прочим... да, в качестве развлечения для меня. Давайте перейдём к делу, товарищ Сталин, лично поболтать можно будет и потом.
- Вэрно, - Сталин поднялся, - нам нужно много чего, мы готовы заплатить золотом за большинство ваших тэхнологий...
- Боюсь, об этом речи не идёт, - развёл я руками, - не в обиду вам, но на местном оборудовании и с местными рабочими создавать что-то уровня моей корпорации - это абсолютная фантастика, причём, ненаучная.
Сталин вздохнул, видимо, и не ожидал, что будет легко.
- И что же вы хотите?
- Я прибыл чтобы развлечься, в какой-то мере. Естественно, моё предложение вам простое как три рубля - я буду директором какого-нибудь заводика. Как вы посмотрите на такую идею?
Сталин подумал:
- Что вы хотите от нас?
- Территорию и свободу от различных проблем с НКВД и партией. Мне не нужны православные коммунисты, рабочих я смогу набрать сам, поскребу по сусекам... Я в свою очередь готов оказать вам некоторую техническую помощь. Стоить это вам ничего не будет, обычный советский завод.
- И что вы хотите производить?
- Что-нибудь. Мы занимаемся всем. Я бы предложил авиационный завод, вместе с соответствующим конструкторским бюро.
Сталин подумал, посмотрел на трубку и ответил:
- Так и быть. Я выделю вам место, если от вас будет толк - можете считать, что вам оказано доверие. Задание партии и правительства выполнять обязуетесь?
- Кхм. Какие именно задания?
- Скажем, выпуск обязательного количества продукции.
* * *
Началось всё не с самолётов, а с строительной техники. Авиазавод решено было поставить на юге от Москвы, в районе Домодедово-Люберцы. Где-то как раз между этими двумя пунктами. Когда я приехал впервые на территорию, которую нам отвели под авиазавод, даже сплюнул от досады - это было даже не чисто поле, а холмы какие-то с остатками леса. Место на берегу реки Пехорки, было очень симпатичным для отдыха, но никак не для установки завода. Когда я приехал на место на военном внедорожнике, то заметил место - Берси оперативно огородил стройку - площадка три на три километра. Площадка была занята тяжёлой и сверхтяжёлой техникой моей компании. Я насчитал восемь бульдозеров Т-1000, пять тяжёлых экскаваторов, восемнадцать сверхтяжёлых самосвалов...
Остановлюсь на них поподробнее - это были Белазы, длиннобазные и глубококузовные. Изначально мы взяли БелАЗ-75710, удлиннили его на девять метров и вместо сброса назад сделали боковую разгрузку. Так что из сверхтяжа он превратился в супертяжеловеса - грузоподъёмность восемьсот тонн, а глубокий кузов как нельзя лучше подходит для перевозки вынутого из земли грунта. Именно эти самосвалы, снабжённые мощными электродвигателями и прожекторами на кабине, вывозили грунт со сносимых нами холмиков и обслуживали не менее скромные экскаваторы. Площадка строительства уже была перепахана, её постепенно срывали и готовились сделать из неё настоящий завод Абстерго. По договорённости со Сталиным, я выполню определённый план по производству самолётов, соответственно, чем быстрее будет создан завод, тем лучше. Поэтому Берси, понимая срочность, торопился и не терял зря времени - МП работали круглосуточно, как и техника, уже два дня не прекращалась гигантская стройка.
Мало кто ожидал настолько быстрого начала работ, но препятствовать не стали - находился наш заводик рядом с небольшой деревенькой и вряд ли местные были рады тому, что под носом у них постоянно жужжит и шумит техника. И тем не менее, один вид гигантского самосвала заставляет задуматься многих и многих. Монструозные белазы сплошным потоком вывозили грунт - тут всего пара километров до ближайшего лесочка, где его и сваливали прямо на траву - года не пройдёт, грунт устаканится и там будет новый холм. Меняем ландшафт, что ни говори.
Машина объехала стройку, после чего я, не вылезая, решил не рисковать и поехал обратно. С завода я ушёл, вернее, официально уже не работал. Зато товарищ Сталин и чекисты прикладывали все силы, чтобы узнать, кто я и на кого работаю, не удивлюсь, если по старой памяти начнут шпионаж мне вешать.
