Сборник рассказов неизвестных авторов эпохи асфальта.
Воистину, пути Господни неисповедимы. Как раз собирался записать кое-какие мысли о творчестве Даена, как мэйлом получил просьбу коллеги Ботева Антона Алексеевича прокомментировать его рассказы. И каково было мое удивление, когда едва открыв страничку "эйч ти-ти-пи, либ - ру - ботев и тд", рядом с до боли знакомой головой в клетчатом demi-bournouse, что нынче может по известности поспорить с другой бородатой головой и ее вечным аксессуаром в виде коричневого в белый горошек галстука, обнаружил этакий залихватский petit-manifest - НЕ ЛЮБЛЮ ДАЕНА. После такого индейского "хао", прочитать рассказы господина Ботева от начала и до конца, было уже делом принципиальным.
Вообще, детерминировать себя в отношении к тому или иному явлению культуры, дело для творческих людей обычное. Приходишь в тусовку, и тебя первым делом спрашивают, а как тебе (или Вам) - Пелевин, Пригов, Филипп Киркоров, Мик Джаггер, Лучиано Поворотти, Михаил Жванецкий, президент Путин, и тд? В писательской среде это не менее принято, чем в молодежных музыкальных клубах, где для дееспособного и продуктивного общения просто необходимо знать, чей ты? Это как у самолетов - позывной "свой-чужой". Если я люблю "диско" и попсу, так о чем со мною разговаривать девушке, что тащится от корневых блюзов Джона Ли Хукера! И наоборот...
Но манифестироваться от явления незначительного, это ход особого рода! Это что то из области по-юношески нетерпеливой заявки на оригинальность, когда мой любимый писатель Андрей Лебедев в опроснике господина Шленского "likes - dislikes" пишет: "не люблю змею и гангрену". Однако, Антон Ботев, подавая знак "свой-чужой" изволил определиться по Даену... Почему? Ну, это определяется еще и средой обитания. На "Самиздате" теперь принято пользоваться местными маяками и сетками координат. И если в политике середины ХХ века многие "по Ленину мерили" мысли и дела свои, тогда как доброй половине человечества это мерило было явно не по душе, то теперь можно сказать: НЕ ЛЮБЛЮ ДАЕНА... и вдумчивому самиздатовцу сразу станет понятно, что автор, замахнувшийся на сакральную ценность местного значения, явно противопоставляет себя местному истэблишменту. Вопрос комичности происходящего состоит только в масштабах сопоставимости ценностей... Самиздат и мировая литература - "культовая фигура - божок самиздата" и реальные столпы культуры... Истэблишмент московских литсалонов с Приговым, Максом Фраем и Акуниным... и тусовка амбициозных барышень "Диалоги о творчестве"... Однако, тусовка, она и есть тусовка, и живет по законам контр-культуры. В Питерском "Сайгоне" и в Московской "Трубе" 70-х не принято было отталкиваться от Пахмутовой и Добронравова. Там в качестве пробных критериев в ходу были Боба Гребенщиков и Константин Никольский. И теперь вопрос только в том, станут ли нынешние "божки" и "авторитеты" Самиздата - культовыми фигурами официального писательского истэблишмента середины ХХ1 века?
Однако, пора перейти к рассказам Антона Алексеевича Ботева.
Сразу скажу, что по системе "свой - чужой", мы с этим автором "свои в доску". И помимо Даена, в текстах Антона Алексеевича мне удалось сразу отыскать те ключевые точки органической совместимости и когерентного, резонансно-сопричастного вибрирования "в фазу", ради чего разборчивый читатель и ищет этакого "something special"... Если употребить модные нынче этологические экстраполяции, то Ботев подобно хищнику в лесу "метит" пространство своими пахучими метками, пространство, куда неподготовленному читателю соваться не след. И если в случае дикого леса, где медведь хозяин, а закон-тайга, "чужаку", забредшему в меченное поле грозит модный бодров-даниловский "кердык", то в нашем случае, неподготовленный читатель, (чужой) из любопытства забредший к господину Ботеву, рискует по крайней мере - вывихнуть от зевоты челюсть, как человек без достаточной математической подготовки не сможет увлеченно читать описание гармонических колебаний бесконечно упругого тела, описанные в дифференциальных уравнениях второго рода.
В чем же эти особые метки писателя Ботева? Это символы времени - как надпись на стене - "Abbey Road", сразу даст путешественнику тайм-машин определиться без заглядывания на хроноскоп.
