Аннотация: Неспешная прогулка по ночному дождливому городу заводит главного героя в незаметный переулок. Там он видит девушку, но их разделяет стекло, и даже обычный разговор становится невозможным... Короткая, атмосферная история со слабой примесью романтики - и молчанием.
Хотите атмосферу? Запускайте conjure one - center of the sun solarstones chilled out remix. Нет, правда, оно того стоит, стоит.
Он медленно брел по промозглым, сырым улицам города, по темным улицам, мимо разбитых фонарей. Накрапывал легкий дождь. Все вокруг тонуло в черном бархате ночи, все мелочи и незначительные детали скрадывались, скрывались мягкой темнотой от глаз. Иногда мощеная улица выныривала из темноты под тусклый свет одинокого фонаря, почти сразу погружаясь после него обратно во мрак.
Несмотря на поздний час, было много людей. Они все молча спешили куда-то серыми тенями, опустив глаза, не смотря на привычный взгляду город. Они проходили мимо него безликой толпой, изредка задевая с тихим шелестом его куртку.
Дождь все лил.
В домах вокруг уже погасли почти все окна. Огромные витрины магазинов и вывески светили холодным синим или голубым светом. Люди, медленно идущие мимо витрин, казались мертвенно-бледными, свет касался капель и струй воды, стекающих с их слипшихся волос и влажной одежды, и они будто бы были еще мокрее, чем прохожие в темноте.
Он немного постоял в проулке у витрин, наблюдая, как прохожие выходят из темноты на свет и их черные, будто вырезанные из картона силуэты приобретают объем и наливаются красками, и как потом темнота все же берет свое, мягко, незаметно скрадывая, окутывая фигуры людей обратно. Где-то играл старенький музыкальный автомат, наигрывая незатейливую медленную мелодию.
Он неспешно пошел вперед, чуть стуча набойками на обуви по мощеному мокрому камню, погрузившись слухом в гул толпы. Не разобрать ни слова, словно это не разговор, а что-то похожее на рокот волн, то стихающий, то шумящий чуть громче. Пронзительный голубой свет выхватил его задумчивое, какое-то угрюмое худое лицо из темноты на минуту, запереливался, повторяя контуры грязных разводов на стекле, нехотя погас, выпуская его из луча света витрины бара.
Куда он шел? Наверно, он сам бы не ответил на этот вопрос. Он просто бред вперед, прочь от суеты и толкотни главной улицы, прочь от людей, прочь от света.
Скрывшись в узком проулке, уводящем от магазинов, он пошел куда-то вглубь лабиринта диких, старых, узких нехоженых улиц. Камни мостовых здесь частично выкрошились, и идти приходилось совсем медленно, чтоб не упасть. Кроме того, узкая улица, по которой он шел, словно стиснутая высокими домами с обеих сторон, круто спускалась вниз, и по ней туда же, вниз, струились блестящие потоки дождевой воды.
Музыка из автомата заиграла громче, теперь он мог расслышать неспешный мотив, неторопливые, пока неясные слова. Он остановился, слушая ее, затем свернул на другую улицу, откуда, как ему казалось, она слышалась. Пройдя низкий арочный свод и повернув направо, он оказался на пустынной, безмолвной, безлюдной улочке, где слабый свет давала единственная здесь витрина. Музыка смолкла.
Ощущая, как громко звучат здесь, в тишине, его шаги, он - сам не зная почему - подошел к стеклу. Свет, струившийся оттуда, не был мертвым. Он был мягкого, теплого розового цвета, а лужи и струи воды рядом казались пронзительно-розовыми. Они искрились и вспыхивали, в них как будто добавили блесток.
Мелодия негромко зазвучала опять, откуда-то из витрины, и медленный, немного печальный мотив песни сплелся с тихим шорохом дождя.
Витрина была разделена на три части, две боковых поменьше, выпуклых, и центральную, с обычным стеклом, где стоял музыкальный автомат, лежало много искусственных цветов и висела вывеска с каким-то неразборчивым названием.
Меньшие витрины по краям были занавешены непрозрачной красной шелковой тканью.
Внизу каждой из этих витрин была прорезь для монет и табличка с цифрами.
Он встал перед непонятной завешенной витриной справа, попытался заглянуть за ткань, но тщетно. Чуть видно пожав плечами, с безразличным лицом зашагал мимо. Пройдя несколько шагов, обернулся назад. Витрина все светила розовым светом.