* * *
Пока суд да дело, я окунулся в жизнь советского союза, Москвы тридцатых годов. И надо сказать, понимаю, почему фотохроники этого времени очень редки - не потому, что фотоплёнки не хватало - просто не фотографировали. Нечего. Москва тридцатых это такое захолустье, что только держись. Честно, уж на что я не скромный человек, и то умерил аппетиты. И заодно - начал планирование и постройку жилых комплексов под рабочих моего завода. Рабочие от Берси могут занимать только один завод из промзоны, на остальные логично было бы поставить местных, чтобы НКВДшники не создавали проблем. Опять же, мне проще организовать жильё, чем...
В общем, дело встало так - жить людям было просто негде. И я начал рыть различные варианты, которые могли бы решить главную проблему. Тут было проще не придумаешь - на заводе планировалось три тысячи рабочих мест, я исходил из числа в десять тысяч, значит строить нужно было на пятнадцать. Тут очень помог опыт советского строительства и проектирования ЖК, микрорайонов в целом, а не отдельного здания. По сути, комплекс состоящий из десятков домов. Проектов было много, честно говоря, у меня глаза разбегались, поэтому без лишних слов я выбрал проект ЖК. Девятиэтажные здания с угловатой крышей, и таких вот зданий было нужно под сотню. Согласовывать строительство оказалось несложно. Помнится, читал я как-то рассказ ильфа и петрова о том, как американец, приехав в СССР, захотел построить небоскрёб. И построил, вот только рабочие и крестьяне не оценили и быстро разобрали здание себе на дрова и материалы. Мораль сей басни была очевидна, мы от неё отталкивались - любое наше начинание не оценят по достоинству и сделают из него фарс, а то и вовсе захотят разобрать весь завод по винтику себе на гаражи. Образно выражаясь.
Но хлебнув горя с рабочими общежитиями, где люди живут чуть ли не на головах друг у друга, плотнее, чем в казармах, я решил просто - нужно строить ЖК. С его постройки и должно начинаться строительство завода.
* * *
Первой ласточкой был директор электромеханического завода. Ближе к полудню к КПП большой стройки подъехал автомобиль. Кстати, дорогу мы уже проложили из бетонных плит, поэтому подъехать по дороге, по которой шли самосвалы, труда не составило. Директор подождал меня на КПП, что было уже нонсенсом, по моему скромному мнению. Когда мимо проезжал кортеж гружёных самосвалов - он даже вылез из машины и выматерился, смотря, как гигантские машины, в три человеческих роста, с характерным звуком мощного электромотора проезжают мимо. Да, тут не в бирюльки играем! За КПП директор краем глаза увидел всю работающую технику, и было этой техники - дофига, мягко говоря. Экскаваторы, огромный бульдозер, который сносил завалы земли и расчищал путь для новой дороги... Забор, которым огородили стройку, был железобетонным, самостоящим, щелястым, так что посмотреть между секций забора труда не составило. Увиденное заставило его надолго потерять дар речи.
Поэтому, когда я подошёл к директору, он был, что называется, уже разогрет и готов ко всему.
- Добрый день, - обратился я к мужчине. Был он одет в пальто и шляпу, последний писк американской моды. Щегловато, по меркам СССР. Значит, вырядился ко мне приехать посмотреть.
- Добрый, - он резко обернулся, - а вы...
- Иванов, директор пока ещё не созданного завода гражданской авиации. А вы...
- Рулев, - мужчина активно пожал мне руку, - директор электромеханического завода. Железнодорожники мы, здесь, недалеко. А я как услышал, что рядом завод строится - сразу к вам. С соседями, так сказать, познакомиться...
Я кивнул:
- Хорошо, Виктор Михалыч, будем знакомы. Я пока ещё строюсь, - кивнул на большой проём, за которым шумела тяжёлая техника, - планирую построиться к зиме.
- К зиме? Эк вас угораздило, - он улыбнулся, - до зимы не успеете. Зима близко.
- Успеем, - отказался я, - у нас уже всё есть, здания поставить какие-никакие, да станочный парк... и можно будет работать. А у вас как работа, идёт?
Пока я говорил, вышел Берси и вынес две чашки горячего шоколада, я взял одну и протянул Рулеву.
