Аннотация: Глава полностью. Перечитать не успел. 07.11.2009
Глава 35
-...И что это значит?! После каждой твоей практики за тобой тянется шлейф восторженных девиц! кот похотливый!! - яростно сверкая изумрудными лезвиями глаз, допрашивала меня дражайшая половина. - Почему ты не сказал мне, что идешь не один?! Зачем ты их вообще с собой потащил? Никак не мог расстаться? Хотел по-тихому отправить их обратно, а там - шито-крыто...?
- Свента, милая! Послушай меня. Я поклялся графу, что спасу его дочь. Не мог же я там ее оставить.
- Да, чтобы ей сделали? Замуж выдали?
- Там все не просто было. Поверь мне! Ну-у-у-у-у..., а не говорил, чтобы не волновать по пустякам.
Собственно радость и счастье в ее глазах объяснялись просто - она так и не верила до конца, что я жив, и с ней общается не дух, отпущенный на каникулы. Когда травник привез ее кинжал; подробно описал меня и рассказал об излечении почек господина дознавателя - тогда только все и поверили. Обе мамочки были вне себя от счастья: закатили пир горой: немедленно отправили гонцов к мужьям с радостной вестью: рыжего настолько замучили расспросами, что бедняга уснул прямо в кресле с бокалом вина в руке.
Свента, не откладывая дела, отправилась прямиком к генералу КСОР, который к счастью оказался на месте, и, выслушав рассказ, немедленно назначил своего личного порученца сопровождать мою супругу в поездке. Секретарь срочно подготовил, а генерал тут же подписал необходимые документы. Таким образом, завтра с утра делегация во главе со Свентой под охраной трех пятерок гвардейцев и двух пятерок невидимок выедет в Бардинос.
Утром перед самым обходом в ординаторскую заглянула госпожа Торсилеза, исполняющая обязанности заведующей больницей.
- У меня к вам серьезный разговор, господин Филлиниан. Дело в том, что наступает время выплаты жалования персоналу, в том числе и господину травнику, которого вы замещаете... А официально вы не оформлены...
- Я понял вас. Дайте немного подумать, - попросил я.
Насколько мне было известно еще по столичным больницам, услуги лекарского и вспомогательного составов государственных лекарских учреждений оплачивались в виде твердого жалования из бюджета и доли от стоимости излечения, до медяка обсчитанного финансистами. Я подробно не вникал, но в цену включалось буквально все - вплоть до стирки белья, аренды больничной формы и проживания в палате. Счета оплачивались в следующем порядке. За государственных служащих, в случае травмы или болезни, наступивших вследствие исполнения им своих обязанностей, платило соответствующее ведомство, причем, в зависимости от ранга и заслуг служащего, он мог рассчитывать на помощь знахаря, лекаря или целителя. Все без исключения граждане могли получить помощь травника за счет короны - необходимый минимум. В остальных случаях, в том числе и за дополнительные услуги платил сам гражданин.
- Я думаю так, госпожа Торсилеза. Поскольку я временно замещаю господина Ирритано - травника и сам имею официальный ранг - ассистент травника, то при расчетах следует исходить именно из этого - как услуги травника.
- Вы мне дозволите самой определить, кому из пациентов платить, а кому нет? Многие не обеднеют, а господин Ирритано живет небогато... - карты мы еще не оформляли.
Вспомогательный персонал, скорее всего, тоже не откажется от лишней серебрушки, подумал я мысленно усмехнувшись. В конце концов, лекарские магусы им всем должно неплохо добавить к жалованию. За себя мне хлопотать не хотелось. Все-таки травник сорвался в путешествие по моим, а не по своим делам.
- Вот только как быть с Норбиано...? Он не на службе получил эту болезнь - как ни хлопотал, сколько пороги ни оббивал, но его командиры оснований для лекарской помощи за счет короны не нашли. И нам от проверки факт излечения не спрятать...
Вот ведь...! Бюрократия! А егерю-то явно все здесь хотят помочь. Вот и Торсилеза, чувствуется, здоров переживает.
- Оформите это как помощь в экстренной ситуации. Без согласия больного. Ведь он же и вправду согласия не давал. Насколько мне известно, в экстренной ситуации помощь оказывает ближайший специалист вне зависимости от ранга. Как вам такое?