Вообще, прием дисперсного "мечения" в эссеистике, а рассказы Ботева - это роскошный пример именно работы в этом далеко не каждому доступном жанре, прием не новый. Дело только, как им пользоваться. При приготовлении тонкого блюда, важно не пересолить и не переперчить. И еще - важно, не сделать "фрикасе из кролика" бенефисом лаврового листа! У Ботева с чувством меры все в порядке. Его чудно тонкие эссе погружают благодарного читателя в теплую ванну с ласковым шампунем, подают стаканчик хорошего "Олд Скотч" и предлагают добрую сигару. Вот уж вещи совсем лишние - любителю "баньки по- черному" с самогоном и огурцом! Но каждому любителю свой смак.
Уже читая "Клубнику" - первую вещь в сборнике, понимаешь, почему Ботев "не любит Даена". Секрет в том, что Даен пытается работать в том же стиле бессюжетной прозы, долженствующей вызывать сочувственные ассоциации. Но у Ботева кроме "одних только оригинальных задумок", которыми Даен ограничивается, шарлатански выдавая грубые эскизы за законченные произведения, у Ботева его эссе любовно выписаны и вылизаны. В них помимо "гениальных задумок", которыми ограничивает себя Даен, видится большой труд работы над словом и большим синтаксическим целым. У Ботева поэтому возникает заслуженная ревность к общественному признанию, которое получил Даен, выставляя небрежные недоделки под видом поэтической эссеистики в прозе. Уж кому-кому, как не Ботеву, истинному мастеру слова и образа, не разгадать Даенского шарлатанства, который пользуясь наивной неподготовленностью аудитории, выдает простую мазню за абстрактную картину мастера. Но это уже вопрос времени и профессиональной квалификации читателя. Станет ли Самиздат по Шленскому "альтернативной литературой", трансформируясь потом в официальную и официозную литературу конца ХХ1 века? Как рок-н-ролл в России из андеграунда вышел на правительственную сцену "Васильевского спуска"? Но тогда грядут и неизбежные перестановки во внутренней системе ценностей и коррекции в локальной системе координат. Барышни из тусовки "Диалогов о творчестве" уж вряд ли смогут набирать очки путем безусловного взаимного обожания... И ими же установленные приоритеты божков на капище непременно придут в движение, стоит явиться в Самиздат паре-другой квалифицированных экспертов. И где тогда окажется Даен? И куда выдвинется Ботев?
Но вряд ли они поменяются местами в рейтингах по хостам, по причине хотя бы того, что истинных ценителей хорошей сигары "Ромео и Джульетта" априори меньше чем любителей ширпотреба вроде сигареток "Мальборо". Массовый читатель, даже в рамках псевдо-элитарной поляны, добросовестно заблуждаясь относительно правильной развитости своих вкусов, всегда предпочтет ЯРКОЕ, КРАСНОЕ, ПРОСТОЕ, тонкому, изящному в своей сложности продукту. Именно поэтому шарлатанство Даена, его насыпанные в кастрюлю лавровый лист и перец ценится в тусовке барышень из "Диалогов" гораздо выше тонких гастрономически - сложных изысков Ботева.
Эссе Ботева гораздо сложнее и более трудоемки чем грубые эскизы Даена, не утруждающего себя кропотливой работой по лицевой отделке ОБОЗНАЧЕННЫХ КОНТУРОВ произведения. Даен небрежно бросает метки и ограничивается КРАЙНЕ ПРОСТЫМИ конструкциями. И мне совершенно не понятно, как господин Шленский откровенно купился на дешевую мишуру из милых его ассоциативной системе "меток", приняв детские поделки за поэзию в прозе?
Вообще, все представленное на Самиздате творчество Даена сводится к бесконечному перепеву одной и той же темы. Женщина с экзотически-немецким именем, и далее варианты тех или изгибов ее тела. Когда она снимает ботинок в разнообразии интерьера дешевого мотеля или комнаты в вел-фэровской общаге, с разницей в степени авторской нетрезвости - тоже фетиш-предметом детского самовосхищения.
А Ботев. Его можно подолгу читать. У него помимо опорной системы ассоциативных меток, навито кружево текста, содержащего добрый клад мыслей.... И снова: КОМУ ЧТО! Кому - поп, кому - попадья, а кому - попова дочка. Кто то любит истинное искусство, а кто то гордится тем, что собирает наклейки от заграничных коробочек.