- Представь, что ты одинокая исполинская ель, стоящая посреди заснеженной равнины. Кругом - безмолвие и снег; он лежит на земле, кружится в воздухе, падает крупными хлопьями. Твой позвоночник - ствол, твои плечи - ветви. На них нависли снежные лапы. Снег мягкий, но тяжелый. Тебе неудобно. Стряхни его.
Сидеть в позе лотоса было очень удобно, если не концентрировать внимание на боль в суставах ног. Сквозь звуки нежной восточной мелодии доносился тихий голос Анны Владимировны; тонкий аромат благовоний, зажженных в курительнице, вызывал чувство легкости во всем теле. Я стряхнул со своих плеч снег вместе с тяжелым грузом повседневных проблем.
- Ты видишь фиолетовый цветок. Это цвет чакры высшей гармонии и совершенства. Цвет мудрости. Перед тобой открываются глубины космоса и отдаленные уголки Вселенной...
Мы медитировали уже целый час. Раньше мне никогда не удавалось так долго удерживать внимание на своих ощущениях. Обычно мысли, роящиеся в голове, спонтанно и хаотично перескакивали от одной темы к другой. Упражнения, которые мы проделывали с Анной Владимировной на протяжении уже нескольких недель, помогали мне выработать сосредоточенность, уверенность в себе и другие, необходимые молодому человеку свойства.
- ...Ты идешь по зеленому полю. Твои ноги утопают в мягкой траве. Зеленый цвет - цвет природы. Мир вокруг тебя приобретает зеленый цвет...
Я окунулся в океан зеленого цвета. Зеленые волны омыли мое сознание и разошлись в бесконечность. Затем, через некоторое время, то же произошло в желтом, а потом и в оранжевом потоках.
- ...Перед тобой распускается красный цветок... Его бутон... Что-то не так?
- Я не вижу.
- Что ты не видишь?
- Я не вижу красный. Только что все было нормально. Такие яркие образы,... Но красный...
- Это очень плохо.
- Очень?
- У тебя закрыта чакра любви. Как же ты жил до сих пор?
Она ласково, но уверено провела рукой в области моего солнечного сплетения. Затем сделала несколько массирующих движений, остановилась на мгновение и резко нажала.
Сначала со мной ничего не произошло. Во всяком случае, мое сознание не зафиксировало никаких видимых изменений. Но спустя пол часа, когда мы окончательно вышли из состояния медитации, я впервые увидел в Анне Владимировне женщину. До этого она была моей наставницей, гуру, хорошим собеседником, и вообще, человеком, которого я безмерно уважал. Теперь передо мной сидела прекрасная женщина, несколько староватая для меня, но, тем не менее, привлекательная. Под белой хламидой, которую Анна Владимировна надевала на наши сеансы, отчетливо виднелись твердые соски ее грудей. Светлые прямые волосы, зафиксированные кожаным ремешком, спадали на молочно белую шею. Я смутился своих мыслей.
- Мне надо идти, - сказал я, стараясь не смотреть ей в глаза.
- Я понимаю, - несколько иронично и в то же время строго ответила она.
Я сбежал вниз по лестнице, распахнул дверь парадной и столкнулся с Сашей. Она стояла на крыльце с букетом цветов в руках, по-весеннему свежая, такая худенькая и полногрудая. Тонкие черты ее лица, высокий открытый лобик, умные темно-зеленые глаза вызвали у меня такую бурю эмоций, что я еле устоял на ногах. Мне ужасно захотелось поцеловать ее. Когда я попытался это сделать, она с удивлением отстранилась.
- Что это с тобой?
- Не знаю.
"Что это со мной?",- думал я, идя по улице. Я улыбался прохожим, они улыбались мне. Меня радовал весенний день и распускающиеся почки, молоденькие девушки и милицейский патруль, толстый дворовой кот и компания напившихся пивом мужиков в только что открывшемся летнем кафе. Все вокруг наполнилось ощущением первозданной гармонии, любви и братства. Мне казалось, что Каин никогда не убивал Авеля, и что в далекой саванне тигры и антилопы пьют из одного ручья, а потом вместе резвятся в высокой траве, и что Иисус с Кришной сошли на землю, и идут, взявши друг друга за руки, разбрасывая цветы и даря всем любовь и прощение.
Розовые сопли подступили к моему горлу, затрудняя дыхание. Давясь ими, я закричал во весь голос: