Бесстрастно-бледный небосвод,
прижавший горизонт без края,
на битвы горестный исход
без сострадания взирает.
Без умиления глядит
на первое души томленье,
ни бриллиант, ни фианит
не вызывают удивленья.
Всё было, есть и будет так,
как Уроборос держит в круге...
но не заплачет Пастернак,
и двух Цветаевых не будет.