- Извините, что на площадку не приглашаю, там шумно и грязно.
- Ничего. Спасибо, - он взял в руки чашку с логотипом уже "Московского Завода Гражданской Авиации" - МЗГА. Отхлебнул, улыбнулся: - сосед, у тебя же стройка в самом разгаре, верно? Не подсобишь рабочими. А то у меня ремонт нужен, крыша кое-где протекает... мы в долгу не останемся, обещаю.
- Отчего же нет, - задумался я, - выделю бригаду. Что там сделать то нужно?
Минут пять я выслушивал его жалобы на плачевное состояние собственного завода, свежепостроенного, наспех, с тройным опережением. Сэкономили, суки, на всём - на бетоне, кирпичах, кровле, короче, тут капремонт нужен, а не по мелочи... Я задумался и решил удовлетворить просьбу. Пока мы говорили, отдал распоряжение Берси и через двадцать минут мы подошли к грузовику.
Вернее, к пяти грузовикам, что стояли в ряд. Два из них имели кузова-кунги, два - крытые тентом кузова, ещё один вёз в кузове всяческие стройматериалы, трубы, доски, тонны три швеллеров... Это были небезызвестные автомобили краз, лаптёжники, тяжёлые грузовики-десятитонники. Перед ними выстроились строго по-военному рабочие. Выглядели МП одинаково - синий комбинезон, морда кирпичом. Я обратился к ним и Берси одновременно:
- Собрали всё?
- Так точно!
- Когда можете приступать?
- Немедленно!
- В таком случае... - покосился на директора электромеханического, - приступайте к работе. И да, возьмите побольше металлоконструкций и два-три сварочных аппарата, и ещё одну машину с дизель-электростанцией. И цистерну топлива. Переходите в подчинение товарища Рулева, до окончания работ. Постарайтесь пошустрее там.
Кортеж машин выехал - Кразы ехали за Газиком директора завода и без труда тащили всё необходимое. Я решил сделать ещё больше и поехал сам, взяв дополнительно две машины. Одну нагрузил металлическими швеллерами - по опыту сварщика я знал, что лучший способ исправить чьи-то косяки - это приварить что надо куда надо. Чтобы потом не было претензий. Вторую машину забил МП, платформами-рабочими. Рабочих рук набилось в кузов целых сорок рыл, так что когда разгружали, директор электромеханического не мог поверить в такое счастье.
Здание заводика у него было новым, но и правда, нуждалось если не в ремонте, то полной перестройке.
* * * *
Оставалось только поражаться, насколько быстро всё было сделано. Казалось бы, я лично мотался по всем соседним предприятиям и даже в Москву, делал ремонты и подкидывал соседним предприятиям станки, оборудование, металлопрокат... всего за три месяца, пока строился мой завод и жилищные комплексы - целый заводской город из восьмидесяти крупных ЖК, за эти три месяца я раздал больше ста станков серии ДИП, сотню тонн различного проката, и даже две легковые машины ГАЗ-АА. И всё это - абсолютно бесплатно, чем привлёк внимание на самом верху и не только - на завод уже приезжали НКВДшники, которые получили отлуп ещё на КПП. Их попросту не впустили. Злые как черти, они начали махать наганами под носом у охраны - пришлось товарищам из Москвы их лично приезжать и забирать из изолятора.
МЗГА вырос как гриб после дождя осенью - огромные здания новостроек по пятнадцать-двадцать этажей привлекали внимание всех в округе - не заметить их было сложно, даже в Москве высотных зданий по пальцам пересчитать. А тут такие мощные, высоченные и главное - весьма симпатичные. Дороги сделаны аккуратно, асфальтированное бетонное покрытие, с подогревом на зиму. Забор - три метра, бетонный, глухой, огородил и жилые комплексы, и заводские здания. Сам завод... сам завод удивлял даже меня. Шесть высоченных ангароподобных зданий длинной под двести пятьдесят метров - сборочные цеха, проектируемые сразу под размерность тяжёлого транспортника или авиалайнера. Пять зданий поменьше, вернее, приземистей - три этажа, внутри - просто таки царство чистоты и уюта. Когда я осматривал готовый объект он напоминал мне операционную. Здесь располагались в три этажа станки - мощные бетонные столбы удерживали динамические нагрузки. Отдельно был прокат и штамповка, отдельно - металлорежущий цех, в котором были установлены самые разные станки, токарные, винторезные, прецензионные... нужно отметить особо, что в станках я не был ограничен никак, поэтому масштаб производства заблаговременно запланировал тройной по сравнению с изначальным планом работ - больше трёх тысяч рабочих мест только на резке металла. И на каждом станке, если работа по-военному, в четыре смены, по четыре человека или робота-Берси.