Женщина подумала, покивала головой и сказала.
- Да это должно пройти, если вы подпишите обоснование...
- Я подпишу.
С видимым облегчением Торсилеза ушла готовить документы, а я с Мириниллой - на обход. Возвращаясь к этой бухгалтерии, если ко мне будут предъявлять претензии, обоснование, де, не совсем... обоснованное - скажу, что готов был испытать шок, если бы не стал даже пытаться помочь больному. Натура у меня тонкая - я не про талию - чувствительная. Обидят - так я и на месяц в переживаниях утонуть могу. Нет. Не так. Скажут, что очереди на исцеление у меня нет, и могу переживать хоть еще полгода. Лучше скажу, что испугался - вдруг сломается у меня чего. Девушки, я не про ЭТО, а про целительские способности вообще-то.
В этом городке мне еще раз пришлось прибегнуть к целительству. На следующий день, после разговора с Торсилезой, четверка егерей со всей возможной скоростью и осторожностью подъехала к больнице. Аккуратно внесли нечто бесформенное и окровавленное; занесли в операционную, указанную помощницей; хмуро встали в коридоре, дожидаясь моего появления.
Егерь, который обыскивал нас с Протисом, вежливо поздоровался и попросил.
- Вы уж, господин лекарь, на нас не серчайте. Служба. А если можно этому оболтусу помочь, то вы уж постарайтесь... По глупости ведь сорвался! - в сердцах сказал ветеран. - Говорили ему: не надежна эта скала, да и нет необходимости лезть на нее. Так нет же! С высоты окрестности посмотреть захотел. Вот и посмотрел!
Знакомый нам офицерик, решил перед своими подчиненными показать себя орлом, полез на скалу, да только крылья забыл прихватить.
Вспомнив свою встречу с этим ловцом шпионов, я крепко призадумался, а потом, интуиция, наверное, подсказала, попросил воина.
- Мне необходимо согласие на операцию - раненого или кого-нибудь из его родственников, если тот сам не в состоянии об этом сообщить.
Ветеран кивнул.
- Лаврано, сбегай за господином Боантиром в магистрат. Он там сейчас должен быть.
Один из бойцов тут же устремился к выходу. В это время помощницы полностью раздели упавшего офицера и теперь очень осторожно протирали его тело очищающими зельями. По ходу дела я раздавал указания, какие эликсиры подготовить, что куда поставить или положить, а также магическим взглядом осматривал пациента. Отметил множественные переломы конечностей, повреждения внутренних органов и нарушения функций других; наметил план исцеления и по ходу принял сам массу зелий. Бр-р-р-р. Ну, почему большинство из них - горькие? Никакой заботы о целителях со стороны алхимиков.
Минут через десять, когда уже все было готово к операции, появился холеный господин в мантии служащего магистрата. Посланец ветерана указал на меня и присоединился к своим, а тот важно подошел ко мне. Его поросячьи глазки, как две мухи, беспрестанно шарили по сторонам, словно в поисках дерь... съестного. Обвислые щеки на бритом лице и презрительно поджатый в куриную гузку рот делали общение с этим м... мужчиной событием неприятным. Я немного посочувствовал его подчиненным и клиентам, но сам сейчас тоже вынужден был терпеть его присутствие.
- В чем дело? - барственно спросил он, продолжая глазками-мухами выискивать..., что угодно, но не мой взгляд. - Без меня вы и простого дела начать не можете? Говорите. Я человек занятой. Времени у меня мало.
- Господин Боантир, вы должны подписать согласие на операцию или вашему сыну помощь будет оказана в минимальном объеме в рамках лекарской помощи за счет короны.
- То есть, если военное ведомство откажется оплатить лечение, это придется делать мне? - презрительно проворчал чиновник.
- Именно так. ... Каково будет ваше решение?
- А без этой бюрократии, что... никак нельзя? - сказал, будто плюнул папенька офицера.
- Отчетность, - развел я руками. - Нас тоже проверяют. Вы, как человек, понимающий должны... понимать.
- Хорошо. Я подпишу.
Госпожа Торсилеза уже стояла с нужным документом наготове. Она предложила пройти к ближайшему столику, где и свершить этот исторический акт.
Само исцеление, на которое ушло у меня чуть более четырех с половиной часов, по сравнению с паучьей болезнью, прошло довольно спокойно и даже обыденно. Ассистировала мне опять одна Миринилла - остальных я отослал по делам.
Около дверей операционной меня ожидали: один из егерей и Торсилеза. Боец поинтересовался, как дела у командира. Узнав, что все нормально - завтра можно будет посетить прыгуна - развернулся и ушел.
Проблемы и.о. заведующей решались не так просто. Незабвенный господин Боантир проявил заботу о сыне: потребовал отдельную палату, специальное обслуживание и самые дорогие зелья. В основе отцовских чувств, по его словам, лежала необходимость соответствовать высокой должности руководителя департамента магистрата. Лучшая палата и прочие причиндалы шли наравне с дорогим парадным мундиром. Хочешь соответствовать - купишь.
Но не это волновало женщину: как-то смотрел нехорошо этот господин: будто знает он нечто такое, что платить за все ему не придется. Наоборот. Ему! приплатят, и еще умолять будут взять деньги. Вопрос был один - что делать и как себя с ним вести? Я порекомендовал зря не нервничать: документы Боантир подписал - не отвертится. Однако порекомендовал обязательно каждый шаг в отношении его сына оформлять документально.
Мысленно я себя поздравил - кроме гороходца и рудокопа - становлюсь еще и бюрократом. Как все-таки вовремя Торсилеза подошла ко мне с финансовыми вопросами. Будучи студентом, я даже не задумывался: кто платит за лечение; на что живут лекари и их помощники; для чего требуется документально оформлять согласие пациента на операцию... - исцелял вместе с Греллианой или в одиночку всех, на кого мне указывали, и не спрашивал особо. Также и в прошлом году в Сербано. Я практикант - значит, денег мне не положено: учись; практикуйся, считая, что выполняешь лабораторную работу; радуйся, что за эту возможность денег с тебя не берут. А теперь вот приходится вникать и в эти дела.
Разговаривая на ходу, мы прошли в ординаторскую, и там я заодно подписал подготовленное обоснование на излечение Норбиано. Кстати, он нам встретился в коридоре: более-менее бодро шаркал на прогулку при поддержке жены. По ходу отметил, что еще один мой эксперимент вполне удался. Я встроил ему один узорчик, помогающий быстрее и эффективнее регенерировать, в ускоренном темпе усваивая вещества, поступающие с пищей, через кожу и даже воздух. Организм его, конечно, постареет на то время, которое необходимо для нормальной регенерации, но выгоды ускоренного процесса, думаю, очевидны. Тем более, эти последствия легко снять небольшим целительским воздействием. Ел егерь прямо за троих. Чтобы он не пугался и жену не нервировал, пришлось ему немного наврать, будто под воздействием магусов процесс восстановления продолжается в ускоренном режиме, а это, дескать, требует усиленного питания.
В моей системе я использовал принципы построения узоров, использующихся целителями для самовосстановления. Добавил туда узор общей балансировки органов и адаптированный блок управления для немагов, как в соответствующих амулетах, который в свою очередь, замкнул на бессознательное больного, встроив в общую структуру его знаний частичку своих.
Да, я даром время не терял. Активно занимаясь в любую свободную минуту самокопанием, тщательно изучал то, что мне открылось при слиянии с егерем. В первую очередь - собственную структуру знаний. Работа облегчалась тем, что я одновременно владел сведениями и видел их узор. Постепенно я стал понимать, как все устроено, но до окончания этого труда было еще далеко. Тем не менее, уже на данном этапе, я нашел часть структуры знаний об управлении придуманной мной системой регенерации и понял, как его скопировать и куда встроить в структуру знаний егеря, скрывая источник сведений. Теперь он сможет ускорять свою регенерацию, варьируя скорость процесса; контролировать расход магии в системе управления; пополнять его из амулета..., который, кстати, предстоит еще сделать - и все это не понимая, как! он это делает.
Самое в этом "веселое" - это то, что организм человека умеет все это и сам. Вот только умеет это бессознательное, а сознание-то у многих не может толком с ним договариваться. Две части единого целого почти совсем не сотрудничают друг с другом. Можно представить себе могучую армию: с пехотой, конницей, гвардией, магами и инженерными частями - бессознательное - и штаб этой армии, который не имеет с ней связи - сознание. Точнее связь есть, но на уровне слухов, сплетен и досужих разговоров - может, надо туда идти, может в другую сторону, а может и вовсе стоять. Враг появляется - его бьют, но только те, кто ближе. Когда же боль сообщает всем про прорыв супостата, только тогда бывает, наконец-то, поступает нечто похожее на ясную команду - всем туда. Прорыв затыкать. Многие практики самососредоточения и самоконцентрации нацелены как раз на то, чтобы попытаться четко и ясно сказать бессознательному, что надо сделать.
Мой узор не заменял природную систему управления - он, всего лишь, дублировал ее на случай разрыва связи мозга с телом и частично давал возможность егерю командовать его же собственным бессознательным при решении этого ограниченного круга вопросов. При исцелении слиянием, например, я руководил не только своим бессознательным, но и бессознательным больного - руководил, конечно, громко сказано: скорее просил и подсказывал, - но в результате "армия" пациента выступала союзником, а не нейтральным наблюдателем в лучшем случае, или противником - в худшем.
Таким образом, система, встроенная мной в егеря, имела сравнительно небольшую магоемкость узора. Магии по моим прикидкам, если егерь не будет каждый день получать травмы и активировать узор, должно хватить примерно на год. А дальше вопросы пополнения амулета он должен решить сам.
Экспериментировал я, разумеется, имея избыток сил, поскольку, слава Богам, палата для безнадежных с некоторых пор пустовала.
Долго ломал голову из чего же сделать простой амулет накопитель для егеря: никаких ювелирных украшений у меня, разумеется, не было; в вещах тоже ничего подходящего не припоминалось, да и вещи нам не отдали; под рукой тоже ничего интересного... Можно было взять первый попавшийся на дороге камешек, но это было бы не очень красиво. После продолжительных размышлений я решил сделать амулет из кусочка дерева. Желательно дуба. Тогда он прослужит хозяину очень долго. Чтобы раздобыть материал я сходил к больничному плотнику и тот с радостью, не спрашивая, зачем мне нужно, предложил на выбор несколько обрезков дубовых плашек. Выбрав подходящий, я поблагодарил плотника, сунул будущий ценный кусочек дерева в карман и отправился заниматься больничными делами.
Амулет я делал два вечера на постоялом дворе, благо Протис допоздна вместе с Леси изображал свиту графини. Та, несмотря на охрану, вела себя, как заморская принцесса в гостях у принца захолустного королевства. Каждый день она меняла наряды; совершала променады по улицам города со свитой и гвардией из двух егерей, служа развлечением местным мальчишкам и собакам, провожающих ее, соответственно, любопытными взглядами и лаем; засиживалась в ресторане, во всю флиртуя с посетителями - дворянами в статском или офицерами. Когда мы пересекались с ней за ужином, я во время флирта замечал ее взгляды искоса - не проявляется ли на моем лице долгожданная ревность. Но, увы, к ее досаде мучило такое ее поведение только верного Протиса, который по всем законам жанра терпел и страдал, и, страдая - молчал.
Под воздействием магии кусочек дерева превратился в стилизованную фигурку человечка ростом с мизинец. По всему деревянному тельцу он был изукрашен самыми заковыристыми и непонятными знаками - проще говоря, это было дикое смешение знаков сунской письменности и пиктограмм дикарей далеких островов. Напоследок украсил голову человечка сквозной дыркой для шнурка или цепочки, а внутрь структуры дерева внедрил узор накопителя с переходником для обычных магусов. Накопитель, естественно, заполнил до предела.
Осталось придумать, под каким предлогом вручить егерю этот шедевр магической резьбы по дереву. Завтра он выписывается из больницы, а дня через три-четыре - приезжает моя жена. У меня оставалось совсем мало времени, чтобы изобрести подходящий предлог.
На следующий день после утреннего обхода ко мне в ординаторскую заглянули: молодцеватый мужчина в форме егеря и миловидная женщина, вся светящаяся от счастья. Я даже не сразу узнал их - где скелет, измученный болью, где тень старухи с потухшими красными глазами? Вместо них - пожалуйста - молодая красивая пара. Бывают - бывают в нашем деле и такие прекрасные моменты, после которых хочется работать с удвоенной силой. Вероятно, как у лицедеев, сорвавших "бурные аплодисменты, переходящие в овации".