Он вздохнул, словно укоряя себя за любопытство, и вернулся к свету. Порывшись в карманах, достал монету и бросил ее в щель на металлической панельке.
Музыка заиграла громче, а красный шелк медленно отъехал в сторону.
На лице незнакомца заиграли мелкие светящиеся блики. За стеклом медленно танцевала девушка, неторопливо изгибаясь под звуки музыки, смотря куда-то вдаль, словно не видя человека по ту сторону стекла. На ее лице была натянутая кокетливая улыбка, из одежды - только расшитое блестками нижнее белье да туфли на высоком каблуке. Откуда-то с нижнего угла бил луч неяркого розового света, расцвечивая с одной стороны ее светлую кожу и русые длинные волосы, завитые волнами.
Ее движения, мягкие и вкрадчивые, томные и медлительные, составляли зачаровывающий танец. Ему было видно, в какой тесноте она танцует - за витриной оказалась небольшая, очень узкая кабинка чуть выше человеческого роста, без мебели или украшений.
Она неторопливо нагнулась, проведя тонкими пальцами вверх по ногам, и взглянула, наконец, ему в лицо. Ее улыбка на мгновение дрогнула, сменившись выражением бесконечной усталости, затем снова растянулась на лице, красиво обнажив ровные зубы.
Ткань, резко вздрогнув, наползла на стекло, прервав незаконченный танец. В последний момент лицо незнакомца изменилось, он коснулся витрины рукой, приблизившись, но ткань уже закрыла стекло.
Помедлив, он опустил руки в карманы, растерянно роясь там и слушая все ту же ненавязчивую, медленную мелодию. Вставил одну за другой три монеты. Что-то щелкнуло, и ткань снова отъехала вбок. Девушка продолжала танцевать, улыбаясь.
Он легко постучал костяшками пальцев по стеклу. Она рассеяно посмотрела на него, продолжая двигаться. Незнакомец показал на ее лодыжки, затем изобразил, как снимает с себя свой сапог. Показал на нее.
Она кокетливо улыбнулась и игриво покачала головой. Стоя на месте, сделала вид, что стягивает белье, туфли, скрестила руки в знаке отрицания. Затанцевала снова.
Незнакомец в свою очередь тоже скрестил руки, замотал головой. Показал на ее ноги еще раз, наклонился, обвел вокруг своей лодыжки, скривился. Она растерянно посмотрела на свои ноги, выгибаясь в такт музыке. Ремешки туфель на лодыжках врезались в кожу, натерев ее до крови.
Она удивленно посмотрела на него, благодарно улыбнулась, на этот раз искренне. Наклонилась, плавно покачиваясь, сняла неудобные туфли, поставив их рядом, продолжила танец, уже более легко и естественно.
Он улыбнулся, впервые за долгое время. Покачиваясь в такт музыке, смотрел как она танцует, уже не обращая внимания на моросящий вокруг дождь.
Затем показал на нее, на свои часы на руке, изобразил, как она танцует. Она засмеялась, он это не услышал, но увидел.
Она задумалась, незаметно спрятав улыбку, и ее лицо снова стало усталым. Показала пальцем на свое запястье, вопросительно посмотрела на незнакомца.
Он показал ей два пальца вверх, затем, на всякий случай, часы. На них была полночь. Девушка тяжело вздохнула, показала пять пальцев. Обернулась, ткнула пальцем в незаметную дверь позади нее, скрестила руки.
-Наверно, ты очень устала, - вслух произнес он, но она не услышала его из-за толстого стекла и музыки, - Да?
Она увидела, что он что-то говорит, но не смогла разобрать, что именно. Покачала головой, продолжая танец.
Он задумался, показал на туфли и на ее ссадины на ногах, потом вытянул перед собой руки ладонями друг к другу, и свел их почти вместе, оставив совсем маленькое расстояние. Вопросительно на нее посмотрел.
Девушка поняла, грустно кивнула. Вывернула воображаемые карманы по бокам, показала на туфли, ткнула пальцем в неоновую надпись на соседней витрине. Продолжая танец, показала на его карман, откуда он доставал монеты, показала на себя, покачала головой.
Он неуверенно наклонил голову вбок, непонимающе смотря на нее. Затем догадался, показал на монету, скрестил руки, показал пальцем на девушку. Она закивала.