Да, от ЧПУ я частично отказался. Стояло два токарных центра с ЧПУ, высокороботизированных, но больше всего робототехники было в первом сборочном цеху. По сути, там и было царствие роботов.
Привычная по любому заводу Абстерго картина - огромные роботы, маленькие роботы, средние роботы-манипуляторы, роботы-краны под крышей, на рельсовом ходу, которые могли перемещаться по всему цеху и перемещать тяжёлые заготовки между рабочими местами... четыре конвейера вдоль всего цеха, рядом с каждым с двух сторон - роботы и рабочие места для их снабжения материалами.
Робототехника обеспечивала феноменально быструю и точную сборку сложных механизмов. В частности, это был цех механической сборки, и предназначен он был для сборки двигателей для авиации.
Всё. Финиш. Тут был собственный аэродром с одной полосой и вертолётные площадки. Всё, больше мне ничего не надо. Берси спросил:
- Шеф, ты не думал, какой самолёт мы можем выпускать в таких вот условиях?
- Любой, берс, абсолютно любой...
- Ну... да. Точно. Но нам нужно выпустить что-то, Сталин дал задание. Нужно его оправдать. Лично я проработал различные варианты советского и иностранного авиастроения и уверен, что сейчас нам нужно что-то вроде ИЛ-12 или ИЛ-14 в пассажирских перевозках и АН-12 в транспортном варианте...
- Быть посему. Строим две дюжины. Прежде всего - мне хочется иметь собственный самолёт, поговори по этому поводу со Сталиным.
- А сам? Я то сообщу, но ты тут главный, вот и звони, - пошёл на попятную Берси.
Я взял телефон и набрал номерок. Через минуту мне ответил вождь народов.
- Алло.
- Товарищ Сталин? Это товарищ Иванов. Да, тот самый наглец. Завод построен, мы ставим на поток две машины. Товарищей Илюшина и Антонова, пассажирский и транспортный самолёты. Очень хорошие характеристики, и как нельзя лучше подходят к сегодняшнему дню.
- Отлично, - ответил почти без акцента Сталин, - когда ждать результатов?
- Скоро. Инженеры только собираются, но вся проектная документация у меня есть, в том числе и все подводные камни уже выявлены. Я хотел у вас попросить пару вещей.
- Слюшаю? - когда он расслаблен, за речью не следит и чувствуется сильный акцент.
- Мне для оперативного решения проблем нужно авиасообщение. Собственное, самолёты для этого сделаем, аэродром на заводе есть, осталось только решить ряд организационных вопросов. Снизу это сделать никак не можно - много проблем, поэтому прошу вас выделить нам соответствующее разрешение, позывные, номера бортов...
- Присылайте список своих самалотов, сдэлаем, - улыбнулся он в трубку, судя по голосу, - сколько и чего вам нужно?
- По поводу снабжения завода материалами - это мы решим с наркоматом. По поводу самолётов - десять бортов, два вертолёта, восемь самолётов, шесть пассажирских, два транспортных.
- Куда вам столько? - удивился Сталин.
- Для сотрудников и материальных ценностей. Доставка инструментов, материалов, готовой продукции к месту - затратное дело. По ухабам вести точное оборудование - я не буду. Ни за какие коврижки. Да и я привык иметь личный самолёт и дипломатический паспорт.
- Абайдётесь без паспорта, - протянул Сталин, - а вот самолёт делайте. Заодно и мне покажете, я приеду посмотреть.
- Хорошо. Машины будут готовы через неделю, приезжайте, будем рады показать всё.