Они перед уходом долго и горячо меня благодарили, приглашали в любой момент быть дорогим гостем, звали на охоту и рыбалку, а также на все их семейные праздники. В конце нашего обмена любезностями егерь с таинственным видом попросил разрешения навестить меня вечером на постоялом дворе. Получив его, лихо отсалютовал и отбыл домой, крепко обнимая жену.
Перед обедом настроение мне основательно подпортил... - догадайтесь кто? Он самый - господин Боантир. Одна из помощниц, запыхавшись, вбежала в ординаторскую, и попросили срочно подойти в кабинет заведующей. Там важно развалившись в кресле, сидел упомянутый - не к ночи - чиновник и госпожа Торсилеза.
- Так вот! - он поднял наманикюренный палец вверх, как жезл вождя дикарей с черепом дохлой мыши. - Мало того. Вы мне сами приплатите... скажем... двадцать корон, и я забуду ваши махинации.
- В чем дело? - поинтересовался я.
- А вот и виновник всего этого, - чуть ли не радостно пропел этот фрукт... или овощ - кто их разберет? - Я знаю, кто вы! - палец-жезл нацелился мне в живот.
Я совсем чуть-чуть вздрогнул, скорее от удивления - откуда этот тип мог знать, что я целитель? Он явно заметил мое кратковременное замешательство и с торжеством в голосе сказал.
- Ага! Я знаю. И поэтому вы всё сделаете так, как я скажу! Иначе... - он с гордостью победителя оглядел нас с Торсилезой и многозначительно замолчал.
- И что вы знаете? - с любопытством спросил я. Мне было даже интересно - знай он правду, никогда бы так себя не вел. Скорее бежал бы подальше и по углам прятался.
- Я знаю, что ты, мальчишка, лоперский шпион. Мне сын все рассказал. Сразу как поймал вашу шайку. Скоро вас всех отправят в КСОР.
- Вот как? И что из этого следует?
- Из этого следует, что ты не имеешь права практиковать в Элмории, - начал загибать пальцы чинуша, - Раз! Если вообще являешься травником. Тебя не имели права принимать здесь на работу, как гражданина другой страны. Два! Квалификация никем из специалистов нашей страны не подтверждена и мы еще посмотрим, что ты там с моим сыном натворил. Три! Никакие договоры в связи с этим не имеют силу. Четыре! Более того, руководство больницы ответит за мошенничество и приписки в счетах. А может и за то, что пригрели преступников. Руководитель отделения КСОР - мой хороший знакомый. Он вас всех выведет на чистую воду!
- Я гражданин Элмории и имею право практиковать - это раз! - пальцы гнуть по примеру Боантира я не стал, - Имею официальный ранг ассистента травника и меня имели право принять на работу - это два! Мою квалификацию подтвердил господин Ирритано в присутствии господина старшего дознавателя и двух егерей - это три! Все договоры в связи с этим действительны - это четыре! Руководство больницы может подтвердить каждый пункт - это пять!
- А кто подтвердит применение магии? Кто?! Это самое дорогое в счетах на оплату.
- Если у вас есть сомнения в правильности сведений, указанных в карте пациента, - ну, и заговорил я: вылитый бюрократ-крючкотвор, - Имеете право потребовать расследования и проверки фактов, указанных в картах. Но, имейте ввиду, в случае, если комиссия подтвердит правильность лечения и указанных данных, платить за ее работу придется вам. Вплоть до дорожных расходов, питания и проживания каждого члена комиссии.
- Ты!... Лллллоперский! шпион! - чиновник весь покраснел даже задыхаться стал от ярости.
- Пока не доказано обратного, я - полноправный гражданин Элмории. Госпожа Торсилеза, - с ледяным спокойствием попросил я, - Налейте господину настой валерианы...
Женщина отработанным движением налила из стоящей рядом бутылочки зелье и протянула чашку Боантиру. Тот с жадностью выпил.
- ... И не забудьте расход средства включить в счет на оплату, - невозмутимо продолжил я. Чашка совершила короткий полет до стены и разбилась вдребезги, - А также включите в счет разбитую гражданином чашку и услуги помощницы, которая все это будет убирать.
Боантир вскочил, яростно прошипел нечто похожее на - "Я вам всем покажу!" - и вымелся из кабинета вон.
Я успокоил Торсилезу, уверив, что все будет в порядке.