кто-то живет так высоко и так близко к богу, что уже почти перестал верить в него. Впрочем, и люди интересуют его не больше, он лишь наблюдает за ними - сверху все они кажутся одинаковыми и все спешат. Его же стихия - его покой, и даже если обезумевший вдруг ветер подхватит его и понесет перед собой, если изорвет в клочья его одежду, пронзит его тело холодом и истерзает уши своим свистом, он все равно не станет противиться его злой воле. В последний раз он закружится в остывающем воздухе, рассеянный луч закатного солнца скользнет по его лицу и он упадет в придорожную пыль, где, обезволенный, наверняка увидит того, кто, приблизившись, растопчет его своими ступнями.