* * *
В одном ЖК размещалось около пятисот квартир разного размера - одна, две, три комнаты. И конечно же, все удобства - светло, сухо, чисто, тепло. По умолчанию в каждую квартиру кровать, стол, шкаф, кухонные принадлежности, люстра, жалюзи вместо штор, холодильник. Радио. Милый радиоприёмник с изумрудно-зелёным корпусом и надписью "Авиатор" на решётке динамика. Радио так же было проводное, и громкая связь во всём доме.
Под ванной стоял мощный проточный водонагреватель. Чтобы снабдить весь комплекс жилья водой пришлось повозиться, но выход я нашёл в создании собственной системы водоснабжения. Берси организовал глубинное подземное водохранилище. По сути, тепло, свет, горячая вода, электроплиты и даже электрочайник на кухне, всё это было своим, созданным на заводе. Берси не составило труда создать штампы и отштамповать изделия, собрать их на роботизированной линии и в результате мы имели полностью и неплохо обставленные квартиры. В каждой квартире помимо всего прочего имелись книги, самая разная литература, которую мы собрали по разным букинистическим магазинам. В шкафах, завёрнутые в чехлы из бумаги, висели новенькие комплекты рабочей безразмерной униформы, прямо таки въезжай и живи. Никаких препятствий.
Именно это всё я выучил, когда лично поехал искать работников, которых можно было бы обучить на второй ранг завода. Да, помимо непосредственно железок и механизмов мы должны были производить много что, в том числе и отделочные материалы для салона, и аэродромное оборудование... и даже обучать собственных пилотов. Берси без труда возьмёт на себя учебный центр, который занимал большое и красивое здание между заводом и жилым районом.
Решил я поискать таланты, с утра пораньше взял кортеж из всё тех же щегольских ЗИСов. Берси заранее договорился о распределении к нам отличников из ВУЗа и местных путяг. Сразу восемьсот юных дарований должны были получить билет в будущее в лице моего авиастроительного завода.
Поэтому сейчас мой кортеж ехал к основному донору технических кадров для моего завода. Да, мне нужно совершить чудо - почти за год воспитать из них настоящих профи, и заняться вплотную лётной подготовкой личного состава. За неимением гербовой пишут на туалетной.
Выпускной был не таким, как в России. Да, без торжеств и пьянок, но речи тут двигать любили - мой кортеж въехал как раз к концу длинной речи местных партийных деятелей, когда студенты уже устали слушать и с вымученными лицами хлопать в ладошки. Что ж, Хьярти начинает жечь!
Директор, сам устав от долгого размусоливания, без лишних предисловий передал слово "директору крупного авиазавода". Я взобрался на трибуну как Ленин - на броневик. Вид при этом имел лихой - пиджак расстёгнут, без галстука, физиономия успешного миллиардера, знающего себе цену.
- Ну что, зелень, думаете, что вы всё выучили и всё знаете? - резко начал я, - нихрена подобного. Вам всем ещё учиться и учиться, чтобы стать настоящими профессионалами. Я сразу скажу так - мне на завод нужны люди, люди талантливые, люди трудолюбивые. Мы не работаем по три смены подряд, да и по две тоже. Мы не жмём из людей все соки, у нас строжайше запрещена любая штурмовщина. Хорошее дело не может быть сделано сверх плана или быстрее, чем то запланировано, хорошо дело сделано только тогда, когда сделано точно так, как и запланировано, так, как запланировано и так, как надо. С точностью часового механизма! - огорошил явсех.
Трибуна была самопальной, за спиной моей висел какой-то лозунг, рядом вымученно улыбались и вращали глазами люди в пиджаках, некоторые с лычками-наградами... Я продолжил:
- Мы создаём самолёты. Лучшие самолёты. И вот что я вам скажу - если вы хотите делать дело - добро пожаловать на мой завод. Но если у вас амбиции в попе свербят, хочется выполнить дело быстрее, чем положено, выпендриться перед товарищем Сталиным и наобещать ему с три короба, сделать три самолёта вместо двух, то вам точно не ко мне. Я знаю, о чём говорю! Всё лето я помогал соседним заводам с ремонтом. Знаете, почему? Потому что они все были построены с опережением сроков! Рабочие сэкономили время, делая своё дело халатно. Экономили на материалах, вместо положенных ста заклёпок ставили восемьдесят, везде, где я побывал - картина схожая. Из этого следует только один вывод - дело можно сделать хорошо, сделав его медленней, чем запланировано. Или сделать плохо, с опережением графика. Вы инженеры и должны понимать, что каждый механизм работает так, как запланировано. А если у вас двигатель крутится на нерасчётных оборотах, значит он хреновый. И плевать, что он даёт больше мощности - значит изнашивает детали, значит, жрёт топлива больше, чем запланировано.