Он задумался. Тем временем ткань снова наползла на стекло, и он увидел, как девушка бросила на него расстроенный взгляд, прежде чем витрину закрыло окончательно.
Незнакомец бросил еще пару монет и нетерпеливо посмотрел на медленно отползающую ткань. Девушка, увидев его, обрадованно улыбнулась и продолжила неторопливо танцевать, ожидая продолжения диалога.
Он на секунду закрыл глаза, пытаясь понять, как можно показать знаками вопрос, затем показал пальцем на себя, на нее, сжал вместе большой и указательный палец на руке, будто держал что-то, поднес ко рту, демонстративно открыл-закрыл рот и задвигал челюстью.
-Это самое оригинальное приглашение на ужин, что я слышала...видела, - засмеялась она, наблюдая, как он выжидательно смотрит на нее. Медленно покачала головой. Ее лицо сделалось жестким.
Он увидел, как девушка опять показала на свою одежду, сделала вид, что снимает ее, затем скрестила ладони. Серьезно и обижено посмотрела на него.
Он обижено нахмурился, замотал головой, скрестил руки.
Она отвернулась, танцуя с поднятыми руками, двигая бедрами.
Незнакомец постучал в витрину. Она нехотя обернулась, медленно опуская руки под музыку. Он хотел что-то показать, но закашлялся, сильно и громко, так, что ей было слышно даже сквозь музыку. Когда приступ прошел, он показал на нее, затем на дверь рядом, ведущую из здания, и постучал по часам.
Она, с легкой тревогой разглядывая его силуэт, встретилась с ним глазами и вопросительно качнула головой, показав на него. Незнакомец отмахнулся и повторил свой вопрос.
Девушка убрала с плечей волну завитых блестящих волос, показала ему три пальца.
Он подошел к витрине ближе, и ей стало лучше видно его растерянное, но упрямое лицо. Он показал на себя, затем ткнул пальцем вниз, на мостовую, показал три пальца.
Танцовщица недоверчиво и удивленно посмотрела на него. Покачала головой, но он упрямо топнул ногой. Она показала на монету, отрицательно скрестила руки, показывая на другой руке три пальца.
Дождь полил сильнее, превращаясь из мелкой мороси в настоящий ливень. По мостовой потекли блестящие в розовом свете потоки воды.
Незнакомец озабочено поднял ворот плаща повыше, защищаясь от струй воды. Закашлявшись снова, закрыл рот и отвернулся. Девушка так же тревожно, но уже с сочувствием прильнула к стеклу, наблюдая за ним.
Увидев, что он выпрямился и снова смотрит на нее, быстро показала на него, затем на входную дверь. Он скривился, покачал головой, показал на нее.
Она изобразила приступ кашля, показала на него, на дождь вокруг, снова на дверь. Он рассеяно смотрел на нее и видел, как тяжело ей дается танец и как она устала. Вдруг что-то придумав, он зашарил в карманах.
Танцовщица, касаясь пальцами стекла, обеспокоенно смотрела, как насквозь промокают его волосы и одежда. Он достал что-то из недр куртки, задрал голову, улыбаясь, смотря на нее сквозь тяжелые дождевые струи. Показал на горизонт, горизонтально расположил руку перед собой, из-за нее другой медленно поднял зажегшийся белым светом круг карманного фонарика. Улыбнулся еще раз.
Он выглядел так жалко, так потеряно и одиноко под этим проливным дождем, весь промокший, продрогший - она видела, как его бьет легкая дрожь - и вместе с тем тепло, с какой-то надеждой смотрел на нее и грустно улыбался. Она быстро протерла глаза, но ее все равно выдавали дрожащие, исказившиеся губы.
-Ты же совсем простудишься до рассвета! - крикнула она ему, - Хватит!
Музыка по-прежнему продолжала играть, и он не услышал слов, но понял, о чем она. Покачал головой. Начал что-то показывать - сначала на часы, затем три пальца, снова изобразил восход солнца фонариком; на нее, на дверь, потом на себя, потом снова на нее, а затем, опустив кисть книзу пальцами, "зашагал" средним и указательным, показывая в сторону выходя из переулка. Закашлялся. Продолжая кашлять, изобразил, как выворачивает карманы.
Ткань начала задергиваться. Незнакомец увидел, как она сокрушенно смотрит на него и кивает головой несколько раз, скрываясь из виду, а сам сел на какие-то деревянные коробки, стоящие поблизости, и начал ждать.