Поэтому сейчас прошу желающих записаться на мой завод. Никаких преференций от партии вы не получите, никаких трудовых подвигов мы не совершаем, выпендриться не получится. Мы просто делаем самолёты. Делаем хорошо, и хорошие самолёты. Мои секретари готовы принять заявления в устной и письменной форме, - махнул я рукой, - поэтому милости прошу на Московский Завод Гражданской Авиации. Если есть вопросы - мы находимся за пределами Москвы в ближнем Подмосковье, к заводу идёт шоссе которое сейчас асфальтируют, работникам полагается жильё, трёхразовое питание. При МЗГА работает учебный центр, который занимается повышением квалификации. Настоящим, а не групповой сдачей экзаменов. Мы заинтересованы в настоящих профессионалах, готовых посвятить всю свою жизнь, отсюда и до доски гробовой, созданию самолётов, - я решил подсластить пилюлю, - зарплата рабочего на заводе - минимальная четыреста рублей, обучающиеся получают стипендию, расходы на канцтовары и прочее компенсируются. Но сразу предупреждаю, я не собираюсь терпеть лодырей, бездельников и особенно - деятельных рационализаторов, которые только и думают, как меньше работать и побольше зарабатывать. Обратной стороной такой милой и социально-положительной картинки является строжайшие требования к работникам. Я не собираюсь держать у себя никого, и нарушителям дисциплины грозит увольнение. Вернее, "перевод на менее ответственную должность", то есть уборщиком, с лишением рабочего общежития и всех привилегий. Вопросы есть? Зададите их моим секретарям.
Моя речь произвела эффект взорванной бомбы... зажигательной - шуму было полно - студенты гомонили, а директор местного вуза поглядывал на меня так, словно я смертник. Ещё бы, такое сказать, да в сороковом то году, когда все рабочие буквально в состоянии войны за урожай и миллионы тонн угля и стали. Однозначно, расстрел.
Я только улыбнулся ему и наблюдал за тем, как студенты толпой ринулись к моим машинам, у которых их ждал Берси в лице четырёх секретарей. Каждому студенту выдавали бланк, в котором ему нужно только выделить галочками пункты, пунктов много. Бланки были отпечатаны на хорошей, плотной бумаге, золотом был вытиснен логотип завода - крылья и треугольник Абстерго между ними. Уже этот отпечатанный явно на толстой белоснежной бумаге лист с золотым тиснением - подкупал.
* * *
На завод прибыли МП Берси. Полторы тысячи первоклассных рабочих со всего СССР. В цеху началось изготовление собственного авиапарка. Первые самолёты завода делались одновременно с вселением в ЖК жильцов и стартом учебного центра. УЦ был сделан в лучших традициях моего времени - мы не пожалели деньги на проекторы, аудитории, наглядные модели, учебные классы с оборудованием. УЦ наполнился голосами студентов, которые только-только кончили вуз и вместо работы получили новую парту, только теперь их учили настоящим образом. Берси пояснял каждому теорию, их учили работать на станках. И, как выразился Берси, учил до тех пор, пока они не смогут без подсказок сверху по чертежам собрать самолёт мирового уровня.
Постепенно начал формироваться партактив, но я его задавил в зародыше - у нас тут не трибуна и мне не нужны партийные органы на заводе. Поэтому две девочки-комсомолки были уволены, а я напомнил всем студентам, что мы здесь делаем самолёты. А кто хочет заниматься политикой - мы абсолютно свободных взглядов и не против. В нерабочее время могут хоть ходить по улицам и прославлять царя, мне плевать, главное - чтобы на работе делали самолёты, а не политику!
Жаркое выступление было встречено глухим непониманием, но уволенные комсомолки никакой жалости у меня всё равно не вызвали. Я строг. Сразу говорил же...
Выкат первого самолёта из сборочного цеха произошёл совсем не торжественно - двери сборочного цеха открылись и из него выехал уже готовый самолёт, который тянул низенький гусеничный тягач.
Как я и говорил, нам нужно четыре самолёта транспортных, четыре пассажирских. Для перемещения других самолётов в том числе - первым самолётом завода стал пассажирский ИЛ-18. Но и тут Берси подсуетился - вместо ТВД установили электромоторы с реактором в хвостовой части, остов самолёта выполнили полностью из титанового сплава, дефицитного нынче алюминия не пожалели на обшивку. Поэтому самолёт выглядел намного привлекательнее американского дедушки - Дугласа. Дуглас... этот самолёт сыграет свою роль, в том числе и на моём заводе, но сейчас я был всецело поглощён этим самолётом. Знаю, что Берси тут накрутил - внутри роскошный салон, как на президентском лайнере, уютные рабочие места, мощная радиостанция, РЛС, и самое главное - восемь выдвижных точек обороны, одна с 23-мм спаркой в хвосте, два скорострельных минигана по бортам, ещё шесть точек по всему самолёту. В случае чего он и ракетами ближнего радиуса огрызнуться сможет. Безопасность - превыше всего.
Высотность у него была чудесная - до двадцати-тридцати поднимался легко, дальше воздух слишком разреженный. Хотя скорость вращения винтов на магнитном подвесе огромна, ограничена только нагрузками на наноматериал, из которого изготовлены лопасти винтов. Скорость самолёта так же прекрасна - он достигал восьмисот километров на высоте восьми кэме.
Одет самолёт уже был в ливрею МЗГА - белоснежно-белый с синими полосами и узорами, на хвосте красовался красный флаг, на борту надпись "Московский Завод Гражданской Авиации" и логотип.
Красота, да и только. Именно для таких эмоций я здесь - кто бы подумал, но меня реально радует это. Я в расстроеных чувствах решил посетить салон и уже через пару минут взобрался по спущенному трапу, который самолёт возил с собой. Внутри отделка как в моём лимузине - роскошно, но не слишком пафосно. Уютно. Ближе к кабине пилота располагался главный отсек, тут было всё, к чему я привык на своём "борте номер два", с поправкой на время. Бар, кухня, диваны, кресла, столы, спальные места, кресла - производства УЗГА, только чуть-чуть доработанные. Большие, мягкие, глубокие, с вибромассажём, подголовником и уютными подлокотниками. Относительно большие иллюминаторы и множество мониторов, складывающихся наверх, к потолку салона.
Душ, туалет, кухня...
Осмотрев свою новую персоналку, я остался доволен и решил пока что не использовать её. Тем более, что завтра приедет Сталин, значит, нужно сделать все самолёты остальных серий уже сегодня. Они в производства. Когда я закончил осмотр и доработку своего, из сборочного цеха выехали пять остальных самолётов. С транспортом мы не выпендривались и их роль взяли на себя обычные АН-12, четыре АНа и один ИЛ-12 выехали из сборочных цехов. Они тоже были одеты в ливрею нашего завода. Красивая ливрея.
И, наконец, вертолёты. Вертолётов было ровно два - персонально-пассажирский МИ-2 и гигант "Левиафан". Левиафан своим видом мог бы шокировать кого угодно - размером с современный нам широкофюзеляжный боинг, даже больше, скорее напоминает АН-225, поставленный на четыре винта, этот гигант был взят из подпространства без сборки. Цельным куском, только лопасти подсоединили и всё.
Я знал, что Сталин поначалу очень недоверчиво отнёсся к вертолётам и только постфактум после их широкого распространения начал торопить разработчиков, но и тогда дело стояло на мёртвой точке, изменилась ситуация только после войны во вьетнаме, когда американцы наглядно продемонстрировали преимущество вертолётов над авиацией в деле тактического десанта.
Поэтому Левиафан, как козырную карту, я держал у себя - на местных технологиях даже простой вертолёт вроде МИ-1 сделать сложно. Но можно. Путь в небо у этих машин долгий...
Мишку я взял неспроста - мне он приглянулся. Слегка переработал редуктор и получился уже готовый к работе вертолёт, у меня их в загашниках три сотни найдётся, мне же нужен единственный на электрическом ходу, реакторный. Машина эта надёжная, безопасная, и главное - с хорошими подъёмными характеристиками. Вполне подойдёт, чтобы перемещаться минуя грязь и снег. Теперь у меня, можно сказать, карт-бланш на использование авиации в личных целях. И я собираюсь его использовать весьма и весьма активно. Пассажирские ИЛ-12 моего завода будут возить не только и не столько меня, сколько высокопоставленных сотрудников - наличие персонального самолёта и лимузина в грузовом отсеке существенно изменит отношение ко мне среди различной партийной шушеры.
К приезду Сталина особо не готовились, хотя программа показа у нас была. И программа эта была широкой, заметить нас легко - целый район высотных жилых зданий, плотно скомпонованных... Кортеж товарища Сталина приехал в одиннадцать утра, первым делом его остановили на внешнем КПП и проверили наличие Сталина и заодно - осмотрели машины на предмет опасных вещей. Нервировали этим Власика ужасно - солдаты с автоматами осмотрели машины с помощью зеркал, под днище заглянули, проверили документы даже у Сталина, после чего под негромкие грузинские шутки пропустили товарищей. В этот момент как раз на посадку заходил после облёта завода ИЛ-12 нашего завода. Самолёт не заметить трудно, но всё внимание Сталина было приковано к огромным по местным меркам домам, да ещё и пёстро раскрашенным. Над главной проходной висела светящаяся вывеска с названием завода, тут их пропустили без остановки и товарищи попали в мой маленький уютный мирок. Из-за ограниченности территории нам пришлось отказаться от идеи сделать улицы, парк, многое другое... Сразу за проходной был жилой квартал, слева и справа от шоссе - по тридцать пять домов, которые были заселены далеко не полностью. Двадцать этажей по шестнадцать квартир на каждом - всего десять тысяч квартир, учитывая, что некоторые были двойными-тройными или занимали сразу два этажа. В общем, приехавшие к нам инженеры были не то что довольны - они жили как при наступившем коммунизме. Представляю себе чувства человека, переселившегося из коммуналки в собственную квартиру, хоть и сорок квадратных метров, полагавшихся новичкам, а всё равно, шик.
А дальше пошла непосредственно экскурсия. Нет, никто не отменял рабочий и учебный день в связи с приездом начальства - никому никто даже не говорил про это. Машины Сталина остановились около входа в крупное заводское здание, где производились основные системы самолётов, большая часть. Тут резали из заготовок гидравлику, электрику, создавали основные элементы моторов и электрики, даже своё производство проводов было.
Сталин вышел и поспешил на завод, я вышел ему навстречу и встретились мы на проходной.
- Добрый день, - приблизился я, - как добрались?
- Нормально, - хмуро ответил вождь народов, - дорогу вы сделали?
- Да, есть такое дело, - кивнул, - ну что, хотите посмотреть, как мы здесь обустраиваемся?
- Нэ откажусь, - вождь с прищуром посмотрел на меня.
Приехал он без сопровождения своей золотой орды, что было правильно. Мы прошли в цех, где Сталина, по-моему, схватил удар, так как он за всё время прохода по цеху, ни слова не вымолвил. Посмотреть было на что - белоснежно-белый пол, стены, новенькие и высококачественные станки, рабочие - исключительно в рабочем комбинезоне, унифицированного внешнего вида, все работали быстро и молча. В цеху было шумно, начали экскурсию мы с металлорежущего цеха. Однако, Берси сам с собой говорить привычку не имел, поэтому МП работали безмолвно. Некоторые скользили безразличными взглядами по Сталину и не отвлекались от работы ни на мгновение. Выглядело это... перфекционист бы удавился от осознания собственной неполноценности - выглядело это идеально. Идеально ровно были расставлены станки, стружка и прочее не летели по сторонам - всё оперативно собирали в пакеты или оставляли уборщикам. Всё работало с эффективностью хорошо отлаженного механизма. Мы были в большом цеху - почти триста метров в длинну и пятьдесят в ширину, и тут, в основном стояли металлорежущие станки. На полу были разлинованы проходы большими оранжевыми полосами, под потолком двигался кран, который перетаскивал станки прямо над головами рабочих.
Сталин прошёл молча, в полной тишине. Я же разорялся: